Когда друг оказался вдруг и не друг и не враг а рак
Если друг оказался вдруг
И не друг и не враг, а – так..
Если сразу не разберёшь,
Плох он или хорош -
Парня в горы тяни – рискни,
Не бросай одного его,
Пусть он в связке с тобой в одной -
Там поймешь, кто такой
Если парень в горах – не ах,
Если сразу раскис – и вниз,
Шаг ступил на ледник – и сник,
Оступился – и в крик,
Значит, рядом с тобой чужой,
Ты его не брани – гони:
Вверх таких не берут и тут
Про таких не поют
Если ж он не скулил, не ныл,
Пусть он хмур был и зол, но шёл,
А когда ты упал со скал,
Он стонал, но держал,
Если шёл за тобой, как в бой,
На вершине стоял, хмельной,
Значит – как на себя самого,
Положись на него…
БАЛЛАДА О ДРУГЕ (Э. Асадов)
Когда я слышу о дружбе твердой,
О сердце мужественном и скромном,
Я представляю не профиль гордый,
Не парус бедствия в вихре шторма,-
Я просто вижу одно окошко
В узорах пыли или мороза
И рыжеватого щуплого Лешку -
Парнишку-наладчика с "Красной Розы".
Дом два по Зубовскому проезду
Стоял без лепок и пышных фасадов,
И ради того, что студент Асадов
В нем жил, управдом не белил подъездов.
Ну что же - студент небольшая сошка,
Тут бог жилищный не ошибался.
Но вот для тщедушного рыжего Лешки
Я бы, наверное, постарался!
Под самой крышей, над всеми нами
Жил летчик с нелегкой судьбой своей,
С парализованными ногами,
Влюбленный в небо и голубей.
Они ему были дороже хлеба,
Всего вероятнее, потому,
Что были связными меж ним и небом
И синь высоты приносили ему.
А в доме напротив, окошко в окошко,
Меж теткой и кучей рыбацких снастей
Жил его друг - конопатый Лешка,
Красневший при девушках до ушей.
А те, на "Розе", народ языкатый.
Окружат в столовке его порой:
- Алешка, ты что же еще неженатый? -
Тот вспыхнет сразу алей заката
И брякнет: - Боюсь еще. молодой.
Шутки как шутки, и парень как парень,
Пройди - и не вспомнится никогда.
И все-таки как я ему благодарен
За что-то светлое навсегда!
Каждое утро перед работой
Он к другу бежал на его этаж,
Входил и шутя козырял пилоту:
- Лифт подан. Пожалте дышать на пляж.
А лифта-то в доме как раз и не было.
Вот в этом и пряталась вся беда.
Лишь "бодрая юность" по лестницам бегала,
Легко, "как по нотам", туда-сюда.
А летчику просто была б хана:
Попробуй в скверик попасть к воротам!
Но лифт объявился. Не бойтесь. Вот он!
Плечи Алешкины и спина!
И бросьте дурацкие благодарности
И вздохи с неловкостью пополам!
Дружба не терпит сентиментальности,
А вы вот, спеша на работу, по крайности,
Лучше б не топали по цветам!
Итак, "лифт" подан! И вот, шагая
Медленно в утренней тишине,
Держась за перила, ступеньки считает:
Одна - вторая, одна - вторая,
Лешка с товарищем на спине.
Сто двадцать ступеней. Пять этажей.
Это любому из нас понятно.
Подобным маршрутом не раз, вероятно,
Вы шли и с гостями и без гостей.
Когда же с кладью любого сорта
Не больше пуда и то лишь раз
Случится подняться нам в дом подчас -
Мы чуть ли не мир посылаем к черту.
А тут - человек, а тут - ежедневно,
И в зной, и в холод: "Пошли, держись!"
Сто двадцать трудных, как бой, ступеней!
Сто двадцать - вверх и сто двадцать - вниз!
Вынесет друга, усадит в сквере,
Шутливо укутает потеплей,
Из клетки вытащит голубей:
- Ну все! Если что, присылай "курьера"!
"Курьер" - это кто-нибудь из ребят.
Чуть что, на фабрике объявляется:
- Алеша, Мохнач прилетел назад!
- Алеша, скорей! Гроза начинается!
А тот все знает и сам. Чутьем.
- Спасибо, курносый, ты просто гений!-
И туча не брызнет еще дождем,
А он во дворе: - Не замерз? Идем!-
И снова: ступени, ступени, ступени.
Пот градом. Перила скользят, как ужи.
На третьем чуть-чуть постоять, отдыхая.
- Алешка, брось ты!
И снова ступени, как рубежи:
Одна - вторая, одна - вторая.
И так не день и не месяц только,
Так годы и годы: не три, не пять,
Трудно даже и сосчитать -
При мне только десять. А после сколько?!
Дружба, как видно, границ не знает,
Все так же упрямо стучат каблуки.
Ступеньки, ступеньки, шаги, шаги.
Одна - вторая, одна - вторая.
Ах, если вдруг сказочная рука
Сложила бы все их разом,
То лестница эта наверняка
Вершиной ушла бы за облака,
Почти не видная глазом.
И там, в космической вышине
(Представьте хоть на немножко),
С трассами спутников наравне
Стоял бы с товарищем на спине
Хороший парень Алешка!
Пускай не дарили ему цветов
И пусть не писали о нем в газете,
Да он и не ждет благодарных слов,
Он просто на помощь прийти готов,
Если плохо тебе на свете.
И если я слышу о дружбе твердой,
О сердце мужественном и скромном,
Я представляю не профиль гордый,
Не парус бедствия в вихре шторма,-
Я просто вижу одно окошко
В узорах пыли или мороза
И рыжеватого, щуплого Лешку,
Простого наладчика с "Красной Розы".."
Если друг твой в словесном споре
Мог обиду тебе нанести,
Это горько, но это не горе,
Ты потом ему все же прости.
В жизни всякое может случиться,
И коль дружба у вас крепка,
Из-за глупого пустяка
Ты не дай ей зазря разбиться.
Если ты с любимою в ссоре,
А тоска по ней горяча,
Это тоже еще не горе,
Не спеши, не руби с плеча.
Пусть не ты явился причиной
Той размолвки и резких слов,
Встань над ссорою, будь мужчиной!
Это все же твоя любовь!
В жизни всякое может случиться,
И коль ваша любовь крепка,
Из-за глупого пустяка
Ты не должен ей дать разбиться.
И чтоб после себя не корить
В том, что сделал кому-то больно,
Лучше добрым на свете быть,
Злого в мире и так довольно.
Но в одном лишь не отступай,
На разрыв иди, на разлуку,
Только подлости не прощай
И предательства не прощай
Никому: ни любимой, ни другу!
РАЗГОВОР С ДРУГОМ
Знакомя, друг сказал мне сокровенно:
- Рекомендую: Коля. Пианист.
Прекрасный парень и душою чист,
И ты его полюбишь непременно!
"Прекрасный парень" в меру был живой.
Сел за рояль, Прокофьева сыграл,
Смеялся шуткам, подымал бокал,
Потом простился и ушел домой.
Ушел и канул в темноту и снег.
И я спросил у друга своего:
- Вот ты прекрасным называл его.
А чем прекрасен этот человек?
С минуту друг растерянно молчал.
Ходил, курил и молвил наконец:
- Он никому вреда не причинял,
Не лицемер, не склочник, не подлец.
И вновь спросил я друга своего:
- А доброго он людям сделал много? -
Мой друг вздохнул:- Да вроде ничего.
И все-таки он неплохой, ей-богу!
И тут мелькнуло: а не так ли я
Хвалю порой того, кто не подлец?
Но сколько рядом истинных сердец?
И все ль друзья действительно друзья?
Не прямодушен - ладно, ничего!
Не сделал зла - приветствуем его.
Мог утащить, а он не утащил
И чуть ли уж не подвиг совершил.
Иль, скажем, парень в девушку влюбился,
Жениться обещал. И под конец
Не оскорбил, не бросил, а женился -
И вот уже герой и молодец!
А то вдруг вам как на голову снег
Свалилось горе. Друг о том проведал.
Он мог добить, предать, но он не предал.
Нет, не помог ничем, а лишь не предал,-
И вот уж он "прекрасный человек".
Смешно, но факт: мы, будто с ценной ношей,
Со странной меркой носимся порой:
"Прекрасный"- лишь за то, что не плохой,
А не за то, что истинно хороший!
Так не пора ль действительно начать
С других позиций доблести считать?
Эдуард Асадов. Остров Романтики.
Москва: Молодая гвардия, 1969.
Где нет полной откровенности, полной доверенности, где скрывается хотя малость какая-нибудь, там нет и не может быть дружбы.
Друг мне тот, кому все могу говорить.
Многие, которые кажутся друзьями, на самом деле не суть друзья, и наоборот, некоторые, не кажущиеся друзьями, на самом деле друзья.
Мы не столько нуждаемся в помощи друзей, сколько в уверенности, что мы ее получим.
Все может отдать мужчина своему верному другу, - все, только не ту женщину, которую любит.
Сократ - друг, но самый близкий друг - истина.
Мне не нужно друга, который, во всем со мной соглашаясь, меняет со мною взгляды, кивая головой, ибо тень то же делает лучше.
Плутарх
Близкое общение - вот откуда берут начало нежнейшая дружба и сильнейшая ненависть.
Антуан Ривароль
Товарищи - только те, кто, держась за один канат, общими усилиями взбираются на горную вершину и в этом обретают свою близость.
Антуан де Сент-Экзепюри
Дружба кончается там, где начинается недоверие.
Настоящий друг с тобой, когда ты не прав. Когда ты прав, всякий будет с тобой.
Марк Твен
Трусливый друг страшнее врага, ибо врага опасаешься, а на друга надеешься.
Лев Николаевич Толстой
Сопереживать страданиям друга может всякий, а вот успехам - лишь натура необычайно тонкая.
Оскар Уайлд
Дружба проникает в жизнь всех людей, но для сохранения ее порой приходится сносить и обиды.
Истинная дружба должна быть откровенна и свободна от притворства и поддакивания.
Каждый любит самого себя не с тем, чтобы получать какую-либо награду за свою любовь, а потому, что каждый сам себе дорог. Если не применить то же самое к дружбе, то мы никогда не найдем истинного друга; ведь друг для каждого - это второй он сам.
Кто настолько глух, что даже от друга не хочет услышать правды, тот безнадежен.
Когда дружба начинает слабеть и охлаждаться - она всегда прибегает к усиленной вежливости.
Не скреплена дружба умом - легко расторгает ее и глупость.
Только настоящий друг может терпеть слабости своего друга.
Мудрый выбирает себе друга веселого и сговорчивого.
Не следует испытывать ни тех, кто быстро готов на дружбу, ни тех, кто нерешителен, ради дружбы следует и рискнуть.
Если ты кого-нибудь считаешь другом и при этом не веришь ему, как самому себе, значит, ты заблуждаешься и не ведаешь, что есть истинная дружба.
Умирает человек, и в тот же день умирает и его верный пёс. И они оба бредут по дорожке и видят забор и ворота, на которых написано: "Рай". Подойдя поближе, хозяин замечает табличку: "С собаками вход воспрещён!". Тяжко вздохнув, парочка поворачивает налево, движется по дорожке вдоль забора и неожиданно оказывается у калитки без всяких надписей, из которой выходит Апостол Пётр. В недоумении мужчина спрашивает: "Но на той двери тоже ведь было написано "Рай", что там?". "Нет, мои милые, там ад. Просто сюда доходят те, кто не предаёт своих друзей. ".
Другие статьи в литературном дневнике:
- 31.05.2012. ***
- 29.05.2012. ***
- 24.05.2012. ***
- 21.05.2012. Интересные семейные тибетские обычаи.
- 20.05.2012. ***
- 19.05.2012. ***
- 18.05.2012. ***
- 17.05.2012. ***
- 15.05.2012. Если друг оказался вдруг.
- 14.05.2012. ***
- 12.05.2012. ***
- 10.05.2012. ***
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
Рассказывает Леонид Елисеев:
Вот и подошел я к самому трудному для себя месту: к истории написания песни "Если друг оказался вдруг. " Действительно, произошло это почти на моих глазах и я, можно сказать, единственный тому свидетель. Было это в самом начале съемок к/ф "Вертикаль". Мы несколько часов поговорили с Володей в автобусе на стадиончике у гостиницы "Иткол", ожидая вертолет, который по каким-то причинам задерживался. Говорили на разные темы, но большей частью, конечно, о горах, об альпинизме. Володя спросил:
- А тебя-то что именно привело в горы?
Трудный вопрос, непросто на него ответить - очень личное объяснение у каждого. Я ответил, что это и притягательность горных красот, которые, невозможно, однажды увидев, покинуть навсегда. Что альпинизм дает переоценку всему, что нас окружает в обыденной жизни, чем мы пользуемся, принимая все прекрасное как должное. Ну а главное - это преодоление многих сложностей, связанных с риском, что требует от каждого восходителя силы, ловкости, мужества и больших волевых качеств. В альпинизме, как ни в каком другом виде спорта, проявляются личные качества человека; здесь можно увидеть, кто есть кто и посмотреть на себя в сложных условиях. И чем трудней и трагичней ситуация, тем глубже проявление моральных и волевых качеств человека.
Как пример всему вышесказанному, я рассказал ему один случай, который произошел с группой, где я был руководителем. Я рассказывал, Володя внимательно слушал - он умел это делать как никто!
История простая. Летом 1955 года мы совершали обычное спортивно-тренировочное восхождение на вершину Доппах в Дигории. Я шел руководителем, в группе было шесть человек - три связки: Елисеев-Ласкин, Морозов-Иванова, Гутман-Кондратьев. Все шло нормально.
Поднимались с перемычки на гребень, откуда до вершины путь шел уже по нему. На этом пути надо было преодолеть сложный ледовый склон. Я в то время неплохо владел ледовой техникой и решил все три двойки связать в одну связку, чтобы только первый шел с нижней страховкой. Я до сих пор убежден, что действовал правильно, хотя есть другие мнения. Но у гор "его величество случай" всегда в запасе, и события приняли непредвиденный оборот. Быстро прошли ледовый склон, вышли на скалы - 80-метровый бастион, за которым был выход на гребень. Метров через 40-50 я организовал надежную страховку за скальный выступ - точнее, за огромную скалу-монолит, заснеженную по бокам,- принял к себе идущего вторым Ласкина, своего старого напарника по связке. С ним мы ходили на вершины высшей категории трудности, попадали в разные переплеты, из которых он выходил, как говорится, с честью.
Ласкин быстро переналадил страховку и стал принимать идущего третьим Славу Морозова - мы по-прежнему шли одной связкой, нижний все еще находился на середине ледового склона. Я продолжал подъем, Ласкин страховал меня снизу. Пройдя несколько метров, услышал душераздирающий крик. Я оглянулся и увидел, что верхняя часть скалы, на которой держалась вся наша страховка, медленно отходит от стены - видно, пришло ее время упасть. Кричал Ласкин: он совсем, похоже, потерял голову от происходящего и ничего не предпринимал, хотя стоял рядом, вполне мог бы сбросить с отходящей скалы наши веревки - и все было бы нормально.
Правда, скала при падении могла еще задеть идущих ниже, но мы поднимались не строго вертикально, а немного наискось, с уклоном вправо, так что могло никого и не задеть, как впоследствии и оказалось.
Меня охватили гнев и досада: так нелепо, без драки, без ожесточенной борьбы, надо погибать. Сейчас скала сорвет Ласкина, он - меня, я - остальных, если не выдержит страховка. Подо мной было около 70 метров пройденной скальной стены. Шансов уцелеть никаких. Мысли мелькали быстро, подумал о близких, которым предстояло пережить еще одну трагедию, но голова работала ясно, и страха особого не испытывал - было не до него.
Ласкина сорвало, веревка между нами натянулась. Но руки у меня были сильные, видно так инстинктивно вцепился в гребень, что, когда меня все-таки сорвало, гора выстрелила мной, как катапульта, и я пролетел над пройденной скальной стеной, не задев ее. Это дало мне шанс на спасение. Пролетев в свободном падении более ста метров, я "приледнился" на только что пройденный ледовый склон, но падение продолжалось почти с той же скоростью, только сильные рывки от срыва Морозова и Ивановой несколько замедлили движение. Вот еще несколько рывков - это вылетали наши ледовые крючья, они все же делали свое дело, гасили скорость.
Все, кроме меня и Ласкина были в кошках - они временами впивались зубьями в лед и опрокидывали, кувыркали, хлестали тела о склон. Особенно неудачно падал Слава Морозов. Мы с ним какое-то время летели параллельно, и, видя его падение, у меня не оставалось надежды, что он будет жив.
Сорвало пятерых. На шестом, Леше Кондратьеве, веревка оборвалась, и он остался один посередине ледового склона, без страховки. Но в тот момент никто из нас, конечно, этого не заметил.
Все мы удачно пролетели над огромным бергшрундом - помог нависший над ним снежный карниз. За бергшрундом ледовый склон постепенно выполаживался и переходил в снежный, на нем мы вскоре и остановились - наша веревка опоясала серак (ледовую глыбу).
Последний рывок был настолько сильным, что в течение нескольких минут я не мог отдышаться. Когда я наконец приподнялся и осмотрелся, то увидел картину, на которую, как говорится, без слез и смеха трудно было смотреть: все стонали и охали, стараясь как-то высвободиться из веревок и снега, в который их с силой впечатало. Шевелились все, кроме Славы. Он лежал на спине, головой вниз по склону, стекла в очках были выбиты. С трудом освободившись от веревок - пальцы не работали, - я подошел к нему, приподнял за плечи, чтобы развернуть его головой вверх, и в этот момент он приоткрыл глаза и сказал: "Ну вот, и конец экспедиции". Правда, выразился он немного иначе, но для меня его слова прозвучали не как конец, а как победный сигнал к жизни. Слава жив, все живы! Положение не из лучших, но надо действовать!
Все живы? Нет, нас только пятеро. А где шестой? Не хватало Леши Кондратьева. И как же полегчало на душе, когда, посмотрев вверх, я увидел его на середине склона, целого и невредимого. Он стоял неподвижно и смотрел вниз, еще не осознавая, что произошло. Мне трудно представить, что чувствовал Леша, глядя на наше падение, но точно знаю, что его переживания были намного сильнее наших. Нема Гутман, после срыва которого веревка оборвалась, сказал позже: "Как здорово, что я перелетел этот крюк, - я бы не хотел безучастно видеть все, что с вами происходило."
Я окликнул Ласкина, он отозвался. С тудом, но мы договорились, что он будет сам со всевозможной осторожностью спускаться на перемычку. У него еще остались три ледовых крюка, несколько карабинов и конец веревки.
У Гутмана были повреждены обе ноги; у Ивановой разбита голова и разодрана кисть руки, сильно побито все тело. Ласкин внешне выглядел нормально, но что-то у него случилось с головой, он заговаривался, речь была бессвязной. Сильнее всех пострадал Слава. Он не мог двигаться, надо было его транспортировать. Сделать это сами мы не могли.
Из меня и Гутмана получился один вполне работоспособный человек, мы поставили палатку, уложили в нее пострадавших. Гутман начал готовить чай, а я решил подняться на перемычку и сообщить по рации в лагерь о наших делах. Для этого мне нужно было преодолеть трещину и подняться метров на 70 по ледово-снежному склону. Взял в руки ледовый крюк и ледоруб. Держать их мог только большими пальцами каждой руки - связки остальных пальцев не работали: видно, крепко я держался за скалы, когда меня срывало.
Нижний край трещины отстоял от верхнего метров на пять, но метры эти были совершенно вертикальны. Не могу объяснить, как с поврежденными пальцами мне удалось пройти это место. Наверно, только из-за выдачи всех потенциальных возможностей, которые заложены в каждом из нас, вот только выдать их может не каждый и не всегда. Начал подниматься по склону дальше, но склон уже успел оттаять, и без кошек идти было невозможно.
Пришлось вернуться. Надел кошки, прошел трещину, поднялся еще метров на десять и услышал крики Леши - он уже стоял на перемычке. Мы с ним оценили обстановку и решили, что он один спустится в лагерь и вернется со спасотрядом.
К вечеру пришли спасатели. Они навесили перильную веревку от перемычки до нашей палатки, двое спустились к нам, а рано утром начались транспортировочные работы. Когда я увидел, что спасатели, имея навешенные перила, потратили на преодоление той же трещины около часа, я понял, что вчера только непонятная внутренняя сила помогла мне дважды пройти этот путь туда и обратно.
О самой транспортировке, которая проходила в относительно несложных условиях, я Володе не рассказывал. Хотя люди вели себя там по-разному.
После продолжительной паузы Володя спросил: "А что было со Славой?" Я ответил, что у Славы серьезных повреждений не оказалось, он довольно быстро поправился и через месяц отработал одну смену инструктором в альплагере. Следующий сезон он отходил очень удачно, а в 1957 году погиб на Ушбе.
Вот такую историю рассказал я Высоцкому. Конечно, разговор шел иначе: он уточнял детали, переспрашивал непонятное. Разговоривали несколько часов, никуда в этот день не спешили.
На следующее утро ко мне в номер влетел радостно-возбужденный Володя:
- Ну, как спалось? - и, не дожидаясь ответа, добавил: давай быстрей спускайся ко мне.
Я быстро оделся и спустился. Володя был по-прежнему возбужден, но, как мне показалось, к этому добавилось и нетерпение. Его настроение передалось мне. Я сел в кресло, в котором сидел обычно, Володя на кровать. Нас разделял журнальный столик, на котором, ближе к Володе, лежал мелко исписанный листок со стихами. Он сидел и смотрел на меня, слегка пригнувшись к гитаре.
В этот момент мне показалось, что он внутренне готовится к прыжку. И наконец, ударив по струнам, он запел:
"Если друг
Оказался вдруг
И не друг, и не враг,
А так. "
У каждого есть друзья. У дружелюбного человека их много. У недружелюбного мало.
У Беллы Ахмадулиной уже иной подход, чисто женский. Дружба и любовь – всё одно. С отдачей себя. Правда, для получения чего-то потом, но сначала – отдавание.
«По улице моей который год звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход той темноте за окнами угоден…
…Так призови меня и награди! Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди, умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу, на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу, и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек, твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех, кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль, свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам, объявит свои детские секреты.
Как же это - появляется и снова уходит, растворяется? И как кончается дружба?
Никогда сразу. Даже если друг уехал далеко и надолго, как бывает у друзей-одноклассников (не сетевых), однокашников, сослуживцев, которых соединяла в какой-то период жизни одна система, одна общность. А потом жизнью их развело.
Моментами приходит ностальгия. Но попытки вернуть дружбу тщетны. Даже если этого вдруг захотелось тебе, то ему, другому, уже этого не надо. У него новые интересы, новые желания, новые друзья. Он адаптировался в своей обстановке, а ты его тянешь в былое. Если ты не адаптировался в своём аквариуме – это твои проблемы.
Если дружба ушла, то уже не возвращается. Можно только окунуться в воспоминания о дружбе, если, к примеру, душевно посидеть в ресторане. Но вынырнуть очень скоро придётся.
Бывает, что тебя в какой-то момент перестаёт наполнять жизнь и ты ищешь наполнения в прошлом. А прошлое – это то, что не существует, чего уже нет. Кажется, что что-то осталось. Но это осталось у тебя и не обязательно - у другого. У него может быть наполнение другим, чем-то своим. Так работает наш эгоизм. У тебя свой, у него – свой.
Мне выдалось участвовать в эксперименте. Его не устраивали специально. Его проводила жизнь, её обстоятельства. Так получилось.
Я долго жил вдали от былых друзей. Потом вернулся в город, куда все они намного раньше меня стеклись.
Пока был далеко, меня вспоминали. Когда приезжал, мы встречались и как будто ощущали прежнюю дружбу. Я не был обузой.
Как только я переехал и стал жить рядом – большинство даже перестали звонить.
Я бывших друзей не виню. Они не хуже меня. Просто они другие и имеют на это право – быть другими.
Во мне ещё жила память, не искажённая текущим бытием. А это не что иное, как иллюзия. Потому как память – это прошлое. Она влияет на настоящее и будущее, но не очень и не у всех.
Говорят, что друзей не выбирают. Кто и почему так говорит? Сказал-то, видимо тот, кто это понял, а все другие подумали и с этим согласились.
И бывает, что друзья уходят. Или расходятся. А кто виноват? Почти каждый думает, что во всяком случае уж конечно же не он. Ну, может быть, я что-то и сделал не так, но вот он… такой-сякой…
В одну реку не войдёшь дважды. Жизнь течёт и уносит не только проблемы и радости, но и тех, с кем их когда-то делил.
Даже у реки есть мели и омуты, а уж у жизни и подавно. Бросишь две щепки - и их понесло… Чтобы оставаться вместе, щепкам нужно держаться. Или одна должна за другую зацепиться. Но это разные вещи - когда вместе и когда кто-то цепляется. Тогда один не свободен. А в дружбе должна быть свобода.
Иначе это уже не дружба, а зависимость. Развалиться может только то, что не имеет скрепы.
Дружба – это как раз и есть такая скрепа.
Дружить – друга жизнью жить. Принимать и понимать его жизнь. Полностью с ним рефлексировать. Такой заложен смысл.
А для детей дружить – значит играть вместе. Пока играю – дружу. Пока интересно, пока даёшь игрушку, - дружу. Не играешь и не даёшь, – не дружу. И этот стереотип так и остаётся, для многих – на всю жизнь.
Ну вот и думаем дальше, была ли у нас она, - дружба. А с того, чего не было и нет, какой спрос?
У дружбы прекрасное начало. Случайное пересечение рождает разговор, который превращается в посиделки за чашкой кофе и задушевные беседы до утра. Вы схожи в симпатиях и антипатиях, нашли общих знакомых и вместе проводите время за разными активностями.
И все же что-то не так. Кажется, это общение — начало красивой дружбы, так в чем же проблема?
Неправильный друг — человек, с которым наверняка сложатся или уже складываются деструктивные отношения. Но как разобраться, кто перед нами? Вот десять типов друзей, которых следует избегать, по мнению эксперта.
Петр недоволен недавней покупкой жены. За последние несколько лет их финансовое положение ухудшилось, и он обзывает жену транжирой. При этом сам недавно купил новую лодку на смену старой, но не собирается брать на себя ответственность за собственные расходы. Вместо этого он предъявляет обвинения супруге.
Почти каждую встречу Лиза жалуется на свою работу. И вообще жалуется. То срок был нереальным. То ванная грязная. Хуже того, она критикует любую новую идею или предложение задолго до того, как они будет проверены или реализованы. Просто быть рядом с ней — уже утомительно.
За жалобой на самом деле скрывается жажда внимания и желание быть в центре обсуждения.
Влад узнал о новой технике, которая делает его тренировки в зале более эффективными. Но он либо вообще не делится знаниями с друзьями, либо рассказывает только небольшую часть. Накопление информации — это пассивно-агрессивный способ затмить конкурентов.
Не только наши мамы любят навязывать нам чувство вины. Хаммонд приводит еще один пример из жизни: Анна пытается побудить своих друзей-соседей принять участие в праздничном конкурсе. Для убеждения она приводит аргумент: если они не победят другие районы, то стоимость недвижимости на их улице может снизиться.
Она идет еще дальше, отзывая одного соседа в сторону со словами, что его декорации к предстоящему празднику позорят весь район. Использование вины в качестве мотивации — это ее ленивый способ вдохновить друзей.
Во время ужина Александр не может отказаться от возможности продемонстрировать знания, затыкая других и высказывая мнение о последней политической проблеме. Он известен как всезнайка, который часто раздражает окружающих бесполезными подробностями и неоспоримыми фактами.
Мария возвращается из отпуска, взволнованная поездкой и приключениями. Но когда она пытается поделиться с другими историей своего путешествия, друг перебивает ее рассказами о своем отдыхе — более авантюрном, в более дорогом и хорошем отеле и с более красивыми пейзажами.
Мария деморализована его критикой, которую слышит во время показа своих фотографий. Хвастуны просто не в состоянии оставаться в стороне и часто прибегают к унижению окружающих.
Уверенность и улыбка Ивана могут разоружить любого. Кажется, он ловко уклоняется от чувства вины, ускользает от ответственности и манипулирует другими с величайшей легкостью.
Когда иллюзия совершенства начинает рассеиваться и друзья начинают понимать, каков он на самом деле, оказывается, что ему уже удалось подняться на следующий уровень по лестнице дружбы.
Это человек, который кажется слишком хорошим, чтобы быть таким на самом деле. Ведь обманщики любят скрывать свои истинные намерения.
Молчание — далеко не всегда золото. Лена хранит молчание на вечеринках, отказываясь вносить свой вклад в общую беседу, даже когда ей предлагают это сделать. Вместо этого она смотрит на друзей, как тигр, изучающий добычу.
Она терпеливо ждет подходящего момента для атаки и нападает продуманно, в такой момент, когда другие меньше всего ожидают. Общение с ней учит, что молчание может быть столь же контролирующим, как и словесные издевательства.
Противоположность молчуна человека — болтун. Валентин многословно и долго рассказывает друзьям, насколько важна его роль в обществе и в корпорации, где он работает. Его список побед растет с каждой минутой, все цифры преувеличены.
Любая попытка вернуть его к реальности встречает обвинения в зависти. На самом деле, пишет Хаммонд, болтуны боятся, что их увидят такими, какие они есть на самом деле, и используют слова и цифры, чтобы устрашить возможных конкурентов.
Последние в списке, но не по значимости, злюки. Тоня в ярости и смущении из-за того, что подруга наедине поссорилась с ней из-за непристойного комментария. Так что она направила свою ярость на других друзей, оскорбляя почти всех, кто попался под руку.
В выплескивании гнева у нее нет лимитов: она припомнит, что произошло в прошлом году, перейдет на личности и пройдется по манере одеваться. У Тони плохие навыки управления гневом, что обычно маскирует более глубокие личные проблемы.
Для чего нужны друзья
Действительно ли наши отношения с друзьями так легки и бескорыстны, как всем нам хочется верить? С помощью экспертов мы определили пять основных типов дружбы, чтобы яснее видеть мотивы и понимать особенности наших отношений.
Преодолеть страх любви
Как хочется любить! Каждый из нас, хотя бы в глубине души, мечтает о сильном, ярком, настоящем чувстве, но путь к нему нередко преграждают… наши внутренние страхи. Почему же мы боимся любить?
Читайте также: