Липчанке заболевшей раком требуется помощь

Специально для этого материала мы поговорили с героинями информационной кампании Благотворительного Фонда Константина Хабенского #РАКЛЕЧИТСЯ, которые на собственном примере попытались объяснить, как можно помочь другу, который столкнулся с раком, а что — наоборот, может испортить отношения с онкобольным.

Наталья Чибисова, 4 года в ремиссии

Все эти чувства не проходят одним днём и зачастую люди боятся рассказать о своём диагнозе даже родственникам. Когда человек находится в таком состоянии, очень важно, чтобы рядом были люди, которые могут адекватно воспринимать ситуацию!

Во-первых, важно понимать и принимать диагноз заболевшего человека. Ни в коем случае нельзя недооценивать ситуацию. Диагноз рак — это правда серьезно и относиться к этому нужно соответствующе. Здесь важно соблюдать баланс. Например, когда я узнала об онкологии, некоторое время мне не хотелось рассказывать своим знакомым и даже близким друзьям о совсем диагнозе. И лишь спустя достаточно продолжительное время я нашла в себе силы это сделать. Мне захотелось поделиться с ними, потому что я поняла, что от друзей и близких я получу не сострадание и жалость, а поддержку: и моральную, и материальную, и физическую: иногда даже самое простое объятие может наполнить силами.

Наталья уже 4 года находится в ремиссии

Мне повезло, что в моем окружении оказались люди, которые были готовы помочь. Они просто брали и делали все, что было необходимо, а порой даже не спрашивали — просто интуитивно помогали. В начале мне было тяжело принимать их помощь. Я ощущала себя неполноценно, ущербно, чувствовался некий душевный надлом. Часто человек задумывается, что подумают про него, когда он открыто расскажет о своем диагнозе.

Я помню свои ощущения, как мне очень хотелось с кем-то посоветоваться и принять решение о дальнейшем лечении на основании достоверной информации, но, к сожалению, кроме интернета других источников не было. Конечно, был врач, который сухо излагал суть дела, предлагая конкретный план лечения. А мне уже нужно было решить, принимать этот план лечения или нет. Это было тяжело! Права на ошибку нет, как у сапера. Если бы в тот момент рядом со мной был человек, который мог бы ответить на все мои вопросы и дать мне ту информацию, которой так не хватало, то переживаний было бы значительно меньше. Тогда я справилась с поставленной задачей и приняла единственно верное для меня решение, но оно далось крайне тяжело. Это было серьезное испытание в моей жизни. Очень важно в такие моменты не закрыться и не остаться одному наедине с самим собой.

Думаю, что очень важным моментом является то, что человеку обязательно нужно выговориться и порассуждать не тему того, что произошло, почему это произошло и для чего это произошло. Почему болезнь пришла именно к нему. И в такие моменты лучше всего обратиться к профессионалу, а не к коллегам, друзьям и знакомым.

Не стоит воспринимать психолога, как человека в белом халате. Прежде всего, он — врач, который действительно сможет помочь. Несмотря на то, что в нашей стране культура общения с психологами еще только развивается, я считаю, что беседа психолога с онкобольным — это очень важный момент, а развитие психологической службы в онкодиспансерах просто необходимо. В свою очередь я могу дать совет всем, кто так или иначе сталкивается с онкологией у близких, знакомых и друзей. Никогда не навязывайте свою помощь, не задавайте слишком много вопросов, просто быть по-настоящему рядом — вот наивысшая ценность, которой вы можете обеспечить заболевшего. Пытайтесь делать все то, что вы делали для этого человека и раньше: зовите погулять, приходите на чай, рассказывайте новости из своей жизни, просите совета. Только тогда тот, кто так вам дорог, не будет закрываться и оставит шанс на продолжение жизни (а не болезни) для себя и всех окружающих.

Ольга Майер, в ремиссии 1 год

Ольга Майер в ремиссии уже год Фото: из личного архива

Мария Идрисова, готовится к трансплантации костного мозга

Вот, что точно не советую говорить (и я и мои другие знакомые в больнице сталкивались с подобным):

1) А у нас соседка пять лет назад умерла от твоего диагноза;

2) Ты держись и крепись!

3) А ты точно доверяешь врачам?

4) Я слышал, что рак лечится содой!

5) Давай я тебе БАДы принесу, зачем тебе больница?

"Мне намного проще, когда я чувствую себя не каким-то инопланетянином, вокруг которого что-то происходит и все стараются это показать, а обычным человеком, точно таким же, как и до постановки диагноза", говорит Мария Идрисова Фото: из личного архива

6) и самое ужасное, что только можно представить: уходи из больницы срочно, тебя не вылечат!

Ещё один тонкий момент: онкология и онкогематология зачастую подразумевает диету, и не просто ограничения в питании, а такую диету, от которой зависит жизнь пациента (без преувеличения), поэтому, прежде чем принести какую-либо еду в больницу, нужно спросить, что можно, а что нельзя. И как же любят родственники приносить и потом навязывать то, что представляет смертельную опасность. Толерантность должна быть во всем!

Мне кажется, что самые близкие люди пациента могли бы сделать что-то вроде обещания на перспективу, например, своему ребенку: сынок, когда ты поправишься, и врач разрешит нам — мы с папой повезём тебя в Карелию , так что давай, набирайся сил и подумай, где именно ты хотел бы там побывать! А дальше пациент, хоть и ненадолго, отключается от лечения и полностью погружается в фантазии, в которых он уже преодолел болезнь! Так он ещё и запрограммирует себя на успех.

ВАЖНО

15.07.2020 в 09:59, просмотров: 219904

- Жить тут можно, но не долго, - шутит арестованный губернатор Хабаровского края Сергей Фургал, обвиненный в организации убийств. И добавляет: - У меня нет причин для грусти! Я вообще ничего не боюсь.

И как же сильно отличается от него Николай Мистрюков - тот самый, который проходит по одному с ним делу и на показаниях которого и строится обвинение. Да-да, нам наконец удалось увидеть Мистрюкова. До этого несмотря на слезы супруги, которая обращалась в ОНК, он, со слов сотрудников, отказывался даже показаться правозащитникам на глаза. Он жив, но совсем не здоров. Раздавленный психологически, с тяжелейшим диагнозом он, похоже, потерял всякую надежду.

Две арестанта, две беседы. И одно на двоих уголовное дело.

- Нам из-за карантина запрещают проверять камеры, так что мы не можем посмотреть, какая у вас там обстановка. Опишите свои условия. Есть ли все необходимое в камере?

- Сижу один. Камера самая обычная. Есть холодильник. Есть телевизор, но он не работает, потому что нет антенны.

- Во всех карантинный камерах нет антенн. Может, чтобы новые заключенные какое-то время не получали совсем никакой информации (поскольку тут сидят известные персоны, об их делах рассказывают по ТВ и в газетах).

- И я так подумал. Вот газеты мне принесли, но старые – аж за 9 число. Я на тот момент еще на воле был. Так что про себя там ничего не нашел. Ощущение, что я оторван от реальности. Сейчас обо мне говорят? Ругают? Забыли?

- Точно не забыли. Но я вот про радио забыла спросить – оно ведь по правилам внутреннего распорядка СИЗО обязательно должно быть в каждой камере. И не просто быть, а работать.

- Не боитесь заразиться?

- Нет, я вообще ничего не боюсь. До задержания каждую неделю проверялся, сдавал тесты. Я ведь имел контакты по долгу службы с очень большим количеством людей. Но не заразился. А вот родной брат (я самый младший, а он – старший) умер от коронавируса… подключили к аппарату ИВЛ, но не помогло. Делали после смерти вскрытие, диагноз подтверждён на 100 процентов.

- Что у вас с руками? Они все в красных пятнах.

Члены ОНК попросили сотрудников связаться с медиками, чтобы те выдали все препараты.

- Может, на еду? Как она вам тут, кстати?

- Еда как еда. Скажу так – в жизни надо все попробовать. Но долго на ней протянуть сложно, как медик говорю. С точки зрения насыщенности витаминами и аминокислотами она бедная. Но зато калорийная.

Надеюсь, будут передачки.

- Неужели до сих пор не было?

- Да, ни писем, ни телеграмм, ни посылок, ни передач (теплая одежда – это вот только кофточка, что на мне), ни денег на лицевом счету. И это странно. Не думаю, что обо мне все забыли. На суде адвокат сказал, что СИЗО не принимает передачки из-за коронавируса, но вроде родные были тут, узнавали сами. Не очень понимаю ситуацию.

- На прогулки выводят?

- Да, с этим все нормально. Жалко, что тут спортзала нет. Но я и в камере (она же три на четыре?) делаю зарядку. Как в песне.

- Книги принесли?

- О! Они ее всем новеньким, похоже, предлагают.

- Вам могут родные книги заказать в книжном магазине и тут их примут.

- Спасибо за разъяснения! Сын знает мои предпочтения, может, закажет. А вообще я сейчас в основном отсыпаюсь за все последнее дни. Много ведь событий было.

- Психолог вам, как я понимаю, не нужен. К тому же, его все равно сейчас нет в штате.

- А какой смысл в нем? Если просто время провести. А так я по диплому невролог, разбираюсь в высшей нервной деятельности. Могу сам поработать тут психологом, раз нет специалиста.

- Снова юморите?

- Я не вижу оснований для грусти.

«На вас оказывали давление в местах принудительного содержания с целью вашей отставки с поста губернатора? – спросил другой член ОНК. Сотрудники прервали, сказали, что вопрос не относится к условиям содержания. Но губернатор успел ответить:

- Нет, здесь не оказывали. В другом месте требовали этого, да.

Странности с заключенным Николаем Мистрюковым стали происходить незадолго до ареста Сергея Фургала. Они приятели, вместе начинали как предприниматели, потом вместе стали делать политическую карьеру. Его посадили еще в ноябре прошлого года по все тому же обвинению. Но губернатора не трогали, поскольку, видимо, не хватало прямых показаний на него. И вот Мистрюков их дал… Перед этим он писала ему странные письма, просил адвоката, а потом отказывался от защиты (и так много раз). Жена умоляла членов ОНК проверить – жив ли вообще. Он, по словам сотрудников ФСИН, отказался два раза выйти из камеры, даже чтобы просто показаться на глаза. На этот раз все произошло ровно также.

- Он не хочет, мы не можем тащить его силой, -заявил сотрудник. - Общение с членами ОНК - право, а не обязанность.

- Запищите это на видео и покажите нам, - попросила я. - Мы должны убедиться, что это он и что он живой и здоровый, без травм и ранений. На днях писали, что его вывозили в целях безопасности на конспиративную квартиру.

- Где же может быть более безопасно, чем у нас? Его вывозили, но только в больницу. Это дважды было. А видео показать прямо сейчас не можем, у нас нет такой технической возможности. Пишите запросы.

…Между тем в СИЗО с плановой проверкой прибыл депутат Госдумы Иван Сухарев (он читал мою статью Мистрюкове). По камерам его не пустили, ссылаясь на карантин, а общаться с заключенными запретили, ссылаясь на то, что в законе это не прописано. Но долгое его общение с руководством возымело эффект: Мистрюкова неожиданно к нам вывели!

- Передумал, решил все-таки поговорить с вами, - пояснили сотрудники.

Я прошу заключенного снять маску. Да, это он. Но как он изменился! Постарел лет на 20. А какие измученные глаза.

- Вы действительно отказывались от общения с ОНК?

- Да, но я не понял, кто вы. Мне не разъяснили. А потом уже пришли и рассказали подробно, чем вы занимаетесь. Если бы знал, то не отказывался бы.

- То есть вам не передавали, что мы пришли по обращению супруги, которая с ума сходит от страха за вас?

- Передайте ей, что все хорошо (сжал губы, глаза заслезились)

- Вас пытали? Били?

- Нет, я не избит. Пытать можно психологически. Стены тут такие… (по соседству, через стенку - СУ ФСБ – прим.автора)

В СИЗО нормально, кормят хорошо. Только не оказывают лечения. У меня диагностирован рак нескольких органов малого таза. Диагноз переподтвержден. Каждый день дорог. Прогнозы не дают.

- Вас вывозили на освидетельствование на наличие заболевание, препятствующего содержанию под стражей (по постановлению Правительства № 3)?

- Да. Три недели назад, и до сих пор не ознакомили с результатом.

Когда вывозили в онкоцентр, там я был в наручниках, наверное, потому было соответствующее отношение.

- Какое?

- Как к подопытному. На мне студентов тренировали. Они все процедуры проводили без обезболивания. Это было невыносимо. (голос дрожит). Спина мокрая была вся (видимо, от крови – прим.автора). Если мне скажут, что нужна срочная операция, я откажусь – не смогу такое перенести больше. Я многое делал для своего края, налоги платил в бюджет большие, но, видимо, заслужил все это.

- Никто не заслуживает мучений. Мы направим жалобу в Минздрав. А в СИЗО дают обезболивающие?

- Нет. Мне и моих лекарств-то не дают. Я ослеп на один глаз, второй тоже начинает терять зрение. Отслоение сетчатки. Нужен курс лечения, препараты дорогостоящие. Но они только дадут наконец разрешение на лекарства, как что-то происходит. А жена живет в Хабаровске, пока она доберется в Москву – рецепт уже не годен по срокам. Так я и не получал вех нужных мне препаратов. Острая боль постоянно присутствует.

- Мы очень вам сочувствуем и напишем обращение в медуправление ФСИН России.

- Жена нам говорила про ваше странное поведение. Приводила в пример отказы от адвокатов, которых вы сами же просили.

- Да, я отказывался много раз хотя просил. Это происходило после общения со следователем. Он меня убеждал, что адвокат не нужен. Я не выдержал всего.

Москва. 15 июля. INTERFAX.RU - Сенатор от Хабаровского края Елена Грешнякова заявила, что с февраля не может получить информацию о состоянии здоровья арестованного Николая Мистрюкова, который дал показания на губернатора Сергея Фургала по делу о заказных убийствах. Она сказала это, когда в Совете Федерации выступала омбудсмен Татьяна Москалькова.

"Есть данные, что Мистрюков в СИЗО заболел раком и ослеп. Связь с ним на сегодняшний день потеряна", - сказала она.

Сенатор 3 февраля 2020 года направляла Москальковой запрос по жалобе жены Николая Мистрюкова, который содержится в СИЗО "Лефортово", и просила помочь организовать независимое медицинско-психологическое обследование арестованного. 27 мая Грешнякова получила ответ, что ее заявление направлено первому замдиректора ФСИН Анатолию Рудому.

Сенатор добавила, что по данным представителей ОНК, посетивших Фургала в СИЗО, "у него начались проблемы со здоровьем, которые могут представлять опасность его жизни".

Грешнякова также попросила Москалькову "подключиться для контроля за соблюдением прав человека в ВКУ СИЗО №2 ФСИН России в отношении Фургала Сергея Ивановича, который там сейчас содержится".

Губернатора Фургала задержали 9 июля и арестовали по обвинению в организации заказных убийств бизнесменов в 2004-2005 годах. Сообщалось, что обвинение в его адрес построено на показаниях бизнесмена Мистрюкова, который был арестован в ноябре 2019 года по обвинению в причастности к этим убийствам.

14 июля с Мистрюковым сумели пообщаться члены ОНК Москвы. Ева Меркачева затем написала в "МК", что он ослеп на один глаз из-за отслоения сетчатки и что у него диагностировали рак органов малого таза. Он не жалуется на обращение в СИЗО, но переживает, что его не обследуют и не лечат, в том числе не дают обезболивающее. В больнице, куда его вывозили три недели назад, манипуляции с ним проводили без обезболивания. До сих пор он отказывался показываться правозащитникам и к ним выходить, потому что ему не объясняли, кто хочет его видеть.

Между тем 10 июля информированный источник сообщил "Интерфаксу", что Мистрюков взят под госзащиту и обеспечен личной охраной. По его словам, предприниматель заключил со следствием досудебное соглашение о сотрудничестве, в рамках которого дал показания, изобличающие Фургала в организации убийств.

По данным аналитической системы "СПАРК-Интерфакс", ООО "Торэкс-Хабаровск" на 50% принадлежит Ивану Манохину, оставшиеся доли (по 25%) - гендиректору "Дальпромснаба" (Хабаровский край) Мистрюкову и Ларисе Стародубовой, которая, по данным СМИ, - жена Фургала (ее доля в управлении у ООО "СКРАП ФАР ИСТ").

Группа "Торэкс" специализируется на обработке отходов и лома черных металлов, выручка от продажи за 2019 год составила почти 22 млрд рублей, а чистая прибыль - 459,5 млн рублей. "Амурсталь" - единственный на Дальнем Востоке металлургический завод, производящий сталь с использованием электросталеплавильной технологии с дальнейшим переделом в сортовой и листовой прокат.

Девушка не знает, где заразилась коронавирусом

Девушка уже готовилась к выписке из ЛОР-отделения городской больницы скорой помощи, когда всем пациентам объявили о тестировании на коронавирус.

В Доминикану меня никто не возил

Были паника и истерика

В инфекционной больнице девушке предстояло лечь в палату, где уже находились пять человек.

Я начала истерить, говорить, что у меня не подтвержден еще, дайте отдельную палату. Когда узнала, что у женщины в палате температура под 40… Не знаю, какими словами описать. У меня дружная семья. Сразу представила моих детей, вспомнились детский смех, их просьбы что-то купить… Это была паника, истерика и неуправляемое состояние. Сейчас я понимаю людей, которые в безумии кричат в сетях всякое — это страх перед неизвестным. Я сказала, что буду сидеть в коридоре, пока не подтвердят тест. Вскоре позвонили и объявили — у вас точный плюс. В боксе все встревожены, кто плачет, кто по телефону спорит. Среди заболевших — две девушки-медика. Они сдали тест на работе. Температуры у них нет, возмущаются, почему их не оставили дома на самоизоляции.

Болезнь протекает, как грипп

Пациентка отмечает, ее болезнь протекает, как грипп. Из симптомов: головная боль, температура с ломотой через день. У соседок — у одной бронхит, у другой пневмония.

До паники и истерики — один миг. Кто-то закашляет, я сразу в слезы, дышать стало тяжело — снова со всеми прощаюсь мысленно. Но в итоге все получается не так страшно.
Все функции по обслуживанию больных выполняют медсестры. Они и кормят, и убирают. Работы у них прибавилось. Младший персонал обслуживает медсестер, одевает их и пакует в защитные костюмы — в них ходят по шесть часов. По лечению все дают, что надо. Женщине с температурой каждый час капельницы ставят.

О питании и условиях в палате

Липчанка отмечает, что условиями в палате довольна: еды и лекарств хватает, воду пьют из бутылок, можно вскипятить чайник. В других отделениях условия хуже. Из дома ей передали подушку и плед, так как спать было жестко. По словам девушки, она не понимает недовольства других пациентов, которые жаловались в соцсетях на плохое питание.

Каша на завтрак — хоть убейте меня хейтеры, мне вкусно! Семь лет ем каши на завтрак с детьми, это полезная привычка. Также на завтрак дают белый хлеб с маслом, яйцо, добавку предлагают. На обед суп, второе и третье. Все в пластиковой посуде, которую потом выбрасывают. Помещение дважды в день убирают, проветривают.

У мужчин жалоб больше

В мужском отделении, по словам пациентки, жалоб побольше.

Нет электронного тонометра и каталки, но нам не нужно ни то, ни другое. Нам аппаратом замеряют дважды в день кислород в крови, это важнее. В мужском отделении жалоб больше. К примеру, жаловались, что некому передать питьевую воду. Правда, в больнице уже закупили воду — ее начинают раздавать пациентам. Есть проблемы с туалетной бумагой. Коллеги по работе и знакомые собрали немного денег в поддержку, сейчас мы этот вопрос решим. Пусть это будет самой большой нашей проблемой!

Мы обязаны сплотиться и потерпеть

Несмотря на страхи перед вирусом, настроение у липчанки оптимистичное. К тому же, врачи, как могут, морально поддерживают заболевших.

Губернатор Ульяновской области Сергей Морозов подписал указ о выплатах и льготах для волонтеров, борющихся с коронавирусом, и присвоил этим мерам имя умершей 19-летней студентки Светланы Анурьевой.

Героическую девушку хотят посмертно представить к государственной награде.

Несколько фотографий и душевные воспоминания — это все, что осталось у Кристины от Светланы. 31 мая 19-летняя Света Анурьева, красавица, отличница, активистка и волонтер, умерла.

Удивительным упорством юной девушки жители поселка Карсун будут восхищаться еще долго. Светлана старалась везде успеть, сделать многое, помочь всем. Возможно, знала, что рано уйдет, и хотела насладиться своей такой недолгой жизнью.

Светлана начала чувствовать боли внизу живота с начала 2020 года. Сначала не придавала значения, а потом врачи направили девушку в Ульяновскую областную больницу. Свету прооперировали в феврале, но почему-то не выявили рак. Мама Светланы Наталья Анурьева не находит себе места: возможно, определи гистология тогда злокачественную опухоль, жизнь дочери можно было продлить.

Едва отойдя от хирургического вмешательства, Светлана вернулась к учебе и общественной деятельности. Студентка была обладательницей губернаторской стипендии за особые успехи, участвовала в самодеятельности, пела, радовалась жизни и помогала всем, кому могла.

Кристина говорит, что Наталья, мама Светланы, старается держаться: у нее еще трое детей. Хлопот в больших семьях хватает, но перенести такое горе женщине очень тяжело. Сама Наталья признавалась журналистам, что весь апрель дочь дома практически не видела: она старалась не только продукты разнести, но и поставить старикам капельницы, уколы. Когда заболела сама Наталья, дочь лечила и ее, переживала, говорила добрые слова, плакала, сочувствовала маме. А ушла раньше нее и всех своих родственников.

22 мая Светлану вновь увезли в больницу, а 28 мая ее забрали домой уже лежачую. Она никогда не показывала, насколько плохо себя чувствует. Даже когда при повторной операции в мае выявили четвертую стадию онкологии, Света боролась. Планировала жить дальше и не давала себе пощады.

Мальчик борется с саркомой Юинга

Телеканал "ТВ Центр" и Благотворительный Фонд Помощи Детям WorldVita начинают сбор средств на лечение 15-летнего Владислава Сердюка. Уже 8 месяцев мальчик борется с саркомой Юинга. Опухоль поразила правую бедренную кость. Заболевание очень коварное, распознать его в самом начале сложно. А развивается оно стремительно. Владиславу поставили диагноз уже на 4-ой стадии. Он перенес 6 курсов химиотерапии. Благодаря этому рост опухоли приостановился, а метастазы в легких сократились. Врачи дают хорошие прогнозы. Но сохранить правую ногу Владиславу поможет только раздвижной протез правой бедренной кости с заменой тазобедренного сустава. Без него ногу придется ампутировать. Стоимость такого протеза - около двух миллионов рублей. Для семьи из Омска эта сумма неподъёмная. Но все вместе мы можем помочь мальчику.

Еще полгода назад Влад и его мама даже представить не могли, что отмечать 15-летие будут не в родном Омске, а в съемной комнате в чужом городе. И бороться со страшной болезнью - саркомой Юинга. Влад увлекался разными видами спорта: отрабатывал элементы на трюковом велосипеде, гонял на скейтборде. Другая жизнь началась в ноябре в один день.

"Я сходил на квест. Там я ударился бедром об угол. Потом на следующий день у меня очень сильно заболело бедро, даже уже спать не мог. Я потерпел три дня, походил в школу. Потом уже мама решила отвезти меня в больницу, - рассказывает Владислав.

"Сделали рентген, рентген ничего не показал. Но медсестру насторожило то, что у него температура", - говорит мама Оксана Сердюк.

В больнице поставили диагноз остеомиелит. И сразу же прооперировали. Сделали дренаж, чтобы откачать гной и ослабить давление. Но уже после операции врачи уточнили: оказывается, гноя не было. Взяли биопсию - раковых клеток тогда не обнаружили.

"Еще не было вот этого серьезного диагноза. Прихрамывал. Мы довольные здесь сидим, что сейчас получим выписку и пойдем уже домой", - говорит Оксана.

Радость была недолгой. Вскоре у мальчика снова начались боли.

"Это было дело перед Новым годом и он не хотел в больницу. Утаил, что у него боли по ночам появились. 29 числа он подошел все-таки ко мне и сказал, что у него появилось уплотнение", - рассказывает мама.

Еще одна операция. Но на этот раз биопсия показала наличие раковых клеток. И четвертую стадию. А в легких метастазы. Первый курс химеотерапии дался Владу очень тяжело. Нога отекла и кость переломилась. Месяц был прикован к кровати. Не помогали никакие обезболивающие. И только после третьего курса химеотерапии мальчик стал себя чувствовать лучше.

"Я перестала плакать, потому что Влад постоянно со мной беседует. Я один раз разревелась, не сдержалась. Сказал: ты сама говорила мне держаться. Поэтому, чтобы слез я твоих больше не видел. Ну вот, я стараюсь как бы не показывать свои эмоции", - говорит Оксана.

А это не так-то просто. Сначала боролись за жизнь Влада. Теперь, чтобы не потерять ногу, необходимо срочное эндопротезирование бедренной кости и тазобедренного сустава.

Реквизиты для перевода:

Получатель: Благотворительный Фонд Помощи Детям
ИНН: 7819030709
КПП: 784101001
Р/счет: 40703810655240000096
Банк: Северо-Западный банк ПАО Сбербанк г. Санкт-Петербург
БИК: 044030653
К/счет: 30101810500000000653
Назначение платежа: помощь на лечение Владислава Сердюка, программа 1014

"У него будет органосохраняющая операция. Это крайне важно, потому что раньше такие операции спасали только ампутацией конечности. У него очень хороший ответ на данный момент на проводимую терапию, мы очень надеемся, что после проведения операции и дальнейших курсов химеотерапии, вероятность рецидива у нас будет равна нулю", - объясняет детский онколог 3 хирургического отделения НИИ детской онкологии и гематологии ФГБУ "НМИЦ онкологии имени Блохина" Александра Ильясова.

Квота покрывает только часть суммы на протез. Оплатить оставшуюся мать Влада не в состоянии. Она работает контроллером на заводе в Омске. Но все вместе мы можем собрать необходимые средства - около 2 миллионов рублей. Мальчик растет и ему очень нужен раздвигающийся протез - он будет со временем вытягиваться. Влад рассказывал нам свою историю очень мужественно. Как взрослый. До последнего, пока не заговорили про дом, школу и друзей, которые его ждут — он не выдержал и заплакал.

Екатерина Гоголева, Александр Медведев, "ТВ Центр".

Редакции сайта Сибирь.Реалии (издание признано Минюстом иностранным агентом) удалось выяснить поражающие своей жестокостью подробности по делу о сотрудниках уголовного розыска, подозреваемых в насилии над 17-летним подростком. Корреспондент издания поговорил с сестрой-опекуном мальчика, который после происшествия рассказал о событиях своей родственнице. По ее словам, брата изнасиловали бутылкой, в попытках получить признание в том, что он, как утверждает подросток, не делал. Все это якобы снималось на видео, при этом стражи правопорядка заставили подростка показать лицо и назвать своё имя, а затем пригрозили распространить запись, если он кому-то расскажет об этом.

Скрученные руки, пластиковая бутылка и плевок в лицо

По словам Светланы Ш. (имя изменено по её просьбе), 4 июля днём её брат, опекуном которого она стала в 2017 году, встретился со своими приятелями у дома одного из них.

- Он говорит, что, судя по тому, как шуршало, ему показалось, что это была бутылка пластиковая. Они её потом выкинули в мусор. По звуку он сориентировался, что это бутылка.

По ее словам, в этот момент в кабинете находилось два оперативника в гражданской форме, которые изначально его забрали, и ещё один сотрудник, который держал его, он был в форме сотрудника полиции. Как оказалось, Игорь их распознавал. Х. – это тот, который все совершал, это сотрудник номер два, как он его опознавал. Сначала он их по цифрам называл, потом в ходе следствия сказали, как их зовут. Да, он один из двух, которые изначально его задержали.

Снимался лишь этот момент, чтобы набрать материал для шантажа. По словам сестры, мальчик находился в кабинете полчаса.

- Из дома он вышел без пятнадцати двенадцать, в отделение полиции его доставили минут пятнадцать первого. Сотрудники следствия говорят, что полчаса он там был, по камерам они отследили. Босиком шёл домой потом, потому что у него обувь осталась там, где его задержали, - отметила она.

Пострадавший рассказал сестре и о том что эта была за квартира и почему он вылез через окно.

- Игорю в какой-то момент полицейские объяснили, почему именно его решили задержать? - задал вопрос корреспондент издания.

У Игоря диагностировали ушиб плеча, когда его крутили ласточкой, водили руками вверх, а также разрыв прямой кишки, трещины. Пару раз его ударили по почкам, незначительно. Игорь утверждает, что не почувствовал, когда сидящий перед ним на стуле сотрудник несколько раз ударил его. Ответила Светлана и на вопрос корреспондента об угрозах в сторону пострадавшего.

Как оказалось, друг Максим был среди ребят, оставшихся в квартире. Собственно, пострадавший по этой причине и пришел в это место, так как надеялся там найти своего товарища. Отметим, что того подростка Сережу, которого заводили в кабинет во время допроса Игоря, искали не просто так.

- В ходе следствия следователи между собой разговаривали, я, конечно, всё слышала. Как я понимаю, этот подросток подозревается в кражах. Он сообщил якобы этим двум сотрудникам полиции, задержавшим Игоря, что в той квартире, где находится Максим, есть краденые вещи. Якобы поэтому сотрудники туда выехали, - отмечает опекун.

После инцидента на телефон Светланы постоянно поступают звонки от коллег из от дела подозреваемых сотрудников полиции. Они приезжают и звонят.

За молчание ей уже предлагали один миллион рублей.

Никаких предположений по поводу задержания Игоря у опекуна нет.

- Нет, мы же самая обычная семья. Игорь – мой младший брат, я его забрала из детского дома три года назад. У нас с ним общий отец, матери разные были. Его мать лишена родительских прав, 11 лет жил в детском доме. Бабушка наша забирала его на каникулы обычно, но потом сильно заболела. Я выросла, и стала его опекуном, забрала. Он обычный подросток, сложноватый характер, не спорю, но ничего криминального он не делал, чтобы с ним так поступали. В прошлом году у него была драка с одноклассником, его поставили на учёт в ПДН – это всё. Каких-то уголовных статей, уголовных преступлений, такого никогда не было. Поэтому я не понимаю, почему именно ему сказали спускаться, а тем ребятам сказали остаться, хотя в тот момент и Максим там был, про которого они говорили. Но ему, тем не менее, сказали остаться там, - продолжает рассказ Светлана.

Сейчас Игорь крепится немного, отвечает на вопросы, ситуацию описывает. Но видно, что с каждым разом ему тяжелее и тяжелее это даётся. Однако парень по-прежнему настроен добиться наказания для обидчиков.

- О деньгах ничего даже слышать не хочет. И слова свои не забирает, - подытоживает она.