Рак жизнь без рака


Если от рака умирают врачи, есть ли надежда у пациентов?

В социальных сетях 2020 год начался с прощального поста питерского онколога Андрея Павленко, который сам обнаружил у себя рак и в течение полутора лет – на странице в Фейсбуке, в многочисленных интервью, выступлениях на телевидении – рассказывал о своей борьбе с недугом.



Рассказывает заместитель директора НМИЦ онкологии им. Блохина Александр Петровский:

О временах и сроках

– Если говорить обобщённо, то, по статистике, 50% онкологических пациентов излечиваются полностью. При этом прогноз на ожидаемую продолжительность жизни в каждом конкретном случае зависит от вида рака, поскольку общего ответа на этот вопрос не существует. Рак – это не одна болезнь, а множество различных заболеваний. Есть прогностически благоприятные виды рака, при которых даже на продвинутой стадии, при наличии отдалённых метастазов, пациенты имеют высокий шанс либо на выздоровление, либо на переход болезни в хроническую форму. Но есть и такие разновидности болезни, от которых пациенты быстро сгорают, даже если рак был обнаружен на начальной стадии.

Однако каждый год ситуация меняется. Ещё 5 лет назад рак лёгкого считался приговором. Сегодня появились лекарства, благодаря которым люди живут с этим диагнозом достаточно долго.

Что касается таких распространённых видов рака, как рак молочной железы, колоректальный рак, рак яичников, лимфомы и т. д., то с ними пациенты могут жить 10–15 лет и более.


– Врачи говорят, что рак важно обнаружить на ранней стадии. Но при этом в начале заболевания симптомов нет. Как быстро развивается недуг и переходит из одной стадии в другую?

– Есть агрессивные, быстрорастущие опухоли. К ним, например, относятся некоторые виды рака у детей. Но в среднем от появления раковой клетки в организме до формирования клинически значимой опухоли (размером около 1 см) проходит 5–7, иногда 10 лет. Понятно, что шансы обнаружить болезнь на ранней стадии при регулярных осмотрах есть – и они достаточно велики.

Семейная история

– К группе риска относятся люди, у близких родственников которых был выявлен рак?

Поэтому свою семейную историю нужно знать и ни в коем случае не игнорировать. При определённых видах генетической предрасположенности у врачей есть возможность провести превентивные профилактические процедуры, в том числе и хирургические, которые снизят риск появления рака.


– Для молодых рак действительно опаснее, чем для пожилых?

– В целом да. Рак желудка, рак молочной железы, диагностируемые в молодом возрасте, часто очень агрессивны и опасны. Однако детский рак мы сегодня вылечиваем полностью в 80% случаев.

– Врачи часто говорят о том, что многое зависит от индивидуальных характеристик опухоли и её чувствительности к назначаемым препаратам, но при этом назначают лечение по стандартам, одинаковым для всех.

– Стандарты – это экономическое обоснование лечения, а само лечение назначается по клиническим рекомендациям. Практика показывает, что, несмотря на то что каждая опухоль индивидуальна, 80% всех онкологических заболеваний можно описать стандартными подходами. В эти стандартные подходы входит определение индивидуальной чувствительности опухоли к тем или иным противоопухолевым лекар­ственным препаратам с помощью иммуногистохимических и молекулярно-генетических методов. В остальных случаях всегда есть возможность перейти на индивидуальное лечение – для этого врачу достаточно со­брать врачебную комиссию.


Революция отменяется?

– Может ли пациент проверить, правильно ли его лечит врач?

– Все клинические рекомендации есть в открытом доступе, и пациент может их найти, вникнуть и попытаться в них разобраться. Однако без медицинского образования сделать это сложно. Это всё равно что пытаться проконтролировать мастера, который ремонтирует сломанный холодильник. Лучше довериться профессионалу, а система должна делать всё для того, чтобы это доверие было оправданно.

– Каждый день СМИ сообщают о новых случаях заболеваний – в том числе и у известных людей. Заболеваемость раком действительно выросла?

– Выросла как заболеваемость, так и выявляемость онкологических заболеваний. И нужно быть готовым к тому, что пациентов с раком с каждым годом будет всё больше. Сегодня в нашей стране от сердечно-сосудистых заболеваний умирают 50% пациентов, от онкологических – 15%, а в Японии онкологическая заболеваемость уже вышла на первое место, поскольку рак – это болезнь пожилых людей, а продолжительность жизни там одна из самых высоких в мире.

Хорошая новость заключается в том, что выросла не только заболеваемость, но и эффективность лечения. Продолжительность жизни онкологических пациентов постоянно растёт, в том числе и у тех, у кого болезнь была обнаружена уже на продвинутой стадии.


– Ожидается ли появление новых прорывных технологий в лечении рака, сопоставимых с иммунотерапией?

– Не стоит ждать и возлагать все надежды на появление революционных методов и недооценивать возможности проверенных лекарств и технологий. С врачебной точки зрения эволюция – развитие имеющегося метода – лучше, чем революция, которая чаще приносит больше разрушений, чем побед. Уже сегодня у онкологов есть всё необходимое, чтобы помочь большей части пациентов. Дальнейшие исследования в области онкологии необходимы, и они проводятся во всём мире. Онкология – это одна из самых динамично развивающихся отраслей медицины. Только за последний год было зарегистрировано более 50 новых препаратов и показаний для лечения различных видов опухолей. Задача человека – просто прийти к врачу, и желательно сделать это как можно раньше.


Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

Автор книги: Алексей Синяков

Возрастные ограничения: +18

Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Алексей Федорович Синяков

Жизнь без рака. Природные средства против онкологии


Еще в 1980 году на Всемирном научном конгрессе, проходившем в Тбилиси, молодой доктор Синяков (он был ученым секретарем кардиологической секции конгресса) был отмечен известными мировыми учеными как талантливый врач, ученый, у которого большое будущее.

Его научные разработки также помогали добиваться высоких результатов у выдающихся спортсменов советской эпохи не только в СССР, но и в ГДР. Профессор А.Ф. Синяков являлся ученым секретарем научной комиссии СССР – ГДР.

В своей долголетней врачебной практике доктору приходилось оказывать помощь в сохранении здоровья хозяину Монголии Ю. Цэдэнбалу, кубинскому лидеру Фиделю Кастро (до сих пор здравствует!), видным партийным советским руководителям и многим другим известным людям.

В настоящее время, когда остро чувствуется дефицит в специалистах здравоохранения, врачи с большим практическим опытом являются золотым фондом российской медицины. К сожалению, в своих научных разработках опытные практики полагаются лишь на свой энтузиазм. Но многие пациенты благодарны именно им, врачам советской медицинской школы с человеческим лицом, с хорошей научной и профессионально практической подготовкой в оказании помощи больному. Чтобы получить свои дипломы, им пришлось вложить свой пытливый ум и неустанный творческий труд в отличие от многих современных специалистов. Никакие роботы и нанотехнологии, а тем более купленные дипломы, не заменят опыт, знания и руки врача.

Эта книга написана для тех, кто не смирился с жестокой болезнью, не потерял веру в возможность ее преодоления, в чудодейственную силу средств народной медицины. Книга эта также для тех, кто пал духом перед лицом безжалостного недуга. Надеюсь, она и тем и другим укажет путь исцеления. Он нелегок. Его нельзя пройти кому-то за вас. Его нужно пройти именно вам, даже если вы обессилены и деморализованы.

Мой путь как врача, как ученого не был гладким и усыпан розами, скорее всего я испытал на себе воздействие их шипов. Но трудности закаляют, поэтому я всегда рекомендую пациентам не поддаваться болезни, бороться за свое выздоровление ежечасно и ежеминутно.

В книге я приоткрываю завесу, скрывающую еще неизведанное, и указываю направление, следуя которому можно уйти от болезни. Доверьтесь мне, ибо без этого нельзя начинать лечение, вступайте со мной на тропу здоровья с полной, непоколебимой, твердой уверенностью в положительном результате. Решительность и вера – вот что мне нужно от вас. Мало прочесть о терапии рака в книге – надо действовать! Оставьте жалобы и приступайте к излечению! Только тогда вы сумеете сделать невозможное – выйти на путь исцеления.

Мой многолетний врачебный опыт позволяет утверждать, что в случае такого тяжелого недуга, как рак, нет единственного пути к исцелению, его надо прокладывать для каждого индивидуально. Самому больному надо тоже измениться, стать другим, обновленным человеком. Измените свое мышление, измените свое питание, измените свой образ жизни – и победителем станете вы, а не болезнь. Отбросьте все сомнения, вам нужна неистребимая вера в чудо, и оно свершится.

Возможности человеческого организма фантастически велики, что подтверждается фактическими случаями выздоровления от рака даже в весьма запущенных случаях. Многие знают, что академическая медицина бывает бессильна, считая онкологического больного безнадежным, а больной, вопреки всем пессимистическим прогнозам, вдруг выздоравливает!

Эта книга – итог моей 45-летней врачебной и научной деятельности. Она отражает не только мой опыт, но и многое из того, что я узнал от тех, кто опытнее меня. Должен признаться, что главные мои мандаты на право лечить и давать рекомендации – это не только диплом врача, не только ученые степени и звания, и даже не внушительный список научных публикаций, превышающий шестьсот пятьдесят наименований, и количество книг, но и то, что я смог реально вылечить и продлить жизнь немалому количеству безнадежно больных.

Из писем пациентов

По материалам прессы

Лица, желающие получить дополнительную профессиональную информацию и консультацию профессора медицины А.Ф. Синякова, могут написать автору по адресу:

115569, Москва, ул. Домодедовская, 6, корп. 2, кв. 573 (вкладывайте конверт с обратным адресом);

248002. Калуга, а/я 368

Рак: как от него спастись

Главное о раке. Что такое рак?

Двадцатый век ознаменован значительными достижениями в области медицины. Побеждены многие болезни, губившие людей. Но остались другие, тоже тяжелые, ставшие куда более распространенными, чем ранее, – это сердечно-сосудистые и онкологические. В немалой степени их провоцируют курение, нарушения питания и обмена веществ, стрессы, загрязнения окружающей среды, гормональные дисфункции и некоторые другие, так называемые факторы риска.

Рак – заболевание древнее. Оно поражает все живые организмы, за исключением одноклеточных. Рак гораздо старше человека как биологического вида. На это указывают палеонтологи, которые обнаружили опухолевые заболевания в костях динозавров. А они, как известно, обитали на земле много миллионов лет назад.

Первые сообщения о злокачественных опухолях были опубликованы в 1713 г. итальянским врачом, основоположником гигиены труда Бернардино Рамаццини (Bernardino Ramazzini, 1633–1714), который высокую частоту рака молочной железы у монахинь связывал с их безбрачием.

Можно выделить шесть основных свойств, характеризующих рак.

1. Способность злокачественных клеток стойко сохраняться и неограниченно расти.

2. Потеря раковыми клетками специфических функций, характерных для клеток нормальных тканей – их предшественников.

3. Прорастание опухоли в окружающие ткани и их разрушение.

4. Способность злокачественных клеток к распространению из первичного очага с током крови или лимфы по организму и оседание в различных тканях с формированием вторичных узлов (метастазов) такого же типа, что и первичная опухоль. При этом, если условия в организме становятся неблагоприятными для опухолевых клеток, процесс их размножения способен приостановиться, и тогда они могут в течение ряда лет пребывать в так называемом спящем состоянии. С наступлением благоприятных для них перемен опухолевые клетки вновь начинают усиленно расти. Давать метастазы способны все формы рака, однако частота и время их зависят от типа злокачественной опухоли.

5. Общая самоинтоксикация и кахексия (крайняя степень истощения) на поздних стадиях развития болезни.

6. Способность к рецидивированию. Так, после хирургического удаления опухоли или исчезновения ее под влиянием лучевого лечения иногда, через тот или иной промежуток времени, возникает новая опухоль той же структуры, что и исходная. Связано это с недостаточностью разрушающих воздействий на злокачественные клетки, ослаблением защитных сил организма.

Доброкачественные опухоли (фибромы, аденомы, липомы, бородавки и т. п.), в отличие от злокачественных, развиваются на одном месте, оттесняя соседние ткани, но не разрушая их. Они не дают метастазов, не рецидивируют и являются далеко не таким тяжелым заболеванием, как рак.

Современная наука о механизмах возникновения рака

В последние 10 лет научные представления о возникновении рака сильно изменились. Сейчас известно как минимум три фундаментальных механизма его возникновения.

Первый механизм – онкогены, особые клеточные гены, которые в норме отвечают за деление и развитие клетки. При определенных изменениях (мутациях), вызванных, в частности, радиацией или химическими веществами (например, содержащимися в сигаретном дыме), онкоген приобретает способность стимулировать неуправляемое деление клетки, и она начинает безостановочно размножаться, образуя опухоль. Ранее считалось, что рак может вызываться вирусом. В 1966 г., через 55 лет после этого открытия, американскому ученому Франсису П. Раусу (Francis P. Rous), который выявил раковый вирус у кур, дали Нобелевскую премию. Однако в 1976 г. было установлено, что сами по себе вирусы не вызывают рак, а лишь являются переносчиками онкогена. Это экспериментально доказали ученые из Калифорнии М. Бишоп и Г. Вармус (Michael Bishop, Harold Varmus), которые в 1989 г. тоже были удостоены Нобелевской премии. Однако не все обусловлено онкогенами.

Механизмов развития рака устанавливается все больше. Причем у разных больных может быть включен или отключен свой специфический ген, о котором науке еще ничего не известно и о существовании которого еще даже не догадываются.

Для осуществления злокачественного перерождения необходимы, кроме указанных ключевых механизмов, и дополнительные влияния, относящиеся к образу жизни человека, изменение его внутренней и внешней среды.

Нельзя не отметить, что все возрастающая в последние годы онкологическая заболеваемость непосредственно связана с изменением наших привычек, условий жизни, а также с переменами в духовной жизни.

Подчеркиваю: предраковые состояния могут таиться в организме годами и десятилетиями. Учеными было вычислено, что от появления первой раковой клетки до образования опухоли величиной в 2 мм проходит от 10 до 20 лет. Лишь для особенно быстро растущих опухолей этот срок может сокращаться до 6 лет. Опухоль величиной 2–3 мм уже может быть диагностирована. В дальнейшем в течение 2–6 лет она вырастает до 10 мм и может быть определена при пальпировании – но это уже поздняя диагностика. Для успеха лечебных мер очень важно обнаружить опухоль как можно раньше.

Отмечу также, что ни радикальная операция, ни лучевая терапия, ни химиотерапия, направленные непосредственно на уничтожение злокачественной опухоли, не могут ликвидировать предрасположенность организма к развитию рака. Следовательно, все это сверхмощное лечение не только не способно защитить организм от возникновения рецидивов опухоли, но, более того, в определенной мере содействует этому, поскольку резко понижает иммунные реакции.

Чтобы смягчить неблагоприятные последствия подобного лечения, нужно сочетать его с укреплением иммунной системы больного и его духовных возможностей. Известны случаи (и я могу привести их во множестве), когда в ходе хирургического вмешательства устанавливалось, что опухоль дала обширные метастазы и не может быть удалена (неоперабельный рак). Операционную рану зашивали и по ее заживлении больного отправляли домой, назначив симптоматическое лечение (фактически это предательство со стороны врачей по отношению к больному, хотя и вынужденное, продиктованное бессилием современной медицины).

Рак – это болезнь, победить которую можно лишь при использовании комплекса воздействий, включающих обязательное активное участие внутренних механизмов защиты самого больного. Против болезни должен бороться не только врач, но и больной, причем позиция больного должна быть не оборонительная, а наступательная. Безграничная вера в свои возможности творит чудеса!

Давно известно, что существует наследственная предрасположенность к опухолям, причем не всего организма в целом, а лишь отдельных органов – легких, желудка, печени и т. д. Бывали случаи, когда кочевавший из поколения в поколение дефектный ген становился причиной смерти большого числа родственников от рака одного и того же органа. Однако лишь сравнительно недавно было выявлено, что наследственная предрасположенность к раку проявляется уже в раннем периоде развития организма в виде нарушения межклеточных взаимодействий (оказалось, например, сила сцепления клеток эпителиальной ткани в здоровом организме в среднем в 10 раз больше, чем при заболевании раком).

Итак, была установлена взаимосвязь наследственной предрасположенности к раку с механическими свойствами ткани. Открытие это имеет большое практическое значение. Оно позволяет не только предсказывать рак уже в младенческом возрасте, но и указывать путь повышения устойчивости к нему, а именно – необходимость усиления силы сцепления клеток определенного органа.

Как выглядит реальная картина заболеваемости, лечения и выживания при раке? Что важно знать пациентам, их близким и всем нам, чтобы адекватно воспринимать болезнь? Об этом мы поговорили с руководителем отдела Национального медицинского исследовательского центра им. Дмитрия Рогачева, членом правления Российского общества клинической онкологии (RUSSCO), доктором медицинских наук Николаем Жуковым.

- Простой ответ на этот вопрос невозможен. Если пациент пережил 5-летний срок и продолжает жить, это может свидетельствовать, что он излечен. А может быть и так, что он прожил эти 5 лет с болезнью. Много нюансов. Но в целом в нашей стране более 50% онкологических больных имеют шанс на излечение или длительный контроль заболевания на фоне проводимого лечения.

- Андрей Павленко в одном из ранних интервью говорил, что шансы на 5-летнюю выживаемость у него будут 50%, если сработает химиотерапия.

Увы, получилось, что он попал в несчастливый процент. Мне очень его жаль, он был одним из немногих людей в России , кто смог вынести свою болезнь в публичную плоскость. И старался делать это в позитивном ключе – давая надежду другим больным, а не отбирая ее. Несмотря на неблагоприятный исход в его конкретном случае, что является личной трагедией его и его семьи, это не должно быть поводом для того, чтобы остальные опустили руки.

Это было бы как минимум нечестно по отношению к человеку, который сделал все, чтобы получилось наоборот. Если посмотреть здравым взглядом, его смерть ничуть не перечеркивает тот сигнал, который он хотел донести до общества.

ВЫЖИВШИХ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, НО МЫ О НИХ НЕ ЗНАЕМ

- Многие сейчас, будучи в отчаянии, пишут в соцсетях, что опускаются руки, если не смог вылечиться доктор Павленко, то у нас, простых смертных, и подавно шансов нет. Что вы, как врач-онколог, сказали бы таким людям?

- Прежде всего хочу сказать, что у врачей-онкологов нет какого-то тайного лечения, которое они приберегли только для себя. Мы такие же люди, как и вы. У нас развивается такой же рак, его иногда так же бывает сложно выявить рано. Мы получаем такое же лечение (чуть лучше или чуть хуже – но в целом такое же, как и обычные люди). И столкнувшись с болезнью, которую ранее лечили у других, стоим перед таким же бинарным выбором – удастся вылечить или нет, умрем или будем жить. И точно так же, как у обычных людей, это зависит от правильности диагноза, лечения, стадии, вида опухоли и еще от судьбы (или господа бога, как кому хочется думать).

Так что для начала неплохо было бы поговорить о тех, кто вылечился. Таких немало, в том числе среди публичных людей. Жаль только, что в нашей стране в силу особенностей менталитета известные личности редко рассказывают о болезнях, от которых они вылечились. Я знаю очень многих публичных людей, победивших рак или успешно борющихся с ним многие годы. Но, поверьте, мне пришлось лезть в интернет, чтобы найти тех, кто отважился сообщить об этом публично (в силу закона о защите персональных данных я не могу разглашать известные мне сведения о пациентах). Увы, если известный человек погибает от рака, то об этом становится известно всем, но если он выздоравливает, то… Об этом сообщают единицы. Более того, даже если так происходит, об этом в отличие от смертей быстро забывают.

Если вернуться к статистике, то чуть больше 5 лет назад в нашей стране было около 2 миллионов пациентов, излеченных от рака или успешно борющихся с ним. А сейчас — почти 3,5 млн. Добавившиеся полтора миллиона — это не страшный скачок заболеваемости (заболеваемость увеличилась, но гораздо меньше). Это те, кому удалось сохранить жизнь за счет лечения. Их становится все больше. Растущее количество таких пациентов убедительный показатель того, что увеличивается эффективность лечения рака. Все больше людей остается в живых, столкнувшись с онкологическими заболеваниями.

- Есть такое представление: если у человека был рак и лечение оказалось успешным, то все равно нужно быть начеку до конца жизни. Потому что рак это некая поломка в организме, которая непоправима. Действительно так?

- На самом деле все мы должны быть начеку. Потенциально у каждого из нас в любой момент что-то может сломаться. Поэтому и существуют, например, различные виды онкологического скрининга. То есть регулярные обследования, проводимые у людей, не имеющих симптомов заболевания, с целью раннего выявления опухолей. Есть такие обследования и для тех, кто уже столкнулся с онкологическим диагнозом и был успешно пролечен.


Николай Владимирович Жуков. Фото: raklechitsya.ru

РЕАЛЬНО ЛИ ПОЙМАТЬ БОЛЕЗНЬ НА РАННЕЙ СТАДИИ

- Доктор Павленко говорил, что его опухоль развивалась под слизистой оболочкой желудка. Поэтому на ранних стадиях ее нельзя было обнаружить с помощью гастроскопии. Насколько вообще эффективна сейчас ранняя диагностика рака?

Да, у многих больных однозначные симптомы болезни появляются только тогда, когда опухоль уже достигает больших размеров или дает отдаленные метастазы. Однако, как показывают исследования, очень многие больные, самостоятельно обратившиеся к врачу по поводу симптомов, имели рак на ранних стадиях. Так что знания и активная позиция могут сохранить жизнь.

Да, идеальных вариантов ранней диагностики рака пока нет. Утверждать обратное было бы неправдой. Но и те, что есть, могут спасать жизни. Знание симптомов и своевременное обращение к врачу, прохождение доступных видов скрининга не сведет ваш шанс на неблагоприятный исход к нулю, но снизит его точно. А дальше – см. выше, главное сделать правильно все, что зависит от тебя, а остальное уже судьба. Но если просто положиться на судьбу (будь, что будет), то и шансов будет меньше.

ВОПРОС-РЕБРОМ

Четвертая стадия — приговор или нет?

- Здесь мы снова возвращаемся к вопросу о шансах того или иного пациента, которые зависят от особенностей его опухоли, - говорит Николай Жуков . - Есть виды онкологических заболеваний, при которых мы можем излечить или как минимум серьезно продлить жизнь пациентам с 4-й стадией рака. Более того, во втором случае человек может долго жить с болезнью, в том числе дожить до появления препаратов, которые еще больше продлят его жизнь или даже излечат. И примеров тому немало.

СОВЕТЫ ДОКТОРА ЖУКОВА

1. Важно знать о симптомах, которые могут сигналить об опухоли.

Подчеркнем: вовсе не обязательно, что они говорят о раке. Но это повод обязательно обратиться к врачу и пройти обследование. Вот список некоторых симптомов, на которые нужно обращать внимание, составленный международными экспертами.

- Появление припухлости, узлов и других новообразований на любых участках тела.

- Кашель, изменение голоса, осиплость, одышка, не проходящие более 3 недель.

- Появление крови в мокроте, моче, стуле, в перерыве между менструациями или после менопаузы.

- Ранки и повреждения на коже и слизистых, которые не заживают более 3 недель.

- Новые родинки или изменения старых (потемнение, деформация, рост).

- Нарушения работы кишечника (запоры, диарея) или мочевого пузыря.

2. Не ленитесь и не бойтесь идти к врачу.

3. Помните: есть этап, когда от самого пациента зависит больше, чем от врача.

Речь об образе жизни для профилактики рака: отказ от курения, избавление от лишнего веса, защита от ультрафиолетового излучения. Кто бы что ни говорил, многочисленные исследования однозначно подтверждают: люди, не заботящиеся о своем здоровье, заболевают раком чаще.

ПЕРСПЕКТИВЫ

В каких направлениях борьбы против рака врачи ожидают прорывов

- Во-первых, это индивидуализация лечения, - рассказывает Николай Жуков. - Уже существует очень большое количество лекарств. Вызов для онкологов заключается в том, чтобы правильно подбирать препараты, достоверно прогнозируя ответ опухоли на лечение. Для этого сейчас изучается и начинает применяться все больше показателей, характеризующих индивидуальные особенности организма пациента и его опухоли. На уровне генов, белков, различных особенностей метаболизма.

В-третьих, совершенствование и отладка уже имеющихся вариантов лечения. Например, продолжит развиваться иммунотерапия. Эта технология выстрелила, совершила буквально революцию в лечении ряда видов рака. Сейчас иммунотерапия вышла на плато, новых прорывов в этой области нет, но то, что достигнуто, начинает входить в широкую практику и помогать все большему количеству пациентов.




Врач, рак и нейросеть. Как применяется искусственный интеллект в онкодиагностике

Технологии в медицину приходят неравномерно. В одних направлениях, как в кардиологии, уже используются и развиваются боты-ассистенты, которые умеют анализировать электрокардиограммы. В других, как в онкологии, — "оцифровка" биоматериалов, по которым врач дает заключение, принята далеко не везде.
Показать полностью… ТАСС — о том, как эта ситуация начала меняться и каким образом изменения влияют на развитие алгоритмов, помогающих врачу поставить диагноз.

Как биоматериал становится файлом

"Здесь врачи отвечают на вопрос: есть у пациента рак или нет", — Алексей Ремез, руководитель гистологической лаборатории UNIM, расположенной в технопарке "Сколково", встречает нас у входа, выдает бахилы и начинает экскурсию.

Таких лабораторий, куда привозят биоматериалы пациентов онкодиспансеров, много по всей стране. Схема следующая: врач-онколог назначает пациенту, обратившемуся, скажем, с подозрительной родинкой, проведение биопсии. Этот полученный материал отправляет в лабораторию. Врачи-патоморфологи обрабатывают и исследуют ткань, чтобы понять: что за новообразование — злокачественное или доброкачественное.

Основной метод исследования не меняется десятки лет: доктор разглядывает ткань в микроскоп и дает заключение. Технологий, способных заменить в этом деле врача с микроскопом, — нет. И в ближайшее время, по мнению Ремеза, не появится. Зато есть другие технологические решения, которые, на первый взгляд, выглядят просто, но могут радикально изменить медицину.

"Наша лаборатория — первая в России, где все диагностические исследования проводятся в цифровом виде, — говорит Алексей Ремез. — Во всех российских патоморфологических лабораториях диагностика проводится в аналоговом виде и предмет исследования — это физическое стекло. Слышали про случаи, когда человек засомневался в диагнозе, поставленном в онкодиспансере, и поехал перепроверять в израильскую клинику? С чем он едет туда — с вот этим стеклом. Смысл нашей работы не в том, чтобы стать одной из лабораторий, а в том, чтобы вывести этот этап диагностики на другой уровень с помощью технологий".

Сначала биоматериал поступает на регистрацию, а оттуда — к врачу-патоморфологу. Доктор работает с ним, проводит вырезку, первичное исследование — все, как и в любой лаборатории. А вот дальше начинается "оцифровка" процесса.

"Биоматериалы размещаются в маркированные кассеты со штрихкодами, а также наносятся на стекла с такими же метками. И это тоже новация, как бы странно это ни звучало, — продолжает Алексей. — В большинстве лабораторий блоки и стекла подписывают карандашом. "Цифровые" метки исключают возможность того, что на каком-то этапе анализы просто могут перепутать. Так, хотя и редко, случается, а это вопрос жизни пациента. Снимки материалов сразу переводятся в электронный вид".

Все машины в лаборатории, через которые проходит материал, — их около десятка — связаны в единую систему с помощью программного обеспечения. Каждое действие записывается в историю в электронном виде. Эта "оцифровка" позволяет привлечь к диагностике врачей из любой точки мира.

"Исследование каждого материала проводится с привлечением двух и более экспертов. Благодаря "оцифровке", мы можем привлекать лучших специалистов по конкретному направлению. Если наш врач подозревает меланому — мы обращаемся к онкологу, который специализируется на раке кожи".
Чуда нет. Есть ошибки

Поставить диагноз в онкологии очень сложно. Ошибочные диагнозы — не редкость. У пациента есть рак, а врач выдает заключение, что рака нет. Или рака нет, а пациент получает такой диагноз, а вслед за ним химиотерапию. Чаще врач верно определяет, что рак есть, но ошибается с его типом.

"Это известная проблема, — говорит Ремез. — В России не проводили исследования, сколько неверных диагнозов. А в скандинавских странах озаботились этим вопросом. Собрали консилиум докторов и проверили какое-то значительное количество медицинских заключений. Речь идет о 30% ошибок в той группе, которую выбрали для исследования. В целом можно говорить о десятках процентов ошибок. Чаще всего ошибки возникают не в определении: есть или нет злокачественный процесс. А в определении фенотипа рака — это намного труднее, чем ответить на вопрос, что за ткань врач видит в микроскопе. Не все фенотипы просто известны медицине. Бывает, что врач сталкивается с неизвестным ему типом, — его зарегистрируют через несколько лет, но пациент болеет сейчас. И если неверно определить фенотип, то лечение, скорее всего, будет неэффективным".

Недавно в лабораторию приехал мужчина из небольшого города. У его жены обнаружили опухоль мозга, сделали операцию, удалили, отправили на исследование в одну лабораторию. Там дали заключение, что эта опухоль злокачественная: нужно продолжать лечение. Он решил проверить и поехал по другим лабораториям, в том числе обратился в сколковский UNIM.

"В нашей лаборатории дали заключение, что рака нет. И еще в одной подтвердили, что это доброкачественный процесс. Если бы он не засомневался, его жена уже получала бы химиотерапию или лучевую терапию. Или другие виды лечения с очень серьезными побочными эффектами".

Другая история. "Десятилетнему мальчику поставили диагноз — лимфома. Он получил несколько курсов химиотерапии. А выяснилось, что он не болел никакой лимфомой. У нас проанализировали первичный материал. Потом мальчику провели повторную биопсию. Проанализировали все материалы в совокупности и дали заключение, что рака нет".

Когда Ремез слышит истории про чудеса в духе: "Мужчине поставили рак, ему оставалось максимум полгода, он уехал жить из города в деревню и уже пять лет чувствует себя хорошо", — он думает, что это тоже врачебная ошибка.

Нейросети и боты-рекламщики

Что еще позволяет сделать "оцифровка" медицинских данных? Создать алгоритм, который может помочь доктору в диагностике. Врач исследует массу характеристик опухоли. Недавно разработчики UNIM создали нейронную сеть, которая умеет определять, говоря медицинским языком, индекс пролиферативной опухоли Ki67. А если проще — насколько быстро опухоль растет.

"Нейросеть считает общее количество клеток в материале и, определив, сколько из них экспрессирует, дает эту информацию, — рассказывает Ремез. — До появления алгоритма посчитать это при помощи классических математических методов было сложно. Теперь врач может просто "дать" программе снимок и нажать на кнопку. Обычно работа со снимком для определения этой характеристики занимала 15 минут, а теперь — до 30 секунд".

Нейросеть не отвечает на вопрос — есть рак или нет. Но при этом скорость роста опухоли — диагностически значимый параметр.

"Если доктор сомневается, злокачественная опухоль или доброкачественная, — он может посмотреть на эту характеристику. Высокий индекс — косвенный признак злокачественного процесса. Ткань в норме не должна так быстро делиться".

При этом, уточняет Ремез, ни один алгоритм еще не может заменить врача в онкодиагностике. Нейросети могут подсказывать, советовать, видеть точечные характеристики, но не давать заключения. Это важно знать, чтобы не стать обманутым.

"Один врач увидел чат-бота в Telegram, который предлагал следующее: сфотографировать родинку и отправить на проверку. И тут же придет ответ: есть ли подозрения на злокачественный процесс. Это запредельная идея! Доктор положил на руку пряник, сфотографировал, отправил. Бот ответил, что это, возможно, серьезное поражение и нужно обратиться к врачу, — ну, и вот адрес нашей клиники".

Чему научатся алгоритмы через десять лет

Применение искусственного интеллекта в патоморфологии слабо развито. В других медицинских направлениях все иначе.

"Очень активно развивается применение искусственного интеллекта в тех областях диагностики, которые уже накопили много "оцифрованных" данных, — объясняет Алексей Ремез. — Так происходит в рентгенологии, уже пару десятков лет все рентгены оцифровываются. Похожая ситуация в кардиологии: ленты ЭКГ также давно оцифровываются. В кардиологии данные, нужные для диагностики, намного проще, чем в патоморфологии, — вариативность меньше и сами они попроще. В патоморфологии речь идет о гигабайтах данных. В кардиологии — о килобайтах, в рентгенологии — о мегабайтах, если говорить про одно исследование. Их проще нарабатывать, обрабатывать, с ними проще работать. Регуляторы пока медленно принимают эти технологии. А когда они разрешат использование алгоритмов в кардиологии, в больницах ленту ЭКГ будет оценивать искусственный интеллект".

В онкодиагностику технологический прогресс тоже будет приходить, но медленее.

"Многие разработчики занимаются нейросетями для медицины, в том числе и для патоморфологии, — говорит Ремез. — Через десять лет будут нейросети, которые смогут "видеть" разные характеристики опухоли. Будут разные системы поддержки принятия врачебных решений: и в диагностике, и в лечении. Алгоритмы смогут анализировать первичные медицинские данные. Это вещи, которые уже появились и будут становиться лучше".

Читайте также: