Австралия лечение онкологии в

Пора валить? Все об эмиграции.

Каждый человек, который соприкасался с медицинской статистикой, с удивлением для себя открыл, что уровень заболеваний рака, в особенности кожи и щитовидной железы, в Австралии в 6 раз выше , чем в других регионах нашей зелено- голубоглазой планеты. И суетливые медики тут же объясняли этот парадокс тем, что, мол, оказывается в Австралии солнце ,понимаешь, более активно, чем скажем в Африке или Индии. И мы вроде как бы с этим соглашались, и продолжали мечтать об этой земле обетованной. Подумаешь , солнце, рубаха с длинным рукавом, широкополая панама или шляпка, крем с высоким фактором, и дело в шляпе, делов -то. Ан нет, рак нa убыль не идет, а наоборот, с каждым годом увеличивается количество заболеваний в Австралии.

К тому же, процентное соотношение тех , кто решил уехать из Австралии навсегда увеличивается с каждым годом, но об этом, конечно, никто сильно не распространяется. Скажем если за последние 6 лет из Британии, с ее непробиваемым фунтом, в Австралию приехало около 100 000 людей на постоянку, то в обратном направлении уехало 50 000 британцев, назад в туманный альбион.

В чем причина, поинтересуемся мы.

Вроде, с британским фунтом, австралийская жизнь, как впрочем и любая другая, кажется легкой, доступной и неприхотливой, и тем не менее, обжившись, разглядев, что же это за страна такая Австралия, люди бросают все иллюзии и лирические фантазии на этот счет, и в срочном порядке , на всех парах, едут под струи холодных дождливых туманов Ливерпуля , Ньюкастла и Миддлсборо.

Человек существо разумное, если конечно вы не из юговостока Беларуси или северозапада Украины, то в Австралию вас, на трезвую голову не зманить. И вот почему.

Все началось в 50х годах прошлого столетия. Когда британцы разработали свою атомную бомбу, и решили ее испытать. да вы правы в Австралии, где же еще. Австралия , как вы знаете, изначально, прозорливыми англо-саксами была отведена , как земля для ссылок , подальше от британских островов всех маргиналов, ирландцев, педофилов, рецидивистов, убийц, насильников. Каково же было удивление этих нежелательных элементов , когда они увидели рай перед собой. Но Австралия никогда не рассматривалась, как свободное и независимое государство. Здесь ни у кого не должно быть никаких иллюзий.

Испытывали свои ядерные бомбы англичане не под землей, как это бы сделали люди с хоть какими то остатками гуманизма, а над землей. Испытывали на острове Монте Белло, что на северо западе, и на полигоне Эму, что в Марилинге.

Активным веществом был Плутоний 239, который в условиях Австралии не встречается, и является сильнейшим канцерогеном. Пыль со времени испытаний нескольких десятков бомб , распространилась на всю левую половину континента Австралии. Кроме того в эпицентре взрыва работали 8 000 австралийской солдат, так сказать для пущей убедительности и наглядности, ну не британских же солдат использовать, в самом деле. Кроме того , никогда не упомналось, что испытания проводились без уведомления местных аборигенов, которые пытались без особого успеха пивлечь внимание общественности к массовым захоронениям своих собратьев, которые погибли вскоре после взрывов.

Вообще похожая ситуация была и у французов, которые испытывали свои бомбы на островах Баунти, там так же использовалось "пушечное мясо" из иностранного легиона и местные аборигены. К чести австралийского правительства надо сказать , что они блокировали зону взрывов в последствии на 100 км, если бы американцы сделали то же самое после своих взрывов в пустыне Невада, то им бы пришлось эвакуировать Лас Вегас. Но как мы знаем этого не произошло. Надо сказать, что уровень радиации в этих регионах не уменьшается, и поэтому правительство постоянно устраивает очистительные работы, в Марилинге их уже были 4.

Британцы провели исследования мертворожденных детей в Австралии в 1957 году и прошли к выводу, что количество радиации в костях детей превышало нормы в несколько раз. Эти исследования не печатались и не опредавались огласке. Кроме того Британцы не разрешали австралийцам вести статистику по раковым заболеваниям до 1974 года, поэтому , все данные по их деятельности в регионе прошли безнаказанно.

С середины 50х в Австралии стали разрабатывать свои Урановые рудники, наиболее важные из которых:

2004-05 2005-06 2006-07 2007-08 2008-09 2009-10 2010-11 2011-12 2012-13

Ranger 5544 5183 5256 5273 5678 4262 2677 3284 4313

Olympic Dam 4356 4912 3474 4115 3974 2258 4 012 3853 4064

Beverley 1064 854 847 707 626 630 347 413 453

Honeymoon 0 0 0 0 0 0 0 151 124

причем правительство ведет закулисную политику по разработке новых ядерных проектов шахт, и что самое интересное - планируется сделать Австралию главнымцентром по переработке ядерных отходов. Да вы не ослышались, Австралию, этот уникальный континент с ее историей, природой, климатом, хотят уничтожить, превратив в ядерную помойку нашей планеты.

У тех , кто за этом стоит много денег на пропаганду. А как известно, если в каком то деле используется пропаганда, то там заведомо не все чисто и гладко.
Главными аргументами правительство считает что эта индустрия создаст 20 000 новых рабочих мест, принерсет в экономику 3.2 миллиарда долларов.
Австралия содержит в себе 31% земного урана, что ставит ее на 1 ое место, по разработкам и добыче, сохраняет за собой третье место в мире за Канадой и Казахстаном, вот почему американцы ведут такую ожесточенную охоту за казахстан, точно такую же , как в 50х вели , и к счастью для нас проиграли , охоту за Венгрию, где Уран явился реальной причиной неудавшегося переворота 1956. Американцы тогда промыли мозги венграм своими обещаниями и поддержкой, но когда запахло жареным , очень удобно стали поддерживать Советский Союз. Но к сожалению предатели Ельцин и Горбачев отдали весь наш Уран американцам во время своего правления.

Кроме того ежедневно в новостях и загетах распространяют инфо, что места переработки ядерных отходов совершенно безопасны для здоровья, поэтому, одно из таких мест построено в середине национального заповедника Какаду. кроме того постоянно вкидывается инфо для открытия новых мест под отходы как например в Высоты Лукаса.

В Порт Пири заброшенный комплекс по переработке ядерных отходов, из за недостаточных заграждений, использовался в течении 6 лет под детскую площадку, это удалось остановить только после вмешательства и активной деятельности " Друзей Земли ". После закрытия урановых шахт в раёне Рум Джунглей , шахты были залиты водой и переделаны под озеро, свободное от крокодилов, это место стало популярным для отдыха туристов и местных , несмотря на уровень радиации. Озеро было закрыто только через несколько лет в 2010 году, после вмешательства правозащитников. в 1997 году Western Mining Corporation (WMC) признало то что они оставили отходы в Yeelirrie, Western Australia, которые подвергли местных жителей высоким дозам радиации, и не были достаточно ограждены , люди подвергались излучению более 10ти лет. То же самое произошло в Hunters Hill in Sydney, на участке с урановыми отходами. Начинайй с 1997 года в прессе стали появляться публикации , что дети, не зная о том что они на заброшенных хранилищах ядерных отходов, брали предметы с этих участков и приносили их в свои дома. Как это случилось с ребенком из Menai High School. В Mary Kathleen in Queensland, идет постоянное просачивание радиоактивных отходов в реку и почву, несмотря на очистительные работы. В Radium Hill in SA, постоянная утечка отходов привела к постоянной эрозии некогда плодородной почвы. То же самое происходит и в Nabarlek in the NT.

Кроме того, экономика Австралии , несмотря на ядрную предательскую деятельность ее правительства , находится не в лучшем состоянии, тоько за последние несколько лет около 446 компаний закрылись , из-за того , что не смогли оплатить заемы в 14 миллионов долларов банкам. Безработица возрасла до 8%.

Более того, к 2020 году уровень заболеваемости РШМ составит всего 6 случаев на 100 000 женщин, а к 2028 году - не более 4 случаев. Вот такая амбициозная информация. Что за ней? Как такое удалось? Ведь сегодня рак шейки матки каждый год уносит жизнь более 310 000 женщин. И при этом такой оптимистический прогноз. На чем он основан?

Рассказывает руководитель Союза педиатров России, президент Европейской педиатрической ассоциации, академик Лейла Намазова-Баранова:

- 3 октября 2018 года. Далекий Зеленый континент - Австралия. Знаменитый Сиднейский театр. На главной сцене идет мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера "Эвита". Зрительный зал полон. Сложный клубок эмоций от закрученного сюжета, линии жизни знаменитой госпожи Перон, ее любви к мужу и народу, желания поддержать супруга, облегчить жизнь согражданам. Хит всех времен и народов, и бросающий в слезы финал. Страдания и смерть такой красивой молодой женщины и политика. Трагедией, оборвавшей жизнь знаменитой Марии Эвы Дуарте де Перон в возрасте 33 лет, был рак шейки матки.

По стечению обстоятельств в это же самое время недалеко от Сиднейского оперного театра в большом выставочном центре шло открытие 32-й Международной конференции, посвященной папиллома-вирусной инфекции. Как известно, именно особо агрессивные, так называемые высокоонкогенные типы вируса папилломы человека вызывают различные виды раков аногенитальной области, головы и шеи. Чаще всего среди них возникает рак шейки матки. Церемония торжественного открытия конференции поразила воображение нас, участников, которых собралось более 4000 из 80 стран мира. Но ни танцы аборигенов, ни другие художественные изыски представителей коренных народов Австралии не могли сравниться по силе воздействия с тем эффектом, который имели слова, произнесенные министром здравоохранения Австралии Грегом Хантом о том, что всего через два года Австралия станет первой в мире (!) страной, освободившейся от рака шейки матки.

Позволю небольшое отступление. Идея вирусной природы раков была впервые сформулирована советским вирусологом Львом Зильбером (кстати, старшим братом писателя Вениамина Каверина. - Л.Б.) в далеком 1943 году. Находясь в "местах не столь отдаленных", он провел серию экспериментов на крысах, выменянных у зеков на махорку, и подтвердил свою гипотезу о вирусном механизме возникновения онкологических болезней. Позже он смог передать супруге два листа папиросной бумаги, на которых эти свои мысли и изложил микроскопическим шрифтом. Сумев собрать подписи знаменитых коллег-медиков, включая главного хирурга Красной Армии Николая Бурденко, жена - врач-микробиолог - добилась досрочного освобождения мужа. Но по понятным причинам, доказать позже "приоритет открытия", как теперь говорят, не представлялось возможным, так как это не было официально опубликованной статьей, описывающей тщательно проведенный эксперимент. А через 65 лет Нобелевская премия по медицине была присуждена немецкому профессору Харалду цур Хаузену (которую он разделил с Люком Монтанье и Франсуазой Барре-Синусси) за открытие роли папилломавирусов в развитии рака шейки матки!

К этому времени на Зеленом континенте всех девочек 12-13 лет уже больше года прививали новой 4-валентной вакциной, защищающей от 4 типов папилломавируса, которые вызывают не только рак шейки матки, но и другие поражения аногенитальной области онкологической природы, а также рта и глотки, как у женщин, так и у мужчин. В 2013 году в программу решено было включить вакцинацию и мальчиков того же возраста. Потому как было очевидно: этой самой распространенной инфекцией, передающейся половым путем, женщин вообще-то заражают мужчины. И чтобы прервать цепочку распространения инфекции, надо проводить так называемую гендерно-независимую иммунизацию детей подросткового возраста обоих полов до начала их взрослой (сексуальной) жизни. Конечно, заявление министра здравоохранения (и, кстати, старения. Так полностью называется министерство) имеет научное обоснование. Согласно исследованию, опубликованному Советом по борьбе с раком, всего через 10 лет - к 2028 году рак шейки матки будет настолько малораспространенным в Австралии, что перестанет быть серьезной проблемой здравоохранения страны. А к 2020 году уровень заболеваемости им составит всего 6 случаев на 100 000 женщин. А к 2028 году - не более 4 случаев на 100 000 женщин. Такой прогноз обусловлен двумя фактами. Во-первых, результатами внедрения более 10 лет назад в Национальную программу вакцинации школьников против вируса папилломы человека. Во-вторых, запущенной в 1991 году массовой программой вторичной профилактики - обязательных ежегодных цитологических скринингов, призванных как можно раньше выявить болезнь у тех, у кого первичная вакцинация, из-за отсутствия вакцины, не была проведена.

Австралийцы сделали все очень грамотно. Вначале, в 2007 году, правительство инициировало программу бесплатной вакцинации девочек-подростков в возрасте от 12 до 13 лет. В 2013 году к программе подключили мальчиков того же возраста. Девочки и мальчики за пределами данной возрастной группы, но еще не достигшие возраста девятнадцати лет, также получили право на получение двух бесплатных доз вакцины. Иммунизационные программы были хорошо организованы (на базе школ) и позволили достичь высокого охвата целевых групп. Результат превзошел самые смелые ожидания! Всего за 10 лет реализации программы уровень инфицированности ВПЧ среди австралийских женщин в возрасте от 18 до 24 лет снизился в 22 раза (!) - с 22,7% до 1,5%. Заболеваемость раком шейки матки снизилась примерно на 50%. При сохранении существующей практики и тенденций в Австралии к 2066 году будет менее одного случая такого рака на 100 000 женщин.

А что же в нашем Отечестве? В России каждый день от рака шейки матки, только по официальным данным, умирает 17 женщин, то есть более шести тысяч в год. Самое страшное: для молодых женщин (в возрасте 30-39 лет) этот рак - основная причина смертности от злокачественных новообразований! Причем именно у этой категории молодых больных рак протекает очень скоротечно, быстро прогрессирует до фатального исхода. Ужасный факт, но у 70% девушек и молодых женщин в возрасте до 25 лет рак шейки матки диагностируется лишь на самых поздних стадиях (III и IV), когда их трудно спасти, не говоря уже о сохранении детородной функции. И если мы хотим исправить ситуацию, спасти молодых женщин для страны, дать им возможность реализовать себя в роли мамы, решить демографическую проблему, наконец, мы не можем оставаться в стороне от прогресса, доступного в других странах мира! Сегодня вакцинация против папиллома-вирусной инфекции проводится более чем в 130 странах. В 86 государствах она делается массово (входит в национальные программы иммунизации). В 20 из них реализуются гендерно-нейтральные программы. К сожалению, в нашей стране вакцинация против папиллома-вирусной инфекции в Национальный календарь до сих пор не включена, несмотря на то, что рекомендована ВОЗ для "рутинного применения" несколько лет назад. А в народе по-прежнему "гуляют" глупые мифы о том, что эта вакцинация "на что-то там плохо действует". А те, кто распространяет подобное, лишают российских людей счастливого и здорового будущего без страшных онкологических болезней.

Да, с 2007 года в России реализовано около 30 региональных программ вакцинации против вируса папилломы человека, которые демонстрируют свою эффективность в основном на индивидуальном уровне. Но это - капля в море! Для максимального эффекта необходимо внедрение массовой вакцинации девочек и мальчиков на национальном уровне. По прогнозам, в 2019 году более 7 тысяч россиянок погибнут из-за рака шейки матки. И, если мы не хотим этого, начинать действовать нужно немедленно.

Как повествуется во многих книгах, посвященных жизни знаменитой Эвиты, 26 июля 1952 года стал самым горестным и черным днем в истории Аргентины. Страна погрузилась в пучину рыданий после знаменитой фразы из радиоселектора: "Первая леди ушла в бессмертие".

И это немудрено: всего за 7 лет Эвита смогла помочь многим. 2,5 тысячи семей, не имевших возможности построить или купить жилье, получили его в подарок от государства. 3,5 тысячи талантливых молодых людей смогли получить образование в университетах. Сотни бедняков были спасены в больницах и приютах. Тысячи детей посещали детские сады и получали образование в школах, построенных на деньги "Фонда Эвы Перон".

За короткий срок жена президента смогла помочь многим, но не успела ничего сделать для того, чтобы спасти себя. А так хочется верить, что если бы эти деньги были направлены на разработку и внедрение профилактических средств для предотвращения рака… Возможно, и Эве Перон удалось бы избежать болезни, дожить до глубокой старости, успеть еще многое сделать для страны. Если бы Эвиту вовремя привили против папиллома-вирусной инфекции… Но, увы! Тогда это было невозможно, и Эву Перон не вернуть. Изменилось время. И ныне не дать заболеть российским девочкам можно, и это обязательно нужно сделать как можно раньше!

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.

Немного о том, как тут лечат.

Потому, что немного по-другому. Не то, что хуже. Я до сих пор помню мой первый визит к врачу здесь в Австралии.

Повод был такой: проверить все ли прививки стоят у моих детей и поставить, если чего-то не хватает. Нужно было для поступления в школу.

Я записалась, пришла с детьми, посидела в очереди минут сорок. Уже как-то не так. Ну да ладно.

Когда мы зашли, я собиралась расспросить все подробно о прививках, витаминах, обсудить какие-то проблемы детские. Какие уже не помню. И очень быстро- где то на третьей минуте приема, выяснилось, что прием уже закончен. Меня неприятно поразило, что ребенка он даже не стал смотреть, а вытеснил меня из кабинета и попросил сестру разобраться с прививками.

У меня был потом еще опыт общения с врачами, в результате которого я делаю некоторые обобщения:

При заболевании первый пункт обращения – это семейный врач (General Practitioner). Как правило, в районе есть много частных клиник, в которых принимают семейные врачи. Можно ходить к разным, пока не найдешь того, с котором комфортно болеть.

Семейный врач -это врач очень широкого профиля. Он лечит всё и всех. Например, он здесь заменяет очень полезную женскую консультацию, кожно-венерический диспансер и ухо-горло-носа. Именно такие врачи лечат простые острые и непростые, хронические заболевания.

Средний прием врача длится около 7 минут. Врач осматривает больного, выписывает рецепт, и просит прийти еще раз, если что-то у него вызывает вопросы. Или, если врач считает, что случай сложный – он дает направление к специалисту. Или, если есть серьезная угроза здоровью или даже жизни – направляет в госпиталь.

В России, если ребенок болеет, у него температура 40 никому не придет в голову тащить его в поликлинику. Обычно в таких случаях врач приходит на дом.

В Австралии нет такой традиции. Когда у меня дочка заболела и у нее была высокая температура несколько дней -я позвонила врачу, объяснила ситуацию. Спросила приходит ли врач домой. Это их очень удивило, и они сказали – привозите ребенка сюда. Врач по домам не ходит. Это было вскоре после переезда в Австралию. Потом мы познакомились с украинским врачом – Paul Angel и он приезжал к нам домой в сложных случаях. Больше по дружбе.

Где то в 2015 году я впервые увидела рекламу -врач на дом в неурочные часы. Пользоваться не приходилось, знаю, что опция такая теперь есть.

Прием врачей не бесплатный. Цена варьируется от 40 до 150 долларов. Государство своим гражданам компенсирует часть или всю стоимость похода к врачу.

Сайт дает возможность найти врача любого профиля. Чаще всего нужна встреча с GP- General Practitioner. Завести почтовый индекс, нажать кнопку GP, потом кнопку Bulk Billing. Система выдаст свободное время всех ближайших врачей. Бронирование бесплатно для пациентов.

Поход к такому врачу ничего не будет стоить. Нужно только наличие карточки Medicare. Она есть у всех граждан Австралии.

Людям на рабочей визе или туристам приходиться оплачивать услуги доктора из своего кармана ( как правило, у них есть обязательная медицинская страховка, которая помогает с оплатой, если человек попал в госпиталь).

Если произошло что-то серьезное, как не дай Бог травма или приступ сердечный- то в этом случае нужно ехать в госпиталь. Вызвать скорую помощь (000) или ехать самим. Скорая помощь бесплатная в штате Квинсленд, но по-моему платная в других штатах.

Госпитали бывают частные и государственные. У меня сложилось ощущение, возможно неверное, что большинство людей лечатся в госпиталях государственных.

Мне пришлось пару раз полежать в местном госпитале (государственном).

На меня госпиталь произвел очень хорошее впечатление. Комфортный, потрясающе оборудован, врачи и медсестры – очень дружественные. Вкусно кормят и стараются быстро поставить на ноги. По правде сказать, австралийский госпиталь сильно отличается от российского аналога в лучшую сторону. Мне они очень помогли, и я испытываю большую благодарность к ним за это.

В государственном госпитале лечат бесплатно. Или платно, если нет карточки Medicare.

Иногда приходиться доплачивать за лечение в госпитале, если есть частная медицинская страховка. Я писала про это: Медицинская страховка в Австралии.

Единственное, что меня немного заедает в этой отлаженной и эффективной системе медицинской помощи – так это отношение к человеку, как к роботу. Голова заболела – таблеточку, животик – другую таблеточку, растолстели – коктейльчик.

Почему-то у меня сложилось ощущение, что врач скорее заинтересован убрать дискомфорт, который вызывает заболевание, а не найти причины заболевания и их убрать. Выписывается много обезболивающих и вообще много лекарств. Большинство лекарств в Австралии продается по рецепту.

Я вот думаю, у человека спина может болеть по нескольким причинам, основные из которых – сидячий образ жизни, хроническое поднятие тяжестей, стресс. Ни одну из этих причин таблетка убрать не в состоянии. Здесь подход такой, что если одна таблетка не берет, то выпишут две и посильнее.

Российский подход к лечению – с разработанными системами диетического питания, лечебной физкультуры, траволечением, не говоря уже о санаториях, которых здесь просто нет, все же ушел далеко вперед от узкого отношения к человеку как к набору рефлексов и химических реакций. В Австралии экстренная и хирургическая помощь здесь намного эффективнее, чем в России. Для хроников в Австралии очень мало альтернатив, кроме как пожизненно подсесть на таблетки.

Альтернативные системы лечения здесь есть. Есть натуропаты (те, что травами лечат), рефлексотерапевты, хиропракторы ( эти вправляют позвонки), иглотерапевты.

Поход к ним стоит от 50 до 150 долларов и государством не оплачивается. Это основательно снижает количество пациентов. Частично оплачивает походы к таким специалистам частная страховка, у кого она есть (есть далеко не у всех) .

Иногда, бывает, что официальная медицина отказывается лечить что-то и тогда выбора не остается – обращаются к альтернативным лекарям.

Вот такой случай мне рассказал автомеханик, который чинил мою машину. Автомеханика этого я знаю давно, познакомилась с ним в местном бизнес-клубе, на собрания которого мы вместе ходили.

Самому механику лет 70, у него есть сын, которому около сорока, я думаю. Я его увидела, когда они ремонтировали мне машину.

В феврале 2012 у его сына обнаружили рак желудка и положили его на операцию в наш госпиталь. Когда операцию уже стали делать – обнаружили, что метастазы попали в другие органы и в печень в том числе. Тогда делать они ничего не стали, просто зашили его и честно сказали, что медицина тут бессильна и жить ему осталось несколько недель.

Надо сказать, что здесь врач не может скрывать от пациента смертельный диагноз. Считается, что человеку нужно время, чтобы привести свои дела в порядок, написать завещание и попрощаться с близкими.

Он мне все это рассказывал со слезами на глазах, шок этого события еще был свежим. Дальше они стали молится, как он говорит. Через церковь кто-то им подсказал, что есть в Тасмании женщина, которая лечит травами.

Они к ней обратились. Самое удивительное, что он туда не полетел, а просто поговорил с ней по телефону, переслал фотографии. Она назначила ему лечение, и он стал поправляться.

Я его видела в декабре 2012, он уже работал и выглядел совершенно здоровым.

К сожалению, он умер в июне 2014 года. Он прожил на 3 года дольше, чем предрекали врачи, но тем не менее спасти его не удалось.

Невероятная история. Я никогда не слышала, чтобы рак печени лечился. Я была так поражена, что попросила его написать мне имя этой женщины, которая его лечила. Пришла и поискала информацию о ней в интернете.

Зовут ее Ruth Scolyer. У нее нет своего вебсайта, только ссылки на ее адрес и телефон в Тасмании.

Я нашла только пару статей о ней, в который говорится, что она из семьи лекарей. И отец ее, и дед лечили людей травами. Она сама уже 45 лет лечит людей. Значит ей должно быть около 60 лет.

Вот ссылка на ее телефон и адрес – Ruth Scolyer

Мне очень помогла в свое время – Тамара Петракова. Она врач с огромным опытом, лечит иглоукалыванием.

Русские врачи- Paul and Helen Angel – Majellan Medical Centre – Прекрасные люди.

Настоящей сенсацией для меня было знакомство с системой кинизиологии. Я узнала о них в начале 2015 года. Результаты лечения не сравнимы ни с чем ни по эффективности.

Danny Liddell– это просто настоящий волшебник. Он работает в том же центре , что и Michael. На его счету бесчисленные подвиги включая возвращение слуха девочке, глухой от рождения.

Дополнительная информация:

Я написала много о переезде и жизни в Австралии. Ответы на множество вопросов есть в рубриках:

Добавлю, что работаю налоговым бухгалтером, зовут меня Елена Телегина. С удовольствием помогу вам вернуть налоги Как я возвращаю налоги. Я помогаю с выбором и покупкой инвестиционной недвижимости. Как я это делаю: Помощь в покупке недвижимости

Подпишитесь на новые статьи. При выходе новой статьи на ваш адрес придет уведомление.