Надежды лекарство от рака

Однако в последние 10-15 лет невероятными темпами развиваются новые виды антираковой терапии. В мировую медицину пришли современные биотехнологии, благодаря которым на патологический процесс можно воздействовать на уровне генов и молекул. Это открывает перед врачами и пациентами невиданные возможности: вместо массовой терапии больные получили шанс на персонализированное лечение.

Немногие фармацевтические компании в мире вплотную занимаются разработкой и внедрением новых технологий в борьбе с раковыми заболеваниями. В этом списке в основном присутствуют глобальные биофармацевтические концерны, такие как Roche Holding (Швейцария), Bristol-Myers Squibb (США), транснациональная фармкомпания Merck Sharp & Dohme (MSD) (США), англо-шведская фармацевтическая компания AstraZeneca. Единственной отечественной компанией, относящейся к этому списку, стала российская биотехнологическая компания BIOCAD.

Итак, какие новые разработки готова предложить наука для борьбы с раком? Наибольшее внимание ученых и врачей сегодня привлекают препараты на основе моноклональных антител, препараты на основе малых молекул, генная и CAR-T терапия, а также комбинированный подход, использующий все перечисленные методы.

Познакомимся поближе с новыми путями терапии раковых заболеваний, созданными с помощью биотехнологии.

Ученые подумали: а что если пометить раковые клетки произведенными на заводе антителами, чтобы они начали восприниматься как чужеродные и включали защитную реакцию организма, которая их уничтожит так же, как ежедневно уничтожает сотни инфекционных агентов?

Моноклональные антитела избирательно соединяются с чужеродными или сверхпредставленными белками на поверхности клетки опухоли и приводят к ее распознаванию и нацеливанию на нее иммунной системы, тормозят рост опухоли, дополнительно активируют иммунные клетки, маркируют, тормозят рост или маркируют для последующей лучевой терапии. Таргетная (направленная) терапия приводит к значительному повышению эффективности и снижению количества и тяжести побочных реакций.

Механизмов воздействия с помощью моноклональных антител на опухоль множество:

Еще одно направление научных разработок – создание антител, которые способны связываться сразу с двумя мишенями-антигенами. То есть если в одном участке белка раковой клетки была мутация, то антитело все равно свяжется со вторым участком, другими словами – не упустит врага. Это поможет пациентам, нечувствительным к определенным препаратам.

Колоссальный потенциал у биспецифических антител, которые распознают разные антигены (то есть их чувствительность к специфическим клеткам повышается). Они способны использовать эффект синергии нескольких механизмов действия.

Исход болезни зависит во многом и оттого, насколько рано она будет выявлена, поэтому необходима регулярная диагностика в соответствии с полом и возрастом. Например, при прохождении диспансеризации шанс на раннее выявление онкологического заболевания будет выше, чем без нее. А при первых признаках неблагополучия, не откладывая, обращайтесь к врачу!

– Есть ли новые методы терапии и какой из них наиболее эффективный?
– Онкология бурно развивается, но она опирается на три основные методики: хирургия, лучевая терапия, системная лекарственная терапия. Первые два метода остаются базой в лечении большинства новообразований на ранних стадиях, так как обладают мощным воздействием на опухоль. Но как только она дает метастазы, за ними уже не может угнаться ни нож хирурга, ни ионизирующий луч. Здесь в дело вступает лекарственное лечение. Потенциально, где бы ни находилась опухолевая клетка, ее должно настигнуть лекарство, попавшее в организм. Вопрос в том, как сделать эту терапию более эффективной и безопасной?

Современная онкология дает шанс на излечение того, что считалось смертельным еще 15-20 лет назад. Если излечения добиться не удается, мы получаем возможность контролировать болезнь в течение многих лет. Появились новые эффективные медицинские технологии: таргетная терапия (использование препаратов, блокирующих определенные пути стимуляции опухолевой клетки) – как в виде малых молекул, проникающих внутрь клетки, так и антител к конкретной мишени на поверхности опухолевой клетки, иммунотерапия (препараты, активирующие собственный иммунитет для борьбы с опухолью). Но пока нет ответа на вопрос: какая из имеющихся методик лучше? Главное – это грамотный врач-онколог, эффективно эти методики применяющий.

Также идут клинические испытания иммунотерапии следующего уровня, разработанной в стенах той же компании, – искусственно модифицированных клеток иммунной системы (CAR-Т клеток), обладающих потрясающей результативностью при лечении некоторых злокачественных опухолей крови.

– Российские врачи и пациенты сталкиваются с проблемой замены зарубежных препаратов на отечественные – более дешевые, но менее эффективные.
– Страна происхождения – не определяющий фактор. Препарат должен быть в первую очередь эффективным! А цена рассматривается как аргумент только при доказанном качестве. Если отечественный препарат произведен с пониманием того, что ему надо будет выдержать конкуренцию по правилам, принятым в развитых странах мира, то этот препарат, скорее всего, будет столь же эффективен и безопасен, как и препараты, произведенные за рубежом. И этому в отечественной науке уже сейчас есть доказательства.

Как они побеждают онкологию и сколько стоят?

25.10.2018 в 13:19, просмотров: 11822

Каждый год почти 10 миллио­нов человек в мире получают онкодиагноз. В России рак обнаруживают ежегодно у 27 тысяч пациентов. Смертность от него находится на втором месте, уступая лишь сердечно-сосудистым заболеваниям. Победить болезнь сейчас пытаются ученые всего мира. И у них это постепенно получается. В октябре 2018 года Нобелевскую премию по медицине дали Джеймсу Эллисону из США и Тасуку Хондзё из Японии за новый метод лечения рака.

Заведующий научным отделом онкоиммунологии Национального медицинского исследовательского центра онкологии им. Н. Н. Петрова Ирина БАЛДУЕВА рассказала, как работает новое лечение и когда нам удастся вылечить рак.

В норме наша иммунная система постоянно отслеживает, вовремя отлавливает и уничтожает раковые клетки. Но бывает, что иммунитет перестает видеть, распознавать их и, соответственно, бороться с ними. В итоге развивается болезнь. Один из способов лечения — химиотерапия — может убить далеко не все опухолевые клетки. Некоторые выживают и дают рост новой опухоли. Иммуноонкологические препараты (за их изобретение в этом году и дали Нобелевскую премию. — Ред.) способны заставить иммунные клетки организма увидеть опухоль и убить ее. Эти препараты связываются со специальными белками (CTLA-4 и PD-1. — Ред.) на поверхности клеток иммунной системы (Т-лимфоцитов. — Ред.), на раковой клетке и растормаживают противоопухолевый иммунный ответ. Он запускается, лимфоциты замечают раковые клетки и разрушают их.

Это настоящий прорыв в онкологии и иммунологии, это будущее. Какие виды рака можно лечить с помощью новой терапии? Если в опухоли есть определенные маркеры, то эти препараты можно назначать вне зависимости от расположения рака. Но если этих маркеров нет, то иммунная терапия не поможет. Представьте, что рак — это кубик Рубика. Так вот, новые препараты умеют блокировать, предположим, только синие квадратики. Если они в кубике Рубика есть, то опухоль можно победить. Но сейчас разрабатываются препараты, которые направлены и на другие квадратики — красные, желтые, зеленые. Как только мы научимся блокировать все части нашего воображаемого кубика Рубика, то научимся лечить и все виды рака.

СЛУЧАЙНОЕ ОТКРЫТИЕ

Открытие было сделано больше 20 лет назад. В медицине, биологии не бывает такого: сегодня открыл, а завтра уже получил Нобелевскую премию. Все лауреаты работают много лет, это длинный путь.

Что касается данного открытия, то оно было сделано очень интересным образом. [Ученые] изучали препарат для лечения аутоиммунных заболеваний — то есть агрессии иммунитета на ткани и клетки собственного организма. Все новые лекарства в обязательном порядке тестируют на аутогенность; должно быть доказано, что они не вызывают опухолевый рост. Так вот, препарат, о котором я вам рассказываю, подвергли такому же испытанию. Его давали лабораторным животным с различными видами опухоли. И оказалось, что лекарство разрушало их! Это был невероятный удивительный побочный эффект! Как получилось, что препарат, направленный на то, чтобы затормозить аутоиммунные реакции, убил опухоль? Ученые стали выяснять это и в процессе сделали открытие белков CTLA-4 и PD-1. На основании этого появились и иммуноонкологические препараты.

ЧУДО-ТАБЛЕТКИ НЕТ

Сейчас врачи-онкологи получили целый арсенал лекарственных средств. Они позволяют контролировать опухолевый рост и излечивать пациентов, которые до недавнего времени считались безнадежными. При этом надо понимать, что одной чудо-таблетки, которая раз и навсегда победит любой рак, нет. Ведь опухоль очень многолика, ее клетки находятся в разных фазах цикла: одни отдыхают, другие делятся, в-треть­их происходят какие-то мутации.

Поэтому необходимо выстраивать индивидуальный подход к каждому пациенту. Если опухоль быстро растет, нужны химиопрепараты, которые будут ее разрушать. Таргетная терапия направлена на определенные белки, влияю­щие на рост и распространение опухоли.

Контроль за раковыми клетками, которые остались после применения химиопрепаратов — это, конечно, иммунная терапия.

Сейчас идут исследования в области генной терапии. Ее суть заключается в том, что у пациента забирают его собственные Т-клетки (они составляют часть иммунной системы. — Ред.), помещают в них гены, которые способны распознать злокачественные клетки и разрушить их, и вводят их обратно пациенту. Такое лечение может помочь больным лейкозом, которые нечувствительны к трансплантации костного мозга, к химиопрепратам и иммунной терапии. Такие лекарства уже есть за рубежом, они используются (предполагается, что в США курс генной терапии будет стоит около 300 тысяч долларов. Это примерно 19,7 миллионов рублей. — Ред.). Мы тоже разрабатываем похожий препарат. Одно его введение может излечить пациента! Я уверена, за это (исследования в области генной терапии при лечении рака. — Ред.) тоже непременно будет вручена Нобелевская премия.

ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ

У химиотерапии есть побочные эффекты. Например, тошнота, рвота, проблемы с пищеварением и так далее. Они могут длиться около 10 дней, а потом — пройти. К сожалению, побочные эффекты при применении иммуноонкологических препаратов более длительные. И мы их только учимся лечить. Иммунная система начинает возмущаться и атаковать собственные клетки. В результате возникают очень серьезные аутоиммунные болезни. Например, воспалительные заболевания кишечника, надпочечников, воспаление щитовидной железы. Не исключено, что в результате такого лечения рак не пройдет, но к нему добавится, например, язвенный колит или болезнь Крона. Вот такая непростая история. Иммунная терапия — это не волшебная таблетка, которую выпил и ты здоров. Но онкологи сейчас учатся обращаться с этими препаратами и справляться с побочными эффектами.

МИЛЛИОНЫ НА ЛЕЧЕНИЕ

Многие иммуноонкологические препараты уже зарегистрированы в России. Например, ипилимумаб, ниволумаб. Последний используется для профилактики прогрессирования рака. Например, пациента прооперировали, но есть высокий риск дальнейшего распространения заболевания.

К сожалению, все эти препараты пока очень дорогие. Например, некоторое время назад стоимость ипилимумаба — для лечения необходимо четыре введения этого препарата — достигала четырех миллионов рублей. Но сейчас ипилимумаб стоит значительно меньше. Здесь работает простое правило: чем больше препарат используется пациентами, тем он становится дешевле. Кроме того, Министерство здравоохранения Российской Федерации закупает некоторые препараты, и пациенты получают их.

На первой-второй стадии рака можно обойтись более дешевыми способами лечения, но, например, на третьей (стадия, при которой опухоль уже появилась в близлежащих тканях, но ее нет в других частях тела. — Ред.) или четвертой стадии (опухоль распространилась в отдаленные от места первичного поражения органы тела. — Ред.) — финансовые затраты уже очень серьезные, а лечение болезни требует очень больших усилий. Поэтому мы сейчас постепенно возвращается к тому, что надо проводить регулярные профосмотры и выявлять заболевание на ранних стадиях. К сожалению, рак сейчас очень помолодел, например, к нам приходят молодые 23-летние девушки с раком молочной железы. Но и лечение прогрессирует. Рак сейчас — это хроническое заболевание, которое требует постоянного контроля. Но не надо к нему относиться как к приговору. Я уверена, мы уже на пути к его излечению.

Новые прорывы обязательно будут, долго ждать не придется. Речь идет не о 20–30 годах, а о гораздо меньшем времени.

Лекарство от рака изобретено, но мы мало о нем знаем

главный редактор Русфонда

CAR-T-технологии, Т‑клеточная терапия, генная модификация лимфоцитов – для методики лечения, которая, судя по всему, победит рак в XXI веке, по-русски нет даже устоявшегося названия. В США и Германии есть два завода, которые делают уничтожающие рак иммунные клетки для каждого пациента. В Америке, Европе, Израиле и Китае есть четыре сотни исследовательских групп, которые при помощи устройств величиною с одежный шкаф пытаются делать для пациентов индивидуальные побеждающие рак Т‑лимфоциты. А в России есть профессор Михаил Масчан, заместитель директора Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева. Он первым в стране применил к своим пациентам технологию будущего и рассказывает об этом главному редактору Русфонда Валерию Панюшкину.

Валерий Панюшкин: Насколько я понимаю, вы как-то залезаете в человека и берете из него… что?

Михаил Масчан: Мы берем его Т‑лимфоциты – клетки иммунной системы. Т‑лимфоциты так устроены, что умеют видеть разные антигены, молекулярные структуры, которые могут принадлежать микробам, другим животным, растениям и так далее. Каждый Т‑лимфоцит несет на поверхности специальную молекулу, которая называется T‑клеточный рецептор. У тебя в крови плавает миллиард лимфоцитов, и они несут на себе T-клеточные рецепторы разной специфичности. Специфичностей этих миллион или десять миллионов. То есть какой-то T-лимфоцит будет распознавать цитомегаловирус, другой T-лимфоцит будет распознавать вирус Эпштейна – Барр, а про T-клетку номер три мы вообще не знаем, что она распознает, но она точно умеет что-то распознавать. Это называется репертуар специфичностей, то есть благодаря множеству видов Т‑клеточных рецепторов иммунная система человека умеет распознавать большинство болезней. С вероятностью 99%, с каким бы микробом ты ни встретился, в твоем организме найдется Т‑клетка, которая этот микроб узнает, начнет размножаться и даст потомство из сотен тысяч клеток, которые тебя защитят от этого микроба. Если этого не произошло, то микроб тебя убивает.

В. П.: Как Т‑лимфоцит уничтожает микробы и опухолевые клетки? Не ножом же он их режет.

М. М.: Нет, скорее ядом травит. Т‑лимфоцит буквально физически подползает и плюется веществом, которое запускает смерть микроба или раковой клетки. Называется этот процесс клеточной цитотоксичностью. Слава богу, один лимфоцит может уничтожить тысячи мишеней. Беда в том, что Т‑клеточные рецепторы довольно сложно устроены и мы не умеем пока делать Т‑клетки для каждого конкретного микроба.

В. П.: А я-то, наоборот, думал, что научились – и за это дают Нобелевские премии по медицине.

М. М.: Не так все просто. У нас в организме есть еще один вид клеток иммунной системы, они называются В‑клетки. В‑клетки вырабатывают антитела. С антителами все немного проще: искусственные антитела, или моноклоны, научились делать еще в 70-х годах прошлого века. В пробирке можно вырастить В‑клетку, которая будет вырабатывать антитело против конкретного микроба. Человек по имени Зелиг Эшер (Zelig Eshhar) в конце 80-х годов придумал, что можно взять кусочки Т‑клеточного рецептора, кусочки сигнальных молекул и кусочки антитела и соединить их в одну структуру. Можно на уровне гена сделать синтетическую молекулу, которой в природе не существует.

В. П.: А как приклеивают все эти кусочки молекул друг к другу?

В. П.: Универсальное или, вернее сказать, индивидуальное лекарство от рака?

М. М.: Ну, не совсем. С этой технологией долго тренировались на животных, потом потихоньку начались уже клинические исследования. Первый значительный успех был в 2011-м году, когда пациентку с острым лимфобластным лейкозом при помощи такой конструкции удалось вывести в ремиссию. Это была умирающая пациентка с неизлечимой формой лейкоза, ремиссия была невозможна. Так вот – взяли ее клетки, при помощи специального искусственного вируса, который называется лентивирус, перенесли эту конструкцию в ее Т‑лимфоциты, сразу в миллионы ее Т‑лимфоцитов, вернули Т‑лимфоциты в ее организм, и лимфоциты эти стали вести себя как нормальные лимфоциты – только распознавали они не цитомегаловирус, например, а раковые клетки, которые им было велено распознавать.

В. П.: А вирус в этой истории нужен потому, что он умеет проникать в клетку?

М. М.: Да, вирус умеет проникать в клетку и встраивать в клетку свою ДНК. В нашем случае он проникает в Т‑лимфоцит и встраивает в него искусственно сконструированный Т‑клеточный рецептор, который распознает раковые клетки. Дальше этот вирус не размножается, не ведет себя как вирус. Фактически этот вирус – тоже искусственная конструкция, сделанная на базе вируса иммунодефицита человека.

В. П.: Это не опасно?

В. П.: Итак, 2011 год…

М. М.: 2011 год, первая пациентка. В 2014-м году были уже группы из нескольких десятков пациентов, у которых было столько ремиссий, что нельзя было считать их случайностью. Это все были пациенты с неизлечимой формой лейкоза, которым оставался только паллиатив. И вдруг восемь из десяти вышли в полную ремиссию. Потрясающий результат. Обычно, когда исследуют новое лекарство, если опухоль чуть-чуть уменьшилась, это уже повод работать над лекарством дальше. А тут у 80% неизлечимых пациентов – ремиссия! Это, извини за жаргон, крышесносный абсолютно результат. Такое видели в прошлый раз в 1948 году, когда больных вообще не лечили, а потом появился преднизолон.

В. П.: Никто не ждал такого результата?

В. П.: Ты рассказываешь так, как будто нету проблем, побочных эффектов и неудач, а есть только победное шествие современной науки.

В. П.: А в России такое исследование единственное? Ваше?

В. П.: Как же без закона? Что говорит Минздрав?

В. П.: А кто еще в России делает нечто подобное?

В. П.: Чем Т‑клеточная терапия является на данный момент в мире? Это апробированная и хорошо работающая методика лечения? Это экспериментальное лекарство?

М. М.: В мире это лечение, которое официально показано пациентам с острым В‑линейным лимфобластным лейкозом и В‑клеточными лимфомами, рефрактерным как минимум к двум линиям терапии. То есть пациент должен получить первую линию терапии, не ответить или рецидивировать, вторую – рецидивировать или не ответить. И Т‑клеточная терапия – третья линия терапии. В Соединенных Штатах уже не обсуждается, имеет ли право пациент на такое лечение, обсуждаются только технические вещи, кто и как за это лечение платит, какие клиники могут с этой терапией работать, насколько подготовлены врачи, чтобы справляться с побочными эффектами Т‑клеточной терапии…

В. П.: Сколько в России пациентов с рефрактерными острыми лимфобластными лейкозами и В‑клеточными лимфомами могут нуждаться в такой терапии?

М. М.: Детей с лимфобластными лейкозами, которым может помочь такое лечение, – около 50 в год в России. Взрослых, полагаю, 200–300. Пациентов с В‑клеточными лимфомами еще несколько сотен в год. То есть речь идет примерно про 10% людей, больных раком крови. При этом надо понимать, что Т‑клетки уничтожают не избирательно раковые клетки конкретного пациента, а уничтожают все клетки, которые несут на себе молекулу белка CD19. Эта молекула есть у всех В‑лимфоцитов. Все опухоли, которые происходят из В‑лимфоцитов, несут на себе эту молекулу и поэтому становятся мишенью для Т‑клеток. Уничтожаются все В‑клетки – и нормальные, и ненормальные. Без В‑клеток можно жить много месяцев, поэтому можно уничтожить их вместе с опухолью. Но потом их работу надо восстановить. Пока в организме работают Т‑клетки, человек живет без В‑лимфоцитов, и, следовательно, ему надо переливать иммуноглобулин. На Западе про это не особо думают, потому что это доступное лечение, но в России надо понимать, что только на иммуноглобулин взрослому пациенту будет уходить примерно 20 тыс. долларов в год. И совершенно не очевидно, кто и откуда будет брать этот иммуноглобулин.

В. П.: Против солидных опухолей эта терапия пока не работает, верно? А будет ли работать когда-нибудь?

М. М.: Можно сделать Т‑клетки, которые будут убивать клетки, например, рака желудка. Но, к сожалению, они же уничтожат пациенту клетки самого желудка и кишечника. В отношении некоторых гематологических опухолей Т‑клеточная революция уже произошла, потому что можно уничтожить раковые клетки вместе со здоровыми клетками рядом. Следующий этап Т‑клеточной революции произойдет, скорее всего, в отношении множественной миеломы. В отношении солидных опухолей мишень пока не найдена. Все ее ищут, как святой Грааль. Это главная надежда современных онкологов – найти такой антиген, который будет на клетках опухоли, но которого не будет на клетках здоровой ткани.

В. П.: А куда деваются Т‑клетки после того, как они закончили свою работу?

М. М.: Они живут в среднем шесть месяцев. Иногда дольше. У 80% пациентов в результате Т‑клеточной терапии наступает ремиссия, но потом у 50% пациентов лейкоз возвращается. Иногда это происходит потому, что Т‑клетки слишком рано начинают умирать по неизвестной причине, потому что, создавая их, мы, честно говоря, вмешиваемся в очень тонкие механизмы очень грубыми методами. А с другой стороны, сама опухоль может спрятать с поверхности своих клеток тот белок, по которому Т‑клетки распознают клетки опухоли, – и тогда они станут невидимы для Т‑клеток. Так что Т‑клетки сами по себе – это еще не окончательное решение вопроса. И не все больные, которые вышли в ремиссию после CAR-T-клеток, потом выздоравливают. Выздоравливают процентов 40–50, но это уже невероятный успех для этой группы пациентов.

В. П.: Как устроено ваше исследование организационно?

В. П.: А какой будет результат исследования?

В. П.: Как сравнить разные исследования Т‑клеток, которые происходят по всему миру?

М. М.: Необходимо понимать, что разработка лекарства – это не только пробирки, мыши и химическая формула. Для того чтобы вещество, уже разработанное и сработавшее на мышах, превратилось в реальное лекарство, нужны клинические исследования. Чтобы молекула превратилась в лекарство, применяемое в масштабах земного шара, исследования обойдутся в сотни миллионов долларов. Насколько я понимаю, прецедентов, чтобы такие исследования финансировало государство, нет. Обычно эти исследования финансируют фармкомпании. Прежде чем начать сравнивать разные варианты Т‑клеточных технологий, им надо вывести на рынок первые модификации своих клеток. Есть первые игроки, которые уже успели вывести на рынок свою технологию. Есть игроки, которые только готовятся представить что-то рынку, догоняют, ищут свою нишу, соображают, как тут можно конкурировать. Учитывая, что Т‑клеточная терапия может сочетаться с другими методами лечения, тут речь идет не про еще одно новое лекарство, а открывается новый космос, бесконечное число новых подходов и возможностей. У всех игроков этого рынка в голове эдакий иммунологический конструктор, и все придумывают, к какой бы клетке и какую бы молекулу приделать. Кроме вирусных методов модификации Т‑лимфоцитов, по которым есть уже десятки публикаций, существуют еще и невирусные методы трансдукции, про которые пока мало известно и с трудом можно найти одну или две публикации.

В. П.: Итак, на сегодняшний день это метод лечения, который спасает пациентов с рефрактерными острыми лимфобластными лейкозами и В-клеточными лимфомами. Куда обращаться таким пациентам?

Нобелевская премия за революционые открытия в области онкологии

В 2018 году ученые Джеймс Эллисон и Тасуку Хондзё получили Нобелевскую премию за открытия иммуннотерапии – новой вехи использования лекарств против рака.

Содержание:

В основе их подхода к лечению рака лежит наблюдение за так называемыми контрольными иммунными точками – молекулами, с помощью которых клетки рака подавляют иммунный ответ на рост онкологических опухолей.
Ведь иммунная система очень мощная, ее задачей как раз и является коррекция неправильных угрожающих жизни процессов в организме, например, неконтролируемого деления клеток, чем является раковая опухоль. Это природное средство от рака.

Ингибиторы иммунных контрольных точек произвели революцию в лечении раковых заболеваний. Есть случаи полного выздоровления, например, при меланоме (смертность обычно 100%).

Исследование показало, что новая терапия увеличила выживаемость пациентов с последней стадией меланомы до 34 процентов, рака легких – до 15 процентов и почечно-клеточного рака – до 27 процентов. Действие основано на активности молекулы PD-1, которая атакует раковую опухоль.

Новые лекарства против рака отличаются по направлениям лечения разных стадий и видов заболеваний.

Например, пембролизумаб зарегистрирован для лечения множества опухолей при условии наличия репарации ДНК (восстановлении) и повышенной склонностью к мутациям.

Сложнейший иммунотерапевтический препарат — это CAR-T, который тренирует иммунные клетки бороться с раковыми. Метод уже зарегистрирован для лечения острых лейкозов у детей, но до сих пор является очень дорогим.

Лекарство от рака анти PD 1, комментарий онколога

Распространенные препараты от рака

Лекарства от рака обычно включаются в комплекс химиотерапевтических и лучевых методов лечения.
Тем не менее, зарегистрированных средств используемых на разных стадиях заболевания насчитывается десятки наименований только для онкологии молочной железы, к примеру. Следует учесть, что формы рака постоянно мутируют.

• Ампулы для перорального использования
• Флаконы для инфузионного раствора
• Таблетки

Бортезомиб (Велкейд), Этопозид (Эпиподофиллотоксин), Фторафур (Фторурацил, Синофлурол, Тегафур), Метотрексат (Эветрекс);

Ифосфамид, Циклофосфан (Цитоксан, Циклофосфамид, Эндоскан), Гемцитабин (Цитогем, Гемзар), Гидроксикарбамид;

Ифосфамид, Стрептозоцин, Иматиниб (Гливек), Гемцитабин, Фторафур;

Доксорубицин (Синдроксоцин, Растоцин), Цисплатин (Платинотин), Эверолимус (Афинитор), Сорафениб (Нескавар), Фторафур;

Доксорубицин, Винкристин, Паклитаксел, Фторурацил, Иматиниб;

Фторурацил, Дакарбазин, Цисплатин, Сунитиниб, Иматиниб, Гемцитабин;

Капецитабин, Лейковорин, Оксалиплатин (Медакса, Карбоплатин, Цитоплатин), Бевацизумаб, Иринотекан, Цетуксимаб (Эрбитукс);

Циклофосфамид, Каброплатин, Дакарбазин, Цетуксимаб;

Этопозид, Цисплатин, Ифосфамид, Дакарбазин, Доксорубицин;

Паклитаксел, Пертузумаб (Пьеретта), Гозерелин, Тамоксифен, Тиотепа, Летромара, Метотрексат, Трастузумаб, Эпирубицин;

Циклофосфамид (Эндоксан), Хлорамбуцил, Метотрексат, Дакарбазин;

Ифосфамид, Циклофосфан, Кселода, Пертузумаб (Пьеретта);

Мелфалан, Цисплатин, Цитофорсфан, Фторурацил, Хлорамбуцил;

Цитарабин, Доксорубицин, Ибрутиниб, Флударабин, Идарубицин (Заведокс);

Каброплатин, Ифосфамид, Циклофосфамид;

Доксорубицин, Блеомицин, Циклофосфамид, Алемтузумаб, Этопозид, Ритуксимаб (Ритуксан, Реддитукс);

Бевацизумаб, Прокарбазин, Темозоломид (Темодал), Циклофосфан, Винкристин;

Демекольцин, Глиозомид, Фторурацил, Мелфалан;

Цисплатин, Циклофосфамид, Гемцитабин, Метотрексат, Карбоплатин;

Фторурацил, Бикалутамид (Касодекс), Лейпрорелин, Трипторелин (Диферелин), Флутамид, Дегареликс (Фирмагон).

Новые препараты постоянно появляются, поэтому указать все мы не можем, да и в этом нет смысла. Доктора всегда могут проинформировать вас о современных лекарственных средствах от рака.

Немецкие препараты

Выпуском противораковых лекарств (Алкеран, Гемзар, Кризотиниб, Оксалиплатин, Холоксан и т.д.) в Германии занимаются различные фармацевтические компании (самые известные – Merck и Bayer AG).

Препарат Nexavar от компании Bayer используется в лечении почечно-клеточной ли гепатоцеллюлярной карциномы (неоперабельной), опухоли щитовидной железы.

В том числе компания производит Stivagra (Регорафениб) – ингибитор протеинкиназ – для лечения опухоли кишечника и радиофармацевтическый препарат Xofigo для лечения онкологии костных тканей с метастазами.

Компания Merck создала экспериментальный препарат Zolinza или Vorinostat (Вориностат), который используется при прогрессирующей кожной Т-клеточной лимфоме, не поддающейся воздействию химиотерапии. Действующее вещество – субероиланилид-гидроксамовая кислота, ингибирующая гистондезацетилазы. Клинические испытания показали активность лекарства против немелкоклеточной карциномы легкого и мультиформной рецидивирующей глиобластомы (опухоли головного мозга).

Препараты в Израиле

Препарат Ниволумаб (Nivolumab) или Опдиво (Opdivo) – один из самых современных препаратов, используемых в таргетной терапии при прогрессировании меланомы, карциномы почек и немелкоклеточного рака легкого. Препарат разработан японской биофармацевтической компанией Ono Pharmaceutical и Medarex (США), выпускается американской Bristol-Myers Squibb.

Американские препараты

Более десятилетие назад в американской компании Bristol-Myers Squibb стартовала разработка экспериментального препарата Танеспимицин (Tanespimycin) – производного антибиотика Гелданамицина, чье применение изучалось против лейкемии, опухолей почек и множественной миеломы.

Когда компания отказалась от производства Танеспимицина, компания Co-D Therapeutics начала выпускать Triolimus – новое средство против онкологии карциномы легких, молочной железы и ангиосаркомы. Этот препарат содержит полимерные мицеллы, созданные с помощью нанотехнологий и позволяющие одновременно доставлять несколько агентов, таких как Паклитаксел, Танеспимицин и Рапамицин.

Кстати, в 2006 году компания Bristol-Myers Squibb также начала выпуск нано препарата Спрайсел (Дазатиниб), предназначенного для борьбы с метастазирующим раком кожи и лимфобластным лейкозом.

Наномолярные концентрации лекарства действуют целенаправленно, подавляя рост исключительно опухолевых клеток.

Российское лекарство

В комплексной терапии онкологических заболеваний молочной железы применяется российское средство от рака Рефнот.

Копания BIOCAD выпускает моноклональные противораковые антитела BCD-100, Бевацизумаб и Ацеллбия (Ритуксимаб), а также ингибитор протеасом Бортезомиб и антиметаболит Гемцитабин (Гемцитар).

Бортезомиб производится предприятием Ф-Синтез под названиями Борамилан-ФС и Амилан-ФС; Борамилан – от компании Натива; под названием Бортезол производится компаний Фармасинтез. Также Бортезомиб выпускается с названием Милатиб.

Весной 2017 появились новости о том, что изобретено и было испытано на крысах новейшее российское лекарство против любого вида рака. В его основе лежит белок теплового шока, оказывающий противоопухолевое воздействие.

Финские лекарства

Финляндия официально была признана лучшей страной в Европе в лечении онкологии области шеи и головы, молочной железы, третьей – рака простаты, четвертой – рака кишечника.

Орион Фарма выпускает антиэстрогенное лекарство Фарестон против онкозаболеваний молочной железы. Также она производит антигормональный препарат Флутамид против онкологических заболеваний предстательной железы.

Хельсинский университет и американская компания Pfizer совместно ведут работу над разработкой инновационных препаратов против лейкемии.

Индийское лекарство

Супрапол ЖКТ (от компании Glerma Pharmaceuticals) может применяться в лечении злокачественных образований.

Этот препарат состоит из гуминовой (фульвиновой) кислоты и антиметаболита фторурацила. Лекарство имеет ряд ингибирующих свойств, а также проявляет анаболические и адаптогенные свойства, ускоряет детоксикацию организма.

Китайские лекарства

У многих китайских препаратов растительное происхождение, этим же отличается и лекарственный препарат Канглайт, который производится с помощью зерен бусенника обыкновенного или жемчужного ячменя. Этот злак является азиатским родственником кукурузы – также он носит называние слез Иовы. Вместе с прочими травами он на протяжении столетий используется в народной китайской медицине в качестве спазмолитического, обезболивающего и мочегонного средства.

В середине XX века изучением этого растения занимались и японцы – на более тщательное исследование свойств злака ученых натолкнул тот факт, что среди людей, проживающих в районе, где растение постоянно присутствует в рационе, отмечаются самые низкие в стране показатели появления онкологических заболеваний.

Препарат Канглайт – это эмульсия липидов из зерен ячменя, смесь ненасыщенных и насыщенных жирных кислот. После всевозможных исследований лекарство прошло клинические испытания, доказав высокую эффективность лечения карциноме легких и опухолей желудка, печени и молочной железы.

Также отмечается способность данного препарата замедлять митоз клеток рака и образование в опухолях сосудов.

Метод лечения Джоанны Бадвиг

Джоанна Бадвиг была семь раз номинирована на Нобелевскую премию в области медицины, что уже само по себе вызывает уважение к ее работе. Она умерла в 2003 в возрасте 95 лет.

Первый этап состоит из комбинации натуральных продуктов: серного белка творога и омега-з из семян льна. Доктор Бадвиг обнаружила, что организм будет вычленять омега-3 из льняного масла ровно в том количестве, которое ему необходимо.

Она утверждала, что существует ряд жирных кислот, без которых дыхательные ферменты просто не работают. Человек не сможет дышать, даже если вокруг него будет воздух обогащенный кислородом. К тому же многие процессы в организме замедляются из-за отсутствия этих полезных жирных кислот.

Доктор Бадвиг говорила, что мы не можем существовать без них, ровно как без воздуха и еды.

Это лекарство, в основном принимается внутрь, но в большинстве сложных случаях доктор Бадвиг вводила льняное масло ректально.

Вторая часть метода Бадвиг включает в себя специальную диету. Пациентам рекомендуется следовать этой диете в течение, по крайней мере, 6 месяцев, независимо от симптомов.

• 1 чашка очищенного творога (убедитесь, что он сделан не из гомогенизированного молока)
• 2-5 столовых ложек льняного масла, которые содержатся в около 10 капсулах в виде пищевой добавки или 1-3 столовых ложках перемолотых семян льна (обратите внимание, что льняное масло или молотые семена должны быть использованы сразу же после контакта с воздухом)
• немного красного стручкового перца
• Все ингредиенты тщательно перемешиваются. Полученное лекарство принимают внутрь, по крайней мере, один раз в день. Его нужно наливать в деревянную ложку и никогда в металлическую.

• Избегайте животных жиров в чистом виде.
• Не используйте магазинные заправки для салатов и начинки.
• Откажитесь от использования магазинного майонеза.
• Воздержитесь от мяса, если вы не уверены в его натуральном происхождении или вы не знаете, чем кормили животное.
• Избегайте масла и маргарина.
• Пейте фреши из овощей: морковь, сельдерей и свекла.
• Пейте чашку теплого чая три раза в день. Чаи из мяты, лепестков роз и виноградный чай. Используйте мед, чтобы подсластить свой напиток.
• Отдавайте предпочтения продуктам без химических добавок.
• Избегайте всех продуктов, которые были предварительно обработаны.
• Сократите прием всех лекарств.
• Не употребляйте напитков с добавками.
• Откажитесь от воды из-под крана и воды из пластика, пища не должна содержать фториды.
• Готовить необходимо каждый день, чтобы любое блюдо было свежим.

Исследования российских ученых

Валерий Александрович Черешнев, академик РАМН, почти сорок лет назад на медицинской базе военно-промышленного комплекса Советского Союза сделал открытие еще давно в эволюционирующем человеческом организме постоянно присутствовали гемолитические стрептококки группы А, которые в процессе своей жизнедеятельности вырабатывали необходимые для его правильной работы ферменты. Некоторые из них оказывают губительное воздействие на клетки опухолей!

Основываясь на этом, Черешневу удалось создать противораковую вакцину – Пиротат, которую так же можно использовать для лечения сердечно-сосудистых заболеваний, лидирующих среди причин смертности человека!

При этом удалось научно обосновать механизм, по которому эта вакцина действует. Всё дело именно в работе ферментов.

Одни из них, не проникая в здоровые клетки, оказывают прямое губительно воздействие на раковые, вызывают их деградацию.

Другие устраняют непроходимость кровеносных сосудов, например, растворяя бляшки из холестерина на стенках сосудов, тем самым улучшая кровоток и обеспечивая беспрепятственный доступ кислорода в здоровые клетки и доставляя иммунные клетки к местам образования опухолевых.

Третьи способны растворять нуклеиновые кислоты в элементарных тельцах, тем самым препятствуя распространению метастазов, губя при этом и различные вирусы. Очень важными являются и ферменты, которые приводят раковые клетки к голоданию, растворяя в местах их скопления глюкозу, что ведёт к заметному торможению роста опухоли. Эти же ферменты играют важную роль при лечении диабета.

Витамин В17 от рака

Амигдалин, обладающий научным названием mandelonitrile beta-D-gentiobioside, считается нитрилозидом – природным цианидсодержащим веществом. Лаэтрил (экстракционная форма витамина B17) наиболее известен тем, что потенциально помогает предотвратить развитие рака путем производства цианистого водорода.

Это полезное соединение высвобождается в ткани тела и разрушает мутировавшие клетки. Вы можете прочитать отзывы пациентов и врачей, а также приобрести витамин В17 в нашем магазине.