Тройняшки больные раком почек последние

На консилиуме в Мюнхене немецкими врачами было принято решение подготовить тройняшек к переезду в Россию. Дальнейшее лечение будет проводиться за госсчет в московских клиниках.

Рассказывает главный врач детского хирургического отделения клиники доктор Йохен Хубертус:
– По результатам консилиума сообщаю, что Ева и Милана восстановились после операций и сейчас проходят курс поддерживающей химиотерапии. Это лечение девочки могут получать и в Москве. С Ульяной сложнее: после удаления обеих почек у нее возникло воспаление в брюшине. Была операция на кишечнике, пока девочка плохо восстанавливается, до сих пор не удалось наладить оральное питание. Мы надеемся за две следующие недели стабилизировать состояние Ульяны настолько, чтобы ее можно было перевезти в Россию санрейсом.

От аффтара: то есть, немецкие врачи решили, что со своей стороны сделали все возможное и девочек можно отправить на реабилитацию в Россию. Как это согласуется с заявлением мамы, что это решение принял фонд?

Кристина Филиппова, мать тройняшек, передала в Русфонд счет за окончание лечения Ульяны на сумму 193 686,65 евро. Это закрывающий счет, который выставила Университетская клиника Мюнхена Филипповым. Чтобы его оплатить, нужны новые сборы, которые невозможны без нового обращения родителей. Кристине Филипповой отправлен запрос, но до сих пор обращение от нее в Русфонд не поступило.

От аффтара: повторное обращение в данном случае - чистая формальность, т.к. фонд не может собирать помощь, грубо говоря, без спроса. Но мама молчит. Возникает вопрос: почему? Чтобы непременно собирать деньги самостоятельно? На это у нее, видимо, времени хватает.

В социальной сети ВКонтакте неизвестные активисты распространили информацию о том, что мать тяжелобольного ребенка Никиты Кудымова Ксения тратила собранные деньги на себя.

Согласно официальной странице на ВКонтакте, на которой велся сбор средств на лечение, годовалый Никита болен следующими заболеваниями: туберозный склероз, генерализованная симтоматическая эпилепсия, факомадоз, множественные рабдомиоми сердца и синдром Веста. У ребенка были обнаружены 5 опухолей сердца и увеличение правого желудочка головного мозга.

Усилиями волонтеров была собранна сумму в размере 1,2 млн рублей. Кроме того, Русфонд организовал сбор средств от зрителей Первого канала, которые в сумме пожертвовали 2 530 400 рублей необходимых для лечения малыша в клинике Портленд Госпиталь (Лондон, Великобритания). По словам, активистов Ксения Кудымова зная о том, что лечение оплачивает Русфонд, продолжала сбор и тратила деньги на себя. Если верить информации, предоставленной активистами, Ксения в период с 18 декабря по 21 февраля потратила 400 тысяч рублей на собственные нужды. Также была опубликована нека выписка расходования средств. Согласно ей получается, что:
230 100 рублей снято наличными;
5 760 рублей потрачено на лекарства;
4 1715 рублейпотрачено на продукты;
52 636 рублейпотрачено на бытовую технику в магазинах Эльдорадо и DNS:
17 500 рублей потрачено на телефонные разговоры;
13 550 рублей потрачено на детские вещи и игрушки;
6320 рублей потрачено на обувь в магазинах Adidasи Geox;
33 900 рублей потрачено на меховые изделия в магазине Mondial;
27 930 рублей потрачено на женскую одежду, украшения и развлечения в Клубе 7;
9 804 рубля потрачено на перелет в Москву.

Первый канал и "Русфонд" продолжают акцию помощи тяжелобольным детям. Принять участие просто: отправить платные СМС на короткий номер 5541 со словом "добро". И важно подтвердить перевод, если об этом попросит мобильный оператор. Помощь сейчас очень нужна многодетной семье из Тюменской области: сразу у троих маленьких дочерей врачи обнаружили опухоли. Девочек можно спасти, но для этого нужно 10,5 миллионов рублей. Для родителей тройняшек - эта сумма неподъёмная.

Одноэтажный дом в Тюменской области. На крыльце пылится велосипед. В комнатах пустые детские кровати. Еще пару месяцев назад здесь жила настоящая семья: мама, папа и пять дочерей. Соседи вспоминают: жилье родителям дали сразу после рождения младших - тройняшек, но из-за них всем пришлось покинуть эти стены.

А это Москва. Кристина и Дмитрий Филипповы — родители тройни, та самая семья из Тюменской области. В мае их мир уменьшился до крошечной палаты в одной из московских больниц. Прогулки стали роскошью, редкой передышкой в череде бесконечных лечебных процедур.

Они настолько похожи, что поначалу только одежда разного цвета спасала. Дмитрий думал, что кормит Ульяну, но оказывалось, что это Ева и наоборот. Это теперь характеры подсказывают.

Ульяна — самая активная, вот-вот встанет на ноги, Ева - серьезная, а Милана улыбается даже во сне. С нее, жизнерадостной, и началась эта история.

"Я заметила у одной из девочек, у Миланы, уплотнение в животике. Обследование прошло, затем пришел доктор, и нам сказали, что у нас онкология", - вспоминает Кристина Филиппова, мама девочек.

Пока родители пытались разобраться, как лечить Милану, чего ждать от опухоли обеих почек - нефробластомы. Случилось невероятное - двум другим дочерям ставят точно такие же диагнозы. Теперь нужно срочно спасать уже троих детей. Дмитрий бросает работу и уезжает с женой и девочками в Москву.

"Мы решили, что папа будет лежать с нами. Без него я бы давно сдалась", - признается Кристина Филиппова.

Теперь в этой семье знают, что такое химиотерапия: когда едва научившись ползать, дети вдруг становятся вялыми и с трудом садятся. Перестают есть, а на подушке остаются волосы. Три дня в неделю по 20 часов, от Миланы, Евы и Ульяны нельзя отходить ни на секунду. Это долгие часы под капельницами. Зазеваешься, вырвут катетер, и все процедуры придется начинать заново. Тройная радость, тройная ответственность и тройная боль.

Врачи сразу сказали: шанс сохранить почки ничтожно мал, опухоли большие, их придется удалять вместе с органами. Для девочек это даже не инвалидность, медленная смерть.

Но этим детям повезло, у них оказались сильные и целеустремленные родители. Кристина и Дмитрий нашли врачей в Германии, они пообещали сохранить каждому ребенку хотя бы одну почку.

"Мы всегда стараемся сохранить хотя бы одну почку. Потому что если вы удалите обе почки с опухолью, это сыграет на руку только самой опухоли. Необходимо будет проводить диализ, после чего операцию по трансплантации почек. Для детей это означает подавление иммунной системы в течение всей жизни. Если оставить одну почку или хотя бы почечные ткани, то есть вероятность, что этим детям не понадобится операция по трансплантации почек", - объясняет руководитель европейского протокола лечения нефробластомы Норберт Граф.

От Москвы до Мюнхена больше двух тысяч километров. Но шансы на жизнь определяет не расстояние. Лечение в Германии стоит больше 10 миллионов рублей.

"Если мы все продадим, что у нас есть, этого хватит на лечение одной дочки", - говорит Кристина Филиппова.

И даже если этот заботливый папа будет сутками пропадать на своей работе целый год, он едва ли заработает и десятую часть этой суммы. А болезнь прогрессирует, и никакого года в запасе нет. Зато у этой семьи есть телезрители Первого канала. Ульяна, Ева и Милана едва умеют говорить, но улыбаются так, что невозможно не улыбнуться в ответ.

Отправляя смс со словом "добро" на номер 5541 вы сможете помочь этим детям.

Много неравнодушных людей участвуют в совместной акции Русфонда и Первого канала. Раньше Никита Иванов из Нижнего Новгорода сочинял мечты. Он мечтал ходить в школу, как все здоровые дети, играть на гитаре, заниматься спортом.

Но в реальной жизни были только бесконечные приступы эпилепсии, иногда до сорока в день. Всеми процессами в головном мозге управляла опухоль - гамартома гипоталамуса. Ее успешно удалили японские врачи, на деньги собранные зрителями Первого канала.

"Конечно, когда врач сказал: "Поздравляю, от вашей болезни ничего не осталось", это предложение я ждал всю свою жизнь", - признается Никита.

Миллион рублей на операцию, еще 650 тысяч на обследование и окончательное подтверждение: приступов больше не будет. Телезрители даже не знали об этой истории, тогда просто собрали очень много денег, гораздо больше, чем было нужно на другого ребенка, и оставшаяся часть суммы ушла на помощь Никите. Теперь Никита уже зимой встает на сноуборд, он не сочиняет мечты, он их воплощает.

В этой семье есть еще одна дочь - трехлетняя Арина, и она тоже далеко от мамы и папы, пока живет у бабушки в Тюмени. Разные города, часовые пояса и заботы, но одно общее желание - снова быть вместе.

"Я хочу, чтобы они поправились, вот этого я хочу больше всего на свете!" - говорит Алиса Филиппова.

На подоконнике опустевшего дома в Тюменской области семейная игрушка-талисман, ее специально оставили в комнате тройняшек. В далекой Москве на руках у папы каждая едва больше этой игрушки, три дочери, которым обязательно нужно вернуться домой здоровыми.

Благодаря зрителям Первого канала помощь уже получили две тысячи 526 детей. Но в дорогостоящем лечении нуждаются еще очень многие. И Вы можете принять участие в их судьбе: просто отправив СМС со словом "добро" на короткий номер 5541. Стоимость одного сообщения 75 рублей. Таких СМС с одного номера можно отправить сколько угодно. Важно подтвердить перевод, если попросит мобильный оператор.

ОТ МАМЫ КРИСТИНЫ
Здравствуйте наши дорогие. Извините за редкое появление.. Спасибо вам большое за поддержку, которую вы оказываете нашим девочкам.
С начала открытия сбора на карту СБ поступило 544 832руб. Просим прощения по остальным счетам предоставим информацию немного позже, найдём время разобраться.
Ещё раз огромное спасибо, вы даёте надежду нашим девочкам.

14.12.2015 11:09

Пост от Кристина Филиппова:
Добрый вечер дорогие и уже родные наши друзья и помощники!
Ситуация сложившаяся в последние несколько недель требует ясности.
Размещаю копию письма, отправленного в Русфонд сегодня. Это ответное письмо по итогам встречи с доктором Хубертусом 11.12.2015 . Встреча была организована доктором для понимания позиции фонда. К сожалению, представитель фонда на встрече не появился, был только переводчик фирмы Доккар.
"Уважаемая Евгения Васильевна!
По итогам встречи с доктором Хубертусом, 11.12.2015г, мы поняли, что Вы обещав рассмотреть оплату счета выставленного на Ульяну, 193 686,65 евро, втянули нас в бессмысленную переписку по правильности формулировки заявления. Сами в это время ежедневно писали и звонили доктору Хубертосу с требованием как можно быстрее организовать отправку девочек в Москву. На встречу с доктором, несмотря на его просьбу, не пришёл человек который мог бы ясно озвучить позицию Русфонда по участию в дальнейшем лечении Ульяны, так-же вы не ответили на письмо доктора с этим-же вопросом. Ситуация складывается аналогчно, как с вашим письмом от 16.11.2015г.
В настоящее время Ульяна на ежедневном круглосуточном гемодиализе, пробуют делать паузу на 24 часа, но из за многочисленных капельниц (8-10 инфузоматов) сильные отеки и диализ включают быстрее. Она постоянно получает морфин. С ней ежедневно занимается физиотерапевт и логопед-рефлексолог, для восстановления утраченных навыков. Питание через установленный напрямую в желудок зонд, только только налаживают, часто рвота. Она не может глотать, жевать, сидеть, держать головку. Лежит в фиксированном положении. Сознание мутное от бесконечного приема сильнейших опиумных препаратов. Нас не узнает и не реагирует. Врачи не могут сказать, как это сказалось на мозге и насколько он поврежден. Они считают целесообразным оставить Ульяну в Германии ещё на несколько месяцев до стабилизации её состояния и налаживания перитониального диализа. Для этого её нужно перевести в другую специализированную клинику в соседний город, в которой имеется все необходимое и нахождение в которой будет дешевле, чем в реанимационном отделении.
Так-же немецкие врачи не дают гарантий, что при перевозке Ульяны в Москву ее состояние не ухудшится.
Исходя из всего этого, мы понимаем что перевозить Ульяну в Москву сейчас очень рискованно.
Евгения, Вы везде пишете, что фонд готов открыть дополнительный сбор и не отказываетесь помогать: речь идет о лечении в Германии или Вы будете настаивать, что лечение можно продолжать и в России?
Доктор Хубертус сказал, что Вы звоните ему каждый день и спрашиваете, когда они отправят Ульяну в Россию. Я извинилась перед ним за принесенные неудобства и за отсутствие информации с нашей стороны.
Для возможности дальнейшего лечения Ульяны мы должны четко понимать будет-ли Русфонд оплачивать лечение в специализированной клинике, рекомендованной немецкими врачами. Просим вас дать срочный официальный ответ о возможности дальнейшего финансировия лечения Ульяны, или официальный отказ от дальнейшего финансирования.
Еще раз хочу отметить, что мы не планируем оставаться в Германии бесконечно долго. И не хотели бы этого. Мы просим одного: стабилизировать Ульяну, перевести на перитониальный диализ с гемодиализа.
С уважением Кристина Филиппова"

ВОТ В ТАКОМ СОСТОЯНИИ СЕЙЧАС УЛЬЯНА!

14.12.2015 11:12

О Боже, какой ужас!

14.12.2015 11:23

14.12.2015 14:59

Господи, бедные девочки и их родители:(

14.12.2015 16:38

Нет слов просто. КЕМ нужно быть чтобы зарабатывать на детях которые так страдают.

15.12.2015 01:11

15.12.2015 19:18

Улететь и не думать!

В больничных очередях

Просидев в живой очереди около двух часов, Елена все же попала к терапевту, который выдал ей направления на общий анализ крови, мочи, ЭКГ, талон к гинекологу и т.д.

Во время приема Елене вновь протянули список анализов, которые она должна сдать, и объявили, что ее ждет операция.

Когда все нужные документы были собраны, Лена и ее муж Алексей тут же поехали в онкоцентр.

По словам Лены, ее муж, обзвонив всех знакомых, поднял все связи и договорился, чтобы ее принял один из лучших хирургов края. На другой день они были у него на приеме.

Из дневника: «Доктор посмотрел мои документы, громким командным голосом спросил, почему так поздно обратилась, стадия уже серьезная. Осмотрел меня, сказал, что нужно срочно делать операцию.

Все гораздо сложнее

На следующий день в палате состояние у Лены было подавленное, ей стало страшно и одиноко.

Из дневника: «Ближе к обеду зашел доктор, объявил, что с такими анализами ни о какой операции не может быть и речи (упал гемоглобин) и что завтра он сделает мне лапароскопию, посмотрит, что там внутри, и тогда уже будет понятно, как меня лечить дальше.

После этой процедуры, сделанной под наркозом, я лежала в кровати, в голове было пусто. Ловлю мысль – я киборг, улыбаюсь и засыпаю.

После сеанса химии

Из дневника: «О химии я знала только то, что это яд, которым пытаются убить раковые клетки, заодно убивая и здоровые системы организма, но как эта процедура происходит, не представляла. Оказалось, все просто - мне поставили капельницу, а затем дважды – помпу. Помпа - это такая запаянная пластмассовая штука овальной формы, которая висит на шее, а внутри колба с лекарством, которое подается в вену очень-очень медленно. Моя помпа работала сутки (с ней спишь, ешь, ходишь в туалет, на прогулку), а жидкости в меня попало всего 250 мл.

Через три дня на утреннем обходе врач сказал, что выписывает меня. Конечно, я обрадовалась. Наконец-то буду дома! Позвонила мужу и стала собираться.

Получив выписку, Лена решила посмотреть свой диагноз и вновь похолодела. С каждым словом ей становилось хуже, темнело в глазах. Врачи констатировали рак желудка четвертой степени.

Из дневника: «Я была подавлена и растеряна. Я не знала, что дальше делать, тупо сидела с этим листком на коленях и ничего, абсолютно ничего не понимала.

Дома, по словам Лены, ее настигли последствия химии.

Из дневника: «Аппетита не было, я испытывала жуткую слабость, все время практически сидела на диване, обложившись подушками, потому что мерзла. Много читала. Но и на чтение сил хватало недолго, через пару часов я засыпала, даже не меняя положения, все так же сидя.

В этот момент, по словам Елены, она приняла решение отказаться от традиционного лечения, несмотря на то, что муж настойчиво уговаривал ее пройти второй курс химии. При этом проговорился, что доктор отмерил ей всего два года…

Спасибо за поддержку

Вскоре после этого Лена обратилась в соцсетях с просьбой о материальной помощи. Речь шла о нетрадиционном лечении, в которое она поверила после телефонных бесед с излечившимися.

Мир, по ее словам, дал такую мощную обратную связь, что ее вера в выздоровление укрепилась в сотни раз.

Из дневника: «Мне писали и звонили друзья и знакомые, коллеги с которыми я работала в разных компаниях, мои однокурсники и одноклассники и просто незнакомые люди, которые, узнав о моей беде, не остались в стороне. Сети взорвались, многие сделали перепосты на своих страницах, телефон почти весь день пиликал, получая уведомления о переводах. Я постоянно получала сообщения, с кем-то разговаривала, переписывалась в мессенджерах. Я жила, и я была полна жизни!

Я получила очень много новой и полезной информации, приходили ссылки на людей, которые оказались в подобной ситуации и справились с болезнью, ссылки на фильмы и научные статьи о раке, способах лечения, кто-то присылал просто молитвы.

Недавно Лена рассказала про то, как поддержали ее в парикмахерской.

Из дневника: «После химиотерапии у меня стали выпадать волосы. Утро начиналось с того, что я их собирала на подушке, потом при расчесывании они падали на пол.

Когда мы с ней созванивались, чтобы взять разрешение на публикацию отрывков из дневника, Лена рассказала, что стала заниматься танцами и многое передумала за это время. Недавно она написала, что теперь относится к своей болезни по-другому.

Мы уже рассказывали о том, как мошенники собирают деньги на улицах, а нечистоплотные благотворители финансируют собственные медиапроекты за счет настоящих филантропов. Теперь пришло время поговорить о роли соцсетей в нагнетании истерики и деньгах с пиаром, которые можно на этом заработать.

Этими эмоциями умело пользуются не только откровенные мошенники, зарабатывающие себе таким способом на жизнь.

В июне 2015 года в Русфонд обратилась семья Филипповых из Тюменской области. У годовалых тройняшек обнаружили злокачественное образование почек — опухоль Вильмса. В Москве сестрам провели две терапии, но они не помогли. Врачи предложили удалить обе почки каждой из девочек и ждать трансплантации на диализе. Для таких крошек подобный подход оказался бы смертным приговором: до достижения трехлетнего возраста трансплантацию делать нельзя. Диализ же весьма неполезная процедура даже для взрослых, вымывает весь кальций из организма, крошки бы просто не дожили до пересадки почек. Филипповы обратились в Русфонд. Специалисты фонда сумели выйти на университетскую клинику в Германии. Дитрих фон Швайниц, заведующий детским хирургическим отделением, заинтересовался уникальным случаем. Нет, конечно, не из-за человеколюбия, чисто научный интерес. Налицо генный сбой, с которым за всю свою практику он ни разу не сталкивался. Швайниц решил попробовать сохранить тройняшкам органы. Цена попытки по курсу на тот момент составила 10 миллионов шестьсот пять тысяч двести рублей. Родители согласились попробовать и подписали все необходимые документы.

В августе на Первом канале вышел трогательный сюжет о несчастных девочках. Наши соотечественники всегда отличались сердобольностью и в итоге собрали сумму, превышающую заявленную более чем в 10 раз — 115 миллионов 220 тысяч 552 рубля.

К сожалению, как известно, человек предполагает, а бог — располагает. Для двух девочек, Миланы и Евы, операции прошли успешно. Ульяне же все же пришлось почки удалять, возникли осложнения и новые дополнительные счета. Русфонд их оплатил, не прибегая к новым сборам, причем не ограничившись операциями Ульяны. Не желая разлучать семью (а в Мюнхен поехали и мама, и папа, оставив двух других детей на попечение бабушки), фонд заплатил и за химиотерапию Евы и Миланы в Германии, хотя эту процедуру можно было провести и в России. Всего с августа 2015 года Русфонд перевел в клинику 458 тысяч 982 евро.

Казалось бы, стоит благодарить фонд и неравнодушных людей, но мама несчастных тройняшек решила иначе. В адрес фонда посыпались лживые обвинения: и счета-то он не оплачивает, и горе людское использует для пиара собственного, да и вообще: сидят там проклятые меркантильные упыри, которые спят и видят, как бы рубль свой урвать за счет больных детей. Нелюди, отдайте собранные сверх нормы деньги нам! О подписанном договоре, понятно, вспоминать было неудобно, картину портил.

Ситуация достигла максимальной точки накала в декабре. Немецкие врачи заявили, что дальнейшее лечение можно продолжать в России. Ауф видерзеен, майне либе фрау, извольте отправляться на родину за дальнейшей терапией, диализом и прочими необходимыми процедурами, оплачивать которые Русфонд не отказывается. И тут началась глобальная истерика, поддержанная экзальтированными дамами во всероссийском масштабе.

В итоге в очень короткий срок мама тройняшек сумела довести до цугундера пару десятков сотрудников Русфонда, себя — практически довела до депортации (от наручников и наряда полиции ее спасло лишь нежелание университетской клиники раздувать скандал), а заодно сумела испортить отношения со всеми немецкими клиниками, поставив под удар других больных деток из России.

Из письма Дитриха фон Швайница Евгении Забелиной (Русфонд):

Я прошу вас немедленно положить конец этим темным играм и уже сегодня убедить родителей тройняшек покинуть нашу клинику в следующий вторник, 22 декабря, со всеми тремя детьми! Если вы этого не сделаете, я буду вынужден в будущем отказывать в лечении всем пациентам, рекомендованным вами. Нам необходимо место и оборудование для диализа, которое сейчас занимает одна из тройняшек в отделении интенсивной терапии, со вторника для срочного диализа другого тяжелобольного ребенка, недавно перенесшего операцию!

Клинику она покидать до сих пор отказывается. Деньги от Русфонда еще не кончились. По всей видимости, в Россию она отправится аккурат под бой новогодних курантов, подарив медикам и представителям фонда очередную бессонную ночь. Зачем она так настаивает на лечении в Германии, никто ответить не может. Немецкие почки — они только для немцев, так что трансплантация Филипповым в Германии все равно не светит, но, тем не менее, она продолжает занимать единственную койку в реанимации университетской клиники, не давая попасть туда больному немецкому ребенку. Однако большинству сетевых благожелателей это неинтересно, гормон играет.

В случае с Филипповыми налицо материальная заинтересованность и, возможно, временное умопомрачение родителей, но есть случаи, когда активных в Сети молодых мам используют и в политических интересах. Лучшей иллюстрацией здесь является история несчастного Матвея, которую пересказывать особого смысла нет. Об обожженном в тульском роддоме младенце слышали буквально все.

Так вот, эту трагедию в своих интересах решила использовать целая группа людей, кто-то — для пиара, кто-то — ради материальных благ, а некоторые — и в политических интересах. Как только история Матвея прогремела на всю страну, к ней пристроился ряд имен. Итак, знакомьтесь:

Ольга Синяева, режиссер-документалист, очень любимый борцами с системой. Именно она нынешней осенью начала раскручивать историю несчастной девочки с синдромом Дауна, фотографию которой якобы требовали убрать из школьного альбома именно по причине болезни. В дальнейшем выяснилось, что дело обстояло далеко не так, но общественный резонанс, он же важнее. Ради него и факты передергивать можно, и откровенную ложь выносить в СМИ. Привлечение внимания к больным детям благое дело же, чего уж там.

Наталья Тупякова, самая любимая всеми сетевыми доброжелателями потенциальная мама для Матвея. На момент начала интернет-истерики у нее не было ни работы, ни столичной прописки, ни собственного жилья в Москве. Когда на это обратили внимание, прописка и временная работа появились. Квартиры в Москве, а проживание в столице объясняется сложными медицинскими процедурами, которые можно провести только здесь, пока так и нет.

Эти три дамы начали публиковать во всех доступных им источниках откровенную ложь. Здесь и инсинуации по поводу квалификации тульских врачей, прикрывающих халатность коллег, и наезды на службу опеки, и полугодичное ухаживание Тупяковой за Матвеем, и требования скорейшей передачи ребенка в семью, хотя по больницам ему предстоит валандаться еще долгие месяцы.

Что ж, мы надеемся, что Матвей получит необходимое лечение и найдет любящую семью независимо от чьих-то политических пристрастий. По крайней мере, в это очень хочется верить.

Людмила Поджарова из Омской области - пенсионерка. 61-летняя женщина живет с любимым мужем, воспитывает внуков, в доме - достаток. И лишь одно до недавнего времени терзало душу: сибирячка обещала маме выполнить ее последнюю просьбу - отыскать своих сестер-тройняшек.

Жизнь Прасковьи Фроловны Пухаевой, мамы Людмилы Поджаровой, складывалась непросто. В 11 лет Прасковья осталась сиротой. Скиталась, снимала угол, работала няней, домработницей, чтобы прокормиться. Влюбилась в парня, родила сына Юру. Но отец ребенка ее бросил. Через год познакомилась с другим мужчиной, Иваном, от которого родила тройняшек - Любу, Таню и Нину. 28 февраля 1956 года, когда тройня появилась на свет, их старшему брату Юре исполнилось три годика.

Но и отец тройни исчез из жизни Прасковьи. Молодая женщина осталась одна с четырьмя детьми на руках. Хозяева дома, где снимала комнату Пухаева, указали ей на дверь. Прасковья была в отчаянии. Люди посоветовали отдать детей на время в Дом ребенка. В мае 1956-го женщина привезла девочек-тройняшек и сына Юру в детдом. Думала - на время. А когда вернулась за детьми - Юра ее ждал, а тройняшек уже удочерили.

Прасковья Пухаева с сыном: маленький Юрий дождался маму в детдоме, а сестренок-тройняшек удочерили. Фото: Личный архив

- Потом мама снова встретила любовь и в 1957 году родила дочь Раю, а в 1958-м - меня, - рассказывает Людмила Николаевна, младшая дочь Пухаевой. - Пока мы с Раей не пошли в школу, мама занималась с нами, была здорова. И старший брат Юра всегда был с нами. Я с детства видела, что мама часто перебирает три свидетельства о рождении и вложенные в них фотографии младенцев. Разложит, смотрит на них, плачет. Я спрашивала: кто это? Мама мне рассказала про сестренок. Объяснила, что отдала детей на время, надеялась найти жилье, работу и забрать девочек-тройняшек и сына. А когда вернулась за ними, ей сказали, что всех трех девочек удочерила семья военных. Мол, попали в хорошие руки и искать их не надо. Мама сильно переживала, хотела найти дочек. Но ей сказали, что есть тайна усыновления, и адреса семьи, куда девочки попали, не дали.

Со временем желание найти дочек превратилось у Прасковьи в навязчивую идею. Она постоянно рвалась на поиски тройняшек и сильно тосковала.

- Могла уйти в соседнюю деревню, лечь там на могилку и лежать, - вспоминает Людмила Николаевна. - Семейная жизнь мамы не заладилась. Наш отец стал гулять, а у мамы начались приступы душевной болезни. Врачи забирали ее в больницу и оставляли на несколько месяцев. Мы с сестрой и братом оставались дома одни. Порой даже есть было нечего. Питались рыбой, которую Юра ловил летом и сушил мешками, складывая на чердаке. Директор школы обратился в сельсовет: мол, дети без присмотра. Мама - в больнице, она там лежала по полгода. Отец пил, потом заболел воспалением легких и умер. Брат тогда был уже в 8-м классе, собирался идти в ПТУ . И мы с сестрой попали в детдом. Когда мама выходила из больницы, она приезжала и забирала нас домой. Но потом у нее вновь начинались приступы, когда она смотрела пустыми глазами и не отдавала себе отчета в происходящем. Маму снова закрывали в больнице, а мы возвращались в детдом.

Начала поиски в 10 лет

Людмила Поджарова оканчивала 10-й класс, когда ее мама умерла.

Как сейчас выглядит еще одна сестра, Нина, и как сложилась ее жизнь, неизвестно. Осталось лишь ее фото в младенчестве. Фото: Личный архив

Любовь - в Омской области, Татьяна - в Сочи

У Людмилы, сестры Раисы и брата Юрия семейная жизнь сложилась благополучно. Все живут со своими половинками, вырастили детей, нянчат внуков, а кто-то уже и правнуков. Раиса и Юрий советовали Людмиле больше не думать о поиске тройни, но она не успокаивалась.

И вот недавно 13-летний внук Людмилы Поджаровой отправил письмо на Первый канал с просьбой помочь его бабушке найти сестер-тройняшек. И удача улыбнулась.

То, что произошло дальше, Людмила называет чудом. Одновременно откликнулись две ее сестры. Любовь и Татьяна позвонили и рассказали: они попали к хорошим мамам и не сразу узнали, что их удочерили.

Любовь Есина всю жизнь прожила в соседнем селе, неподалеку от сестер и брата. Фото: Личный архив

Татьяна, вторая сестра-тройняшка, нашлась в Сочи , куда она перебралась из Омска в 1986 году. Татьяна Дудко живет у моря с дочкой и внучкой, работает врачом в санатории. Ей тоже повезло с приемной мамой, которая была очень доброй и любящей.

Татьяна Дудко поселилась в Сочи: она работает врачом в санатории. Фото: Личный архив

- Мама работала кассиром на заводе, - рассказала Татьяна Дудко. - Ее муж через короткое время оставил ее, и она воспитывала меня одна, потом вышла замуж за мужчину с двумя детьми. О том, что я неродная, узнала в 2011 году - перед смертью мама показала мне справку об удочерении.

- Сколько было радости, когда мы встретились, - говорит Людмила Поджарова, - Сбылась мечта моей жизни!

- Вы сейчас продолжаете общаться с сестрами?

- Конечно. Ездим друг к другу в гости, почти каждый день перезваниваемся. Мы как будто сто лет друг друга знали! Все-таки кровь берет свое. Не знаю, почему Нина не откликается. Мы продолжаем ее искать.