Случаи излечения колоректального рака

Если от рака умирают врачи, есть ли надежда у пациентов?

В социальных сетях 2020 год начался с прощального поста питерского онколога Андрея Павленко, который сам обнаружил у себя рак и в течение полутора лет – на странице в Фейсбуке, в многочисленных интервью, выступлениях на телевидении – рассказывал о своей борьбе с недугом.

Рассказывает заместитель директора НМИЦ онкологии им. Блохина Александр Петровский:

О временах и сроках

– Если говорить обобщённо, то, по статистике, 50% онкологических пациентов излечиваются полностью. При этом прогноз на ожидаемую продолжительность жизни в каждом конкретном случае зависит от вида рака, поскольку общего ответа на этот вопрос не существует. Рак – это не одна болезнь, а множество различных заболеваний. Есть прогностически благоприятные виды рака, при которых даже на продвинутой стадии, при наличии отдалённых метастазов, пациенты имеют высокий шанс либо на выздоровление, либо на переход болезни в хроническую форму. Но есть и такие разновидности болезни, от которых пациенты быстро сгорают, даже если рак был обнаружен на начальной стадии.

Однако каждый год ситуация меняется. Ещё 5 лет назад рак лёгкого считался приговором. Сегодня появились лекарства, благодаря которым люди живут с этим диагнозом достаточно долго.

Что касается таких распространённых видов рака, как рак молочной железы, колоректальный рак, рак яичников, лимфомы и т. д., то с ними пациенты могут жить 10–15 лет и более.

– Врачи говорят, что рак важно обнаружить на ранней стадии. Но при этом в начале заболевания симптомов нет. Как быстро развивается недуг и переходит из одной стадии в другую?

– Есть агрессивные, быстрорастущие опухоли. К ним, например, относятся некоторые виды рака у детей. Но в среднем от появления раковой клетки в организме до формирования клинически значимой опухоли (размером около 1 см) проходит 5–7, иногда 10 лет. Понятно, что шансы обнаружить болезнь на ранней стадии при регулярных осмотрах есть – и они достаточно велики.

Семейная история

– К группе риска относятся люди, у близких родственников которых был выявлен рак?

Поэтому свою семейную историю нужно знать и ни в коем случае не игнорировать. При определённых видах генетической предрасположенности у врачей есть возможность провести превентивные профилактические процедуры, в том числе и хирургические, которые снизят риск появления рака.

– Для молодых рак действительно опаснее, чем для пожилых?

– В целом да. Рак желудка, рак молочной железы, диагностируемые в молодом возрасте, часто очень агрессивны и опасны. Однако детский рак мы сегодня вылечиваем полностью в 80% случаев.

– Врачи часто говорят о том, что многое зависит от индивидуальных характеристик опухоли и её чувствительности к назначаемым препаратам, но при этом назначают лечение по стандартам, одинаковым для всех.

– Стандарты – это экономическое обоснование лечения, а само лечение назначается по клиническим рекомендациям. Практика показывает, что, несмотря на то что каждая опухоль индивидуальна, 80% всех онкологических заболеваний можно описать стандартными подходами. В эти стандартные подходы входит определение индивидуальной чувствительности опухоли к тем или иным противоопухолевым лекар­ственным препаратам с помощью иммуногистохимических и молекулярно-генетических методов. В остальных случаях всегда есть возможность перейти на индивидуальное лечение – для этого врачу достаточно со­брать врачебную комиссию.

Революция отменяется?

– Может ли пациент проверить, правильно ли его лечит врач?

– Все клинические рекомендации есть в открытом доступе, и пациент может их найти, вникнуть и попытаться в них разобраться. Однако без медицинского образования сделать это сложно. Это всё равно что пытаться проконтролировать мастера, который ремонтирует сломанный холодильник. Лучше довериться профессионалу, а система должна делать всё для того, чтобы это доверие было оправданно.

– Каждый день СМИ сообщают о новых случаях заболеваний – в том числе и у известных людей. Заболеваемость раком действительно выросла?

– Выросла как заболеваемость, так и выявляемость онкологических заболеваний. И нужно быть готовым к тому, что пациентов с раком с каждым годом будет всё больше. Сегодня в нашей стране от сердечно-сосудистых заболеваний умирают 50% пациентов, от онкологических – 15%, а в Японии онкологическая заболеваемость уже вышла на первое место, поскольку рак – это болезнь пожилых людей, а продолжительность жизни там одна из самых высоких в мире.

Хорошая новость заключается в том, что выросла не только заболеваемость, но и эффективность лечения. Продолжительность жизни онкологических пациентов постоянно растёт, в том числе и у тех, у кого болезнь была обнаружена уже на продвинутой стадии.

– Ожидается ли появление новых прорывных технологий в лечении рака, сопоставимых с иммунотерапией?

– Не стоит ждать и возлагать все надежды на появление революционных методов и недооценивать возможности проверенных лекарств и технологий. С врачебной точки зрения эволюция – развитие имеющегося метода – лучше, чем революция, которая чаще приносит больше разрушений, чем побед. Уже сегодня у онкологов есть всё необходимое, чтобы помочь большей части пациентов. Дальнейшие исследования в области онкологии необходимы, и они проводятся во всём мире. Онкология – это одна из самых динамично развивающихся отраслей медицины. Только за последний год было зарегистрировано более 50 новых препаратов и показаний для лечения различных видов опухолей. Задача человека – просто прийти к врачу, и желательно сделать это как можно раньше.

Международное медицинское сообщество в марте традиционно стремится привлечь внимание к росту заболеваемости раком ободочной и прямой кишки и повысить осведомленность людей о проблеме. Это важно потому, что вовремя выявленный колоректальный рак излечим. При постановке диагноза на ранней стадии 9 из 10 пациентов могут быть спасены.

- Алексей Викторович, кто и почему заболевает колоректальным раком?

- Этимология данного вида рака, как и многих других онкозаболеваний, до сих пор неясна. Есть предрасполагающие факторы, или факторы риска. Это прежде всего наличие в анамнезе пациента доброкачественного образования толстой кишки (есть такое понятие, как трансформация или перерождение доброкачественного образования в злокачественное). В зоне риска также пациенты с язвенным колитом и болезнью Крона. Чаще других подвержены заболеванию и те, у кого в анамнезе у родственников есть подобные новообразования. Существует фактор генетической предрасположенности, виды наследственного колоректального рака - это семейный аденоматоз толстой кишки и синдром Линча. Эти заболевания передаются по наследству от родителей детям, и пациенты составляют особую группу, поскольку заболевание развивается у них еще в подростковом и даже детском возрасте. В меньшей мере, но тоже играют роль экологические факторы, факторы питания. По данным мультицентрового исследования, проведенного в США, доказано, что курение - один из предрасполагающих факторов к развитию не только рака легких и желудка, но и кишечника.

Основную группу наших пациентов составляют граждане от 60 лет и старше, еще недавно на них приходилось до 95% случаев заболеваний. Но сейчас колоректальный рак стал молодеть, это тренд последнего десятилетия, появляются пациенты от 40 до 50 лет, их где-то 10%.

- Как проявляется заболевание и как ставится диагноз?

- Ранних клинических проявлений колоректальный рак практически не имеет, чем он и коварен, чем и обусловлена его поздняя диагностика. Начальные проявления заболевания дают о себя знать чаще всего болью в животе, появлением крови в кале, отмечается чередование поносов и запоров. На поздних стадиях появляются анемия, потеря массы тела. Онконастороженность у наших пациентов немного притуплена, из-за чего болезнь часто выявляется на 3-й и 4-й стадиях, когда уже проявляются первые симптомы. Поздние симптомы – это кишечная непроходимость, сопровождающаяся отсутствием самостоятельного стула, выраженным дефицитом веса, кахексией.

В диагностике колоректального рака золотым стандартом признана колоноскопия - эндоскопическое исследование толстой кишки и терминального отдела подвздошной кишки при помощи специального гибкого эндоскопа. Только она дает возможность при малейших подозрениях взять у пациента биопсию для верификации выявленных образований. А вспомогательными методами могут быть компьютерная и магнитнорезонансная томография, ирригоскопия и ультразвуковое исследование. В качестве скрининга может использоваться исследование кала на скрытую кровь. Есть еще онкомаркеры - раково-эмбриональный антиген (РЭА) и СА19.9. Но они не всегда коррелируют с наличием опухоли, то есть могут давать как ложноотрицательные, так и ложноположительные результаты. Поэтому онкомаркеры обычно используются для диагностики возможного рецидива у пациентов, которым уже был установлен диагноз и проведено комплексное лечение.

- Каковы показатели смертности и выживаемости от колоректального рака?

- Если лечение включено на ранней стадии, то полное излечение достигается в 97-99% случаев, если больной обращается на 2-й стадии, то в 90-95%. На 3-й стадии результат будет значительно хуже: в зависимости от вида опухоли и ее гистологического строения – около 60-70%, и уже высока частота рецидивов заболевания. При 4-й стадии прогноз еще хуже, выживаемость невысокая и зависит от количества метастазов, характера течения заболевания, характера опухоли.

В нашей стране годичная летальность от колоректального рака все еще высока - в некоторых субъектах достигает 60-65%. И смертность от заболевания высока. Если в год у нас регистрируется около 60 тыс. случаев, то и смертность составляет где-то 50-60 тыс. случаев. Но это не годичная летальность. Половину составляют люди, которым поставили диагноз меньше года назад, а вторая половина - это те, у кого рецидивы возникли на поздних стадиях, они прожили больше года, но все равно пополнили этот список.

- Как лечат этих больных? Какие новые методики применяются?

- Лечение колоректального рака прежде всего хирургическое. Хирургический этап лечения может выполняться врачами-онкологами или колопроктологами. Есть комплексное лечение, включающее предоперационную лучевую терапию, которая особенно актуальна при лечении рака прямой кишки. Есть и комплексная дооперационная и послеоперационная химиотерапия. Дооперационная используется для уменьшения объемов самой опухоли или метастазов. Чаще всего опухоль метастазирует в печень и легкие, и химиотерапия позволяет уменьшить размеры поражения этих органов и открывает возможность радикального удаления метастазов. Что касается послеоперационной комплексной химиотерапии, ее используют при метастатическом колоректальном раке у пациентов с 3-й и 4-й стадиями или когда есть риск развития метастазов. В последние годы активно применяется персонифицированный индивидуальный подход, исследуется эпителиально-мезенхиальный переход, иммуногистохимическое типирование опухоли, по которому с применением четких прогнозирующих критериев определяется, будет опухоль метастазировать или нет. При средних и высоких рисках метастазирования проводится послеоперационная химиотерапия. Если же риск низкий, ее не применяют, поскольку химиотерапия сама по себе токсична, не говоря уже о том, что стоит недешево.

В последние годы в практику широко внедряются лапароскопические технологии. Вместе с лапароскопией стали применяться люминесцентные методы. Это специальное свечение в узком спектре света, при котором видна зона анастомоза, а также метастазы, которые могут быть не обнаружены на глаз и пропущены хирургом. Очень важно их увидеть, потому что увеличивается радикализм операции и снижается риск возможного рецидива. Среди эндоскопических технологий – трансанальная эндомикрохирургия и радикальное удаление опухоли через гибкий эндоскоп, которое можно делать, не совершая разрезы, а внутрипросветно. Но такая технология чаще применяется для колоректального рака на первой стадии.

- Как финансируется лечение и какова его стоимость?

- Общая стоимость лечения колоректального рака на 1-2 стадиях колеблется от 80 до 200 тысяч рублей. Лечение на 3-й стадии дороже - 300-500 тысяч, а на 4-й сумма достигает уже от 500 тысяч до 1,5 миллиона рублей. Названные цифры – это то, во сколько обходится государству лечение каждого пациента. Практически 100% больных получают необходимое лечение в рамках Программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи. Часть средств получаем по программам ВМП из ОМС, часть идет по программе дополнительного лекарственного обеспечения, которое закупается за бюджетные средства.

- Дайте, пожалуйста, рекомендации: что должно насторожить врача первичного звена при осмотре пациента с колоректальным раком? И каким должно быть взаимодействие врачей разных специальностей в борьбе против этого заболевания?

- На самом деле на данный момент уже выстроена система организации такой помощи, включающая врачей-онкологов, колопроктологов, радиологов, эндоскопистов, химиотерапевтов, ну и в меньшей степени врачей общей практики и некоторых других специальностей.

Мультидисциплинарный подход – ключевой момент в успешности диагностики и лечения рака толстой кишки. По хирургии колоректального рака мы проводили пять лет назад исследование и выяснили, что органосохраняющие операции при раке прямой кишки в основном делают как раз специалисты-колопроктологи, а не онкологи. Последние делают в основном радикальную операцию с удалением сфинктерного аппарата без дальнейшей возможности реконструктивно-восстановительных операций. Поэтому такое взаимодействие очень важно.

Алла Метленко говорит о раке буднично, словно о простуде. Если бы мы вдруг решили устроить соревнование по бодрости или, как говорят психологи, витальности, Алла точно не осталась бы без медали. Это интервью, кстати говоря, она дает прямо из больничной палаты во время химиотерапии, успевая перебрасываться шуточками с медсестрами.

— Я просто сейчас лежу под капельницей и думаю: чего время терять? Поговорю-ка заодно с журналистами (смеется. — Прим. Onliner).

— Как вы узнали о том, что у вас рак кишечника? Были какие-то симптомы?

— Я давно знала, что с кишечником что-то не так. Конечно, нужно было заняться здоровьем раньше. На протяжении не то что недель, а целых полгода у меня были проблемы со стулом. Но болей не было. В том-то и дело, что рак начинается безболезненно. Потом появились резкие боли с правой стороны, похожие на аппендицит. Но покололо и перестало. Я никуда не пошла, все тянула. Но когда увидела кровь в стуле, побежала к врачам.

Что важно знать про меня? Мне 50 лет, последние семь из них я работаю социальным работником. Живу в Бресте. У меня второй брак, старшей дочери 26 лет, младшей — 8. Так что у меня не то что позитивчик дома, а самый настоящий двигатель жизни. Поэтому мне надо выкарабкиваться! Жить дальше. Не впадаю я ни в какие пессимизмы.

— Питание после операции пришлось изменить?

— Специалисты по онкодиетологии говорят, что во время лечения пациентам психологически сложно есть: необходимость питаться превращается в своеобразную пытку. Вас это затронуло?

— Вас дома ждет маленький ребенок, которому нужно внимание. Как справляетесь с этой нагрузкой?

Болезнь нужно стараться вылечить. Я иду вперед и знаю, что мне нужно это лечение и что оно поможет. Вот так. С такими мыслями продолжаю жить (улыбается. — Прим. Onliner). Каждый день живу и радуюсь.

— Рак изменил вас?

— Сложный вопрос. Раньше у меня самооценка была заниженная, а теперь стараюсь себя беречь, жалеть, ценить. Но тут есть и обратная сторона: я стала более дерганой, нервной, плаксивой. Смотрю на мужа — у человека ничего не меняется. Может быть, он переживает глубоко внутри? Но почему не показывает? Мне так хочется, чтобы он показывал свои переживания…

— Мы живем в мире, где царит онкофобия. Очень редкие белорусы имеют смелость рассказать о том, что у них рак. Почему вы согласились открыто говорить об этом?

Знаете, есть множество случаев, когда болезнь отступает и начинается пожизненная ремиссия. И надо об этом говорить. Может быть, кто-то прочитает мое интервью и воспрянет духом. Я очень на это надеюсь.

— Представители Минздрава озвучили статистику за 2018 год: если убрать гендерное разделение (рак груди у женщин и рак простаты у мужчин), то самый частый в Беларуси — колоректальный рак. Ситуация уникальная по сравнению со странами-соседками. Откуда у нас столько опухолей кишечника?

К сожалению, что касается онкопатологий кишечника, жалобы появляются в достаточно поздней стадии. Как правило, начало заболеваний протекает долгие годы абсолютно бессимптомно. А ведь пациенту можно помочь без всяких последствий и осложнений на том этапе, когда это просто мелкие полипы. Их легко и безопасно удаляют, предотвращая тем самым развитие из полипа раковой опухоли через 15—20 лет.

Поэтому мы и говорим, что должна расти осведомленность пациентов: к 40 годам колоноскопию нужно сделать в обязательном порядке, даже если нет никаких жалоб. Потому что, когда появляются специфические симптомы — боли в животе, нарушения стула (запоры, поносы) или, что еще хуже, кал с примесью крови и слизи, — заболевание уже может иметь запущенную форму. Поэтому прийти нужно лет на 15—20 раньше.

Если нет симптомов, будьте любезны в 40 лет пройти колоноскопию. Не ждите. Потому что пик колоректального рака приходится на 60 лет. Сделайте обследование на 20 лет раньше, и в 40 врачи поймают тот полип, который в 60 может превратиться в рак.

Если у кого-то в семье были онкологические заболевания, даже других органов, — это все равно показание провериться, не дожидаясь и 40 лет. Тем более если это родители, которых не стало слишком рано.

Кстати, снижение гемоглобина, общая слабость, потеря веса, ухудшение аппетита или изменение пищевых пристрастий тоже намекают на то, что нужно проверить кишечник. Хотя это неспецифические симптомы, которые могут быть и при других заболеваниях.

Если человек был у проктолога и в прямой кишке выявлены патологические процессы — это тоже показание к тому, чтобы посмотреть всю толстую кишку.

— Во время исследования врач находит полип. Если новообразование совсем маленькое (2, 3, 4 миллиметра), то его можно убрать прямо во время обследования биопсионными щипцами — и на этом жизнь полипа заканчивается (улыбается. — Прим. Onliner). Ткань отдается на гистологическое исследование, а дальше врачи получают хороший благородный результат и радуются, что вовремя удалили.

Если полип покрупнее, то удаление происходит в условиях стационара — таким же эндоскопическим путем, но немного другим инструментом.

80%, о которых говорит Сергей Анатольевич Красный, — это пациенты, которые вовремя не обратились к врачам: не сделали колоноскопию, не удалили маленький полипчик… Вот в чем проблема. В том, что люди боятся и не хотят обследовать толстую кишку, откладывают до последнего. Им это кажется неудобным и неприятным. На самом деле сейчас колоноскопия — простое обследование с высокой диагностической ценностью, которое может спасти жизнь.

— Молодые врачи, побывавшие на стажировках в Европе, говорят, что колоноскопия без анестезии — это дичь, каменный век, средневековая пытка. И тем не менее во многих государственных клиниках ее до сих пор предлагают без наркоза: потерпите, мол.

— Неправда. Это уже не пытка. Сегодня оборудование и руки докторов позволяют сделать колоноскопию безболезненной. Все зависит от техники и навыка врача. Но при этом можно выполнить обследование под внутривенной анестезией. В тех случаях, когда в анамнезе были какие-то оперативные вмешательства, есть спаечный процесс или же имеются анатомические, конституциональные особенности, а также по желанию для тех, кто сильно боится, — пожалуйста, есть возможность сделать колоноскопию под наркозом. Человек засыпает и сладко спит, не испытывает болезненных ощущений, а когда просыпается, у него не остается никаких неприятных воспоминаний или же болезненных ощущений. Проснулся в хорошем настроении — и отправляется себе домой.

Колоноскопия не похожа на УЗИ. Во время процедуры врач видит на мониторе видео. Это, можно сказать, кино про кишечник (смеется. — Прим. Onliner). При этом есть возможность фотофиксации.

— Что вы думаете о новой технологии — капсульной эндоскопии? Пациент глотает капсулу, она проходит по всему желудочно-кишечному тракту, делая снимки.

— Это замечательная технология, которая признана во всем мире и дает возможность обследовать в первую очередь тонкий кишечник. Потому что гастроскопию можно сделать, колоноскопию — тоже, а вот тонкий кишечник остается недообследованным, хотя немало патологий может быть именно там. Особенно если уже сделана и гастроскопия, и колоноскопия, а у пациента сохраняются жалобы, в анамнезе есть кровотечения непонятного генеза, боли в животе, субфебрилитет, снижение веса, отсутствие аппетита, нарушение пищеварения. Для таких случаев и существует капсула. Она идет по просвету кишки, делает до четырех кадров в секунду, и вся эта информация по Bluetooth передается на устройство, которое пациент носит на специально надетом жилете. В течение 10 часов капсула делает огромное количество снимков, которые потом переносятся на компьютер. Специальная программа обрабатывает информацию, удаляет одинаковые кадры. Тем не менее для доктора остается работы еще на два-три дня, чтобы расшифровать записи. Это сложная, ответственная, но очень интересная работа: внимательно изучить каждый кадр, ничего не пропустить.

Колоректальный рак (КРР) – один из самых частых диагнозов, которые ставят онкобольным. По своей убийственности эта разновидность рака – на втором месте во всем мире: если на ранней стадии он предотвращаем в 93% случаев, то при позднем выявлении половина пациентов обречена на смерть в течение первого же года. Какие существуют способы диагностики страшного заболевания, почему и как часто необходимо проходить колоноскопию, какие анализы наиболее информативны?

- Бадма Николаевич, в чем принципиальное отличие развития колоректального рака от остальных онкозаболеваний? Правда ли, что ранняя диагностика и адекватное лечение могут служить почти стопроцентной гарантией выздоровления?

- К сожалению, колоректальный рак является одним из самых грозных убийц в современном мире. По структуре смертности от онкозаболеваний у него – заслуженное второе место, только за год в России выявляют около 70 тысяч новообразований. Практически 50% больных погибают в течение первого же года. Причина тому – поздняя диагностика: от 30 до 60% заболеваний диагностируется в запущенной форме.

Это очень обидно и неправильно, потому что печальный исход можно предотвратить: в отличие от других видов рака, колоректальный развивается из полипа, и его можно поймать в той фазе, когда он еще вообще не рак. Отрезав полип, мы на 90 с лишним процентов гарантируем, что пациент никогда не попадет к нам на операционный стол.

Вся борьба с колоректальным раком основана на ранней его диагностике. Как только врачи общей практики, терапевты, гастроэнтерологи перестанут стесняться и будут чаще назначать колоноскопию, мы с вами через 10-20 лет увидим колоссальное снижение. Например, в 80-е годы в Америке начали активно внедрять колоноскопию, и колоректальный рак упал. Стали убирать полипы – и его стало меньше. Каждый год снижение заболеваемости идет от 1 до 3%.

А у нас, к сожалению, идет рост. И худшее – что рост во всем мире идет у молодых. Раньше колоректальный рак до 45-50 лет был неожиданностью, сейчас у меня каждую неделю по одному-два случая людей младше 45 лет.

- Ранний рак связан с наследственным фактором?

- Если рак развился у родителя до 40 лет, тогда, скорее всего, уместно это предполагать. Но если в 70 лет, то это не сильно наследственный фактор. Если колоректальный рак был у родственников, мы обычно предлагаем начать проходить колоноскопию в возрасте на 10-15 лет младше, чем у родственника, когда у того диагностировали рак.

- Бадма Николаевич, вы четыре года стажировались у главного проктолога США, являетесь членом Американского общества колоректальных хирургов. Если сравнивать российских пациентов и зарубежных, кто придает большее значение профилактике колоректального рака, больше замотивирован государством на то, чтобы следить за своим здоровьем?

Поэтому цель врачей – активно рассказывать, показывать. И наши просветительские конференции, и работа СМИ направлены на то, чтобы улучшить информированность населения о том, что колоноскопию надо делать, это не сложно и не так больно. А что делать дальше с этой информацией – человек уже решает сам.

- Одним из методов диагностики колоректального рака является колоноскопия [безопасный и высокоинформативный метод исследования прямой и толстой кишки при помощи эндоскопа – прим. ред.]. Как часто ее нужно делать, с какого возраста? И какие еще методы диагностики этого онкозаболевания информативны?

- В Америке колоноскопию делают с 45 лет, в России – с 49-50, каждые 5-10 лет. Но если в 75 лет у вас ничего не нашли, то, наверное, можно уже ничего не делать, потому что полипы растут с определенной скоростью. Чтобы он перерос в рак, ему нужно размер иметь крупный – более 2 см, и он растет до этого состояния около 5-8 лет. С этим и связана наша кратность колоноскопии.

- Считается, что развитие колоректального рака во многом определяет образ жизни, который ведет человек: в частности, наличие вредных привычек и неправильное питание. Действительно ли некоторых продуктов следует избегать?

- К факторам риска, которые влияют на развитие рака толстой кишки, относят курение, гиподинамию [малоподвижный образ жизни – прим.ред.] или потребление малого количества пищевой клетчатки. Возможно, алкоголь сильно влияет на развитие рака. Красное мясо, особенно переработанное – колбаса, ветчина, сосиски, буженина, это четко определенный фактор, который развивает риск колоректального рака. Это даже отмечено Всемирной организацией здравоохранения. Употребление всего 50 граммов колбасы в день увеличивает ваши риски почти на 17%.

- Вы упомянули о том, что, к сожалению, 30-60% случаев колоректального рака диагностируется в запущенной форме. Если на раннем этапе достаточно удаления полипа, то на позднем речь – о более сложных схемах лечения. Каковы шансы на выздоровление у таких больных?

- Если это третья стадия заболевания, то опухоль уже вырастает неплохо. Пять и более лет проживают 30-70% людей. Если четвертая стадия, то, конечно, о полном излечении говорить уже нельзя, потому что есть метастазы в печени, легких. Но продлить жизнь можно значительно. Раньше только 6% людей переживало трехлетний барьер, сейчас это более 20-30%. И у меня в практике есть люди, которые живут долго и счастливо.

- Есть мнение, что если колоректальный рак выявлен на поздней стадии, то лучше лучиться за рубежом: в России и методы, и препараты более агрессивные…

- Если лечение на поздних стадиях, то здесь, наверное, имеет смысл говорить о сложных схемах, которые можно использовать за границей. Но у нас тоже хорошо лечат. Просто химиотерапия - более агрессивная и интенсивная. У нас единственная проблема, что некоторые препараты – еще в регистрации. Но обычно это около 5-10% от того, что за границей. Все остальное у нас уже есть давно. Препараты безумно дорогие, курс химиотерапии может стоить от 50 до 180 тысяч рублей.

Я считаю, что бессмысленно и смешно ехать за границу лечиться, потому что мы уже давно великолепно оперируем, у нас классные результаты. Не понимаю. Мои иностранные коллеги хлопают тому, как я оперирую. А я – спокойный, крепкий хирург, у нас таких сотни.

- Где в России – лучшие клиники, где оперируют больных с колоректальным раком?

- В Москве это, естественно, научно-исследовательский институт (НИИ) им. Герцена, Блохина, Московский клинический научный центр, больница №62 очень сильная. В Санкт-Петербурге – НИИ им. Петрова, больница №40, в Уфе – уфимский онкологический диспансер, казанцы тоже молодцы. Где встречается сильный колопроктолог, это сразу заметно: больше мастер-классов, лапароскопическая операция чаще встречается. У нас привыкли больше открыто оперировать, но с 1991 года идет тихая эволюция метода – мы из открытого доступа перешли на маленький, через дырочки.

У нас, может быть, не скоординирована работа общей хирургии и онкологической, но глобально руками мы очень неплохо работаем. У нас очень хорошие результаты, и наши коллеги публикуют обучающие видео за границей. Раньше мы их видео смотрели, а теперь они учатся по нашим. Это очень хорошо.

- Многие онкобольные сталкиваются с тем, что по полису ОМС им выдают отечественные препараты – они дешевле западных аналогов, но подчас имеют много побочных эффектов…

- То есть остается только вернуть отечественные препараты и искать деньги на зарубежные, которые стоят десятки тысяч рублей?

- Это неправильно, и не у всех есть такие деньги. Надо просто с доктором разговаривать, пусть объяснит преимущества и минусы данного препарата. И дальше уже принимать решение.

Как дело обстоит в Пензенской области?

По словам заведующего отделением абдоминальной онкологии областного онкодиспансера Вячеслава Гудошникова, 13,5% всех смертей в Пензенской области в 2018 году, связанных с онкозаболеваниями, приходится на колоректальный рак. После постановки такого диагноза пять и более лет проживают 51,9% пензенцев.

Если анализировать возрастную структуру заболеваемости колоректальным раком в регионе, то больше всего онкозаболеванию подвержены люди 65-69 лет (12,2 на 100 тыс. населения).

О подходе пензенских врачей к лечению рака молочной железы и тревожных признаках, с которыми нужно немедленно идти в больницу, можно узнать из интервью с заведующим хирургическим отделением № 1 областного онкодиспансера Михаилом Серкиным.