Мама с сыном больны раком

О чем думает и что чувствует 38-летняя женщина, умирающая от рака

Ирине 38 лет, у нее терминальная стадия рака легких. Врачи не верили и сомневались: такая молодая, не может быть рак! Но рак смог, и Ирина понемногу умирает.

Вова — кудрявый блондин с голубыми глазами. У мамы на руках он спокоен, без маминых рук рыдает на весь дом. Еще у Ирины есть сын-подросток Егор. 14-летний красивый парень. Еще есть мама, сестра и муж, которые очень переживают. Так сильно, что Ирине приходится их успокаивать. Ну и, наконец, у Ирины есть трехлапая собака Герда, Ирина спасла Герду маленькой, теперь Герда хочет спасать ее. Поэтому собака пытается сожрать любого чужого, кто подходит близко к ее хозяйке.

Сидя на тумбочке в кухне, положив ноги на подоконник, Ирина рассказывала о себе, глядя в окно. Долго гулять она не может, окно на девятом этаже — обзорная площадка и связь с внешним миром.

Мой рак никак не проявлял себя. Легкие не болят, поэтому рак легких коварен в своей незаметности. На ранней стадии его поймать сложно, вот и мы не смогли. Год назад я делала рентген, все было хорошо. Так что обследования эти, которые раз в год положены, не спасают.

Если честно, мне страшно. Как это будет? Не хочется мучиться, задыхаться. Хочется чего-нибудь помягче. Ну, скажем, уснуть и не проснуться.

Хочется увидеть, как вырастут сыновья. Страшно за старшего. Младший-то меня помнить не будет, а старшему я нужна, мы очень близки. Как он переживет? Младшего зовут в честь моего отца. А старшего я назвала Егором — в честь Егора Дружинина, а муж — в честь Егора Летова, и мы поэтому не спорили.

Я не сразу такая бодрая была. В самом начале в больнице у меня случилось обострение. Я стала задыхаться. Не то что дышать, мне моргать было больно. Было так плохо, что бодриться я не могла никак. Я была полутруп на каталочке. Лапки сложила сразу, эвтаназию мне дайте, умереть мне дайте! Без мамы, без друзей я бы не выжила. А потом вот мне назначили таргетную терапию. И я пришла в себя, поднялась с постели. Но это лечение не вечное, мы просто время выцарапали. В нормальном состоянии я с декабря, и никто знает, когда станет хуже. Может, уже завтра. Но планы я все равно строю, как жить без планов? Хочу на море поехать летом.

Сама я не находила человека, вот так чтобы идти и найти. А по звонкам находила. Больницы обзваниваешь, есть подходящий человек. Отправляешь кого-нибудь проверить — и да, это он.

Когда я заболела, муж уволился, чтобы за мной ухаживать. Сейчас недавно вышел на работу, сменный график, чтобы дома чаще бывать. Я без работы, ищу что-то удаленное, пока не нашла. Нам очень трудно финансово, денег вечно нет. И хоспис очень помогает тем, что привозит препараты. Вообще не знаю, как бы без них мы жили.

О Самарском хосписе я узнала, когда мне понадобился кислородный концентратор. Мы узнали, что можно бесплатно взять его в хосписе. Я тогда почти умирала, и когда ко мне впервые приехала бригада, я просто обалдела от их отношения ко мне. Только что не целовали — такая забота, внимание! Такая разница с докторами из онкоцентра!

Все препараты, которые я сейчас принимаю, мне назначили в хосписе и привозят домой. Для желудка, для сердца, для печени. Лекарства от рака убивают организм. Сколько онкологических больных умерло от цирроза печени! Странно, что мне это все в больнице не выписали. Понятно, я умираю, но это же не повод ко мне относиться так, будто я уже умерла!

Пусть все смеются

Я металась, металась, все думала, стоит ли писать список того, что хочу успеть? Вот хочу пройти курсы по производству домашней косметики. Смешиваю дома масла, кремы на любительском уровне, а хочу научиться профессионально. Фотошколу я так и не окончила, тоже надо. Съездить хочу много куда… Но потом подумала и поняла, что ну их, эти глобальные цели, мне просто дома хорошо. Когда я вставать с кровати не могла и первый раз спустя два месяца на кухню вышла с дыхательными трубками и приготовила ужин, это такой был кайф! Сама!

Я люблю возиться дома с детьми. Они такие, мальчишки, интересные, мне с ними прикольно. Напрягает меня только невозможность активно перемещаться. Я раньше много ходила, гуляла, а сейчас устаю.

Самарский хоспис, который так поддерживает Ирину и многих других пациентов, существует на наши с вами пожертвования. Деньги нужны на материальную помощь сотрудникам выездной службы и стационара, медикаменты, средства ухода. Вы жертвуете деньги хоспису, хоспис покупает все, что нужно, едет к пациенту и облегчает его последние дни жизни — так это работает сейчас. И хотелось бы, чтобы работало всегда, без перебоев. Потому что люди умирают всегда, мы все когда-нибудь умрем, и хорошо, если нам не понадобится хоспис. А если понадобится, будет здорово, если нас, как Ирину, подхватят такие врачи, как в Самарском хосписе. И у нас будет время и силы, чтобы обнимать детей и мечтать о море.

Страшная болезнь не позволит женщине долго оставаться с сыном – у Айгуль рак груди, уже 4-я стадия. Лечение, которое она проходила с 2015 года, не помогло – метастазы распространились по всему телу и голове .

Смертельно больная раком мать-одиночка искала семью для своего единственного сына

Сейчас для женщины основная цель – найти новую семью для единственного сына. Сколько ей осталось радоваться жизни и общению со своим ребенком, женщина не знает. Но боль от неизбежности расставания навсегда перекрывает тревога за будущее мальчика – с кем он останется, выросший в любви и заботе рядом с ней?

Фото: личный архив героя публикации.

КАК ВСЕ НАЧАЛОСЬ

Айгуль жила в Нурлате вместе с отчимом и мамой. Последняя в 2012 году умерла от рака груди. Отношения между Айгуль и отчимом не задались, но крышу над головой она все же имела.

Случилось так, что вскоре после смерти мамы женщина родила сына Амира. Но отец мальчика исчез после того, как узнал о беременности свой подруги. Вопрос об аборте не стоял – Айгуль и думать не могла о том, что можно избавиться от еще нерожденного человечка.

Фото: личный архив героя публикации.

Когда мальчику исполнилось 16 месяцев, страшный диагноз - рак груди, поставили самой Айгуль. Отчим почти сразу собрал их с сыном вещи и выставил за дверь. Женщина, перенесшая операцию по удалению груди, скиталась по знакомым, перебиваясь случайными заработками – кирпичи разгружала, в магазине работала.

Айгуль приютила в Казани тетя. К этому времени заболевание женщины переросло в 4 стадию. Метастазы проникли по всему телу и в голове. Понимая, что шансов на выздоровление нет, женщина все свое свободное время дарит сыну.

С КЕМ ОСТАНЕТСЯ АМИР?

Женщина понимает, что после ее ухода сын может оказаться в детдоме - ближайших родственников у нее мало, тетя, у которой они сейчас живут, в таком возрасте, что в опеке над мальчиков-дошкольником ей могут отказать – пенсионерке 67 лет. На отца Амира нет никакой надежды – он живет свой жизнью, и сыном никогда не интересовался.

Фото: личный архив героя публикации.

Рассказывая о своем мальчике, Айгуль светится от гордости, показывает снимки с прогулок по Казани. Вспоминает, как однажды удивилась – сын вдруг начал целовать ее ноги. Оказалось, мальчик увидел какую-то программу по телевизору, где сказали: дети находятся у ног родителей, которые словно крыша для них в этом мире, и надо быть благодарными им за это, ноги целовать. Мальчик буквально воспринял эти слова, и проявил свою нежность.

Сейчас маленькая семья живет только на пенсию Айгуль. Но этих денег катастрофически не хватает. Женщина не откажется от помощи в виде продуктов, она также нуждается в медицинских препаратах и пятикубовых шприцах. Об этом в группе помощи написали от ее имени доверенные лица – женщина уже не в силах сама пользоваться компьютером: после операции и 21 курса лучевой терапии организм Айгуль ослаблен и она постоянно испытывает боли.

Фото: личный архив героя публикации.

Женщина до последнего борется за свою жизнь, надеется увидеть выпускной в детсаду Амира и отвести его в школу в первый раз.

- Мне бы хотелось, чтобы сейчас откликнулись отзывчивые люди, которые смогут взять опеку над нами с Амиром, - не смеет мечтать о большем Айгуль. – Сын вырос в любви и заботе, если после моего ухода ему придется переехать в детдом, то он может замкнуться и это принесет ему непоправимый вред. Я, как мать, очень переживаю за то, что с ним будет без меня. Поэтому ищу уже сейчас для Амира семью, которая сможет обогреть его и вырастить хорошим и счастливым человеком.

Болезнь не отступила

После очередного обследования врачи поняли, что заболевание прогрессирует, и направили ее из Нурлатского района, где она жила, на лечение в Казань. В столице Татарстана медики назначили ей химиотерапию, после чего удалили грудь. Около года Айгуль чувствовала себя хорошо и уже подумала о полном выздоровлении, но рак так просто людей не отпускает. В сентябре 2016 года состояние здоровья Айгуль резко ухудшилось: у нее появились отдышка, кашель, головные боли. После очередного обследования врачи сообщили, что клетки из главного очага опухоли распространились в другие органы. Очаги метастаз нашли в легких, печени, головном мозге и в костях. Зная, что с таким диагнозом люди долго не живут, Айгуль задумалась о поиске приемной семье для своего сына Амира.

Остались без жилья

Мальчика Айгуль воспитывает одна, из родных осталась только тетя. Своего угла ни у нее, ни у родственницы нет – женщины снимают квартиру в Казани. По словам Айгуль, до рождения Амира она жила вместе с родителями в столице Татарстана. Но ее отец часто пил, поэтому мать с ним развелась, после чего за долги у них отобрали жилье. Позже женщина снова вышла замуж и вместе с дочерью переехала в дом нового мужа в Нурлатский район.

Спустя некоторое время на семью обрушилось новое несчастье – от рака груди умерла мать Айгуль. Сразу после похорон отчим выгнал падчерицу из дома, и женщина с ребенком вновь начала искать крышу над головой. В тот момент она узнала, что тоже больна раком и поехала в Казань на лечение.

Кто возьмет на воспитание?

Как рассказала Айгуль Фазыйлова в ток-шоу, продолжая борьбу за жизнь, она не тешит себя надеждами на выздоровление. Пока жива, Айгуль считает необходимым позаботиться о дальнейшей судьбе своего сына, найти ему семью, чтобы мальчика не забрали в детский дом. Так как тетя уже пожилая и недавно перенесла тяжелую операцию, она считает, что отдел опеки может не отдать ей Амира на воспитание.

Женщина надеется найти для сына порядочную семью, чтобы в ней тепло приняли Амира и полюбили, как родного. Для нее важно, чтобы новые родители не запрещали ему общаться с тетей, к которой он так привязан.

Отметим, что сама Айгуль не пояснила, как именно собирается искать семью для своего сына.

Амир знает, что мама мучается

Как рассказала в программе Айгуль, о заболевании мамы Амир знает. Иногда по ночам он слышит, как она плачет от боли. В такие минуты он подходит к ней и спрашивает, чем ему помочь. Во время эфира мальчик сказал, что не хочет, чтобы мама умирала.

Мнение психолога

«В такой ситуации мать не должна скрывать от детей свою болезнь, - отмечает психолог Республиканского центра усыновления, опеки и попечительства РТ Светлана Берцец. - Лучше подготовить ребенка, чтобы смерть родного человека не стала для него неожиданностью.

Анастасии Кузнецовой 35 лет, она замужем, у нее трое детей

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

История болезни Анастасии Кузнецовой началась с плохого самочувствия после рождения третьего ребёнка. Она часто ощущала усталость, но думала, что это последствие бесконечных хлопот с тремя детьми. Спустя время Настя обратилась к врачу, ей диагностировали рак в четвертой степени. От традиционного лечения сибирячка упрямо отказывалась и лечилась у гомеопата, пока подруга не убедила её в обратном. Корреспондент НГС попросила Анастасию рассказать подробности такой типичной истории болезни и спросила у экспертов, почему люди отрицают смертельный диагноз, не признавая, что им нужна помощь.

— Я просто чувствовала слабость, не могла быстро подняться по лестнице, кашляла, у меня часто поднималась температура и спадала сама по себе. Были увеличены шейные лимфатические узлы, но я была уверена, что у меня просто много забот, хлопот, ведь все устают, у меня тоже простое переутомление, — вспоминает сибирячка.

Когда состояние здоровья начало беспокоить сильнее, Настя обратилась к врачу. На приёме у гематолога ей озвучили предварительный диагноз — лимфома Ходжкина, рак лимфатической системы. В тот момент, вспоминает Настя, её мама прислала ей фото детей в песочнице и девушка еле сдержалась от слез. Дальше последовали приемы у других врачей, анализы и неприятное ожидание результатов — обнаружены клетки онкологического заболевания, диагноз подтвердился.

Долгое время сибирячка верила, что ей поможет гомеопатия, и отказывалась идти к врачу

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

— Больше к врачу я не пошла, муж забрал все направления, а я встала на учёт в гематологический центр, но от лечения отказалась, потому что была уверена, что справлюсь гомеопатией, — объясняет Настя свое решение.

Через год ей сказали, что она готова к химиотерапии, но сама Настя не была к ней готова. Врачи настаивали на лечении, уверяли, что заболевание легко лечится, и говорили ей, что она принимает опрометчивые решения.

— Я плакала, но, честно, мыслей, что я умру, не было. Я приняла все, что происходит со мной, сразу. Несколько дней думала, за что мне это, потом я успокоилась. Я всегда понимала: все, что с нами происходит, происходит для чего-то, а не за что-то. Вместо того, чтобы читать, как люди лечатся, я начала читать психологов-онкологов. Самым тяжким было для меня, что у меня еще маленькие дети, я хотела отдавать им себя всю, мне не нравилось им говорить, что я устала, что что-то не могу, — продолжает Настя.

Родственники давили на нее, но она все равно стояла на своем

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

Анастасия рассказывает, что всегда лечилась гомеопатией, и натуральная медицина ей ближе. К гомеопату ходили ее дети, семья и подруги.

— За год, что я лечилась, были разные показатели, то хуже, то лучше, и наоборот. Я была уверена в лечении и знала, что оно меня не убьёт. Гомеопат говорила, что мы справимся без химии. А спустя время сообщила, что терапия все-таки необходима, — говорит Настя.

Принять факт того, что нужен врач и классическая схема лечения онкологии, Насте помогла подруга

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

Ключевым человеком для Насти в период болезни стала ее близкая подруга Ирина Саженюк, и, по её мнению, именно она помогла ей встать на путь выздоровления больше, чем врачи, процедуры и препараты.

По словам сибирячки, сама химия — это не больно, плохое самочувствие наступало потом: тошнота, привкус дихлофоса во рту, болели ноги, препарат имел неприятный запах, и еще Настя перестала нормально спать

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

Когда начали терапию, лимфома Ходжкина была уже на четвертой стадии. Настя лечилась в России и говорит, что даже представить не может, что ощущали ее родственники, которые наблюдали за процессом с самого начала. Со слов Насти, тяжелее всего было ее сестре, потому что она была с ней на приёме, когда озвучивали стадию заболевания.

— Родители успели поплакать дома, пока мы ехали домой от врача. Я могу, конечно, только догадываться, что они испытывали. Сказала все сразу, — говорит Настя и добавляет, что в моменты, когда ей была необходима поддержка, она получала её сполна. — Первые несколько курсов сестра сидела со мной и делала мне массаж ног (моя любимая процедура), чтобы я отвлекалась, покупала журналы и читала их мне. Когда было можно, забирала меня, и мы ехали поесть в какое-нибудь моё любимое место.

Но к гомеопату Настя претензий не имеет

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

— Тот год, что я лечилась у гомеопата, считаю подготовительным: тогда я много читала о своем заболевании, много чего смотрела и пришла на химию уже готовой. Думала, что когда постригусь налысо, буду красивая, но не получилось, мне капали гормон, и из-за этого лицо смотрелось одутловатым, но я все равно легко смогла принять свою внешность, и детям нравилась моя лысая голова.

Преимущественно лечение Анастасии было бесплатным, но многие поддерживающие препараты не подходили, и их покупали самостоятельно. Всего Анастасия прошла 8 курсов химиотерапии, отказавшись от лучевой. Сейчас женщина не может сказать, что полностью здорова.

Самое сложное, по словам сибирячки, было объяснить детям, что она хочет побыть одна

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

— Я нанесла своему организму достаточный урон. У меня до сих пор нет той чувствительности, которая была в ногах. Звенит голова. Но я сейчас много занимаюсь детьми, у меня есть на это силы.

У Насти трое детей — старшему сыну 11 лет, дочери — 6 лет и маленькому сыну три года. Все трое родились до болезни, и, по словам женщины, сначала она плакала и не могла представить, как они будут без нее. А потом пришло осознание, что они не одни, о детях есть кому позаботиться, но она не хочет отступать так просто.

Сейчас Насте значительно лучше, но назвать себя полностью здоровой она не может

Фото: предоставила Анастасия Кузнецова

— Мне просто захотелось видеть их взросление, участвовать в их жизни, это был своего рода переломный момент. Старший сын и дочь знали, я разговаривала с ними, объясняла, что есть такие болезни. Больше испугался муж, но старался это скрывать. Он заботился, больше занимался детьми, передавал мне цветы в больницу. Не могу сказать, что наши отношения как-то изменились. Я много что поняла за это время, соответственно, меньше стала ждать чего-то и требовать от него. Были моменты, когда я была уверена, что он должен быть внимательнее, еще заботливее. Не могу сказать, что эта ситуация укрепила нашу любовь, мы вместе родили троих детей, вот после этого я каждый раз в него влюблялась, а для него роды, наверное, были более сложным испытанием, — улыбается Настя.

Почему при таких серьезных заболеваниях люди отказываются принимать помощь врачей и обращаются к иным специалистам — ответы на эти вопросы мы попытались найти у психологов.

— Когда со здоровьем происходит что-то критичное, люди впадают в состояние страха. В этом случае они нуждаются в словах одобрения, поддержки, которую сами не могут себе оказать, поэтому они обращаются к тем людям, которые могут дать им надежду, они не покупают у них лечение, они покупают надежду. Врачи более циничные и более конкретные, и если врач скажет, что вероятность выздороветь низкая, пациент совсем падет духом, — считает клинический психолог и гештальт-терапевт Лина Дианова. — Специалисты, напрямую не связанные с медициной, более позитивные, а в таких ситуациях люди хотят иметь право на шанс.

Психолог Алёна Сагадеева объясняет этот феномен тем, что в состоянии стресса и страха люди отказываются принимать реальность и сразу воспринимают такой диагноз как смертельный:

— Первая стадия принятия ситуации может проявиться как раз таким образом. Второй вариант — человек, не осознавая этого, действительно хочет умереть, а врачи могут помешать ему, поэтому он не обращается к ним за помощью. Третий вариант — человек живёт в иллюзиях, считая, что этот и другие способы могут его спасти, — это вариант магического мышления, а другие действия, наоборот, могут навредить ему.

Анастасия Соколова, семейный психолог, так же, как её коллеги, считает, что первопричина отказа от медицинской помощи — стадия отрицания серьёзности заболевания:

— Сначала человек испытывает шок, когда узнаёт диагноз, затем идёт стадия отрицания, затем торг, потом депрессия и принятие. Торг или отрицание объясняют попытку прибегнуть к альтернативным способам лечения. Как один из вариантов — недоверие к врачам: возможно, когда-то был негативный опыт. Признать реальность очень сложно, не прожив определенные стадии горя. По сути, принять болезнь — это значит признать потерю здоровья.

Другие интересные истории сибиряков:

33-летняя Ровена, спустя месяц после рождения её сына Фредди, начала испытывать жуткие боли в животе. В конце концов Ровене был поставлен диагноз - рак кишечника. Ровена понимала, что она не сможет быть рядом со своим сыном в наиболее важные для него моменты и постаралась, чтобы Фредди помнил свою маму и смог почувствовать её любовь даже после её смерти. Специально для этого она записала диск с её любимыми песнями и стихами для него и изготовила открытки ручной работы на его знаменательные дни рождения и даже поздравления на свадьбу.

За неделю до первого дня рождения Фредди в 2011 году, Ровена начала испытывать страшные боли в животе

"Я сказала Фредди, что у его мишки с его мамой есть горячая линия связи, и где бы она не была, он может рассказать всё плюшевому медведю и мама обязательно всю услышит", - сказала Ровена. Она придумала отождествлять себя с плюшевым мишкой, потому что Фредди очень привязан к нему, а с её диагнозом рак кишечника, времени у неё остается всё меньше

Чтобы передать память о себе и свою любовь сыну, когда её не станет, Ровена придумывает всё новые и новые творческие задумки. Плюшевый мишка, это одна из её идей, она зарегистрировала для мишки электронную почту, чтобы когда Фредди подрастет, он смог бы прочесть электронные письма которые писала ему Ровена будучи больной.

Фотография, сделанная в день свадьбы Ровены и её мужа Фила

Также она записала на диск, её любимые песни и стихи для Фредди, также она планирует записать на диск детские рассказы в её исполнении в аудио и видеоформатах.

Медовый месяц Фила и Ровены, 2009 год

Но самым трогательным вкладом в будущее Фредди, Ровена считает открытки, сделанные её руками. Открытки ручной работы Ровена сделала на каждый день рождения Фредди, пока ему не наступит 21 год, также она подготовила открытки к его первому дню в школе, к выпускному и ко дню его свадьбы.

Ровена с новорожденным Фредди на руках, июнь 2010 года

Открытки ручной работы содерат от прозаических высказываний таких как: "Если не знаешь, что сказать, лучше ничего не говори", до таких трогательных посланий как: "Каждый раз когда ты смотришь на небо, то ты можешь представить насколько велика моя любовь к тебе"

Фото сделанное спустя месяц после рождения Фредди, с этого момента Ровена стала испытывать боль

Когда Ровена была беременна, то у неё начался стул с кровью, но врачи поспешили успокоить её, сказав что причиной тому является её беременность, и что это нормально. Но если бы она подозревала рак, то она сделала бы гораздо больше тестов, чтобы это узнать. Она не винит врачей, ведь она молодая женщина в истории её семьи никто не болел раком, поэтому врачи не смогли сразу распознать раковое заболевание.

"Когда мне сказали, что у меня рак, то я не была убита этой новостью, я сразу подумала о рождении ещё одного ребенка, но врачи сказали, что лечение сделает беременность невозможной."

На следующий день, перед началом лечения, у Ровены взяли для заморозки яйцеклетки, чтобы их с Филом ребенка могла выносить суррогатная мать по средствам ЭКО.

В январе 2012 года Ровену доставили в больницу с жуткими спазмами, именно тогда ей поставили точный диагноз - рак, так же у неё были обнаружены кисты на яичниках. В процессе операции Ровене были удалены: яичники, матка, часть кишечника и брюшной полости. Это было необходимо, чтобы продлить ей жизнь. Но всего через месяц, Ровене сказали, что рак распространился на легкие, печень и почки..

Открытка на 18-летие Фредди, сделанная Ровеной

Это полностью сломало жизнь Ровене. Они с Филом вместе создали совместный счет и спланировали похороны, но больше всего Ровену волновало, как её малыш будет расти без неё.

"Фредди ещё не знает, что такое смерть. Недавно он сказал мне, что не любит, когда я уезжаю в больницу, потому, что он скучает по мне. Это разбило мне сердце..", - сказала Ровена.

Открытка для Фредди, согда ему наступит 21 год

Ровена увидела фильма, где мальчик встретил свою первую любовь и подумала: "Чёрт возьми, а ведь меня не будет рядом, когда это случится с Фредди и я не смогу помочь и поддержать его". В тот самый момент Ровена решила сделать открытки к каждому дню рождения Фредди.

Ровена понимала, что не сможет сделать такое огромное количество открыток от руки, и она печатала их на компьютере.

Она надеется дожить до его следующего дня рождения, чтобы вручить ему первое из написанных ей посланий.

На свадьбу Фредди она написала следующее послание: "Любовь это символ вечности. Она стирает чувство времени, уничтожая все воспоминания о начале и весь страх перед концом. " Она понимает, что это не тоже самое, как если бы она выступила на его свадьбе лично, но сейчас это всё, что она может сделать.

В настоящее время, Ровена делает все, чтобы продлить жизнь. Она перенесла 27 курсов химиотерапии, нескольких операций и лучевую терапию.

"Каждый час, проведенный вместе с Фредди, каждый дополнительный драгоценный час. Я дорожу каждым. "

Ровена сделала мемориальную доску, на которой написано: "Для Фила и Фредди.. смерти нет. Люди умирают только тогда, когда мы забываем о них. Если вы помните меня, то я буду с вами всегда."