Положительный опыт в лечении рака

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.

Американские ученые из Университета Аризоны разработали средство, которое очень эффективно борется с раком груди. Основой разработки стала пищевая сода, которую медики называют гидрокарбонатом натрия. На эту разработку эксперты получили грант в 2 миллиона долларов от Национальных институтов здравоохранения, пишет The Atlantic.

Доказано: пищевая сода убивает рак груди

Эксперименты, которые проводились на грызунах, на 100% доказали, что пищевая сода является очень эффективным средством против раковых опухолей, то есть после приема соответствующих препаратов объем опухолей уменьшается, противостоя тем временем молочной кислоте. Напоминаем, что отложения этой самой молочной кислоты образуются по мере роста раковой опухоли.

В частности, Марк Пэйджел, адъютант-профессор биомедицинской инженерии и руководителя соответствующей научной работы, рассказал, что если выпивать раствор пищевой соды, у человека меняется уровень pH в теле, что, в свою очередь, позволяет повысить эффективность противораковых препаратов.

Хотя, здесь есть определенное ограничение: если эти препараты принимать в больших объемах это в результате вызывает токсический эффект в мочевом пузыре и почках. Напоминаем, что раствор соды медики применяют в традиционной медицинской практике уже очень давно. Как правило, она используется как антисептик для полоскания и для нейтрализации излишней кислотности после ожога.

Также, ели принимать пищевую соду внутрь она быстро нейтрализует соляную кислоту желудочного сока, оказывая при этом антацидный эффект. Хотя применение соды не ограничивается только этим, она в целом занимает очень достойное место в домашней аптечке

Канадские исследователи нашли простое лекарство от рака, но крупные фармацевтические компании в этом не заинтересованы.

Исследователи из Университета Альберты в Эдмонтоне, Канада, вылечили рак, но в новостях и на телевидении это почти не было освещено. Это простая техника, использующая несложный лекарственный препарат. В методе используется дихлорацетат (dichloroacetate), который в настоящее время применяется для лечения нарушений обмена веществ. Так что не стоит волноваться о его побочных эффектах или долгосрочных последствиях.

Этот препарат не требует патента, так что все могут использовать его повсеместно и дёшево, а не использовать дорогостоящие препараты от рака, которые создаются крупными фармацевтическими компаниями.

Канадские учёные проверили дихлорацетат на клетках человека; препарат убил раковые клетки лёгких, молочной железы и мозга, но не затронул здоровые. Препарат был протестирован на крысах с тяжёлыми формами опухолей; их раковые клетки сократились, когда их стали поить водой с добавлением дихлорацетата. Препарат широко доступен, техника его использования проста, так почему это не интересно крупным фармацевтическим компаниям? И почему в этом открытии не были заинтересованы СМИ?

Фармацевтические компании не инвестируют средства в эти исследования, потому что метод дихлорацетата нельзя запатентовать, а без патента они не смогут зарабатывать деньги, как они делают это сейчас со своим патентом лечения СПИДа.

Эта статья призвана дать аудитории знать о данном исследовании, в надежде, что какие-нибудь независимые компании или мелкие стартапы подхватят эту идею и начнут производить препарат, потому что крупные компании ещё долго не будут обращать на неё внимание.

Из сообщений на форумах

На счет дихлорацетата не знаю т.к. узнал относительно недавно о нем, а вот соду я бы рекомендовал пить практически всем людям 3 раза в день или хотя бы по утрам и вечерам натощак за 30-40 минут до еды, растворяя 1\3-1\2 чайной ложки соды (а раковым больным может и по целой) в стакане горячей воды, но не более 100 градусов иначе она распадается. Начинать лучше с 1\5 чайной ложки постепенно увеличивая дозу. Современные исследования в организме человека, животных и растений роль соды заключается в нейтрализации кислот, повышении щелочных резервов организма в поддержании в норме кислотно-щелочного равновесия. У человека показатель кислотности pH крови должен находиться в норме в пределах 7,35-7,47. Если pH меньше 6,8 (очень кислая кровь, сильнейший ацидоз), то наступает смерть организма (БСЭ, т.12, с. 200). В настоящее время большинство людей страдает от повышенной кислотности организма (ацидоза), имея pH крови ниже 7,35. При pH меньше 7,25 (сильный ацидоз) должна назначаться ощелачивающая терапия: прием соды от 5 г до 40 г в сутки (Справочник терапевта, 1973, с. 450, 746).

При отравлении метанолом внутривенная суточная доза соды достигает 100 г (Справочник терапевта, 1969, с. 468).

Причинами ацидоза являются яды в пище, воде и воздухе, лекарства, пестициды. Большое самоотравление людей психическими ядами происходит от страха, беспокойства, раздражения, недовольства, зависти, злобы, ненависти… При потере психической энергии почки не могут удерживать в крови высокую концентрацию соды, которая при этом теряется вместе с мочой. Это другая причина ацидоза: потеря психической энергии ведет к потере щелочей (соды).

Если соду принимать правильно (с водой, начиная с 1/5 ч. ложки 2 раза в день), то ни какого раздражения слизистой это не должно вызвать.

Для коррекции ацидоза назначают 3-5 г соды в сутки (Машковский М.Д. Лекарственные средства, 1985, т.2, с. 113).

Сода, уничтожая ацидоз, повышает щелочные резервы организма, сдвигает кислотно-щелочное равновесие в щелочную сторону (pH примерно 1,45 и выше). В щелочном организме происходит активация воды, т.е. диссоциация ее на ионы Н+ и OH- за счет аминных щелочей, аминокислот, белков, ферментов, нуклеотидов РНК и ДНК.

Здоровый организм для пищеварения вырабатывает сильно щелочные пищеварительные соки. Пищеварение в двенадцатиперстной кишке происходит в щелочной среде под действием соков: панкреатический сок, желчь, сок бруттнеровой железы и сок слизистой оболочки двенадцатиперстной кишки. Все соки имеют высокую щелочность (БМЭ, изд. 2,т. 24, с. 634).

Панкреатический сок имеет pH=7,8-9,0. Ферменты панкреатического сока действуют только в щелочной среде. Желчь в норме имеет щелочную реакцию pH=7,50-8,50.
Секрет толстого кишечника имеет сильно щелочную среду pH=8,9-9,0 (БМЭ, изд. 2, т. 12, ст. Кислотно-щелочное равновесие, с. 857).

При сильном ацидозе желчь становится кислой pH=6,6-6,9 вместо нормы pH=7,5-8,5. Это ухудшает пищеварение, что приводит к отравлению организма продуктами плохого пищеварения, образованию камней в печени, желчном пузыре, кишечнике и почках.

В кислой среде спокойно живут глисты опистархоза, острицы, аскариды, цепни и др. В щелочной среде они гибнут.

В кислом организме слюна кислая pH=5,7-6,7, что приводит к медленному разрушению эмали зубов. В щелочном организме слюна щелочная: pH=7,2-7,9 (Справочник терапевта, 1969, с. 753) и зубы не разрушаются. Для лечения кариеса кроме фтора необходим прием соды дважды в день (чтобы слюна стала щелочной).

Сода, нейтрализуя избыточные кислоты, повышает щелочные резервы организма, делает мочу щелочной, что облегчает работу почек (сберегает психическую энергию), сберегает глутаминовую аминокислоту, предотвращает отложение камней в почках. Замечательным свойством соды является то, что избыток её легко выводится почками, давая щелочную реакцию мочи (БМЭ, изд. 2, т. 12, с. 861). Но следует приучать тело к ней длительно (М.О., ч. 1, с. 461), т.к. защелачивание организма содой приводит к выведению большого количества ядов (шлаков), накопленных организмом за многие годы кислой жизни.

В щелочной среде с активированной водой многократно возрастает биохимическая активность аминных витаминов: В1 (тиамин, кокарбоксилаза), В4 (холин), В5 или РР (никотиномид), В6 (пиридоксаль), В12 (кобимамид). Витамины, имеющие огненную природу (М.О., ч. 1, 205) могут полностью проявлять её только в щелочной среде. В кислой среде отравленного организма даже лучшие растительные витамины не могут выявить своих лучших качеств (Бр., 13).

Большие дозы соды с водой не всасываются и вызывают понос, используются как слабительное. Для борьбы с аскаридами и острицами применяют аминную щёлочь пиперазин, дополняя его клизмами соды (Машковский М.Д., т. 2, с. 366-367).
Среди людей бытует превратное мнение,иногда поддерживаемое и медиками, что длительный и частый прием соды оказывает отрицательное воздействие на работу слизистой оболочки желудка. А прием ее людям с пониженной кислотообразующей функцией желудка или анацидном состоянием его противопоказан, что неверно. Это доказано лабораторными исследованиями на кафедре физиологии человека и животных в Гомельском госуниверситете в 1982 г.; о влиянии соды на кислотообразование, на работу слизистой желудка (на собаках с фистулами желудка). Опытным путем подтверждено, что питьевая сода, обладая кислотонейтрализующим действием, не оказывает ни возбуждающего, ни тормозящего влияния на кислотовыделительную функцию желудка (журнал "Здравоохранение Белоруссии" N1 ; 1982 г.) Следовательно, прием соды может быть рекомендован при любом состоянии кислотности желудка, в т.ч. при гастрите с пониженной кислотностью. Сода с химической точки зрения представляет собой соединение катиона натрия и аниона гидрокарбоната, которое при введении в организм активно включается в коррекцию кислото-щелочного равновесия. При многих тяжелых заболеваниях в клетках и тканях организма наблюдается ацидоз (или закисление организма), недостаток катионов калия и избыток натрия, что приводит к подавлению энергетических биохимических обменных процессов в клетках (тормозится цикл Кребса), снижению усвоения кислорода, уменьшению жизнеспособности как каждой клетки, так и всего организма. Положительное оздоравливающее действие соды уникально. Благодаря введению анионов угольной кислоты (НСО ) повышается щелочной резерв организма: анион угольной кислоты выводит через почки избыток анионов хлора и натрия, что приводит к уменьшению отеков, снижению повышенного давления, в результате чего повышается валентность тканевых буферных систем, что создает условие для вхождения катиона калия в клетки, и тем самым объясняется калийсберегающий эффект соды.
В результате в клетках восстанавливаются и повышаются биохимические и энергетические процессы,увеличивается гемодинамика и усвоение кислорода тканями, что приводит к улучшению самочувствия и трудоспособности.
К этим выводам пришли медики на кафедре терапии центрального института усовершенствования врачей в Москве (Я.П.Цаленчук,Г.П.Шульцев и др. Журнал "Терапевтический архив" N7 1976 г, N7 1978 г), которые изучали применение гидрокарбоната натрия при хроническом гломерулонефрите, пиелонефрите, хронической почечной недостаточности внутривенным и ректальным способами, что вызвало изменение в состоянии здоровья больных, увеличением кислотовыделительной функции почек, увеличением клубочковой фильтрации, снижением артериального давления, уменьшением остаточного азота в крови, уменьшением отеков.

Если от рака умирают врачи, есть ли надежда у пациентов?

В социальных сетях 2020 год начался с прощального поста питерского онколога Андрея Павленко, который сам обнаружил у себя рак и в течение полутора лет – на странице в Фейсбуке, в многочисленных интервью, выступлениях на телевидении – рассказывал о своей борьбе с недугом.

Рассказывает заместитель директора НМИЦ онкологии им. Блохина Александр Петровский:

О временах и сроках

– Если говорить обобщённо, то, по статистике, 50% онкологических пациентов излечиваются полностью. При этом прогноз на ожидаемую продолжительность жизни в каждом конкретном случае зависит от вида рака, поскольку общего ответа на этот вопрос не существует. Рак – это не одна болезнь, а множество различных заболеваний. Есть прогностически благоприятные виды рака, при которых даже на продвинутой стадии, при наличии отдалённых метастазов, пациенты имеют высокий шанс либо на выздоровление, либо на переход болезни в хроническую форму. Но есть и такие разновидности болезни, от которых пациенты быстро сгорают, даже если рак был обнаружен на начальной стадии.

Однако каждый год ситуация меняется. Ещё 5 лет назад рак лёгкого считался приговором. Сегодня появились лекарства, благодаря которым люди живут с этим диагнозом достаточно долго.

Что касается таких распространённых видов рака, как рак молочной железы, колоректальный рак, рак яичников, лимфомы и т. д., то с ними пациенты могут жить 10–15 лет и более.

– Врачи говорят, что рак важно обнаружить на ранней стадии. Но при этом в начале заболевания симптомов нет. Как быстро развивается недуг и переходит из одной стадии в другую?

– Есть агрессивные, быстрорастущие опухоли. К ним, например, относятся некоторые виды рака у детей. Но в среднем от появления раковой клетки в организме до формирования клинически значимой опухоли (размером около 1 см) проходит 5–7, иногда 10 лет. Понятно, что шансы обнаружить болезнь на ранней стадии при регулярных осмотрах есть – и они достаточно велики.

Семейная история

– К группе риска относятся люди, у близких родственников которых был выявлен рак?

Поэтому свою семейную историю нужно знать и ни в коем случае не игнорировать. При определённых видах генетической предрасположенности у врачей есть возможность провести превентивные профилактические процедуры, в том числе и хирургические, которые снизят риск появления рака.

– Для молодых рак действительно опаснее, чем для пожилых?

– В целом да. Рак желудка, рак молочной железы, диагностируемые в молодом возрасте, часто очень агрессивны и опасны. Однако детский рак мы сегодня вылечиваем полностью в 80% случаев.

– Врачи часто говорят о том, что многое зависит от индивидуальных характеристик опухоли и её чувствительности к назначаемым препаратам, но при этом назначают лечение по стандартам, одинаковым для всех.

– Стандарты – это экономическое обоснование лечения, а само лечение назначается по клиническим рекомендациям. Практика показывает, что, несмотря на то что каждая опухоль индивидуальна, 80% всех онкологических заболеваний можно описать стандартными подходами. В эти стандартные подходы входит определение индивидуальной чувствительности опухоли к тем или иным противоопухолевым лекар­ственным препаратам с помощью иммуногистохимических и молекулярно-генетических методов. В остальных случаях всегда есть возможность перейти на индивидуальное лечение – для этого врачу достаточно со­брать врачебную комиссию.

Революция отменяется?

– Может ли пациент проверить, правильно ли его лечит врач?

– Все клинические рекомендации есть в открытом доступе, и пациент может их найти, вникнуть и попытаться в них разобраться. Однако без медицинского образования сделать это сложно. Это всё равно что пытаться проконтролировать мастера, который ремонтирует сломанный холодильник. Лучше довериться профессионалу, а система должна делать всё для того, чтобы это доверие было оправданно.

– Каждый день СМИ сообщают о новых случаях заболеваний – в том числе и у известных людей. Заболеваемость раком действительно выросла?

– Выросла как заболеваемость, так и выявляемость онкологических заболеваний. И нужно быть готовым к тому, что пациентов с раком с каждым годом будет всё больше. Сегодня в нашей стране от сердечно-сосудистых заболеваний умирают 50% пациентов, от онкологических – 15%, а в Японии онкологическая заболеваемость уже вышла на первое место, поскольку рак – это болезнь пожилых людей, а продолжительность жизни там одна из самых высоких в мире.

Хорошая новость заключается в том, что выросла не только заболеваемость, но и эффективность лечения. Продолжительность жизни онкологических пациентов постоянно растёт, в том числе и у тех, у кого болезнь была обнаружена уже на продвинутой стадии.

– Ожидается ли появление новых прорывных технологий в лечении рака, сопоставимых с иммунотерапией?

– Не стоит ждать и возлагать все надежды на появление революционных методов и недооценивать возможности проверенных лекарств и технологий. С врачебной точки зрения эволюция – развитие имеющегося метода – лучше, чем революция, которая чаще приносит больше разрушений, чем побед. Уже сегодня у онкологов есть всё необходимое, чтобы помочь большей части пациентов. Дальнейшие исследования в области онкологии необходимы, и они проводятся во всём мире. Онкология – это одна из самых динамично развивающихся отраслей медицины. Только за последний год было зарегистрировано более 50 новых препаратов и показаний для лечения различных видов опухолей. Задача человека – просто прийти к врачу, и желательно сделать это как можно раньше.