Заведующая отделением детская онкология

г. Москва, 4-й Добрынинский переулок, дом 1/9, корпус 1А, 4 этаж

Следует отметить, что в архиве больницы хранятся истории болезни детей, которым Т.П.Краснобаев поставил диагноз остеогенной саркомы. Основным методом лечения опухолевых образований в те времена являлся хирургический. В 1951 году был открыт первый в стране кабинет для лечения опухолей у детей.
Основателем детской онкологии в России является Лев Абрамович Дурнов, который в 1959 году был принят на работу врачом-хирургом в Морозовскую больницу.

По инициативе Льва Абрамовича Дурнова 20 января 1962 года на базе хирургического отделения № 3 Морозовской больницы было открыто первое в нашей стране детское онкологическое отделение, которое возглавил Лев Абрамович. Врачами в нем работали В.И. Лебедев, А.Ф. Бухны, Б.М. Белкина, Ю.В. Пашков, В.Г. Поляков, Л.В. Валентей, А.В. Ясонов, Н.А. Сусулева, Т.А. Шароев.

В июле 1965 года детское онкологическое отделение Морозовской больницы было включено в структуру Института экспериментальной и клинической онкологии. Лев Абрамович Дурнов понимал важность не только хирургии, но и химиолучевой терапии. После перехода детского онкологического отделения в НИИ ДОГ онкологическая служба в Морозовской больнице продолжала существовать: функционировало отделение онкогематологии, а с 1970 года было открыто отделение нейрохирургии, где в том числе получали лечение пациенты в опухолями центральной нервной системы. С 1993 года на базе отделения нейрохирургии нейроонкологическим пациентам стала проводиться химиотерапия.

В связи с ростом числа пациентов с онкологической патологией в городе Москве возникла необходимость в создании городского Центра детской гематологии и онкологии, который и был открыт на базе Морозовской больницы с начала 2014 года.

Отделение клинической онкологии было открыто 1 марта 2014 года и стало базовым для лечения пациентов от 0 до 18 лет с солидными опухолями в системе городского здравоохранения города Москвы.

Основным профилем отделения является детская онкология:

Опухоли центральной нервной системы
Нейробластомы
Нефробластомы
Гепатобластомы
Саркомы мягких тканей и костей
Герминогенно-клеточные опухоли

В отделении применяется комплексное лечение.

РАСПОРЯДОК ДНЯ И ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ДЛЯ УХАЖИВАЮЩИХ ЛИЦ:

В 6:45 ухаживающий за ребенком член семьи обязан собрать кресло-кровать, убрать постельное белье и подготовиться к сдаче анализов и осмотру врачами. Ухаживающий за ребенком не должен отлучаться из палаты без предупреждения до обхода врача.
Все продукты питания должны быть упакованы в полиэтиленовые пакеты, подписаны и храниться в холодильнике. Сухие продукты (печенье, конфеты) должны быть в палате в ограниченном количестве и храниться в тумбочке. Объем продуктов питания не должен превышать суточной потребности. Остатки пищи должны быть немедленно удалены из палаты после еды.
Соблюдение строгого воздушного режима проветривания палаты естественным путем.
Использование для обработки рук медицинского персонала и родителей только жидкого мыла (шампунь) и одноразовых полотенец
Родителям необходимо строго соблюдать личную гигиену, постоянное мытье рук.
В палате должно находиться минимальное количество вещей, умещающихся в тумбочке.
Находиться в палате разрешается только в чистой х/б одежде, в сменной обуви. Посещение ребенка другими членами семьи, кроме ухаживающего за ребенком лица, запрещено.
Прогулки с детьми, находящимися на стационарном лечении, разрешаются только после согласования с врачом.
Встреча родственников с членом семьи, ухаживающим за ребенком, разрешена ежедневно строго с 16:00 до 18:00 на этаже (сменная обувь обязательна).
Двери отделения закрываются для посещений родственников в 19:00
При необходимости, смена членов семьи, ухаживающих за ребенком, должна быть согласована с лечащим врачом и заведующим отделением.
Проведение религиозных обрядов только с разрешения заведующего отделением.
Горшки и судна выносятся за ребенком немедленно после их использования.
Хранить в палате верхнюю одежду только в раздевалке, уличную обувь хранить в раздевалке в полиэтиленовом пакете.
Строго соблюдать правила хранения продуктов в холодильнике.
Просмотр телевизора в холле с 19:00 до 21:00

В ОТДЕЛЕНИИ СТРОГО ЗАПРЕЩАЕТСЯ:

Приносить в палаты уличные хозяйственные сумки;
Хранить вещи личного пользования вне тумбочек и шкафов;
Хранить любые продукты в палате (за исключением 1-2 литров минеральной воды и 1 л сока, 200 граммов печенья и 200 граммов конфет);
В отделении строго ограничено пользоваться мобильным телефоном;
При работе в палате врачей и медицинских сестер запрещается пользоваться радиоприемниками, телевизорами, магнитофонами и другими приборами, создающими шумовые эффекты;
Пользоваться электроприборами (электрокипятильниками, электрочайниками, электрообогревателями);
Курить и распивать спиртные напитки в отделении;
Обсуждать состояние здоровья детей с родственниками других пациентов;
Заходить в ординаторскую без разрешения врачей, читать истории болезни детей и другие медицинские документы;
Пациентам и их родителям посещать соседние палаты;
Лежать в кровати ухаживающему за ребенком в дневное время;
Принимать пищу в холле;
При амбулаторном наблюдении запрещено пользование бахилами, грязной сменной обувью при посещении отделения, а также находиться в отделении в верхней одежде и оставлять за собой мусор в палате.

Без выполнения вышеперечисленных требований проведение лечения в полном объеме невозможно. При несоблюдении правил санитарно-эпидемиологического режима будет решаться вопрос о прекращении терапии и выписке ребенка из стационара. Вопрос о повторной госпитализации будет решаться в индивидуальном порядке.
Родители являются ответственными за состояние мебели и медоборудования, находящихся в палате. В случае порчи мебели и (или) медоборудования родители несут материальную ответственность и вопрос о повторной госпитализации ребенка будет рассматриваться только после возмещения стоимости поврежденных предметов мебели и (или) оборудования.
За сохранность личных вещей (ноутбуков, мобильных телефонов, игровых приставок, драгоценностей, ювелирных изделий, денег, одежды) администрация отделения ответственности не несет.
Уважаемые родители, в отделении клинической онкологии находятся дети с жизнеугрожающими заболеваниями, которые требуют применения очень жесткой терапии. На фоне лечения возможно развитие тяжелейших состояний, угрожающих жизни ребенка. При условии несоблюдения всех вышеуказанных пунктов правил, риск развития осложнений у Ваших детей крайне высок, последствия могут быть трагическими.

РЕГЛАМЕНТ ПРИЁМА ПОСЕТИТЕЛЕЙ В ОТДЕЛЕНИИ:

Встреча родственников с членом семьи, ухаживающим за ребенком, разрешена ежедневно строго с 16:00 до 18:00 на этаже (сменная обувь обязательна).
Двери отделения закрываются для посещений родственников в 19:00

Кубиров Максим Сергеевич
заведующий отделением, врач-детский онколог, кандидат медицинских наук

Горбатых Светлана Валерьевна
врач-детский онколог

Рябов Андрей Борисович
врач-детский онколог, доктор медицинских наук

Кочетова Дарья Дмитриевна
врач-онколог

Маргарян Сирак Назарович
врач-онколог

Зорина Светлана Вячеславовна
врач-онколог

Хижников Александр Владимирович
врач-онколог, кандидат медицинских наук

Галанскова Алена Германовна
врач-онколог

Богучарский Александр Викторович
врач-онколог

Игнатьева Елена Владимировна
старшая медицинская сестра

Рогачева Екатерина Робертовна
врач-онколог, доктор медицинских наук

Липилин Артемий Сергеевич
врач-онколог

Врачи признаны лучшими специалистами 2019 года

В большинстве случаев детского рака везти ребенка на лечение в зарубежную клинику не обязательно. Об этом в интервью Федеральному агентству новостей заявила Светлана Варфоломеева, директор НИИ детской онкологии и гематологии в Национальном медицинском исследовательского центре онкологии им. Н.Н. Блохина.

Детский онколог рассказала о том, почему дети болеют раком, какое количество из них возможно вылечить и почему родителям не стоит жить в постоянном страхе из-за риска услышать страшный диагноз.

— Светлана Рафаэлевна, если позволите, сразу вопрос, который кажется самым очевидным в разговоре по такой непростой теме, как детская онкология. Сейчас каждый из нас едва ли не несколько раз за день сталкивается с информацией о сборе денег на лечение детей от рака за рубежом: в Интернете, в уличных объявлениях, в электричках, на концертах — везде. Создается гнетущее впечатление, что, во-первых, дети так часто и тяжело болеют, во-вторых, что им никто не может помочь, по крайней мере в России. Насколько это соответствует действительности?

— Это не проблема медицины в нашей стране. Это проблема информирования и доверия в обществе. Нам часто кажется, что за рубежом лучше, чем дома, — не только в отношении медицины, а в отношении огромного количества вещей и событий. Люди часто хотят уехать из того региона, где они проживают, просто потому что им кажется, что в Москве лучше. Нам все время кажется, что где-то там лучше.

— Сегодня мы все работаем в рамках единых платформ: у нас мультицентровые исследования, мы сотрудничаем с европейскими странами, с США. У нас нет других подходов, нет такого, что мы не делаем что-то, потому что это дорого или потому что не умеем. Это касается трансплантационных технологий, возможностей интенсивного лечения, операций… В целом у нас уровень развития технологий ровно такой же, как на Западе.

— Значит никому из тех детей, которым собирают деньги на зарубежные операции, уезжать на лечение вообще не обязательно?

— Я не вижу проблемы с тем, чтобы уехать лечиться за рубеж, если это нужно, если есть врачебное сообщество, которое подтвердило, что ребенку обязательно нужно ехать за рубеж. Крайне редко, но такие ситуации бывают. Но 99% — это ситуации, когда ребенку можно помочь и в России. К сожалению, родители иногда искусственно, а часто по своему незнанию отдаляют время начала лечения, потому что они либо собирают деньги, либо ищут возможности отъезда.

— Тогда, может быть, проблема в доступности высокотехнологичного и своевременного лечения в России? Насколько федеральные центры в Москве, и НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина в частности, доступны жителям регионов?

— Правила направления в Центр имени Н.Н. Блохина, в детский институт максимально просты. Лично для меня это всегда было основой принципиального врачебного подхода к судьбам детей. То есть любого ребенка — даже если он не записан, если он пришел с улицы — примут в любой день, когда он придет. Чтобы его приняли бесплатно, ему нужно иметь самую простую форму 057у, которую дает участковый врач, и больше ничего. Вы можете приехать и быть уверенными, что каждый день в нашем Центре работает научно-консультативное отделение (поликлиника) и никакой предварительной записи, чтобы попасть туда, не требуется.

— То есть родители, которым кажется, что ребенку недостаточно помогают в регионе, могут самостоятельно принять решение и приехать к вам на консультацию с ребенком?

— Ну, для начала они могут написать. Написать можно не только к нам, но и в другие федеральные центры. На интернет-сайтах абсолютно всех центров есть разделы для пациентов, и там размещена информация о том, как можно обратиться. Правила могут меняться, но это абсолютно открытая информация. Все могут написать, чтобы получить консультацию и, при необходимости, приглашение. Нам пишут каждый день. Родители спрашивают, какие исследования нужны, куда обратиться с тем или иным вопросом. Это нормальный диалог. Все в нем участвуют — никаких проблем не существует.

— А если родители просто не знают, что могут получить помощь в федеральном центре? Или думают, что это невозможно — попасть в крупную клинику?

— Но они же придут к врачу…

— Да, и как раз здесь может быть проблема в том, что врачи на местах не особо заинтересованы рассказывать о плюсах других медучреждений?

— Каждый субъект РФ имеет внутреннюю маршрутизацию, и в каждом регионе есть детское отделение онкологии и гематологии. И поскольку я знаю всех детских онкологов и гематологов Российской Федерации, то могу сказать, что нет ни одного региона, где бы врачи не болели за дело, не были заинтересованы в выздоровлении ребенка. Наша профессия предполагает ежедневное тяжелое напряжение и бесконечную работу. В детскую онкологию идут подвижники. И когда ребенок попадает к детскому онкологу и гематологу по месту жительства или в стационар, если это необходимо, мы все обсуждаем его случай — у нас абсолютно коллегиальные решения. Никто не берет на себя единоличную ответственность. Даже если кажется, что кто-то что-то сделал не так, на поверку оказывается, что всех обсуждали, всех консультировали. Здесь, как я уже говорила, основную роль играют вопросы доверия и нормального диалога между врачами и пациентами.

Об академике Полякове и завполиклиникой Михайловой

— Вы упомянули, насколько это тяжелый труд — быть детским онкологом. Но и вознаграждается он, как мне кажется, сполна — спасенными жизнями детей. Ведь детей от рака вылечить легче, чем взрослых?

— Да, детская онкология — это область, в которой пациенты выздоравливают в гораздо большем числе случаев. Наши дети излечиваются и проживают долгую жизнь, но расплатой за это выздоровление является очень интенсивная, сложная мультимодальная терапия, когда мы изо всех сил стараемся спасти ребенка. Наше лечение гораздо более агрессивное, чем у взрослых, и мы делаем гораздо более сложные, распространенные операции. Одно дело, когда вы удаляете 300-граммовую опухоль у человека, который весит 60 килограмм, и совсем другое — когда вы удаляете такую же опухоль у человека, который весит всего 3 килограмма. И, естественно, мужество — я не побоюсь этого слова — мужество и профессионализм детских онкологов. они ни с чем не сравнимы. Я все время хочу, чтобы мы рассказывали не только о каких-то негативных моментах, но и о героизме наших врачей-онкологов.

— Почему бы не рассказать. Давайте назовем хотя бы нескольких героев…

— Что чувствует детский онколог, когда понимает, что его героические усилия оказались затрачены не зря, что ему удалось спасти жизнь маленького пациента?

— Я всегда говорю студентам: вы — не хирурги! Вы не будете получать удовольствие от законченной операции, вам предстоит еще пять лет ждать рецидива у каждого пациента, прежде чем вы сможете вздохнуть спокойно. Тревога — естественная составляющая часть жизни детского онколога. Если вы проведете много времени с нашими врачами, то увидите, что большинство из них очень хорошо знают семьи своих пациентов. Для нас каждый ребенок становится близким! И каждый раз, видя этого ребенка, мы понимаем какой у него риск, и все время с этим пониманием живем. Я думаю, что когда-то будет сделано специальное исследование в отношении этих врачей, потому что они действительно отдают себя без остатка, чтобы все дети выздоровели. Для нас это самая большая награда. Вы не представляете, какое наслаждение я периодически испытываю, когда ко мне приходят мои пациенты, которых я лечила, когда им было 3—4 года, а сейчас это уже студенты вузов, уже папы, мамы. Это невероятное чувство. Но есть и драматичные истории, когда к вам приходят не пациенты, когда к вам приходит мама, которая много лет назад потеряла своего ребенка, и ты прекрасно понимаешь, что она никогда не восстановится от этой потери.

— Как врач справляется с этим? Наверняка для этого тоже требуется немало мужества, в том числе чтобы продолжать работать.

— Я думаю, что все, о чем вы говорите, в меньшей степени связано с развитием злокачественных новообразований и в большей степени — с развитием других заболеваний. Довольно трудно предположить, что большая часть случаев как-то связана с социальной жизнью. Важно помнить то, что мы все рабы своего генетического кода. Мы можем поменять внешность, сделать операцию, похудеть или поправиться, сделать другую прическу, но генетический код менять еще не научились. Мы зависимы от своего генетического кода, и он определяет в нас очень многое. В частности, существуют определенные изменения, мутации или расположение белков таким образом, что они повышают риск развития опухоли. Эти опухоли связаны с пороками развития. Вы же не задаете вопрос, почему у нас рождаются дети с пороками развития…

— Потому что известно, что эти пороки обусловлены генетически.

— То же самое и здесь абсолютно. Например, дети с синдромом Дауна в несколько раз чаще заболевают опухолями, потому что у них есть генетические изменения. Я прежде всего связываю это с генетикой, и сейчас мы знаем, что примерно 10% рака имеют те или иные генетические события в своем дебюте.

— Но если на образ жизни, питание себя и ребенка как-то можно влиять, то управлять своим генетическим наследием вряд ли возможно. Вообще сложно представить, что абсолютное большинство что-либо знают о своих опасных генетических особенностях. Получается, что любой фактически может услышать страшный диагноз в отношении своего ребенка?

— Родителям не нужно так этого бояться: у нас частота случаев детской онкозаболеваемости — 15 диагнозов на 100 000 человек. Вероятность заболеть и иметь тяжелые осложнения от других заболеваний выше, чем от опухолевых. Да и сам рак и у нас, и во всем мире перестает быть дамокловым мечом: мы уже умеем рано ставить диагноз, умеем эффективно лечить, а у нас все время говорится об этом как о чем-то страшном и неизбежном. Сейчас с учетом современных технологий у нас в НИИ показатель выживаемости детей с определенными видами рака составляет более 90%. Конечно, понимание того, что это тяжелое заболевание, требующее интенсивной терапии, меняющее образ жизни семьи, должно быть. Но это не должно восприниматься как нечто однозначно обрекающее. Сейчас мы можем сделать все необходимые обследования в наших региональных федеральных центрах, нет никаких препятствий для того, чтобы получить лучшую медицинскую помощь. Это действительно так. И то, что мы проводим большую работу по привлечению пациентов, — это тоже правда. Но мы это делаем не потому, что у нас много свободного времени. У меня задача одна — чтобы любой человек, независимо от того, в какой части страны он живет, мог быть уверен: если ему нужно получить дополнительную консультацию или изменить тип лечения, он может это сделать. Не должно быть никаких ограничений. Если мы говорим о крайне тяжелом заболевании, то наш подход должен быть свободным и открытым. И мы все — врачи, медицинское сообщество, родители — должны действовать сообща. В конце концов, у нас у всех одна цель — спасти жизнь ребенку. И эта задача вполне выполнимая.

— Спасибо вам большое!

Светлана Рафаэлевна Варфоломеева возглавляет НИИ детской онкологии и гематологии в НМИЦ онкологии имени Блохина с июня 2019 года. До этого она много лет работала заместителем генерального директора Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева.

Благодаря Варфоломеевой в Московской области был внедрен специальный протокол по лечению острого лимфобластного лейкоза, а также внедрена в практику единственная в стране модель детского популяционного канцер-регистра — он положил начало формированию научной школы по изучению медико-частотных характеристик и мониторингу состояния больных раком детей в регионах России.

Согласно данным министерства здравоохранения РФ, по состоянию на 2018 год в России насчитывалось более 3,76 млн человек с онкологическими заболеваниями, из них 0,7%, или около 26 тысяч человек, — это несовершеннолетние пациенты.

Доктор медицинских наук, профессор, академик РАН

Поляков Владимир Георгиевич

Заведующий учебной частью

Доктор медицинских наук, профессор

Сусулева Наталья Александровна

Наука. Под его руководством и при непосредственном участии выполняются все виды онкологических операций у детей всех возрастных групп. Особое внимание уделяется обследованию и лечению (в том числе хирургическому) новорожденных и детей перинатального возраста.

Преподаваемые дисциплины: общие вопросы, хирургическое лечение, опухоли мягких тканей.
Наименование направления подготовки и (или) специальности: детская онкология.
Данные о повышении квалификации и (или) профессиональной подготовке: имеет сертификаты детского онколога, детского хирурга, педиатра.

Общий стаж работы – с 1974 г.

Стаж работы по специальности детская онкология – с 1974 г.

Педагогический стаж по детской онкологии – с 1993 г.

Надежда Михайловна – ведущий специалист по опухолям опорно-двигательного аппарата, реабилитации и паллиативной помощи.

Преподаваемые дисциплины: вопросы реабилитации и паллиативной помощи, опухоли опорно-двигательного аппарата.

Наименование направления подготовки и (или) специальности: детская онкология.

Данные о повышении квалификации и (или) профессиональной подготовке: имеет сертификаты детского онколога, педиатра.

Общий стаж работы – с 1974 г.

Стаж работы по специальности детская онкология – с 1974 г.

Педагогический стаж по детской онкологии – с 1993 г.

Общий стаж работы - с 1987 г.

Казанцев А.П. имеет практический стаж детского онколога, хирурга – более 20 лет, является ведущим хирургом института и признанным авторитетом в области лечения опухолей торако-абдоминальной локализации (член SIOP), автором более 200 печатных работ.

Преподаваемые дисциплины: хирургической лечение при опухолевых заболеваниях, раздел опухолей торако-абдоминальной локализации.

Наименование направления подготовки и (или) специальности: детская онкология.

Данные о повышении квалификации и (или) профессиональной подготовке: имеет сертификаты детского онколога, детского хирурга, педиатра.

Общий стаж работы (с какого года, датой) С 20.07 1986

В 1990 году по инициативе академика РАМН, директора института детской онкологии РОНЦ Л.А. Дурнова был открыт курс детской онкологии при кафедре онкологии (заведующая – профессор И.В.Поддубная) хирургического факультета РМАПО, который в 1993 году был преобразован в самостоятельную кафедру детской онкологии, вошедшую в состав педиатрического факультета РМАПО.

Первым профессором кафедры со дня ее основания был доктор медицинских наук, профессор Пашков Юрий Викторович — один из ведущих специалистов, хирургов, детских онкологов. Состав кафедры пополнялся за счет ведущих специалистов НИИ ДОГ.

С 2005 г., после смерти основателя кафедры детской онкологии академика РАН Льва Абрамовича Дурнова, кафедру детской онкологии возглавил академик РАН, доктор медицинских наук, профессор Владимир Георгиевич Поляков.

Основная задача кафедры - подготовка и совершенствование знаний специалистов – детских онкологов и распространение знаний по детской онкологии среди широкого круга врачей неонкологического профиля.

Сотрудниками кафедры разработана учебная программа по детской онкологии с разнообразными учебными курсами и тестовыми заданиями к ним. За 20-летний период учебная программа пересматривалась и в нее вносились коррективы с учетом достижений в детской онкологии и изменившихся требований к преподаванию. Разработана программа профессиональной подготовки врача – специалиста – детского онколога (клиническая ординатура) с перечнем знаний, умений и владений, а также практических навыков по детской онкологии, раздел по детской онкологии программы кандидатского минимума. Программы утверждены департаментом фармацевтической деятельности обеспечения человека, науки, образования МЗ РФ и являются нормативными документами в сфере непрерывного медицинского и фармацевтического образования.

Кафедра готовит специалистов – детских онкологов для работы в специализированных детских отделениях России и стран ближнего и дальнего зарубежья в клинической ординатуре (2 года) и на циклах профессиональной переподготовки (576 учебных часа) специалистов – педиатров, детских хирургов, онкологов, гематологов (после получения ими соответствующей специальности в интернатуре/ординатуре). Усовершенствование знаний врачей, занимающихся диагностикой и лечением детей с онкопатологией, проводится на циклах повышения квалификации (144 учебных часа) с подготовкой к сдаче сертификационного экзамена и оформления сертификата специалиста, а также на краткосрочных тематических циклах повышения квалификации по отдельным вопросам детской онкологии.

Кафедрой проводятся отдельные циклы для преподавателей медицинских вузов, ФУВов, ГИДУВов, медицинских колледжей и училищ, а также для организаторов здравоохранения: главных специалистов по детству муниципалитетов департаментов республик и областей, главных врачей детских больниц и поликлиник.

Кафедра также знакомит широкий круг врачей неонкологического профиля с проблемами детской онкологии для реализации задачи ранней диагностики опухолей у детей и достижения высоких результатов лечения, проводя кратковременные циклы тематического усовершенствования и выездные циклов.

Кафедра ежегодно проводит 11-12 различных циклов. Широка география подготовки врачей по детской онкологии – от дальних регионов России на Дальнем Востоке до Европейской части, стран Ближнего и Дальнего зарубежья. Практически все работающие в настоящее время в России специалисты – детские онкологи (350) прошли обучение на кафедре детской онкологии.

К преподаванию привлекаются ведущие специалисты клинической базы кафедры – института детской онкологии и гематологии

Курсанты присутствуют при операциях, относящихся к высокотехнологической помощи, знакомятся с работой лабораторий, современным оборудованием для диагностики опухолей.

Читайте также: