Руководство по онкологии суконко

Онкология - Ганцев Ш. X. - Учебник

Описание: Учебник отличается от аналогов по ряду позиций. Во-первых — строгим соответствием учебной программе. Во-вторых — использованием опыта ведущих клиник и ученых России в рамках единой образовательной концепции. В-третьих — впервые в отечественной педагогической практике медицинских вузов изложены стандарты диагностики и лечения в онкологии. Студент, обучающийся на кафедрах, получит первоначальные знания о стандартизации лечебно-диагностического процесса, что на сегодняшний день очень важно. Можно и дальше перечислять плюсы учебника, но мне представляется, что главным экспертом издания является студент. Учебник создан для него, и он его по достоинству оценит.

Онкология - В.И. Чиссов, С. Л. Дарьялова - Учебник с компакт-диском

Описание: В учебнике представлена современная информация об этиологии, патогенезе, клинической картине, диагностике, лечении, профилактике и прогнозе онкологических заболеваний. В самостоятельных разделах приводятся сведения по общим вопросам онкологии, а также по особенностям онкологических заболеваний у детей. Учебник включает приложение на компакт-диске, содержащее тестовый экзамен, дополнительные иллюстрации и разнообразные справочные материалы.
Учебник подготовлен в соответствии с действующей программой по онкологии и предназначен для студентов медицинских вузов.

Молекулярная онкология: клинические аспекты - Имянитов Е.Н., Хансон К.П.

Описание: Бурное развитие молекулярной генетики, в частности открытие онкогенов и антионкогенов, кардинально видоизменило представления о механизмах возникновения новообразований. Тем не менее принято считать, что прогресс в теоретической области практически не отразился на состоянии дел в клинической онкологии. Содержание настоящего издания призвано продемонстрировать несостоятельность подобных утверждений.
Действительно, если 70-е и 80-е гг. XX века характеризовались прогрессом преимущественно в экспериментальной области, символом последнего десятилетия стали именно практические достижения молекулярной онкологии. К настоящему моменту молекулярно-генетические подходы рутинно используются на всех этапах онкологической помощи, т. е. в профилактике, диагностике, лечении и мониторинге пациентов. Наиболее заметные успехи отмечены в развитии лабораторных методов выявления групп онкологического риска, поиске диагностических и прогностических маркеров новообразований, разработке патогенетически обоснованных подходов к химиопрофилактике и химиотерапии неоплазм и, наконец, в генотерапии рака.

Лечение хронической боли онкологического генеза - Г.А. Новиков - Учебное пособие

- В понедельник, 17 февраля, Олег Григорьевич простился с коллективом и сказал, что уже найден претендент на должность директора, - рассказали нам в центре. - Никаких подробностей своего ухода он не сообщил, но в центре говорят, что Олегу Суконко предложили должность ученого секретаря, однако он отказался, и неизвестно, останется ли Олег Григорьевич в РНПЦ , который возглавлял почти 10 лет.

Об отставке Олега Суконко в медицинских кругах заговорили еще в начале февраля, после очередной коллегии Министерства здравоохранения, в работе которой принимал участие заместитель генпрокурора Беларуси Алексей Стук. Один из вопросов, который обсуждался на коллегии, касался организации работы РНПЦ онкологии и медицинской радиологии, в частности ликвидации очереди на операции и консультации онкобольных.

Буквально сразу после коллегии Олег Суконко заболел и больше недели отсутствовал на рабочем месте, а когда вернулся, то сразу объявил о своем уходе с должности директора.

Олегу Суконко 68 лет. Он доктор наук, профессор, опытный хирург-онкоуролог. Суконко называют крепким хозяйственником. Под его руководством проведена реконструкция центра, построены новые медицинские объекты. На финансирование РНПЦ онкологии и медицинской радиологии тратится в разы больше средств, чем на все остальные научно-практические центры страны.

В 2015 году в онкоцентре был открыт суперсовременный и дорогостоящий ПЕТ-центр, оборудование которого позволяет не только проводить раннюю диагностику онкозаболеваний, но и подбирать индивидуальные схемы лечения для каждого пациента. На открытии ПЕТ-центра присутствовал Александр Лукашенко . Глава государства, к слову, не единожды посещал РНПЦ, последний раз - в октябре прошлого года, когда открывался пансионат для пациентов и их сопровождающих.

- Олег Григорьевич, безусловно, крепкий хозяйственник, он старался сделать из РНПЦ фешенебельную больницу, - поделился своими мыслями на анонимных условиях ведущий сотрудник центра. - Но престиж и авторитет любому медучреждению создают кадры. Койка не лечит, суперсовременное дорогостоящее оборудование ценно только тогда, когда на нем работают профессионалы. А в РНПЦ, к сожалению, наблюдался отток кадров.

С 20 февраля в РНПЦ новый руководитель. Им стал Сергей Поляков - доктор наук, заведующий лабораторией онкоурологической патологии.

В настоящее время Олег Суконко - член Совета Республики. Причем в ноябре 2019 года был переизбран в верхнюю палату парламента на второй срок.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Александр Лукашенко возмутился очередями по два - три месяца на онкооперации. Президент потребовал также, чтобы списки очередников были прозрачными (подробнее)

Рак предстательной железы вышел у белорусских мужчин на первое место. В советские годы мужчины про эту хворь и думать боялись. Оказалось, нужно не бояться, а действовать. Как - в интервью заведующего отделом онкоурологической патологии РНПЦ онкологии и медицинской радиологии Сергея Полякова (подробнее)

— Олег Григорьевич, как онколог с 40-летним стажем, какие качества считаете определяющими для врачей, которые борются с раком?

— В 22 странах мира онкологические болезни уже стали первой по частоте причиной смертности, обогнав заболевания сердечно-сосудистой системы. Беларусь пока в это число не входит, но будет ли количество онкобольных в нашей стране увеличиваться?

— Если еще десять лет назад мы в год выявляли 40 тысяч больных раком, сейчас эта цифра превысила 50 тысяч. Причина роста в том, что средняя продолжительность жизни увеличивается, а пик онкологии, которая считается болезнью возраста, приходится как раз на 50-70 лет (80% всех случаев). Кроме того, в последние годы люди все больше сталкиваются с различными вредными воздействиями, оказывающими пагубное влияние на организм. Неправильный образ жизни, постоянные стрессы приводят к тому, что с каждым годом онкология будет прогрессировать.

— Над чем сейчас работают белорусские ученые-онкологи?

— С каждым годом онкологи приближаются к пониманию природы рака. Уже известно, что в геноме каждого из нас есть онкоген, который при определенных обстоятельствах активизируется и вызывает перерождение здоровых клеток в раковые. Этот сложный процесс у каждого человека происходит индивидуально. Мало того, первичная опухоль может отличаться от метастазов по своему молекулярно-генетическому составу, в этом и заключается сложность лечения рака: каждому нужно подбирать индивидуальное лекарство. Наступает век персонифицированной медицины.

Многие ученые сейчас работают над поиском возможности изъять онкоген, но это изменит саму природу человека, ведь раковая клетка единственная в природе бессмертна, это самый совершенный организм из всех, которые нам известны. В лабораториях она безостановочно размножается более полувека. Пока мы не знаем, почему это происходит, но одно можно сказать точно: рак и бессмертие — звенья одной цепи.

Созданная на базе нашего центра молекулярно-генетическая лаборатория позволяет нам проводить научные исследования на международном уровне совместно с зарубежными коллегами. Сейчас работаем над созданием искусственно выращенных органов. Трахею уже пересадили, и она прижилась, но, чтобы поставить это на поток, нужно минимум два года серьезных научных исследований. Еще одно важное направление работы — жидкостная диагностика (определение раковых клеток и их количества в крови, костном мозге и других жидкостях в человеческом организме). На основании изучения определенных маркеров мы уже сегодня можем предсказать, когда и какой рак разовьется у некоторых пациентов. Но это только начало пути. Решить проблему рака в сотни раз сложнее, чем полететь на Марс.

— Пока ведущие ученые страны занимаются поиском лекарства, врачи-онкологи делают упор на профилактике раковых заболеваний и ранней постановке диагноза. Насколько эффективна эта работа?

— Ранняя постановка диагноза существенно продлевает жизнь пациентам. Ежегодно тысячи людей обследуются и делают скрининг, но, согласно мировой статистике, 25-30% населения принципиально отказываются идти на обследование, если их ничего не беспокоит. К этой категории людей относятся и курильщики, хотя прекрасно знают, что девять из десяти людей с диагнозом рака легких — курильщики со стажем. Мы информируем население, проводим беседы, но заставить обследоваться никого не можем. Есть такие сотрудники и у нас в центре, поэтому несколько лет назад мы ввели правило: пока не пройдено медицинское обследование, человек не идет в отпуск. Благодаря таким мерам из двух тысяч работников ежегодно выявляем десять больных раком.

— РНПЦ онкологии и радиологии не только научно-практический центр, но и диспансер для Минской области. Сколько пациентов столичного региона ежедневно проходят здесь лечение?

В целом в Беларуси на диспансерном учете стоит без малого полмиллиона больных раком. Ежегодно выявляется до 50 тыс. новых пациентов, 8 тыс. из них — в Минской области. В нашем центре они получают помощь, соответствующую всем мировым стандартам. Кроме того, за последние годы во всех районных центрах и крупных населенных пунктах расширились диагностические возможности, практически во всех районных поликлиниках работает врач-онколог.

Юлия ГАВРИЛЕНКО

Фото Светланы КУРЕЙЧИК

Почему рак – жестокая лотерея судьбы? Что стало шоком для онкологов? Почему нельзя опускать руки и отказываться от лечения? Об этом – наш разговор с директором Республиканского научно-практического центра онкологии и медицинской радиологии им. Н. Н. Александрова.

– Надеюсь, вы не о раке?

– Должен вас огорчить. Каждый из нас подвержен этой опасности. Не случайно же говорят, что рак – царь всех болезней. Он генетически обусловлен, понимаете? У любого индивидуума есть ген, несущий наследственно информацию об этой болезни. Как он появился, ученые продолжают спорить. Но человек смертен – такова его биологическая природа. Просто один сталкивается с онкологией в 30 лет, другой – в 50, кто-то – в более позднем возрасте.

Многие рассуждают о том, что можно продлить человеческую жизнь до 100–150 лет… Ничего подобного! Доказано на сегодняшний день, что все равно – рано или поздно – разовьется онкологическое заболевание. И тут ничего не поделаешь… С онкологическими болезнями вопрос будет решен, когда человек станет бессмертным. Но эликсира бессмертия, увы, не существует. Самое печальное, что, как показывают последние исследования, около 50% опухолей возникает спонтанно. Человек запрограммирован, что у него появится новообразование в определенном возрасте независимо от того, чтό на него будет воздействовать. Это стало шоком, но, к сожалению, доказанный факт.

– Получается, что рак – жестокая лотерея, которую разыгрывает с нами судьба. И рано или поздно достается несчастливый билет?

– Вы правы. Это случится с каждым. Просто кто-то успевает умереть раньше от другой болезни.

– Как-то мрачно шутите, Олег Григорьевич…

–Ну, с юмором у нас особые отношения. И пациенты наши в этом плане отличаются. Ведь как в других больницах? Ходят, гуляют везде. У нас же поначалу лежат под одеялом, как будто тяжелым предметом по голове ударили, глаза испуганные – такой страх, просто парализующий человека. Но какая радость потом, когда до них доходит, что, оказывается, с этим люди живут… В центре же целое отделение психологов работает с пациентами.

У меня долгие годы (сегодня это уже не является тайной) лечился Ростислав Иванович Янковский. Он заболел в 60 лет, а умер в 86. И все это время активно жил и творил на театральной сцене и в кино.

Очень важно знать, что излечишься – даже при третьей и четвертой стадиях. И мы стараемся убедить пациента, что все будет хорошо. Инстинкт самосохранения позволяет адаптироваться человеку к ситуации, к новому образу своей жизни. Люди, которые проходят через наш центр и выздоравливают – а это же 70%! – живут и здравствуют. И забывают про нас. Почему говорят, что, мол, все погибают от онкологии? Потому что о тех 30%, кто не выжил, знают, а эти 70% не афишируют, через что они прошли.

– Вы можете как-то сразу определить, что человек будет бороться за жизнь?

– Более сорока лет все же работаю, поэтому пяти минут достаточно, чтобы разобраться. Врач без интуиции – это не врач. Он должен видеть, кто перед ним и как будет развиваться болезнь.

Контакт врача и больного, чего сейчас недостает, в онкологии крайне важен. Нет такой духовной связи между пациентом и врачом. Посредником стало железо – оборудование, аппараты. Это плохо, конечно.

– Есть такие индивиды. Наш центр является диспансером Минской области, поэтому к нам попадают первичные больные. До 50 отказов в год раньше было. Сейчас – единицы.

– Это мужественный поступок или…?

– …глупый, конечно. Особенно если первая или вторая стадии, которые стопроцентно излечиваются. Поэтому теперь, если никто не может уговорить, разговариваю с пациентом сам. Еще не было случая, чтобы не убедил кого-то в необходимости лечения.

– Как вам это удается?

– Внешним видом, наверное, воздействую. (Смеется.) Это, конечно, шутка. Я прямо говорю: зачем тебе проблемы? А самое главное – человек же не понимает, какой груз он на родственников навешивает, которые за него переживают. Можем и в реанимацию завести для пущей убедительности. Показать, как люди заканчивают свою жизнь.

– Действительно, чаще всего болезнь – больший удар для родственников и близких, чем для пациента…

– Конечно. Он отказался и все: я – герой, зачем мне? И лечатся всякими народными средствами… У нас работает доктор наук, профессор, одним словом, уважаемый человек, который только тем и занимается, что изучает рациональность различных предложений, поступающих в центр. Потому что много всяких измышлений в этой сфере и знахарей, бессовестно делающих деньги на человеческой беде.

– Люди очень боятся рака…

– Да, но все равно боятся и придумывают всякое разное. Вот говорят, что человек, склонный помнить и варить в себе обиды, явный претендент заполучить онкологическое заболевание…

– Не доказано, что свойства характера могут служить причиной развития ракового заболевания. Но, с другой стороны, оптимист по жизни меньше болеет, чем пессимист. Особенно это касается сердечно-сосудистых проблем. Возможно, что и в онкологии такое прослеживается, но это лишь предположение.

– Каков временной промежуток между стадией рака, которую можно еще вылечить, и той, что безнадежна?

– В зависимости от структуры опухоли, как правило, от года до трех. Быстро процесс развивается.

На ранней стадии небольшую опухоль мы удаляем лапароскопическим методом, тратя на это немного средств. А если злокачественное новообразование выявляется на третьей или четвертой стадии, то там уже и лучевая терапия, химиотерапия, дорогостоящие лекарства. Все это огромные затраты. Не говорю уже о том, что шансы на выздоровление уменьшаются.

Поэтому задача номер один – как можно раньше выявить рак. Для этого реализуем соответствующие программы, открываем скрининговые центры, как в Вилейке, например. И, кстати, Минская область первая в стране апробирует и внедряет программы по раннему выявлению рака. В частности, рака предстательной железы у мужчин и молочной железы у женщин, у которых болезнь в определенный возрастной промежуток выходит на первое место. Приглашаем людей на обследование. Приходит около 50%. Наверное, мы не всегда достаточно настойчивы.

– Массовый скрининг не оправдал надежд, которые на него возлагались?

– Он себя уже давно оправдал. Опыт стран, что занялись этой проблемой еще в 80-е годы, показал: скрининг эффективен для ранней диагностики рака предстательной железы, молочной железы, кишечника и шейки матки. Сейчас с помощью компьютерной томографии возможна ранняя диагностика рака легкого. Работаем над выявлением поверхностных опухолей, которые локализуются в области головы и шеи.

Но почему у нас это идет с трудом, со скрипом? Потому что врачи первичного звена перегружены. Должны быть специалисты, которые только и занимались бы ранним выявлением рака. Сейчас мы добились того, чтобы в каждом районном центре работали по два онколога. Они прошли подготовку в нашем центре и должны быть главными в этой системе, помогая врачам первичного звена. Дальше – межрайонные центры по скринингу. При малейшем подозрении – сразу в нашу поликлинику.

– Врачи призывают нас быть внимательными к своему здоровью. Что значит этот совет с точки зрения онколога?

– Все давно известно. 90% заболевших раком легкого – курильщики. А что мы едим-пьем? Фастфуд, колу… Почему, думаете, в Америке онкологические заболевания на первом месте? Потому, что главным приоритетом стало не здоровье, а бизнес, деньги любой ценой. Или возьмите Китай. Стоило им начать питаться так, как весь цивилизованный мир, онкологические болезни резко пошли в рост.

Так что нужно иметь в виду три главных момента: образ жизни, рациональное питание, физические нагрузки. Ничего нового пока не придумали. Это не дает гарантий, но повышает шансы.

Полмиллиона человек в стране стоит на онкологическом учете. В прошлом году выявили 52 тысячи новых пациентов. Примерно столько же и снимаем с учета после 5-годичного наблюдения.

Роста смертности нет, но 18 тысяч человек, ежегодно умирающих от рака, это все-таки, считай, целый районный центр. Цифру эту удается сдержать, в чем, конечно, большая заслуга нашей онкологической службы.

– На вашем личном счету – более 3 тысяч операций, в том числе сложных. Но, на удивление, своих пациентов вы помните до сих пор…

– Конечно. Многие из них стали моими друзьями. И я считаю, что это хорошо. Ведь как бывает? Ага, раз онколог не хочет общаться – значит смертный приговор подписан! (Улыбается.) Такая вот человеческая психология. Так что, где ни бываю, обязательно встречу человека, который являлся нашим или моим пациентом.

– У вас нет желания написать книгу обо всем этом – человеческом горе и милосердии, о мужестве и вере, о несбывшихся надеждах и смысле жизни?

– Постоянно об этом думаю, но настолько сейчас загружен… Может, когда выйду на пенсию. Человек я энергичный, даже чрезмерно.

(Улыбается.) Думаю, всем надоел с онкологией: все время стучусь в разные двери.

А книгу надо писать – это сто процентов. Много наблюдений интересных. Но банальностей не хочется. У меня жена и сестра умерли от онкологии. Пережил все это болезненно. Ведь как со стороны кажется? Ладно, делают там что-то: операция, химиотерапия… Но когда болезнь касается родных людей, начинаешь относиться к этому совсем по-другому.

И если напишу когда-нибудь книгу, то в таком аспекте: рак – это не приговор, а временное испытание на пути к здоровой и счастливой жизни, за которую стоит бороться. Всегда, при любых обстоятельствах.

• 
  

• Покупка
• ОтзывыОтзывы
  • Почитать
  • Написать
  • Поделиться

От издателя

Настоящее четвертое издание классического руководства по химиотерапии опухолевых заболеваний переработано и дополнено информацией о новых противоопухолевых средствах и новых терапевтических режимах, вошедших в клиническую практику за последние годы. Книга содержит сведения о принципах противоопухолевой терапии, о лекарственных препаратах противоопухолевого действия, а также о методиках лекарственной терапии основных онкологических заболеваний как у взрослых, так и у детей. Представлены терапевтические режимы, используемые при солидных опухолях и гемобластозах. Описаны побочные эффекты и осложнения химиотерапии, их предупреждение и лечение.

Книга "Руководство по химиотерапии опухолевых заболеваний" - для онкологов, гематологов и врачей других специальностей, занимающихся лечением больных, страдающих опухолевыми заболеваниями.

Рецензии

Стремительное развитие молекулярной биологии, экспериментальной и клинической онкологии привело к тому, что за последние годы в практику вошел ряд принципиально новых терапевтических препаратов, расширивших возможности лечения ряда опухолевых заболеваний. Изменились подходы к лечению таких часто встречающихся опухолевых заболеваний, как рак молочной железы, аденокарцинома легкого, колоректальный рак, принципиально изменились возможности терапии гемобластозов и некоторых опухолевых заболеваний у детей.

Мы пытались объективно представить современные возможности противоопухолевой лекарственной терапии и надеемся, что наша книга будет полезна врачам, использующим этот метод в своей практике.

Мы будем благодарны за ваши критические замечания и постараемся учесть их в нашей дальнейшей работе.

Противоопухолевая химиотерапия — один из наиболее динамично развивающихся разделов современной онкологии. Ежегодно в практику входят новые противоопухолевые препараты, апробируются новые терапевтические режимы, что расширяет возможности терапии, улучшает результаты лечения онкологических больных.

Адекватное использование современной химиотерапии требует постоянного обновления информации о противоопухолевых препаратах и методиках их использования.

Задачу кратко суммировать состояние проблемы и представить принципы современной лекарственной терапии наиболее часто встречающихся опухолевых заболеваний ставит перед собой коллектив специалистов-химиотерапевтов Российского онкологического научного центра им. Н.Н. Блохина РАН, подготовивший настоящее 4-е издание руководства по противоопухолевой терапии, предыдущие издания которого были опубликованы в 2000, 2005, 2011 гг.

За прошедшие годы существенно расширились возможности химиотерапии опухолевых заболеваний за счет не только введения в практику новых более активных препаратов, но и расширения наших представлений о биологических особенностях различных опухолей, что способствовало индивидуализации терапевтических подходов.

Хотелось бы надеяться, что новое издание руководства будет полезным для широкого круга врачей, использующих в своей практике противоопухолевую химиотерапию.

О первом онкодиагнозе

— Первый раз с онкодиагнозом я столкнулась в 27 лет, это был 1994 год. За несколько лет до этого, в 1988 году, я окончила химфак БГУ и по распределению поехала в Чернобыльскую зону.

Никто из выпускников туда не хотел ехать, я тоже — и даже собиралась фиктивно выйти замуж, но поняла, что психологически к этому не готова. Меня распределили в Хойникский районный отдел образования, а там я попала учителем химии в школу в деревню Звеняцкое. Это деревня в километре от зоны отселения.

На улице 10 июня, я работаю в школе, в начале 20-х чисел мои дети сдают мою любимую химию, я им готовлю выпускной, это мой класс, я у них классный руководитель…

Мне назначили лечение: лучевую терапию, операцию и снова лучевую терапию, химиотерапии моя опухоль не поддавалась. Операция была назначена на 10 августа, а накануне ко мне в больницу приехали ученики и, чтобы меня подбодрить, рассказали о людях, которые выжили после такого же диагноза.

— После первого онкодиагноза я искала ответ на вопрос, как жить дальше. В центральном корпусе НИИ онкологии висела афиша о психотерапевтической встрече на Фабрициуса, 5. И я туда пошла. Не знаю, кем был этот эксперт, который перед нами выступал, но он рассказывал о разных методиках самопомощи. Тогда я перечитала очень много отксерокопированных книг, стала веганом, исключив из рациона все продукты животного происхождения, проращивала зерна… Сейчас бы я это не повторила. Но тогда было такое время: врачи не говорили, что у тебя рак, потому что не верили в твое излечение, литературы и научных исследований о том, как себя поддержать, — кот наплакал, об онкореабилитации вообще никто не говорит.

Прошло 12 месяцев после лечения, все было хорошо — и я начала курить. Я вообще принадлежу к людям, которые в кризисной ситуации мобилизуются, а когда эта ситуация заканчивается, расслабляются — и тут накатывает. И меня накрыло: каждую ночь снилось, что у меня по всему телу метастазы, что я умираю…

Я не понимала, что со мной происходит. Мне понадобилось время, чтобы психологически восстановиться и начать жить дальше.

О втором онкодиагнозе

О том, как стала искать других онкопациентов

— После моей болезни очень быстро заболела мама. У меня еще до конца не отросли волосы, когда выяснилось, что у мамы — четвертая стадия рака пищевода. После ее ухода был очень трудный период — и я стала искать группы поддержки, потому что поняла, что сойду с ума. И — не нашла. Тогда умерла Ирина Козулина [жена экс-ректора БГУ, экс-кандидата в президенты на выборах в 2006 году. — Прим. TUT.BY], и я, хоть ее лично и не знала, пришла в костел попрощаться. У нее было онкологическое заболевание, она занималась общественной деятельностью, организовала в Беларуси Международную конференцию по проблемам рака молочной железы. И вот у меня возникло чувство, что я должна продолжить ее дело. Стала интересоваться, как это все организовано в других странах, и меня поразило, что везде все есть — группы поддержки, взаимопомощи — а у нас этого нет.

Сейчас у нас десять групп взаимопомощи по стране, но многие по нашему примеру создают свои группы, объединяясь в социальных сетях.

О третьем онкодиагнозе

— В 2017 году я была на реабилитации в РНПЦ медицинской экспертизы и реабилитации в Городище, и там мне и сделали УЗИ щитовидной железы — и срочно направили в Минский городской клинический онкодиспансер, на его базе есть Республиканский центр опухолей щитовидной железы. Биопсия не показала злокачественную опухоль, но, когда сделали операцию, результат гистологии был неутешительный: рак щитовидной железы первой стадии.

У меня первая болезнь — третья стадия, вторая болезнь — вторая стадия и третья болезнь — первая стадия. Видимо, так организм отвечает на что-то. Но мне как раз кажется, что у меня сильная генетика, потому что хоть чернобыльская история повлияла на организм, меня рак не убивает. Я слабею, мои жизненные силы уходят, организм не справляется, но тем не менее Бог дает мне возможность 25 лет ходить, лечиться и помогать другим.

О социальных проблемах

— За пять лет работы в организации я пришла к выводу, что вторым фактором по стрессу после самой болезни для онкопациента становится потеря работы. Для частника в маленьком городе мы крайне непривлекательная группа. Представьте, если онкопациентка работает в магазине у ИП, у нее сменный график — и пока она лечится два-три месяца, ее должен кто-то заменять. Что делать в такой ситуации? После лечения онкопациентам часто дают нерабочую группу сроком на год, но если ты живешь в провинции — как через этот год найти работу?

Вопрос сохранения семьи у онкопациентов тоже важен: бывают ситуации, когда жена звонит мужу, мол, у нее рак, приезжает домой — а под дверью стоят ее чемоданы.

Сейчас мы хотим провести исследования по всем этим темам и вместе с госорганами проанализировать, что можно сделать для онкопациентов. Количество больных растет — и настало время думать об их качестве жизни.

О медицине

— Я считаю, что в нашей стране используют самые современные методы лечения рака. Вопрос в другом: как сделать так, чтобы не было текучки кадров, ведь мы знаем, что специалистов не хватает, а онкологическая сфера — самая эмоционально затратная.

Хорошо было бы перенять зарубежный опыт. Например, в Латвии при Минздраве есть департамент, где врачи с хорошим знанием английского языка следят за фармацевтическим рынком, включают страну в клинические испытания некоторых лекарств, в связи с этим оперативно меняют протоколы лечения.

Есть еще один, на мой взгляд, хороший пример: внедрение в работу системы комиссии суперонкологов, готовых принимать нестандартные решения. Это мог бы быть консилиум по нестандартным решениям. Все мы знаем, что есть редкие виды рака, а когда врач стоит на общем потоке, ему сложно вникать в специфику, поэтому должна быть такая комиссия.

Еще важно развивать реабилитацию онкопациентов. Например, у многих женщин после лечения рака молочной железы возникают лимфатические отеки, а в мире существуют прогрессивные методы работы с ними. В Минске есть врач, которая занимается с такими пациентками, — это Елена Валерьевна Богомазова. Она согласилась поучаствовать в эксперименте, прошла обучение в России, а сейчас поедет на стажировку в Германию. Такие поездки поддерживают меценаты, фирмы, общественные организации, уже не раз благотворительную помощь на такое обучение оказывал и продолжает нас поддерживать основатель TUT.BY Юрий Анатольевич Зиссер.

О том, что важно делать каждый год

— Я пришла к своей системе контроля за состоянием здоровья. Четыре раза в год делаю УЗИ — щитовидной железы, молочной железы, органов малого таза и брюшной полости. Причем делаю их платно и в онкоучреждениях, так как врач должен быть ориентирован на онкозаболевания. Траты на платные обследования я планирую заранее и прошу друзей дарить мне на день рождения деньги.

Раз в полгода женщине нужно ходить к гинекологу, после 50 лет раз в год делать маммографию и, на мой взгляд, учитывая экологическую обстановку, с 30 лет раз в пять лет проходить колоноскопию. Также ежегодно стоит сдавать общий анализ крови, биохимический, на уровень витамина D, а женщинам во время менопаузы и на гормонотерапии — делать денситометрию, измерение плотности кости.

Когда принимаете душ, нужно просить близких осматривать ваши родинки, чтобы не пропустить ничего подозрительного. Также важно носить такую одежду, которая родинки не натирает.

Я не ем рафинированных продуктов — сахара, батона, булочек, пирожных, тортов, печенья. Важно употреблять много клетчатки: хотя бы 500 грамм овощей и 300 грамм фруктов в день. А еще — много двигаться. В некоторых странах онкобольным перед лечением прописывают физические нагрузки: доказано что с помощью их они лучше переносят лечение.