Правило авсд в онкологии

Золотова В.И., Хатырев С.А.

Актуальность. Рост заболеваемости и смертности от меланомы кожи (МК) неуклонно увеличивается во всем мире. Несмотря на то, что на долю меланомы приходится около 4% в структуре общей заболеваемости злокачественными новообразованиями кожи, показатели смертности при МК составляет приблизительно 80% среди всех злокачественных опухолей кожи.

Одной из основных проблем, с которой сталкиваются онкологи, дерматологи и врачи поликлинического звена при диагностике новообразований кожи, является обращение пациентов к специалистам на поздних стадиях течения заболевания. Ситуация усугубляется тем, что точность клинической диагностики МК врачами первичного звена при первичном обращении составляет 30%, причем наибольшее число ошибок допускается при диагностике поверхностно распространяющейся формы.

Цель исследования. Оценить информативность неинвазивного диагностического метода дерматоскопии при меланоме и раке кожи.

Все образования после радикального оперативного вмешательства были гистологически верифицированы. Дерматоскопическое исследование проводилось на аппаратуре: дерматоскоп HAINE (Германия) DELTA 20, цифровой зеркальный фотоаппарат Canon EOS 500D и фотоадаптер HAINE DELTA 20/ Canon. Использованная тестовая система Glasgow по 7-ми симптомам для пигментированных образований:

1. изменение размеров,
2. изменение контуров,
3. изменение цвета,
4. воспаление,
5. мокнущая или кровоточащая поверхность,
6. субъективнные ощущения в области образования,
7. наибольший размер измерения (более 7 мм).

Скрининговая система АВСД отражает наличие следующих симптомов пигментированного новообразования А – ассиметрия образования, В – неров- ные границы, С – полихромность, Д – горизонтальный размер в наибольшем измерении (более 6 мм).

Результаты. У 112 из 120 пациентов в поликлинических условиях произведено хирургическое вмешательство в объеме иссечения образования в пределах визуально неизмененных тканей с последующим гистологическим исследованием. Гистологические результаты 238 пигментированных новообразований кожи были следующими:

1. меланоцитарные новообразования кожи: меланома - 6, пограничный невус – 30, сложный (смешанный) невус – 126, внутридермальный невус – 25., голубой невус – 6 наблюдений;
2. немеланоцитарные новообразования кожи: базальноклеточный рак - 19, гемангиома – 11, себорейный кератоз – 15 случаев.

У 6 из 120 пациентов при клиническом наблюдении отмечено изменение размера, цвета и формы пигментированного образования: в области грудной клетки (3), на коже стопы (1), на коже правой голени (1), на коже передней брюшной стенки (1 пациент).

При анализе дерматоскопии удалось заподозрить у 6 пациентов МК, которые были направлены в специализированное отделение стационара для оперативного лечения. При гистологическом исследовании диагноз меланомы был подтвержден.

Таким образом, данные анамнеза, клиническая картина и использование неинвазивного диагностического метода позволяют значительно повысить выявляемость МК и рака кожи на ранних стадиях.

Почему пациентов стало больше?

Количество онкобольных растёт во всём мире. Это связано не только с ростом заболеваемости, но и с улучшением выявляемости недуга. Выросла продолжительность жизни, а возраст - главный фактор развития болезни. Благодаря достижениям медицины стали жить дольше и онкобольные, а это тоже увеличивает контингент онкологических больных.

Больных много, потому что лечат неправильно?

Профессор медицинской физики и физиологии Калифорнийского университета, 25 лет изучавший продолжительность жизни больных раком, пришёл к выводу: якобы пациенты, получавшие химиотерапию, жили в среднем 3 года, а те, кто отказывался от лечения, - 12,5.

Мы считаем, что шансы победить рак повышает применение онкорадиологии. В филиале нашего центра в Обнинске появился уникальный препарат - гамма-нож, который считается золотым стандартом в радиоонкологии. Он позволяет удалить опухоль без операции, пучком фотонов, не затрагивая здоровые ткани. Гамма-нож предназначен для лечения труднодоступных опухолей, в том числе головы и шеи. Теперь в НМИЦР есть вся линейка лучевой аппаратуры.

До этого в России было лишь пять систем гамма-нож (из них три - в частных медцентрах).

Можно ли с раком жить долго?

Писатель Александр Солженицын вылечился от рака 4-й стадии и прожил 89 лет. Детский писатель Анатолий Алексин прожил с этим диагнозом до 92 лет.

Продолжительность жизни онкобольных зависит от многих факторов - локализации и агрессивности опухоли, возраста и здоровья пациента, лечения, которое он получал. Но главное - на какой стадии было выявлено заболевание. При выявлении злокачественных новообразований на ранней стадии показатель 5-летней выживаемости - 85%. При некоторых локализациях (например, при раке молочной железы) процент излеченных больных - 95%. К сожалению, 50% пациентов попадают в поле зрения врача на 3-4-й стадии заболевания. При этом недопустимо часто выявлялись запущенные новообразования визуальных локализаций - опухоли полости рта (61,3%), прямой кишки (46,9%), шейки матки (32,9%), щитовидной железы (29,6%). К сожалению, ещё очень низка онконастороженность у врачей общей практики. Пока не оправдала надежд и диспансеризация. Лишь 18% пациентов с новообразованиями были выявлены в ходе профилактических осмотров.

Как почувствовать неладное?

Если человек заметил слабость, апатию, беспричинную потерю веса - нужно идти к врачу. Нельзя также оставлять без внимания потемнение, деформацию или увеличение размеров родинки, долго не заживающие раны, появление крови (в моче, стуле, мокроте при кашле), нарушения в работе кишечника, появление лимфоузлов или новообразований на теле, затяжной кашель.

Какие меры профилактики?

Не курите - курение повышает риск рака лёгких в 30 раз. Не злоупотребляйте спиртным - алкоголь провоцирует рак печени. Не объедайтесь и не увлекайтесь сладким - повышенное содержание в рационе жиров и углеводов провоцирует развитие опухолей. Защищайтесь от солн­ца - это убережёт от меланомы. Физическая активность снижает риск развития любого вида рака. Проходите профилактические осмотры - раннюю диагностику называют прививкой от рака.

Что делать, если лечение вовремя не начинают?

Недопустимо, когда пациент ожидает лечения два-три месяца. Однако теперь такая ситуация невозможна. В 2017 г. в России был принят порядок предоставления специального лечения не позднее, чем через 14 дней после морфологического подтверждения диагноза. Кстати, такого нет нигде в мире - в Швеции, например, пациенты ожидают лечения в среднем 30-35 дней в зависимости от локализации.

В настоящее время объективная оценка по единым критериям лечебных и побочных эффектов лекарственной терапии у больных злокачественными опухолями является обязательным условием лечения, проведения клинических испытаний новых препаратов или их комбинаций, а также сравнения результатов лечения в различных медицинских учреждениях.

Необходимо отметить, что с точки зрения оценки эффективности лечения в цепом предпочтение отдается не критериям непосредственной эффективности, а показателям выживаемости и качества жизни.

Тем не менее, на начальных этапах исследования противоопухолевой активности непосредственный эффект играет очень важную роль.

Принципы и методология оценки эффективности лекарственной терапии у больных солидными опухолями отражены в рекомендациях ВОЗ и в опубликованных в 2000 г. новых единых подходах — RECIST [Response Evaluation Criteria In Solid Tumors]. В настоящее время при проведении международных, кооперированных, рандомизированных исследований по оценке эффективности новых лекарственных средств используются критерии RECIST, в клинической практике — критерии ВОЗ.

В цепом для обеих схем характерны общие методологические подходы. Оценка эффективности лечения предусматривает изучение динамики размеров опухолевых очагов, частоты и продолжительности общего объективного терапевтического ответа, изучение динамики лабораторных показателей и биологических маркеров как критериев прогрессирования заболевания и выживаемость больных.

Кроме того, дополнительно оцениваются частота и степень выраженности побочных эффектов, а также качество жизни больных. Оптимальным сроком после окончания курса лечения цитостатиками, необходимым для определения вышеперечисленных критериев, считают 4 недели.

Очевидно, что своевременная объективная оценка противоопухолевого действия химиопрепаратов дает основание либо изменить программу лечения, либо прекратить химиотерапию при ее неэффективности.

Оценка опухолевых очагов

Оценка опухолевых очагов осуществляется перед началом терапии на основании данных осмотра и результатов проведенных исследований. В связи с этим, все опухолевые очаги делятся на измеримые (величина может быть определена хотя бы в одном измерении) и неизмеримые, но оцениваемые: метастазы в кости и лимфоузлы, асцит, плевральный выпот, диффузная форма рака молочной железе и т д.

Оценка в динамике измеримых и неизмеримых опухолей проводится по данным тех же исследований, что и перед началом терапии. Все измерения выполняются при помощи линейки или циркуля.

Размеры опухоли определяются как произведение длины максимального диаметра и диаметра ему перпендикулярного и обозначаются в см2 (мм2) или могут определяться измерением только одного, наибольшего диаметра.

Неизмеримые оцениваются по количеству выпота, метастатических очагов и т.д. Непосредственный (объективный) эффект оценивается на основании изменений размеров и в зависимости от степени регресса опухолевых очагов может соответствовать следующим категориям: полная регрессия, частичная регрессия, стабилизация и прогрессирование заболевания (табл. 9.9).

Таблица 9.9. Критерии оценки результатов лекарственного лечения новообразований.

Оценка эффективности лечения

Оценка эффективности лечения производится на основании оценки изменений опухолевых очагов после проведенного лечения. Основным критерием оценки противоопухолевой терапии, при которой лечение считается эффективным, является общий объективный ответ.

Он включает все случаи полной и частичной регрессии опухолей (ПР+ЧР), подтвержденные при двух последовательных осмотрах, выполненных с интервалом не менее четырех недель. Дополнительно учитывается лечебный эффект, включающий, кроме полной и частичной регрессии, стабилизацию процесса (ПР+ЧР+Ст).

Пациент отвечает на вопросы, после чего полученные данные анализируются в динамике по специально разработанным методикам. Стандартными опросниками в онкологической практике являются: FAGT — для функциональной оценки противоопухолевой терапии; EORTC QLQ — С3О — опросник Европейской организации исследований и лечения рака (содержит 30 вопросов, 5 параметров и параметры общего качества жизни); CARES-SF — система оценки реабилитации онкологических больных (59 вопросов, 5 параметров и параметры общего качества жизни).

Оценка побочных эффектов

Об эффективности лекарственной терапии позволяют судить также степень и частота побочных эффектов. Безопасность лекарственной терапии оценивается на основании регистрации побочных реакций, изменений лабораторных тестов и жизненно важных показателей.

Выявление и оценка побочных эффектов осуществляется в сравнении с исходными данными при каждом осмотре пациента, как во время, так и после завершения терапии и прослеживаются до их разрешения, либо возвращения к исходному уровню.

К побочным реакциям относят любое изменение (по отношению к исходным данным) в самочувствии или состоянии пациента, включая клинически значимые отклонения от нормы лабораторных и функциональных показателей, массы тела, которые могут и не иметь причинно-следственной связи с проводимым лечением.

В группу побочных эффектов относят также обострение существующего хронического заболевания или рецидив отмечавшегося ранее заболевания: значительное или неожиданное ухудшение течения основного заболевания; подозрение на взаимодействие с другими препаратами; интеркуррентные заболевания; клинически значимые отклонения лабораторных показателей.

Оценка побочных эффектов включает также выявление характера взаимосвязи вышеперечисленных факторов с лекарственной терапией (связь отсутствует, маловероятна, возможна, вероятна, высоко вероятна) и определение степени их выраженности (табл 9.10). Частота возникновения побочных эффектов является основным критерием безопасности лечения.

Таблица 9.10. Степень выраженности побочных эффектов [NCI Common Toxicity Criteria v. 2].

Угляница К.Н., Луд Н.Г., Угляница Н.К.

В интернете можно встретить достаточно мнений о лечении в Израиле. Одни восхищаются израильской медициной и боготворят врачей этой страны. Другие говорят, что медицина в России ничем не хуже, а в Израиле пациенты просто переплачивают за повышенный уровень комфорта и внимания со стороны врачей и медицинского персонала.

Ежедневно по роду своей деятельности я общаюсь с пациентами, которые побывали на лечении в Израиле. За последний год их количество исчисляется сотнями, а может, даже тысячами. К сожалению, а скорее всего к счастью, уже очень давно мне не приходилось иметь дело с российской медициной. Поэтому судить о ней могу только по историям пациентов, которые приезжали лечиться в Израиль, а также по отзывам израильских врачей.

Если оставить в стороне общий уровень медицины, подготовки врачей и условия пребывания пациентов в больнице, то особого внимания заслуживает количество случаев неправильно поставленных в России онкологических диагнозов. По разным оценкам, в израильские клиники поступает не менее 10-30 % пациентов из стран СНГ (в основном из России), которым поставили неверный онкологический диагноз на родине. Естественно, что в Москве и Санкт-Петербурге ситуация в этом плане не так катастрофична, как на периферии, но все равно оставляет желать лучшего. Это также одна из причин, по которой прогнозы российских врачей в отношении онкологических пациентов часто оказываются неверными.

Ниже отзывы пациентов, которые столкнулись с ошибками в постановке онкологического диагноза в России и были вынуждены обратиться за медицинской помощью в Израиль.

Александр Сидоров, г. Уфа, Республиканский онкодиспансер

Медицине известно только четыре стадии рака, однако в Уфе врачи решили не мелочиться и поставили отцу Александра сразу 6-ю стадию. Израильские онкологи сильно удивились, более того, по результатам диагностики выяснилось, что у его отца не рак желудка, а совсем другое онкологическое заболевание.

Папе поставили в онкоцентре Уфы диагноз рак желудка 6 (. ) стадии, до 23 февраля он не должен был дожить. Когда мы засомневались насчет диагноза, то нам зам. главного врача республиканского онкодиспансера Алсу Анасовна даже не стала справку выдавать для ускоренной выдачи загранпаспорта для папы: "пустая трата денег для безнадежно больного!" - ее слова. Но Израиль пришел на помощь - прислал вызов, мы оформили паспорт за три дня и сразу после Нового года вылетели на диагностику. Нам поставили диагноз, начали лечение. Были мы с 5 по 23 января 2015 года первый раз и с 14 по 21 февраля второй раз. За месяц у папы пропала одышка, исчезли отеки с живота, нормализовалось давление, вернулся сон, аппетит, ушла жидкость из легких. Желудок (неходжкинская лимфома!) перестал его беспокоить. После этой поездки я уже не ставлю под сомнение полную некомпетентность и отсутствие человеческих качеств у наших, российских, точнее - УФИМСКИХ онкологов - вне сомнения - ни компетенции, ни человечности у них просто нет. Такую медицину надо хоронить. (. )

Егорова Ольга, г. Самара, Областной клинический онкологический диспансер

В рассказе Ольги все сказано, ни прибавить, ни убавить.

Целый год лечилась на родине в России (кстати сказать в очень крупном онкологическом центре) и все бесполезно как выяснилось ((( Лечили лечили меня целый год,через год дали справку о том что здорова (мол приходите через полгода на плановую проверку и рукой мне помахали (списав мое не очень хорошее самочувствие на состояние после химии), через месяц было принято решение лететь дообследоваться (так как состояние оставляли желать лучшего. ) в Израиле в течение 3 -4 дней были сделаны все анализы и обследования и вынесен вердикт к сожалению очень неприятный (болезнь развивалась и развивалась полным ходом) и помочь мне могла только ТКМ ( трансплантация костного мозга). Кстати сказать в Израиле мне так же была проведена операция биопсии которая выявила совершенно другую форму моего заболевания (другими словами меня целый год травили химией которая мне совершенно не подходила, из за чего я получила невосполнимый урон в здоровье (с которыми мне предстоит жить всю оставшуюся жизнь ((грустно - но такова суровая действительность нашей медицины. (. )

Ольга Малышко, г. Санкт-Петербург

Полтора года Дашу неправильно лечили в России, каждый следующий врач просто переписывал заключение предыдущего, пока биопсия, проведенная в НИИ онкологии им. Петрова, не показала саркому Юинга. Сейчас у Даши все хорошо.

Сначала мы лечились в России, но целых полтора года нам ставили неправильный диагноз. Затем сделали операцию по удалению опухоли- не выяснив что это. Тем самым усугубили положение и через полтора месяца опухоль вернулась за сутки в три раза больше. Состояние наше было ужасным и мы приняли решение поехать лечить дочь в Израиль. Мы с дочерью приехали в клинику Ихилов (детское отделение Дана) в марте 2013 г. В клинике нам сделали полное обследование и вопрос встал очень жестко- жизнь или смерть- прямым текстом. Но врачи не отказали нам и составив протокол лечения, делали все, что могли. Лечащий врач нашей дочери - доктор Левин. Наша девочка прошла все лечение - 7 курсов химиотерапии,операцию по удалению лопатки, затем еще химию, пересадку костного мозга и 25 сеансов радиотерапии. Лечение было тяжелым,но в середине февраля 2014 г. дочь успешно его закончила. Мы благодарны всем врачам и медсестрам клиники и всему медперсоналу,а так же всем волонтерам,которые каждый день устраивали в отделении детям праздник. На данный момент у нашей дочки все хорошо! Сейчас она продолжает свою учебу в школе и каждые 2 месяца проходит обследование у своего лечащего врача в Израиле! (. )

Светлана Мыльцева, г. Москва, клиника “Ниармедик”

Целых полгода Светлана проходила лечение в частной клинике в Москве, пока в ФГБУ им. Герцена не поставили диагноз “рак молочной железы". В Израиле при обследовании были обнаружены множественные метастазы в костях, то есть это уже была 4-я стадия рака, а не третья, как предполагали московские врачи. Кстати, лечение в Израиле дало отличные результаты, Светлана сейчас находится в ремиссии и приезжает только на проверки.

Ирина Кравченко, г. Москва

Ирину долго обследовали в одной из частных московских клиник, по результатам диагностики объявили, что она умирает от рака желудка. Заключение израильских врачей: “Здорова как лошадь”.

В России после многочисленных и сильно недешевых обследований мне сообщили, что я практически умираю от рака желудка и ситуация крайне тяжелая, впрочем, они могут провести еще несколько дорогостоящих обследований). Но я решила проверить диагноз в Израиле. Обследование проходило четко по плану, за пять дней мы все успели сделать. Еще отмечу, что мысль дать денег врачу сверх оплаченного просто не приходит в голову. Диагноз ни разу не подтвердился, ура! (. )

Ольга Канавина, г. Ярославль

8 месяцев мучительных болей прошло до постановки правильного диагноза “рак челюсти”. За это время Ольга прошла бесконечное множество различных специалистов, побывала в разных медицинских учреждениях. Правильный диагноз поставили только в Клинической больнице №86 г. Москва. Израильские врачи смогли не только вылечить Ольгу, но и полностью сохранить внешность очень красивой девушке. Сейчас критичный период для рецидива прошел, и Ольга только раз в год приезжает на контрольные обследования.

Они реально, как в детском саду, стояли, смотрели и пытались угадать, что со мной. Просто ПЫТАЛИСЬ УГАДАТЬ. Потом пришёл Варшавский. Он меня осмотрел, пощупал нёбо. Предварительно поставили опухоль слюнной железы. Взяли пункцию. (пункция- длинной иглой проникают в исследуемый орган и берут маленькую частичку этого органа на обследование). Ужасные боли все это время не прекращались. Пункцию брали как раз перед ноябрьскими праздниками. Сказали, что результаты будут готовы только после праздников, это ещё ожидание и нескончаемая боль в течении полторы недели. Обосновали, что "на носу" праздники и если меня положат в больницу, то толку будет мало, все равно в больнице в это время никого не будет.(. )

Это лишь очень немногие из тех пациентов, которым “повезло” в том смысле, что правильный диагноз все-таки был установлен, и они успели получить необходимое лечение в Израиле. Сколько же еще пациентов, страдающих от непереносимой боли и неизвестности, обивает сейчас пороги медицинских заведений в России?

За последние десятилетия наука серьезно продвинулась вперед в лечении рака. И хотя полная победа над этим заболеванием еще довольно далека, у врачей с каждым годом становится все больше эффективных инструментов для борьбы с опухолями.

Один из них – активизация собственного иммунитета человека против раковых клеток. Именно в иммуноонкологии сегодня проводится максимальное количество исследований и разрабатывается наибольшее число противоопухолевых препаратов.

В чем плюсы и методы механизма, за открытие которого была присвоена Нобелевская премия, беседуем с заведующей дневным стационаром №3 Алтайского краевого онкологического диспансера, кандидатом медицинских наук Еленой Россохой.

Заведующая дневным стационаром №3 Алтайского краевого онкологического диспансера, кандидат медицинских наук Елена Россоха. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

- Елена Ивановна, расскажите, как в норме действует иммунный ответ на возникновение злокачественных клеток?

- Иммунитет – это уникальная способность организма защищать себя от губительного воздействия внешних и внутренних потенциально опасных факторов, каковыми являются, в том числе, и раковые клетки.

Давайте разберемся, что такое рак? В норме все клетки организма проходят строго определенные стадии развития, выполняют заданные функции, размножаются по установленным правилам, а со временем стареют и умирают. Эта запрограммированная обязательная смерть нормальных клеток называется апоптоз. Но иногда у обычной клетки в силу ряда причин происходит сбой в программе деления – она приобретает способность делиться очень быстро и бесконечное количество раз, становится потенциально бессмертной - злокачественной.

Опухолевые клетки ежедневно появляются в организме любого человека и отличаются от здоровых наличием аномального белка - ракового антигена. Но в норме иммунитет вовремя распознает угрозу и уничтожает чужеродные элементы с помощью Т-лимфоцитов и других компонентов.

Кстати

Доказано, что если иммунитет подавлен ( ВИЧ , терапия иммуносупрессорами после пересадки органов), то риск развития онкологических заболеваний высок. И наоборот, раковые опухоли могут проходить сами собой без какого-либо специального лечения. Это явление получило название синдрома Перегрина по имени молодого священника, жившего в Италии в конце XIII века. У него была саркома (костная опухоль), требующая ампутации ноги. Хирургия тех времен не могла ему помочь, и юноше оставалось только уповать на Бога. Спустя некоторое время опухоль чудесным образом исчезла, а Святой Перегрин прожил долгую жизнь и умер в возрасте 80 лет без признаков рецидива.

- Почему же в какой-то момент иммунитет ослабляет свою защиту?

-В настоящее время механизмы взаимодействия опухолей и иммунной системы активно изучаются.

В иммуноонкологии сегодня проводится максимальное количество исследований и разрабатывается наибольшее число противоопухолевых препаратов. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Кстати

За открытие иммунных контрольных точек PD-1 и CTLA-4, американцу Джеймсу Эллисону и японцу Тасуко Хондзё в 2018 году была вручена Нобелевская премия. Это открытие позволило совершить прорыв в лечении некоторых ранее смертельных опухолей.

- В чем отличие иммунотерапии от других видов лекарственного противоопухолевого лечения?

- Можно сказать, что открытие принципов иммунотерапии изменило саму парадигму противоопухолевой терапии. Раньше в ее основе лежало воздействие на опухолевую клетку. Сейчас в центре внимания онкологов находится иммунная система человека, возможности ее перепрограммирования и восстановления способности самостоятельно противостоять злокачественным опухолям.

- Какие виды опухолей можно лечить с помощью иммунотерапии, и какова эффективность такого лечения?

- В первую очередь, это распространенные метастатические процессы, 3 и 4 стадии рака, когда удалить злокачественное новообразование с помощью операции невозможно. Что касается видов опухолей, то иммунотерапию можно применить практически ко всем из них. Рак легкого, мочеполовой системы у мужчин и женщин, молочной железы, различные виды лимфом, опухоли головы и шеи, меланома.

Кстати, впервые подобные препараты начали использовать именно при меланоме. Это очень агрессивные опухоли, характеризующиеся быстрым ростом и метастазированием. Еще несколько лет назад такие пациенты, даже получая специальное противоопухолевое лечение, жили максимум шесть месяцев. Сейчас благодаря иммунотерапии, медиана выживаемости для них выросла до нескольких лет.

В лечении злокачественной меланомы достигнут самый высокий прогресс. Пожалуй, самый известный онкобольной, излечившийся благодаря иммунотерапии, бывший презедент США Джимми Картер. В возрасте 90 лет он сообщил об успешно перенесенной операции по удалению опухоли печени. Однако вскоре стало известно, что это - метастаз меланомы, тогда же были выявлены и метастазы в головной мозг. Немедленно начатая иммунотерапия дала результаты - уже через год лечения сообщалось, что у экс- президента не обнаружено никаких следов онкологических образований.

Вообще, в последние годы темпы появления новых лекарств для борьбы с опухолями, ускорились в геометрической прогрессии. Сейчас любая уважающая себя фармацевтическая компания одновременно разрабатывает десятки молекул. Не факт, что из каждой из них на выходе появится новый противоопухолевый препарат, но, тем не менее, благодаря такой высокой заинтересованности производителей, в мире регулярно появляются новые эффективные лекарства.

- Если механизм иммунотерапии так эффективен, прост и органичен замыслу самой природы, почему одним пациентам назначают такие препараты, а другим, с таким же диагнозом, - нет?

- Рак настолько сложное заболевание, что вряд ли когда-нибудь будет придумано универсальное лекарство от этой болезни. Поэтому и иммунотерапия – это не панацея, а всего лишь еще одна очень хорошая лекарственная опция.

Почему мы не назначаем одинаковые препараты пациентам с одинаковыми диагнозами - а что вы считаете одинаковым диагнозом? Это раньше мы лечили рак легкого, рак груди, рак почки и так далее. Сейчас пациента с таким определением статуса болезни ни один врач не сможет лечить эффективно.

Иногда у обычной клетки в силу ряда причин происходит сбой в программе деления – она приобретает способность делиться очень быстро и бесконечное количество раз, становится потенциально бессмертной - злокачественной. Фото: Юлия КОРЧАГИНА

Ученые давно доказали, что не существует абсолютно одинаковых раков. Поэтому мы сейчас лечим не опухоли, а их особенности - наличие определенных биомаркеров. В иммунотерапии это уровень экспрессии рецептора PD-L1 на опухолевых клетках. И чем этот уровень этот выше, тем более результативным будет лечение. Вот почему персонализация - тренд современной онкологии.

Онкологи уже научились применять иммунопрепараты не только в монорежиме, но и эффективно использовать их в сочетании с химиопрепаратами, таргетными и даже другими иммунными препаратами. Причем, комбинация двух или нескольких средств, как правило, имеет синергетический эффект, они многократно усиливают действие друг друга.

Полностью излечить метастатический процесс, к сожалению, нельзя. Наша задача, чтобы пациент жил долго и в хорошем качестве. И сегодня мы научились переводить рак в длительное хроническое течение, назначая последовательную терапию при прогрессировании заболевания.

- Может ли человек сам, не дожидаясь лечения в стационаре, купить иммунологический препарат и начать его использовать самостоятельно? Ведь многие из них выпускаются в форме таблеток – ничего сложного.

- Ни в коем случае! Любой иммунологический препарат должен приниматься под контролем врача, имеющего опыт работы с подобными средствами.

Иммунологические препараты при неграмотном применении могут вызывать тяжелые побочные явления. Например, у пациента появилась высокая температура, кашель одышка. Что это – аутоиммунная или обычная пневмония? Знать это крайне важно, ведь при схожем названии тактика лечения будет принципиально различной.

Токсичная реакция на иммунологический препарат может развиться как через несколько дней, так и через несколько лет после его применения, может пройти почти сразу, а может сохраняться годами. Понимание первопричин каждого из явлений крайне важно для его успешного лечения.

Конечно, такие тяжелые побочные эффекты развиваются редко, поэтому мы успешно лечим наших пациентов в условиях дневного стационара, однако быть готовыми к ним просто необходимо. Тем более не понятно, зачем так рисковать собственным здоровьем, ведь все препараты есть в наличии в диспансере, и пациенты получают их абсолютно бесплатно. А это отнюдь немалые деньги – одно введение такого препарата может стоить 500 тысяч рублей, а общий курс составляет до 18 процедур.

- Почему так дорого?

- Разработка нового иммунологического препарата стоит порядка миллиарда долларов. Это многоуровневый процесс, в ходе которого сначала изучаются общие и специфические свойства препарата, потом его тестируют на животных, затем на добровольцах, следующим этапом изучают степень его токсичности, и так далее.

На входе может стартовать десять потенциальных лекарств, а лет эдак через двадцать к финишу придет лишь один препарат. И только семь лет после разработки формула защищается патентом, по истечении этого срока буквально на следующий день заранее скопированный препарат начинает продаваться гораздо дешевле. Вот производители и успевают отбить затраты и заработать на своем изобретении.

- Можно ли профилактически укрепить иммунитет конкретно против онкологии?

- К сожалению, это невозможно. Иммунитету все равно, против кого бороться, для него и раковая клетка и вирус гриппа – одинаково опасны. Он либо работает, либо нет. Чтобы увереннее противостоять, в том числе развитию злокачественных патологий, нужно укреплять свой иммунный ответ в целом. Рекомендации тут стандартные: здоровый образ жизни, отказ от вредных привычек, правильное питание, постоянный контроль за хроническими болезнями высокого онкориска. Кроме этого существуют и специфические меры профилактики, например, вакцинация против рака шейки матки.

Ну а если есть выраженные проблемы с иммунитетом – частые простуды, головные боли, усталость, упадок сил, сонливость, раздражительность – то лучше обратиться к врачу.

- Ваше мнение: действительно ли иммунотерапия – это прорыв в онкологии, как об этом сейчас говорят?

- Это несомненный прорыв. Появление современных иммунных препаратов коренным образом изменило подход к терапии злокачественных опухолей. У этой категории лекарств есть важная особенность: однажды получив полный ответ на иммунотерапию, мы сохраняем его на годы. У цитостатиков и таргетных препаратов такого нет, там этот эффект длится в среднем от полугода до года. То, что новые препараты дают возможность превратить ра нее считавшееся смертельным заболевание в контролируемую хроническую болезнь или полностью от нее излечиться, вселяет надежду в миллионы больных.

Да, мы пока не можем вылечить всех. Но можем выделить иммунозависимую популяцию и полечить ее. Например, для рака легкого это около 25% всех пациентов. Это уже немало!

Бывает, что опухоли уходят полностью, как в случае со Святым Перегрином, однако следует признать, что это случается крайне редко. Чаще – они значительно уменьшаются в размерах или полностью регрессируют и такое состояние при назначении иммунотерапии может длиться очень долго. Сейчас все эти эффекты изучаются более активно, и я уверена, что ученых ждет еще масса революционных открытий.