Раяна сковородникова рак почки

У 22-х летнего Никиты Шалагинова из Петропавловска-Камчатского эпителиоидная саркома – редкий вид рака мягких тканей, практически не поддающийся лечению: метастазируют 50% опухолей. Болезнь диагностировали полтора года назад. Парню удалось за этот короткий срок собрать 30 миллионов рублей. При том, что он ни разу не отчитался о потраченных средствах, зато успел обзавестись поклонниками и ненавистниками.

Когда Никита опубликовал первое письмо с просьбой помочь ему собрать 2 миллиона рублей, он уже пять месяцев находился на лечении в Южной Корее. Врачи предлагали ампутировать руку, но парень не хотел сдаваться, а деньги у семьи закончились. Шалагинов объяснил, что его, 20-летнего, то есть достаточно взрослого, не взялся лечить ни один благотворительный фонд, поэтому он решил обратиться за помощью в социальных сетях.

Стоит отметить, что откровенные рассказы про болезнь Никита разбавлял лирикой и философией, а завершал письмо номером личной карты и электронных кошельков. На эту удочку попала и волонтер Катя (имя изменено по просьбе героя), которая и восхищалась Никитой, и обвиняла его в мошенничестве.

Куратор или просто друг?

Одним из главных членов этой команды была Елена Восс, на которую обрушился шквал негатива после того, как стало известно, что сбор оказался токсичным. Сейчас девушка, оставив ненадолго в Германии мужа и ребенка, пытается попросить прощение у друзей, которые по ее просьбе переводили на лечение Шалагинову огромные суммы денег.

По словам Восс, она была рядом с Никитой в качестве друга и волонтера, однако многие обвиняют ее в кураторстве. Куратор – человек, который сопровождает больного, находит для него клиники и получает за это деньги либо от клиента, либо от клиник.

#чашкакофедляНикиты

Катя подчеркивает, что с появлением Елены Восс Никита перестал отчитываться о средствах, зато значительно выросли сборы. Сначала он собрал 100 тысяч евро на лечение в Германии. Немецкий доктор, по профилю кардиохирург, в одной из частных онкоклиник Берлина лечил Никиту омелотерапией (омела – это кустарниковое растение). Доктора порекомендовала Восс. Лечение результатов не дало.

Следующий сбор был на Англию. Шалагинов летел на консультацию к врачу, которая стоит 200 фунтов (около 20 тысяч рублей), а через неделю вернулся с остатком 200 тысяч рублей от собранного миллиона. Сказал, что проводил дорогостоящее обследование, но доказательства и отчеты о тратах не предоставил. При этом всех, кто требовал показать счета, документы и выписки, Никита блокировал.

Парня начали обвинять в том, что на самом деле в Англию он летал с девушкой и снимал там дорогие апартаменты. Некоторые заметили, что он в принципе живет обеспеченной жизнью: брендовая одежда, дорогая техника, светские тусовки, дорогие подарки девушке.


Я не виновата

Елена Восс говорит, что не знала, куда на самом деле Шалагинов девал деньги, и чувствует себя обманутой. Никита не вступился за нее, когда на Восс началась травля, и с тех пор они не общаются.

Пиарщик Костя

Недавно Никита снова появился в сети, выкладывает на Youtube видео о своих буднях. Кстати, стоит добавить, что на деньги жертвователей Шалагинов нанял профессионального пиарщика Костю, который стоил 250 тысяч рублей плюс 1500 евро сверху. Его задачей было обелить репутацию клиента. А одна страховая компания и вовсе была готова через Никиту продавать онкостраховки.


Разоблачители

Надежда (имя изменено) состоит в группе с 2013 года. За это время через БРУ прошло около полутора тысяч токсичных сборов. Среди них и сбор Никиты Шалагинова, хотя Надежда не считает его самым громким.

– Для меня лично громкий – это бессмысленный чес на заведомо неизлечимое заболевание ребенка в терминальном состоянии, который находится на время сбора без лечения. Таких наберется порядка десяти. Ужасные в своей чудовищности сборы на Алену Иванову. На Юлю Макарову. На Федю Вараксина. На Райану Сковородникову. На Машу Трубникову. Из последних дичайших сборов: Рита Чечнева.

Здравствуйте, я жертва токсичной благотворительности

Помощники, посредники и умирающие дети


Однако куда-либо ехать, видимо, никто не собирался, так как мама визу не оформляла, на вопросы о том, когда планируется лечение, не отвечала. Как выяснилось потом, счет был то ли поддельный, то ли не счет вовсе, а обычное информационное письмо о стоимости услуг. Жертвователи обратились в правоохранительные органы и после этого девочку увезли в Турцию. Клинику нашла Анна Мурадян.

Как выявить мошенников?

Сомнительных сборов в Интернете, как подчеркивают в БРУ, сотни. Кроме того, несмотря на то, что все пожертвования добровольны, и даже когда становится известно, что сбор на самом деле является токсичным, люди продолжают защищать организаторов сбора и перечислять деньги.

Как сообщалось ранее, министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова усомнилась в том, что благотворительные фонды всегда действуют с чистыми помыслами, поскольку в России нет очереди на высокотехнологичную медпомощь, и за рубежом проводятся только операции по трансплантации сердца и комплекса сердце-легкое у детей. Подробнее читайте: Глава Минздрава подозревает благотворителей в махинациях со сбором денег на лечение


25 июня блогершу кремировали. Прах разделят на две части: одну похоронят на Бали, другую отвезут на родину — в Санкт-Петербург. Жить полной жизнью, фрилансить на Бали, покупать то, что хочется, и быть экономически независимым от родителей — этому учила 18-летняя блогерша Анастасия Тропицель своих подписчиков. В свои годы Настя уже стала коучем, продавала собственные онлайн-курсы и, возможно, искренне верила, что помогает другим.


Спортбайк Kawasaki Ninja 250 и тридцатидвухлетний инструктор по вождению Виктор Майданович появились в жизни блогерши чуть больше месяца назад. Вспыхнула страсть, а от езды, по словам самой девушки, она "испытывала оргазм". Родители блогерши старались оградить дочь от дурного, по их мнению, влияния Майдановича. Настя в ответ огрызалась, вступая с родителями в публичную перепалку. И вот 22 июня Настя поехала со своим бойфрендом за маслом для двигателя, но не справилась с управлением и разбилась насмерть. Трагедия случилась средь бела дня в городе Семиньяк.


Смерть от спортивного байка

Майданович утверждает, что в тот день она ехала на своём спортивном мотоцикле Kawasaki со скоростью 80 км/ч, что уже на 10 км больше разрешённой на острове скорости. И всё было хорошо, но, по словам инструктора, у мотоцикла случился так называемый воббинг (непроизвольное раскачивание руля). Девушка не справилась с управлением, наехала на бордюр и слетела с байка, ударившись головой о землю. Посвящённые трагедии посты Майдановича больше похожи на оправдания:

— Хорошо ли Настя ездила? Я ей искренне говорил, что она ездит лучше и аккуратнее всех. Это последний человек на Бали, с кем это могло бы произойти.


Майданович отмечает, что девушка правил не нарушала. Однако из сториз самой Насти вытекает, что в мае она врезалась в балийца, причём это стало для неё поводом для смеха. Парочка любила подъезжать сзади на агрессивных спортивных байках и пугать водителей малогабаритных скутеров, на которых ездит половина местного населения Бали.


Движение по извилистым дорогам тропического острова, с нашей точки зрения, можно назвать хаотичным, но местные редко разгоняются быстрее 30–40 км/ч. Да и максимально разрешённая скорость — 70 км/ч. Гонки на спортбайках — удел туристов. ПДД в стране строгие, но необязательность их исполнения умножается ещё и на коррупционную составляющую. Европейский турист — желанная добыча полицейского. Чаще всего нарушитель легко отделается взяткой в 5–10 долларов. Это позволяет многим туристам из России годами ездить без прав, практически не надевать шлемы и не особо соблюдать правила дорожного движения.

Ниша в бизнесе — по $100 в час с любимой

Оправдания Майдановича вполне понятны, ведь он защищает не память девушки, а себя и свой бизнес. Виктор позиционирует себя одним из лучших инструкторов по вождению, прямо-таки мирового класса, который стоит от $100 в час. Если верить сториз самой Тропицель, она платила Майдановичу за урок полтора миллиона индонезийских рупий, что составляет около семи с половиной тысяч рублей.






Что касается квалификации, то выбор для бизнеса Майданович сделал не по призванию, но, скорее всего, просто "занимая свою нишу". Виктор Майданович прошёл большое количество различных курсов и тренингов. В том числе учился и у известного киевского "инфоцыгана" Олеся Тимофеева. На своих семинарах Тимофеев учит, что если человек сделает (да что угодно) пятьсот раз, то он автоматически становится в этом деле профессионалом. И не нужно ждать профессионального роста, поскольку времени мало, а просто начать учить кого-нибудь другого. И за время обучения других ты и сам в конце концов возрастёшь профессионально. И Майданович, похоже, согласен со своими учителем (далеко не единственным).


По информации украинских сайтов, Майданович Виктор Викторович являлся директором Safe Riding. А бухгалтерию там вела некая Карина Гаврилова. В социальных сетях есть видео, где Майданович и Гаврилова стоят в обнимку, рекламируя очередной тренинг некоего Михаила Амбарцумова по построению крепкой семьи за 35 дней.

Если крепкую семью можно построить за месяц, то и стать "мастером международного класса" по вождению спортивного байка можно тоже довольно быстро, особенно если открываешь школу, выдающую корочки мастеров. Правда, бывают и проколы. Причём очень похожие на трагическую историю на Бали.

В 2014 году в украинских СМИ было опубликовано открытое письмо от некоей девушки, вероятно, одной из двух тысяч благодарных учеников :

— Будучи учеником мотошколы Advanced Rider (ФОП Майданович Виктор), во время практического занятия в результате падения с мотоцикла я получила черепно-мозговую травму… Скорая, ГАИ, БСП, потеря сознания, частичная амнезия, не по карману на тот момент дороговизна "бесплатной" медицины — в общем, все прелести… Падение было вызвано тем, что шлем, предоставленный школой, был огромного размера и не имел фиксирующей застёжки. Во время занятия он постоянно падал мне на глаза. Страховки, как потом выяснилось, активно пиарящаяся в соцсетях мотошкола Advanced Rider (в лице администратора Гавриловой Карины и, собственно, владельца Майдановича Виктора) на своих учеников не оформляет, и это при том, что стоимость за обучение у них на порядок выше, чем у конкурирующих мотошкол.

Письмо вызвало некоторый резонанс, но в раздираемой гражданской войной Украине логичного продолжения не последовало. А Карина Гаврилова ушла из бухгалтеров в тренерши по вождению байков. Нишу ведь надо заполнять полностью. Раз есть спрос — создавай предложение. А профессионализм — он со временем придёт, как к хирургу во время многочасовой практики в операционных.


Волк в овечьей шкуре?


Деньги, заработанные на рекламе, "сделавшая себя сама" двадцатилетняя блогерша проводила через ИП матери — Зубриной Оксаны. И есть вероятность, что надоумили её начать вести блог тоже родители. Впервые Настя опубликовала пост ещё в 12 лет. Тогда и была определена основная концепция её блогинга, основанная на подростковом протесте.

— Я Настя — девочка из обычной семьи. Моя мама работает в офисе с утра до вечера, папа — врач. Всё детство я мечтала о том, чтобы стать независимой от родителей. Я знаю, как это, когда тебе ничего не разрешают, не поддерживают, осуждают и говорят, как надо.

Идея молодой да ранней, стремящейся к самостоятельности девушки "зашла". И с годами блог Тропицель набрал популярность. Настя действительно стала много зарабатывать, продавая рекламу и интернет-курсы. Девушка откровенничала в своём блоге, что чувствует эмоциональное выгорание, но родители продолжают давить на неё, чтобы курица продолжала нести для семьи золотые яйца. Всего за несколько дней перед катастрофой отец писал Насте:

— Настя, твой бизнес разваливается. Маму послушай. Ты сейчас проедаешь то, что раньше заработала. Твоя команда просто веселится за счёт тебя. Новые проекты ты не доводишь до конца. Рекламу забросила. Мама договаривается с людьми, а ты не выполняешь свою часть и подводишь маму. Мы от тебя хотим только внимания. И чтобы ты к нам прислушивалась. Мы сами как-нибудь проживём. Ты сейчас ни одно дело не доводишь до конца. На уме одно веселье. Если бы не мама, давно бы без штанов осталась. Все твои коллеги трудятся и оставили тебя позади. А ты за последнее время везде в минусе. Надо взяться за голову и начать работать, если хочешь хорошо жить. Твой мотоциклист тянет тебя вниз.

В ответ 18-летняя блогерша устроила матерную истерику в Сети, заявив, что в то самое время, когда ей нужна психологическая поддержка, на неё эмоционально давит родной отец. Мало того что он пошёл против её чувств, но ещё и психологически унизил высказываниями, что она везде в минусе. Нестабильное эмоциональное состояние Насти тоже могло сказаться на её поведении, когда она в тот роковой день села за руль спортивного байка.

Организовать легальный бизнес на Бали россиянину, украинцу и вообще европейцу не так просто. Остров с удовольствием принимает деньги туристов, но строго следит, чтобы они сами не отнимали деньги и рабочие места у самих балийцев. Такие, как Майданович, чаще всего работают нелегально, поэтому говорить о каких-то страховках или гарантиях для их клиентов вообще не приходится. И в качестве мотоинструктора погибшей девушки её бойфренд, бравший с любимой большие деньги за уроки смертельной езды, фигурирует только в русскоязычной прессе. Там, на сказочном острове, он официально такой же турист. Ведь штрафы за нелегальное предпринимательство для иностранцев доходят до 250 000 рублей на наши деньги, естественно, с обязательной депортацией из страны и, скорее всего, с запретами на будущее посещение.

Сколько таких "инструкторов международного класса" учит езде на мотоцикле, дайвингу и прочим туристическим премудростям российских туристов — трудно предположить. И погибает русскоязычных туристов в этих странах немало. Просто не у всех у них есть миллион подписчиков, которые будут переживать и плакать. несколько дней. А потом подпишутся на новый инста-аккаунт. Девочки подрастают, становятся инфлюенсерами и, в свою очередь, уже учат других, как сделать свой первый миллион и уехать жить на Бали.


Улететь и не думать!



В больничных очередях

Просидев в живой очереди около двух часов, Елена все же попала к терапевту, который выдал ей направления на общий анализ крови, мочи, ЭКГ, талон к гинекологу и т.д.


Во время приема Елене вновь протянули список анализов, которые она должна сдать, и объявили, что ее ждет операция.

Когда все нужные документы были собраны, Лена и ее муж Алексей тут же поехали в онкоцентр.


По словам Лены, ее муж, обзвонив всех знакомых, поднял все связи и договорился, чтобы ее принял один из лучших хирургов края. На другой день они были у него на приеме.

Из дневника: «Доктор посмотрел мои документы, громким командным голосом спросил, почему так поздно обратилась, стадия уже серьезная. Осмотрел меня, сказал, что нужно срочно делать операцию.

Все гораздо сложнее


На следующий день в палате состояние у Лены было подавленное, ей стало страшно и одиноко.

Из дневника: «Ближе к обеду зашел доктор, объявил, что с такими анализами ни о какой операции не может быть и речи (упал гемоглобин) и что завтра он сделает мне лапароскопию, посмотрит, что там внутри, и тогда уже будет понятно, как меня лечить дальше.

После этой процедуры, сделанной под наркозом, я лежала в кровати, в голове было пусто. Ловлю мысль – я киборг, улыбаюсь и засыпаю.

После сеанса химии


Из дневника: «О химии я знала только то, что это яд, которым пытаются убить раковые клетки, заодно убивая и здоровые системы организма, но как эта процедура происходит, не представляла. Оказалось, все просто - мне поставили капельницу, а затем дважды – помпу. Помпа - это такая запаянная пластмассовая штука овальной формы, которая висит на шее, а внутри колба с лекарством, которое подается в вену очень-очень медленно. Моя помпа работала сутки (с ней спишь, ешь, ходишь в туалет, на прогулку), а жидкости в меня попало всего 250 мл.

Через три дня на утреннем обходе врач сказал, что выписывает меня. Конечно, я обрадовалась. Наконец-то буду дома! Позвонила мужу и стала собираться.

Получив выписку, Лена решила посмотреть свой диагноз и вновь похолодела. С каждым словом ей становилось хуже, темнело в глазах. Врачи констатировали рак желудка четвертой степени.

Из дневника: «Я была подавлена и растеряна. Я не знала, что дальше делать, тупо сидела с этим листком на коленях и ничего, абсолютно ничего не понимала.


Дома, по словам Лены, ее настигли последствия химии.

Из дневника: «Аппетита не было, я испытывала жуткую слабость, все время практически сидела на диване, обложившись подушками, потому что мерзла. Много читала. Но и на чтение сил хватало недолго, через пару часов я засыпала, даже не меняя положения, все так же сидя.

В этот момент, по словам Елены, она приняла решение отказаться от традиционного лечения, несмотря на то, что муж настойчиво уговаривал ее пройти второй курс химии. При этом проговорился, что доктор отмерил ей всего два года…


Спасибо за поддержку

Вскоре после этого Лена обратилась в соцсетях с просьбой о материальной помощи. Речь шла о нетрадиционном лечении, в которое она поверила после телефонных бесед с излечившимися.


Мир, по ее словам, дал такую мощную обратную связь, что ее вера в выздоровление укрепилась в сотни раз.

Из дневника: «Мне писали и звонили друзья и знакомые, коллеги с которыми я работала в разных компаниях, мои однокурсники и одноклассники и просто незнакомые люди, которые, узнав о моей беде, не остались в стороне. Сети взорвались, многие сделали перепосты на своих страницах, телефон почти весь день пиликал, получая уведомления о переводах. Я постоянно получала сообщения, с кем-то разговаривала, переписывалась в мессенджерах. Я жила, и я была полна жизни!

Я получила очень много новой и полезной информации, приходили ссылки на людей, которые оказались в подобной ситуации и справились с болезнью, ссылки на фильмы и научные статьи о раке, способах лечения, кто-то присылал просто молитвы.


Недавно Лена рассказала про то, как поддержали ее в парикмахерской.

Из дневника: «После химиотерапии у меня стали выпадать волосы. Утро начиналось с того, что я их собирала на подушке, потом при расчесывании они падали на пол.


Когда мы с ней созванивались, чтобы взять разрешение на публикацию отрывков из дневника, Лена рассказала, что стала заниматься танцами и многое передумала за это время. Недавно она написала, что теперь относится к своей болезни по-другому.


Никите Шалагинову 22 года. У него эпителиоидная саркома. Это редкий вид рака мягких тканей, практически не поддающийся лечению: метастазируют 50% опухолей. Болезнь диагностировали полтора года назад. За это время простой мальчик из Петропавловска-Камчатского стал героем интернета, собрал 30 миллионов рублей, ни разу не отчитался о потраченных деньгах, обзавелся армией фанаток и ненавистников.

Волонтер Катя (имя изменено по просьбе героя) прошла обе эти стадии – от восхищения парнем до обвинений его в мошенничестве.

Или так тебя заставляют думать те, кто устанавливает правила игры.

Когда Шалагинов написал первое письмо с просьбой собрать 2 миллиона рублей, он уже пять месяцев находился на лечении в Южной Корее. Врачи предлагали ампутировать руку, но Никита не хотел сдаваться, а деньги у семьи закончились. Как он объяснил позже, 20-летнего, то есть достаточно взрослого, его не взялся лечить ни один благотворительный фонд. Тогда Никита запустил обычный сетевой сбор. Откровенные рассказы про болезнь он разбавлял лирикой и философией, а завершал номером личной карты и электронных кошельков.

Перед встречей она присылает в вотсап большое сообщение, в котором подробно расписывает свою версию истории (орфография и пунктуация сохранены):

Июнь 2017 Никита возвращается от врача, звонит Лене и говорит, что никакое лечение не помогает, и он не хочет жить и говорит о самоубийстве. Лена его успокаивает и предлагает жить ради ЕОПР. За неделю уговоров Никита соглашается что, да, ему есть ради чего житьзапуск проекта еопр совместно со всеми волонтёрами…

Чашка кофе для Никиты

Елена утверждает, что была рядом с Никитой в качестве друга и волонтера, однако многие обвиняют ее в кураторстве. Куратор – человек, который сопровождает больного, находит для него клиники и получает за это деньги либо от клиента, либо от клиник.

По замечанию волонтера Кати, вместе с появлением в истории Елены Восс пропали всякие попытки Никиты отчитаться о средствах, зато значительно выросли сборы. Сначала Шалагинов собрал 100 тысяч евро на лечение в Германии. Немецкий доктор, по профилю кардиохирург, в одной из частных онкоклиник Берлина лечил Никиту омелотерапией (омела – это кустарниковое растение). Доктора порекомендовала Елена Восс. По ее словам, у этого профессора лечилась знакомая ее мамы, тоже с саркомой мягких тканей, и лечение в принципе помогло, а Никиту вариант устроил, потому что врач был единственным, кто не предлагал ампутацию руки. Лечение результатов не дало.

Следующий сбор был на Англию. Никита летел на консультацию к врачу, которая стоит 200 фунтов (около 20 тысяч рублей), а через неделю вернулся с остатком 200 тысяч рублей от собранного миллиона. Сказал, что проводил дорогостоящее обследование, но доказательства и отчеты о тратах не предоставил. Всех, кто требовал показать счета, документы и выписки, Никита блокировал. Его обвиняют в том, что в Англию он летал с девушкой, снимал дорогие апартаменты и в принципе живет обеспеченной жизнью: брендовая одежда, дорогая техника, светские тусовки, дорогие подарки девушке.


Война и мир сетевой благотворительности

Сбор Никиты Шалагинова – не единственный сомнительный сбор в интернете. На самом деле таких сотни, и их достаточно просто выявить, если быть внимательным. В любом токсичном сборе фигурируют:

– история по-настоящему больного человека, чаще всего ребенка в критическом состоянии, и рекомендации российских врачей в таком случае – паллиатив;

– частные иностранные клиники – Германия, Южная Корея, Израиль, Турция, даже Испания, которые, по словам собирающих, обещают взять пациента, когда от него отказываются в России;

– подделанные документы, счета, в которых имена, даты или суммы размыты, сбивчивые объяснения, почему семья не может отчитаться о поступивших и потраченных средствах;

– квартиры в городах, где проходит лечение, снятые не по средствам, траты, не соответствующие целям сбора;

– в режиме нон-стоп фотографии и видео о жизни больного, причем, кажется, цинизму некоторых родителей нет границ: снимают мучения детей, то, как они переносят боль, даже их последние минуты.


Надежда (имя изменено по просьбе героя) состоит в группе с 2013 года. По ее словам, за это время через БРУ прошло около полутора тысяч токсичных сборов. Среди них и сбор Никиты Шалагинова, хотя Надежда не считает его самым громким.

– Для меня лично громкий – это бессмысленный чес на заведомо неизлечимое заболевание ребенка в терминальном состоянии, который находится на время сбора без лечения. Таких наберется порядка десяти. Ужасные в своей чудовищности сборы на Алену Иванову. На Юлю Макарову. На Федю Вараксина. На Райану Сковородникову. На Машу Трубникову. Из последних дичайших сборов: Рита Чечнева.

В случаях с Юлей Макаровой и Ритой Чечневой участники паблика (БРУ. – Прим. ред.) обращались в опеку и региональные Минздравы, чтобы передать детей врачам на лечение, потому что в обоих случаях дети находились без обезболивания и врачебного наблюдения дома ради сбора, чтобы создать видимость их транспортабельного состояния. В обоих случаях дети ушли почти сразу после попадания на лечение, поскольку их состояние уже было предсмертным, они терпели муки и боли без должного ухода. Хочу заметить, что ни по одному из этих сборов родители не отчитались по собранным деньгам. И никто не передал остаток ни в фонд, ни другим детям.

Кроме того, по сути все пожертвования добровольны и даже когда есть неопровержимые доказательства токсичности сбора, сотни людей продолжают защищать его организаторов и перечислять деньги.

Здравствуйте, я жертва токсичной благотворительности

– Был момент, когда я чувствовала себя грешницей, если не положила в марафоне деньги. (…) Доходило до того, что неудобно было фото с летнего отдыха выкладывать.

– То, что мои посты в группе удаляли как недостаточно позитивные (да, я тоже возмущалась, зачем видео мучений Миланы выкладывали), меня раздражало. Тогда и ушла. Причины, почему помогаю… Не знаю, как сказать. Чисто физически нравится видеть, как циферки складываются и уменьшаются (…) Я не знаю, что это за чувство, но я от него получаю удовольствие.

– Моя история сетевой благотворительности началась с Аверкиева Льва. Помню, как меня поколачивало от того, что сбор не успеет закрыться… Дальше как по накатанной… Ночами не спала – переживала… Продолжалось, наверное, месяцев 8… Это сейчас, когда гормоны отпустили и мозг включился, я начала вдаваться в подробности (да-да, я тоже мамашка в декрете).

– Каждый раз заливалась слезами, представляла, что все ситуации со мной происходят, ходила подавленная, нервная целыми днями, чувствовала как будто бы себя виноватой, что не могу всем помочь, не уделяла внимания своему сыну, так как постоянно летала в облаках. Трясла мужа, чтобы он кидал деньги, прятала деньги от мужа и неслась при первой возможности переводить их кому-то…


Помощники, посредники и умирающие дети


У нее могло быть 10 карточек, но их не было

Елена Восс говорит, что не знала, куда на самом деле Шалагинов девал деньги, и чувствует себя обманутой. Она запивает горький рассказ о Никите сливочным рафом в кофейне в центре Москвы. Ухоженная 30-летняя брюнетка с большими карими глазами. Каждый раз, когда речь заходит о Никите, они наполняются чуть заметными слезами. Шалагинов не вступился за Лену, когда на нее началась травля, и с тех пор они не общаются. Девушка знает про все обвинения в свой адрес. Говорит, что у нее есть доказательства обратного, и если они кому-то не нравятся, то с этим она сделать уже ничего не может.

Официально сайт создавался как информационный портал об онкозаболеваниях, а неофициально по SEO бился в интернете как лечение за границей. Это значит, считает Катя, что ЕОПР для Лены и ее мужа Романа, который зарегистрировал домен чуть ли не раньше, чем вслух была озвучена идея о его создании, был рекламой иностранных клиник.

– Меня обвиняют, что я имею процент с клиник. Найдите хотя бы одну клинику, с которой я бы имела какие-то деньги, – комментирует Елена Восс. – Если иметь в виду американскую клинику, с которой я как бы дружу и Никиту туда впихнула… Да, я звонила туда, но ведь каждый может позвонить и проверить. Всем проще сказать, что я что-то подстроила. Звоните, спрашивайте. То, что я якобы курировала кого-то… Мы ни разу не настаивали ни на одной клинике, мы просто отвечали на вопросы. Найдите человека, которого я курировала.

Я не знаю, как доказать, что мне не платил Никита или его родители. Я сделала выписку со счета, что никакого прихода от Шалагиновых не было. Конечно, у меня может быть 10 карточек. Но этого не было. Как это доказать, я не знаю.

Пиарщик Костя и прогрессирующая саркома

Елена Восс подтверждает, что Шалагинов подделывал документы. Но, по ее словам, известен ей только один случай.

Читайте также: