Выздоравливают ли больные раком

Во время эпидемий пациенты онкологических клиник всегда находятся в зоне повышенного риска. Ситуация с COVID-19 — не исключение.

COVID-19 не спешит покидать Россию, и каждый день сообщается о сотнях новых зараженных. В группе риска — пожилые люди и пациенты с патологиями.

Вместе с врачами разбираемся, насколько сильно угрожает коронавирус онкобольным.

Почему онкобольные находятся в повышенной группе риска?

Онкологические больные в принципе находятся в группе повышенного риска, когда дело касается инфекционных заболеваний. На фоне химиотерапии и других видов лечения иммунитет пациентов сильно подавлен, и организму гораздо труднее справляется с угрозами.

Он напомнил, что некоторые новообразования связаны с хроническим воздействием канцерогенов, в частности при курении. Это, по словам онколога, приводит к серьезным болезням легких и сердечно-сосудистой системы, что создает дополнительную угрозу при заражении COVID-19.

Есть ли статистика, какова доля онкобольных среди пациентов с COVID-19?

Группа китайских исследователей собрали анамнез по 1,5 тыс. пациентов с коронавирусом. Восемнадцать из них болели той или иной формой рака. В частности, у пятерых диагностировали опухоль в легких, четверо получали химиотерапию либо подвергались хирургическим вмешательствам за последний месяц.

Ученых смутило, что в общей выборке оказалось сравнительно много онкобольных, что статистически выше раковой статистики по Китаю. Поэтому исследователи пришли к выводу, что эти цифры могут лишний раз свидетельствовать о том, что из-за угнетенного иммунитета онкобольные особенно восприимчивы к коронавирусу нового типа.

Больным с какими видами рака стоит быть особенно осторожными?

В национальной службе здравоохранения Англии подготовили рекомендации для врачей-онкологов. Авторы документа составили список пациентов, которые наиболее уязвимы перед COVID-19.

Так, упоминаются больные, проходящие химиотерапию или радикальную лучевую терапию при раке легких. Далее следуют пациенты с раком крови или костного мозга. Подвержены риску люди, проходящие иммунотерапию или которым в последние полгода произвели трансплантацию костного мозга, стволовых клеток.

Рекомендации английских властей, разумеется, универсальны. Такие же группы больных перечисляет и химиотерапевт Федор Моисеенко.

Как себя защитить?

По возможности соблюдать режим самоизоляции. Недавно власти разъяснили, пациентам с какими диагнозами лучше оставаться дома. В том числе упоминают больных с острым лейкозом, высокозлокачественной лимфомой и другими опухолями. Ознакомиться подробнее с перечнем можно здесь.

Что делать, если повысилась температура тела?

Напомним, COVID-19 часто протекает с типичными для простуды и гриппа симптомами. Врачи НМИЦ онкологии им. Петрова разъяснили, как себя вести при появлении первых признаков ОРВИ. По словам экспертов, стоит остаться дома, надеть маску и вызвать врача. Специалист уточнит сроки противоопухолевой терапии и хирургических вмешательств.

Что будет, если онкобольной заболеет коронавирусом?

Противоопухолевую терапию отменят, пока анализы не покажут отрицательный результат на COVID-19, рассказали сотрудники НМИЦ онкологии имени Н.Н. Петрова.

Если признаков ОРВИ нет, то лечение должно продолжаться. Однако ведь сейчас довольно сложно попасть к врачу…

Действительно, в Петербурге и других населенных пунктах вводят запрет на прием в поликлиниках и госпитализацию. Койки освобождают, больницы перепрофилируют, все силы брошены на борьбу с коронавирусом.

Значит, записаться на прием к онкологу можно. Но ведь на улице теперь небезопасно. Как быть?

Да, угроза COVID-19 до сих пор актуальна. Почитайте наши рекомендации, как защитить себя во время пандемии. Соблюдать меры предосторожности сейчас особенно важно.

Идет ли речь об обычной статистике или существует дополнительный фактор выздоровления помимо конвенциональных способов лечения? И если так, то что это за фактор, который не обнаружить лабораторными проверками? Из чего состоит духовная основа, желание жить, дающее силу бороться и не отчаиваться?

В книге авторы учат укреплять свою духовную составляющую, жизненно необходимую для борьбы с раком. Позиция супругов говорит о том, что сам больной в не меньшей степени ответствен за свое выздоровление и за состояние своего здоровья. Обратный подход, взваливающий всю ответственность за наше излечение на врача, верен лишь отчасти. Человеку как носителю болезни принадлежит немалая роль в предупреждении, реакции на процедуры и окончательном излечении от болезни.

Психологическая составляющая и желание жить, а также вера в способность выздоровления и излечения – имеет очень большое влияние на выздоровление больных раком и возвращение их к полноценной здоровой жизни. Рак относится к болезням, при которых организм атакует сам себя.

Одни говорят, что причина рака находится во внешних условиях, другие настаивают на значении внутренних факторов организма (генетика, психологическое напряжение). Так или иначе, существует взаимопонимание относительно того, что хроническое психологическое напряжение ослабляет иммунную систему и повышает риск заболеть всеми болезнями, особенно раком.

Сегодня все большее распространение получает подход, согласно которому мало диагностировать рак и лечить только от него – надо относиться к человеку комплексно. Другими словами, лечение ракового больного должно быть гораздо шире обычных онкологических процедур и включать компоненты улучшения качества жизни и настроения пациента.

Когда говорят о тяжелых побочных явлениях химиотерапевтических процедур, обычно имеют в виду физические явления, влияние на тело человека, забывая о дополнительном побочном явлении этого лечения влиянии на душевное состояние человека и подавлении желания жить.

Одним из эффективных средств повышения настроения и усиления воли к жизни является применение средств и процедур, предлагаемых комплементарной медициной, в частности биологически активных пищевых добавок. Они прямо или косвенно влияют на качество жизни пациента и тем самым на его волю к жизни.

Яркий пример LifeMel уникальный израильский препарат пчелиного улья, разработанный специально для предупреждения и борьбы с побочными явлениями химиотерапии и облучения. После приема больные сообщают о значительном облегчении симптомов и способности нормально функционировать даже во время самых тяжелых процедур. Это подтверждено результатами клинических исследований.

Больные свидетельствовали о значительном улучшении качества жизни, настроения, а позже об усилении воли к жизни. Другие примеры процедур, поддерживающих и улучшающих настроение, могут быть управляемое воображение, группы поддержки и техники, помогающие справляться с болью.

Терапевты стараются при лечении онкологических больных помимо использования конвенциональных химических процедур психологически поддерживать пациентов, повышая их волю к жизни, показывая и доказывая, что им еще есть куда стремиться, что есть надежда на выздоровление и достижение целей.

Это Вам будет интересно:

Книга "Снова стать здоровым", супруги Саймонтон

Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:

За годы нескончаемой и сложной борьбы с раковыми заболеваниями онкологи выявили 10 наиболее распространенных признаков этой беды. Давайте их рассмотрим.

Второй признак – этовыраженная анемия. Нарушенный процесс катаболизма влияет и на все внутренние органы. В итоге костный мозг уже не может генерировать так много кровяных клеток эритроцитов, как нужно организму. Появляется малокровие – начинает падать уровень гемоглобина. Это проявляется в постоянной усталости, силы просто куда-то деваются из человека, у него такая сильная слабость, что кружится голова, и ему постоянно хочется отдохнуть, поспать. Даже маленькое расстояние, буквально до кухни, может вызвать одышку и выраженное сердцебиение. Кожа становится сначала бледной, а с дальнейшей прогрессией анемии – синюшной. Ногти слоятся и ломаются, волосы выпадывают, кожа сухая. Когда врач онколог видит такого пациента, то сразу понимает, что риск диагностики ракового заболевания очень велик.

Третий симптом – это нарушение аппетита. Оно неизбежно возникает, но чаще всего не сразу. У человека вдруг ни с того ни с сего появляется стойкое отвращение к какому-нибудь продукту. Например, пациенты с раком желудка часто не переносят мясо, причем настолько сильно, что при виде мяса испытывают позывы к рвоте. Некоторые врачи игнорируют этот симптом, но хороший онколог обязательно обратит на него внимание. Это не область психологии, это очень известный и совершенно физиологический симптом.

Четвертый симптом – длительный субфебрилитет. Это значит, что человек практически постоянно или постоянно живет с субфебрильной, то есть чуть-чуть повышенной температурой (обычно чуть выше 37). Такой симптом может сопутствовать не только онкологическим заболеваниям, но, как правило, он всегда связан с очень серьезными заболеваниями. К сожалению, до сих пор очень мало пациентов идут на прием онколога, заметив у себя повышенную температуру в течение долгого времени. Обычно этот нюанс люди просто игнорируют, увы.

Шестой симптом, тоже заметный в анализе крови, - это ускорение оседания эритроцитов (ОСЭ). Бывает, что его вместе с лейкоцитозом находят при регулярном анализе, сделанном по иному поводу. В таком случае пациенту следует немедленно записаться к врачу: здесь необходима консультация онколога! Вы же понимаете: то, что врач еще сможет сделать для вас на ранних стадиях рака, на поздних уже не сможет улучшить ваше состояние.

Седьмой синдром, - это боль. Ее особенность в том, что против нее не помогают обезболивающие препараты, а со временем она становится только сильнее. Причем не всегда болит пораженный орган. Характер боли тоже может быть разным: может ныть, резать, жечь, боль может быть тупой, сверлящей, рвущей. В совокупности с остальными симптомами она почти всегда свидетельствует о раке.

Восьмой симптом – это кровотечения, которые могут случаться из носа, ушей, других отверстий.

Девятый симптом – диспептические расстройства, такие как тошнота и рвота, изжога, диарея или, наоборот, запор, отрыжка, метеоризм, вздутие живота. Еще очень часто нарушается функция глотания.

Последний десятый симптом – это поражение кожи. При раке с кожей часто что-то происходит: высыпания, язвы, нарывы.

Конечно, есть и специфические признаки, характер которых зависит от пораженного органа. При появлении хотя бы одного симптома – главное, не терять время. Оно в такой ситуации – самый ценный ресурс.

Хотя ради справедливости стоит добавить, что когда уже такие признаки, в принципе поздно бить тревогу. Как правило, поезд уже ушел. Скорее совпадения РЯДА! а не одного этих признаков - это повод упорядочить имущественные и семейные дела.

— Многие специалисты высказываются о том, что коронавирусная инфекция COVID-19 представляет особую опасность именно для онкологических больных. Что известно об этом?

— Наши коллеги из Китая проделали (и продолжают делать!) невероятную работу: справившись с эпидемией у себя в стране, они проводят анализ многих аспектов своей деятельности в тех экстремальных условиях, в том числе исследуют, как влияет вирус на онкологических больных.

Действительно, наших пациентов можно смело причислять к группе риска. Китайские коллеги (пусть с помощью относительно небольшого числа больных с коронавирусом, имевших онкологические заболевания) выявили, что частота возникновения тяжёлых осложнений (вплоть до смерти) у наших пациентов в пять раз выше, чем у тех, кто никогда не имел злокачественной опухоли.

Эти результаты подтверждают, что необходимо быть особо настороженными как нам (онкологам. — RT), так и (прежде всего) самим пациентам с онкологией.

— С чем связана уязвимость онкологических больных?

— То сложное, иммуносупрессивное (искусственно угнетающее иммунитет. — RT) и крайне токсичное лечение рака, которое получают наши пациенты и которое чревато многими осложнениями даже в благополучные эпидемиологические периоды, значительно ослабляет собственные ресурсы организма. К примеру, в условиях лейкопении (снижения количества лейкоцитов) и лимфопении (снижение числа лимфоцитов), возникающих при проведении химиотерапии и облучения (и тем более при одновременной химиолучевой терапии), организму справиться с вирусом будет крайне сложно.

— То есть дело ещё и в пониженном иммунитете, верно?

— Говорить о снижении иммунитета мы можем в том случае, если соответствующим образом обследуем больного — делаем иммунограмму, определяем количество Т- и В-лимфоцитов (клеток иммунной системы. — RT), уровень иммуноглобулинов — и видим отклонения. У онкологических больных это, как правило, не делается.

Но во многих случаях развитие злокачественного процесса уже подразумевает некий иммунный сбой, а добавление осложнений типа лейкопении (после химиотерапии или облучения) общую картину здорово усугубляет. Не забудьте ещё и о необходимости регулярного посещения онкологического учреждения с целью лечения или контроля. Поэтому ещё раз повторю: наши пациенты действительно находятся в группе повышенного риска в плане инфицирования и тяжёлого течения болезни.

— Пациенты с какими онкологическими заболеваниями больше подвержены риску?

— Полагаю, что любой онкологический пациент, находящийся в стадии активного противоопухолевого лечения либо подлежащий ему (по результатам проведённого обследования), находится в группе повышенного риска. Если имеются осложнения лечения — риск возрастает.

Пациент, который уже полностью прошёл полагающееся лечение, у которого осложнения благополучно купированы или их вовсе не было, которому предстоит просто динамическое наблюдение при отсутствии признаков активного опухолевого процесса, тоже не должен расслабляться.

— Способен ли коронавирус увеличить риск возвращения болезни у пациентов, у которых на данный момент рак перешёл в стадию ремиссии?

— Думаю, нет. Коронавирус имеет шансы стать сезонной инфекцией, волнообразно захватывающей регионы. Да, возможно, с более тяжёлым течением, чем обычный грипп. Если бы подобная инфекция стимулировала всплеск онкологического заболевания, по весне онкоцентры задыхались бы от количества рецидивирующих пациентов. Но этого не происходит.

— Если у пациента с онкологией обнаружен коронавирус, стоит ли прерывать противоопухолевое лечение?

— Полагаю, что ни о каком продолжении противоопухолевого лечения при обнаружении коронавирусной инфекции у онкологического больного не может быть и речи.

Такой пациент должен быть изолирован и получать обычное поддерживающее лечение на дому в случае лёгкого течения заболевания либо быть госпитализирован в инфекционный стационар при более серьёзных формах заболевания. Риск тяжёлых осложнений (вплоть до смерти) в большинстве случаев будет слишком высок.

— Не опасны для онкологических больных противовирусные препараты? Можно ли их принимать для профилактики коронавируса?

— Любой препарат может нести в себе потенциальный риск побочных осложнений: от аллергических реакций до токсического воздействия на печень или другие органы.

Принимать какие-либо противовирусные препараты для профилактики коронавируса нет смысла. Во-первых, потому что пока ни один из них не подтвердил свою эффективность при коронавирусе, многие надежды не оправдались. А во-вторых, по причине возможной токсичности.

Основную профилактику мы знаем прекрасно: дистанцированность или изоляция, частое и тщательное мытьё рук, обработка всех контактных поверхностей антисептиками и так далее.

— Рекомендуете ли вы пациентам с онкологией более жёсткий карантинный режим, чем для остального населения?

— Однозначно. Нахождение дома — лучшая мера для предотвращения больших проблем, и не только для онкологических больных. Сами пациенты организовывать своё противоопухолевое лечение не должны. Они это делают под руководством и строгим наблюдением врачей-онкологов. Их задача — строго выполнять все рекомендации.

— Во многих странах в связи с пандемией коронавируса меняется порядок оказания помощи онкологическим больным. Изменилось ли что-то в работе онкологов в нашей стране?

— Онкологические центры оказывают плановую помощь, оставлять наших пациентов без планового, требующего соблюдения определённых сроков и режимов лечения никто не собирается, однако необходимые меры должны быть приняты. Связаны они прежде всего с уязвимостью онкологических пациентов.

Каждый онколог на своей линии фронта — хирург, химиотерапевт, радиотерапевт — определённым образом реорганизует работу: возможно, отменяет особо травматичные операции, переводит пациентов на таблетированную химиотерапию и так далее.

Например, в отделении лучевой терапии Ульяновского областного онкологического диспансера, которое я возглавляю, мы уже три недели работаем в особом режиме. Все пациенты, которые были запланированы на этот период, поступили на лечение. Но при этом мы постарались чётко разграничить потоки больных, не допускать скученности в отделении, с большей частотой проводить уборку, по возможности назначать укороченные, хоть и чуть более интенсивные курсы лучевой терапии — конечно, если это позволяет не превышать допустимые дозы на здоровых органах.

Кроме того, мы временно отказываемся от одновременного химиолучевого лечения, чтобы не провоцировать у пациентов развитие более выраженных осложнений — прежде всего со стороны крови. В тех ситуациях, когда курс лучевой терапии можно безболезненно отсрочить, мы это делаем.

Однако общение с коллегами из других регионов показывает, что далеко не во всех центрах были приняты какие-либо меры организационного характера — как по защите пациентов, так и по защите персонала. Как бы эта инертность (или надежда на русский авось?) не вышла боком.

Выросло и число тяжелых больных

22.06.2020 в 18:14, просмотров: 5189

— В связи c пандемией COVID-19 временно приостановлены скрининговые программы и диспансеризация (проводилось семь обследований на различные виды рака). И это может повлечь за собой снижение выявляемости онкологических заболеваний на ранней стадии, — сказал на днях на пресс-конференции, проведенной в онлайн-формате, главный онколог Минздрава России, генеральный директор НМИЦ радиологии, академик РАН Андрей КАПРИН. — Но это еще не все проблемы, которые возникли в онкологии в связи с коронавирусом. Хотя найдены и перспективные решения.

— Несмотря на угрозу нового вируса, онкологическую помощь удается удерживать на приемлемом уровне, — сказал Андрей Дмитриевич. — Мы всегда ориентируемся на данные статистики. Так вот, если судить по итогам прошлого года, то подросло количество и наблюдаемых пациентов, и впервые выявленных. Есть рост и среди мужчин, и среди женщин. Но рак у женщин бывает чаще, чем у мужчин. И это связано с большей продолжительностью жизни женщин в нашей стране. Но мужчины заболевают раком в более молодом возрасте. К сожалению, сами они к врачам не спешат, и зачастую на обследование их приводят жены и дочери.

Если говорить о локализации, то у мужчин на первом месте — злокачественные новообразования легких и предстательной железы. Наибольший рост дает именно рак простаты (за год рост с 62,4 до 67,2 на 100 тысяч населения). У женщин — рак молочной железы (рост — с 89,9 до 93,9 на 100 тысяч населения). И в целом по РФ — значительно выросла заболеваемость раком: за последние 5 лет — на 12,4%.

И что касается смертности: рост есть практически во всех федеральных округах. По доле выявленных тоже ситуация стала хуже. Но это происходит в том числе и потому, что сейчас стала более четкой система учета заболеваемости и летальности. Помогли также скрининг и диспансеризация. Стали больше людей обследовать и больше выявлять злокачественных новообразований на ранней стадии. И если бы не пандемия, через 4–5 лет можно было бы рассчитывать на улучшение показателей в онкологии.

Но новый вирус спутал все карты.

— В ближайшее время будем наблюдать и спад выявленных новых случаев на ранней стадии, и рост запущенных больных, — считает академик Каприн. — Хотя многое будет зависеть от того, сколько времени еще продлится пандемия в регионах. Страна у нас большая, и в этом смысле России труднее бороться с коронавирусом.

Онкологические программы на фоне пандемии будут проседать во всех странах, утверждает эксперт. Из-за этого многие страны прервали скрининговые программы. Свернули работу онкологических клиник, и мощности распределили по многопрофильным стационарам. В результате для пациентов исчез островок безопасности, и для сотрудников не удалось создать приемлемый эпидемиологический режим для лечения таких больных. Из практики лечения у них целиком выпали химиотерапевтические отделения. И онкологические больные во многих случаях оказались без помощи врачей.

— У нас тоже временно приостановлены скрининговые программы. Но российскую онкологическую службу спасло то, что мы не пошли по западному пути, — добавил Каприн. — В России, несмотря на то, что на период пандемии были перепрофилированы многие стационары, онкослужба ни на день не прекращала свою работу. Более того, в стационарах, где лечились наши пациенты, стали принимать онкобольных, заразившихся коронавирусом. В результате удалось еще и накопить научный материал об особенностях течения рака на фоне ковид-инфекции. В частности, под коронавирус было отдано целое отделение НИИ урологии им. Лопаткина.

— Как это сказалось на онкобольных? И тяжелее ли они переносят новый вирус?

— Накануне обязательно сдаю все необходимые анализы, мазки. Но больше мне хотелось бы сказать о тех, кто каждый день работает с зараженными коронавирусом. Это — героические люди, без всякого преувеличения. Настоящая сборная команда: пульмонологи, эндокринологи, химиотерапевты, опытные инфекционисты. Всем им я очень признателен: насколько четко они выполняют свою работу! Горжусь, что мне позволено руководить таким коллективом. И еще: мы ни разу не были поставлены в условия, чтобы врачам чего-то не хватало: защитных или гигиенических средств, лекарств, технических средств.

— Но и о плановых операциях нельзя забывать во время пандемии.

Помогают онкобольным, подцепившим коронавирус, и новые технологии, которые были внедрены в практику лечения рака в последние годы. А это — лучевая терапия, ядерные технологии, радионуклидная терапия. И от химиотерапии не отказались. Все это применяется не по отдельности. В онкологии нужен комплекс технологий. Не будет такого, что одна пилюля спасет от всех форм рака. Лечение раковых больных надо вести в комплексе и в комбинации лекарств. Разные технологии должны подставлять плечо друг другу. Вот тогда и получится эффект. Мы к этому идем.

И еще очень важную деталь в связи с коронавирусом подметил эксперт: «Во время пандемии у больных, которые получают агрессивную химиотерапию, ковидная реакция оказалась не такой выраженной. У них не было цитокинового шторма, когда организм идет вразнос, когда иммунная система не справляется, и зачастую человек погибает. И это при том, что у онкобольных иммунитет по определению ослаблен. Что это за феномен такой? Еще придется разбираться.

— Кстати, в последнее время увеличилось число иностранных онкобольных, желающих лечиться в России.

— В частности, к нам хотят приехать, чтобы получить протонную терапию и агрессивную химиотерапию, сделать трансплантацию костного мозга. Мы готовы оказать им эту услугу. Но я как главный онколог России считаю, что предпочтение надо отдавать нашим пациентам. А если останется время, то не в ущерб своим пациентам можно принять на лечение и иностранцев. Дело в том, что во многих странах национальные программы лечения рака рухнули. Оказываем консультативную помощь и больным из стран СНГ, в том числе удаленно, в режиме телемедицины.

Вообще использование телемедицины во время пандемии коронавируса оказалось как нельзя кстати. У российских пациентов есть возможность получить и подкорректировать терапию удаленно. Благо, в этом плане нам даже не пришлось перестраиваться. Года полтора-два назад в России уже начали развивать телеконсультации. И в самом начале пандемии 30 ординаторов начали удаленно консультировать больных. Присланы тысячи эпикризов, вопросов от онкобольных.

Солнце — нам друг, но здоровье дороже

— Витамин Д, так необходимый организму во время коронавируса, как известно, вырабатывается на солнце. Но солнечные лучи могут и навредить — спровоцировать рак. Как найти золотую середину? С одной стороны, загорая, человек приобретает витамин Д, с другой — может спровоцировать рост опухоли. В частности, злокачественную меланому. Но не только.

— Действительно, по данным ВОЗ, немеланомный рак кожи — самое частое заболевание в мире и самая большая доля рака. Кожа не только получает приятный оттенок, но и страдает, если пользоваться УФ-лучами без ограничений. Для выработки нужного для организма витамина Д вовсе не надо часами лежать звездой под палящим солнцем, достаточно посидеть несколько минут в тени или под зонтиком. Но многие не знают меры и получают серьезный ожог кожи. И если долго не заживает какая-то часть кожного покрова, надо срочно обратиться к онкологу. Лучше, конечно, прийти к специалисту лично.

Но если такой возможности нет, достаточно прислать фотографию онкологу. Сегодня это возможно — отправить снимок повреждения на коже и получить консультацию специалиста дистанционно. По характерным признакам врач поймет, рак ли это. И даже если это пока не рак, но есть непонятное нарушение кожного покрова, врач предупредит человека: есть высокая вероятность развития рака. Сегодня есть специальные компьютерные программы, позволяющие делать такие выводы удаленно, в режиме телемедицины. Доктор может попросить сфотографировать повреждение на коже с другого ракурса. И даже подскажет, как под камерой взять соскоб с кожи, нанести на стекло и отправить онкологу.

Вообще, по мнению эксперта, в нынешней непростой ситуации людям надо быть особенно внимательными к своему здоровью и при малейшем подозрении на рак сразу обращаться к специалисту. Тем более что и во время пандемии коронавируса продолжают оказывать помощь не только профильные федеральные онкоцентры, но и все региональные онкодиспансеры.

Академику был задан вопрос и относительно второй волны коронавируса, которую предрекают осенью. Хотя эта вторая волна, якобы, уже сейчас началась в некоторых странах.

— Непростая эта история и в мире, и у нас, — ответил Андрей Дмитриевич Каприн. — Но в России второй волны можно и не бояться. Первый удар отбит, хотя он и был неожиданным. Справимся и со второй волной. Служба эпидемиологическая в нашей стране уже отлажена, в том числе и что касается онкологии. Коек для госпитализации больных достаточно. Методики диагностики и лечения заразившихся COVID-19 разрабатываются. Технологии есть.

Но что касается прививки от нового коронавируса, история непростая везде в мире. Но, думаю, Россия будет первой в ее создании, потому что очень ответственно отнеслась к пандемии.

Заголовок в газете: Коронавирус спровоцировал рак
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №28293 от 23 июня 2020 Тэги: Коронавирус, Лекарства, ОМС, Анализы Организации: Министерство здравоохранения Места: Россия, Германия, Израиль, Тель-Авив

Как выглядит реальная картина заболеваемости, лечения и выживания при раке? Что важно знать пациентам, их близким и всем нам, чтобы адекватно воспринимать болезнь? Об этом мы поговорили с руководителем отдела Национального медицинского исследовательского центра им. Дмитрия Рогачева, членом правления Российского общества клинической онкологии (RUSSCO), доктором медицинских наук Николаем Жуковым.

- Простой ответ на этот вопрос невозможен. Если пациент пережил 5-летний срок и продолжает жить, это может свидетельствовать, что он излечен. А может быть и так, что он прожил эти 5 лет с болезнью. Много нюансов. Но в целом в нашей стране более 50% онкологических больных имеют шанс на излечение или длительный контроль заболевания на фоне проводимого лечения.

- Андрей Павленко в одном из ранних интервью говорил, что шансы на 5-летнюю выживаемость у него будут 50%, если сработает химиотерапия.

Увы, получилось, что он попал в несчастливый процент. Мне очень его жаль, он был одним из немногих людей в России , кто смог вынести свою болезнь в публичную плоскость. И старался делать это в позитивном ключе – давая надежду другим больным, а не отбирая ее. Несмотря на неблагоприятный исход в его конкретном случае, что является личной трагедией его и его семьи, это не должно быть поводом для того, чтобы остальные опустили руки.

Это было бы как минимум нечестно по отношению к человеку, который сделал все, чтобы получилось наоборот. Если посмотреть здравым взглядом, его смерть ничуть не перечеркивает тот сигнал, который он хотел донести до общества.

ВЫЖИВШИХ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, НО МЫ О НИХ НЕ ЗНАЕМ

- Многие сейчас, будучи в отчаянии, пишут в соцсетях, что опускаются руки, если не смог вылечиться доктор Павленко, то у нас, простых смертных, и подавно шансов нет. Что вы, как врач-онколог, сказали бы таким людям?

- Прежде всего хочу сказать, что у врачей-онкологов нет какого-то тайного лечения, которое они приберегли только для себя. Мы такие же люди, как и вы. У нас развивается такой же рак, его иногда так же бывает сложно выявить рано. Мы получаем такое же лечение (чуть лучше или чуть хуже – но в целом такое же, как и обычные люди). И столкнувшись с болезнью, которую ранее лечили у других, стоим перед таким же бинарным выбором – удастся вылечить или нет, умрем или будем жить. И точно так же, как у обычных людей, это зависит от правильности диагноза, лечения, стадии, вида опухоли и еще от судьбы (или господа бога, как кому хочется думать).

Так что для начала неплохо было бы поговорить о тех, кто вылечился. Таких немало, в том числе среди публичных людей. Жаль только, что в нашей стране в силу особенностей менталитета известные личности редко рассказывают о болезнях, от которых они вылечились. Я знаю очень многих публичных людей, победивших рак или успешно борющихся с ним многие годы. Но, поверьте, мне пришлось лезть в интернет, чтобы найти тех, кто отважился сообщить об этом публично (в силу закона о защите персональных данных я не могу разглашать известные мне сведения о пациентах). Увы, если известный человек погибает от рака, то об этом становится известно всем, но если он выздоравливает, то… Об этом сообщают единицы. Более того, даже если так происходит, об этом в отличие от смертей быстро забывают.

Если вернуться к статистике, то чуть больше 5 лет назад в нашей стране было около 2 миллионов пациентов, излеченных от рака или успешно борющихся с ним. А сейчас — почти 3,5 млн. Добавившиеся полтора миллиона — это не страшный скачок заболеваемости (заболеваемость увеличилась, но гораздо меньше). Это те, кому удалось сохранить жизнь за счет лечения. Их становится все больше. Растущее количество таких пациентов убедительный показатель того, что увеличивается эффективность лечения рака. Все больше людей остается в живых, столкнувшись с онкологическими заболеваниями.

- Есть такое представление: если у человека был рак и лечение оказалось успешным, то все равно нужно быть начеку до конца жизни. Потому что рак это некая поломка в организме, которая непоправима. Действительно так?

- На самом деле все мы должны быть начеку. Потенциально у каждого из нас в любой момент что-то может сломаться. Поэтому и существуют, например, различные виды онкологического скрининга. То есть регулярные обследования, проводимые у людей, не имеющих симптомов заболевания, с целью раннего выявления опухолей. Есть такие обследования и для тех, кто уже столкнулся с онкологическим диагнозом и был успешно пролечен.

Николай Владимирович Жуков. Фото: raklechitsya.ru

РЕАЛЬНО ЛИ ПОЙМАТЬ БОЛЕЗНЬ НА РАННЕЙ СТАДИИ

- Доктор Павленко говорил, что его опухоль развивалась под слизистой оболочкой желудка. Поэтому на ранних стадиях ее нельзя было обнаружить с помощью гастроскопии. Насколько вообще эффективна сейчас ранняя диагностика рака?

Да, у многих больных однозначные симптомы болезни появляются только тогда, когда опухоль уже достигает больших размеров или дает отдаленные метастазы. Однако, как показывают исследования, очень многие больные, самостоятельно обратившиеся к врачу по поводу симптомов, имели рак на ранних стадиях. Так что знания и активная позиция могут сохранить жизнь.

Да, идеальных вариантов ранней диагностики рака пока нет. Утверждать обратное было бы неправдой. Но и те, что есть, могут спасать жизни. Знание симптомов и своевременное обращение к врачу, прохождение доступных видов скрининга не сведет ваш шанс на неблагоприятный исход к нулю, но снизит его точно. А дальше – см. выше, главное сделать правильно все, что зависит от тебя, а остальное уже судьба. Но если просто положиться на судьбу (будь, что будет), то и шансов будет меньше.

ВОПРОС-РЕБРОМ

Четвертая стадия — приговор или нет?

- Здесь мы снова возвращаемся к вопросу о шансах того или иного пациента, которые зависят от особенностей его опухоли, - говорит Николай Жуков . - Есть виды онкологических заболеваний, при которых мы можем излечить или как минимум серьезно продлить жизнь пациентам с 4-й стадией рака. Более того, во втором случае человек может долго жить с болезнью, в том числе дожить до появления препаратов, которые еще больше продлят его жизнь или даже излечат. И примеров тому немало.

СОВЕТЫ ДОКТОРА ЖУКОВА

1. Важно знать о симптомах, которые могут сигналить об опухоли.

Подчеркнем: вовсе не обязательно, что они говорят о раке. Но это повод обязательно обратиться к врачу и пройти обследование. Вот список некоторых симптомов, на которые нужно обращать внимание, составленный международными экспертами.

- Появление припухлости, узлов и других новообразований на любых участках тела.

- Кашель, изменение голоса, осиплость, одышка, не проходящие более 3 недель.

- Появление крови в мокроте, моче, стуле, в перерыве между менструациями или после менопаузы.

- Ранки и повреждения на коже и слизистых, которые не заживают более 3 недель.

- Новые родинки или изменения старых (потемнение, деформация, рост).

- Нарушения работы кишечника (запоры, диарея) или мочевого пузыря.

2. Не ленитесь и не бойтесь идти к врачу.

3. Помните: есть этап, когда от самого пациента зависит больше, чем от врача.

Речь об образе жизни для профилактики рака: отказ от курения, избавление от лишнего веса, защита от ультрафиолетового излучения. Кто бы что ни говорил, многочисленные исследования однозначно подтверждают: люди, не заботящиеся о своем здоровье, заболевают раком чаще.

ПЕРСПЕКТИВЫ

В каких направлениях борьбы против рака врачи ожидают прорывов

- Во-первых, это индивидуализация лечения, - рассказывает Николай Жуков. - Уже существует очень большое количество лекарств. Вызов для онкологов заключается в том, чтобы правильно подбирать препараты, достоверно прогнозируя ответ опухоли на лечение. Для этого сейчас изучается и начинает применяться все больше показателей, характеризующих индивидуальные особенности организма пациента и его опухоли. На уровне генов, белков, различных особенностей метаболизма.

В-третьих, совершенствование и отладка уже имеющихся вариантов лечения. Например, продолжит развиваться иммунотерапия. Эта технология выстрелила, совершила буквально революцию в лечении ряда видов рака. Сейчас иммунотерапия вышла на плато, новых прорывов в этой области нет, но то, что достигнуто, начинает входить в широкую практику и помогать все большему количеству пациентов.