Схема лечения рака по методу боровиковой

Исследователи берут кровь у животного, привитого антигеном-мишенью, и выделяют из нее иммунные клетки, несущие гены антител

Полученный генетический материал находится в библиотеках антител — пробирках с прозрачной жидкостью, внутри которых — миллиарды разных вариантов антител

С помощью вирусов бактерий — фагов — ученые сужают число вероятных кандидатов. Затем выбирают из них два-три лучших варианта и переносят их на бактерии. Бактерии размножаются, и каждая несет на себе генетическую информацию одного варианта антитела

Из бактерий выделяют генетический материал и расшифровывают

Затем исследователи с помощью биоинформатических методов строят 3D-модель антитела, точечно меняя некоторые аминокислоты, чтобы улучшить свойства полученных белковых соединений и сделать их похожими на белок человека

Из бактерий выделяют генетический материал и расшифровывают

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.

Методика лечения рака В. А. Бритова

Известный паразитолог Василий Александрович Бритов долгие годы занимался изучением трихинеллеза. Основываясь на фактических данных, он обнаружил, что в регионах, где население питается мясом диких животных или сырым мясом, уровень заболевания раком ниже. Пытаясь выяснить причину этого, он пришел к выводу, что вероятным фактором, предотвращающим возникновение заболевания, является высокий уровень заражения населения этих регионов трихинеллезом.

Медицина считает это заболевание одним из самых тяжелых паразитарных поражений. Трихинеллы (или трихины) – это мелкие (до 4,5 мм) круглые черви. Взрослые особи паразитируют в кишечнике, а личинки – в мышцах пораженного организма. В мясе личинки трихинелл окружены капсулой, которая образована клетками хозяина. При поедании такого мяса в кишечнике человека личинки выходят из капсул и в течение 3 суток достигают половой зрелости. Оплодотворенные самки прикрепляются головой к слизистой оболочке кишечника. Выделяют они не яйца, а сразу личинки. В кишечнике человека личинки пронизывают его стенку, выходят в лимфатические сосуды, а оттуда – в кровеносную систему. По сосудам они разносятся по всему организму, и через несколько дней (от 3 до 9) начинают оседать в мышцах. Чаще всего поражаются диафрагма, межреберные мышцы, мышцы гортани и языка, шея, глазные мышцы, мочеиспускательный канал и пищевод, а также мышцы ног. Личинки трихин выделяют вещества, разрушающие пораженные ими ткани. Развивается активный воспалительный процесс. Организм человека начинает защищаться: вокруг личинки образуется капсула, которая защищает организм человека от паразита, но в то же время способствует нормальному существованию личинок. Стенки капсулы прорастают кровеносными сосудами и нервными окончаниями. С кровью паразит получает от организма человека необходимые ему питательные вещества и кислород, а сам выводит в кровь вредные продукты жизнедеятельности, которые вызывают аллергическую реакцию и отравляют весь организм. Примерно через полгода стенки капсулы пропитываются известью, но личинки долго еще остаются живыми.

Лечится заболевание трудно и долго, оно опасно своими осложнениями, которые нередко приводят к смерти.

В. А. Бритов выяснил, что, попадая в кишечник, трихинеллы начинают оказывать мощное воздействие на иммунную систему человека. Таким образом происходит как бы вакцинация, и в дальнейшем человек уже не болеет раком. Ученый разработал и вакцину, которая служит не только для профилактики, но и помогает в лечении рака. Основной принцип ее действия – резкое увеличение защитных сил организма.

В. А. Бритов занимался этой темой несколько десятилетий и даже является держателем патента на свое изобретение. Но его метод лечения не признан медициной: онкологи и паразитологи относятся к нему крайне отрицательно.

На данный момент вакцина используется только в частном порядке, а разговоры о дополнительных исследованиях и тем более внедрении ее в практику даже не ведутся.

Хочу предостеречь тех, кто решит самостоятельно экспериментировать с трихинеллезом, пытаясь съесть мясо дикого животного. Как утверждает автор методики, его вакцина не имеет ничего общего с подобной самодеятельностью: она разработана на основе многолетних исследований. Заболевание же трихинеллезом не менее опасно, чем злокачественная опухоль, и тот факт, что жители отдаленных районов, зараженные трихинеллами, не болеют раком, не значит, что они не умирают от трихинеллеза.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

16 марта 2020 11:30

Мануэль Руис-Эчарри, онколог:

Еще один новый метод в онкологии — иммунная терапия. Разработке этого вида лекарственного лечения способствовало недавнее раскрытие механизма иммунного ответа при онкологических заболеваниях, за что в 2018 году американец Джеймс Эллисон и японец Тасуку Хондзе получили Нобелевскую премию. Иммунная терапия активизирует собственные защитные силы организма для борьбы со злокачественными клетками. Ее эффективность высока, переносится она удовлетворительно, а побочные эффекты легче, чем у химиотерапии. Иммунотерапевтические препараты стали важной частью противоопухолевого лечения меланомы, рака почки, рака печени, разных подтипов рака легкого, опухолей ЖКТ и других онкозаболеваний. При лимфоме Ходжкина иммунотерапия показывает высокую эффективность даже после трансплантации костного мозга. К сожалению, эффективно применять эту терапию ко всем видам рака невозможно, поскольку иммунная система человека может справиться не со всеми типами опухолей. Поэтому она изначально показана не всем пациентам.

Нидаль Салим, радиационный онколог:

Еще одна область радиационной онкологии — стереотаксическая радиохирургия. Роль скальпеля здесь выполняет пучок радиационных лучей, которые называют гамма- или киберножами. Существует и еще более новое оборудование — аппарат Varian EDGE, отличающийся максимально высокой точностью. Его можно сравнить с острейшим лезвием. Таких установок пока очень мало — единицы во всем мире. Одна из них установлена в EMC.

Дозы облучения при применении стереотаксиса в несколько десятков раз превышают дозы при лучевой терапии, но это позволяет практически избавиться от опухоли или единичных метастазов всего за один-три сеанса. При этом часть клеток может оказаться устойчивой даже к очень высоким дозам облучения, поэтому такая терапия тоже подходит не для всех случаев.

Фото: Saph Photography/Pexels

Алексей Кривошапкин, нейрохирург:

Почему с глиобластомой так трудно бороться? Потому что она развивается чрезвычайно быстро. Если выполняется лишь частичное удаление такой опухоли, операция может подстегнуть ее рост и даже сократить продолжительность жизни пациента. В настоящее время разработанные алгоритмы компьютерного зрения помогают врачам рассчитать риски математически. Благодаря этой возможности выяснилось, что если оставить опухоль после ее хирургического удаления объемом менее 2,5 кубических сантиметров, то больной достоверно проживет дольше. Остаток опухоли большего размера очень быстро перестраивается и превращается в еще более агрессивную опухоль.

Радикальное удаление опухоли — наилучший шанс для больного стать долгожителем среди людей с аналогичным диагнозом. Для максимально полного удаления новообразования нужны современные технологии. Это операционные микроскопы, оснащенные флуоресцентными блоками для определения границ злокачественной опухоли, методы нейронавигации и интраоперационной визуализации (магнитный резонанс, позитронно-эмиссионная томография).

Около двух лет назад специалисты нашей клиники запатентовали новый метод лечения пациентов с рецидивом глиобластомы. Сейчас его начинают применять нейрохирурги Европы и Америки. Суть заключается в том, что после хирургической резекции опухоли в образовавшейся полости размещают мягкий пластиковый баллон, который раздувают в соответствии с границами опухоли. Затем после контроля его позиции с помощью ультразвукового сканирования в баллон вводится источник электронного облучения. Медицинские физики могут быстро и точно рассчитать необходимую лечебную дозу. Этот метод называется баллонная электронная брахитерапия. Он не требует значительного операционного времени, безопасен для больного и медицинского персонала. Метод используется в общей онкологии. Усовершенствование технологии для нейроонкологии и внедрение методики в процесс лечения рецидива глиобластомы в рамках клинического исследования показали впечатляющие результаты, которые дают надежду пациентам на значительную прибавку в продолжительности и качестве жизни после операции.

Владимир Носов, хирург-онкогинеколог:

Среди последних достижений онкогинекологии стоит отметить прогресс онкогенетического тестирования. Большие надежды возлагаются на персонализированную медицину, а также на выявление конкретных молекулярных поломок и таргетную терапию.

Фото: Saph Photography/Pexels

Искра Даскалова, хирург-маммолог:

В последние десятилетия проблема рака молочной железы все реже решается объемным хирургическим вмешательством. Многие пациентки имеют возможность сохранить и грудь, и качество жизни без ухудшения прогноза заболевания. Уже давно доказано, что для пациенток с ранней стадией болезни щадящие (органосохраняющие) операции и последующая лучевая терапия ничем не уступают радикальной мастэктомии. Данные последних лет показывают, что онкологический прогноз у таких пациенток даже лучше.

В радикальном удалении молочной железы нуждаются около 30 процентов заболевших женщин, часто это связано с неблагоприятным соотношением размера груди к размеру опухоли, поскольку удалить новообразование нужно в пределах здоровых тканей. Даже когда речь идет об удалении груди, остаются возможности для последующей реконструкции с хорошими косметическими результатами.

Институт онкологии Европейского медицинского центра EMC — экспертная клиника международного уровня. Здесь пациенты могут получить весь комплекс услуг в одном здании: диагностику, таргетную терапию, иммуно- и химиотерапию, хирургию любой сложности, лучевую терапию, реабилитацию, психологическую поддержку пациента и его семьи. Лечение проводится по современным международным протоколам. Клиника оборудована по последнему слову техники: диагностическое оборудование экспертного уровня, 12 операционных блоков, хирургический робот последнего поколения da Vinci Si HD, отделение ПЭТ/ ОФЭКТ-диагностики с собственной лабораторией по производству радиофармпрепаратов, единственная в России сверхточная система для радиохирургии и лучевой терапии Varian EDGE, система для проведения интраоперационной лучевой терапии. Для каждого пациента разрабатывается индивидуальный план лечения, согласованный несколькими специалистами в области онкологии, радиологии, лучевой терапии, онкохирургии из США, Европы, Израиля и России.

Метод М.В. Голюка, основанный на традициях народной медицины, оказывает выраженное противоопухолевое действие, тормозя метастазирование, т.е. расползание злокачественных клеток по организму больного. Курс лечения длится 3 месяца. Лечение заключается в попеременном употреблении настоев из бадана тихоокеанского, чистотела большого, софоры японской, элеутерококка колючего и пиона уклоняющегося (марьин корень).
Приготовление настоев и настоек:

Корень бадана измельчить до размеров гречневой крупы, положить в эмалированную посуду и на каждые 50 г корня добавить 350 мл кипяченой воды температуры 60 градусов. Укутать и настаивать 8 часов. Корень оставить в настое. Хранить в прохладном месте.
Или так: 50 г корней залить 0,55 л горячей воды (60°), дать настояться 8 часов, пить по 2-3 ч. ложки 3 раза в день за час до еды. Бадан разрешается заменить цветками иван-чая.
Чистотел : 12 г сухой травы положить в темную бутылку, залить 0,5 л водки, настоять 5 суток. Пить по 1 ст. ложке 3 раза в день за 40 минут до еды.
Софора : 200 г плодов залить 0,5 л спирта (56°), настаивать 10 дней, пить по 10 капель 5 раз в день или по 35 капель 2-3 раза в день за 40 минут до еды.
Элеуторококк : 100 г мелко разрубленного корня поместить в 700-граммовую темную бутыль, залить 0,5 л водки и настоять 10 суток.
Или так: 100 г корней залить 0,7 л водки, настоять 10 дней, пить по 1 ч. ложке (или по 30 капель) 3 раза в день за 40 минут до еды.
Марьин корень (пион уклоняющийся): 50 г раздробленного корня поместить в темную бутылку, залить 0,5 л водки и настаивать 10 суток. Пить по 30-40 капель 3 раза в день за 30 минут до еды.

Настойку марьина корня пьют ежедневно все 3 месяца 3 раза в день за полчаса до еды по 30-40 капель на прием.
Настой бадана принимают в 1, 2 и 3-й дни от начала лечения, т.е. 3 дня 3 раза в день за час до еды по 2-3 ч. ложки.
Настойку чистотела – в 4, 5 и 6-й дни (также 3 дня) по десертной или ст. ложке 3 раза в день за 40 минут до еды, если нет софоры. Если софора есть, то только в 4-й день.
Софору принимают на 5-й и 6-й пить по 10 капель 5 раз в день или по 35 капель 2-3 раза в день за 40 минут до еды.
Настойку элеутерококка – на 7, 8 и 9-й дни (3 дня) по чайной ложке 3 раза в день за полчаса до еды.
Иными словами, каждую из настоек принимают на фоне марьина корня по 3 дня в указанном порядке все 3 месяца. Кроме того, учтите, что все настойки на водке, принимая внутрь, надо разбавлять водой в 3 раза.
Все травы продаются в аптеке.
На 10-й день следует начать новый цикл по такой же схеме. Курс лечения от 3 до 6 месяцев.

Дни месяца	Марьин корень	Настойка бадана	Чистотел	софора	элеутерококк
1	+	+
2	+	+
3	+	+
4	+	+
5	+	+
6	+	+
7	+	+
8	+	+
9	+	+
10	+	+
11	+	+
12	+	+
13	+	+
14	+	+
15	+	+
16	+	+
17	+	+
18	+	+
19	+	+
20	+	+
21	+	+
22	+	+
23	+	+
24	+	+
25	+	+
26	+	+
27	+	+
28	+	+
29	+	+
30	+	+

И так дальше до 3-х месяцев.

При метастазах в печень все лекарства необходимо готовить на воде (не рекомендуется использовать водку): 30 г сухой травы чистотела в 500 мл воды довести до кипения в эмалированной посуде, снять с огня и дать постоять 10 минут, процедить, слить в тёмную бутылку и хранить в прохладном тёмном месте. Принимать по 100 мл 3 раза в день за 10 минут до еды. И так дальше до 3-х месяцев. И так дальше до 3 месяцев.

При выраженных опухолях 2 раза в сутки в течение 1-1,5 месяцев следует ставить компресс на опухоль из настойки бадана, разведенного водой в 2 раза. В последующие 1,5-2 месяца компрессы продолжают делать с использованием неразведённой настойки бадана. Такое местное лечение может облегчить рассасывание новообразования.

Женщинам. Если есть выделения, спринцуйтесь 2 раза в день таким раствором: 2 ст. ложки экстракта бадана на литр кипяченой воды. После вечернего спринцевания делайте тампон: на вату положите чайную ложку бадана и оберните 2-мя слоями стерильной ваты и марли. Смочите тампон в экстракте бадана, слегка отожмите и введите во влагалище. Под ягодицы положите подушку на всю ночь.
Лечение фибромы данным методом займет 6-8 недель, воспаление придатков (аднексит) – 3-4 недели, спаечный процесс – 3-4 недели, на лечение эрозии уйдет 2-3 недели.

Читайте также: