Опухоль после операции на сердце

Опухоли сердца характеризуются высокой частотой летальных исходов. Наибольшего успеха в лечении можно добиться только на ранних сроках заболевания. Особенно это касается злокачественных новообразований, которые практически всегда диагностируются слишком поздно. Выполнение операции в таких случаях уже невозможно, и остается лишь стараться продлить жизнь пациенту и облегчить его страдания.

Как часто встречаются опухоли сердца

Опухоли сердца встречаются нечасто (примерно 0,05 % от всех онкослучаев). Самые распространенные (75 %) из первичных – это доброкачественные образования. Злокачественные более редкие – около 25 %. У взрослых наиболее часто диагностируется миксома, у детей – рабдомиома, фиброма. Злокачественные образования в сердце практически всегда наблюдаются только у мужчин. Самыми частыми опухолями сердца считаются метастазы рака других органов.

Наиболее вероятные причины

К сожалению, несмотря на многочисленные научные исследования, в ходе которых были обнаружены различные генетические мутации и антигены вирусных частиц, до сих пор неизвестна причина возникновения сердечных опухолей. Однако точно установлено, что многие из них имеют наследственную этиологию.

Какие виды встречаются

Итак, все опухоли сердца можно разделить на 3 вида:

Первичные доброкачественные – к ним относятся миксомы, рабдомиомы, липомы, тератомы, ангиомы, папиллярные фиброэластомы.
Первичные злокачественные – представлены главным образом саркомами (ангиосаркомы, фибросаркомы), также встречаются эндотелиома, мезотелиома.
Вторичные злокачественные – это метастазы рака других органов (молочной железы, легких, желудка). Появление их в сердце свидетельствует о глубоко запущенном онкологическом процессе.

Подробнее остановимся на самых распространенных разновидностях – это миксома, рабдомиома, ангиосаркома.

Миксома – самая частая первичная опухоль сердца (около 50 %). Несмотря на схожие названия, миксома сердца и миксоматоз митрального клапана – это абсолютно разные заболевания.

Миксома чаще наблюдается у женщин от 30 до 50 лет. Она может располагаться в любой полости, но чаще встречается в левом предсердии. Примерно в 3 % случаев патология развивается в рамках наследственного синдрома, который называется комплекс Карни. У таких пациентов наблюдается большое количество пигментных пятен на коже, фиброаденоматоз молочных желез и синдром Иценко-Кушинга, вызванный аномальной гиперпродукцией гормонов коры надпочечников (ожирение, растяжки багрового цвета на коже живота и бедер, высокий уровень глюкозы в крови).

Обычно миксома имеет достаточно большие размеры – от 2 до 15 см, из-за чего она может практически полностью перекрыть сердечную камеру.

Развитие такой симптоматики объясняется иммунной реакцией организма на белки, вырабатываемые опухолью. После удаления миксомы эти признаки быстро исчезают.

Две главные проблемы, которые приносит миксома – препятствие кровотоку внутри сердца и тромботические осложнения.

Из-за того, что в левый желудочек попадает меньшее количество крови, люди с миксомой довольно часто испытывают головокружения, теряют сознание. Быстрый рост опухоли приводит к стремительному развитию симптомов хронической сердечной недостаточности (ХСН) – одышки, постоянной усталости, отеков ног, тяжести в правом боку и т. д. Характерные черты ХСН при миксоме – быстрота возникновения (от 3 до 6 месяцев) и устойчивость к лекарственной терапии.

Подозревая миксому, первым делом я выполню аускультацию сердца. Почти всегда мне удается выслушать патологический диастолический шум, который становится интенсивнее в положении стоя.

Для исключения комплекса Карни я назначаю анализы для определения уровня гормонов коры надпочечников – малый и большой дексаметазоновый тесты, кортизол слюны, суточной мочи и т. д.

Рутинные методы диагностики (ЭКГ и рентгенография) бесполезны для выявления не только миксомы, но и всех других опухолей сердца. Более информативными в этом плане признаны визуализирующие методы исследования, т. е. при проведении которых мы можем увидеть как сам орган, так и его полости. К таким диагностическим методам относятся:

Эхокардиография(УЗИ сердца, Эхо-КГ) – главный способ диагностики миксом. На мониторе опухоль определяется как образование округлой формы с четкими краями, обычно находится в области межпредсердной или межжелудочковой перегородки в близости от створок клапанов. Миксома располагается на ножке, благодаря чему она может перемещаться из предсердия в желудочек и обратно. Иногда требуется проведение чреспищеводной эхокардиографии.
Компьютерная или магнитно-резонансная томография (КТ, МРТ) – это дополнительные исследования. Их я назначаю при неясной УЗИ-картине, или чтобы лучше оценить объем разрастания опухоли.

Единственным способом лечения миксомы является ее хирургическое удаление. Выполняется полостная операция под общей анестезией – вскрывается грудная клетка, пациента подключают к аппарату искусственного кровообращения.

Часто бывает так, что из-за больших размеров образования повреждаются клапаны, поэтому пациенту может потребоваться их протезирование или пластика с последующим приемом антикоагулянтов (Варфарин). Если миксома возникла в рамках комплекса Карни, то дополнительно требуется удаление обоих надпочечников и пожизненный прием гормональных препаратов (Кортефф, Кортинефф).

Рабдомиома – самая частая доброкачественная опухоль сердца у детей до 15 лет. Примерно в половине случаев она сочетается с таким тяжелым наследственным заболеванием, как туберозный склероз. Новообразование представляет собой несколько плотных узлов, растущих из мышечной стенки желудочков или межжелудочковой перегородки. Они могут занимать от 25 до 80 % объема камеры.

Из-за того, что опухоль произрастает из стенки миокарда, она сдавливает проводящую систему сердца, поэтому на первый план у человека с рабдомиомой выступают симптомы аритмий:

При больших размерах образования, создающего нарушение кровообращения, возникают признаки ХСН.

Для диагностики рабдомиомы я назначаю 2 инструментальных исследования:

электрокардиография – на пленке ЭКГ мне часто удается обнаружить различные нарушения ритма и проводимости (суправентрикулярная и желудочковая тахикардии, экстрасистолии, атриовентрикулярные и внутрижелудочковые блокады);
эхокардиография – на УЗИ сердца видны образования в толще миокарда округлой формы, которые могут прорастать в просвет камер.

В некоторых случаях из-за дегенерации опухоли рабдомиомы уменьшаются в размерах, а у детей до 4 лет они могут вообще полностью исчезнуть. Если симптомов нет, то никакого лечения не нужно.

Первичные злокачественные новообразования сердца главным образом представлены саркомами. Мужчины подвержены им в 3 раза больше, чем женщины. При саркомах опухоль чаще располагается в правых отделах органа.

Ввиду быстрого роста симптомы рака сердца появляются довольно быстро. Стремительно (буквально в течение нескольких недель) возникают признаки хронической сердечной недостаточности, нарушений ритма. Нередко скапливается жидкость в перикардиальной сумке, что может привести к тампонаде сердца (его сдавливанию) и очень быстрой смерти.

Так как это злокачественная опухоль, ее появление будут сопровождать и общие (конституциональные) симптомы:

слабость;
отсутствие аппетита;
потеря веса;
длительная лихорадка.

Как и в диагностике других опухолей сердца, решающую роль играет эхокардиография, но для подтверждения саркомы требуется взять кусочек образования (биопсия) и провести гистологическое исследование.

К сожалению, у 80 % пациентов на момент установления диагноза саркома сердца опухоль уже распространилась за пределы органа и дала метастазы. Это очень снижает успех лечения.

Иногда, в случае отсутствия метастаз, прибегают к такой тяжелой операции, как трансплантация сердца и легких. Она позволяет продлить жизнь пациентам на 3 – 4 года.

Какой прогноз на жизнь

При миксомах риск смерти составляет примерно 30 %. Самые частые непосредственные причины – инсульт и сердечная недостаточность. Тем не менее, прогнозы после миксомы сердца можно считать благоприятными, так как у пациента есть шанс на полное выздоровление благодаря хирургическому иссечению опухоли. При правильно проведенной операции риск рецидива болезни минимальный (около 4 %). Жизнь после удаления миксомы сердца (я имею в виду ее продолжительность) может практически не отличаться от таковой у здорового человека.

Рабдомиомы в большинстве своем регрессируют, т. е. уменьшаются в размерах, а иногда и полностью исчезают без какого-либо лечения. И все-таки у пациентов есть риск смерти от тяжелых нарушений ритма сердца.

При саркоме сердца прогноз крайне неблагоприятный. Большинство пациентов умирают в течение года после того, как у них появляются первые симптомы.

Реабилитация после удаления опухоли: как ее пройти

После удаления опухоли, особенно в первые 6 месяцев, пациенту необходимо соблюдать определенный режим, а именно избегать физических нагрузок (поднятие тяжестей, бег и т. д.). Также нужно регулярно проходить обследование, включающее осмотр врача-кардиолога, снятие электрокардиограммы, проведение эхокардиографии. Желательно восстанавливаться в специальных учреждениях – в кардиологическом санатории или реабилитационном центре.

Для подготовки материала использовались следующие источники информации.

Я очнулся после наркоза поздно вечером, сквозь дрему услышал слова, что мне сделали операцию, и теперь я должен лежать спокойно. Я ощутил, что во рту стоит трубка для наркоза. Потом мне сделали какой-то препарат, и я снова погрузился в полудрему. Мне мешала дышать трубка во рту и трахее, но ни сказать, ни вытащить её у меня не было ни сил, ни возможностей. Во-первых, обе мои руки были зафиксированы к кровати, а во-вторых, я не мог пошевелить даже пальцем из-за действия курареподобных препаратов, полностью парализующих деятельность мышц всего организма. Лишь в 7 часов утра следующего дня, предварительно узнав силу моего сжатия его руки, анестезиолог экстубировал меня, т.е. убрал трубку. Мне освободили правую руку от фиксации, и я смог попить воды. И весь последующий день именно жажда мучила меня больше всего. Из-за отсутствия зубных протезов у меня очень быстро пересыхал рот, и мне все время хотелось пить. Но пить воду давали очень мало.

На следующее утро во время врачебного обхода реанимации меня решили оставить там до обеда, определившись с моими проблемами. Я пытался обратить внимание врачей, что у меня грудь стала как колокол, мне очень трудно дышать. Но лишь новая смена врачей-реаниматологов обратила внимание на мою одышку и плохие анализы газов крови. Привезли рентгеновский аппарат, сделали снимок легких и выявили напряженный пневмоторакс правого легкого с поджатием легкого. Сделали дренирование плевральной полости, стало намного легче дышать. По мнению хирурга, я очень достойно вел себя во время этой операции, проводимой под местным обезболиванием. К тому же мне принесли из палаты зубные протезы, и жажда, которая мучила меня весь предыдущий день, уменьшилась. Так что жизнь налаживалась, хоть и в реанимации. Тем более что каждое утро мне меняли белье на кровати и подмывали. Но потом снова осложнение – фибрилляция предсердий, с которой справились, прислушавшись к моей просьбе увеличить дозу препаратов магния и калия. Так, пробыв 4,5 дня в реанимации, я был переведен в общую палату.

Там меня, как это бывает, встретили очень радушно. За это время сменился один человек – вместо Леонида Поликарповича из Тюмени появился Сергей из Барнаула. Чуть позже появился Борис из Новосибирска. А Сергея через пару дней после моего появления в палате увезли на операцию коронарного шунтирования. Уже на следующий день после операции перевели в палату. Но пробыл там он только до следующего утра, так как ночью у него началась рвота, и его снова перевели в реанимацию. На этот раз на пару дней, пока не разгрузили кишечник.

Борис, на мой взгляд, очень мнительный человек, с большой тревогой наблюдал за всеми этими событиями. И чтобы снять у него напряжение перед операцией, я стал с ним говорить о том, что сам испытал в послеоперационном периоде. Потом, когда ему была сделана операция, и его перевели в палату, он поблагодарил меня за то, что я снабдил его очень важными сведениями. Потом он со мной часто ходил по коридору, а также вместе со мной сидел на очень удобном диванчике, на котором можно было откинуться кзади, что невозможно было сделать на кровати.

Еще одним моим соседом по палате был 73-летний Юрий Григорьевич из Красноярского края, невысокого роста, худенький, но жилистый дедушка. Он отличался строптивым характером и часто делал то, что ему запрещалось. Вырвал дренажную трубку и залил кровью полкровати. Потом, несмотря на запрет врача, пошел в туалет и там упал в обморок, изрядно напугав всех. Поэтому его тоже на день отвезли в реанимацию, пока он не стал более вменяемым.

Ветераном нашей 304 палаты был заведующий кафедрой из сельскохозяйственной академии города Благовещенска Амурской области Уваров Сергей Александрович, который лежал более 2-х месяцев. У него после операции шунтирования произошло нагноение раны, с которым не могли никак справиться. Здоровый мужик, за время пребывания в институте он похудел со 110 до 95 кг. Грудина у него не срослась, при глубоком дыхании и кашле под кожей две половины грудины расходились в стороны, образовывался провал, чем-то напоминающий овраг. Жуткое зрелище. Он все время ходил с отсосом, который постоянно отсасывал жидкость из раны. В конце моего пребывания в институте, по просьбе его жены и, по согласованию с местными врачами, его отправили самолетом в торакальное отделение областной больницы Благовещенска.

Через 2 недели после операции вечером, часов в 8, прогуливаясь, я совершенно случайно встретил в коридоре Чернявского А.М. в окружении врачей. Как выяснилось из последующего разговора, он задержался так долго потому, что в этот день делал операцию по пересадке сердца. Я подошел, представился, поблагодарил за то, что он сделал мне операцию. Попросил более подробно рассказать, что именно он сделал с моим сердцем. Он пригласил меня в свой кабинет на другом этаже и я пошел, едва поспевая за ним. Он вспомнил, что я протеже Бондаря. Потом в кабинете он посмотрел схему операции в своем журнале (он рисует все операции, которые делает) и объяснил, что он сделал. На мой вопрос о моих перспективах прямо не ответил. Сказал, что для 66 лет у меня приличное сердце, немного удивился, узнав, что еще 10 лет назад я по часу играл в хоккей, но сказал, что инфаркт был большим, поражена большая часть сердечной мышцы. Теперь многое будет зависеть от правильно проведенной реабилитации в нашем санатории Тараскуль.

Но почему-то после этого не очень тяжелого для меня путешествия я стал чувствовать сильную слабость. Мог пройти без остановки не более 10 шагов, возникала одышка. Тем не менее, на следующий день я съездил в участковую больницу, отдал выписку из института участковому врачу, которая должна была выписать бесплатные лекарства и заполнить посыльный лист на МСЭ для получения мной 2-й группы инвалидности. Но рецепты в больнице не выписывали из-за сбоя программного обеспечения, проходить специалистов для МСЭ в 2013 году было бессмысленно, так что все перенесли на следующий год. Так же как и выплату денег за проезд в Новосибирск, который должен был сделать департамент здравоохранения области. Так что пришлось истратить на лекарства изрядную сумму денег. Несколько дней провел за изучением работ по методикам операций на сердце при аневризмах. Их уже довольно много, и работы Чернявского А.М. с соавторами (в первую очередь с директором НИИ им.Мешалкина) не на последнем месте. В 2009 году они запатентовали применение в России эндовентрикулопластики синтетической заплатой, и вывели четкое обоснование показаний для такой операции. Мне стало понятно, почему мне поставили заплату – из-за больших размеров иссеченной аневризмы и необходимости формирования левого желудочка. Сделали маммаррокоронарное шунтирование как самое долговечное из-за небольшого риска тромбирования. Других шунтов не стали ставить из-за неплохого исходного состояния коронарных сосудов.

В один из дней я обзвонил департамент здравоохранения области и департамент социальной защиты на предмет санаторно-курортного лечения в санатории Тараскуль. Здравоохранение занимается путевками для работающего населения или за плату, социальная защита – для инвалидов бесплатно. Я не подхожу ни под одну из категорий, и поэтому надо скорее получать 2 группу инвалидности, которая мне положена при нынешнем состоянии. Поэтому записался на приемы к врачам в поликлинику областной больницы № 19, к которой мы относимся, на 14 и 15 января (ох уж эти долгие новогодние каникулы!). Потом сразу надо идти к участковому врачу, чтобы оформила посыльный лист на МСЭ. И уж потом добиваться и бесплатных лекарств, и санаторно-курортного лечения. По-другому не получается.

Ровно через месяц после операции, я наконец-то принял душ для всего тела. До этого мыл лишь нижнюю часть тела. Вымыл голову, подбрил свои усы и бороду, и для меня наступило какое-то облегчение. Шов на передней стенке грудной клетки имеет линейную форму и уже хорошо зарос, а дырки, через которые ставились дренажи в сердечную сумку, имеют большую толщину струпа, и сковырнуть их пока не представляется возможным.

Новый год неуклонно приближался. Скорее бы он закончился, несчастливый для многих в нашей семье 2013 год. В этом году 23 февраля умер дядя Витя, Виктор Степанович Пастернак. У Володи Пастернака в этом году было 2 ДПТ с его участием. Одна машина разбита в хлам, другую ему восстановили. По иронии судьбы, сумма цифр автомобильных номеров на той и другой машине составляла число 13, и именно с этим некоторые Володины знакомые связали ДТП. Так что и он ждет, не дождется, когда он закончится, этот 2013 год.

30 декабря я позвонил своему лечащему врачу Кремлевой Л.В в кардиохирургическое отделение № 3, попросил совета. Дело в том, что внимательно изучая выписку из НИИ Новосибирска, обратил внимание, что у меня после операции была анемия. Во всех анализах крови низкое содержание эритроцитов (чуть более 3 млн при норме 5 млн, и низкие показатели гемоглобина – около 80-90 при норме 130-140). Она дала совет купить и пить препараты железа, которые помогут кроветворению, нарушенному при операции с искусственным кровообращением. Что я и сделал. Сухой кашель, особенно по ночам и в горизонтальном положении, продолжал беспокоить. Нарастала слабость, одышка, появились отеки на ногах. Встретив с женой и внуком Новый год, я около часу ночи лег спать, и эта была последняя ночь, которую я провел дома. Ситуация с состоянием моего здоровья продолжала ухудшаться, нарастали признаки сердечной недостаточности, и следующей ночью пришлось вызывать скорую помощь. Врач оказал мне необходимую помощь, сняли ЭКГ и предложили госпитализацию. В пути я узнал, что больные с сердечной недостаточностью госпитализируются в дежурное на этом день терапевтическое отделение, и таковым является больница водников. На все мои просьбы отвезти в областную больницу мне ответили отказом.

Больница водников, или сейчас Западно-сибирский медицинский центр – типичное учреждение советских времен. Такие же огромные палаты, старые кровати, изношенное белье и все, что так мне было знакомо по прежним совдеповским временам. В том числе и невысокая квалификация персонала, в том числе врачей. Заспанная врачиха приемного отделения даже не посмотрела меня, назначила анализ крови и рентген легких. А потом положила меня с правосторонней нижнедолевой пневмонией, не обратив внимание на то, что у меня превалирует клиника сердечной недостаточности. На следующий день я сказал врачам, что у меня черный кал, но при этом просил обратить внимание, что я пью железосодержащие препараты. Но врачи решили, что у меня желудочное кровотечение, сделали мне УЗИ брюшной полости и фиброгастроскопию желудка. А вот лечение сердечной недостаточности как и не делали. Мне становилось все хуже и хуже, я почти не мог самостоятельно двигаться. И я решил спасаться от таких врачей.

Созвонился с главным кардиохирургом области (он был на охоте) и попросил помочь с госпитализацией в областную больницу. Потом написал отказ от лечения в больнице водников, связался с братом жены, попросил перевезти меня из одной больницы в другую. Самостоятельно я в это время мог пройти лишь около 5 метров. Ткачев приехал с моим сыном Сережей, который и довел меня до машины, а потом сопровождал меня в приемном отделении областной больницы. Там дежурные кардиологи не очень горели желанием госпитализировать меня и, если бы не вмешательство главного кардиохирурга, неизвестно, чем бы все закончилось. Мне начали капать жидкость еще в приемном отделении, сделали мочегонное средство лазикс, и началось правильное, с моей точки зрения, лечение сердечной недостаточности. Это продолжилось в кардиологическом отделении № 2, куда меня положили.

Дежурный врач в отделении назначил солидное лечение, включая капельницы, препараты по поддержанию сердечной мышцы, мочегонные, антибиотики, и постепенно мое состояние начало улучшаться. Я записывал количество выпиваемой жидкости и сколько выделял. В отдельные дни эта разница в пользу выделяемой составляла 1,5 – 2 литра. Регулярно меня взвешивали. Я за 6 дней стал весить на 10 кг меньше (82 кг вместо 92 при поступлении), т.е. выделил более 10 литров жидкости, которая накопилась во мне. 5 дней подряд мне вводили через инфузомат нитраты, по 1 мл раствора в час, и я находился по 10-11 часов, привязанный к аппарату. Правда, через пару дней я научился передвигаться почти по всей палате вместе с инфузоматом. Мне Сережа привез маленький ноутбук и я мог общаться с миром с помощью Интернета. Знал обо всех наиболее значимых событиях, которые произошли за это время, получал и писал электронные письма. Если бы не компьютер, было бы вообще ужасно скучно лежать привязанным к кровати. Соседи по палате менялись, в начале моего пребывания там были довольно неплохие мужики, которые прислушивались к моим советам и рассказам о здравоохранении. Чтобы не ходить по ночам в холодный туалет из теплой постели, я брал на ночь утку, куда и ходил по два-три раза за ночь. Мочегонные мне пока не отменяли, хотя в конце и снизили дозу. А вот проблемы со стулом продолжались, мог оправиться только после слабительных.

Продолжалось и мое дообследование. К сожалению, подтвердилось предположение, что причиной моей пневмонии является тромбоз одной из ветвей легочной артерии (ТЭЛА), т.е. у меня была инфаркт-пневмония. Потом, чуть позже нашли и источник, откуда оторвался тромб. Это тромб в культе поверхностной вены правого бедра, часть которой взяли для шунта на сердце. Но вот когда это произошло, никто не знает, скорее всего, еще до госпитализации. Вначале заговорили об операции по удалению культи вены вместе с тромбом или об установке в нижней полой вене ситечка. Но потом, после повторного исследования, на более совершенном УЗИ-аппарате, более опытным врачом совместно с сосудистым хирургом пришли к выводу, что тромб в настоящее время не опасен, так как между ним и устьем вены есть клапан вены, который препятствует выходу тромба в венозное русло. Поэтому было принято решение проводить мне консервативное лечение, а его можно было делать и дома. Так 16 января после 2-х недель пребывания в больницах я очутился дома.

На мой взгляд, причиной моего такого состояния стало наложение нескольких факторов. На фоне анемии произошло ТЭЛА с развитием пневмонии, с повышением давления в легочной артерии, что привело к сердечной недостаточности, да еще при снижении приема мочегонных препаратов. Я лечил сухой кашель, думая, что у меня ларингит, а надо было обращаться к врачам и бороться с сердечной недостаточностью.

Вообще мое мнение о высоком профессионализме некоторых врачей после всех этих пертурбаций значительно поколебалось. После операции в реанимационном отделении врачи вовремя не распознали напряженный пневмоторакс справа, полагаясь только на анализы и показания приборов. Хотя проведение аускультации во время врачебного обхода помогло бы своевременно поставить диагноз, и не доводить меня до весьма неприятных ощущений. Потом, пока я не настоял на введении мне препарата панангина с калием и магнием, не могли купировать приступ нарушения ритма с фибрилляцией предсердий. Потом уже в палате лечащий врач не оценила мои анализы крови, не провела терапию для снижения анемии, что впоследствии и стало одной из причин моего следующего осложнения – ТЭЛА. И уж совершенно неквалифицированными оказались врачи Западно-Сибирского медицинского центра, которые не распознали признаков выраженной сердечной недостаточности, и лишь на основании черного кала стали мучить меня для выявления внутреннего кровотечения, хотя я сразу сказал, что принимаю препараты железа, которые и дают черный цвет кала.

Какое это блаженство быть дома! Можно было постричься, побриться, хорошенько помыться под душем, посмотреть любимый волейбол и музыкальную передачу по просьбам телезрителей, потом уснуть в чистой постели без храпа соседей по палате. Состояние мое значительно улучшилось, я мог пройти без остановки добрых 100 метров, правда, не быстро, взойти на второй этаж. Продолжал строго следить за собственным весом, принимал мочегонные препараты и препараты железа, поэтому кал у меня по-прежнему был черный.

В конце января и в начале февраля в Тюмени установилась очень холодная погода – ниже 40 градусов мороза по ночам. А в нашем поселке, открытом всем ветрам, и того ниже. Поэтому я практически перестал бывать на улице. И лишь с 2-го февраля, когда немного потеплело, стал гулять. И довольно далеко. Мог пройти не быстрым шагом 300-400 метров, не останавливаясь. И это меня радвало. Но форсировать события не собирался.

10 февраля 2014 года прошел освидетельствование в комиссии МСЭ по Тюменской области. Дали вторую группу инвалидности. Теперь надо поехать в Пенсионный фонд Тюменского района по улице Московский тракт, дом 115. Там должны меня зарегистрировать и выдать какие-то документы, чтобы я мог получать лекарства бесплатно, иметь документы на бесплатный проезд в транспорте по городу (мне не надо) и 50% скидку на услуги ЖКХ. Освидетельствование в общей сложности пребывания в данном учреждении заняло почти 3 часа времени. Пока сдал документы, потом больше часа ждал вызова в кабинет на освидетельствование, потом сам прием у врача-эксперта, и еще долгое ожидание оформления справки и листа реабилитации. Вот и прошло без малого 3 часа.

Через неделю получил справку в пенсионном фонде и поехал на прием к участковому терапевту. Она выписала мне нужные лекарства и направление на анализы крови. Нужно же посмотреть, что у меня с эритроцитами, гемоглобином, железом и свертываемостью крови. Чтобы не ездить несколько раз в участковую больницу, кровь для анализов и лекарства буду получать в один день – четверг, 27 февраля. Это будет ровно через 3 месяца после операции на моем сердце.

Прошел год с того дня как я перенес обширный инфаркт миокарда 8 июня 2013 года. Мою жизнь можно теперь разделить на 2 периода – до и после инфаркта. До инфаркта я был вполне работоспособный мужчина, который мог делать все по дому и на участке. Мог особо не соблюдать диету и не следил за нагрузкой. После инфаркта я стал инвалидом с ограниченной способностью к физическим нагрузкам. Некоторый период увеличения работоспособности после реабилитации сменился очень тонкой гранью между хорошим и плохим состоянием. Небольшие погрешности режима (увеличение физической нагрузки, потребления соли, мочегонных) приводят к отечности и плохому самочувствию. Приходилось снижать нагрузки, увеличивать дозу мочегонных до нормализации веса. Так что совершать трудовые подвиги мне все меньше и меньше хотелось. Отеки касались не только ног, но и увеличением жидкости в легких, с типичным кашлем больного сердечной недостаточностью. Так что все время приходилось контролировать себя. Вот так и жил.

Продолжаю свое жизнеописание через 2 года после предыдущих событий. Что произошло за это время? Мое состояние стабилизировалось, но продолжало беспокоить пониженное давление, слабость и головокружения при перемене положения. Такие симптомы продолжались практически год, пока летом 2015 года мне жена моего коллеги и друга Сережи Куракина Наталья не посоветовала уменьшить дозу препарата конкор, который снижает артериальное давление. И мое давление повысилось, стало стабильным на цифрах 100-110/60-65 мм. рт. ст. Перестали беспокоить головокружения и слабость значительно уменьшилась. Через год меня перевели на третью группу инвалидности бессрочно. А еще через три месяца после переосвидетельствования я поменял и место жительства.

Отеки после операции - это распространенное явление после хирургического вмешательства на любой части тела. Отечность образуется по причине скапливания большого количества лимфы в поврежденных тканях. Данный процесс является ответом иммунной системы, которая старается обеспечить нормальное функционирование организма человека, даже несмотря на недавнее оперативное вмешательство. Рассмотрим в статье более подробно причины появления отечности, способы снятия отеков и методы лечения.

Почему появляется отечность?

После повреждения мягких тканей отек появляется практически всегда, однако может иметь разную выраженность. На степень проявления отечности после операции оказывают влияние следующие факторы:

образ жизни пациента;
индивидуальные особенности организма;
состояние здоровья;
придерживается ли пациент всех рекомендаций врача;
состояние лимфатической и иммунной систем пациента.

В большинстве случаев уменьшение отека на лице после операции напрямую зависит от того, какие усилия прилагает больной после операции для восстановления здоровья в реабилитационный период. Соблюдение всех предписаний врача позволит улучшить состояние здоровья в минимально короткие сроки. Заниматься самолечением в данной ситуации не рекомендуется, это может привести к ухудшению состояния.

Виды отеков

Отеки условно делятся на несколько видов:

местные или локальные, которые образуются в определенных участках тела;
общего кровообращения, что образуются в разных местах одновременно из-за нарушений в работе внутренних органов.

Почему после операции отек появляется около пораженного участка кожи, подскажет только квалифицированный врач.

Продолжительность

Сколько времени отекает рука после операции или нога, напрямую зависит от масштабности и сложности хирургического вмешательства. С целью минимизации риска появления воспалительной реакции пациенты в послеоперационный период должны находиться под постоянным наблюдением врача.

Согласно медицинской статистике, отечность после снятия повязки остается еще 14-21 день. После операции важно постоянно наблюдаться до момента заживления раны не только у лечащего врача, но и у нефролога.

Чем опасен отек

Даже после самой незначительной операции может сформироваться отечность, однако никакой опасности для здоровья пациента она не несет. Согласно медицинской статистике, отекать нога после операции или рука может уже через 24-48 часов после операции, и так же после такого же промежутка времени симптоматика исчезает, при этом не оставляя никаких следов.

Не стоит паниковать в случаях, если:

припухлость имеет небольшие размеры;
оттекла только та часть тела, где ранее была выполнена операция;
набухла та травмированная конечность, на которую была оказана большая нагрузка.

Бить тревогу нужно, если одновременно с появлением отека после операции наблюдаются сбои в работе печени, почек и сердца. В данной ситуации стоит немедленно обратиться к врачу.

Осложнения

В период проведения оперативного вмешательства организм пациента поддается сильной нагрузке, поэтому отечность может сопровождаться тромбозом, застоем крови и межклеточной жидкости. Рассмотрим более детально типы осложнений.

Тромбоз после операции возникает преимущественно у пациентов преклонного возраста. Опасна эта патология тем, что не имеет видимых симптомов, поэтому диагностировать его на первой стадии развития довольно сложно. В тяжелых случаях может возникнуть тромфоэмболия легочной артерии. Обнаружить заболевание можно только с помощью проведения УЗИ.

О застое крови и межклеточной жидкости свидетельствует отечность шеи, конечностей и области вокруг глаз, которая может появляться как после операции, так и в виде самостоятельной патологии. Если у пациента были проблемы с сердцем или с почками, то после хирургического вмешательства имеющиеся заболевания могут усугубиться.

Основные принципы терапии послеоперационных отеков

Эффективное устранение отечности напрямую зависит от строгого соблюдения принципов лечения. Симптоматическая терапия включает следующие мероприятия:

уменьшение количества потребляемой воды;
снижение употребления пищи с большим содержанием соли;
проведение контроля суточного диуреза;
прием мочегонных средств с целью выведения излишка жидкости в организме;
проведение контроля уровня электролитов в крови, а особенно калия.

Уменьшить боль, которая сопровождает отечность

Для уменьшения болевых ощущений, которые в большинстве случаев могут сопровождать патологию, врачи рекомендуют прикладывать холодные компрессы или пузырь со льдом. Длительность процедуры 10-15 минут, после чего воспаление и отечность уменьшаются. В некоторых случаях можно использовать прохладные компрессы на основе отваров лекарственных трав, например, зверобоя или подорожника. Такие процедуры не только уменьшат отеки, но и значительно ускорят процесс заживления послеоперационных ран. Применять вышеупомянутые методы в восстановительной терапии можно только после согласования с лечащим врачом. В ином случае может возникнуть аллергическая реакция, которая только усугубит состояние пациента.

Медикаментозная терапия

Уменьшить отечность вполне возможно с помощью разных лекарственных препаратов, которые применяются только по назначению врача. Отличным вариантом станет использование мазей и гелей, основное действие которых направлено на ускорение оттока лимфы и минимизации гематомы. Могут быть прописаны противовоспалительные средства, противоотечные компрессы, а также наружные препараты с экстрактом медицинской пиявки.

Как убрать отечность с помощью народных средств

После операции сильные отеки можно убрать не только с помощью медикаментозной терапии, но и благодаря средствам народной медицины. Основная цель применения собственноручно приготовленных отваров — это выведение лишней жидкости, которая скапливается в мягких тканях. Действенными методами можно считать следующие рецепты:

Чтобы снять отечность с нижних конечностей, используется настой ромашки или зверобоя. В мягкие ткани можно втирать оливковое масло или накладывать компрессы на основе уксуса. Также снять воспаление поможет настой валерианы, которым протираются пораженные участки кожи.
Отеки после операции на лице в домашних условиях можно убрать с помощью протирания кожи кусочками льда из настоя ромашки или чая. Уменьшить послеоперационный отек можно с помощью прикладывания сырого картофеля и огурца к воспаленным местам.
Можно также применять настой на основе спорыша. Сухая смесь травы заливается крутым кипятком. Настаивается отвар несколько часов, после чего принимается внутрь несколько раз в сутки.
Достаточно популярным средством является сок алоэ, который быстро и эффективно снимает воспаление и болевые ощущения. К пораженному участку прикладываются разрезанные листки алоэ и выдерживаются 2-3 часа.

Снять отечность после операции с лица

Чтобы избавиться от послеоперационного отека, который возник на лице, стоит легко массировать пострадавшие участки кубиками льда из ромашкового чая. Отличным вариантом станет применение масок из сырого картофеля и огурца. Протирание лица отваром из листьев зеленого чая позволит не только убрать отечность, но и быстро тонизировать кожные покровы.

На самом деле в большиестве случаев отеки после хирургического вмешательства не представляют опасности для здоровья человека, но все-таки от них стоит быстрее избавиться. Перед тем как использовать средства народной медицины, следует проконсультироваться с лечащим врачом. Это позволит избежать появления аллергической реакции или ухудшения общего состояния здоровья.

Читайте также: