Почему медицина не может победить рак

Для начала напомним, что представляет собой рак. Это наши собственные клетки, по какой-то причине отказавшиеся выполнять свои функции и занявшиеся почти исключительно размножением. В результате еще совсем недавно здоровый орган оказывается поражен – теми самыми клетками. Со временем опухоль распространяется по всему организму, где – прорастая веточками-метастазами, а где – отправляя своеобразные семена, клетки со сбившейся программой, вызывающие опухоли в местах, до которых они добираются. Кстати, именно этот механизм используют медики в своих экспериментах, когда надо вызвать рак у подопытного животного.

Перед диагнозом все равны

Хотя признаки онкологических заболеваний встречаются даже в останках первобытных людей, характер эпидемии рак приобрел лишь в последнее столетие. Врачи-оптимисты полагают, что раньше люди попросту не успевали дожить до того момента, когда у них мог развиться этот недуг – все-таки продолжительность жизни за 100-200 лет заметно увеличилась. Врачи-пессимисты объясняют лавинообразное нарастание числа заболевших антропогенными факторами – плохой экологией, стрессами, техногенным облучением и увлечением пищевой, косметической и медикаментозной химией.

Оба подхода одинаково иллюстрируют то обстоятельство, что раком могут заболеть (и умереть от него) как рядовые граждане, так и звезды первой величины из мира политики или культуры. Марчелло Мастрояни и Патрик Суэйзи, Уолт Дисней и Жаклин Кеннеди, Жанна Фриске и Александр Абдулов – ни богатство, ни лучшие врачи не смогли уберечь их от болезни и смерти.

Альтернативная медицина – шаманы, целители и прочие мистики – также бесполезны. Стив Джобс, например, узнав свой диагноз, отказался от оперативного вмешательства и предпочел лечиться с помощью иглоукалывания, вегетарианства и прочих нерадикальных практик. Результат – летальный исход, точно такой же, как у миллионов безвестных жертв онкологических заболеваний.

Иногда случаются и поистине странные совпадения: например, на протяжении десятилетия рак был "профессиональной" болезнью южноамериканских президентов. Глава Аргентины Кристина Киршнер, президент Бразилии Дилма Русеф, лидер Парагвая Фернандо Луго… Этот список жертв онкологии дал основание президенту Венесуэлы Уго Чавесу, на тот момент тоже заболевшему раком, обвинить в распространении страшной болезни ЦРУ США. Но доказать ничего не удалось, причем вовсе не из-за того, что плохо старались. Выйдя в космос, покорив атом и научив машины думать, мы до сих пор не знаем, как возникают онкологические заболевания и как их лечить.

Темна вода во облацех

Существует множество разновидностей рака. Врачи перепробовали на них практически все известные подходы и методы лечения. Рак пробовали лечить гипертермией, локально нагревая пораженные области выше практически невыносимой для живых клеток температуры в 43 градуса. Кое-где до сих пор применяют обратную методику – криогенное охлаждение жидким азотом до -143 градусов. Лучевая и химиотерапия, гомеопатический яд голубого скорпиона, лечебные травы, содовые растворы и прочее, и прочее… Но больные продолжают умирать.

Беспомощность докторов вполне можно понять – ведь до сих пор никто так и не понял причин, вызывающих онкологические заболевания. В позапрошлом веке была популярна паразитарная теория, которой придерживался, например, знаменитый российский ученый, нобелевский лауреат в области медицины и изобретатель кефира Илья Мечников. Он и его единомышленники считали, что рост опухолей провоцируют какие-то внутриклеточные паразиты. В прошлом веке с развитием микроскопии,эта теория переродилась в вирусную гипотезу, которая многими врачами считается вполне рабочей и сегодня. По мнению ее адептов, подтвержденному серией наглядных лабораторных опытов, рак – это вирусная инфекция. Однако медики XXI века в основном поддерживают новейшую мутационную гипотезу, согласно которой движущей силой заболевания являются генетические сбои, вызываемые внешними факторами.

Если больной хочет жить – медицина бессильна

Тайны лечения рака, к сожалению, не исчерпываются загадочностью его этиологии. В российских условиях к ней добавляются такие системные проблемы здравоохранения, как низкая медицинская культура населения, слабый уровень диагностики, распространенные ошибки в выборе тактики лечения и сами врачебные методики, способные серьезно ослабить даже самый здоровый организм.

В других странах – своя специфика: где-то лечение онкологии по карману далеко не каждому, где-то банально нет специалистов, лекарств и оборудования. Некоторые скептики уверены, что производить реально излечивающие рак лекарства совсем не так выгодно, как торговать паллиативными препаратами, и фармацевтические компании банально саботируют разработку и выпуск "таблетки от рака".

"Я думаю, мечты о том, что… болезнь удастся искоренить, – всего лишь иллюзия. Не думаю, что мы сможем победить рак", – заявил осенью прошлого года глава исследовательского департамента Датского онкологического общества Йорген Ольсен, фактически расписавшись в бессилии современной медицины.

Выходит, человечество обречено? Нет, закончить на столь печальной ноте значило бы обмануть читателя. По мере взросления нашей цивилизации уже приходилось привыкать к болезням и приручать их, если уж не получается прогнать. Вспомним о СПИДе – совсем недавно открытый вирус иммунодефицита человека уже всесторонне исследовали, выработали тактику борьбы с ним, и сегодня диагноз "ВИЧ" чаще всего обозначает хроническое вялотекущее заболевание, с которым люди живут десятилетиями, не слишком теряя в комфортности жизни. Такая же судьба ждет и онкологических больных, надеются медики. Они рассчитывают "сделать" заболевание хроническим, а не смертельным.

"Со временем наш арсенал методов расширится настолько, что в течение всей жизни пациента мы сможем атаковать болезнь с разных сторон. Нам удастся построить мир, в котором от рака не будут умирать", – заявил прессе молекулярный биолог университета Копенгагена Мадс Даугор.

В эти обещания очень хочется верить, главное – чтобы будущее не принесло нам еще каких-нибудь неприятных медицинских сюрпризов. Что, к сожалению, весьма возможно, ведь эволюция патогенных бактерий и вирусов отнюдь не завершена, да и просторы Солнечной системы, в которых человечество чувствует себя все более вольно, могут преподнести нам множество неприятных неожиданностей.

- Я думаю, что уже через 15-20 лет такие наиболее широко распространенные онкозаболевания, как рак молочной железы, кишечника, желудка и легкого станут излечимы тотально, - сообщил корреспонденту "РГ" представитель российского онкологического научного центра имени Блохина, зампредседателя профильной комиссии по специальности "онкология" Минздрава России Дмитрий Борисов.

В качестве примера он привел ситуацию с раком молочной железы. Если болезнь диагностирована на ранней стадии, и женщина вовремя попала к специалистам, то шанс излечиться у нее очень высок. В России уже сейчас примерно 65 процентов женщин переживают пятилетний порог после постановки страшного диагноза. В некоторых странах рак молочной железы и вовсе излечивается в 90 процентах случаев, и Россия вполне может их догнать по этому показателю.

- У меня есть пациентка, которой диагностировали неоперабельную четвертую стадию рака молочной железы с метастазами в печени и костях. Когда женщина попала к нам, проводилось клиническое исследование препаратов, подходивших под ее класс опухоли. В результате лечения был получен 100-процентный эффект: уничтожена первичная опухоль и метастазы. Специалисты даже усомнились в правильности изначального диагноза. Делалось несколько пересмотров, которые его подтвердили. Позитивный настрой пациентки также помог ей восстановиться, - отмечает Дмитрий Борисов.

В качестве наиболее перспективных разработок в онкологии специалисты выделяют иммунотерапию рака.

- Раковая клетка зачастую закрыта своеобразной "шапкой-невидимкой" от нашего иммунитета, и долго никто не мог понять, почему довольно мощная иммунная защита не может справиться с ней. А недавно выяснилось, что на поверхности опухолевой клетки имеются рецепторы, которые защищают ее от контакта с клетками иммунной системы. Когда лимфоцит, приближается, чтобы уничтожить ее, рецепторы раковой клетки соединяются с рецепторами на его поверхности и активируют процесс программированной гибели лимфоцита. Это своеобразный защитный механизм: раковая клетка жалит клетки иммунной системы, как медуза. Когда этот процесс был изучен, ученые создали препараты, закрывающие опасные рецепторы, и лимфоциты теперь могут беспрепятственно атаковать и уничтожать раковую клетку. Результаты ошеломляют. Например, если раньше пятилетний рубеж переживало 18-20 процентов больных раком легкого, то после применения этой технологии их доля выросла до 80 процентов, - говорит Дмитрий Борисов.

Между тем в России ежегодно диагностируется более 500 тысяч новых случаев заболевания раком. Каждый год умирает около 300 тысяч онкобольных. Из-за того, что пока не все россияне имеют доступ к современным медицинским технологиям, каждый третий больной, которому ставится диагноз "рак", погибает в течение первых 12 месяцев. 47 процентов онкозаболеваний диагностируются у россиян трудоспособного возраста. 46 процентов пациентов, которые погибают от рака, тоже относятся к этой категории.

- Везде свои особенности. На юге высокая инсоляция, поэтому имеется повышенный риск заболевания раком кожи. В северных территориях чаще выявляется рак желудка. Чтобы обезопаситься от этой страшной болезни, не нужно "сжигать" себя в соляриях и на солнце, особенно после 40 лет. Также следует употреблять в пищу клетчатку, стимулирующие работу кишечника. Это снизит риск заболевания раком. Нужно понимать, что многое зависит от ранней диагностики. Поэтому каждому человеку после 40 лет необходимо проходить соответствующее обследование. Таким образом можно предупредить развитие 75 процентов всех онкозаболеваний. Также стоит помнить, что в России в среднем до 80 процентов затрат на лечение рака покрывается за счет бюджетных средств. Но, к сожалению, не все пациенты знают об этом, - отмечает Дмитрий Борисов.

На этот вопрос можно отвечать с двух точек зрения- медицинской ( научной) и эзотерической ( ненаучной, то есть не доказанной официальной наукой)

С медицинской точки зрения рак-это атипичные клетки. Организм человека состоит из тканей ( мышечная, костная и т.д). Ткань в свою очередь состоит из клеток. А в какой-то момент и совершенно по не известной и не выясненной официальной наукой программе клетка вдруг становиться другой ( атипичной). Группа таких атипичных клеток составит новообразование. И если это новобразование начнет вести себя агрессивно, разрушать находящиеся рядом клетки и ткани, значит есть все основания полагать, что клетки раковые. Вот ответ почему? Да потому, что пока не ясен механизм превращения номальной клетки в монстра

Отсюда вытекает эзотерическая составляющая. Мир живет не только по законам, которые известны официальной науке. Много о человеке, его Душе, и жизни в в целом остаётся вне понимания человека. Есть такая версия, что рак это чистилище, которое человек должен пройти еще при жизни.

Раковая клетка - это, грубо говоря, ошибка при дифференцировке стволовой клетки, которая мутировав начинает бесконтрольно размножаться и, следовательно, расти как опухоль. Не стоит забывать еще и про метастазирование, т. е. способность переносить зараженные клетки с током лимфы и/или крови. Невозможно просто предугадать в какой из миллиарда клеток произойдет этот сбой, который приведет к злокачественному образованию, есть только факторы, которые могут увеличить или уменьшить вероятность этой мутации.

Добавлю (попроще), что "рак" - это когда. каждая часть нашего организма - строго ограниченно "регламентом" (свод правил) - формы и вида, и при повреждениях, например переломах или порезах - происходит "здоровый" нарост. А вот "рак" - это не здоровый нарост, нарушение "регламента", И сбив в "программе" - происходит только по одной причине не здоровый образ жизни.

Кому то вполне достаточно любить чай с лимоном. И лимон вызывает тот самый сбой.

Не один больной раком не задавал себе вопрос зачем я это ем (к примеру) - от того что мне надо именно сейчас или "привычка с детства", мы всю жизнь живём в своих телах, а знаем о них не больше чем достижения "какой-то" (и "Кем-то", и "о Ком-то") медицины. (За очень редким исключением). То есть не прислушиваясь к своим ощущениям, впечатлениям, "жалобам", протесту.

Медицина и не сможет победить рак. Здесь тот же случай, что и с пенициллином - настал час и было Дано. (Угадаем Кем).

НА САМОМ ДЕЛЕ ДЕФЕКТ ДЕЛЕНИЯ (Лишнего) В КЛЕТКАХ (И КЛЕТОК В ТКАНЯХ) - ПРОИСХОДИТ В КАЖДОМ ОРГАНИЗМЕ, НО У КАЖДОГО ЕСТЬ ПРОГРАММА ПО ВОССТАНОВЛЕНИЮ - В "НОРМЫ РЕГЛАМЕНТА".

Надо смотреть конкретно на каждый случай, что с человеком не так, каковы причины и главное - Почему это происходит с ним сейчас.

И медицина - лишь конвейер с логотипом: "ничего личного", а ведь каждому больному Хорошо известно, что это ой как Лично.

Лечится ли рак — ответ на главный вопрос

Онкология излечима. Но, почему же люди иногда умирают от рака?

1. Человек смертен и умирает не только от рака. Статистика смертности велика и от сердечно-сосудистых заболеваний, сахарного диабета и многих других медицинских патологий.

3. Прогноз при онкологическом заболевании часто зависит от стадии (но не всегда!), наличия метастатического поражения, типа рака. Иногда он бывает менее благоприятным. О том, как организм перенесет лечение порой не знает даже лечащий врач. Но миллионы людей успешно выздоравливают, а препараты сейчас менее токсичны, чем прежде и, даже проходя курс химиотерапии, некоторые могут продолжать вести полную жизнь.

Почему один мой знакомый с раком вылечился быстро, а другой лечится уже много лет?

Как же узнать, умрет ли человек от рака?

К сожалению, никто не даст точный ответ по прогнозу заболевания и, даже прогноз врача будет не со 100% гарантией. После каждого этапа лечения — будь то оперативное вмешательство, химиотерапия или лучевая терапия, человека будут повторно обследовать, чтобы выявить, как организм реагирует на терапию. Поэтому часто нельзя дать даже точные сроки ремиссии. В этот момент пациенту очень важен настрой на борьбу и поддержка близких.

Какие виды рака можно предупредить?

Врачи не рекомендуют проходить обследования именно на рак, потому что скрининга на все виды рака не существует, а излишняя тревожность приведет только к невротизации пациента. Но есть некоторые виды рака, которые легко предупредить.

• Рак шейки матки. Почти 100% гарантия излечения при обнаружении на ранней стадии. Регулярный осмотр у гинеколога, анализ на ВПЧ и Пап-тест должны войти в ежегодную диспансеризацию у женщин.
• Меланома. Ежегодный осмотр кожных образований у дерматолога-онколога с дерматоскопом позволяет улучшить прогноз при раке кожи, который сильно зависит от стадии по прогнозам на полную ремиссию. При самой ранней стадии достаточно обыкновенного хирургического вмешательства — удаления невуса. Важный момент: удалять его надо с гистологией и хирургическим способом, а не лазером. Скальпель — надежнее.
• Рак предстательной железы. Регулярное обследование показано мужчинам старшего возраста и тем, кого беспокоят проблемы с мочеиспусканием.

Как уберечься от рака?

Увы, современная медицина не знает гарантированного метода никогда не заболеть онкологией. Как же снизить свои риски на неблагоприятный исход? Здоровый образ жизни и грамотная диспансеризация помогут вам.

Для этого мы рекомендуем составить грамотный план диспансеризации. Нет ничего плохого в том, чтобы принести его своему лечащему врачу.

Не стоит забывать и о том, что важен положительный настрой пациента. Лечение рака бывает нелегким, но большинство видов онкологии действительно лечится. Важно не отчаиваться, а верующим людям обратиться к молитве.

О раке, его причинах и профилактике.
Многим пострадавшим от рака, а также их родным и близким, будет крайне неприятно узнать, что рак - это прямой результат деяний заболевшего. Давно подмечена сильная корреляция между тем, что в православии называется "смертными грехами", и заболеваемостью раком. Безо всякой мистики мы покажем, каким образом большинство из "смертных грехов", а также некоторые другие стереотипы поведения инициируют запуск онкологических программ.

Прежде всего, не следует смешивать рак с заболеваниями, вызванными чрезмерным воздействием мутагенных факторов: веществ, неудачно названных канцерогенами, а также облучения, и др. В этих случаях происходит так много повреждений белковых молекул, что иммунная система не справляется с нагрузкой. Если действие мутагенных факторов - это, образно говоря, нашествие внешнего врага, то рак - это бойня, являющаяся внутренним делом организма, хотя симптомы в обоих случаях могут быть очень похожими.

Перечислим поведенческие стереотипы, ведущие к раку. Из "смертных грехов" следует отбросить уныние, т.е. фактически нежелание жить, которое просто отключает энергообеспечение. Итак, первый смертный грех - гордыня (не путать с гордостью за свои достойные дела. Правда, от гордости до гордыни - один шаг). Гордыня - обычная беда у гениев, как признанных, так и непризнанных. Рука об руку с ней идут презрение, осуждение и двойные стандарты морали ("мне вот это можно, а тебе - нельзя"). Далее - чревоугодие, или обжорство; имеется в виду чрезмерное потребление любых материальных благ в ущерб окружающим.

Еще: такие смертные грехи, как зависть и ревность, и еще: гнев. В этот список следует добавить еще одну широко распространенную причину рака: обиды. Общим для всех этих поведенческих стереотипов является то, что они нацелены не на единение с миром, не на работу на общее благо, а, наоборот, на выделение себя и противопоставление себя миру, и на работу только для себя лично. Как мы сейчас увидим, именно по этим принципам действует раковая группа клеток. Принцип сепаратизма, переведенный в пакет автоматических программ, означает возможность проявления этого принципа в теле, что в конце концов и происходит следующим образом. Для той или иной "обособившейся" группы однотипных клеток, построенной из одинаковых белков (которые являются только частью полного индивидуального набора), формируется собственная иммунная подсистема. Обратите внимание: иммунная система организма продолжает воспринимать такие клетки и белки как "свои", а иммунная подсистема этой обособившейся группы клеток воспринимает остальные клетки и белки организма как "чужие" и, соответственно, борется с ними.

В этом суть рака; бесконтрольное размножение раковых клеток с образованием опухоли совсем необязательно - бывают случаи "тихого" рака. Показательно, что у взрослых поражаются раком преимущественно те органы и ткани, которые в течение жизни подвержены максимальным мутагенным воздействиям: периферийные ткани - кожа и слизистые, пищеварительный тракт, легкие, половые органы, а также "фильтры" организма - печень и почки. Критерий того, для какой группы клеток будет сформирована иммунная подсистема, весьма прост - для той, которая больше всего страдает от мутагенных воздействий. В частности, таким воздействием, способствующим развитию рака грудей, являются, как это ни печально, "поцелуи" грудей заядлыми курильщиками. Итак, формируя иммунную подсистему, автоматика просто облегчает жизнь "страдающей" ткани.

Что касается случаев детского рака, то это - результаты переадресации заболевания, заработанного кем-то из родственников, чаще всего - родителями. Онкологическая программа, как одна из тех родительских программ, которые дублируются при формировании индивидуального пакета программ ребенка, тоже проходит процедуру кодировки (см. выше) и начинает работать еще на стадии внутриутробного развития. В отличие от рака у взрослых, поражающего ткани, которые контактировали с мутагенами, у детей локализация рака иная, более "глубокая": поражаются мышцы, кости, нервная система, а также жидкие ткани - кровь и лимфа.

Матрица* – разумная Природа, контролирующая не только Землю, но всю Вселенную
Агхтон**- Учитель мальчика

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.