Как солженицын вылечил сам себя от рака

В роковом зимнем месяце 1952 года у Александра Солженицына на тридцать четвёртом году жизни обнаружили опухоль желудка и 12 февраля прооперировали в лагере, где он уже отбыл семь лет из восьми, присуждённых за критические высказывания в письме к другу в адрес Сталина. После окончания срока, 13 февраля 1953 года, его отправили на вечное поселение в Джамбульскую область Казахстана.

Рок преследовал Солженицына и в селе Берлик, где он работал после освобождения учителем физики и математики в средней школе. Сильные ноющие боли заставили бывшего политического заключённого обратиться за помощью к врачам, и при обследовании они выявили у него злокачественную опухоль.

Этот предательский удар рока, предупреждавший о быстром конце, лишал его надежды заняться литературной деятельностью, о чём Солженицын мечтал все восемь лет заключения. Зимой 1950−1951 года, находясь ещё в лагере, он вынашивал мысль, выйдя на свободу, описать один день советского арестанта: унижение, бесправие и мучения полуживого человека.

Его довоенная биография не давала поводов к недовольству советской властью: он получил университетское образование, интересовался театром и литературой.

Александр Исаевич родился в городе Кисловодске 11 декабря 1918 года в доме деда по матери. Его отцом был русский православный крестьянин Исаакий (Исай) Солженицын, погибший за полгода до появления сына на свет, а матерью — дочь украинского помещика Захара Щербака.

В шестилетнем возрасте он вместе с матерью переехал на новое местожительство, в город Ростов-на-Дону. Жили бедно, надеясь на лучшее советское будущее. В старших классах Александр увлёкся поэзией, историей, проникся коммунистической идеей и вступил в комсомол. После окончания школы Солженицын поступил на физико-математический факультет Ростовского университета и окончил его в 1941 году с отличием.

История, публицистика, поэзия со школьной скамьи интересовали Александра Исаевича, и в 1939 году он стал студентом заочного отделения Московского института философии, литературы (МИФЛИ).

Его злокачественная опухоль не была операбельна, и медики предложили пройти курс лучевой терапии в городе Ташкенте, где применялись новые методики лечения онкологических больных. Случайно Александр Солженицын узнал, что за 150 километров от села, в горах, один старенький знахарь настаивает ядовитый иссык-кульский корень и лечит раковых больных, назначая дозы по ступенчатой схеме. Велика была жажда жизни, и он поехал к нему, зная, что рискует получить двадцать лет лагерей и закончить свои дни в клоаке заключения.
Троице-Лыково, А. Солженицын и В. Путин
Фото: ru.wikipedia.org

Его реабилитировали решением Военной коллегии Верховного суда СССР в феврале 1957 года, и в июле он переехал в Рязань, где устроился в школу учителем астрономии и продолжал писать о том, что пережил сам и через что прошли миллионы сограждан в обществе тирании однопартийного правления.

Александр Солженицын скончался 3 августа 2008 года на 90-м году жизни в своём доме в Троице-Лыкове.

Известен факт, что у Александра Исаевича в заключении диагностировали рак. Свою историю Солженицын частично описал в книге “Раковый корпус”.

Начал искать информацию про рак Солженицына и внимание мое привлек следующий факт.

Если посмотреть биографию его первой жены Натальи Решетниковой , то выяснится, что время, когда она жила в гражданском браке с другим мужчиной (1952-1956), удивительно совпадает с временем болезни самого Солженицына.

Вот еще одна любопытная ссылка о Солженицыне. Здесь собрано много интересной, малоизвестной информации по этой истории. Автор статьи размышляет о том, как Солженицыну удалось вылечить рак. Почитайте.

Далее цитаты из этой статьи:

Из воспоминаний первой жены Н. Решетовской (речь о зиме 1952 года):

“… Небольшaя опухоль (онa былa у Сaни и рaньше, но не привлекaлa внимaния) нaчaлa в янвaре очень быстро, со дня нa день, рaсти. Ничего другого не остaвaлось, кaк её удaлить.
Всякий человек перед оперaцией волнуется. Сaне тоже неспокойно. Дa ещё не нa воле! Не выберешь, к кaкому доктору обрaтиться, в кaкую больницу лечь… Нa что нaдеяться. Нa что положиться. Нa судьбу.
В последних числaх янвaря Сaня лёг в больницу. Оперировaли его 12 феврaля, под местной aнестезией. Врaчи рaзъяснили ему, что “опухоль не имелa спaек с окружaющими ткaнями, сохрaнялa до сaмого моментa оперaции подвижность и кaпсуловидную зaмкнутость и поэтому не моглa дaть метaстaзов”. Тaк писaл сaм Сaня. “Поэтому основaний для дaльнейших беспокойств, кaк уверяют врaчи, нет”.

Спустя три года:

“В начале 1955 года самочувствие у него – хорошее. Прошло уже четыре месяца после облучения, но он понимает, что облучение опухоль не разрушило – она у него есть и может начать расти и давать метастазы. Но надежда появилась, он верит в лечение аконитом и чагой.

“… Новый, 55-й год Сaня встречaл вместе с девушкой, которой симпaтизировaл. А всё-тaки жениться нa ней не решился, хоть и смертельно нaдоело жить бобылём. Вдруг опять зaболеет?…”

Здесь требуется пояснение. Дело в том, что первая жена Солженицына, Наталья Решетовская во время заключения писателя вышла замуж. Устала ждать. И он это понял, и вроде особенных обид не высказывал.

Последняя же химиотерапия Солженицыну была проведена весной 1956 года:

“В это же время – весной 1956 года Солженицын ложится на курс химиотерапии в онкодиспансер, где ему вводят сарколизин. Курс длится две недели. В то время УЗИ еще не было, и только пальпацией можно было определить насколько рассасывается опухоль. Она стала практически неопределима. Но писатель не расслабляется – и продолжает принимать аконит и чагу. Уже летом он чувствует прибавку в весе и считает это хорошим знаком – значит, здоровье идет на поправку.”

Если попытаться восстановить хронологию событий, то получается следующая цепочка событий:

1) Январь 1952 г. опухоль (липосаркома, локализация не известна).

2) Февраль 1952 г. опухоль удалена хирургическим путем. Оперировали Солженицына в лагерной больнице под местной анестезией, и, судя по всему, операция была несложной.

“Врaчи рaзъяснили ему, что “опухоль не имелa спaек с окружaющими ткaнями, сохрaнялa до сaмого моментa оперaции подвижность и кaпсуловидную зaмкнутость и поэтому не моглa дaть метaстaзов”. Тaк писaл сaм Сaня. “Поэтому основaний для дaльнейших беспокойств, кaк уверяют врaчи, нет”.”

3) Сразу после операции писателя отправляют на поселение в Джамбульскую область.

4) Обустроившись на новом месте, уже к июню 1953 года состояние здоровья резко ухудшается, начался рецидив липосаркомы. Жена описывает это так:

“…И почти тотчaс же к Сaне пришлa болезнь. Перебегaющие боли в облaсти желудкa. Аппетитa нет. Всё больше худеет. То ли гaстрит, то ли язвa… Состояние Солженицына подавленное.”

5) Ноябрь 1953 г. Солженицыну рaзрешaют выехaть в Джaмбул, облaстной центр, для консультaции с врaчaми. Сделано обследование, диагностирована злокачественная опухоль задней стенки брюшной полости величиной с кулак. Причем:

“Связaнa ли онa с той, которую ему удaлили в Экибaстузе? Но тa опухоль до последнего моментa ещё сохрaнялa подвижность, и врaчи были уверены, что онa не дaлa метaстaзов. А может быть, всё-тaки… дaлa.
Одни врачи склонны думать, что это метaстaз стaрой опухоли: совпaдaет и период ростa опухоли и лимфaтические пути рaспрострaнения метaстaзa. Другие считaют, что этa опухоль – сaмостоятельнaя, мaлорaстущaя, дaже зaстaрелaя и вовсе не злокaчественнaя. Кому же верить? Во всяком случaе, нaдо быть готовым к худшему!”

6) Январь 1954 г. Солженицын поступает на лечение в 13 корпус Ташкентского онкодиспансера (тот самый “Раковый Корпус”), где писателя начинают облучать.

7) Февраль 1954 г. В середине февраля Солженицын выписывается из онкодиспансера. Проведено 55 сеансов радиотерапии, опухоль разрушена частично.

8) Июнь 1954 г. Повторный курс облучения опухоли в Ташкентском онкодиспансере. Опухоль не разрушена, но вновь уменьшилась.

9) Лето 1955 г. Солженицын приезжает в отпуск и встречается с Н. Решетниковой.

“Но былое чувство всколыхнулось мгновенно, когда он летом 1955 года приезжает в отпуск и встречается ( намеренно или же нет ) с бывшей супругой.”

“…Сaня считaл своим долгом ещё и ещё предостеречь меня, нa что я иду. Ведь он серьёзно и безнaдежно болен, обречён нa недолгую жизнь. Ну год, ну двa… Но я былa непоколебимa: “Ты мне нужен всякий – и живой, и умирaющий…” Знaчит, и я нужнa ему сейчaс, особенно нужнa, чтобы кaк-то скрaсить последние годы его жизни, облегчить возможные стрaдaния, a быть может, помочь побороть смерть. ”

10) Весна 1956 года. Уже вместе. Солженицын ложится на курс химиотерапии в онкодиспансер, где ему вводят сарколизин.

11) Лето 1956 года. Полное выздоровление.

Если смотреть на историю Солженицына с учётом постулатов Германской Новой Медицины (ГНМ), то я предполагаю следующее:

1) В январе у Солженицына начала резко расти липосаркома. В феврале 1952 г. опухоль удалена. Опухоль по воспоминаниям жены была и раньше, но особо не беспокоила.

Согласно ГНМ липома/липосаркома – суть одно и то же, безобидное новообразование, связанное с ростом жировой ткани.

Ортодоксальная медицина делит липому/липосаркому соответственно на доброкачественную/злокачественную опухоль.

Биологический конфликт – конфликт самооценки, связанный с некрасивостью/неэстетичностью/слабостью конкретного места (части) на теле.

Эмбриональная ткань: новая мезодерма.

Активная фаза конфликта (CA): распад (атрофия) подкожной жировой клетчатки.

Фаза заживления (PCL): Восстановление тканей. При зависшем конфликте – избыточное новообразование тканей.

2) Через пять месяцев, в июне 1953г. Солженицына начинают беспокоить боли в желудке. Спустя ещё пять месяцев в ноябре 1953г. диагностирован рак желудка.

Согласно ГНМ:
Рак желудка (кроме малой кривизны)
СДХ: Конфликт куска – невозможность что-то “переварить”. Конфликты с родственниками: свекровью, братьями-сестрами, детьми и т.п.

Эмбриональная ткань: энтодерма.

Активная фаза конфликта (CA): Усиление функции, рост опухоли.

Биологический смысл: увеличение ткани для помощи в переваривании, увеличении количества пищеварительного сока.

Фаза заживления (PCL): Нормализация функции, туберкулезный распад опухоли, либо капсуляция опухоли при отсутствии нужного объема микобактерий.

Обратите внимание на следующие вещи.

Два разных конфликта, разные типы эмбриональной ткани, прямо противоположное поведение ткани в активной/восстановительной фазах.

Я считаю, что правы были те врачи, кто усомнился в метастазировании, заметив, что опухоль желудка старая.

Обратите так же внимание, что на тот момент прошло 6-18 месяцев с момента разрыва отношений с женой (1952г.).

Вероятно, этот разрыв и стал причиной развития рака желудка. Солженицын не простил, что жена ушла к другому. Не смог “переварить” эту ситуацию.

Одним из обязательных критериев СДХ является изолированное переживание конфликта “один-на-один” в состоянии стресса (активная фаза).

Будучи человеком закрытым по своей натуре, мог ли поделиться Солженицын своими личными переживаниями с кем-то из зэков? Мы этого уже не узнаем.

3) Январь 1954 – Июль 1954 – два курса лучевой терапии. Опухоль не уходит.

4) На интервале с лета 1955 г. (первая встреча с женой) по весну 1956 г. (последняя химиотерапия) происходит закрытие конфликта. Пара снова вместе.

5) Фаза восстановления с момента закрытия конфликта – распад опухоли, завершение работы СБП.

Считается, что именно этот человек вылечил Александра Солженицына от рака. Кто он? И как это произошло?

После выздоровления Солженицын старался помочь как можно большему количеству людей. В каждое письмо-ответ он вкладывал своеобразную инструкцию, в которой подробно расписывал рецепт доктора Масленникова, как правильно пользоваться грибом чагой.

Полная версия рецепта доктора Масленникова

Чага представляет собой черный нарост на березе. Он очень плотный, поэтому вырезать его приходится ножом или даже вырубать топориком. Внутри этот нарост коричневого цвета.

На месяц лечения необходимо заготовить 2,25 кг чаги. Можно брать не только коричневую, но и черную, наружную, часть гриба. Но при этом ее должно быть не более 1/3 от общего веса заготавливаемого сырья. Во время сбора необходимо соблюдать два условия:

• не брать подгнившие части;
• заготовлено сырье должно быть не более чем за три-четыре месяца до употребления, поскольку если оно хранилось дольше этого срока, будет обладать более слабыми свойствами.

Приготовить настой из чаги просто. Кусочки гриба измельчить и заварить горячей водой, но ни в коем случае не кипятком. Ее температура должна быть не ниже 50 °C и не выше 80 °C. Настой нельзя кипятить или держать на водной бане. Его нужно просто 48 часов настоять, после чего жидкость слить, а мякоть – отжать. Принимать этот настой нужно натощак, за 30 минут до приема пищи по ½ стакана трижды в сутки. То есть расход средства – полтора стакана в день. Чтобы не выливать испортившееся средство, заварить нужно исходя из такого расчета.

Готовый настой можно держать при комнатной температуре не более двух дней. Для более длительного хранения температура должна быть ниже. Не стоит сразу выбрасывать использованное сырье. Мякоть можно залить второй раз водой, но только в меньшем количестве. Сам процесс повторить в полном объеме, настояв ее снова 48 часов. Такой вторяк пить нужно сверх обязательной нормы. Несмотря на то, что он несколько слабее, действие его суммируется с основным средством. Прием настоя на грибе чаге грибе чаге длится не менее четырех месяцев. В это время необходимо соблюдать диету и обязательно отказаться от копченостей, колбас и консервов.

Интервью с Натальей Дмитриевной Солженицыной о докторе Масленикове и его рецепте лечения березовым грибом чагой

Занимаясь практикой, доктор Масленников начал замечать, что среди крестьян Александровского уезда не бывает больных раком. Долгие расспросы навели его на мысль, что все это благодаря березовому грибу чаге, который крестьяне заваривали и пили вместо чая, поскольку денег на настоящий чай у них никогда не хватало.

А.И. Солженицын называл Доктора Масленникова одним из своих спасителей. Но мало кому известно, что писатель старался и сам продолжить дело земского врача.

Из интервью Натальи Дмитриевны Солженицыной:

— Действительно ли писатель вылечился с помощью чаги?

— Чай с чагой является прекрасным профилактическим и вспомогательным средством в борьбе с раком. Наиболее эффективен он на ранних стадиях патологии. У Александра Исаевича, в то время как он начал лечение, была стадия, когда в организме появилось уже много метастазов. Поэтому он лечился комплексно – и чай с чагой, и иссык-кульский корень, и облучение мощными дозами. Это, конечно, не очень хорошо для здоровья, но другого выхода в его ситуации не было. Наоборот, он утверждал, что после каждого сеанса чувствует себя намного лучше. В результате, то ли благодаря облучению, то ли народным средствам, но страшная болезнь отступила, а самые большие метастазы подверглись обезыствлению, покрывшись плотной капсулой. Не знаю, были ли еще такие случаи в медицинской практике.

— А получал ли он письма в ответ, где люди писали о своих результатах лечения чагой?

— Да, получал и довольно много. Хотя на самом деле мне кажется, что люди писали ему скорее не как доктору, а как целителю человеческой души, надеясь на чудо. Они хотели, чтобы он их просто поддержал и обнадежил. Александр Исаевич был уверен, что состояние больных раком напрямую зависит от состояния их души. Любое живое существо хочет жить. И если это желание и воля самого человека сильны, он будет жить, чтобы ни случилось. Болезнь обязательно отступит. А если человек потерял всякую надежду и ни во что не верит…

— Конечно. Сейчас собрано более двухсот папок. Со временем они все будут опубликованы.

Опишу об исцелении одного моего близкого знакомого В.А. Было это в 1985г. У него обнаружили рак крови, была сильно увеличена селезенка и поражены многие внутренние органы. Он знал только о селезенке, т.к.это было заметно даже внешне. О раке он не знал. Так говорила его жена Л.
Одна из наших общих знакомых, А., хотела сообщить ему об этом. Написала ему письмо, т.к. считала, что скрывать от человека истинное положение вещей в таком близком к смерти положении нельзя. Однако, Промысел Божий решил по другому. Нет общих рецептов - во всяком деле надо узнать волю Божию. Она передала это письмо через одну нашу общую знакомую (В.), которая мне рассказала, что никогда раньше ей бы и мысли такой не пришло в голову, чтобы заглянуть в чужое письмо, тем более вскрыть запечатанный конверт. Но на сей раз что-то, как она говорит, неудержимо заставило ее это сделать. Прочитав письмо, она пришла в ужас от мысли, что оно могло попасть к В. Она тотчас отвезла это письмо его жене Л., а та, прочитав его, уничтожила.
В. сделали операцию: удалили селезенку, часть поджелудочной железы и часть желудка. Как говорил он сам было полное ведро внутренностей, которые выкинули. После операции он быстро пошел на поправку, но Л. сказала, что врачи ее предупредили - это ненадолго. У него метастазами были поражены многие органы. Такие больные быстро поправляются после операции, но затем состояние их резко ухудшается и, в общей сложности, они не протягивают более трех месяцев.
Действительно, В. ходил очень бодро, смеялся, говорил, что чувствует себя хорошо и как только поправится, сразу пойдет на работу. (Т.е. не глядя на то, что ему дали инвалидность первой группы). Однако, через неделю пришла к нам Л. и со слезами рассказывала, что В. стало хуже и он уже почти не ходит.
Она еще не была крещеной, но все собиралась это сделать; я сказал ей, что сейчас самое время этому, может Господь этого и ждет от нее и ее молитвы помогут В.

Через несколько дней она опять пришла к нам и сказала, что В. уже безнадежен, что никакой пищи он не принимает и даже от ложки воды у него рвота. Врачи сказали, что понемногу следует готовиться к предстоящим похоронам. Она решила, пока В. еще жив, принять Крещение, чтобы его давняя мечта осуществилась еще при его жизни. Л. сказала, что возле него будет его старенькая мать, чему он очень рад, а она поедет срочно в Москву и там примет Крещение по всем правилам. (Кстати, крестилась она, кажется, у прот.Александра Меня, в то время он был очень популярен среди интеллигенции). Ей казалось, что здесь в К., обряд не полностью исполняется, т.к. за неимением большой купели крещаемого просто окатывали водой сверху.
Л. уехала. Навестив В., я спросил его не хочет ли он пройти Таинство Соборования. Он ответил, что хочет и что сам придет в церковь, найдет в себе силы.
Соборование он принял в храме Всех Святых. Соборовал его мой духовник, прот.Георгий. И хотя священник распорядился, чтобы больному поставили стул, В. всю службу простоял на ногах.
На следующий день я позвонил ему домой, он бодрым и веселым голосом сообщил, что ему лучше и он очень рад, что его мама за ним ухаживает, что она вполне справляется и пока помощи с моей стороны не нужно.
Он, действительно, быстро пошел на поправку и, когда Л. приехала из Москвы уже новым, крещенным человеком, она глазам своим не могла поверить: ее встретил улыбающийся веселый В. Она долго не могла поверить, что В. выздоровел, однако, ровно через месяц после Соборования он пошел на работу, т.е. стал работать в обычном режиме, как он делал это будучи здоровым.

Это происшествие было таким явным чудом, что все вокруг только благоговейно молчали, а мы радостно благодарили Бога за Его дивную милость. Даже моя жена К., которая очень осторожно относится к необыкновенным явлениям, признала с несомненностью, что "это случай из ряда вон выходящий". Я говорил, что наверное это по молитвам новокрещенной его жены Л. Господь через Таинство Соборования восстановил В.
Вот уже на исходе 2015г, я недавно разговаривал с В. и Л. Как он мне сказал: он вполне здоров и чувствует себя хорошо. "Господь наш вчера, сегодня и во веки - Тот же" (Евр.13:8).

Слава Твоему бездонному Милосердию, Господи Иисусе Христе! Аминь.

• Новые открытия в лечении чагой
• Железная чага против саркомы
• Излечение Солженицына от рака

Городишко Александров, как и все провинциальные городки недалеко от Москвы, обычно плавает в сонной истоме.

Те 50-е годы двадцатого века очевидцы и старожилы помнят хорошо: очередь к дому врача выстраивалась на километр.

Со всех концов Советского Союза люди приезжали за надеждой. Надеждой на излечение от рака.

Необходимо учесть, что в те годы о пиаре и рекламе никто и не слыхивал, а журналистам и редакторам газет и в страшном сне не могло привидеться, что они опубликуют материал о враче, который берется лечить рак вот так – не в стенах онкологического диспансера, не операциями и химиотерапией, а какими-то непонятными древесными наростами.

Масленников по крупицам собирал данные об эффективности настоя чаги, который применял при лечении раковых заболеваний. Например, опухоли желудка и почек, практически всегда поддаются лечению чагой, опухоли мозга – нет. И авторитет его как врача, исцеляющего рак, непреложен. Без единой публикации в прессе Масленникова знали все. Сарафанное радио – вещь неподкупная, лжи, вымыслов и фантазий там не бывает. В архиве Масленникова есть сотни реальных историй болезней, которые закончились излечением рака.

Солженицин и рак

Александр Иванович Солженицын умер на 90-м году жизни в 2008 году. То есть, после операции по удалению липосаркомы в феврале 1953 года он прожил 55 лет! Что может быть расценено как чудо, и, собственно, чудом является. Любой онколог прекрасно знает, что при липосаркоме, даже удаленной на самом раннем сроке, рецидивы, то есть метастазы, неизбежны. Агрессивность липосаркомы Солженицына – вне сомнения. Через 4 месяца после операции на внутренней стенке брюшины выросла опухоль огромных размеров. Дозы облучения смогли уменьшить ее, но не подавить рост. Если бы писатель не поверил в чудодейственную силу чаги и аконита и не стал бы принимать их регулярно, он прожил бы не более двух-трех лет. Именно эти растительные препараты спасли ему жизнь.

Действие яда аконита изучил киевский врач Собецкий…. что позволило выпустить сертифицированный в Украине препарат ДОНОВИТ, имеющийся в Киевском центре фунготерапии, биорегуляции и аюрведы.

А о свойствах чаги известно очень многое и авторитетно доказано, что лекарственные грибы не дают развиваться метастазам. Поэтому, не отказываясь от обязательных процедур (операции, облучения и химиотерапии), одновременно принимая препараты из целебных грибов, можно остановить развитие рака.

Случай с излечением Солженицына не единичен. Во всем мире сейчас отмечается всплеск интереса к лекарственным грибам (это не только Чага, а и Веселка, Трутовик, Березовая губка, Шиитаке, Кордицепс, Рейши, Мейтаке, Агарик бразильский, Красный камфорный гриб) и масса примеров полного излечения от рака.

И только благодаря полному излечению знаменитого пациента мы сегодня знаем об успешных усилиях по лечению этого страшного заболевания с помощью Чаги.

Через 50 лет про эту болезнь будут писать, что она боится сильных духом и пожирает в первую очередь тех, кто не сопротивляется.

В нашем центре есть множество успешных примеров применения препаратов на основе гриба Чаги и других целебных грибов.

В Киевском центре Фунготерапии, Биорегуляции и Аюрведы ведут прием квалифицированные врачи нетрадиционной медицины. Консультация бесплатная . Истории болезней и результаты лечения вы можете посмотреть по этой ссылке.

Записаться на прием вы можете по телефонам : (044) 331-74-44, (044) 257-01-01, (097) 231-74-44, (050) 331-74-44, (063) 187-78-78, +38(098) 583-85-85 (Viber), +38(093) 688-25-88 (WhatsApp, Telegram) e-mail:

• ЖАНРЫ 360
• АВТОРЫ 262 078
• КНИГИ 605 070
• СЕРИИ 22 705
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 570 139

Александр Исаевич Солженицын

Однако во всей республике сейчас не могли ему помочь нигде, кроме этой клиники.

– Но ведь у меня – не рак, доктор? У меня ведь – не рак? – с надеждой спрашивал Павел Николаевич, слегка потрагивая на правой стороне шеи свою злую опухоль, растущую почти по дням, а снаружи всё так же обтянутую безобидной белой кожей.

– Да нет же, нет, конечно, – в десятый раз успокоила его доктор Донцова, размашистым почерком исписывая страницы в истории болезни. Когда она писала, она надевала очки – скруглённые четырёхугольные, как только прекращала писать – снимала их. Она была уже немолода, и вид у неё был бледный, очень усталый.

Это было ещё на амбулаторном приёме, несколько дней назад. Назначенные в раковый даже на амбулаторный приём, больные уже не спали ночь. А Павлу Николаевичу Донцова определила лечь, и как можно быстрей.

Не сама только болезнь, непредусмотренная, неподготовленная, налетевшая как шквал за две недели на безпечного счастливого человека, – но не меньше болезни угнетало теперь Павла Николаевича то, что приходилось ложиться в эту клинику на общих основаниях, как он лечился уже не помнил когда. Стали звонить – Евгению Семёновичу, и Шендяпину, и Ульмасбаеву, а те в свою очередь звонили, выясняли возможности, и нет ли в этой клинике спецпалаты, или нельзя хоть временно организовать маленькую комнату как спецпалату. Но по здешней тесноте не вышло ничего.

И единственное, о чём удалось договориться через главного врача, – что можно будет миновать приёмный покой, общую баню и переодевалку.

Несмотря на морозец, две женщины в застиранных бумазейных халатах стояли на открытом каменном крыльце – ёжились, а стояли.

Начиная с этих неопрятных халатов всё было здесь для Павла Николаевича неприятно: слишком истёртый ногами цементный пол крыльца; тусклые ручки двери, захватанные руками больных; вестибюль ожидающих с облезлой краской пола, высокой оливковой панелью стен (оливковый цвет так и казался грязным) и большими рейчатыми скамьями, на которых не помещались и сидели на полу приехавшие издалека больные – узбеки в стёганых ватных халатах, старые узбечки в белых платках, а молодые – в лиловых, красно-зелёных, и все в сапогах и в галошах. Один русский парень лежал, занимая целую скамейку, в расстёгнутом, до полу свешенном пальто, сам истощавший, а с животом опухшим, и непрерывно кричал от боли. И эти его вопли оглушили Павла Николаевича и так задели, будто парень кричал не о себе, а о нём.

Павел Николаевич побледнел до губ, остановился и прошептал:

– Капа! Я здесь умру. Не надо. Вернёмся.

Капитолина Матвеевна взяла его за руку твёрдо и сжала:

– Пашенька! Куда же мы вернёмся. И что дальше?

– Ну, может быть, с Москвой ещё как-нибудь устроится…

Капитолина Матвеевна обратилась к мужу всей своей широкой головой, ещё уширенной пышными медными стрижеными кудрями:

– Пашенька! Москва – это, может быть, ещё две недели, может быть, не удастся. Как можно ждать? Ведь каждое утро она больше!

Жена крепко сжимала его у кисти, передавая бодрость. В делах гражданских и служебных Павел Николаевич был неуклонен и сам, – тем приятней и спокойней было ему в делах семейных всегда полагаться на жену: всё важное она решала быстро и верно.

А парень на скамейке раздирался-кричал!

– Может, врачи домой согласятся… Заплатим… – неуверенно отпирался Павел Николаевич.

– Пасик! – внушала жена, страдая вместе с мужем, – ты знаешь, я сама первая всегда за это: позвать человека и заплатить. Но мы же выяснили: эти врачи не ходят, денег не берут. И у них аппаратура. Нельзя…

Павел Николаевич и сам понимал, что нельзя. Это он говорил только на всякий случай.

По уговору с главврачом онкологического диспансера их должна была ожидать старшая сестра в два часа дня вот здесь, у низа лестницы, по которой сейчас осторожно спускался больной на костылях. Но, конечно, старшей сестры на месте не было, и каморка её под лестницей была на замочке.

– Ни с кем нельзя договориться! – вспыхнула Капитолина Матвеевна. – За что им только зарплату платят!

Павел Николаевич остался стоять в вестибюле. Боязливо, лёгким наклоном головы направо, он ощупывал свою опухоль между ключицей и челюстью. Такое было впечатление, что за полчаса – с тех пор как он дома в последний раз посмотрел на неё в зеркало, окутывая кашне, – за эти полчаса она будто ещё выросла. Павел Николаевич ощущал слабость и хотел бы сесть. Но скамьи казались грязными, и ещё надо было просить подвинуться какую-то бабу в платке с сальным мешком на полу между ног. Даже издали как бы не достигал до Павла Николаевича смрадный запах от этого мешка.

И когда только научится наше население ездить с чистыми аккуратными чемоданами! (Впрочем, теперь, при опухоли, это уже было всё равно.)

Страдая от криков того парня и от всего, что видели глаза, и от всего, что входило через нос, Русанов стоял, чуть прислонясь к выступу стены. Снаружи вошёл какой-то мужик, перед собой неся поллитровую банку с наклейкой, почти полную жёлтой жидкостью. Банку он нёс не пряча, а гордо приподняв, как кружку с пивом, выстоянную в очереди. Перед самым Павлом Николаевичем, чуть не протягивая ему эту банку, мужик остановился, хотел спросить, но посмотрел на котиковую шапку и отвернулся, ища дальше, к больному на костылях:

– Милай! Куда это несть, а?

Безногий показал ему на дверь лаборатории.

Павла Николаевича просто тошнило.

Раскрылась опять наружная дверь – и в одном белом халате вошла сестра, не миловидная, слишком долголицая. Она сразу заметила Павла Николаевича, и догадалась, и подошла к нему.

– Простите, – сказала она через запышку, румяная до цвета накрашенных губ, так спешила. – Простите, пожалуйста! Вы давно меня ждёте? Там лекарства привезли, я принимаю.

Павел Николаевич хотел ответить едко, но сдержался. Уж он рад был, что ожидание кончилось. Подошёл, неся чемодан и сумку с продуктами, Юра – в одном костюме, без шапки, как правил машиной, – очень спокойный, с покачивающимся высоким светлым чубом.

– Пойдёмте! – вела старшая сестра к своей кладовке под лестницей. – Я знаю, Низамутдин Бахрамович мне говорил, вы будете в своём белье и привезли свою пижаму, только ещё не ношенную, правда?

– Это обязательно, иначе ведь нужна дезинфекция, вы понимаете? Вот здесь вы переоденетесь.

Она отворила фанерную дверь и зажгла свет. В каморке со скошенным потолком не было окна, а висело много графиков цветными карандашами.

Юра молча занёс туда чемодан, вышел, а Павел Николаевич вошёл переодеваться. Старшая сестра рванулась куда-то ещё за это время сходить, но тут подошла Капитолина Матвеевна:

– Девушка, вы что, так торопитесь?

– Странное какое имя. Вы не русская?

– Вы нас ждать заставили.

– Простите, пожалуйста. Я сейчас там принимаю…

– Так вот слушайте, Мита, я хочу, чтоб вы знали. Мой муж… заслуженный человек, очень ценный работник. Его зовут Павел Николаевич.

– Павел Николаевич, хорошо, я запомню.

– Понимаете, он и вообще привык к уходу, а сейчас у него такая серьёзная болезнь. Нельзя ли около него устроить дежурство постоянной сестры?