Качество жизни больных раком молочной железы

Онкология

По данным ВОЗ рак молочной железы (РМЖ) является наиболее распространенной причиной смерти женщин страдающих онкологическими заболеваниями (более полумиллиона в год) и наиболее часто диагностируемым онкологическим заболеванием среди женщин [3]. Социальная значимость проблемы РМЖ определяется не только показателями последствий лечения, но и изменением качества жизни пациентов. Современные достижения химио- и лучевой терапии в значительной степени увеличили шансы больных на выздоровление. Однако оценка таких критериев эффективности проведенного лечения, как общая выживаемость и продолжительность безрецидивного периода, не всегда удовлетворяют специалистов. При сроках выживаемости более 5 лет одним из главных критериев, определяющих состояние пациентов, эффективность лечения, является качество жизни (КЖ). Качественные характеристики жизни далеко не всегда могут быть обеспечены только применением современных методов противоопухолевого лечения, необходимо использование дополнительных методов воздействия [1].

Показатели физического функционирования были снижены во всех группах обследуемых за счет травматических последствий оперативного вмешательства: боли, ограничения физических нагрузок и объема движений верхней конечности, а так же лимфедемы. В частности, у пациенток с I-II стадией РМЖ уровень физического функционирования был наиболее высоким (80,46±2,64 балла), наименьший показатель был зафиксирован в группе больных с местно-распространенными формами РМЖ (61,72±1,99 балла), а в группе с прогрессированием опухолевого процесса уровень физического функционирования, как ни парадоксально, формировался на более высоком уровне (65,34±2,38 балла).

Другим немаловажным аспектом, оцениваемым в совокупности КЖ у женщин с РМЖ, является ролевое и психоэмоциональное функционирование. Значения, полученные в ходе данного исследования, оказались неутешительными. Большое влияние на ролевое функционирование и психоэмоциональный фон оказывали боязнь распространенности процесса, развития опухоли в другом органе, подавленность, проблемы со сном, наличие ограничений при ежедневном выполнении своих повседневных дел, работы, профессиональных навыков, утрата работоспособности, нереализованность своих возможностей, страх перед смертью. Именно эти проблемы приводят к формированию депрессий и психических отклонений у многих пациенток.

Уровень ролевого, так же как и физического функционирования наибольшего значения достигал в группе пациенток с I-II стадией РМЖ (68,76±2,64 балла), что же касается изменений психо-эмоционального фона, то здесь также доминировала группа пациенток с I-II стадией РМЖ (74,234±2,64 балла), однако отрыв от группы больных с местно-распространенными формами РМЖ был не столь велик (69,88±1,99 балла), равно, как и группы с прогрессированием опухолевого процесса (70,86±2,38 балла) (табл. 2).

Таблица 2. Качество жизни пациенток по функциональной шкале до начала полихимиотерапии (баллы)

Группы	Физическое функционирование	Ролевое функционирование	Психоэмоциональный фон	Когнитивные функции	Социальное функционирование
Пациентки с I-II стадией РМЖ	80,46±2,64	68,76±2,64	74,234±2,64	80,36±2,64	70,86±2,64
Пациентки с местно-распространенными формами РМЖ в III и IV стадии процесса	61,72±1,99	58,76±1,99	69,88±1,99	73,44±1,99	73,12±1,99
Пациентки с прогрессированием опухолевого процесса	65,34±2,38	56,64±2,38	70,86±2,38	77,71±2,38	69,31±2,38

Когнитивные расстройства, такие как нарушение памяти, снижение концентрации внимания проявляются не только как нежелательные эффекты опухолевого процесса, но и как возрастные изменения в группе части женщин с РМЖ. У пациенток с I-II стадией РМЖ уровень когнитивных функций был наиболее высоким (80,36±2,64 балла), наименьший показатель был зафиксирован в группе больных с местно-распространенными формами РМЖ (73,44±1,99 балла), а в группе с прогрессированием опухолевого процесса уровень когнитивных функций формировался на более высоком уровне (77,71±2,38 балла).

Социальное функционирование связано с наличием косметического дефекта и постмастэктомического отека после оперативного лечения, ограничения движений в конечности, хронического болевого синдрома, зуда, жжения при местно-распространенных процессах. Отсутствие молочной железы также накладывает отпечаток на поведение пациенток. Снижение уровня социального функционирования приводит к формированию семейных проблем, замкнутости пациентки и ограничению круга общения. У пациенток с местно-распространенными формами РМЖ уровень социального функционирования был наиболее высоким (73,12±1,99 балла), наименьший показатель был зафиксирован в группе больных с прогрессированием опухолевого процесса (69,31±2,38 балла). В группе пациентов с I-II стадией РМЖ уровень социального функционирования занимал промежуточное положение (70,86±2,64 балла).

Оценка показателей по симптоматической шкале подразумевает под собой наличие клинических проявлений, приводящих к ухудшению КЖ. Более высокие баллы усталости, тошноты и рвоты наблюдаются у больных с прогрессирующим течением заболевания, обусловленным интоксикацией и раковой кахексией 56,4±2,38 и 17,83±2,38 баллов соответственно. Следующим показателем, существенно снижающим КЖ у больных РМЖ и требующим к себе особого внимания со стороны лечащего врача, является болевой синдром. Наиболее высокие показатели хронического болевого синдрома наблюдались у больных с местно-распространенными и прогрессирующими формами, зачастую требующими назначения сильнодействующих и наркотических анальгетиков (45,76±1,99 и 45,23±2,38 баллов соответственно) (табл. 3).

Таблица 3. Качество жизни по симптоматической шкале до начала полихимиотерапии (баллы)

Группы	Усталость	Тошнота, рвота	Боль	Одышка	Нарушение сна	Аппетит
Пациентки с I-II стадией РМЖ	33,72±2,64	4,52±2,64	28,44±2,64	19,82±2,64	26,41±2,64	13,22±2,64
Пациентки с местно-распространенными формами РМЖ в III и IV стадии процесса	42,58±1,99	12,48±1,99	45,76±1,99	33,16±1,99	46,38±1,99	30,43±1,99
Пациентки с прогрессированием опухолевого процесса	56,47±2,38	17,83±2,38	45,23±2,38	47,12±2,38	39,31±2,38	31,42±2,38

Одышка, как правило, может быть проявлением метастатического плеврита и поражения легких, а также сопутствующей РМЖ патологии. Наибольший уровень этого показателя зафиксирован в группе пациенток с прогрессирующим течением заболевания (47,12±2,38 балла). Нарушения сна и аппетита в группе пациенток с местно-распространенными формами составили 46,38±1,99 и 30,43±1,99 баллов соответственно, а в группе пациенток с прогрессирующими формами РМЖ, величина этого показателя составила 39,31±2,38 и 31,42±2,38 баллов соответственно.

Качество жизни больных раком молочной железы существенно ухудшается уже на стадии первичной диагностики и последующей радикальной мастэктомии. Наибольшие нарушения по функциональной и симптоматической шкалам наблюдаются в группах пациенток с местно-распространенными формами РМЖ в III и IV стадии и прогрессированием опухолевого процесса, что позволяет использовать показатель качества жизни в комплексе факторов, определяющих выбор метода комплексной химиотерапии для повышения уровня безрецидивности выживших больных, а также как информативный критерий эффективности проводимого лечения и прогноза течения заболевания.

Научная литература свидетельствует, что выявление опухоли в молочной железе сопровождается тяжелым психогенным стрессом, в основе которого лежит не только страх перед смертельно опасным заболеванием, но и страх перед утратой молочной железы, как сексуально значимого органа, ассоциируемого с женской идентификацией (Асеев А.В., Бала Л.Н., Васютков В.Я., 1997; Галлиулина С.Д., 2000).

Исследования в этой области показывают, что природа данных нервно-психических нарушений сложна, поскольку определяется сочетанным влиянием на психическую сферу больных интенсивных соматогенноастенизирующих, экзогенно-органических факторов (Бехер О.А., 2007), и психотравмирующих влияний (Семке В.Я. и соавт., 2003; Гузев А.Н., 2003; Семке В.Я., 2008).

Изучение уровня психического здоровья женщин, страдающих раком молочной железы, на разных стадиях развития онкологического процесса позволило выявить структуру пограничных нервно-психических расстройств, которые утяжеляют соматическое состояние и затрудняют проведение адекватных лечебных мероприятий (Бехер О.А., 2007).

Несмотря на то, что в последнее время повсеместно отмечается улучшение эстетических результатов лечения онкологических больных, связанное с ранним выявлением злокачественных опухолей и применением органосохраняющих операций, последствия общепринятых (стандартных) хирургических вмешательств пока оставляют желать лучшего.

Этот факт порождает другую проблему - повышение качества жизни больных после завершения лечения. К сожалению, качественные характеристики жизни не могут быть обеспечены традиционными методами лечения опухолевого процесса, так как большинство пациентов, излеченных от рака, все же находятся в плену у эмоций, разных по характеру и выраженности (Шарова О.Н., 2000; Шарова О.Н. и соавт., 2001).

Прежде всего, это относится к больным, перенесшим эстетически калечащие операции в виде радикальной мастэктомии, после которых остается визуально определяемый, а зачастую и уродующий фигуру женщины пожизненный дефект.

Инвалидизирующее общесоматическое влияние рака молочной железы невелико даже при поздней его диагностике. Парадокс состоит в том, что именно радикальное лечение данного заболевания приводит к формированию стойкой психосоциальной дезадаптации и даже инвалидности женщин, которая по своему характеру заметно отличается, а по масштабам превосходит таковую при многих других онкологических заболеваниях. Онкологический страх, стресс после проведенного радикального лечения, угроза разрушения семьи, проблема потери работы и дальнейшего трудоустройства - со всем этим приходится сталкиваться женщинам после завершенного лечения рака молочной железы (Боровиков А.М., 2000).

Общие свойства качества жизни больных после операции

У всех пациенток трудоспособного возраста после радикального оперативного вмешательства отмечаются выраженная тревога, депрессия, чувство собственной ущербности и беспомощности (Marasate R., 1992), а до 30% женщин после лечения испытывают значительное ухудшение качества жизни путем потери социальной роли и функциональных возможностей. Также возникают проблемы в социальных взаимоотношениях (Аверьянова С.В., 2001).

Констатация у больных раком молочной железы после традиционных радикальных мастэктомий значительных психо-эмоциональных трудностей в связи с грозным характером самого онкологического заболевания и последующей калечащей операции диктует настоятельную необходимость изучения характера повсеместного негативного личностного реагирования и путей его преодоления (коррекции).

Изучение реакции больной на диагноз, проводимое лечение и качество жизни пациентки после завершения терапии остаются важными аспектами (Галлиулина С.Д., 2001).

Долгие годы десятибальная шкалы Карновского и ECOG-ВОЗ являлись основным методом оценки качества жизни. Затем были разработаны другие методики ее определения в виде опросников (Spitzer W.O. et al., 1981) и линейных аналоговых шкал (Tamburini M. еt al., 1991), которые заполнялись пациенткой или врачом и освещали различные стороны жизнедеятельности пациентов.

Поэтому современная концепция лечения злокачественных заболеваний должна быть направлена не только на спасение жизни и излечение от болезни, но и обеспечение высокого качества жизни после вмешательства, т.е. результат лечения должен оцениваться не только по количеству прожитых лет.

В связи с тем, что качество жизни представляет собой субъективное и многокомпонентное понятие, для изучения его используются ряд объективных диагностических методик. Хотя очевидно, что даже их совокупность не охватывает все многогранные аспекты качества жизни больных после проведенного радикального лечения (Slavin 1992).

В данных исследованиях был проведен сравнительный анализ качества жизни больных раком молочной железы после выполнения кожесохраняющих операций с одномоментной реконструкцией молочной железы силиконовым имплантатом с частичным и полным мышечным его укрытием, а также радикальной мастэктомии по Маддену.

В исследовании осуществлялось клиническое наблюдение за больными раком молочной железы в динамике, использовались психологические методики, такие как клиническая беседа, исследование уровня самооценки эмоционального состояния, реактивной тревожности (тест Спилбергера-Ханина), изучение двигательной функции верхней конечности (измерение амплитуды активных движений в плечевом суставе).

С использованием описанных выше методик проведено обследование 67 больных раком молочной железы в возрасте от 31 до 59 лет после комплексного лечения с восстановлением молочной железы и 27 пациенток после традиционного хирургического (радикальная мастэктомия по Маддену) лечения. Наибольшее число больных отмечалось в возрастной группе 40-49 лет.

Лишь только 19 (20,2%) женщин, обнаружив опухоль в молочной железе, связали ее с опасным для жизни заболеванием, отождествляя диагноз рака со смертельным приговором. При обнаружении опухолевого образования в молочной железе большинство обследованных пациенток испытало чувство страха в связи с возможной утратой женственности, а мысль о реальной угрозе жизни пришла значительно позже. Именно страх перед утратой женственности не позволял многим женщинам своевременно посетить врача.

Как указывалось ранее, из 67 пациенток, впоследствии подвергшихся реконструктивной маммопластике, 8 (11,9%) обратились к врачу в течение первых двух недель после выявления опухоли, 13 (11,4%) пациенток - через 3-4 недели. Остальные 46 (68,7%) женщины пришли к врачу спустя 5 и более недель. Сопоставимое распределение сроков наблюдалось среди женщин, которым впоследствии была проведена радикальная мастэктомия по Маддену (табл. 12).

Таблица 12. Сроки обращения к врачу больных после обнаружения опухоли молочной железы, абс.ч. (%)

Вид операции	Сроки обращения к врачу
	1-2 нед.	3-4 нед.	5-12 нед.	13-24 нед.
Кожесохраняющая мастэктомия (МЭ) с од­номоментной реконструкци­ей, n=67	8 (11,9)	13 (19,4)	36 (53,7)	10 (14,9)
Радикальная мастэктомия по Маддену, n=27	3 (11,1)	5 (18,5)	13 (48,1)	6 (22,2)

Данные цифры подтверждают, что обнаружив патологическое образование в молочной железе, женщины боялись услышать диагноз рака молочной железы. При этом подавляющее большинство больных откладывали свой визит к врачу на срок более месяца. Незнание современных возможностей реконструктивной хирургии молочной железы вызывало страх перед утратой органа, причем 59 (88,1%) пациенток из 67 согласились на радикальную операцию только при условии, что грудь им будет полностью восстановлена.

Особенности эмоциональной сферы у пациентов после мастэктомии Известно, что для больных, перенесших лечение рака молочной железы характерна выраженная алекситимия, трудность в общении и налаживании дружеских связей, неспособность понимать причины многих событий, удовлетворенность внешними формальными проявлениями, неспособность воспринимать семейную и дружескую поддержку в трудных ситуациях, сложности в идентификации собственных эмоций, редуцированная способность выражать или противостоять агрессии, фиксация внимания на препятствии (Васютков В.Я. и соавт., 1991).

Помимо этих негативных эмоциональных моментов всем больным раком молочной железы свойственен повышенный уровень как личностной, так и реактивной тревожности. В результате у 86,5% женщин наблюдается социальная дезадаптация (Асеев А.В. и соавт., 1995).

По результатам проведенных исследований среди больных, перенесших радикальную мастэктомию, психологические реакции, вызванные деструкцией личного образа женственности, присутствовали во всех случаях. В большинстве своем это были реакции депрессивного свойства - самоограничение, аутизм, снижение трудовой и социальной активности.

Результаты исследования реактивной тревожности (тест Спилбергера-Ханина) у больных после реконструктивных кожесохраняющих операций с одномоментной установкой имплантата (67) и радикальной мастэктомии (27) представлены в таблице 13.

Таблица 13. Степень реактивной тревожности у больных раком молочной железы после хирургического лечения в исследуемых группах, абс.ч. (%)

Реактивная Тревож­ность	Кожесохраняющая мастэктомия с уста­новкой имплантата, n=67	Модифицированная мастэктомия по Маддену n=27	Всего n=94
Умеренная	26 (38,8)*	6 (22,2)*	32 (34,1)
Выраженная	41 (61,2)**	21 (77,8)**	62 (65,9)

Примечание: Различия недостоверны * - р=0,092; ** - р=0,078

Как видно из таблицы 13, отсутствие тревоги не отмечено ни в одном случае, умеренная реактивная тревожность зарегистрирована у 26 (38,8%) пациенток после подкожной мастэктомии с реконструкцией имплантатом и у 6 (22,2%) больных - после радикальной мастэктомии по Маддену. Выраженная реактивная тревожность в группе больных после одномоментной реконструкции встретилась в 41 (61,2%) случае, а после радикальной мастэктомии - в 21 (77,8%) случаев, несмотря на то, что больным было обещано в последующем восстановление формы молочной железы по одной из методик. Различия по этим параметрам недостоверны (р

План лечения составляют с учётом стадии опухолевого процесса, морфологической структуры опухоли, возраста больной, сопутствующих заболеваний, общего состояния пациентки. Применяют следующие методы лечения: хирургический, комбинированный (сочетание операции с лучевой или лекарственной терапией) и ком.

По данным многочисленных публикаций, этиология и патогенез РМЖ сложны и определяются сочетанием многих факторов. Гормональная регуляция функции молочных желез значительно сложнее, чем эндометрия. Помимо эстрогенов и прогесторона, развитие молочных желез в пубертатном периоде, их функция во время бер.

Гистологическую градацию рака молочной железы впервые ввел R.B. Greenough из Бостона, который в 1925 г. опубликовал анализ 73 случаев рака молочной железы. Несмотря на то что прошло много времени и опубликовано большое количество работ о применении гистологической градации рака молочной железы, ниче.

При анализе данных, получаемых с помощью ультразвукового исследования, целесообразно выделить ряд диагностических задач, решение которых позволит получить полный комплекс эхографических признаков рака молочной железы и метастатических лимфатических узлов, по которым в дальнейшем будет производиться .

Патологические процессы в молочной железе отличаются многообразными клиническими проявлениями, что норой создает серьезные дифференциально-диагностические трудности. Для гипеколога важнее всего заметить (не пропустить!) патологию молочных желез, что приведет в движение систему методов уточня.

Доброкачественные изменения молочных желез относятся к наиболее распространенным заболеваниям и включают различные по клиническим, морфологическим и этиологическим признакам процессы. Отличительной особенностью молочной железы является сложность четкой дифференцировки физиологических и патологически.

Рак молочной железы развивается из эпителия млечных протоков и альвеол. Патоморофологическая характеристика рака молочной железы включает такие параметры, как размер первичного очага, его локализацию в молочной железе, тип роста, морфологическое строение, степень дифференцировки, наличие регионарных.

Анастасии 28 лет. Год назад она закончила лечение от рака груди и согласилась рассказать Onliner свою историю, чтобы показать: жизнь после рака существует. Более того — счастливая жизнь.

— До 27 лет я, конечно, знала, что онкология существует. Но искренне думала, что меня это никогда не коснется.

Когда в поликлинике мне делали биопсию (берут большой шприц, вставляют иголку — и прямо в грудь, без анестезии), я потеряла сознание. Пришлось онкологу нашатырь мне нести. А потом сказали ждать 10 дней — и будет готов результат.

Онколог сказал, что мне придется удалять грудь полностью. Тяжело было это принять. Я каждый день плакала. Долго думала, советовалась с мамой, с женихом, но в итоге согласилась. Меня оперировал Ростислав Киселев — спасибо ему большое, он человечный доктор. Успокаивал меня, объяснял нюансы. В итоге мне вырезали не только грудь, но и лимфоузлы. Операция прошла хорошо.

На химию я ездила на метро, боялась садиться за руль из-за слабости. Представьте: лето, я сижу в парике, мне жарко, ресниц уже нет, на руках синяки от капельниц… И мне кажется, что все, абсолютно все в вагоне смотрят на меня и понимают, что я онкобольная. Такое неприятное чувство.

Честно, я не ожидала такого поступка от мужа. Я ведь специально рассказала ему все в максимально страшных подробностях. А он все равно от меня не отказался.

Пока что я стесняюсь своего тела — такого, каким оно стало после операции. Пробовала ходить в бассейн, но там раздевалки общие. Я прямо в шкафчик этот залажу, только бы никто не увидел меня без купальника. На очередном осмотре онколог посоветовал удалить и вторую, здоровую грудь, чтобы обезопасить себя. А потом сделать операцию по восстановлению груди, вставить импланты. Сама операция бесплатная, но один имплант в среднем стоит около $1500 по курсу. То есть нужно $3000. Это очень большие деньги для нашей семьи. Как собрать такую сумму.

Мне хотелось бы сказать всем женщинам: пожалуйста, не забывайте, не откладывайте, регулярно делайте УЗИ и маммографию! При малейших подозрениях сразу же идите к врачу. Об этом нужно говорить в СМИ постоянно.

— Маммография — наследница рентгена?

— Это самый первый метод лучевой диагностики, который подарил нам Вильгельм Рентген, когда в 1895 году открыл икс-лучи. Изначально о маммографах речь не шла, возможность рентгеновской визуализации молочной железы появилась после изучения удаленного постоперационного материала на обычном рентген-аппарате. Технический прогресс с 1900 года и до наших дней занимался тем, чтобы улучшить качество изображения, а еще — снизить лучевую нагрузку, ведь ткань молочной железы очень чувствительна к излучению. Сначала появились аналоговые маммографы, а начиная с 2000-х годов — цифровые. Сегодня и в Центральной Европе, и в Минске практически все исследования молочной железы проводятся с помощью цифровой аппаратуры.

— Что изменила цифровая эпоха?

Но, несмотря на высокое качество оборудования, опыт и квалификация врача имеют решающее значение. Важно иметь возможность эту квалификацию поддерживать на высоком уровне. Например, в Великобритании, в Лондоне, где я была на стажировке, есть программа по обучению и аттестации врачей-рентгенологов. Есть пакет изображений, врач должен их оценить, а система начислит определенное количество баллов за правильно поставленный диагноз. И доктор тут же увидит, какое место он занимает среди коллег своего района, области, Лондона, всей Великобритании. Это не карательная мера. Смысл в том, чтобы врачи более тщательно подходили к обучению и стандартам. Важный момент — эта программа с помощью видеозаписи может фиксировать, как именно доктор читает снимки: на всех ли изображениях он начинает с соска и ареолы, потом идет по часовой стрелке, рассматривая всю молочную железу, и заканчивает аксиллярным отростком? Если у доктора есть стандарт чтения снимка, вряд ли он что-либо пропустит.

— Многие женщины опасаются, что маммография вредна. Почему-то этот миф очень устойчив. А что на самом деле?

— Это миф, конечно. Любое направление на лучевое исследование (и маммографию в том числе) обосновывается врачом. Цифровые маммографы последнего поколения обладают малой лучевой нагрузкой, которая сопоставима с рентген-исследованием органов грудной клетки.

Наблюдать за состоянием молочных желез нужно начинать с 20 лет. В первую очередь, необходимо раз в год проводить УЗИ молочных желез, а также раз в год посещать маммолога. Это касается тех женщин, которых ничего не беспокоит. Если же что-то беспокоит, то начать нужно с посещения врача-маммолога, который, учитывая возраст пациентки, направит изначально либо на УЗИ, либо на маммографию.

Начиная с 45—50 лет женщина в первую очередь выполняет маммографию с последующей консультацией маммолога, который при необходимости может добавить УЗИ молочной железы. Такая комбинация методов в разном возрастном периоде у женщин обусловлена разным структурным состоянием молочных желез.

— МРТ молочных желез подходит молодым женщинам?

— МРТ — это не метод массового обследования. МРТ молочных желез применяется в трудных диагностических случаях, когда результаты УЗИ и маммографии не совпадают; когда у женщины известен генетический статус: она является носителем BRCA1 и BRCA2; когда в семье было заболевание молочной железы у близких родственников: мамы, родной сестры, тети и так далее.

Представлены результаты психологического исследования больных раком молочной железы. Показано, что изучение системы ценностей личности больных показало их значительную перестройку в отдаленном периоде и выявило специфические закономерности этих изменений.
Ключевые слова: рак молочной железы, психологические особенности, личность, психика.

Проблема выживания, преодоления или совладания с тяжелыми обстоятельствами и сохранение при этом основных жизненных ценностей стала одной из центральных в психологии личности [2, 6, 7, 10, 11, 14]. В условиях тяжелого соматического заболевания, к каковому бесспорно относится онкологическое заболевание, возникает новая жизненная ситуация, разрушающая доболезненную структуру личности, обособляющая личность, приводящая к аутизму, отчуждению [5].

Постановка диагноза — тяжелейший стресс для женщины любого возраста. Особенно если это — рак молочной железы (РМЖ), являющийся наиболее часто встречающимся онкологическим заболеванием у женщин в России [3].

Указанное заболевание выступает для психической деятельности в двух аспектах. С одной стороны, диагноз, традиционно причисляемый к группе неизлечимых и, как следствие, повышенно значимых, превращает один лишь факт заболеваемости в серьезнуюпсихическую травму. С другой стороны, необходимость подвергнуться калечащей операции, утрата женственности и красоты, способствующие изменению отношений с людьми, вызывает тяжелейший стресс у женщины любого возраста.

Изменение обстановки, связанной с лечением, приводит к беспокойству, тревоге, неуверенности, депрессии и обусловливает истощение нервной и иммунной системы, снижение адаптивных возможностей, что в конечном итоге отражается на эффективности лечения и качестве жизни пациентов.

Недооценка важности внутреннего мира самой больной, ее личностных особенностей, отношения к заболеванию и лечению, к будущему не позволяет использовать психологические ресурсы личности для приспособления к болезни и преодоления ее последствий [8, 12].

Многие авторы отмечают выраженную социальную дезадаптацию больных после оперативного лечения рака молочной железы [1, 4, 9], однако, затрудняются объяснить ее причины [13]. Вопросы, связанные с изменением личности, ценностно-потребностной и эмоциональной сфер больных РМЖ в отдаленном периоде, еще недостаточно изучены.

Исходя из вышесказанного, очевидно, что при увеличивающейся продолжительности жизни больных РМЖ недостаточное изучение психологических нарушений, возникающих в ходе лечения, и отсутствие психологической помощи приводит к глубокой деформации личности в отдаленном периоде, что снижает качество жизни, препятствует достижению более полного эффекта лечения.

В связи с изложенным целью исследования явилось изучение особенностей личности больных раком молочной железы в отдаленном периоде (через 12—15 месяцев после завершения лечения).

Нами было проведено психологическое исследование больных раком молочной железы.

Материал и методы исследования. Проведено обследование 150 женщин в возрасте от 21 до 85 лет с верифицированным диагнозом РМЖ, которые проходили лечение и наблюдались после его завершения в РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН с 2003 по 2006 г. Образование больных было не ниже среднего, что сви- детельствует об адекватном восприятии больными материалов тестов.

В контрольную группу вошли 50 женщин, не имеющие в анамнезе онкологических и психиатрических заболеваний, а также не предъявляющие жалобы на состояние здоровья на момент обследования. Оценка структур личности больных РМЖ, включая психологические особенности, осуществлялась с помощью методики ММРI. Изучение специфики ценностно-потребностной сферы больных раком молочной железы проводилось с помощью методики М. Рокича.

Результаты исследования. На рис.1 представлен профиль личности больных, полученный с помощью MMPI. Незначительное повышение шкалы L у больных РМЖ свидетельствует о тенденции испытуемых представить себя в более выгодном свете. Умеренное повышение шкалы F характеризует внутреннюю напряженность, плохо организованную активность. Среднее значение индекса F-K, важного для достоверности полученного результата, — в пределах нормы, что указывает на достоверность данных, полученных в ходе исследования.