Жить не напрасно рак

Фонд профилактики рака — независимая некоммерческая организация, которая реализует благотворительные проекты в сфере профилактики рака на всей территории России.

Миссия Фонда — снизить смертность от рака в России.

Фонд обладает экспертизой в опросах онкоэпидемиологии, скрининга, образования и организации здравоохранения в сфере онкологии, а также оценки качества работы онкологических служб.

Фонд профилактики рака – независимая некоммерческая организация, которая действует на территории всей Российской Федерации.

Суть деятельности Фонда – аккумуляция средств юридических и физических лиц и перенаправление их на борьбу против рака в форме собственных целевых системных социальных проектов.

Основная тематика проектов - профилактика и раннее выявление онкологических заболеваний.

1. Высшая школа онкологии: ординатура по онкологии, которая готовит молодых врачей с новым типом мышления по международным стандартам, способных привнести в отечественную медицину современное представление о профилактике, диагностике и лечении рака.

2. SCREEN Система индивидуальной профилактики рака Screen – информационная система, предназначенная для оценки риска рака, определения показаний к индивидуальному профилактическому обследованию и напоминания о необходимых действиях по профилактике рака.

3. Просветительский проект Profilaktika.Media — медиа о доказательной медицине и онкологии. Цель Profilaktika.Media - аккумулировать знания экспертов Фонда на одной площадке и побудить население к ответственному отношению к своему здоровью. Материалы, подготовленные в рамках проекта, будут полезны и специалистам (практикующим врачам, студентам-медикам), и простым людям, которые столкнулись с онкологией и хотят знать о проблеме больше.

Проект реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.

Обстоятельство преодолимой силы

Также это объединяющая платформа для НКО, которые, как и мы, помогают больницам бороться с COVID-19. Присоединяйтесь: вместе мы сможем сделать больше!

Мы с вами уже проделали огромную работу, и впереди нас ждет столько же. Сейчас помощь от нас ждут три петербургские больницы, принимающие пациентов с коронавирусной инфекцией:

Смеси, инфузоматы, зонды и инфузионные системы для энтерального питания, катетеры, мочеприемники, пульсоксиметры, капнографы и мониторы (ниАД, ЭКГ, SpO2), эндотрахеальные трубки разных диаметров, коннекторы, инфузионные насосы, фильтры для анестезиологии и реаниматологии — это неполный список того, что нужно больницам для борьбы с COVID-19.

Кроме расходных материалов и высокотехнологичного оборудования врачам нужны знания. Актуальные и достоверные.

Как подготовить больницу к потоку пациентов с COVID-19? Какие клинические рекомендации по лечению уже есть и кто поможет их верно интерпретировать? как диагностировать коронавирус? — чтобы ответить на эти вопросы, мы создали раздел для врачей.

Здесь вы можете получить исчерпывающий ответ любой вопрос о COVID-19 от врача-инфекциониста, прокачать свои знания в вопросах эпидемиологии, оставить заявку на помощь больнице и поддержать нашу инициативу, чтобы все скорее вернулось в норму.

Александр, в нашем сообществе запрещено распространять лженаучную информацию, в том числе - о способах лечения любых заболеваний. Это не только может ввести в заблуждение наших пользователей, но и представлять опасность для чьей-то жизни.

Здесь мы за идеи и принципы доказательной медицины. Мы рассказываем исключительно о схемах лечения рака с научно доказанной эффективностью, лечение антисептиком таковым не является и, более того, опасно для жизни. Делаем вам первое и последнее предупреждение, иначе придется отправить вас в бессрочный бан.

Все записи

Записи сообщества

Поиск

ГРАНТ НА ОПЛАТУ ОРДИНАТУРЫ+СТИПЕНДИЯ

ГРАНТ НА ОПЛАТУ ОРДИНАТУРЫ
1. Попов Максим- хирург

ВОЛЬНОСЛУШАТЕЛИ
1. Яременко Екатерина (детская онкология)
2. Лин Дарья (химиотерапия)
3. Шамрикова Валентина (химиотерапия)
4. Крыгина Анастасия (химиотерапия)

👉🏻 Химиотерапевты:
1. Тютрина Юлия
2. Мусаелян Арам
3. Петрейкина Ирина
4. Деханова Ксения
5. Силькина Марина
6. Скрипко Ольга
7. Елхова Светлана
8. Сойнов Александр
9. Кыркунов Александр
10. Амиров Николай
11. Чиж Григорий
12. Чаннов Валентин
13. Кутаков Никита
14. Кулябин Александр
15. Красавина Мария
16. Путинцев Владислав
17. Кузнецова Олеся
18. Мещерякова Милана
19. Алания Мария
20. Абдуллаева Шейда
21. Ахмадиярова Яна
22. Воропаева Марина

👉🏻 Детские онкологи:
1. Людовских Эвелина
2. Безъязычная Ирина

👉🏻 Патоморфологи
1. Родина Алена
2. Шестакова Анна
3. Айдемирова Альбина
4. Оганян Эдгар

👉🏻 Лучевые терапевты:
1. Кеннжекулов Кубанычбек
2. Брюханова Полина
3. Гокин Антон

👉🏻 Хирурги:
1. Касенова Белла
2. Бржан Антон
3. Мортада Махмуд
4. Семенихин Дмитрий
5. Сеялова Анна
6. Гукова Виктория
7. Иванов Геннадий

ГРАНТ НА ОПЛАТУ ОРДИНАТУРЫ
1. Попов Максим- хирург

Всем огромное спасибо за участие! Кто не поступил — не расстраивайтесь и пробуйте свои силы в следующем году 😊

Информация действительно важная. Она помогает понять — как оно вообще должно быть, а также может помочь составить план действий и расписание обследований во время и после лечения.

О своих правах нужно знать!

Отвечать на вопросы людей про коронавирус, переводить и редактировать публикации нам помогают волонтеры — о них мы и хотим рассказать.

Начинаем серию историй #волонтер_ненапрасно с рассказа Татьяны Батлук, врача-терапевта, кардиолога из Новосибирска:

В то время вирус уже стремительно распространялся в Италии, в России были единичные случаи, но я понимала, что дойдет и до нас, и не смогла остаться в стороне. Выйти работать в больницу по некоторым причинам не получилось, и увидев, что это онлайн-проект, я очень обрадовалась, что получится кому-то помочь.

В университете я часто была волонтером на различных олимпиадах, встречала группы из других городов, сопровождала участников на протяжении всего мероприятия. Также работала волонтером на соревнованиях по информационной безопасности.

Мне очень нравится быть волонтером на этом проекте. Я была первым врачом, который отвечал на вопросы на сервисе, и это было волнительно. На самые первые вопросы учились отвечать все вместе. Чаще всего в начале работы сервиса спрашивали общие вопросы: о самом вирусе, путях передачи, телефонах горячей линии, карантине после возвращения из-за границы.

Позже вопросы стали более индивидуальными, например, спрашивали о лечении, назначенном врачом, сдаче анализов, поездках, некоторые пациенты писали даже из больниц.

Порой люди попадали в действительно сложные ситуации, и нам, врачам сервиса, приходилось обращаться за помощью к кураторам проекта — врачам- инфекционистам, педиатрам, пульмонологам.

Перед началом работы сервиса нас обучали: инфекционист и врач-онколог делились информацией о коронавирусе, течении заболевания, общении с пациентами.

Это был действительно новый опыт: все развивалось на наших глазах, менялась информация, появлялись новые исследования, каждый раз появлялись новые вопросы, спорные ситуации. Я увидела как работает Фонд изнутри, но уверена, что приоткрыла только небольшую щелочку. На этом проекте все отлажено, четко, структурировано. Все знают свои обязанности, и нет паники или суматохи.

Это новый опыт общения с пациентами, интересно наблюдать, как динамически меняется ситуация и я стараюсь подстраиваться под эти изменения: постоянно читаю ведущих специалистов, зарубежных врачей. Тут надо быть на шаг впереди, чтобы давать корректную информацию пациенту.

Это мотивирует учиться и развиваться.

Начинаем серию историй #волонтер_ненапрасно с рассказа Татьяны Балтук, врача-терапевта, кардиолога из Новосибирска:

🗯 О проекте я узнала совершенно случайно: увидела пост в Facebook о том, что требуются волонтеры для работы в онлайн-сервисе. Набор был объявлен директором Фонда профилактики рака Ильей Фоминцевым. До этого момента ни о проекте, ни о Фонде я не знала.

Возможно ли повторное заражение новым коронавирусом? По какой причине люди без сопутствующих патологий переносят COVID-19 тяжело? Когда при COVID-19 нужно назначать дексаметазон? — ищите ответы в статьях
Показать полностью…

Сколько времени держится достаточный уровень антител? Обладают ли эти антитела достаточной нейтрализующей способностью, чтобы не заразиться снова? Если повторное заражение произошло снова спустя полгода после первой болезни — будем ли мы болеть легче, если имеем антитела? Есть сообщения о выработке антител класса IgA, какую роль будут играть они?

В исследовании приводятся данные о сроках сохранения антител в группе из 37 человек, перенесших инфекцию с симптомами, и на сопоставимой группе с бессимптомным течением. Снижение титра антител происходило в среднем через 8 недель. Этих данных еще мало, чтобы делать далеко идущие выводы, но тем не менее они не радуют.

Анализ смертности от COVID-19 в США среди полуторамиллионов инфицированных показал взаимосвязь с коморбидной патологией: среди тех, кто имел сопутствующие заболевания, смертность приближается к 20%, против 1,5% среди тех, кому ничего ранее диагностировано не было. В отделении реанимации эта разница меньше.

Эти расчеты ставят вопрос: по какой причине люди без коморбидной патологии имеют никем не ожидаемое тяжелое течение инфекции. Какая доля из этих пациентов просто не обследована, и какова структура инфекционных, иммунопатологических причин ухудшения у условно здоровых людей?

Предварительные результаты о влиянии дексаметазона на исход, анализ этих результатов и личный врачебный опыт создают впечатление, что пациентам, которым при поступлении не нужна была респираторная поддержка, не должен помочь и дексаметазон. Иными словами, пациентам, которые поступают с хорошим уровнем сатурации, но имеют умеренное повышение СРБ (выше 50-70 мг/л), спешить с назначением дексаметазона не следует, иначе мы исчерпаем его потенциал к моменту десатурации.

Авторы обсуждают вопрос о жизнеспособности и вирулентности возбудителя COVID-19 спустя время — чем больше времени прошло с момента начала симптомов, тем больше вероятность того, что вирус не сработает и не вызовет заболевание. В связи с этим ВОЗ пересмотрела рекомендации о выходе из самоизоляции в случае невозможности тестирования на коронавирус и наличии симптомов: необходимо ждать 10 дней от момент появления симптомов и дополнительно 3 дня, в случае разрешения симптомов позднее срока 10 дней, прибавить 3 дня к моменту окончания симптомов. При отсутствии каких-либо симптомов выход из самоизоляции возможен через 10 дней после положительного результата ПЦР. Эти рекомендации особенно актуальны для регионов, в том числе и для некоторых в РФ, где ПЦР-исследование недоступно или доступно нерегулярно.

Следует понимать, что обнаружение вирулицидного/виростатического эффекта in vitro и in vivo на животных, как у Боцепривира и ингибиторов кальпаина II и XII не означает успехов препарата в клинических испытаниях у людей и наличие эффекта в отношении исходов COVID-19. Менее 1% препаратов, прошедших доклиническую фазу, успешно завершают все этапы клинического испытания и выходят на рынок. Это указывает на долгий и трудный предстоящий путь этих молекул, а мы пока можем смотреть на них с осторожностью.

🔬 Антитела к COVID-19 могут исчезнуть после 2–3 месяцев

🔬 Взаимосвязь наличия сопутствующих заболеваний и показателей смертности от COVID-19

🔬 Дексаметазон, препарат с низкой стоимостью, на треть снижает летальность госпитализированных пациентов с тяжелыми респираторными осложнениями COVID-19

4 февраля 2019 года, во Всемирный День Борьбы Против Рака, онколог Илья Фоминцев с командой единомышленников запустили самую настоящую круглосуточную справочную службу для онкологических пациентов и их близких

Зачем, спросите вы (а быть может, уже и не спросите)?

Ежегодно в России более 650 тысяч человек заболевают раком.

Нас объединяет то, что практически у каждого есть тот, чью память все эти годы он чтит в День Победы. А еще сегодня, спустя годы, в это мирное время, нас объединяет то, что практически у каждого есть близкий, чью жизнь унес рак.

В казалось бы, для всех нас, открытом и доступном глобальном информационном поле нет прямых ответов на простые вопросы. Какой врач хороший? Как его найти? Паника охватывает каждого, кто с этим сталкивается, поскольку приходится в экстренном режиме разбираться в огромном потоке крайне противоречивой информации не имея ни знаний, ни навыков для того чтобы отличить правду от неправды.

Несмотря на то, что в России есть хорошие врачи, у пациентов в нашей стране нет инструментов для их поиска и оценки качества лечения. Нет никаких доверенных исследований на эту тему, а всяческие сайты отзывов не вызывают ни малейшего доверия, поскольку напрямую связаны с клиниками или конкретными врачами. Не говоря уже о народной медицине, от соды до морковного и свекольного сока, что не самое страшное из всех вариантов.

Людьми движет страх. Страх перед неизвестностью. Для некоторых, возможно, он страшнее страха смерти, но это уже вопрос философии, не онкологии.

Сколько это стоит и почему таких сервисов не было ранее?

Ответа на второй вопрос у меня нет. У меня к нему есть лишь комментарий, который охватывает все сферы нашей жизни. Невежество — основной порок XXI века. И все те, кто берут на себя ответственность за просвещение, за ликбез, делают большое дело. Они пишут летопись, летопись жизни.

Зато я знаю, сколько это стоило и сколько это стоит:

Для запуска и первого месяца работы проекта Фонду нужно было собрать 3,5 миллиона рублей. И ребята их собрали. Из них:

2,5 млн рублей стоила разработка веб-платформы, которая тесно связана с другими онлайн-сервисами Фонда и функционирует не только для оказания информационной помощи пациентам, но и для сбора данных о качестве лечения рака по всей стране, учета бюджетов для оказания помощи.

1 млн рублей в месяц необходим для работы сервиса, при этом в расходы на консультации входят оплата работы специалистов-консультантов, оплата работы кейс-менеджера, специалиста-исследователя, менеджера проекта, техническая поддержка дальнейшего развития сервиса, накладные расходы и налоги.

О самом важном для всех нас — о помощи:

Что получит обратившийся за помощью?

Каждый обратившийся за помощью получит проверенную справочную информацию о том, как ему поступить в его конкретном случае: где получить необходимую диагностическую или лечебную помощь с конкретными контактами.

Чем это отличается от рекомендательных сервисов?

Служба не ангажирована ни одной клиникой, работает исключительно в интересах пациента, поскольку финансируется из независимых источников.

Служба бесплатна для всех обратившихся.

Служба обладает уникальной экспертизой по качеству лечения рака в России.

Как работает сервис?

Пользователь проходит регистрацию и оставляет заявку, заполнив анкету.

Заявка проходит обработку, дополняется и обрабатывается кейс-менеджером и назначается врачу с необходимыми компетенциями.

В течение двух дней экспертный врач отвечает на все вопросы и связывается человеком, оставившим заявку.

Пользователь получает заключение и контакты для обращения в своем или любом другом удобном ему регионе

Что дальше?

Проведение крупномасштабного исследования качества оказания онкологической помощи в России.

Создание единой базы знаний и написание понятных достоверных инструкций для пациентов.

Коротко о том, что важно для сервиса:

Сегодня, 4 февраля 2019 года, сервис появился на свет.

Впереди — долгий путь и постоянный рост!

Илья Фоминцев, исполнительный директор Фонда профилактики рака. Фото с сайта strana39.ru

«При сборе пожертвований мы сталкиваемся с проблемой: довольно сложно объяснить, что необходимо жертвовать средства на здоровых. Люди привыкли собирать деньги на больных, особенно на тяжелые случаи, или если заболел ребенок. А профилактика рака – это что-то “эфемерное”.

Хотя наши программы достаточно понятным образом спасают людей от рака. Мы уже спасли несколько сотен жизней и можем доказать математически, что эти люди не заболели раком именно благодаря нашей работе. На мой взгляд, это очень важно – не только спасать людей, которые уже заболели, но и не допустить заболевания как такового.

Теперь такая система появилась, и любой человек может подключить свою карту, чтобы с нее автоматически списывались средства в пользу благотворительной организации. Технически это стало возможным с 24 марта. С тех пор в клуб вступили 50 человек, сообщил Фоминцев.

Поддержка, которую фонд обещает жертвователям, основывается на связях его сотрудников. «Профилактика рака – это бесконечное взаимодействие с онкологами, – пояснил исполнительный директор. – Мы сами все онкологи, и мы хорошо знаем всех онкологов в стране, мы с ними дружим, они нас прекрасно знают, и нам не составляет труда организовать лечение, подсказать какого-то доктора.

Свое обещание помощи фонд не планирует оформлять юридически. Члены клуба будут заключать с организацией стандартный договор о пожертвованиях.

Другой проект – система профилактики рака SCREEN. Это алгоритм выбора обследования, который доступен онлайн, и который позволяет по ответам пользователя отнести его к той или иной группе риска рака.

К системе SCREEN будут подключены клиники, и человек сможет, не выходя из нее, записаться на рекомендованное обследование. Правда, все эти клиники пока только частные. Государственные медицинские учреждения не могут оплачивать контроль качества, организованный фондом совместно с НИИ Онкологии им. Петрова.

В чем будет заключаться контроль? Это визиты экспертов, которые обучат сотрудников клиники правильной тактике раннего выявления рака, внедрят правильные протоколы обследования, а также будут выборочно проверять обоснованность назначений, сделанных по окончании обследований.

«Это выглядит, мягко говоря, странно, – сказал он “Милосердию.ru”. – Все клиники, куда можно направить онкологического больного, известны. Они государственные. А в коммерческую клинику человек, который способен оплатить лечение рака, и сам путь найдет. Обычная дорога онкологических больных понятна: через свой онкодиспансер, потом через профильный стационар. И потом, что значит – хороший врач? Это понятие относительное. В момент принятия шести тысяч вам могут наговорить, что угодно.

Мне кажется, это обреченный проект. Убедить человека просто так отдать деньги на благое дело, на лечение других людей – это понять можно, это акт доброй воли, взрослый человек сам решает, что ему делать. А вот обещание взамен каких-то преференций я не понимаю.

Фонд профилактики рака может столкнуться с такой же проблемой. Их ресурсов может не хватить на всех желающих получить обещанную помощь. Фонду придется или отказаться от обещаний, или свыкнуться с тем, что далеко не всегда он будет в состоянии выполнить взятые на себя обязательства.

В октябре 2018 года Илья Фоминцев приезжал в Краснодар с лекцией о проблемах диагностики рака. Эволюция Юга.ру пообщалась с онкологом о распространенных мифах, в которые верят даже врачи, о том, почему рак не развивается по стадиям, почему не всегда нужно удалять рак простаты и какие проблемы в российской медицине мешают спасать жизни.

— В России в среднем четверть людей, доживающих до 75 лет, заболевают раком. Это данность. Но каждый человек может повлиять на собственную жизнь и уменьшить шансы заболеть, исключив некоторые факторы риска. Например, бросить курить или не допускать ожирения.

Есть виды рака, которые можно вообще исключить, вовремя приняв меры по защите, — это рак, вызванный ВПЧ (вирусом папилломы человека) . Он передается половым путем, и от него существует вакцина. То есть если привить человека до первых половых контактов, то это гарантированно защитит от рака шейки матки и рака полового члена.

Окружающая среда также влияет, влияют канцерогены. Но надо понимать, что не все, что в интернете называют канцерогенами, ими является. Вообще, слишком сильно заморачиваться на окружающей среде не стоит. Нет данных, что люди, живущие в деревнях на природе, болеют раком значительно реже, чем остальные.

Есть панические мнения, что рак молодеет и стал настоящей эпидемией XXI века. Как вы относитесь к таким высказываниям?

— Есть виды рака, заболеваемость по которым заметно снизилась за последние 50 лет. С середины прошлого века заболеваемость раком желудка стала падать во всем мире — из-за распространения холодильников. В холоде не выживают бактерии, которые размножаются на еде и провоцируют развитие этой опухоли.

В ранней диагностике рака многие видят спасение. Правда ли, что чем раньше обнаружен рак, тем лучше для пациента?

Миф о последовательной стадийности живет в головах не только пациентов, но и многих врачей до сих пор. Долгое время медики во всем мире так и полагали, но потом накопились исследования и данные о том, что стадийности нет. Рак четвертой стадии — это агрессивная опухоль, повлиять на которую мы либо не можем вообще, либо в очень ограниченном диапазоне. Его бесполезно диагностировать раньше, чем он даст свою симптоматику.

Рак первой стадии — опухоль максимально неагрессивная, ее даже можно вовсе не удалять. Такие новообразования часто встречаются в щитовидной железе или простате . Да, вы можете сделать скрининг и обнаружить такой рак. Но с ним можно жить до глубокой старости и умереть по другим причинам. Во всем мире давно отказались от планового скрининга этих видов рака — он выявляется очень часто, и за этим следует агрессивное лечение, которое ухудшает жизнь пациента.

В своей лекции Илья Фоминцев говорил о том, что идея о стадийности привела к распространению калечащей хирургии — врачи считали, что чем больше органов удалить вместе с опухолью, тем благоприятней будет исход. Например, удаляли не просто опухоль в молочной железе, но и всю железу, мышцы и лимфоузлы. Когда в конце XX века начались исследования о рецидивах рака, стало понятно, что такая стратегия спасает пациентов далеко не всегда.

Если ранняя диагностика не панацея, то зачем делать скрининг?

— Скрининг есть смысл делать на те виды рака, где он доказанно имеет больше пользы, чем вреда. К ним можно отнести рак молочной железы, рак шейки матки, рак легких и колоректальный рак. Их можно вовремя выявить на 2-й и 3-й стадии.

Колоректальный рак, к примеру, чаще всего развивается через доброкачественные полипы . Вы можете предотвратить развитие, если врачи вовремя найдут их и удалят.

Скрининг — это процесс, направленный на выявление бессимптомного рака. Важно понимать, чем отличается скрининг от диагностики. Если у вас появилось уплотнение, или что-то болит, или проявляются другие неприятные симптомы — это обязательный повод для диагностики. Если же никаких жалоб нет, но вы находитесь в группе риска, то вам нужно пройти плановое скрининговое обследование.

Рекомендации по скринингу самых распространенных видов рака:
— рак молочной железы: рентген-маммография, МРТ молочной железы раз в 1-2 года (начиная с 50 лет);
— колоректальный рак: iFOBT (анализ на скрытую кровь в кале), колоноскопия 1 раз в год (с 50 лет);
— рак шейки матки: цитологическое исследование раз в 3 года, тестирование на ВПЧ раз в 5 лет (с 25 лет);
— рак легких: низкодозная КТ, рентген раз в 5 лет. Для курильщиков и тех, кто взаимодействует с химическими канцерогенами, — ежегодно.

Роль скрининга у нас в стране выполняет диспансеризация, но нет контроля качества результатов. Я проехал практически все регионы РФ, и в подавляющем большинстве маммография делается из рук вон плохо. Часто она вообще делается в одной проекции, то есть это половина маммографии. У нас есть огромное количество женщин, напуганных диагнозом мастопатия. Диагноз, который ставится всегда, если обнаружено что-то, что вроде не рак, а разбираться особенно не хочется.

Тоже самое с раком легких — далеко не все врачи знают, что делать с результатами компьютерной томографии, с помощью которой выявляются подозрения на рак. Нет методичек о том, как дальше наблюдать пациента.

Какие возможности позаботиться о себе есть у среднестатистического человека?

— Я всем советую пройти простой тест на нашем сайте. Он позволяет вывести для вас персональные рекомендации, говорит о факторах риска и о том, какие анализы стоит сдать.

Второй вопрос, где найти хорошего врача. С 4 февраля 2019 года мы запустим независимую платформу по рейтингу врачей на нашем же сайте. Сервис будет работать на пожертвования и только в интересах пациента.

Как насчет онкомаркеров как способа обнаружить рак?

— Онкомаркеры — вещества, которые образуются как в здоровых, так и раковых тканях организма. Их нормальный уровень не говорит о том, что рака нет, их повышенный уровень не говорит о том, что рак есть. Анализы на онкомаркеры используют только для контроля за существующими процессами.

Когда мы точно знаем, что есть опухоль, состояние которой можно отслеживать по онкомаркерам, мы их используем вместе с другими контрольными механизмами. Если вам назначают тесты на онкомаркеры с целью проверить, есть ли у вас рак, то ваш доктор либо безграмотный, либо мошенник.

Вы один из немногих популяризаторов доказательной медицины в России. Откуда взялся этот термин и почему медики России его принимают неохотно?

Петр Сергеевич, заслуженный академик, 30 лет работающий в профессии, может глубоко заблуждаться и быть неправ. Но для нашей системы такие мысли — кощунство.

У нас в России вообще нет понимания того, как надо разговаривать с пациентом о диагнозе и прогнозах . Доказательная медицина имеет четкие регламенты и на этот счет. Вплоть до прописанных методик поведения во всех случаях. Эти навыки можно оттачивать, их можно сдавать на экзаменах.

Ежегодно фонд оплачивает десяти молодым врачам обучение в ординатуре, платит стипендию и организует образовательные курсы, которых нет в стандартной программе обучения врачей в России. Всего резиденты проекта учатся пять лет: два в ординатуре и еще три уже в процессе работы в клиниках. Все услуги фонда совершенно бесплатны для участников программы, единственное условие для выпускников — после окончания обучения они должны работать в российских клиниках.

Вы часто критикуете медицинские вузы и образование в целом. На вашей лекции в Краснодаре было много студентов-медиков. Как вы оцениваете их знания?

— Их знания такие же, как и у их сверстников во всех остальных вузах страны. Никакие. Но это не их вина, а вина их преподавателей. Я специально задавал некоторые вопросы про элементарную терминологию, и большая часть слушателей-студентов услышала эти термины от меня впервые.

Что нужно российской медицине, чтобы взять курс на исправление ошибок?

— Здесь нужны регуляторные изменения от Минздрава. Большая часть приказов министерства направлена на контроль. В итоге лучшим методом управления считается назначение бесконечного числа ответственных и их наказание после проверок.

Приводит это к печальным последствиям — врачи до последнего не признают своих ошибок и делают все, чтобы их скрыть. А врачебные ошибки — это то, что должно разбираться, анализироваться, это двигает медицину вперед. Сокрытие ошибок — это неверные истории болезней, диагнозы и методы лечения. Это огромная проблема.

Читайте также:

Жить не напрасно рак

Все записи Записи сообщества Поиск

Все записи

Записи сообщества

Поиск