Новейшие вакцины против рака

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.

Меланома — самая опасная из опухолей кожи и одно из самых злокачественных онкологических заболеваний. Основная беда в том, что болезнь метастазирует (распространяется) через лимфу и кровь на ранних стадиях и зачастую ее диагностируют уже на поздних стадиях (III, IV), когда оперативное лечение бессильно. Часто через годы заболевание возвращается метастазами даже в тех случаях, когда рак был диагностирован до появления метастазов и иссечен целиком.

До недавних пор эффективного лечения метастатической меланомы фактически не существовало. Назвать интерферон эффективным можно только с очень большой натяжкой.

Но с появлением таргетных (биологических) препаратов и иммунотерапии ситуация в корне поменялась. К сожалению, иммунотерапия помогает только в 40% случаев, что само по себе огромный прорыв в лечении этого страшного заболевания. Но что делать остальным 60% пациентов?

И вот новое открытие: израильские ученые из Университета Тель-Авива разработали новую нановакцину от меланомы, и она оказалась эффективной при исследовании на мышах. Эта разработка, по мнению исследователей, может проложить путь к эффективному лечению и даже профилактике этого заболевания. Результаты исследования были опубликованы в серьезном научном издании Nature Technology.

Исследованием руководила профессор Ронит Сатчи-Финаро, заведующая кафедрой фармакологии и физиологии, глава лаборатории по онкологическим исследованиям и наномедицине факультета Саклера Тель-Авивского университета. Научную работу выполнили Анна Скомпарин и постдокторант Жоао Конниот.

Были проведены три группы экспериментов:

  1. Здоровым мышам вводили вакцину, а затем клетки меланомы. Опухоль у мышей не развилась, это означает, что вакцина обладает профилактическим действием. Механизм ее действия схож с механизмом давно и хорошо известных вакцин: против кори, ветрянки, краснухи, гриппа и т. д.
  2. Затем наночастицы вакцины ввели больным меланомой мышам вместе с препаратом иммунотерапии группы ингибиторов PDL-1. К этой группе относятся такие, например, препараты, как Опдиво и Кейтруда. Совместное действие препаратов дало лучший результат, чем монотерапия ингибитором PDL-1. А при добавлении препарата Ибрутиниб (Ibrutinib), использующегося сегодня для лечения рака крови, результаты были еще лучше. Дело в том, что Ибрутиниб способствует выработке специфических лейкоцитов, которые уничтожают опухоли.
  3. Использование нановакцины было проверено на мышах с метастазами в мозгу и дало положительный результат, значит, данное лечение может использоваться и для лечения больных с отдаленными метастазами, включая мозг. Надо заметить, что лечение метастаз в мозге всегда является самой большой проблемой, т. к. большинство препаратов не проникают в мозг через гематоэнцефалический барьер.

Эта научная работа дала начало совершенно новому подходу в лечении меланомы даже на самых поздних стадиях злокачественного процесса. Более того, существует надежда, что этот подход может использоваться для создания вакцин и для других видов рака, таких как рак почек, легких, мочевого пузыря, поджелудочной железы, рака груди.

В ближайшее время начнутся испытания вакцины на людях. Этот процесс обычно занимает 5–10 лет. Но в некоторых случаях, если результаты очень убедительны, в последнее время комиссия FDA дает ускоренное разрешение на использование препаратов в клинической практике, как это было, к примеру, с первым препаратом Kymriah технологии CAR-T, о котором я уже писал.

Воистину, чудеса происходят на наших глазах. И я с нетерпением жду лицензирования нового препарата, чтобы применять его для пациентов своей клиники.


  • В Петербурге создали первую в России систему контроля за диагностикой рака

  • Россия не сможет победить рак с серпом и молотом

  • Пороки клапанов сердца: классические подходы и новые альтернативы

В НИИ онкологии им. Петрова научились продлевать жизнь пациентам с агрессивными и запущенными формами рака. Им вводят разработанную в институте вакцину, изготовленную из собственных иммунных клеток пациента. Индивидуальная вакцина учит организм видеть опухолевые клетки и бороться с ними.


По словам врачей, новый метод иммунотерапии дендритными клетками дает возможность пациентам с III и IV стадией онкологического заболевания добиться стойкой многолетней ремиссии — более 5 лет. Речь идет о заболеваниях, плохо поддающихся стандартному лечению: меланома кожи, саркома мягких тканей, рак почки, рак кишечника. При стандартном лечении более 90% таких пациентов погибает из-за активного прогрессирования болезни в течение первого года после постановки фатального диагноза.

Уже сегодня врачи НИИ онкологии говорят об эффективности нового метода иммунотерапии. Врачам удалось остановить развитие и взять под контроль болезнь у этих пациентов. По словам медиков, хорошие результаты получены у целой группы пациентов, которые начали лечиться в институте 5 лет назад и раньше. Некоторые из них получают вакцину раз в полгода, а некоторые уже перешли только под наблюдение специалистов.

Такая методика применяется для пациентов НИИ как платно, так и бесплатно. К примеру, бесплатно аутологичными дендритно-клеточными вакцинами лечатся дети в рамках программы оказания высокотехнологичной медицинской помощи, а также взрослые с саркомой - в рамках протокола внутренних клинических исследований института. Раньше, до 2014 года, в рамках ВМП такое лечение бесплатно могли получить взрослые пациенты и с другими онкодиагнозами, но сейчас этот вид лечения не подпадает под ВМП и оплачивается россиянами из собственного кармана. Стоимость одного введения препарата - 35 или 55 тысяч рублей - в зависимости от вида вакцины. В итоге первый цикл введения вакцины (4 введения с промежутком 2-3 недели) может обойтись в 140 или 220 тысяч рублей. По данным специалистов, аналогичный курс введения клеточной вакцины в США стоит 93 тысячи долларов — то есть более 6 млн рублей.

Активное внедрение вакцинотерапии в клиническую практику началось в институте с 2014 года. За 2014 – 2015 годы пациенты получили около 400 введений препарата (примерно по 200 введений ежегодно). С начала этого года уже сделано 121 введение вакцины на основе дендритных клеток. В научном отделе онкоиммунологии НИИ в Песочном одновременно проходят разные этапы лечения около 30 человек, среди которых как взрослые, так и дети.

Как рассказывают в НИИ онкологии, клеточная терапия начала развиваться в институте с 1998 года, когда была организована лаборатория онкоиммунологии. Патент на первое детище лаборатории – способ иммунотерапии костно-мозговыми дендритными клетками пациентов с солидными опухолями был зарегистрирован НИИ в 2003 году, спустя 5 лет запатентована аутологичная вакцина на основе костномозговых дендритных клеток в сочетании с фотодинамической терапией, а в 2010 году получено разрешение на применение этой медицинской технологии в клинической практике.

Рак – распространенное смертельное заболевание, которое может поражать людей любого возраста и половой принадлежности. Часто медикаменты оказываются неэффективными в лечении онкологии. Раковые клетки обладают способностью мутировать.

Это и является главной причиной отсутствия положительной динамики при лечении. Ученые-медики создали ряд вакцин, которые предупреждают онкопатологию либо используются для терапии. Люди, столкнувшиеся с опасным заболеванием, интересуются, действительно ли помогает прививка от рака.

Механизм действия


Иммунитет – уникальная система. При попадании в организм инфекции либо вируса начинают активизироваться защитные силы и уничтожать болезнетворных микроорганизмов. В результате человек выздоравливает даже без приема лекарств.

Недостаток иммунной системы в том, что она не обнаруживает раковые клетки, поэтому не может их уничтожить. Вследствие этого злокачественная опухоль беспрепятственно прогрессирует в организме.

Антираковая вакцина призвана активизировать иммунитет распознавать онкогенные клетки и уничтожать их, не допуская развития опухоли. Этот механизм действия имеется у прививок от онкопатологии простаты, молочных желез.

Вакцина от рака шейки матки по-другому влияет на организм. Этот вид болезни вызывают онкогенные штаммы вируса папилломы человека типов 16 и 18. Вакцина направлена против заражения ВПЧ.

Классификация противоопухолевых вакцин

Сегодня фармацевтическая промышленность занимается выпуском ряда вакцин против рака. Средства имеют разный состав, принцип создания и механизм воздействия. Более 75 препаратов на данный момент проходят клинические испытания.


Все противоопухолевые вакцины делятся на такие виды:

  • с раковыми клетками. Это вакцины с убитыми раковыми клетками. После попадания препарата в кровь иммунная система начинает реагировать на антигенный материал, разрушая не только его составляющие, но и элементы имеющейся в организме опухоли. Если вводятся раковые клетки пациента, то прививка считается аутологичной. При использовании материала другого человека вакцину называют аллогенной;
  • с антигенами. При изготовлении препарата используется не вся раковая клетка, а лишь ее часть (белки, антигены, пептиды). Такие средства выпускаются не для конкретного пациента, а для определенного вида онкопатологии. Введенные раковые клетки распознаются организмом и начинают работать против опухоли. Создаются такие вакцины при помощи методик генной инженерии;
  • генные. Для их создания применяются векторы – нуклеотидные последовательности, которые вставляют в чужой геном. Применяя собственный ферментный аппарат клетки-мишени, ученые-медики добиваются создания нужного белка. Обычно используются отдельные элементы ДНК бактерий, вирусов, грибков. Такие прививки стимулируют клетку вырабатывать опухолевые антигены, усиливают иммунный ответ;
  • ксеногенные. Вакцина создана из ксеногенных неопухолевых и опухолевых клеток, экспрессирующих широкий спектр опухолеассоциированных антигенов (ОАГ). При изготовлении таких прививок не требуется использовать цитокиновые или бактериальные адъюванты. Плюс препаратов этой группы в том, что они формируют естественный противоопухолевый иммунитет. Ксеногенные вакцины помогают не только на ранних, но и на поздних стадиях ракового заболевания;
  • дендритные. Такие прививки дают самые лучше результаты. Они помогают в большинстве случаев продлить жизнь больного на последней стадии онкологии. Благодаря введению в кровь дендритных клеток организм начинает распознавать опухоль и направлять все свои силы на ее уничтожение. Такие вакцины хорошо работают, но ученые продолжают их совершенствовать.

Какие вакцины от рака успешно прошли клинические испытания?

Существует целый ряд препаратов для иммунизации против рака. Одни из них успешно применяются, другие находятся на стадии тестирования.


Из профилактических вакцин сегодня используется два препарата – Церварикс и Гардасил. Эти медикаменты защищают женщину от развития рака шейки матки. Данную болезнь провоцируют онкогенные штаммы ВПЧ.

Профессор из Германии Харальд цур Хаузен доказал, что именно вирус папилломы человека способствует появлению рака шейки матки. Это открытие позволило создать препарат, который предупреждает заражение человека опасными штаммами ВПЧ.

Делают прививку в период между 9 и 26 годами. Остальные вакцины применяются не с профилактической, а с терапевтической целью. Они содержат компоненты, которые стимулируют противораковый иммунитет.

Сегодня используются такие прививки:

  • Пицибанил. Изготовлено средство на базе Streptococcus pyogenes группы А и Serratia marcescens. Идея создания вакцины принадлежит американскому хирургу-онкологу Вильяму Коли. Воссоздали прививку японские ученые. До недавнего времени препарат широко применялся для лечения лимфангиомы (доброкачественной опухоли). Были выявлены ее лечебные свойства в отношении рака предстательной железы;
  • Provenge. Препарат создан на основе дендритных клеток. В 2010 году Provenge был одобрен в США FDA. Предназначено средство для вакцинации мужчин, больных раком простаты. Медикамент хорошо переносится. Его главным недостатком является то, что он ненадолго продлевает жизнь – всего на 3-4 месяца;
  • прививка на штамме БЦЖ. Нашла применение в противораковой терапии мочевого пузыря.

От онкологических заболеваний каких органов делают противораковые прививки сегодня?


Противораковые прививки, которые используются сегодня, не способны стимулировать выработку антител ко всем видам раковых клеток. Поэтому определенный препарат направлен на лечение конкретного типа онкопатологии.

Так, существуют вакцины против рака шейки матки, простаты, яичников, легких и т. п. Раньше онкопатология вынуждала проводить операцию по удалению опухоли либо всего поврежденного органа.

В результате женщины с раком матки либо яичников выздоравливали, но приобретали другую проблему – бесплодие. Современные медикаменты для иммунизации позволяют вылечиться и сохранить детородную функцию.

Прививки от рака шейки матки показывают высокую эффектность: защитные силы к онкогенным типам ВПЧ вырабатываются у 100% вакцинированных девочек возрастом 10-14 лет и у 98% женщин, иммунизированных в 18-26 лет. Вакцина предупреждает развитие онкопатологии в 90-95% случаев.

Для формирования стойкого иммунитета достаточно трех доз, введенных по такой схеме:


  • первая прививка;
  • через 2 месяца – вторая;
  • спустя 4 месяца – третья.

При экстренной вакцинации применяется следующая схема:

  • первая прививка;
  • вторая – через 30-31 день;
  • последняя – спустя 2,5 месяца.

Рак предстательной железы – распространенная патология. Часто встречается у представителей сильного пола, которые не получали грамотной терапии простатита, аденомы простаты. Прививка от рака показана мужчинам, которым медикаментозное лечение не принесло положительного результата.


Для иммунизации обычно применяются два препарата: PROVENGE и PROSTVAC-VF. Также они подходят для терапии поздних стадий онкопатологии, когда хирургическое вмешательство запрещено из-за метастазирования. К сожалению, в этом случае не удается надолго продлить жизнь мужчине.


Рак яичников тяжело поддается лечению. Принцип иммунизации базируется на том, что у пациентки берут фрагмент опухоли и порцию крови. Из плазмы получают дендроциты необходимого типа.

Онкоклетки лизируют смесью кислот. К лизату добавляют дендроциты и ставят состав на несколько дней в инкубатор. Этого времени хватает, чтобы дендритные клетки распознали антигены и активизировались.

Готовый препарат вводят пациентке. В итоге у женщины увеличивается концентрация лейкоцитов в крови, способных уничтожать опухоль. Метод достаточно эффективный, поскольку действует именно на клетки того злокачественного образования, которое имеется у пациентки.


Рак легких – это четвертая по частоте причина смертности на Кубе. Объясняется это пристрастием жителей острова к табакокурению. Для решения проблемы кубинские ученые более 25 лет работали над созданием вакцины против онкопатологии легких.

В итоге в 2011 году был одобрен ВОЗ и выпущен в продажу препарат для иммунизации против рака легких. Каждая прививка государству обходится в 1 доллар. Население Кубы вакцинируют бесплатно. Благодаря иммунизации жизнь людей больных раком продлевается минимум на полгода.

Сегодня существуют и прививки против других онкозаболеваний. Например, есть вакцина от рака мочевого пузыря. Ее применяют уже более 30 лет. Основана она на штамме БЦЖ.

Перспективы

Ведутся разработки и исследования вакцин от онкозаболевания груди, глиобластомы, меланомы. Большое внимание уделяется учеными персонализированным вакцинам.

Скоро иммунизация станет достойной альтернативой применяемым сегодня методам терапии, которые часто оказываются неэффективными и болезненными на последних стадиях патологии.

Видео по теме

Доктор Комаровский о прививке от рака шейки матки:

Таким образом, современные прививки от рака пока несовершенны и не дают стопроцентного выздоровления. Но ученые-медики активно работают над созданием универсальных и персонализированных вакцин. Поэтому в скором будущем, вероятно, человек сможет полностью избавиться от страшной болезни даже на последней стадии.

Читайте также: