Высоцкая рак молочной железы

• КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: скрининг, рак молочной железы, онкомаммология, лечение рака молочной железы, диагностика рака молочной железы, онкология

Ирина Викторовна, каковы современные данные по динамике развития заболеваемости раком молочной железы в России? В каких регионах отмечались максимальные показатели?

Следует отметить, что более половины случаев рака молочной железы диагностируется в индустриально развитых странах: в Европе этот показатель составляет 361 на 100 тысяч женского населения, в Северной Америке – 230. По данным Российского онкологического научного центра им. Н.Н. Блохина РАМН, в 2007 году в России было выявлено 485 387 новых случаев злокачественных новообразований, 51 865 из которых пришлись на долю РМЖ. Если сравнивать заболеваемость по регионам, то максимальные показатели заболеваемости на 100 тысяч женского населения зарегистрированы в Москве (52,3), Санкт-Петербурге (48,1), Чечне (55,3), на Чукотке (75,1), в Магаданской области (53,7), Томской (50,7), Иркутской (49) областях. Бесспорным является и тот факт, что рак молочной железы является основной причиной смертности женского населения в нашей стране.

Какие факторы риска РМЖ современная медицина относит к наиболее вероятным?

Среди основных рисковых факторов рака молочной железы к наиболее высокозначимым относится генетический фактор (носительство измененных генов семейства BRCA I и II и ряда других). Если одна из двух аллелей гена BRCA1 несет мутацию, то вероятность развития у женщины рака молочной железы возрастает до 85%, а рака яичников – до 40%. К важным факторам следует отнести состояние гормональной и репродуктивной сферы женщины, дисгормональную дисплазию молочных желез. Имеют значение пол, возраст, употребление алкоголя, ионизирующая радиация (особенно для молодых женщин), диетический фактор, системные соматические заболевания, такие как сахарный диабет, ожирение, гипертоническая болезнь.

Каковы перспективные возможности онкомаммологии в борьбе с раком молочной железы?

Прежде всего это более широкое внедрение программ скрининга и ранней диагностики.

Если говорить о местнораспространнном раке молочной железы, какие из современных подходов к его лечению вы бы выделили?

Местнораспространенный рак молочной железы – та стадия заболевания, при которой требуется применение всего арсенала средств, особенно лекарственных, имеющихся в клинической онкологии. Лечение данной категории пациенток подразумевает применение, прежде всего, эффективной химиотерапии, одновременно или последовательно с облучением. Современная химиотерапия позволяет у части пациенток, даже на этой стадии процесса, сохранить молочную железу. Если это не удается, то на сегодняшний день реконструктивно-пластическая хирургия располагает реальными возможностями для восполнения утраченного органа. Выбор эндокринотерапии связан с возрастом и зависит от статуса стероидных рецепторов в опухоли. У пациенток репродуктивного периода стандартом является комбинация агонистов рилизинг-факторов и антиэстрогенов. В менопаузальном возрасте, учитывая путь стероидогенеза, обычно назначаются ингибиторы ароматазы. Безусловно, показанной при гиперэкспрессии HER2 будет молекулярно-направленная терапия – герцептин.

Существуют ли особенности диагностики и лечения РМЖ у беременных женщин?

Каковы наиболее эффективные стандарты лечения первичного рака?

В мире существуют два варианта стандартов лечения рака молочной железы: европейский и американский. Они во многом схожи, поскольку выбор лечебной тактики базируется на оценке степени распространенности опухолевого процесса и тех молекулярно-биологических характеристиках, которые являются предикторами эффективности того или иного варианта лекарственной терапии.

Какие новые диагностические методики применяются в современной клинической практике российских и зарубежных онкологов?

Особенности тубулярного рака

Тубулярный рак, или трубчатая карцинома, является разновидностью инвазивного протокового рака. Трубчатый рак является достаточно редким и составляет, по разным данным, от 1% до 8% всех случаев злокачественных опухолей молочной железы. Встречается обычно у женщин старше 50 лет, у мужчин этот гистологический тип рака практически не встречается.

Название этого типа рака молочной железы обусловлено особенностями строения опухоли на микроскопическом уровне — обычно опухоль состоит из тубулярных компонентов, то есть трубчатой формы. Если в опухоли определяются и иные компоненты, тогда рак относится к смешанным трубчатым, и это более частый вариант трубчатой карциномы. В некоторых случаях рядом с трубчатой карциномой в ткани железы развивается дольковая карцинома in situ. В 5–38% случаях трубчатой карциномы заболевание обнаруживают и в противоположной железе. Обычно это инвазивный протоковый рак неспецифического типа — наиболее частый тип рака молочной железы.

Для этого гистологического типа рака всегда характерна высокая гистологическая дифференцировка. Этим объясняется его низкая злокачественность, выражаемая в медленном росте первичного опухолевого узла и относительно — по сравнению с протоковым и дольковым раком — редком метастазировании в регионарные лимфатические узлы. При этом важно отметить, что среди редких форм рака именно у тубулярного гистологического подтипа наиболее часто встречаются метастазы в лимфоузлы (до 12% случаев), причём они выявляются даже при небольшом размере опухолевого узла — до 2 см.

Характерной клинической особенностью тубулярного рака является небольшой размер опухолевого узла на момент диагностики — от 2 до 4 см. Возможен мультицентрический рост опухоли, когда выявляется несколько опухолевых узлов.

Тубулярный рак молочной железы обычно гормонопозитивен — в подавляющем большинстве случаев выявляются рецепторы к эстрогену и прогестерону. Белок Her2\neu, напротив, обычно при этом типе рака не экспрессируется.

Симптомы

Как и у практически любого другого вида рака молочной железы, у трубчатой карциномы нет специфических клинических симптомов, а в дебюте заболевания она может вообще никак себя не проявлять. Обычно первым симптомом становится опухолевый узел в молочной железе, выявленный при скрининге или при самообследовании молочной железы. Также встречаются такие симптомы, как втяжение и фиксация соска.

Диагностика

Диагностика тубулярной карциномы включает в себя те же этапы, что и при любом другом типе рака молочной железы:

• сбор анамнеза с особым вниманием к семейному (были ли случаи рака молочной железы у ближайших родственниц),
• физикальное обследование молочных желёз и зон регионарного лимфооттока,
• маммография и УЗИ регионарных лимфоузлов. В отдельных случаях — у пациенток моложе 45 лет, при наличии имплантов в ткани молочных желез или же при необходимости уточнить данные, полученные при маммографии и УЗИ, — показано проведение МРТ желез с внутривенным контрастированием. При маммографии рак обычно визуализируется как узел с нечёткими контурами звёздчатой формы, визуальных отличительных признаков тубулярной формы рака нет.
• биопсия. Является единственным достоверным критерием, позволяющим поставить диагноз именно тубулярной карциномы.

Лечение

Лечение больных с тубулярным раком подчинено общим для лечения рака молочной железы закономерностям. Рак молочной железы требует комплексного подхода с применением хирургического, химиотерапевтического и радиотерапевтического методов. Их последовательность и объём определяются врачами профильных специальностей. Так, при любой стадии рака пациентке показано проведение операции — радикальной мастэктомии или же, в случае изначально небольшого размера опухоли, при ранних стадиях рака либо при значительном ответе на неоадъювантную химиотерапию, радикальная резекция молочной железы.

Лучевая терапия показана в послеоперационном периоде — на оставшуюся часть железы, если была выполнена радикальная резекция, или на переднюю грудную стенку, если была выполнена радикальная мастэктомия; зоны регионарного лимфооттока включаются в облучаемую область только в случае выявленного поражения лимфатических узлов.

Химиотерапия назначается по показаниям, чаще всего — при местнораспространённой стадии, когда опухоль уже вышла за пределы молочной железы и затронула регионарные лимфатические узлы.

Так как тубулярный рак молочной железы обладает рецепторами к эстрогену, пациенткам показана гормонотерапия; она может быть назначена и до операции как неоадъювантный этап лечения, и обязательно назначается на длительный срок после операции (и по завершению адъювантной химиотерапии, если были показания к её проведению). В зависимости от возраста женщины, её менструального и гормонального статуса назначается либо тамоксифен, либо препарат из группы ингибиторов ароматазы. Таргетная терапия при данном заболевании молочной железы не показана, так как мишень для её применения — белок Her2\neu — обычно не вырабатывается опухолью.

Наблюдение после лечения

Согласно рекомендациям Ассоциации Онкологов России, алгоритм наблюдения пациенток после лечения тубулярного рака следующий:

• посещение врача и физикальный осмотр молочной железы от 1 до 4 раз в год (в зависимости от конкретной клинической ситуации) в течение первых 5 лет после завершения лечения, далее — раз в год;
• ежегодное выполнение маммографии (обеих желез в случае органосберегающей операции или здоровой молочной железы в случае выполненной радикальной мастэктомии) и УЗИ регионарных зон и области послеоперационного рубца;
• исследования других органов и систем, в том числе те, что были обследованы во время первичной диагностики (рентгенография лёгких, УЗИ брюшной полости и малого таза, радиоизотопное исследование костей скелета, ПЭТ-КТ) не рекомендуются при отсутствии жалоб и симптомов, подозрительных в отношении прогрессирования болезни.

Отдельно хотелось бы остановиться на аспектах динамического наблюдения, связанных с гормонотерапией. Так как тубуляный гистологический подтип является гормонозависимым раком, пациенткам по завершении лечения назначается длительная гормонотерапия, призванная предотвратить рецидив заболевания. Так как препараты, применяемые для гормонотерапии, имеют свои побочные эффекты, в рамках динамического контроля также необходимо соблюдать следующие рекомендации:

• при приёме тамоксифена рекомендуется ежегодный осмотр гинекологом с целью раннего выявления рака эндометрия,
• у женщин, получающих ингибиторы ароматазы, существует повышенный риск развития остеопороза. Для профилактики ранней коррекции этого потенциально опасного патологического состояния рекомендуется ежегодное выполнение денситометрии и профилактическое назначение препаратов кальция (1200−1500 мг/сутки) и витамина D (400−800 МЕ/сутки), а также препаратов, влияющих на структуру и минерализацию костей (бисфосфонаты, деносумаб).

Прогноз

Рак молочной железы на данный момент рассматривается как заболевание, которое можно полностью излечить. Тубулярный тип рака молочной железы характеризуется очень благоприятным прогнозом — во-первых, благодаря своему длительному неагрессивному росту, во-вторых, благодаря наличию рецепторов к стероидным гормонам, что позволяет назначить пациентке длительную гормонотерапию и тем самым предотвратить развитие рецидива. Таким образом, именно тубулярный гистологический тип рака дает возможность прогнозировать больным полное излечение и ожидаемую продолжительность жизни, сопоставимую с таковой у здоровых женщин.

— Хотела бы начать с того, что за болезнью я вижу нечто большее, чем медицинский диагноз. Иначе бы эта книга не родилась, поскольку медики всего мира и так прекрасно делают свое дело. Но уж которое десятилетие они не справляются, оставляя этому заболеванию первые места в списке самых опасных по уровню летальности. И вместе с тем у нас есть информация, что другие факторы, которые гораздо больше зависят от самого человека, чем от уровня развития медицины, тоже влияют на выздоровление и даже на профилактику. Поэтому своей книгой я хочу обратить внимание прежде всего на них.

А если по существу, то на диагностику я побежала сразу, как только поняла, что нащупала что-то, чего раньше не было. Скорее, это были тогда для меня превентивные меры. И размер уплотнения был крайне маленьким. Я совершенно точно никак не ожидала такой развязки: выяснилось, что такая маленькая опухоль успела наделать столько дел в организме. Все шаги — от первой диагностики до первой госпитализации в больницу я предприняла очень оперативно.

Хотя истории соседок по палатам действительно подтверждают, что до тяжелой болезни в подавляющем большинстве случаев их довела невнимательность к собственному здоровью, разрушительно расставленные в жизни приоритеты, когда дела, работа, суета и жизненная гонка ставятся гораздо выше, чем собственное здоровье, внутреннее спокойствие и благополучие. А еще очень сильный страх узнать плохие новости, из-за которого некоторые годами избегали диагностики.

Буду откровенной, с физической стороны вопроса я всегда была внимательна к себе. А вот с точки зрения эмоционального здоровья, психологической перегрузки, душевного равновесия, количества стрессов, которые впускала в свою жизнь, я точно была по отношению к себе беспощадной.

— Как вам кажется, что служит главной причиной этого всеобщего страха (если отбросить очевидное: страх смерти)?

Рак груди у женщин — стоит на первом месте в списке онкозаболеваний. И он же лечится почти в 100% случаев на 0 и 1 стадии. Вас не удивляет, что девочкам в старшей школе, в институтах до сих пор не внушили простой алгоритм действий относительно своего здоровья во всей последующей жизни — раз в год проходить УЗИ груди, щитовидной железы, внутренних органов, малого таза, систематически посещать гинеколога, маммолога? Мне это кажется очень странным. Потому что предупредить в данном случае гораздо, гораздо легче, чем лечить. Но общество продолжает бояться и наступать на одни и те же грабли.

— Понимаете, прежде всего доктор должен отдавать себе отчет в том, насколько высок уровень страха в обществе по поводу этой болезни. Поэтому шок пациента в момент озвучивания диагноза совершенно предсказуем. В моем случае это было сделано крайне непрофессионально, и это лишило меня сил на борьбу на приличный отрезок времени. Я думаю, лекции по психологии медицины гораздо лучше расскажут и научат, как именно настоящий профессионал должен сообщать такой диагноз. Единственное, что могу добавить: докторам в такой момент крайне важно не быть отстраненными и поберечь психику пациента, ведь от этого во многом зависит общий настрой человека — бороться и жить или сдаваться и умирать…

В поддержку докторов хочу сказать вот что: им действительно психологически крайне сложно. Ежедневно они погружаются в эту тему, работая с пациентами. Не считая эпизода с постановкой диагноза, я крайне благодарна врачам, которые вели меня эти месяцы, за их профессионализм, за их отзывчивость, за их тяжелый труд во спасение тысяч жизней.

— Начну с того, что чаще всего реакция неадекватная. Потому что все боятся. И чем ближе тебе человек с таким диагнозом, тем страшнее. Ведь одно дело, когда читаешь об этом в новостях или слышишь от дальних знакомых. Совсем другое дело, когда это приходит в круг твоих близких знакомых, в твой дом, в твою семью.

В своей книге с позиции человека, который сам болел и проходил все эти круги ада, я очень подробно описала, как лучше вести себя в период, когда кто-то из близких борется с онкологией. Ведь реакция окружающих была одной из самых болезненных тем, с которыми я столкнулась в процессе лечения…

— А если человек одинок?

Поддержка — это якорь, который поможет сильнее зацепиться за эту жизнь. И пусть меня услышат те, чьи близкие и просто знакомые сейчас оказались по ту сторону баррикады. В ваших руках так много, вы даже представить себе не можете… В больнице я видела разные истории, рыдала в подушку и сопереживала тем, кто в такой момент остался наедине со своей болью, потому что это невыносимо. Поверьте. Человек, оставшийся один в этот период, ощущает себя мертвым среди живых. Это страшное, разрушительное чувство.

Тем, кто остался один на один со своей историей, с болезнью, я хочу пожелать обязательно найти тех теплых, принимающих людей, которые просто будут рядом в этот момент. Людей, которые смогут подарить простые, элементарные радости — вместе выпить чаю вечерком, вместе погулять по тропинкам парка, разглядывая упавшие шишки и восхищаясь силой природы, которая вырастила эти вековые деревья, наделив их силой. И еще тысяча мелочей, которые, как целебные зерна, посадят в душе ростки надежды, веры в живое.

Если есть возможность найти профессионального психотерапевта, найдите его, общайтесь с ним весь этот период. Если нет — ищите сообщества людей по интересам, религиозные общины, тематические форумы, что угодно, примыкайте к ним. Не оставайтесь наедине со своими мыслями. Они крайне предательскими могут оказаться в этот тяжелый период. Окружите себя жизнью. Не смертью, не болезнью — жизнью.

И напоследок — есть очень важные сообщества, созданные людьми, которые прошли этот путь и оставили его позади. Это центры поддержки онкопациентов. Группы, где собираются женщины, перенесшие рак. С помощью профессиональных психологов они вместе проводят время, поддерживая друг друга в новой жизни.

Тотальная способность блокировать непозволительные чувства, не замечать их, заталкивать в дальний уголок души, куда никогда не заглянешь, осталась со мной до болезни. Пока я не научилась проживать и выпускать наружу те чувства, которые у нас обычно под запретом. Как экологично по отношению к собственной психике не копить годами злость и обиду, доводя ситуацию до критической, когда лишь через болезнь тело может освободиться от душевного груза. К слову, многие психологи и авторы работ по психосоматике утверждают, что онкология чаще всего появляется у людей, переполненных накопленной обидой.

— Вы проходили лечение в Беларуси и несколько раз сделали акцент на том, как важно найти своего врача. Расскажите, как же его искать? На что вы ориентировались?

— Прежде всего на истории пациенток, которые проходили лечение у этого же врача. На отзывы его коллег. Здесь вопрос не к профессионализму докторов, нет. Мне кажется, у нас сильная подготовка кадров. Дело во внутренней уверенности пациента в том, что рядом с этим доктором он в безопасности. Важно доверие, ощущение, что ты с врачом работаешь в команде, что у вас есть эмоциональная связь. Ведь, повторюсь, на выздоровление влияет не только схема лечения, но и вера.

— По поводу лекарств вопрос очень индивидуальный. Я переносила лечение тяжело. Но были женщины разного возраста, в том числе годящиеся мне в бабушки, которые проходили лечение белорусскими препаратами практически без побочных эффектов. При этом ответ на лечение был хорошим. Поэтому совет один: сделайте для себя (или для тех, кто сейчас проходит лечение) максимум, выберите лучшее из доступного для лечения и ориентируйтесь только на собственные реакции организма.

— Мой опыт показал, что за жизнь нужно цепляться. Когтями, зубами, руками, глазами, эмоциями, сердцем, душой. Всем. И если вы выбрали жить, то используйте все, что сегодня создано в мире для спасения людей и продления этой самой жизни — медикаментозное лечение. Проходите по полной все его этапы и воспринимайте их как нитку жизни. Но не останавливайтесь на ней одной, добавляйте к этой нитке другие — внутреннюю работу над собой, своими мыслями и чувствами, нитку радости и смысла жизни, нитку образа жизни — питание, движение, отдых и работу, важнейшую нитку духовности… И из всех этих ниток сплетите крепкий канат, по которому силой внутренних усилий, цепляясь и не сдаваясь, вы сможете выкарабкаться наверх — к жизни. Это касается не только онкологии. Это касается жажды жизни вообще.

Все всегда было важно. Все дальнейшие годы, ровно до болезни. Менялась сфера деятельности, проекты, изменялись масштабы, люди вокруг, но неизменным оставалось одно — работать на пределе сил, выжимая из себя, как из двужильной, все, чего, казалось бы, выжать уже нельзя больше…Для дел, для других людей, для работы, учебы, для коллег, для детей, для мужа, для партнеров, для клиентов. Все они были на первом месте. И так было всегда. Расслабляться было некогда. Непозволительно. Роскошь. Болеть и лечиться на ходу. Не давая шанса. Казалось, я железная. И я ею была. И по отношению к себе, и по отношению к другим. Это был мой способ выживания. Иначе я не умела. Если кто-то из вас сейчас узнал себя, остановитесь. Эти строки для вас. Быть может, именно в этот момент Ангел-хранитель стоит у вас за спиной, позволяя увидеть плоды такого образа жизни на бумаге, а не на собственном горьком опыте.

— Алена, одну из глав в книге вы посвятили тому, как чувствует себя женщина после химии. Не только физической стороне вопроса, но и моральной. В частности, как трудно ей чувствовать себя красивой, несмотря на то, что с ней происходит. Скажите, изменилось ли ваше восприятие красоты за этот период жизни?

— Я всегда считала, что красота — это нечто большее, чем внешний образ. Но те изменения, которые пришлось пережить во внешности за время лечения, подарили еще больше уверенности, что красота внутри и ее невозможно описать простыми словами. И она настолько сильна, что ни голова без волос, ни другие изменения во внешности не способны отнять ее у нас.

Да, в своей книге я намеренно посвятила этому целую главу. За свою жизнь я видела столько примеров неуверенности женщин в себе! И пройдя эти испытания, решила дать максимум поддержки тем, кто в силу разных причин сейчас переживает психологически трудные времена, комплексует из-за своей внешности.

— Я ни в коем случае не разочаровалась в мужчинах. Наоборот. И на примере своего мужа, и на примере женщин из больницы увидела, как много они делают для нас в такой момент. Хотя были единичные случаи, переживания из-за которых уносили почву из-под моих ног… Я писала об этом в книге, давая максимум поддержки тем женщинам, чьи мужчины сдались и предали в такой трудный момент.

Но я рада утверждать, что мужчин, сильных духом, поддерживающих, подставляющих плечо, разделяющих переживания своих женщин, в белорусских больницах я увидела гораздо больше. Спасибо вам, мужчины, за это. Мы, женщины, по природе своей дарим жизнь, но в трудные минуты вы тоже способны подарить жизнь нам.

Если кто-то из вас, читая эти строки, оказался именно в такой ситуации, когда в самый тяжелый момент вашей жизни мужчина, проявив трусость, мелочность души, предательство, ушел, отвернулся, охладел, не вышел из зоны комфорта, не проявил мужественность, не был рядом, читайте дальше. Читайте внимательно и запоминайте. Через год. Ровно через год вы будете снова в форме. Красивая. Эффектная. С сумасшедшей жизненной силой, которая придет к вам после болезни в удвоенном объеме.

— Самым трудным на пути выздоровления, как вы верно замечаете, становится борьба со страхом. Так как сделать самое сложное — перестать бояться?

— Самый простой способ борьбы со страхом — заглянуть ему в глаза. Потому что самое страшное — это страх неизвестности. Именно поэтому я верю, что после прочтения книги Рождение бабочки, или Как перестать бояться рака градус напряжения и страха внутри читателя точно упадет. А главное — я верю, что моя история подарит много жизнеутверждающих посылов, которые коснутся самого сердца.

Анастасии 28 лет. Год назад она закончила лечение от рака груди и согласилась рассказать Onliner свою историю, чтобы показать: жизнь после рака существует. Более того — счастливая жизнь.

— До 27 лет я, конечно, знала, что онкология существует. Но искренне думала, что меня это никогда не коснется.

Когда в поликлинике мне делали биопсию (берут большой шприц, вставляют иголку — и прямо в грудь, без анестезии), я потеряла сознание. Пришлось онкологу нашатырь мне нести. А потом сказали ждать 10 дней — и будет готов результат.

Онколог сказал, что мне придется удалять грудь полностью. Тяжело было это принять. Я каждый день плакала. Долго думала, советовалась с мамой, с женихом, но в итоге согласилась. Меня оперировал Ростислав Киселев — спасибо ему большое, он человечный доктор. Успокаивал меня, объяснял нюансы. В итоге мне вырезали не только грудь, но и лимфоузлы. Операция прошла хорошо.

На химию я ездила на метро, боялась садиться за руль из-за слабости. Представьте: лето, я сижу в парике, мне жарко, ресниц уже нет, на руках синяки от капельниц… И мне кажется, что все, абсолютно все в вагоне смотрят на меня и понимают, что я онкобольная. Такое неприятное чувство.

Честно, я не ожидала такого поступка от мужа. Я ведь специально рассказала ему все в максимально страшных подробностях. А он все равно от меня не отказался.

Пока что я стесняюсь своего тела — такого, каким оно стало после операции. Пробовала ходить в бассейн, но там раздевалки общие. Я прямо в шкафчик этот залажу, только бы никто не увидел меня без купальника. На очередном осмотре онколог посоветовал удалить и вторую, здоровую грудь, чтобы обезопасить себя. А потом сделать операцию по восстановлению груди, вставить импланты. Сама операция бесплатная, но один имплант в среднем стоит около $1500 по курсу. То есть нужно $3000. Это очень большие деньги для нашей семьи. Как собрать такую сумму.

Мне хотелось бы сказать всем женщинам: пожалуйста, не забывайте, не откладывайте, регулярно делайте УЗИ и маммографию! При малейших подозрениях сразу же идите к врачу. Об этом нужно говорить в СМИ постоянно.

— Маммография — наследница рентгена?

— Это самый первый метод лучевой диагностики, который подарил нам Вильгельм Рентген, когда в 1895 году открыл икс-лучи. Изначально о маммографах речь не шла, возможность рентгеновской визуализации молочной железы появилась после изучения удаленного постоперационного материала на обычном рентген-аппарате. Технический прогресс с 1900 года и до наших дней занимался тем, чтобы улучшить качество изображения, а еще — снизить лучевую нагрузку, ведь ткань молочной железы очень чувствительна к излучению. Сначала появились аналоговые маммографы, а начиная с 2000-х годов — цифровые. Сегодня и в Центральной Европе, и в Минске практически все исследования молочной железы проводятся с помощью цифровой аппаратуры.

— Что изменила цифровая эпоха?

Но, несмотря на высокое качество оборудования, опыт и квалификация врача имеют решающее значение. Важно иметь возможность эту квалификацию поддерживать на высоком уровне. Например, в Великобритании, в Лондоне, где я была на стажировке, есть программа по обучению и аттестации врачей-рентгенологов. Есть пакет изображений, врач должен их оценить, а система начислит определенное количество баллов за правильно поставленный диагноз. И доктор тут же увидит, какое место он занимает среди коллег своего района, области, Лондона, всей Великобритании. Это не карательная мера. Смысл в том, чтобы врачи более тщательно подходили к обучению и стандартам. Важный момент — эта программа с помощью видеозаписи может фиксировать, как именно доктор читает снимки: на всех ли изображениях он начинает с соска и ареолы, потом идет по часовой стрелке, рассматривая всю молочную железу, и заканчивает аксиллярным отростком? Если у доктора есть стандарт чтения снимка, вряд ли он что-либо пропустит.

— Многие женщины опасаются, что маммография вредна. Почему-то этот миф очень устойчив. А что на самом деле?

— Это миф, конечно. Любое направление на лучевое исследование (и маммографию в том числе) обосновывается врачом. Цифровые маммографы последнего поколения обладают малой лучевой нагрузкой, которая сопоставима с рентген-исследованием органов грудной клетки.

Наблюдать за состоянием молочных желез нужно начинать с 20 лет. В первую очередь, необходимо раз в год проводить УЗИ молочных желез, а также раз в год посещать маммолога. Это касается тех женщин, которых ничего не беспокоит. Если же что-то беспокоит, то начать нужно с посещения врача-маммолога, который, учитывая возраст пациентки, направит изначально либо на УЗИ, либо на маммографию.

Начиная с 45—50 лет женщина в первую очередь выполняет маммографию с последующей консультацией маммолога, который при необходимости может добавить УЗИ молочной железы. Такая комбинация методов в разном возрастном периоде у женщин обусловлена разным структурным состоянием молочных желез.

— МРТ молочных желез подходит молодым женщинам?

— МРТ — это не метод массового обследования. МРТ молочных желез применяется в трудных диагностических случаях, когда результаты УЗИ и маммографии не совпадают; когда у женщины известен генетический статус: она является носителем BRCA1 и BRCA2; когда в семье было заболевание молочной железы у близких родственников: мамы, родной сестры, тети и так далее.