Почему не могут найти лекарства от рака и спида

Синтезирование этого препарата позволит избавить людей от самой страшной неизлечимой болезни. В последние несколько лет учёные начали экспериментировать с лечением ВИЧ у людей, но эффективного лекарства по-прежнему нет.

Почему это сложно?

В марте 2019 года учёные сообщили о третьем случае излечения ВИЧ. Все новостные агентства тогда пестрили заголовками о том, что после десятилетий поисков и разработки вакцины страшная инфекция наконец-то побеждена. На самом деле медикам удалось добиться лишь частичной победы над недугом с помощью повторения пересадки костного мозга от пациента с мутацией в гене CCR5. К большому сожалению, даже многие специалисты истолковали этот успех неправильно.

К массовой терапии такое лечение не имеет и не могло иметь никакого отношения. Сама по себе пересадка костного мозга — крайне дорогая операция, да и никакого избавления от ВИЧ нет: организм действительно начинает вырабатывать антитела к вирусу, но однажды попавшую в организм инфекцию нельзя убить даже с помощью дорогой операции по пересадке костного мозга.

В 2018 году руководитель Федерального научно-методического центра по борьбе и профилактике ВИЧ-инфекции ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора академик РАН Вадим Покровский отметил, что небольшая часть населения Северной Европы и России невосприимчива к заражению ВИЧ. Сейчас учёные работают над тем, чтобы научиться переносить эту невосприимчивость от одного человека к другому и искусственно создавать супериммунитет. Однако до готового к применению лекарственного препарата пройдёт ещё немало времени.

Достижение, которого нет

Китайский учёный Цзянькуй Хэ приблизился к разгадке ВИЧ ближе всех, он работал над решением проблемы много лет. Правда, и его успех (в очередной раз) приняли за достижение, которого на самом деле пока нет. Напомним, в 2018 году Цзянькуй Хэ шокировал научный мир своим рассказом о том, что редактирование генома в эмбрионах позволило наделить будущих детей устойчивостью к страшному вирусу. С помощью генетических "ножниц" — технологии CRISPR — Хэ смог удалить "брешь" в организме человека, с помощью которой вирус проникал внутрь.

И хотя рождение полностью здоровых детей от здоровой матери и заражённого вирусом отца, на первый взгляд, прошло нормально, до сих пор уникальных ГМО-близняшек так и не показали миру. И нет никакой уверенности в том, что Цзянькуй Хэ не сфальсифицировал собственные исследования. Кроме того, беспокойство учёных вызвал и другой факт — метод китайского генетика касался зародышей человека, но никакой пользы для уже инфицированных ВИЧ людей такие исследования не принесли.

Не столько лечит, сколько наоборот

Для здоровых людей проку от таких достижений практически нет, а вот вред организму нанести можно запросто. Американские генетики выяснили, что достижения китайского учёного не только не продлят жизнь трансгенным детям, но и существенно укоротят её. Исследователи пришли к выводу, что мутация в гене CCR5, дающая человеку иммунитет к вирусу, оказалась опасной для носителей. Пока организм молод и способен "обновлять" иммунную систему, никаких проблем нет. Сложности, как отмечают учёные, начнутся в преклонном возрасте — мутация гена, согласно исследованиям, увеличивает риск преждевременной смерти более чем на двадцать процентов.

В связи с этим учёные отмечают, что использование таких инструментов, как CRISPR, не только небезопасно, но и может противоречить принципам медицины и науки как таковым. По словам американских генетиков, "генетические ножницы" — настолько несовершенный инструмент для редактирования ДНК, что любое вмешательство в геном неизбежно будет сопровождаться тяжёлыми болезнями. И предсказать такое развитие событий учёные не могут просто потому, что. сама технология CRISPR так и не изучена до конца. Если говорить простым языком, то вся современная генетика на этом уровне работает по принципу "может, сработает, а может, и нет".

Несмотря на десятилетия исследований, ВИЧ по-прежнему остаётся малоизученной болезнью. После того как в начале 80-х вирус был классифицирован и зарегистрирован, стала известна его генная и клеточная структура, однако никакого эффективного лечения за (почти) 40 лет исследований придумать не удалось. Единственное, что предлагает современная медицина, — это антиретровирусная терапия, с помощью которой удаётся подавлять активность вируса. Однако полностью удалить инфекцию из организма при таком лечении всё равно нельзя. И хотя пациенты с ВИЧ могут спокойно прожить до ста лет, учёные по-прежнему упираются в "потолок знаний", который не позволяет установить природу этого заболевания и лишает учёных возможности создать эффективное лекарство.

В последнее время многие ученые все чаще стали заострять вопрос о неудачах, связанных со СПИДом и разработкой лекарств против этого заболевания. Вокруг этого вопроса возникли как ряд достаточно трезвых взглядов, так и различного рода спекуляций. Тем более, что данное заболевание все больше завоевывает мир.

Общепринято – название СПИД применяется для обозначения манифестной стадии ВИЧ-инфекции. Другими словами, СПИД – это инфекционное вирусное заболевание, вызываемое вирусом иммунодефицита человека. Многие ученые уже не скрывают, что сегодня пока нет достаточно убедительных научных доказательств наличия вируса иммунодефицита человека, вызывающего СПИД.

Например, Гордон Стюарт, заслуженный профессор эпидемиологии на основании своих исследований пришел к выводу, что СПИД не вызывается вирусом, что эта болезнь не инфекционная, а состояние иммунодефицита вызывается вообще множеством причин. Свои исследования он представил в журнале "Genetica". Он также отмечает о наличии значительной цензуры относительно альтернативных взглядов на проблему СПИДа.

А факт, что пока не могут создать вакцину из якобы существующего вируса, говорит, как отмечают многие ученые, только об одном – нет вируса, из которого ее можно сделать. Они говорят, что это прямое доказательство ложности теории, навязываемой всему миру. И никакой лекарственный препарат не будет создан для лечения болезни под названием "ВИЧ-инфицированность", так как нет этого инфицирования. Как мифичен сам вирус, так мифична и идея создания вакцины.

До сих пор нет научных доказательств наличия вируса иммунодефицита человека, вызывающего СПИД! Ирина Михайловна Сазонова – врач-иммунолог с более чем 30 летним стажем, говорит о том, что в мире еще никто не видел вируса СПИДа. О том, что ВИЧ никогда не был выделен, на конференции в Барселоне говорил также заслуженный профессор патологии, Этьен де Харве.

Проблема иммунодефицита продолжает оставаться глобальной. Но она глобальна не из-за мифического вируса, а в силу того, что до сих пор ученые не могут ответить на основные вопросы вокруг возникновения и появления ВИЧ, вокруг развития СПИДа.

Ученые отмечают, что сотни научных трудов, медицинских исследований, достоверных фактов, опровергающих вирусную теорию смертельного СПИДа, попросту игнорируются. Очень многие заболевания, особенно кожные, дают положительную реакцию на ВИЧ.

Многие ученые признают, что Лекарство АЗТ (зидовудин, ретровир), которым лечат СПИД сейчас, давным-давно придумали для лечения рака, но использовать тогда не решились, так как этот препарат оказался чрезвычайно токсичным.

Особенно показательны последние результаты. Большие надежды возлагались на вакцину, разработанную фармацевтической фирмой Merck. Как отмечают ученые, вакцина оказалась просто неэффективной, она не создавала в организме достаточного иммунологического барьера, вирус продолжал свое разрушительное действие. Пока экспертиза не дала ответа на вопрос, почему испытания вакцины фирмы Merck потерпели неудачу.

Сейчас в мире идет работа над 22 проектами, разрабатывающими вакцину против вируса СПИДа. Многие разуверились и стали говорит о том, что лекарство от СПИДа не найдут никогда. Ларс Каллингс, шведский микробиолог — основатель и председатель Международного общества борьбы со СПИДом, настроен пессимистически. По его мнению, человечество, может никогда не расстаться с ВИЧ/СПИД.

Почему сложилась такая ситуация, и возможно ли все-таки найти лекарство от СПИДа?

То что, ВИЧ никогда не был выделен (нет сомнения в этом факте), ни в коей мере не говорит о том и не подтверждает, что такой субстанции, названной ВИЧ, не существует.

Именно недостаточное внимание базовым исследованиям и изучению ВИЧ и привели к сложившейся ситуации. Многочисленные эксперименты позволяют обнаружить в лимфоцитах такое образование, как ВИЧ.

Игнорирование различных результатов, и тем более альтернативных, – это непреодолимый барьер на пути раскрытия тайны СПИДа. Это барьер вообще по всем вопросам, которые остаются без ответа.

А разве мы не знаем, что сегодня не существует единой и правильной теории о природе вируса? Не раскрыв природу вируса, мы пытаемся раскрыть загадку ВИЧ. Это тупиковый подход.

А разве не очевидно, что что-то есть в том, что для лечения СПИДа стали применять лекарство, разработанное для рака? А ведь были при этом некоторые положительные результаты.

Человек не идет прямо, а вечно перепрыгивает, оставляя много нерешенных вопросов. Наука направила значительные ресурсы на проблему борьбы со СПИДом, и при этом, так и не решив большого числа уже существующих проблемных заболеваний, в том, числе и рак и туберкулез. Поэтому и атакуют старые болезни с новой силой.

Наука до сих пор не получила ясной картины по этиопатологии по многим заболеваниям. Без этого первостепенного решения со СПИДом и с ВИЧ никогда не удастся разобраться. Понять этиологию образования такой субстанции как ВИЧ в лимфоцитах, и соответственно, возникновения и развития СПИДа можно будет тогда, когда мы будем в полном объеме без каких-либо неясностей представлять этиопатогенез заболеваний, которые возникли значительно раньше, чем возник СПИД. И только после можно будет в правильном направлении работать по этому заболеванию.

Никто не может опровергнуть факта возникновения при определенных условиях в лимфоцитах ВИЧ и их обнаружения.

Эта работа действительно позволила в пределах клетки доказать существование ВИЧ в очередной раз. Но она пока не позволит ответить на существующие вопросы, как вирусологии, так и биологии. А также эта работа не позволит продвинуться в разработке новых методов лечения СПИДа или ВИЧ-инфекции.

Следует особо подчеркнуть, что сегодня проведено достаточно исследований по изучению такой структуры, как ВИЧ. Она есть де-факто. И дальнейшие изучения в этом направлении ничего не дадут. Искать необходимо в другом направлении. Ни в коем случае нельзя ставить под сомнение существование ВИЧ или СПИДа. Уже не мало времени известны эти монстры, но пока все усилия тщетны как в раскрытии их природы, так и поисках средств лечения. Факты – это неумолимая вещь.

Является заблуждением и вывод о том, что лекарство от СПИДа никогда не будет найдено. Лекарство от СПИДа или от ВИЧ-инфекции будет найдено, и очень быстро, но только лишь после того, как:

- наука определится с основой природы возникновения и жизнедеятельности вируса вообще;

- наука решит фундаментальные вопросы конкретно по природе возникновения ВИЧ в лимфоцитах.

Сегодня принято классифицировать заболевание СПИД, как заболевание, при котором в лимфоцитах проявляются такие субстанции, как ВИЧ, этой классификации необходимо следовать и далее.

Необходимо наконец-то возвратиться к основам, к фундаментальным исследованиям, и только лишь затем пытаться решать те вопросы, которые являются следствием или результатом фундаментальных исследований. Иного пути просто нет.

Сегодня нельзя категорически утверждать, что СПИД или ВИЧ-инфекция – это инфекционное заболевание, точно также, как нельзя категорически утверждать обратное. Только ответ на вопрос – что приводит к изменениям в здоровых лимфоцитах? – позволит твердо сказать о природе возникновения этого заболевания.

Уже сегодня можно четко говорить, что сам ВИЧ не является возбудителем СПИДа. И никакой препарат для уничтожения лимфоцитов с ВИЧ, или самого ВИЧ никогда не позволит излечить СПИД. И это легко доказать.

Уже сегодня можно четко сказать, что в этиологии возникновения этого заболевания лежит фактор поражения, отличный от ВИЧ. И в этой области необходимо проводить основные фундаментальные исследования.

Нельзя так категорически винить фармацевтику в сговоре против человечества. Она как вратарь в спорте, которые всегда будет крайний в поражении, ибо ее продукция всегда последняя в отношении с больным. Да и люди видят препараты, а не ученых, которые дают материал для их разработки. Негативные стороны есть у фармацевтов также как в любом деле. И не вина фармацевтики, что нет эффективных лекарств. Сегодня можно привести достаточный перечень нормальных лекарственных препаратов, которые действительно эффективны. Но, увы, даже один негативный случай может свести хорошее на нет. И к большому сожалению очень и очень мало в клинике хорошего.

Уже сегодня можно сказать и легко доказать, что фармацевтика, которая воплощает проекты по разработке препаратов для лечения СПИД, потерпит значительные убытки и окажется точно в такой же ситуации, как и с разработкой вакцины фармацевтической фирмой Merck. Другого результата не будет. И, кстати, легко можно показать и доказать, почему испытания этой вакцины потерпели неудачу.

Фармацевтика работает по материалам, которые предоставляет фундаментальная медицинская наука. Это медицинская наука пока не в состоянии дать материала для разработки эффективных средств лечения, и не только для СПИДа – это и есть основная причина отсутствия реальных препаратов для лечения.

Да и вообще, что говорить о СПИДе, если сегодня вся медицина, включая фармацевтику, требует нового подхода и в исследованиях, и в клинике.

Нет никаких сомнений, что медицина с использованием нового подхода выйдет на должный уровень через фундаментальные исследования, и только тогда наступит эра создания эффективных и действенных средств лечения фармацевтикой и применения их в клинике для реального лечения больных.

Агрессивный новичок

- Вадим Альбертович, ВИЧ был обнаружен еще в конце прошлого века. Почему лекарство так сложно было создать? Чем этот вирус отличался от других?

- С точки зрения биологии этот вирус очень похож на многие другие. Единственное, его фатальное отличие от других вирусов – это поражение иммунной системы человека, именно поэтому организм не может с ним бороться самостоятельно.

- Это своего рода агрессивный новичок?

Мыши на вес золота

- Вы уже дошли до клинических испытаний?

- До клинических - нет, но лабораторных мышей мы уже успешно лечим.

- Зачем в этом проекте мы и американцы нужны друг другу?

- Во-первых, потому что работа с вирусом ВИЧ требует астрономических денежных ресурсов. Ни одна сторона не хотела брать на себя всю тяжесть потенциальных финансовых потерь, поскольку велик риск, что мы будем много работать, но в итоге не сможем создать препарат принципиально нового поколения. Во-вторых, это крайне сложная работа, ее невозможно было сделать только в России, у нас нет ни адекватных моделей на животных, ни биологических технологий для проведения тестов. Например, для экспериментов на животных надо использовать безумно дорогих мышей, которые есть только в США. В то же время, российская химическая школа является ведущей мировой школой в области тонкого химического синтеза. Мы были лидерами 100 лет назад, и надеюсь, останемся ими в будущем. Именно поэтому наших ученых и привлекли для участия в совместном проекте.

- Почему нужны безумно дорогие мыши? Нельзя было найти подешевле?

- А это особые мыши - гуманизированные. У них с помощью современных технологий создали иммунную систему, которая идентична человеческой, можно сказать, что это просто человеческая иммунная система. Такие мыши - очень удобный лабораторный объект, можно испытать препарат и понять, как он будет воздействовать на человека.

- Как с американцами делили зоны ответственности?

- Как я уже сказал, российская сторона отвечает за химическую составляющую, дизайн и синтез соединений. Американские коллеги занимаются биологической частью и компьютерным моделированием. Выглядело это так: сначала мы с американскими партнерами обсуждали идеи, затем их специалисты на суперкомпьютерах проверяли насколько наши предположения реалистичны. Так формировался некий список перспективных соединений. Синтез этих соединений осуществляется здесь в Москве , в ФИЦ Биотехнологии РАН. И в конечном итоге готовые соединение тестируются в США.

От лаборатории до аптеки дистанция 10 лет

- Когда готовое лекарство может появиться в аптеках?

- От лаборатории до аптеки очень длинная дистанция. При благоприятном раскладе понадобится минимум 10 лет. Быстрее невозможно. Это связано с определенной последовательностью экспериментов и необходимым количеством данных, которые надо накопить. А отчасти с тем, что человечество само себе создало огромное количество преград на пути появления новых лекарств. Пройти согласование во всех регулирующих инстанциях очень тяжело и очень дорого. И это не только у нас, это практика всех стран мира. Кроме того, через год наш совместный проект заканчивается и надо будет искать финансирование под практические работы. Многие фармкомпании и фонды не стремятся вступать в такие долгие и дорогостоящие проекты, именно поэтому и сегодня наши исследования финансируются государственными фондами как со стороны России, так и со стороны США. Разработка лекарства для борьбы с ВИЧ это скорее задача государства.

- Я с большой осторожностью отношусь к заявлениям, что кто-то от чего-то вылечился на единичном примере. Мы не знаем достоверно, вылечился он или нет, это не клинические испытания, которые делаются в соответствии с очень строгим протоколом и которым можно доверять. Вирус может затаиться в нейронах и проснуться, когда пройдет много времени. Мы в своей работе придерживаемся позиций доказательной медицины, когда есть слепые клинические испытания на большой выборке. Что касается стволовых клеток, то это вопрос неоднозначный. Безусловно, есть примеры, когда стволовые клетки работают успешно, но это не касается вируса ВИЧ. Поэтому мы исходим из традиционных подходов: с одной стороны, есть вирус, с другой стороны - надо найти вещество, которым этот вирус можно уничтожить.

- А откуда все-таки появился ВИЧ? Существуют самые разные теории, по одной из версий вирус - это побочный эффект разработок биологического оружия…

- Происхождение вируса не является областью моей компетенции, моя ответственность - это разработка вещества, способного убить вирус. На самом деле есть только одна серьезная научная версия происхождения ВИЧ. Вирус появился в процессе мутации в Африке . Сначала он возник у человекообразных приматов, потом был перенесен на человека. Все остальные версии: космические, Божественные, конспирологические, не имеют отношения к здравому смыслу и научным сообществом не рассматриваются. И это не последний случай появления неизвестных ранее смертельных инфекций. Мы считаем, что новые вирусы будут появляться по мере развития человека, а мы будем придумывать вещества для их уничтожения. Это бесконечный непрерывный процесс.

Закупки не удаются

Закону о контрактной системе закупок уже шесть лет, а его основная цель — исключить коррупционную составляющую, что, впрочем, на практике удается отнюдь не всегда. Медучреждения сами не выбирают поставщика препаратов, они лишь подают заявку, а дальше этим занимается уполномоченный государственный орган, например Минздрав — как федеральный, так и региональный. Но у госзакупок лекарств есть ряд особенностей, в частности, заказчик обязан указать не торговую марку, а международное непатентованное наименование действующего вещества в препарате, что в ряде случаев критично. В 2015 году Премьер-министр Дмитрий Медведев подписал постановление, ограничивающее госзакупки иностранных лекарств, если у них есть российские аналоги, — фактическое импортозамещение.

С января 2019 года начал действовать приказ Минздрава № 871н, согласно которому при обосновании начальной (максимальной) цены контракта на поставку лекарственных препаратов госзаказчики обязаны использовать модель расчета по референтным ценам. То есть госзаказчик должен выставить минимально возможную стоимость контракта. А если аукцион не состоялся — цену можно повысить, но незначительно, причем на это, как правило, уходит порядка месяца. Методику ввели, чтобы уравнять закупочные цены на лекарства по всей стране.

Он согласен с тем, что дефекты выявила система формирования начальной (максимальной) цены контракта.

По данным Федерального казначейства, в первом полугодии топ-10 пострадавших заказчиков-онкоцентров по сумме несостоявшихся закупок возглавили Воронежский областной клинический онкологический диспансер (не смог закупить лекарств для онкобольных региона на сумму около 1,5 миллиарда рублей) и Клинический онкологический диспансер № 1 Краснодарского края (1,4 миллиарда рублей).

По данным ОНФ, за пять месяцев в топ-10 несостоявшихся закупок попали противоопухолевые препараты на сумму около 3,4 миллиарда рублей. В первой тройке — Ниволумаб, Афлиберцепт, Бевацизумаб.

Врач-инфекционист Оксана Станевич, которая в своей работе часто сталкивается с лечением онкологии, отмечает, что проблемы могут быть связаны не только с закупками. Она обратила внимание, что как минимум Ниволумаб и Бевацизумаб — это препараты, представляющие собой моноклональные антитела, или MAB.

В 2018 году Нобелевскую премию по физиологии и медицине вручили американцу Джеймсу Эллисону и японцу Тасуку Хондзе за открытие контрольных точек иммунного ответа, позволившее создать эффективную терапию некоторых видов рака — МАВ. Моноклональные антитела стали мощным оружием в противораковой иммунотерапии.

Признанный дефицит

Во Владимирской области проблема дефицита Бевацизумаба получила огласку в феврале этого года. На торги также не заявился ни один заказчик. Минздраву пришлось решать проблему через прямые закупки (заказ напрямую у поставщика в обход конкурсных процедур), но закон допускает такие закупки лишь на сумму до 200 тысяч рублей. Очевидно, этого недостаточно, чтобы пополнить лимиты.

Движение теме закупок лекарств придал и последний скандал с матерями больных эпилепсией детей — против них возбуждались уголовные дела за заказ из-за границы препаратов, запрещенных в России, но необходимых для лечения. Получит ли тема дефицита лекарств зеленый свет во время осенней сессии Госдумы — пока вопрос.

- Наталия Владимировна, зарубежные исследователи обнаружили, что ВИЧ-инфицированные меньше подвержены риску заразиться ковидом? Можно сказать тоже самое о ваших пациентах?

- Пока можем говорить только о своих наблюдениях. Да, мы видим, что они, действительно, заражаются нечасто, а если заражаются, то заболевание протекает легко.

Тяжело болеют те, у кого есть в качестве сопутствующих заболеваний такие же факторы риска, что и у других - сердечно-сосудистые заболевания, ожирение, сахарный диабет.

- В ежедневной статистике смертности от коронавируса комздрав называет и петербуржцев с ВИЧ. Они состояли у вас на учете?

- Значит, китайцы были правы, когда в первую очередь начали использовать препараты против ВИЧ для лечения инфицированных COVID-19.

- Правы или нет, этого никто еще не знает. Изначально, когда эпидемия только началась в Китае, заговорили об эффективности применения для подавления репликации вируса ингибиторов протеазы – лопенавир, ритонавир, долутегравир. Поскольку существует мнение, что часть генома ковида похожа на часть генома вируса иммунодефицита и в нем есть фермент протеазы, а для его блокирования уже существуют препараты. Их и попытались применить для лечения ковида.

- Почему в Европе уже нет веры в то, что эти препараты эффективны, там говорят, что вред от их применения превышает пользу.

В терапии ВИЧ мы тоже сейчас стараемся ингибиторы протеазы менять. За рубежом в основных схемах АРВТ уже используются так называемые ингибиторы интегразы, например, долутагравир. Они дают меньше побочных эффектов при длительном приеме.

- Зато теперь говорят об эффективности других препаратов из схем АРВТ. Ученые из Испании установили, что принимающие комбинацию препаратов тенофовира и эмтрицитабина имеют меньший риск заразиться COVID-19.

- У меня есть пациенты, которые узнали о том, что инфицированы, случайно, например, когда у всех брали мазки на работе. Переносили заболевание легко, можно даже сказать, что не болели, а были носителями вируса. И да, они принимали тенофавир в комбинации с эмтрицитабином.

Суть АРВТ терапии в том, чтобы блокировать ферменты, которые помогают встроиться ВИЧ в геном. Для этого используются ингибиторы интегразы, протеазы, то есть лопенавир и ритонавир. И еще - не давать возможности РНК-содержащему вирусу иммунодефицита превратить РНК в ДНК, благодаря чему он тоже встраивается в геном. Эту задачу выполняют тенофовир+эмтрицитабин. То есть антиретровирусная терапия воздействует на несколько механизмов репликации вируса.

- Наши пациенты получают тенофовир+эмтрицитабин?

- Многие получают тенофовир, но без эмтрицитабина, он не входит в список ЖНВЛП и мы можем обеспечить пациентов тенофавиром в комбинации с эмтрицитабином только за счет регионального бюджета. Вместо него применяется ламивудин из той же группы препараторв. Эмтрицитабин у нас назначается либо тем, у кого есть непереносимость ламивудина, либо он входит в состав комбинированного препарата, куда включены и тенофавир с эмтрицитабином. Около тысячи пациентов из почти 23 тысяч получающих АРВТ в Петербурге используют эту комбинацию препаратов.

Но говорить, что их надо использовать в лечении заболевания, вызванного коронавирусом, пока нельзя. Наблюдений врачей-практиков для этого недостаточно. С одной стороны их еще нужно анализировать. С другой, конечно же нужны клинические исследования.

Читайте также: