Как лечились больные раком

Если от рака умирают врачи, есть ли надежда у пациентов?

В социальных сетях 2020 год начался с прощального поста питерского онколога Андрея Павленко, который сам обнаружил у себя рак и в течение полутора лет – на странице в Фейсбуке, в многочисленных интервью, выступлениях на телевидении – рассказывал о своей борьбе с недугом.

Рассказывает заместитель директора НМИЦ онкологии им. Блохина Александр Петровский:

О временах и сроках

– Если говорить обобщённо, то, по статистике, 50% онкологических пациентов излечиваются полностью. При этом прогноз на ожидаемую продолжительность жизни в каждом конкретном случае зависит от вида рака, поскольку общего ответа на этот вопрос не существует. Рак – это не одна болезнь, а множество различных заболеваний. Есть прогностически благоприятные виды рака, при которых даже на продвинутой стадии, при наличии отдалённых метастазов, пациенты имеют высокий шанс либо на выздоровление, либо на переход болезни в хроническую форму. Но есть и такие разновидности болезни, от которых пациенты быстро сгорают, даже если рак был обнаружен на начальной стадии.

Однако каждый год ситуация меняется. Ещё 5 лет назад рак лёгкого считался приговором. Сегодня появились лекарства, благодаря которым люди живут с этим диагнозом достаточно долго.

Что касается таких распространённых видов рака, как рак молочной железы, колоректальный рак, рак яичников, лимфомы и т. д., то с ними пациенты могут жить 10–15 лет и более.

– Врачи говорят, что рак важно обнаружить на ранней стадии. Но при этом в начале заболевания симптомов нет. Как быстро развивается недуг и переходит из одной стадии в другую?

– Есть агрессивные, быстрорастущие опухоли. К ним, например, относятся некоторые виды рака у детей. Но в среднем от появления раковой клетки в организме до формирования клинически значимой опухоли (размером около 1 см) проходит 5–7, иногда 10 лет. Понятно, что шансы обнаружить болезнь на ранней стадии при регулярных осмотрах есть – и они достаточно велики.

Семейная история

– К группе риска относятся люди, у близких родственников которых был выявлен рак?

Поэтому свою семейную историю нужно знать и ни в коем случае не игнорировать. При определённых видах генетической предрасположенности у врачей есть возможность провести превентивные профилактические процедуры, в том числе и хирургические, которые снизят риск появления рака.

– Для молодых рак действительно опаснее, чем для пожилых?

– В целом да. Рак желудка, рак молочной железы, диагностируемые в молодом возрасте, часто очень агрессивны и опасны. Однако детский рак мы сегодня вылечиваем полностью в 80% случаев.

– Врачи часто говорят о том, что многое зависит от индивидуальных характеристик опухоли и её чувствительности к назначаемым препаратам, но при этом назначают лечение по стандартам, одинаковым для всех.

– Стандарты – это экономическое обоснование лечения, а само лечение назначается по клиническим рекомендациям. Практика показывает, что, несмотря на то что каждая опухоль индивидуальна, 80% всех онкологических заболеваний можно описать стандартными подходами. В эти стандартные подходы входит определение индивидуальной чувствительности опухоли к тем или иным противоопухолевым лекар­ственным препаратам с помощью иммуногистохимических и молекулярно-генетических методов. В остальных случаях всегда есть возможность перейти на индивидуальное лечение – для этого врачу достаточно со­брать врачебную комиссию.

Революция отменяется?

– Может ли пациент проверить, правильно ли его лечит врач?

– Все клинические рекомендации есть в открытом доступе, и пациент может их найти, вникнуть и попытаться в них разобраться. Однако без медицинского образования сделать это сложно. Это всё равно что пытаться проконтролировать мастера, который ремонтирует сломанный холодильник. Лучше довериться профессионалу, а система должна делать всё для того, чтобы это доверие было оправданно.

– Каждый день СМИ сообщают о новых случаях заболеваний – в том числе и у известных людей. Заболеваемость раком действительно выросла?

– Выросла как заболеваемость, так и выявляемость онкологических заболеваний. И нужно быть готовым к тому, что пациентов с раком с каждым годом будет всё больше. Сегодня в нашей стране от сердечно-сосудистых заболеваний умирают 50% пациентов, от онкологических – 15%, а в Японии онкологическая заболеваемость уже вышла на первое место, поскольку рак – это болезнь пожилых людей, а продолжительность жизни там одна из самых высоких в мире.

Хорошая новость заключается в том, что выросла не только заболеваемость, но и эффективность лечения. Продолжительность жизни онкологических пациентов постоянно растёт, в том числе и у тех, у кого болезнь была обнаружена уже на продвинутой стадии.

– Ожидается ли появление новых прорывных технологий в лечении рака, сопоставимых с иммунотерапией?

– Не стоит ждать и возлагать все надежды на появление революционных методов и недооценивать возможности проверенных лекарств и технологий. С врачебной точки зрения эволюция – развитие имеющегося метода – лучше, чем революция, которая чаще приносит больше разрушений, чем побед. Уже сегодня у онкологов есть всё необходимое, чтобы помочь большей части пациентов. Дальнейшие исследования в области онкологии необходимы, и они проводятся во всём мире. Онкология – это одна из самых динамично развивающихся отраслей медицины. Только за последний год было зарегистрировано более 50 новых препаратов и показаний для лечения различных видов опухолей. Задача человека – просто прийти к врачу, и желательно сделать это как можно раньше.

В наши дни, онкологические болезни являются самыми серьёзными расстройствами здоровья. В развитых странах, рак является второй причиной смертельности после сердечно-сосудистых заболеваний.

Рак, как болезнь, характеризуется хаотичным и непрерывным развитием анормальных клеток от одной клетки, которая стала раковой.

Раковые клетки больше не отвечают правилам и сигналам организма, что нарушает его баланс.

В отсутствии лечения, опухоль расширяется и разрушает другие здоровые соседние ткани и распространяется к другим органам (метастазы). В такой ситуации, считается, что рак перешёл в генерализованную форму.

Поиск новых видов лечения болезни продолжается. Уже сейчас такие новые методы лечения как иммунотерапия и генная терапия помогают усовершенствовать классические виды лечения рака (химиотерапия, радиотерапия, гормональная терапия, хирургия) что позволит увеличивать шансы против онкологических расстройств.

Лечение рака в большинстве случаев не состоит только из одной терапии.

Как правило, в арсенале у онколога присутствуют такие виды лечения:

• химиотерапия;
• иммунотерапия;
• хирургия;
• гормональная терапия;
• радиотерапия.

Для локального лечения используются радиотерапия и хирургия.

Гормональная терапия и химиотерапия используются для предотвращения или лечения генерализированного рака. Их эффекты замечаются на уровне всего организма.

Конечно же, выбор типа лечения зависит и от вида рака, но также и от общего состояния и возраста больного. Наличие некоторых других болезней может исключить определенные виды лечения.

Локальное лечение рака

Хирургическое вмешательство может быть необходимо в начале болезни для того чтобы подтвердить диагноз.

С её помощью можно изучить раковые повреждения и их экспансии.

В случае локального рака, хирургическое вмешательство позволяет полное или частичное удаление пораженного органа или опухоли.

Этот метод лечения онкологических заболеваний использует радиации, которые делают изменения на уровне тканей, через которых проходят лучи. В результате раковые клетки разрушаются моментально или постепенно.

Проблема в том, что радиация может воздействовать на соседние здоровые ткани. По этой причине использование облучения ограничено.

Тип использованной радиации и её дозировка зависит от вида рака.

Общее лечение рака

Химиотерапия рака включает различные лекарственные препараты, которые, как правило, вводятся внутривенно. Таким образом, активные химические вещества распространяются по всему организму.

Побочный эффект химиотерапии в том что она не только вызывает разрушение раковых клеток, но и влияет на состояние здоровых клеток. Особенно вредной является химиотерапия для клеток, которые очень быстро обновляются, такие как клетки костного мозга.

Гормональное лечение онкологических заболеваний зависимых от гормонов (рак молочной железы и рак предстательной железы) состоит в ограничении раковых клеток в гормонах, благодаря которым они размножаются.

Эти гормоны дают раковым клеткам сигнал для размножения, позволяя опухоли развиваться.

Устраняя место синтеза этих гормонов (яичники, яички) или блокируя сигнала о размножении, уменьшается скорость развития опухоли.

Иммунотерапия состоит в применении веществ, которые стимулируют клетки иммунной системы для разрушения раковых клеток.

Пока что применение этого вида лечения остается ограниченным к определенным видам рака.

Генная терапия использует гены в качестве лекарства. Если быть конкретнее то заменяются гены, которые ответственны за появление и развитие рака в обычной ситуации.

Но пока что эта терапия находится на уровне разработки.

Как вовремя выявить онкологическое заболевание?

Механизмы возникновения и появления анормальных раковых клеток — многочисленные и сложные. Они отличаются как во времени, так и для каждой формы болезни.

Благодаря прогрессам в области медицины, эти механизмы становится более понятными, что улучшает методы профилактики и диагностики, а также делает лечение более эффективным.

Профилактика онкологических заболеваний зависит в первую очередь от каждого человека. 80 % всех видов рака возникают напрямую из-за образа жизни и поведения пациента.

Какие меры принять чтобы снизить вероятность рака?

Каждый человек может снизить риск на себя, избегая таких способствующих факторов:

• курение;
• злоупотребление спиртными напитками;
• неправильное питание;
• длительное и повторное подвергание к солнечной радиации.

Такие факторы как наследственность и окружающая среда влияют очень мало на развитие онкологических заболеваний.

Как повысить шансы успешного лечения онкологических заболеваний?

В любом случае, следует обратить внимание на первые признаки заболевания, которые и являются сигналами. Точная диагностика болезни заключается в консультации врача и проведение некоторых обследований, которые позволяют выявить предраковые нарушения, а также опухоли в начальных стадиях.

Таким образом, у пациента возрастают шансы на успешное лечение.

Более подробное описание рака позволило больным лучше понять причины, симптомы и эволюцию болезни, что помогло ранее выявить болезнь.

Как выглядит реальная картина заболеваемости, лечения и выживания при раке? Что важно знать пациентам, их близким и всем нам, чтобы адекватно воспринимать болезнь? Об этом мы поговорили с руководителем отдела Национального медицинского исследовательского центра им. Дмитрия Рогачева, членом правления Российского общества клинической онкологии (RUSSCO), доктором медицинских наук Николаем Жуковым.

- Простой ответ на этот вопрос невозможен. Если пациент пережил 5-летний срок и продолжает жить, это может свидетельствовать, что он излечен. А может быть и так, что он прожил эти 5 лет с болезнью. Много нюансов. Но в целом в нашей стране более 50% онкологических больных имеют шанс на излечение или длительный контроль заболевания на фоне проводимого лечения.

- Андрей Павленко в одном из ранних интервью говорил, что шансы на 5-летнюю выживаемость у него будут 50%, если сработает химиотерапия.

Увы, получилось, что он попал в несчастливый процент. Мне очень его жаль, он был одним из немногих людей в России , кто смог вынести свою болезнь в публичную плоскость. И старался делать это в позитивном ключе – давая надежду другим больным, а не отбирая ее. Несмотря на неблагоприятный исход в его конкретном случае, что является личной трагедией его и его семьи, это не должно быть поводом для того, чтобы остальные опустили руки.

Это было бы как минимум нечестно по отношению к человеку, который сделал все, чтобы получилось наоборот. Если посмотреть здравым взглядом, его смерть ничуть не перечеркивает тот сигнал, который он хотел донести до общества.

ВЫЖИВШИХ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, НО МЫ О НИХ НЕ ЗНАЕМ

- Многие сейчас, будучи в отчаянии, пишут в соцсетях, что опускаются руки, если не смог вылечиться доктор Павленко, то у нас, простых смертных, и подавно шансов нет. Что вы, как врач-онколог, сказали бы таким людям?

- Прежде всего хочу сказать, что у врачей-онкологов нет какого-то тайного лечения, которое они приберегли только для себя. Мы такие же люди, как и вы. У нас развивается такой же рак, его иногда так же бывает сложно выявить рано. Мы получаем такое же лечение (чуть лучше или чуть хуже – но в целом такое же, как и обычные люди). И столкнувшись с болезнью, которую ранее лечили у других, стоим перед таким же бинарным выбором – удастся вылечить или нет, умрем или будем жить. И точно так же, как у обычных людей, это зависит от правильности диагноза, лечения, стадии, вида опухоли и еще от судьбы (или господа бога, как кому хочется думать).

Так что для начала неплохо было бы поговорить о тех, кто вылечился. Таких немало, в том числе среди публичных людей. Жаль только, что в нашей стране в силу особенностей менталитета известные личности редко рассказывают о болезнях, от которых они вылечились. Я знаю очень многих публичных людей, победивших рак или успешно борющихся с ним многие годы. Но, поверьте, мне пришлось лезть в интернет, чтобы найти тех, кто отважился сообщить об этом публично (в силу закона о защите персональных данных я не могу разглашать известные мне сведения о пациентах). Увы, если известный человек погибает от рака, то об этом становится известно всем, но если он выздоравливает, то… Об этом сообщают единицы. Более того, даже если так происходит, об этом в отличие от смертей быстро забывают.

Если вернуться к статистике, то чуть больше 5 лет назад в нашей стране было около 2 миллионов пациентов, излеченных от рака или успешно борющихся с ним. А сейчас — почти 3,5 млн. Добавившиеся полтора миллиона — это не страшный скачок заболеваемости (заболеваемость увеличилась, но гораздо меньше). Это те, кому удалось сохранить жизнь за счет лечения. Их становится все больше. Растущее количество таких пациентов убедительный показатель того, что увеличивается эффективность лечения рака. Все больше людей остается в живых, столкнувшись с онкологическими заболеваниями.

- Есть такое представление: если у человека был рак и лечение оказалось успешным, то все равно нужно быть начеку до конца жизни. Потому что рак это некая поломка в организме, которая непоправима. Действительно так?

- На самом деле все мы должны быть начеку. Потенциально у каждого из нас в любой момент что-то может сломаться. Поэтому и существуют, например, различные виды онкологического скрининга. То есть регулярные обследования, проводимые у людей, не имеющих симптомов заболевания, с целью раннего выявления опухолей. Есть такие обследования и для тех, кто уже столкнулся с онкологическим диагнозом и был успешно пролечен.

Николай Владимирович Жуков. Фото: raklechitsya.ru

РЕАЛЬНО ЛИ ПОЙМАТЬ БОЛЕЗНЬ НА РАННЕЙ СТАДИИ

- Доктор Павленко говорил, что его опухоль развивалась под слизистой оболочкой желудка. Поэтому на ранних стадиях ее нельзя было обнаружить с помощью гастроскопии. Насколько вообще эффективна сейчас ранняя диагностика рака?

Да, у многих больных однозначные симптомы болезни появляются только тогда, когда опухоль уже достигает больших размеров или дает отдаленные метастазы. Однако, как показывают исследования, очень многие больные, самостоятельно обратившиеся к врачу по поводу симптомов, имели рак на ранних стадиях. Так что знания и активная позиция могут сохранить жизнь.

Да, идеальных вариантов ранней диагностики рака пока нет. Утверждать обратное было бы неправдой. Но и те, что есть, могут спасать жизни. Знание симптомов и своевременное обращение к врачу, прохождение доступных видов скрининга не сведет ваш шанс на неблагоприятный исход к нулю, но снизит его точно. А дальше – см. выше, главное сделать правильно все, что зависит от тебя, а остальное уже судьба. Но если просто положиться на судьбу (будь, что будет), то и шансов будет меньше.

ВОПРОС-РЕБРОМ

Четвертая стадия — приговор или нет?

- Здесь мы снова возвращаемся к вопросу о шансах того или иного пациента, которые зависят от особенностей его опухоли, - говорит Николай Жуков . - Есть виды онкологических заболеваний, при которых мы можем излечить или как минимум серьезно продлить жизнь пациентам с 4-й стадией рака. Более того, во втором случае человек может долго жить с болезнью, в том числе дожить до появления препаратов, которые еще больше продлят его жизнь или даже излечат. И примеров тому немало.

СОВЕТЫ ДОКТОРА ЖУКОВА

1. Важно знать о симптомах, которые могут сигналить об опухоли.

Подчеркнем: вовсе не обязательно, что они говорят о раке. Но это повод обязательно обратиться к врачу и пройти обследование. Вот список некоторых симптомов, на которые нужно обращать внимание, составленный международными экспертами.

- Появление припухлости, узлов и других новообразований на любых участках тела.

- Кашель, изменение голоса, осиплость, одышка, не проходящие более 3 недель.

- Появление крови в мокроте, моче, стуле, в перерыве между менструациями или после менопаузы.

- Ранки и повреждения на коже и слизистых, которые не заживают более 3 недель.

- Новые родинки или изменения старых (потемнение, деформация, рост).

- Нарушения работы кишечника (запоры, диарея) или мочевого пузыря.

2. Не ленитесь и не бойтесь идти к врачу.

3. Помните: есть этап, когда от самого пациента зависит больше, чем от врача.

Речь об образе жизни для профилактики рака: отказ от курения, избавление от лишнего веса, защита от ультрафиолетового излучения. Кто бы что ни говорил, многочисленные исследования однозначно подтверждают: люди, не заботящиеся о своем здоровье, заболевают раком чаще.

ПЕРСПЕКТИВЫ

В каких направлениях борьбы против рака врачи ожидают прорывов

- Во-первых, это индивидуализация лечения, - рассказывает Николай Жуков. - Уже существует очень большое количество лекарств. Вызов для онкологов заключается в том, чтобы правильно подбирать препараты, достоверно прогнозируя ответ опухоли на лечение. Для этого сейчас изучается и начинает применяться все больше показателей, характеризующих индивидуальные особенности организма пациента и его опухоли. На уровне генов, белков, различных особенностей метаболизма.

В-третьих, совершенствование и отладка уже имеющихся вариантов лечения. Например, продолжит развиваться иммунотерапия. Эта технология выстрелила, совершила буквально революцию в лечении ряда видов рака. Сейчас иммунотерапия вышла на плато, новых прорывов в этой области нет, но то, что достигнуто, начинает входить в широкую практику и помогать все большему количеству пациентов.

Коронавирус стал проблемой номер один в мире: целые больницы перепрофилируются под пациентов с COVID-19, врачам всех специальностей приходится быстро переквалифицироваться, чтобы помогать больным. А больных много: как только очередной стационар отдают под пациентов с коронавирусом, койки в нем заполняются почти мгновенно. У многих тяжелые пневмонии, кто-то на аппарате ИВЛ – врачи отчаянно борются за каждую жизнь.

Но больные с COVID – далеко не единственные, кому нужна помощь. По оценкам Минздрава, сегодня в России около 3,7 миллиона человек страдают онкологическим заболеванием. В течение года число раковых больных выросло более чем на 100 тысяч человек. Даже те, кто далек от этой темы, хорошо понимают: в лечении рака медлить нельзя. Большинству таких пациентов нужна постоянная терапия, и перерыв в лечении грозит смертью.

Как живут и лечатся раковые больные во время пандемии? Что делать, если онкоцентр перепрофилируют под больных с COVID? Почему для людей с онкологией коронавирус опасен вдвойне и как делают химиотерапию в условиях карантина? Ответы на эти и другие вопросы мы собрали в нашем репортаже, героями которого стали врачи, пациенты и сотрудники благотворительных организаций.

Доноров стало меньше, потребность в крови – осталась

Одной из самых насущных проблем в период эпидемии стала нехватка донорской крови, отмечает заведующий отделением трансфузиологии Центра детской гематологии им. Дмитрия Рогачева Павел Евгеньевич Трахтман.

Он подчеркнул, что сложнее всего дела с донорской кровью обстояли в первые две недели развития эпидемии. Потом ситуацию удалось стабилизировать.

Но расслабляться не стоит, предупреждает врач. По мере того, как страна будет выходить из карантина, число больных будет продолжать расти, а вместе с ними – число операций и потребность в крови.

Также он заверил: ни одного случая, когда человеку срочно нужна была кровь, и он ее не получил, в Центре Димы Рогачева не было.

Передача вируса с кровью возможна, но пока такого не было

Риску при переливании подвержен не только тот, кто сдает кровь, но и тот, кто ее получает. Как проверяют донорскую кровь? И существует ли вероятность (пусть даже очень маленькая), что коронавирус окажется в крови, которая потом попадет к онкобольному.

Казалось бы, можно просто тестировать всех доноров на COVID, и проблема будет решена. Но в сегодняшней реальности это физически невозможно, да и бессмысленно, объясняет доктор.

«Мы очень рады, когда к нам приходят люди и говорят, что они сдали тесты недавно, но не каждый может себе это позволить. Мы вынуждены так же, как и всегда в донорстве крови, верить людям на слово. Поэтому мы работаем только с безвозмездными донорами, а не с теми, кто получает плату за свою донацию: у этих людей нет большого повода от нас что-то скрывать.

К счастью, сегодня существуют эффективные методики, позволяющие обезопасить донорскую кровь от коронавируса и других инфекций. Несколько лет назад специалисты Центра детской гематологии им. Дмитрия Рогачева первыми в России внедрили технологию инактивации патогенов в крови. Сейчас, в связи с пандемией коронавируса, она стала особенно актуальной. Дело в том, что обычно донорскую кровь тестируют на ограниченное количество опасных инфекций, которые могут передаваться пациентам. Но на самом деле инфекций, которые незаметны для здорового человека, но могут оказаться губительными для онкогематологических пациентов, гораздо больше. Если тестировать кровь на каждую из них, то ее стоимость взлетит до небес. К тому же, к тому моменту, когда все анализы будут завершены, срок годности крови истечет.

Решить эту проблему позволяет технология инактивации патогенов в крови. Она позволяет полностью обеззараживать компоненты донорской крови – пастеризовать их, как молоко. Специалисты Центра Димы Рогачева были едва ли не первыми в мире, кто внедрил эту технологию в педиатрическую практику.

Рак и коронавирус – это очень тяжело

Он подчеркнул, что все больные с COVID, которые проходят лечение в ЦКБ Управления делами Президента РФ, поступили в специализированный инфекционный корпус, который открыт для этих пациентов.

Как все уже поняли, коронавирус – это не обычный грипп, и он может иметь серьезные последствия даже для здоровых людей. Для тех же, кто страдает онкологией, этот вирус особенно губителен. У таких людей ослаблен иммунитет, и именно они чаще всего сталкиваются с осложнениями, даже если подхватили обычную простуду.

По словам Дмитрия Носова, сейчас перед всеми онкологами стоит задача: очень быстро адаптировать клинические рекомендации, которыми они пользовались раньше, к сложившейся обстановке с учетом возможных рисков развития инфекционных осложнений. При этом лечат коронавирус у онкобольных точно так же, как у любых других пациентов – никаких специфических методов лечения новой заразы, как и в случае с раком, врачи пока не изобрели.

У 46-летнего Якова рак мозга, говоря медицинским языком – анапластическая астроцитома. Сейчас он проходит химиотерапию в онкодиспансере № 62 на Войковской (с 2014 года присоединен к Московской городской онкологической больнице №62 – прим. ред.). Раз в две недели ему нужно приезжать на капельницу и один раз в неделю – принимать лекарства, которое ему выдают. в диспансере.

Обычно Яков добирается до больницы своим ходом, но сейчас из-за карантина, поскольку он находится в зоне риска, его на машине отвозит брат. По словам Якова, меры безопасности в диспансере соблюдают как персонал, так и больные: все понимают, какой опасности подвергается каждый находящийся здесь пациент.

Когда Александру было 43 года, у него диагностировали рак желудка. За помощью он обратился в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. Сценарий лечения был стандартным: несколько изнуряющих сеансов химиотерапии, затем – на стол к хирургу. Полгода назад Саше полностью удалили желудок и часть пищевода. Но лечение на этом не прекратилось.

Но на прошлой неделе врач все-таки сказала ему приехать, и между майскими праздниками мужчине провели очередную процедуру иммунотерапии. По его словам, из клиники за ним даже хотели прислать такси, но он отказался.

Саша признается: самоизоляция не сильно изменила его жизнь. После того, как ему поставили суровый диагноз, он и так стал реже выходить на улицу:

Некоторым детям отменили трансплантации костного мозга

Также Шергова рассказала, что в начале самоизоляции многие подопечные фонда столкнулись с нехваткой донорской крови.

«В начале карантина ситуация с кровью во многих наших подопечных больницах действительно была критической. Об этом заявляли и врачи, и фонды. Доноры боялись приезжать в отделения и на станции переливания крови из-за введенного карантина. Сейчас, по информации от врачей, во многих больницах, с которыми мы работаем, ситуация нормализуется: донорам объяснили, что в отделениях созданы стерильные, безопасные условия для всех, и нет причин бояться приезжать сдавать кровь.

По ее словам, из-за повсеместного карантина и закрытия авиасообщения некоторым ребятам пока не могут сделать пересадку костного мозга.

Понятно, что сейчас, когда в мире царит финансовая нестабильность, на благотворительность решится не каждый. И все же, необязательно быть миллиардером, чтобы помогать, главное – желание.

Выросло и число тяжелых больных

22.06.2020 в 18:14, просмотров: 5096

— В связи c пандемией COVID-19 временно приостановлены скрининговые программы и диспансеризация (проводилось семь обследований на различные виды рака). И это может повлечь за собой снижение выявляемости онкологических заболеваний на ранней стадии, — сказал на днях на пресс-конференции, проведенной в онлайн-формате, главный онколог Минздрава России, генеральный директор НМИЦ радиологии, академик РАН Андрей КАПРИН. — Но это еще не все проблемы, которые возникли в онкологии в связи с коронавирусом. Хотя найдены и перспективные решения.

— Несмотря на угрозу нового вируса, онкологическую помощь удается удерживать на приемлемом уровне, — сказал Андрей Дмитриевич. — Мы всегда ориентируемся на данные статистики. Так вот, если судить по итогам прошлого года, то подросло количество и наблюдаемых пациентов, и впервые выявленных. Есть рост и среди мужчин, и среди женщин. Но рак у женщин бывает чаще, чем у мужчин. И это связано с большей продолжительностью жизни женщин в нашей стране. Но мужчины заболевают раком в более молодом возрасте. К сожалению, сами они к врачам не спешат, и зачастую на обследование их приводят жены и дочери.

Если говорить о локализации, то у мужчин на первом месте — злокачественные новообразования легких и предстательной железы. Наибольший рост дает именно рак простаты (за год рост с 62,4 до 67,2 на 100 тысяч населения). У женщин — рак молочной железы (рост — с 89,9 до 93,9 на 100 тысяч населения). И в целом по РФ — значительно выросла заболеваемость раком: за последние 5 лет — на 12,4%.

И что касается смертности: рост есть практически во всех федеральных округах. По доле выявленных тоже ситуация стала хуже. Но это происходит в том числе и потому, что сейчас стала более четкой система учета заболеваемости и летальности. Помогли также скрининг и диспансеризация. Стали больше людей обследовать и больше выявлять злокачественных новообразований на ранней стадии. И если бы не пандемия, через 4–5 лет можно было бы рассчитывать на улучшение показателей в онкологии.

Но новый вирус спутал все карты.

— В ближайшее время будем наблюдать и спад выявленных новых случаев на ранней стадии, и рост запущенных больных, — считает академик Каприн. — Хотя многое будет зависеть от того, сколько времени еще продлится пандемия в регионах. Страна у нас большая, и в этом смысле России труднее бороться с коронавирусом.

Онкологические программы на фоне пандемии будут проседать во всех странах, утверждает эксперт. Из-за этого многие страны прервали скрининговые программы. Свернули работу онкологических клиник, и мощности распределили по многопрофильным стационарам. В результате для пациентов исчез островок безопасности, и для сотрудников не удалось создать приемлемый эпидемиологический режим для лечения таких больных. Из практики лечения у них целиком выпали химиотерапевтические отделения. И онкологические больные во многих случаях оказались без помощи врачей.

— У нас тоже временно приостановлены скрининговые программы. Но российскую онкологическую службу спасло то, что мы не пошли по западному пути, — добавил Каприн. — В России, несмотря на то, что на период пандемии были перепрофилированы многие стационары, онкослужба ни на день не прекращала свою работу. Более того, в стационарах, где лечились наши пациенты, стали принимать онкобольных, заразившихся коронавирусом. В результате удалось еще и накопить научный материал об особенностях течения рака на фоне ковид-инфекции. В частности, под коронавирус было отдано целое отделение НИИ урологии им. Лопаткина.

— Как это сказалось на онкобольных? И тяжелее ли они переносят новый вирус?

— Накануне обязательно сдаю все необходимые анализы, мазки. Но больше мне хотелось бы сказать о тех, кто каждый день работает с зараженными коронавирусом. Это — героические люди, без всякого преувеличения. Настоящая сборная команда: пульмонологи, эндокринологи, химиотерапевты, опытные инфекционисты. Всем им я очень признателен: насколько четко они выполняют свою работу! Горжусь, что мне позволено руководить таким коллективом. И еще: мы ни разу не были поставлены в условия, чтобы врачам чего-то не хватало: защитных или гигиенических средств, лекарств, технических средств.

— Но и о плановых операциях нельзя забывать во время пандемии.

Помогают онкобольным, подцепившим коронавирус, и новые технологии, которые были внедрены в практику лечения рака в последние годы. А это — лучевая терапия, ядерные технологии, радионуклидная терапия. И от химиотерапии не отказались. Все это применяется не по отдельности. В онкологии нужен комплекс технологий. Не будет такого, что одна пилюля спасет от всех форм рака. Лечение раковых больных надо вести в комплексе и в комбинации лекарств. Разные технологии должны подставлять плечо друг другу. Вот тогда и получится эффект. Мы к этому идем.

И еще очень важную деталь в связи с коронавирусом подметил эксперт: «Во время пандемии у больных, которые получают агрессивную химиотерапию, ковидная реакция оказалась не такой выраженной. У них не было цитокинового шторма, когда организм идет вразнос, когда иммунная система не справляется, и зачастую человек погибает. И это при том, что у онкобольных иммунитет по определению ослаблен. Что это за феномен такой? Еще придется разбираться.

— Кстати, в последнее время увеличилось число иностранных онкобольных, желающих лечиться в России.

— В частности, к нам хотят приехать, чтобы получить протонную терапию и агрессивную химиотерапию, сделать трансплантацию костного мозга. Мы готовы оказать им эту услугу. Но я как главный онколог России считаю, что предпочтение надо отдавать нашим пациентам. А если останется время, то не в ущерб своим пациентам можно принять на лечение и иностранцев. Дело в том, что во многих странах национальные программы лечения рака рухнули. Оказываем консультативную помощь и больным из стран СНГ, в том числе удаленно, в режиме телемедицины.

Вообще использование телемедицины во время пандемии коронавируса оказалось как нельзя кстати. У российских пациентов есть возможность получить и подкорректировать терапию удаленно. Благо, в этом плане нам даже не пришлось перестраиваться. Года полтора-два назад в России уже начали развивать телеконсультации. И в самом начале пандемии 30 ординаторов начали удаленно консультировать больных. Присланы тысячи эпикризов, вопросов от онкобольных.

Солнце — нам друг, но здоровье дороже

— Витамин Д, так необходимый организму во время коронавируса, как известно, вырабатывается на солнце. Но солнечные лучи могут и навредить — спровоцировать рак. Как найти золотую середину? С одной стороны, загорая, человек приобретает витамин Д, с другой — может спровоцировать рост опухоли. В частности, злокачественную меланому. Но не только.

— Действительно, по данным ВОЗ, немеланомный рак кожи — самое частое заболевание в мире и самая большая доля рака. Кожа не только получает приятный оттенок, но и страдает, если пользоваться УФ-лучами без ограничений. Для выработки нужного для организма витамина Д вовсе не надо часами лежать звездой под палящим солнцем, достаточно посидеть несколько минут в тени или под зонтиком. Но многие не знают меры и получают серьезный ожог кожи. И если долго не заживает какая-то часть кожного покрова, надо срочно обратиться к онкологу. Лучше, конечно, прийти к специалисту лично.

Но если такой возможности нет, достаточно прислать фотографию онкологу. Сегодня это возможно — отправить снимок повреждения на коже и получить консультацию специалиста дистанционно. По характерным признакам врач поймет, рак ли это. И даже если это пока не рак, но есть непонятное нарушение кожного покрова, врач предупредит человека: есть высокая вероятность развития рака. Сегодня есть специальные компьютерные программы, позволяющие делать такие выводы удаленно, в режиме телемедицины. Доктор может попросить сфотографировать повреждение на коже с другого ракурса. И даже подскажет, как под камерой взять соскоб с кожи, нанести на стекло и отправить онкологу.

Вообще, по мнению эксперта, в нынешней непростой ситуации людям надо быть особенно внимательными к своему здоровью и при малейшем подозрении на рак сразу обращаться к специалисту. Тем более что и во время пандемии коронавируса продолжают оказывать помощь не только профильные федеральные онкоцентры, но и все региональные онкодиспансеры.

Академику был задан вопрос и относительно второй волны коронавируса, которую предрекают осенью. Хотя эта вторая волна, якобы, уже сейчас началась в некоторых странах.

— Непростая эта история и в мире, и у нас, — ответил Андрей Дмитриевич Каприн. — Но в России второй волны можно и не бояться. Первый удар отбит, хотя он и был неожиданным. Справимся и со второй волной. Служба эпидемиологическая в нашей стране уже отлажена, в том числе и что касается онкологии. Коек для госпитализации больных достаточно. Методики диагностики и лечения заразившихся COVID-19 разрабатываются. Технологии есть.

Но что касается прививки от нового коронавируса, история непростая везде в мире. Но, думаю, Россия будет первой в ее создании, потому что очень ответственно отнеслась к пандемии.

Заголовок в газете: Коронавирус спровоцировал рак
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28293 от 23 июня 2020 Тэги: Коронавирус, Лекарства, ОМС, Анализы Организации: Министерство здравоохранения Места: Россия, Германия, Израиль, Тель-Авив