Белки для лечение онкологии

Читаю большое исследование о том, что растительная (безбелковая) диета снижает риск развития рака. Применяется ли такая диета при лечении онкологических больных или для профилактики рака?

Евгения С., Москва

Человеческий организм не в состоянии синтезировать белок, а так как белок является незаменимым компонентом клеточных структур живых существ на планете Земля, безбелковую диету можно назвать несовместимой с жизнью. Безбелковая диета теоретически может предотвратить развитие рака, но практически приведет к смерти от истощения.

Вопрос скорее не в том, употреблять ли белок в пищу или нет, а в том, какой белок употреблять, кому и в каком количестве.

Связь между количеством белка в диете и здоровьем очень непростая. При заболеваниях, связанных с белковым обменом (например, при циррозе печени, почечной недостаточности и некоторых генетически обусловленных болезнях обмена веществ), количество белка в диете должно быть ограничено. С другой стороны, больным с усиленным обменом белка (при тяжелых травмах, ожогах, заражении крови и некоторых злокачественных болезнях) человеку может потребоваться больше белка, чем среднестатистическим здоровым людям.

Недостаточное количество белка в детском возрасте ведет к отставанию физического и умственного развития. Недостаток белка в диете у спортсменов и людей, занимающихся тяжелым физическим трудом, ведет к истощению, а избыточное количество белка в диете в зрелом и пожилом возрасте, возможно, ведет к развитию заболеваний, включая злокачественные.

Знакомый биолог рассказал мне, что диета с большим содержанием молока и мяса (то есть животных белков) может спровоцировать рак. Правда ли это?

Ирина Васелюк, Москва

Дело в том, что в биологических науках статистическая связь между какими-то феноменами или явлениями не означает связь между причиной и следствием. Связь между употреблением большого количества белка и развитием рака не означает, что употребление умеренного количества белка обязательно приведет к снижению заболеваемости раком.

Вот один из недавних примеров ошибочной взаимосвязи. Первые отчетливые признаки аутизма проявляются у ребенка в возрасте около полутора лет, то есть примерно в том же возрасте, когда ребенку делают прививку от кори. Исследователи опубликовали это наблюдение, вслед за которым родители детей с аутизмом бросились судить компании, производящие вакцины от кори. Многие выиграли миллионные иски. Понадобилось почти десять лет, чтобы после сотен исследований ученые доказали, что эта хронологическая связь была случайной. В медицине таких парадоксов много, поэтому, перед тем как сделать вывод о роли белка в развитии злокачественных болезней, надо провести масштабное исследование. В нем должны принимать участие люди, схожие по важным биологическим показателям, включая возраст, расу, пол, вес, рост, профессию, содержание жиров и витаминов в диете, употребление табака, алкоголя и прочее. Участников эксперимента необходимо поделить на равные группы и контролировать, насколько строго они придерживаются диеты с разным количеством белка на протяжении многих лет. С практической точки зрения провести такое исследование почти невозможно. Еще большей ошибкой было бы заключение о том, что использование диеты с низким содержанием белка помогает исцелиться от рака. На некоторых стадиях злокачественной болезни, например после серьезной операции, обмен белков резко усиливается, и для полного заживления хирургической раны требуется больше белков, чем обычно.

Приветствую, друзья, продолжаю тему новых методов лечения рака.

Я решил найти и проанализировать все новые практики, методики, различный опыт онкологов лечения рака, экспериментальные разработки, в общем всё то новое, что пока не известно широкому кругу людей.

Зачем мне это нужно и почему это важно? Дело в том, что на сегодняшний день просто море информации о лечении рака, которая порой заводит человека в тупик. Часто одна методика дополняет другую, а бывает и наоборот — нельзя одновременно применять различные методы лечения рака. Кроме того, постоянно появляются новые или экспериментальные методы, которые в самом ближайшем будущем могут стать прорывом в онкологии и действительно лечить рак.

Поэтому, я считаю, что человек, заболевший раком, может и должен сам выбирать, как дальше жить, как лечить рак, а для этого он должен владеть самой полной информацией.

Итак, следующим шагом в новую онкологию будет молекулярная биология в онкологии.

А конкретно мы рассмотрим применение так называемых белков теплового шока при лечении рака.

Если начать издалека и посмотреть на столетие назад, то можно увидеть, что всё это время идёт, можно сказать, борьба между несколькими научными школами. Каждая из них по-своему объясняет причины возникновения рака и, соответственно, предлагает свои методы лечения рака.

Самым значимым представителем одной из первых школ является Луи Пастер, который считал, что все онкологические заболевания возникают в результате внешнего воздействия некоторых факторов на организм человека. Например, если воздействие микробов приводит к инфекции в организме, так и онкология возникает под действием внешних воздействий.

В соответствии с такой теорией, длительное время в медицине на первом месте были методы лечения рака, которые устраняли симптомы болезни, возникшей в следствии внешнего воздействия.

Для лечения рака за столетие было создано и применено несколько методов, которые сегодня всем нам известны:

• хирургическая операция по удалению опухоли;
• далее, лучевая терапия онкологии;
• и наконец, химиотерапия.

И что мы видим с вами — что изменилось в онкологии за прошедших сто лет?

Самое главное это то, что данные методы лечение рака , хоть и являются фундаментальными способами лечения, но всё же они не вылечивают рак и не устраняют причину рака, а только частично убирают симптомы болезни в виде опухоли, и то, очень часто онкология возвращается в виде метастаз.

Но, оказывается, что существовала совершенно другая теория возникновения рака и, соответственно, другие методы
лечения рака.

Это направление в медицине появилось благодаря исследователям Клоду Бернару и Антуану Бешампу. Их теория базировалась на том, что организм человека имеет встроенные с рождения возможности самовосстановления на самом высоком уровне, а так же имеет функции самозащиты.

Что это значит? Это значит, что сам организм может справиться и с инфекцией, и с раком — всё уже есть в нашем организме, просто организм ослабил свою защиту по некоторым причинам и ему нужно просто помочь восстановить её.

Внутренняя защита организма — это ничто иное, как иммунитет, который отвечает за контроль иммунного состояния организма и защиту от любых заболеваний, в том числе и онкологией.

В случае, когда происходит снижение защитных функций иммунитета, то снижается и противораковая защита организма и, в итоге, может возникнуть рак.

Значит из этой теории вытекает вывод: в организме нужно поддерживать нормальный иммунитет.

Возникает вопрос: что может сделать человек, чтобы помочь ослабленному иммунитету в борьбе с самым сильным и опасным заболеванием рак?

Современные врачи онкологи говорят, что нужно активировать противоопухолевый иммунный ответ, и тем самым человек сможет усилить свой иммунитет и победить рак.

На сегодняшний день в онкологии существует большое количество различных методов активизации противоопухолевого иммунного ответа.

Один из самых новых методов активизации иммунного ответа использует так называемые белки теплового шока. Эти белки были открыты ещё в начале шестидесятых годов итальянским учёным исследователем Ритоссой.

Он долго изучал и ставил различные опыты на плодовых мушках дрозофилах.

В своих опытах он выявил, что если нагреть дрозофилу, то через некоторое время в организме мушки появлялось большое количество белков, которые были названы белками теплового шока.

Ритосса выяснил, что белки участвуют в многих внутриклеточных функциях — это сборка белков, внутриклеточная сигнализация, защита клеток от токсичных воздействий.

Но, самое главное то, что белки теплового шока участвуют в активации противоопухолевого иммунного ответа в организме.

Существует большое семейство белков, которые различаются по молекулярной массе. Измеряется молекулярная масса килодальтонами. Есть, например, белок теплового шока с молекулярной массой HSP 27 килодальтон, есть с массой 40, 60, 90 килодальтон.

Но для онкологии наибольший интерес представляет белок с молекулярной массой 70 килодальтон. Именно этот белок и может в значительной степени активировать иммунный противоопухолевый ответ.

На базе лаборатории института цитологии и первого медицинского университета была предложена оригинальная гипотеза противоопухолевого механизма действия белка теплового шока.

Исследователи предположили, что если белок теплового шока входит внутрь раковых клеток, то собственный внутриклеточный аналог белка теплового шока выходит на поверхность мембраны клетки. В результате этого, раковая клетка становится заметной для клеток иммунной системы.

Клетки врождённого иммунитета — натуральные киллеры, подходят к клеткам рака, видят их и выделяют токсические вещества, уничтожая тем самым клетку рака.

Кроме того, внеклеточный белок, проникая внутрь клетки рака, выталкивает собственный белок вместе с раковыми антигенами — специфическими белками, которые характерны только для данного типа опухоли. Всё это образует комплексы и попадает во внеклеточное пространство.

Далее дендритные клетки - специфические клетки приобретённого иммунитета, захватывают эти комплексы и путём сложной внутриклеточной реакции представляют их другим клеткам приобретённой иммунной системы цитотоксическим Т-лимфоцитам.

Цитотоксические лимфоциты устремляются в клетки рака, распознают пептиды на этих клетках рака и уничтожают их.

Если подвести итог, то мы видим, что белок теплового шока активирует и врождённый иммунитет и приобретённый иммунитет.

Эта гипотеза была проверена в действии в серии многочисленных и внутриклеточных, и других экспериментов.

Посмотрите на эту фотографию:

Это клетки опухоли головного мозга.

В экспериментах к клеткам рака был добавлен белок теплового шока, который на фотографии помечен красным цветом. В ходе экспериментов оказалось, что белок теплового шока действительно проникает внутрь клеток рака и, как и ожидалось в теории, собственный внутриклеточный аналог белков теплового шока выходит на поверхность раковых клеток. На фотографии собственный внутриклеточный белок теплового шока помечен зелёным цветом. Получается, что клетки рака становятся заметными для клеток иммунной системы — чем раковая клетка станет примечательней, тем более она станет заметна.

Эта гипотеза была проверена не только на клетках, но и на животных — белок теплового шока был введён непосредственно в опухоль головного мозга у крыс. Оказалось, что введение белка замедлило прогресс роста опухоли.

По сравнению с контрольными и другими группами крыс на фотографии вы видите заметное уменьшение раковых клеток в опухоли. Красным прямоугольником выделена группа крыс, которым вводился белок теплового шока.

Посмотрите на следующее фото:

Если внутрь опухоли ввести белок теплового шока, то противоопухолевые лимфоциты устремляются в опухоль для борьбы с клетками рака, а белок теплового шока при этом только способствует определению рака организмом.

Итак друзья, мы видим, что белок теплового шока 70 перспективный кандидат в лечении рака.

В настоящее время совместно с институтом особо чистых препаратов уже разработан экспериментальный образец для клинических испытаний — Шелерон 70.

Сам белок может активировать иммунную систему, но при этом он так же способен замедлить рост клеток рака.

Итак, это очень хорошая тенденция в новых способах лечения рака и мы будем надеяться, что в самом ближайшем будущем белок теплового шока или его комплексы позволит не только замедлить рост клеток рака, но и полностью лечить рак.

Остаётся ждать, возможно несколько лет, чтобы из стадии испытания этот метод лечения рака стал клиническим.

Кстати, в ходе исследований было выявлено, что побочных эффектов при введении белка теплового шока в клетки рака, не выявлено. Один единственный побочный эффект в опытах на крысах — это хороший сон крыс.

На каких стадиях онкологии проводились опыты?

Испытания проводились максимально приближённо к клинике, то есть на таких крысах, которые уже имели большие опухоли — рак 3 — 4 стадии и очень запущенную онкологию. Именно в такой стадии применялся новый препарат.

Если ответить на вопросы людей о цене такого нового метода лечения рака, то пока что это сложный вопрос, но по сравнению с теми препаратами, которые на сегодняшний день применяются для лечения рака головного мозга, экспериментаторы уверены, что будет препарат намного дешевле. Остаётся на это нам надеяться, потому что сегодня раковый больной не может получить хорошее лечение рака из-за цены препаратов.

Описанный в статье новый метод лечения рака разработан в России, в институте цитологии. Аналогов в мире такого экспериментального образца пока что нет.

До встречи в новых статьях, здоровья вам!

Информация взята здесь:

Онкофетальные и плацентарные белки

В 1963 г. Абелев Г.И. и соавт. в сыворотке мышей с перевитой гепатомой обнаружили белок, синтезируемый в большом количестве в эмбриогенезе, а у взрослых особей — лишь в следовых количествах.

Год спустя Татаринов Ю.С. установил наличие аналогичного белка в крови больного первичным раком печени, впервые показав клиническую значимость теста (реакция Абелева-Татаринова).

Эти открытия положили начало новому направлению в онкологии — онкоиммунодиагностике, а такие вещества получили название онкофетальных белков.

Речь идет о веществах, которые обнаруживаются в относительно высоких концентрациях в тканях эмбриона, где они появляются на поверхности дифференцирующихся клеток (дифференцировочные антигены) и играют важную роль в развитии плода. У взрослых людей их уровень значительно ниже, а биологическая функция неизвестна.

При некоторых новообразованиях их концентрация заметно повышается. К настоящему времени из соединений этого ряда в опухолях найдено еще не менее 10 эмбриоспецифических антигенов. Характерно, что наиболее часто онкофетальные маркеры появляются при дифференцированных опухолях, а их уровень коррелирует с размером опухоли.

Плацентарные белки продуцируются плацентой и в норме определяются только во время беременности, а в случаях опухолевого ее поражения — резко увеличиваются в крови и после прекращения беременности. Таким образом, в основе диагностики ряда опухолей лежит наличие в опухолевых клетках, крови, асцитической жидкости, моче повышенных концентраций веществ, характерных для эмбрионального развития.

Альфа-фетопротеин (АФП) — онкофетальный антиген, глобулин с периодом биологической полужизни 5 суток. В структурно-функциональном отношении АФП имеет сходство с альбумином, поэтому рассматривается как эмбриональный альбумин, выполняющий его функции на этапе эмбриогенеза. Белок синтезируется и продуцируется печенью и желточным мешком плода, частично — желудочно-кишечным трактом и является основным белком сыворотки эмбриона.

Физиологические функции АФП заключаются в ингибировании протеаз; промоции роста клеток и органов; связывании эстрогенов; иммуносупрессии во время беременности; в организации нормального процесса развития эмбриональной печени (поэтому во время беременности содержание альфа-фетопротеина в сыворотке крови повышается). У взрослых уровень АФП в сыворотке крови повышается при циррозе, хроническом гепатите (у 10-25% больных), при хронической печеночной недостаточности.

Выраженный и стойкий подъем уровня альфа-фетопротеина в крови наблюдается при гепатоцеллюлярном раке у взрослых людей в 45-80%, а среди детей — 60-95%. В ряде случаев повышение АФП фиксируется на 1-3 мес раньше, чем проявляются клинические признаки заболевания. Уровень циркулирующего АФП не коррелирует с массой опухоли менее 2 кг, однако при опухолях больше 5 кг отмечается 100% повышение содержания маркера в крови.

Не обнаружено четкой корреляции между уровнем альфа-фетопротеина и выживаемостью больных. Удаление опухоли сопровождается резким уменьшением АФП; нарастание АФП после радикального лечения свидетельствует о рецидиве или метастазировании.

Анализ данных литературы показывает, что использование альфа-фетопротеина в скрининге на раннее выявление гепатокарциномы, даже среди популяций с высокой частотой ее возникновения, неоправданно.

Повышенный уровень АФП обнаружен в тератокарциномах яичка и яичников, имеющих элементы желточного мешка (40-90%). Опухоли половых желез, происходящие не из элементов желточного мешка, хотя и зародышевого типа (семиномы, дисгерминомы, хориокарциномы, зрелые тератомы), никогда не сопровождаются продукцией альфа-фетопротеина, что лежит в основе дифференциальной диагностики этих опухолей с тератокарциномами.

После радикального лечения АФП-продуцирующего новообразования концентрация маркера в крови в течение нескольких дней снижается до нормальных величин.

Последующее нарастание АФП свидетельствует о рецидиве или метастазировании опухоли. В случае других локализаций опухолей определение уровня альфа-фетопротеина практического значения не имеет.

Раково-эмбриональный антиген (РЭА, СЕА) — гликопротеин, относящийся к группе онкофетальных антигенов. Синтезируется и секретируется клетками кишки эмбриона и плода, а также некоторыми злокачественными клетками. РЭА обнаруживается на мембране клетки и слущивается с ее поверхности в окружающее пространство (амниотическая жидкость, кровь и меконий).

После рождения продукция антигена резко снижается. Период полужизни 2-8 дней. Уровень РЭА в сыворотке крови повышен у 40-80% больных со злокачественными новообразованиями эндодермального происхождения, у 20-30% больных с другими формами рака и у 10-20% больных с доброкачественными опухолями.

Таким образом, отрицательный тест на раково-эмбриональный антиген еще не доказывает отсутствия рака и наоборот. Однако РЭА является одним из наиболее чувствительных маркеров гематогенных метастазов аденогенных карцином, особенно в кости, печень, легкие.

Выявленное повышение титра РЭА при циррозах печени, панкреатитах, язвенной болезни желудка, неспецифическом язвенном колите, эмфиземе легких, туберкулезе и хроническом бронхите, аутоиммунных болезнях, а также у курящих ограничивает его специфичность.

Рак толстой кишки является основной локализацией, при которой в качестве маркера наиболее широко используется раково-эмбриональный антиген Повышение уровня РЭА коррелирует со стадией заболевания (I — 32%, IV — 86%), дифференцировкой опухолей (при высокодифференцированных уровень РЭА значительно выше).

С учетом того, что уровень РЭА повышен только у 30% больных в I стадии, использование его для ранней диагностики или формирования групп риска нецелесообразно. Высокий предоперационный уровень раково-эмбрионального антигена коррелирует с неблагоприятным в плане раннего рецидива прогнозом.

Снижение РЭА в сыворотке крови служит показателем эффективности радикальной терапии. Новый подъем РЭА свидетельствует о рецидиве опухоли или о развитии метастазов и в 60-70% случаев наблюдается за 5-12 мес до появления клинической симптоматики. Такой подъем клиницисты часто рассматривают как безусловное показание к повторной диагностической операции (second look operation).

При иммуногистохимических исследованиях РЭА в злокачественных клетках обнаруживается у 96% больных раком желудка. Однако, несмотря на такую частоту его выявления в опухолевых клетках, корреляции с циркулирующим в крови уровнем РЭА не установлено.

В целом уровень раково-эмбрионального антигена у больных раком желудка выше, чем у больных с доброкачественными заболеваниями, однако абсолютный титр РЭА не является надежным параметром для предсказания наличия или отсутствия рака и не может служить маркером прогноза.

Повышенный уровень РЭА при раке молочной железы (РМЖ) отмечен у 30-50% больных, т.е. маркер не имеет важного значения в диагностике этого заболевания, хотя метастазирование, особенно в печень и кости, сопровождается повышением в сыворотке крови содержания РЭА.

Определение уровня раково-эмбрионального антигена в качестве прогностического фактора при РМЖ также имеет ограниченное значение, и в большей степени может использоваться для мониториро-вания больных и выявления возврата болезни.

РЭА при раке легкого повышается у 33-36% больных и не зависит от гистологической формы. Наиболее высокое содержание РЭА в сыворотке крови отмечено у больных с быстрым ростом опухоли и отдаленными метастазами и коррелирует с плохим прогнозом.

Исследование уровня раково-эмбрионального антигена в плевральной жидкости используется для дифференциальной диагностики туберкулеза и рака. В туберкулезном экссудате уровень РЭА никогда не превышает 5 нг/мл, в то время как в раковом плевральном выпоте уровень антигена более 5 нг/мл отмечается в 70% случаев.

Таким образом, уровень РЭА в крови зависит от многих факторов: общей массы РЭА-продуцирующих клеток, стадии заболевания, степени дифференцировки опухолевых клеток, наличия отдаленных метастазов, вовлечения печени в опухолевый процесс и ее функционального состояния.

Определение содержания раково-эмбрионального антигена в сыворотке крови может быть использовано в диагностике рака толстой кишки (но не I и II стадий); при оценке прогноза; с цепью раннего выявления рецидивов и метастазов; при определении радикальности операции и решении вопроса о повторной операции.

При физиологических условиях оба маркера продуцируются трофобластом плаценты, а также печенью, легкими, кишечником и почками развивающегося плода. В норме тканевый полипептидный антиген (ТПА) и тканевый полипептидный специфический антиген (ТПС) содержится в высокой концентрации в плаценте, меконии и эмбриональных тканях. У здоровых взрослых его можно обнаружить в эпителии протоков молочной железы, мочевого пузыря, легких и органах пищеварительного тракта.

Локализуется ТПА на плазматической мембране и эндоплазматическом ретикулуме опухолевых клеток, продуцируется пролиферирующими клетками и высвобождается в окружающую среду спонтанно. Повышенные уровни этих маркеров отмечены у больных циррозов печени, сахарным диабетом, в послеоперационном периоде, при хронической почечной недостаточности, бронхиальной астме, инфекции дыхательных путей.

Тканевый полипептидный антиген и ТПС — специфические маркеры пролиферации, помогающие выявить злокачественный рост в различных органах. Основные показания для исследования ТПА и тканевый полипептидный специфический антиген — мониторинг рака шейки матки и полиморфноклеточного рака легкого (чувствительность и специфичность 36 и 90% соответственно).

По мнению ряда исследователей, изучение тканевого полипептидного антигена и ТПС в сыворотке крови больных немелкоклеточным раком легкого позволяет оценить с достаточно высокой вероятностью стадию заболевания, гистологический вариант опухоли и возможности выполнения операции.

Бета-2-микроглобулин (Б-2-МГ) — глобулярный белок — синтезируется в плазмоцитах и В-лимфоцитах, выявляется во всех клетках организма, кроме эритроцитов и клеток трофобласта.

Маркер используется в основном для диагностики и мониторинга миепомной болезни. Необходимо учитывать, что высокий уровень Б-2-МГ может быть и при воспалительных заболеваниях, обширном клеточном некрозе, в том числе после химио-и лучевой терапии и патологии печени.

Хорионический гонадотропин человека (ХГЧ) — субъединица ХГЧ секретируется нормальной тканью плаценты и хориона, а также пролиферирующими клетками трофобласта (при пузырном заносе, хорионкарциноме). У здоровых женщин — ХГЧ синтезируется с 6-го дня беременности, уровень в моче достигает максимума к 60-му дню и снижается после 18 недель.

Биологический период полужизни 1-2 дня. Повышение уровня гормона наблюдаются при беременности, пузырном заносе и хорионкарциноме матки, яичников и несеминомных опухолях яичка, а снижение — при недостаточности функции плаценты и эктопической беременности.

Уровень хорионического гонадотропина человека увеличен в 8-11% случаев при воспалительных заболеваниях кишечника, язвенной болезни двенадцатиперстной кишки, циррозе печени.

Высокое содержание ХГЧ наблюдается у 100% больных при патологической пролиферации клеток, происходящих из трофобласта (пузырный занос, хорионкарцинома). Опухоль, содержащая 10 4 -10 5 трофобпастических клеток, продуцирует 1 МЕ/л ХГЧ, определяемого в крови и моче.

Поэтому оценка гормона имеет очень большое значение в диагностике, контроле за терапией и прогнозе трофобластических опухолей. Эффективное лечение сопровождается исчезновением ХГЧ из крови и мочи через 6-12 недель. Если в течение последующих 3-4 недель нового подъема не происходит, то это можно рассматривать как показатель стойкой ремиссии, а отсутствие подъема в течение 3 мес в 95% случаев гарантирует полное излечение.

Другой патологией, характеризующейся наличием ХГ в моче и крови больных, являются новообразования яичка. В зависимости от гистологического строения опухоли хорионического гонадотропина человека выявляется у 15-55% больных, наиболее часто при эмбриональной карциноме. Как правило, чем больше опухоль, тем выше уровень ХГЧ в крови. Исчезновение ХГ после печения свидетельствует о радикальности последнего, а повторный подъем — о рецидиве.

В гинекологии ХГЧ используют для диагностики и мониторинга беременности: низкое содержание гормона на ранних сроках — косвенный признак недостаточности функции плаценты или наличия эктопической беременности. Повышение уровня хорионического гонадотропина человека может быть признаком многоплодной беременности.

Муциноподобный раковый антиген (МРА, МСА) — антиген, ассоциированный со злокачественными новообразованиями молочной железы. В крови больных раком молочной железы, по сравнению со здоровыми, концентрация МРА возрастает и коррелирует со стадией заболевания.

Диагностическая эффективность МРА при начальных стадиях рака невысокая, но при распространенном процессе и генерализации он достаточно информативен. Данный маркер целесообразно использовать для определения эффективности проводимого печения, мониторинга и раннего выявления рецидивов РМЖ. Первичная диагностика злокачественных опухолей должна основываться на определении уровня МРА только в сочетании с другими тестами и клинической симптоматикой.

Белки острой фазы воспаления

Синтез белков острой фазы воспаления (БОФ) неспецифически увеличивается в ответ на различные патологические процессы: воспаление, повреждение, злокачественные новообразования, а также при беременности. Все указанные белки являются гликопротеинами, синтезируются клетками печени, однако механизм синтеза большинства БОФ при злокачественных опухолях неясен.

Предполагается, что опухолевые цитокины приносятся с током крови в печень и стимулируют ее белково-синтетическую функцию. Существует также мнение, согласно которому уровень белков острой фазы воспаления повышается в результате вторичного воспаления, вызываемого злокачественным ростом.

Особое значение имеет исследование уровня БОФ при злокачественных пимфомах. Увеличение их содержания сопутствует процессам клеточной пролиферации и является наиболее ранним признаком активности процесса (чувствительность 100%), а динамическое исследование позволяет оценивать эффективность лечения.

Использование панели из нескольких белков острой фазы воспаления рекомендуется при мониторинге больных с большой массой опухоли, тогда как при опухолях малого размера их применение неэффективно.

При солидных распространенных новообразованиях наиболее целесообразно использовать определение БОФ для оценки эффективности химиотерапии: отсутствие нормализации или повышение показателей свидетельствует о бесперспективности дальнейшего лечения.

Парапротеины

Парапротеины — моноклональные белки — вырабатываются злокачественными клетками. Впервые они были обнаружены в моче больных с множественной миеломой (Н. Bence-Jones, 1846).

Парапротеины относятся к классу гамма-глобупинов и имеют сходство с иммуноглобулинами здорового человека. Впоследствии было показано, что парапротеины выявляются при плазмоцитоме (миеломе, миеломной болезни), макроглобулинемии Вальденстрема и при некоторых раках.

В незначительных количествах эти белки обнаруживаются и у здоровых людей. В 0,6-5% случаев парапротеинемия может носить доброкачественный характер и наблюдается чаще всего у лиц пожилого возраста.

Парапротеины вследствие относительно невысокой молекулярной массы (20000-40000) фильтруются почечными клубочками и выявляются в моче (белок Бенс-Джонса), а при электрофоретическом разделении белков плазмы крови определяются в виде узкой четкой полосы белка-маркера (М-градиент).

Это наиболее ранние признаки и надежные диагностические маркеры миеломной болезни. Кроме того, парапротеины могут служить маркером эффективности противоопухолевой терапии и иммунореактивности организма, а при миеломе и болезни Вальденстрема — маркером рецидива.

Угляница К.Н., Луд Н.Г., Угляница Н.К.