Летчики умирают от рака

ПОМОГАЛ БОЕВИКАМ ИГИЛ

СБИТЫЙ ЛЕТЧИК

Но как у всякого вояки, была у него одна большая любовь-ненависть. Россию он ненавидел люто, как до того ненавидел Советский Союз.

Довелось ему и лично повоевать против СССР и его союзников – во Вьетнаме . На войне МакКейну не очень-то везло, но он умел выпутываться. Сначала будущий сентор попал под огонь ПВО собственного крейсера, а потом, когда полетел бомбить Ханой , его сбили. Дальше - вьетнамский плен.

Там он козырнул своим папашей-адмиралом Джоном МакКейном-вторым и дедом-адмиралом Джоном МакКейном-первым. Вьетнамцы о нем заботились, лечили, создали сносные условия – правда, он потом солгал, что его зверски пытали. Правда не была его сильной стороной.

В плену он сотрудничал с местной администрацией и регулярно выступал по Радио Ханой с призывами к американским солдатам: сдавайтесь, добрые вьетнамцы вас накормят и ублажат! Через пять лет МакКейн вернулся домой в Америку и спустя десятилетие сделал стремительную политическую карьеру. Предав боевых товарищей.

Довелось ему и лично повоевать против СССР и его союзников – во Вьетнаме Фото: REUTERS

НЕ РЭМБО…

Когда в 1973 году США и Вьетнам заключили мирное соглашение в Париже , США обязались заплатить Вьетнаму $3,25 млрд. в компенсацию ущерба, а Вьетнам обязался вернуть всех пленных американских солдат.

Вьетнамцы не доверяли американцам, которые традиционно стараются недоплатить (так они и сейчас пытаются зажать иранские миллиарды, которые обещали вернуть при подписании ядерных соглашений в Вене ), и придержали сотни пленных – до получения денег.

Россию он ненавидел люто, как до того ненавидел Советский Союз Фото: REUTERS

Деньги Вьетнам так и не получил. Из соображений престижа президент Никсон сказал, что все пленные как будто бы вернулись, а эти миллиарды – просто гуманитарная помощь Вьетнаму. Сенат и Конгресс в ней отказали. Никсон сделал еще несколько попыток передать деньги, но так и не сумел. Пленные остались во Вьетнаме.

Возник заговор молчания, когда Вашингтон и Ханой отрицали проблему, но слухи упорно шли. Вы, может, помните знаменитые фильмы-боевики про Рэмбо – там тема оставшихся во Вьетнаме пленных всплывала несколько раз. В обществе история забытых во Вьетнаме солдат обсуждалась, чувствовалось напряжение.

Это было удобно американским правителям. Реальные властители США любят людей, на которых есть убийственный компромат – на них можно нажать в нужный момент.

Маккейн спас шкуру руководства партии, и обрек сотни американцев на смерть в плену, а сам стал сенатором и почтенным человеком Фото: REUTERS

…И НЕ ПРЕЗИДЕНТ

МакКейн чуть было не стал президентом США. В 2000-м проиграл Джорджу Бушу -младшему, в 2008-м - Бараку Обаме . Обаме проиграл прямо совсем чуть-чуть. Некоторые эксперты считают, что большинство американцев все-таки отдали голоса за МакКейна, но из-за своеобразной системы выборов (когда в итоге голосуют специальные уполномоченные люди от каждого штата – выборщики) главой США впервые стал чернокожий.

ПРОТИВ ДОНБАССА И ТРАМПА

Боролся он и с Трампом до конца своих дней. Был его противоположностью – за массовую миграцию, за противостояние с Россией. И в сенате всегда голосовал против нынешнего президента США и против собственной партии. Памятником ему стал последний законопроект о санкциях против России: его так и назвали - именем МакКейна.

…Сенатор МакКейн любил пламя войны: будем верить, что ему хватит пламени там, где сегодня отдыхает его душа.

МакКейн чуть было не стал президентом США. В 2000-м проиграл Джорджу Бушу-младшему, в 2008-м - Бараку Обаме Фото: REUTERS

ДОСЛОВНО

Что говорил (и, скорее всего, думал) сенатор про нашу страну

- Россия больше не представляет собой великую державу. Это увядающая страна. Она может иметь влияние в своем регионе. Но она не в силах играть лидирующую роль на мировой арене.

- США должны дать Владимиру Путину и всем прочим агрессорам четкий сигнал, что мы не потерпим нападок на нашу демократию. За последние восемь месяцев какую цену заплатила Россия за вмешательство в наши выборы? Очень невысокую.

- Думаю, Россия - самая главная сейчас угроза. Более значимая, чем Исламское государство (запрещено в РФ . – Ред.). Я думаю, что ИГ может творить ужасные вещи. Но именно русские попытались уничтожить основу демократии, изменить исход выборов в Америке.

- Дорогой Влад! (обращение к Путину. – Ред.) "Арабская весна" приближается к твоим окрестностям.

26 октября 1967 года: вьетнамские солдаты вытаскивают из воды сбитого американского летчика Джона Маккейна. Фото: REUTERS

- Пришло время вести себя более жестко с Россией. Для США наступило время высказать свое мнение в связи с нарушениями прав человека, приговорами, а также деятельностью этого автократа, полковника КГБ , который продолжает угнетать народ России.

- Президент США не может вести за собой свободный мир, поздравляя диктаторов с победой на фиктивных выборах. Поздравив Путина, президент Трамп оскорбил каждого гражданина России, которому было отказано в праве на честное голосование.

- Россия — автозаправочная станция, которая маскируется под страну. Это клептократия, коррупция. Это нация, экономика которой опирается исключительно на поставки нефти и газа . Поэтому экономические санкции важны.

Сенатор МакКейн любил пламя войны: будем верить, что ему хватит пламени там, где сегодня отдыхает его душа Фото: REUTERS

- Я - не антироссийский. Я пророссийский, более пророссийский, чем тот режим, который плохо управляет Россией сегодня.

- Президент Путин утверждает, что его цель — восстановить величие России как в глазах сограждан, так и на мировой арене. Но какими средствами он восстановил ваше величие? Он дал вам экономику, которая почти полностью базируется на нескольких природных ресурсах и будет подниматься и падать вместе с ними. Ее процветание не будет длительным.

- Украина даст Европе лучшее, и Европа даст лучшее Украине. Америка вместе с вами!

- Мы будем жить с вечным стыдом из-за того, что не дали украинцам оружие, чтобы они себя защитили.

Во вьетнамском госпитале врачи лечили и выхаживали Джона Маккейна, который прилетел их бомбить, но был сбит (снимок сделан в ноябре 1967 года). Фото: Getty Images

Умер политик-русофоб Джон МакКейн.Страдавший от рака мозга американский сенатор Джон МакКейн скончался в возрасте 81 года

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Американский сенатор Джон Маккейн отказался от дальнейшего лечения рака мозга

Американский сенатор-республиканец, политик-ветеран Джон Маккейн отказался от дальнейшего лечения прогрессирующей опухоли головного мозга. Об этом говорится в заявлении членов семьи политика, опубликованном на его официальном сайте. (подробности)

Маккейн рассказал о своих шансах излечиться от рака мозга

Сенатор США от Республиканской партии Джон Маккейн, у которого в июле диагностировали рак мозга, рассказал, насколько высоки его шансы победить страшную болезнь. Как оказалось, политик сохраняет позитивный настрой. По его словам, лечение дает хорошие результаты. (подробности)

Маккейн пообещал вернуться к работе после удаления опухоли мозга

Сенатор США от Республиканской партии Джон Маккейн пообещал вернуться на работу после лечения опухоли головного мозга. Об этом он заявил своему другу и коллеге Линдси Грэму. (подробности)

Нормальные люди есть везде, — их только очень мало, и они не делают погоды.

Очень скоро я обнаружил, что Л.Ф.Лай не только струсила, прочтя моё грозное заявление, – но и разозлилась. Она всячески пакостила нам: отказалась отдать мне мамину карточку, когда я хотел пригласить частного врача, а выдала только ксерокопии – но не всей карточки, а некоторых страниц.

Мама больше всего страдала не от боли, даже не от тошноты, а от беспомощности, и особенно от того, что её все бросили. Она чувствовала, что её уже списали, считают не живым человеком, а трупом – и это её больше всего мучило.

Я тоже был в ужасном состоянии, в каком не был никогда в жизни. Всё это время – 4 месяца – я почти не спал. Ложился я на полу в маминой комнате, возле её кровати, потому что позвать меня из другой комнаты, когда ей нужно было, она не могла. Мы с мамой жили вдвоём, родственников здесь у нас нет. Никто никакой помощи нам не предложил. О том, что есть социальные службы, которые могли выделить маме сиделку, я узнал уже после смерти мамы.

На следующий день медсестра, явившаяся делать маме укол, пришла с охраной. Это были две другие медсёстры. Они встали в коридоре, по стойке смирно, выпучив глаза. Но потом одна из них застыдилась и вышла в подъезд, а за ней и вторая. Так они продолжали приходить – втроём, чтобы сделать один укол одной больной – но уже стеснялись заходить в квартиру. Потом уже и в подъезд перестали заходить – стояли на крыльце.

Они получили указания начальства – их надо выполнять. Рабы есть рабы: если им хозяин скажет прыгать на одной ножке и кукарекать – они будут прыгать и кукарекать.

Я, конечно, страшно нервничал, но как я мог мешать оказывать медицинскую помощь своему самому близкому человеку? Но им просто надо было отмазать Рутгайзера.

К слову, он тоже – вовсе не исчадие ада. Обычный российский чиновник-карьерист. Но он так испугался за свою карьерочку, что с испугу написал в прокуратуру заявление о том, что я мешаю оказывать медицинскую помощь моей маме! Мне звонили из прокуратуры и сообщили об этом. Говорила со мной сотрудница прокуратуры совершенно растерянным голосом: видимо, раньше никогда с подобным не сталкивалась. Она предложила мне приехать в прокуратуру – дать объяснения. Я просто повесил трубку.

И я отказался от больницы. Сейчас я думаю, что это было большой ошибкой. Ухаживать за умирающим от рака можно только в больнице. Но нам никто не объяснил, как ужасны могут быть последние недели. А они были ужасны. Мама не могла уже даже говорить. И, кроме Ирины Анатольевны, мы никому не были нужны.

Мама умерла 20 августа, около 19-00. Я был рядом с ней, когда она перестала дышать.

Я почти ничего не сказал здесь о ней как о человеке. Приведу только одну деталь: в конце июля исполнялось 74 года её подруге и нашей соседке, Лидии Евгеньевне Васильевой. Мама тогда уже не могла даже сама повернуться в постели и едва могла говорить. Но она вспомнила о дне рожденья Лидии Евгеньевны и сказала мне, чтобы я ей позвонил, поздравил её и извинился, что она сама не может этого сделать. Она ни на что не жаловалась. Только последние дни она часто начинала горько, как младенец, плакать, потому что она ничего уже не могла мне сказать и не могла пошевелиться: страшная болезнь сделала её беспомощной, как новорожденный ребёнок, – а она была очень гордым человеком, и это было для неё мучительно тяжело.

В России к онкологическим больным относятся так же, как в Афганистане: просто оставляют умирать без действенной помощи. Исключением отчасти являются только Москва и Петербург, где есть хосписы. Больше их нигде нет. Эвтаназия в России под запретом. Я думал – ещё в июле – что нужно просто перерезать маме вены, потому что иного способа избавить её от мучений нет. Но сделать этого не смог.

Так что – сдавайте своевременно анализы на онкомаркёры – если вам больше 50 лет, то, как минимум, каждые 5 лет – независимо от своего физического состояния: рак на начальных стадиях никак себя не проявляет – а анализ его выявит.

То же касается и онкологических больных. Имел неосторожность заболеть – подыхай без помощи, сам виноват. Это Россия. Тут не должно быть иллюзий.

Я обращался, куда только мог: ещё при жизни мамы и после её смерти. Получил десятки отписок, в том числе из администрации президента. Все подтвердили, что врачи поликлиники № 2 действовали АБСОЛЮТНО ПРАВИЛЬНО.

В таком возрасте в Штатах умирают нечасто. Средняя продолжительность жизни американок - 80 лет. У Дженис Восс еще не так давно были большие планы. Четыре года назад она оставила престижный пост руководителя отделения полезных нагрузок Космического центра имени Джонсона и вернулась в отряд астронавтов, восстановив активный статус. Хотела вновь отправиться в космос. Медицинских ограничений у нее не было, она всегда отличалась отменным здоровьем. Но неожиданно заболела раком. Как он возник? Почему?

Оказывается, каждый член экипажа ежесуточно получает дозу, составляющую от 0,3 до 0,8 миллизиверта (мЗв). Для сравнения: это в несколько раз больше, чем облучение пациента на Земле при рентгеновском обследовании грудной клетки в обычной поликлинике. А рентген, между прочим, врачи не рекомендуют делать чаще одного раза в полгода. Космонавты же получают, во-первых, существенно большую дозу, а во-вторых, не раз в полгода, а ежедневно. За 180 суток полета набирается от 50 до 150 мЗв. Столько хватанет человек, если будет делать рентген 150-400 раз за полгода.

Трудно спорить с докторами. Когда-то мне довелось посещать секретный урановый рудник, где мне говорили, что в атомной промышленности разрешенная годовая доза не превышала 20 мЗв. Подчеркиваю - 20, а не 500. Потом, правда, этот лимит и в атомной промышленности был увеличен.

Ладно, лимиты лимитами, но в любом случае такой мощный, непрекращающийся поток радиации, который пронизывает космонавтов, по мнению независимых экспертов, не прибавляет здоровья. А вот мнение одного из самых компетентных в этой области специалистов. По данным директора НИИ канцерогенеза Онкологического научного центра Российской академии медицинских наук, члена-корреспондента РАМН, профессора Давида Заридзе, после 40 рентгеновских обследований риск заболеть раком легких увеличивается на 50-70%. Это уже не шутки, отмахнуться от столь авторитетного мнения не получится.

Жизнь подтверждает: радиационную опасность в космосе нельзя недооценивать. И, откровенно говоря, положение отнюдь не такое благополучное, как пытаются изобразить официальные медики. Перейдем к цифрам. Посмотрим, насколько распространены онкологические заболевания среди представителей этой профессии.

Из 112 летавших российских космонавтов 28 уже нет с нами. Пять человек погибли: Юрий Гагарин - на истребителе, Владимир Комаров, Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев - при возвращении с орбиты на Землю. Василий Лазарев умер от отравления некачественным спиртом.

Из 22 остальных покорителей звездного океана для девяти причиной смерти стала онкология. От рака скончались Анатолий Левченко (47 лет), Юрий Артюхин (68), Лев Демин (72), Владимир Васютин (50), Геннадий Стрекалов (64), Геннадий Сарафанов (63), Константин Феоктистов (83), Виталий Севастьянов (75). Официальная причина смерти еще одного космонавта, умершего от рака, не раскрывается, и мне бы не хотелось называть фамилию.

При этом возраст, по словам специалистов, здесь не имеет принципиального значения: человек не должен умирать от рака. Тем более шокирует, когда видишь в этом скорбном списке и 47-летнего космонавта, и 50-летнего. Напомню, что для полетов за пределы Земли отбирают самых здоровых, самых крепких.

Итак, девять умерших от рака из 22 космонавтов составляют 40,9%. Теперь обратимся к аналогичной статистике в целом по стране. В прошлом году покинули сей мир 1 млн 768 тысяч 500 россиян (данные Росстата). При этом от внешних причин (транспортных ЧП, отравлений алкоголем, самоубийств, убийств) умерли 173,2 тысячи. Остается 1 млн 595 тысяч 300. Скольких граждан загубила онкология? Ответ: 265,1 тысячи человек. Или 16,6%. Сравним: 40,9 и 16,6%. Выходит, обычные граждане от рака умирают в 2,5 раза реже, чем космонавты. Вывод шокирующий, комментировать здесь нечего.

По отряду астронавтов США аналогичных сведений у меня нет. Но даже отрывочные данные свидетельствуют: онкология косит и американских звездоплавателей. Вот неполный список жертв страшной болезни: Джон Свайгерт-младший - рак костного мозга, Дональд Слейтон - рак мозга, Чарлз Вич - рак мозга, Дэвид Уолкер - рак, Алан Шепард - лейкемия, Джордж Лоу - рак толстой кишки, Рональд Пэриз - опухоль головного мозга.

Хорошо известно: профессия космонавта опасна. Но пора, думается, сделать и следующий шаг - признать, что полеты являются чрезвычайно опасным делом. Космическим руководителям и ученым надо бы заниматься усилением защиты членов экипажа от радиации, а не скрывать правду и не обрушиваться с обвинениями на журналистов, публикующих неприятные цифры.

За один полет на орбиту Земли каждый член экипажа получает такое облучение, как если бы 150-400 раз побывал на обследовании в рентгеновском кабинете.

Проблемы доноров костного мозга никого не волнуют

06.02.2019 в 17:48, просмотров: 9618

Каждые 20 минут очередной человек в России узнает, что болен раком крови. Специалисты уже называют это заболевание национальной угрозой безопасности страны. Смертность от лейкоза у наших граждан в разы выше, чем в США и европейских странах.

В большинстве случаев больных вполне можно спасти, для этого достаточно расширить Национальный регистр доноров костного мозга (который был создан и развивается сейчас только усилиями благотворительных организаций) до полумиллиона человек. Однако государство не торопится помогать волонтерам, и в стране до сих пор нет даже закона о донорстве костного мозга. В результате каждый день обычные граждане собирают средства на лечение за рубежом очередного несчастного, но далеко не всегда деньги успевают вовремя дойти до адресата.

Родить сироту

30-летняя Рита из Краснодарского края (имя изменено) столкнулась с тяжелым заболеванием во время беременности. После сдачи очередного анализа крови девушку срочно отправили к онкологу, который диагностировал у пациентки лейкоз. Сейчас Рита находится на 32-й неделе беременности, врачи будут ждать еще 4 недели, чтобы ребенок подрос, и проводить кесарево сечение. Проблема в том, что до операции девушку не могут нормально лечить, ей дают лишь щадящую химиотерапию, чтобы не навредить малышу. В результате состояние самой матери стремительно ухудшается. Вместо того чтобы, как все будущие мамочки, мечтать о будущем малыше, Рита день и ночь думает только о том, что он может уже родиться сиротой.

Сейчас стало ясно, что для спасения девушке срочно требуется подходящий по генотипу донор костного мозга, кроветворные клетки которого можно было ей пересадить. А в российском регистре доноров костного мозга, где сейчас есть данные лишь около 90 тысяч добровольцев, подходящего человека не оказалось.

В Международном регистре хранятся данные более 32 миллионов доноров, однако шансов найти своего генетического близнеца среди людей другой национальности значительно меньше, чем среди своих. Сейчас волонтеры пытаются через соцсети призвать краснодарцев, да и всех россиян сдать кровь на типирование, чтобы помочь Рите. Но время диктует свои условия — если в течение нескольких месяцев донор не будет найден, девушка погибнет, а малыш останется без матери.

Призывы сдать свою кровь и стать донором костного мозга, чтобы спасти чью-то жизнь, звучат в соцсетях практически каждую неделю. Скорость распространения лейкоза в нашей стране уже называют реальной угрозой национальной безопасности. Хотя для того, чтобы спасти большую часть заболевших, достаточно всего лишь расширить Национальный регистр доноров хотя бы до полумиллиона человек. Однако государство пока не спешит принимать участие в активном развитии регистра доноров, а добровольцев, готовых отдать свои клетки, по всей стране ищут простые неравнодушные люди и волонтеры благотворительных организаций.

Спасение утопающих — как всегда

Снежана Каратаева, 32-летняя жительница сибирского села Ермаковское, стала волонтером по поиску доноров костного мозга после того, как беда пришла в ее собственную семью. Снежана — мать-одиночка двоих детей, два года назад у ее младшей годовалой дочери Даны обнаружили лейкоз.

В результате за неимением других вариантов, чтобы дать Дане хоть один шанс на спасение, врачи пересадили девочке костный мозг матери. Однако организм малышки не выдержал, и вскоре она умерла. И Снежана поняла, что не найдет покоя, если не попытается предотвратить многочисленные смерти от лейкоза в будущем. После того, что случилось, она не могла просто так сидеть и лить слезы.

— Мы собрались тогда с другими мамами, посовещались и решили обратиться в Национальный регистр костного мозга имени Васи Перевощикова, который в тот момент создавала известная благотворительная организация, — вспоминает Снежана. — Мы попросили организовать забор крови у жителей нашего села для регистра. Главврач нашей Ермаковской больницы тоже нам в этом посодействовал, попросил медсестру Лену выйти в выходные на работу для взятия образцов. В конце концов после моих убеждений врач даже сам согласился стать потенциальным донором и сдал кровь. Конечно, соглашались далеко не все, у многих людей есть предрассудки, они боятся, что это опасно для их здоровья, поэтому некоторые реагировали на меня с моим предложением как на сумасшедшую. Самое неприятное, что даже один из отцов, у которого недавно умерла от лейкоза дочь, отказался сдавать кровь под предлогом, что быть донором смертельно опасно. Кто-то вообще приходил с вопросами, сколько ему за это заплатят. Тем не менее нормальных людей тоже нашлось немало, тех, кто понимал, что реально могут в будущем спасти чью-то жизнь. Когда человеку пересаживают костный мозг, у него группа крови становится как у донора. Так что рано или поздно в чьих-то венах потечет и наша, ермаковская.

Умирающих может спасти каждый

В феврале 2015 года в России от рака крови скончался 9-летний мальчик из Удмуртии Вася Перевощиков. Мальчик мужественно боролся с болезнью несколько месяцев, пока ему всем миром собирали деньги на трансплантацию и пытались найти совместимого донора. Однако донор так и не был найден, после пересадки костного мозга от родного отца у мальчика начались тяжелые осложнения, от которых Вася скончался. К сожалению, очень часто близкие родственники не подходят в качестве доноров.

В результате первый Национальный регистр костного мозга, созданный и поддерживаемый одной из крупнейших благотворительных организаций, был назван в память о Васе его именем. Главной задачей регистра было объединить в одну инфосистему 14 реестров различных клиник и перевести данный вопрос на уровень национального проекта. До создания регистра в нашей стране вообще не существовало единого регистра доноров костного мозга, были лишь разрозненные базы отдельных клиник. Сейчас в национальном регистре хранится около 90 тысяч образцов потенциальных доноров, но этого по-прежнему очень мало. По оценкам специалистов, чтобы спасать своими силами, без помощи из-за рубежа, всех больных, регистр должен содержать по крайней мере полмиллиона образцов крови. Для сравнения — в крупнейших регистрах Европы и США хранятся данные более 8 миллионов доноров.

— Дело в том, что трансплантация костного мозга от зарубежного донора стоит в разы дороже, чем от российского, — объясняет руководитель отдела рекрутинга доноров Национального регистра доноров костного мозга Евгения Лобачева. — У большинства семей нет денег, чтобы оплатить расходы, поэтому эти средства с помощью СМИ начинают собирать благотворительные организации. Болезнь во многих случаях развивается очень быстро, в результате нужную сумму часто просто не успевают собрать вовремя, и человек умирает. При этом если донор для больного находится в российском регистре, то его активация обходится всего в 400 тысяч рублей, и эти расходы на себя берет благотворительная организация. Государство в этом процессе, к сожалению, не участвует. Активация донора — это расходы на его прилет в клинику, проживание, питание, полное обследование и непосредственно сам забор клеток. Большая часть расходов уходит на медицинскую часть — обследование и забор клеток у донора.

Считается, что у каждого человека вероятность встретить подходящего донора, фактически своего генетического близнеца, составляет примерно 1 к 10 тысячам. Близкие родственники, в основном родные братья и сестры оказываются совместимы с больными лишь в 25% случаев. В связи с этим большинству заболевших приходится искать донора на стороне, а исследования показывают, что генетического близнеца значительно проще найти среди людей своей нации. Еще и поэтому нужно всеми силами расширять российский регистр доноров и включать в него в том числе образцы малочисленных народов России.

С осени 2018 года в России стать потенциальным донором костного мозга, то есть внести свои данные в регистр, может любой человек в возрасте от 18 до 45 лет, весящий более 50 килограммов и не страдающий рядом серьезных заболеваний, такими как ВИЧ, вирусный гепатит, ишемическая болезнь сердца, алкоголизм, нарушения зрения и слуха и др. Одна из ведущих частных лабораторий в данный момент осуществляет забор крови у потенциальных доноров бесплатно в Москве и других городах РФ. После забора крови из вены в лаборатории производят так называемое типирование, определение HLA-генотипа, по которым медики впоследствии определяют, подходит ли данный донор тому или иному человеку. В случае если человек подойдет для пересадки, с ним свяжутся и попросят приехать в город, где находится пациент, для обследования.

— Конечно, бывают случаи, когда доноры из регистра после звонка из клиники отказываются участвовать в пересадке, — говорит Евгения Лобачева. — Никто же не знает, когда ему позвонят после забора крови, это может не случиться вообще никогда, а может через несколько лет или даже десятилетий. Обстоятельства у людей меняются, человек может сам заболеть или женщина из базы может оказаться в положении. Обидно, когда люди просто передумывают, все-таки намерение стать донором — серьезная вещь, от этого зависит чья-то жизнь, поэтому нужно принимать решение взвешенно. Доноров вообще искать очень непросто, так как люди не понимают, как происходит пересадка костного мозга. Я слышала сомнения, мол, если женщина станет донором костного мозга, она никогда не сможет потом родить. Это же полный абсурд! В результате пока волонтерам удается включать в регистр лишь около 15–20 тысяч доноров в год.

СПРАВКА "МК"

Костный мозг находится внутри тазовых и длинных трубчатых костей, а также в грудине и костях черепа. Он состоит в числе прочего из гемопоэтических стволовых клеток, отвечающих за производство крови, которые и необходимы при пересадке. Эти клетки и отвечают за производство крови. Существует два способа забора данных клеток у донора: извлечь из тазовой кости под общим наркозом или выделить из крови. Выбор метода забора всегда остается за донором. Большинство предпочитает второй метод, в ходе которого из вены одной руки забирают кровь и отфильтровывают нужные клетки, а затем возвращают кровь в другую руку. Процесс занимает около 4–5 часов, через несколько дней организм донора полностью восстанавливается, здоровому человеку эта процедура никак не угрожает.

Реальные российские доноры, люди, чья кровь уже помогла спасти чью-то жизнь, нередко сами становятся волонтерами по поиску новых генетических близнецов для заболевших людей. Во многих случаях через два года, когда больной считается полностью излечившимся, по желанию обеих сторон даже происходят знакомства и встречи между донором и реципиентом. До этого срока вся личная информация строго засекречена и доступна только ограниченному кругу специалистов регистра.

30-летняя Наталья Кельсина из Ижевска стала донором в 2013 году для маленького мальчика Миши из Челябинской области. Через несколько лет произошла их первая встреча, сейчас ребенку уже 7 лет, и он полностью здоров.

— Я стала потенциальным донором совершенно случайно, просто сдала кровь на одной из акций, посвященной Дню защиты детей, — вспоминает Наталья. — Честно говоря, я тогда совершенно не понимала всей серьезности ситуации, думала, что я уже герой, так как сдала кровь. Когда мне позвонили и сообщили, что я подхожу как донор, я уже и забыла об этом, у меня был годовалый ребенок, и решиться на поездку было очень непросто. Но от меня зависела чья-то жизнь, поэтому отказаться было просто невозможно. В общей сложности я потратила 10 дней на обследование, непосредственно забор клеток и восстановление под присмотром врачей. Ничего страшного в этом абсолютно не было, хотя я выбрала вариант забора клеток из тазовой кости под наркозом. Как только наркоз отошел, я спокойно встала с кушетки и впоследствии никаких недомоганий не ощущала. Через несколько лет мне удалось встретиться с Мишей, донором которого я стала, это была общая встреча, где встречались несколько пар доноров и реципиентов. Это оказалось очень важно для обеих сторон, ведь мы теперь по сути одной крови.

В данный момент все усилия по расширению российского регистра доноров преимущественно лежат на волонтерах и благотворительных организациях. Люди, уже прошедшие путь донора, пытаются убедить других граждан последовать их примеру. Так, Любовь Белозерова из Санкт-Петербурга через год после забора клеток родила абсолютно здорового мальчика, с тех пор она рассказывает другим женщинам, что трансплантация костного мозга никак не может стать помехой для материнства. Наоборот, чем больше людей войдет в регистр, тем больше шансов на спасение, если что-то вдруг случится с твоим собственным малышом.

Однако болезнь развивается стремительно, а государственная машина движется слишком медленно. В результате каждый день с экранов телевизоров и в постах в соцсетях мы узнаем об очередном умирающем, которому срочно требуется помощь, чтобы собрать средства на пересадку костного мозга от иностранного донора. И самое страшное, что в любой момент о такой же помощи придется просить кому-то из нас для себя или своих близких…

Заголовок в газете: Найти своего ангела
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №27898 от 7 февраля 2019 Тэги: Смерть, Дети , Клиники, Финансы, Анализы Организации: Министерство здравоохранения Места: Россия, США, Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, Екатеринбург