Выбросился из окна от рака
24.04.2014 в 17:43, просмотров: 15742
А затем по Москве прокатилась волна самоубийств. Люди выбирали разную смерть. Один выпрыгнул с седьмого этажа, другой застрелился из охотничьего ружья, третий повесился, четвертый перерезал себе горло. Их ничто не связывало. Кроме одного. Все они были неизлечимо больны. Многие оставили предсмертные записки.
Вице-мэр столицы по социальным вопросам Леонид Печатников связал всплеск онкологических суицидов с весенним обострением психических нарушений.
Телефонная няня
Моя собеседница знает ситуацию не понаслышке. На телефон линии 8-800-100-01-91 каждый месяц поступает около 80 звонков на тему суицида. Телефонная служба работает с 2007 года. За это время приняли около 50 тысяч звонков, и количество растет скачкообразно. На линии круглосуточно дежурят психологи, в сложных случаях возможна консультация юриста, а с 2010 года к благому делу подключились православные священники. Звонок, естественно, бесплатный, независимо от географии. Время общения не лимитируется: кто-то укладывается в несколько минут, а кому-то требуется не меньше двух часов.
Недавно позвонила молодая женщина из провинциального городка: последняя стадия рака. Она в панике: что будет с ее ребенком, который бывшему мужу не нужен? Психолог предложил выслать историю болезни в федеральный онкологический центр. Вдруг ошибка в диагнозе? Через некоторое время женщину вызвали в Москву на консультацию, но возникла новая проблема: нет денег на поездку. В процессе беседы выяснилось, что в городке есть кабельный канал, который смотрят все. Вместе с консультантом составили письмо-обращение и кинули клич о помощи на ТВ. Люди собрали деньги на поездку в Москву. Результат обследования: доброкачественная опухоль.
— Люди оказываются один на один с болезнью. Вот человеку объявили диагноз и отправили домой. Он находится в шоковом состоянии, глубокой растерянности и не знает, что делать, — рассказывает Ольга Гольдман. — Кому-то не выписывают рецепт, потому что нужного лекарства нет в аптеке. А это прямое нарушение прав пациента, который должен быть обеспечен лекарствами на основании медицинской потребности. Кто-то боится хосписа, думая, что там его похоронят. Есть лежачие больные. Они очень изолированные. Хорошо, если за ними ухаживают один-два родственника. Людям жизненно необходимо обыкновенное человеческое участие, поговорить, может быть, послушать стихи, а иногда слить злобу. Когда наш абонент ругается в трубку, это хорошо, потому что потом ему будет легче. Пусть он лучше выплеснет агрессию на психолога, чем на родных.
Существует международный протокол оказания психологической помощи людям с суицидальными намерениями. Сначала необходимо убедиться в том, что человек находится в безопасности. Чем больше абонент на линии, тем меньше шансов, что он прыгнет из окна. Здесь надо понимать: человек, который позвонил в глубоком отчаянии, все равно цепляется за жизнь. Значит, можно найти выход. Необязательно в окно.
Известно, что большинство больных проходит через пять основных стадий психологической реакции. Сначала отрицание или шок (человек не верит в диагноз), затем гнев (ищет виноватых), потом торг (если я брошу курить, уверую в Бога, я поправлюсь?), следом депрессия и, наконец, принятие (мобилизация сил).
Диагноз рак делает больного изгоем. Наступает изоляция. От человека боятся заразиться, хотя онкологические заболевания в подавляющем большинстве незаразны. Ему приходится пройти через унижения, чтобы получить то, что положено. Хорошо, когда есть близкие, готовые за него бороться, но и их силы не бесконечны. Любой родник может иссякнуть. В этой ситуации как кислород необходим человек, который понимает, что с тобой происходит, — онкопсихолог.
— Онкопсихология возникла в середине 80-х на Западе, и оказалось, что больные, которых сопровождают психологи, лучше вылечиваются, а у пациентов, находящихся в терминальной стадии, улучшается качество жизни, — рассказывает Ольга Гольдман. — Когда людям объявляют диагноз, они уверены в том, что умрут, и не хотят обрекать себя на страдания. Многие решаются свести счеты с жизнью в конце болезни, в ее терминальной стадии, чтобы не мучить близких. Количество заболевших в нашей стране несколько выше, чем в Европе, но проблема в том, что в России слишком много случаев диагностируется лишь на 3–4-й стадиях, когда лечение менее успешное и очень дорогое. У нас нет системы выявления заболевания на ранних стадиях.
Точка невозврата
По выборочным данным доктора Гнездилова, около 10–15% раковых больных на различных этапах осуществляют попытку самоубийства. Истинные цифры, конечно, латентные, потому что ни близкие, ни врачи не афишируют этот факт: человек ведь все равно был обречен, просто ушел раньше срока.
Особенно впечатляют данные опроса врачей-онкологов. В случае обнаружения у себя злокачественной опухоли большинство выбрали бы суицидальный выход.
Точку невозврата ставят не только больные в терминальной стадии, но и те, у кого были шансы если не излечиться, то прожить долгие годы. Ведь за последние 15 лет онкология невероятно шагнула вперед. Но каково это — потерять работу, поставить крест на привычном образе жизни, а потом непрерывно унижаться, вымаливая лекарства в бесконечных очередях, чувствуя, что ты теперь никто. Больному, которому прописаны наркотические анальгетики, приходится еще и отчитываться за потраченные медикаменты. Он может от боли лезть на стену, но не дай бог использовать лишнюю таблетку, ампулу или пластырь! Если человек попадает в больницу, его моментально снимают с обезболивающих в районной поликлинике. А вдруг он теперь получит двойную дозу! Но в стационаре практически не бывает морфина в таблетках — и больному будут колоть по часам внутривенно, то есть добавят новые страдания.
Экономия происходит еще и из-за отсутствия информированности врачей, а нередко и родственников больного, которые боятся, как бы он не стал наркоманом. Знаете, у скольких раковых больных, живущих на наркотических анальгетиках, развивается зависимость? У одного на 100 000 человек! Это статистика.
— Чтобы наркоману получить какой-нибудь кайф от пластыря, ему нужно обклеиться с ног до головы. Специфика этих анальгетиков в том, что препарат поступает медленно, маленькими дозами, а наркоману нужно большую дозу и прямо сейчас. Алексей Беляев, директор НИИ онкологии в Санкт-Петербурге, приводит цифры: доля медицинских анальгетиков в нелегальном обороте наркотиков составляет всего 0,7%. А онкологических больных 2,5 миллиона! Из них около 500 000 каждый год умирают, то есть проходят через сильнейшую боль, через все круги ада, чтобы 0,7 процента не получили эти препараты! — возмущается Ольга Гольдман.
Когда человек обрушивает на психологов ворох своих проблем, сбившихся в лавину, способную подтолкнуть любого на самый край, они пытаются отыскать хоть какой-нибудь позитив, соломинку, за которую можно ухватиться.
Есть технологии, позволяющие показать человеку его же ситуацию, но с другой стороны, под иным углом. И тогда он поймет, что есть вещи, ради которых стоит жить. Дождаться внуков, поговорить с другом, помириться с родными, увидеть летний дождь.
Первая заповедь
Это сообщение появилось на одном из форумов в прошлом году. Не знаю, жива ли еще молодая женщина, отправившая SOS незнакомым людям. А в том, что это был именно крик о помощи, можно не сомневаться.
— Мы научились лучше понимать больного на его стадии психологических переживаний, чтобы пройти с ним путь до принятия болезни и духовного усвоения. Каждая болезнь несет не только боль и страдания, но имеет еще и духовные свойства. Задача священника — помочь человеку воцерковиться, поучаствовать в таинствах: исповеди, причастии, что даст силы преодолеть страх болезни, страх смерти. А если он обречен и неизлечим, то подготовить его без паники встретить решающий момент своей жизни — вхождение в вечность. Смерть — не конец, а дверь в новую жизнь.
— Если тяжелая болезнь — расплата за грехи, то как быть с детьми? Они за что страдают?
— Приход болезни — это все-таки тайна судьбы. Но страдания посылаются не как наказание или кара, а как некая задача. Мы говорим, что в болезни есть опыт духовного роста. У ребенка тоже активная духовная жизнь. Через страдания он выходит на тот уровень, которого взрослым не достигнуть. У ребенка нет греховного опыта, ему не нужно воспринимать болезнь как искупление. Мы верим в то, что этим детям Господь готовит особенную судьбу, болезнь их приблизила к Богу, и вошли они в царствие небесное чистыми, как ангелы. В этом и есть духовный смысл болезни. Нельзя так понимать, что Он взял и наказал ребенка болезнью. Тогда мир был бы ужасен, а Бог невыносим.
Если бы этот ребеночек, который умер, дожил до 100 лет, он этих страданий не избежал бы или их больше было бы. Можно сказать, он экстерном прошел жизненный курс. Мне приходится посещать стариков, которые десятилетиями молятся о смерти, просят Бога избавить их от страданий. Но самые тяжелые переживания даже не у того, кто болеет. Порой человек готов отдать всего себя ради выздоровления близкого, и эти люди тоже нуждаются в помощи.
— Что самое главное в разговоре с человеком, готовым себя убить?
— Волшебных слов нет. Люди часто забывают, что помимо болезни тела есть еще болезнь души, нередко еще более сильная. Эта боль с суицидом не прекратится, потому что душа вечна. Поэтому нужно помочь душе не роковым способом, а средствами, которые предлагает церковь. Если боль связана с его грехами, неправильным выстраиванием отношений с близкими, самим собой, с Богом, задача священника помочь ему навести порядок. Тогда не захочется уходить из жизни, он будет терпеть боль, потому что увидит в ней духовный смысл. У нас был прихожанин Саша Стронин, который через болезнь вышел не только на новый духовный уровень восприятия жизни, он стал миссионером. Болезнь открыла ему возможность помогать другим людям. Немощный, в инвалидной коляске, он источал силу. Очень часто такие люди более чутки к страданию других.
— Люди звонят в отчаянии, дают выход негативным эмоциям, гневу, не считаясь с тем, что собеседник — священник.
— Даже сквернословят. Если бы здоровый человек позволил себе такое, я бы сразу прекратил этот разговор. Тут я не могу положить трубку, потому что я, может быть, поставлю точку в его жизни. Приходится терпеть.
— Отец Андрей, мы знаем, что самоубийство считается тягчайшим грехом. Но раковые больные испытывают такую адскую боль, которая может уничтожить человека как личность.
. По официальной статистике, 505 тысячам человек в России в год впервые диагностируют рак.
Выходит, примерно раз в минуту.
То есть пока вы читаете эти строки — один человек как минимум уже получил страшное известие.
Опубликован в газете "Московский комсомолец" №26512 от 25 апреля 2014
Но странная ситуация, у российского штамма COVID-19 какая-то очень мрачная побочная реакция – врачи падают из окон. Врач скорой помощи Воронежской области Александр Шулепов выпал из окна Новоусманской больницы. У него был коронавирус, но в очень легкой форме и два последние теста были отрицательными, и доктора готовили к выписке. Но не тут-то было.
А дальше медиков доставили в полицию и пригрозили уголовным делом о распространении фейков о коронавирусе. Шулепова заставили извиниться, мол на эмоциях был, каюсь.
Это не первый случай, когда медики падают из окон – самостоятельно или им помогают – этого мы точно не узнаем никогда. Недавно в Красноярске в реанимации скончалась и.о. главврача краевого госпиталя для ветеранов Елена Непомнящая, она тоже вышла в окно пятого этажа.
Непомнящей 47 лет, кандидат меднаук, замужем, двое сыновей. Начинала в скорой помощи, репутация незапятнанная: пациенты говорят о ней как об отзывчивом и честном специалисте, коллеги — о ее лидерских качествах, но мера выносливости у всех разная, и никто не знает, где сломается.
В день Победы коммунисты нарушили режим изоляции. На Пушкинской площади их задерживает ОМОН
Открытое письмо Президенту Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу
МХТ имени Чехова. Нехорошие новости
Люди и цифры. К чему ведет нас онлайн-обучение
Появилось видео из района ударов ВКС РФ по боевикам в Сирии после подрыва российско-турецкой колонны
Вирусолог Виктор Зуев оценил значительный рост числа заражений COVID-19 в России
Население Республики Калмыкия: численность, гендерная и возрастная структура, прогноз до 2024 года
У российского COVID-19 странная побочная реакция: врачи падают из окон, а чиновники рапортуют об успехах в борьбе с коронавирусом
Мурашко заявил о необходимости повышать интерес граждан к здоровому образу жизни
Что мы знаем о биографии Наили Аскер-заде
-
Введите свой электронный адрес, после чего выберите любой удобный способ оплаты годовой подписки
Аргументы Недели → Самое читаемое
Появилось видео из района ударов ВКС РФ по боевикам в Сирии после подрыва российско-турецкой колонны
Открытое письмо Президенту Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу
37-летняя певица Алсу похвасталась точеной фигурой и неожиданным та.
Вокруг онкологических заболеваний существует множество мифов и ложных представлений. А еще они внушают людям страх. Иногда непреодолимый. Об онкофобии и о том, возможно ли не бояться рака, в колонке Анны Кудрявской-Паниной.
История доктора Павленко пронзительна и одновременно духоподъемна. Один из ведущих российских хирургов-онкологов Андрей Павленко чуть больше месяца назад узнал, что у него рак желудка. В той стадии, выживаемость при которой равняется в лучшем случае пяти процентам. С недавнего времени на одном из интернет-ресурсов доктор Павленко ведет проект, который невероятно важен и полезен каждому из нас в отдельности и всему обществу в целом. День за днем, столько времени, сколько сможет, Андрей Павленко будет рассказывать нам о своей борьбе с раком, о том, что происходит в российской онкологии, развенчивать мифы, давать советы и снабжать бесценной информацией, чтобы мы, если, не дай Бог, это понадобится, воспользовались его уникальным знанием.
Это прекрасная задумка сильного духом человека, который заранее в подробностях знает, что именно и на каком этапе его ждет и который готов и сейчас отдавать другим больше, чем брать. Его проект не о смерти, он о жизни и для жизни.
Страх заболеть раком, пожалуй, одна из самых распространенных околомедицинских фобий. Когда-то давно, еще в юные годы, я думала, что это такой чисто гипотетический страх, который можно приравнять к банальному нежеланию столкнуться с чем-то в своей жизни. Я боюсь рака равно, я не хотел бы заболеть раком. Ну да, а кто хочет? Заболевание сложное, иногда трудно и поздно диагностируемое, часто смертельное. А потом я узнала, как много людей по-настоящему страдают канцерофобией. Да что там говорить, я с удивлением открыла, как много их среди моих близких друзей, родственников и знакомых.
Откуда же столько онкофобов, почему ни одна другая болезнь не вызывает такого ужаса, такой паники, такого желания подстелить толстый-толстый слой соломы, чтоб никогда и ни за что?
И ведь все прекрасно понимают, что "никогда и ни за что" недостижимы. Можно вести абсолютно здоровый образ жизни, посвятить многие годы постоянной диагностике, можно в случае подтвержденных наследственных рисков удалить матку, яичники и молочные железы, как Анджелина Джоли, можно делать все что угодно, но это не гарантирует и не застрахует вас от того, что рак однажды не станет уже не просто ночным кошмаром.
Что же заставляет огромное количество людей, независимо от уровня образования, доходов, цвета кожи и возраста, покрываться липким потом и холодеть от ужаса при мысли об этом диагнозе? Во времена моего детства, чтобы продемонстрировать наглядно сухие цифры количества жертв Великой Отечественной, было принять проводить такую аналогию: в каждой семье есть кто-то оставшийся на той войне. И действительно, когда ты осознавал, что каждая семья кого-то лишилась, а часто и не одного человека, то понимал ужасающие масштабы трагедии. Если сейчас я скажу, что у каждого из нас есть не один родственник, друг, знакомый, коллега, умерший от рака, думаю, это будет правдой. Рак – везде, он может зацепить любого. Вот один из корней страха. Если рак был у кого-то очень близкого по крови, страх становится еще сильнее.
Три кита, на которых прочно держится онкофобия, – непонимание, непредсказуемость и страх мучительной смерти.
Мы каждый день видим, что рак забирает в том числе и самых богатых и успешных, а значит, никакие деньги и связи не способны защитить нас от него. Рак забирает младенцев, детей и молодых людей, активных, некурящих, питающихся правильно, а значит, мы не можем спрятаться от него за возрастом и образом жизни. И это еще усиливает страх.
А еще в нашей стране смерть от рака – это почти в ста процентах случаев долгие и невыносимые мучения. Когда не выдерживают даже самые сильные, когда бывшие офицеры стреляются или выбрасываются из окна, не в силах терпеть страдания. Достойная паллиативная помощь доступна единицам. И это тоже питает страх.
Мифы о раке – тоже отличная питательная среда для канцерофобии. Например, миф, что рак – это непременно смертный приговор. Это неправда. И рак даже не стоит на первом месте среди причин смертности. Но кто об этом вспомнит, когда так страшно. Смерть от рака привлекает гораздо больше внимания, чем от других болезней или чем благополучный исход лечения, негативная информация распространяется быстрее и охотнее, влияет на нас сильнее психологически и запоминается на более долгий срок.
Страх перед раком парализует разум. Канцерофобия не уберегает от рака, она снижает качество жизни здорового человека, который, возможно, никогда не столкнется с онкологическим заболеванием. Когда у человека, не страдающего онкофобией, начинает что-то болеть, он думает "надо сходить к врачу", когда это случается с онкофобом, он думает "это рак". При этом к врачу он не спешит, потому что страшно, и так круг замыкается. Именно поэтому канцерофобия становится причиной самых разных запущенных патологий, вовсе необязательно онкологических.
Но есть и другой тип поведения (чаще он свойственен более образованным людям), когда человек добывает информацию про все самые современные методы диагностики рака и подвергает себя им. Это не профилактика, это невроз: человек чувствует навязчивую потребность искать у себя рак и не прислушивается ни к специалистам, ни к голосу разума.
Так можно ли не бояться рака? И да, и нет. Я знаю тех, кто смог обуздать свою онкофобию и свести гипердиагностику к уровню разумной профилактики, но это совсем не просто, особенно без поддержки общества. Именно поэтому проект Андрея Павленко для нас по-настоящему бесценен. Потому что справиться с массовой онкофобией способно только массовое и правильное информирование. Мы должны знать врага в лицо, чтобы при необходимости встретить его во всеоружии, мы должны знать правду о раке и о борьбе с ним. Рак не перестанет быть страшным диагнозом. Мы не сможем изменить это. Но мы сможем изменить свое отношение к нему.
А еще нам очень нужны истории и примеры людей, его победивших. Сурвайверов.
Никто из моей семьи не погиб на Великой Отечественной, а от рака умерли многие: прабабушка, бабушка, ее сестра, перечислять можно и еще. Но есть и родные, которые победили рак, и среди них моя мама. Ей было всего 42 года, когда она узнала свой диагноз. Мама врач и прекрасно осознавала, что это значит. А 36 лет назад, когда это случилось, выбор методов лечения и возможностей был значительно уже, чем сейчас. Мама выжила, она не пала духом, она победила болезнь. И ее пример для формирования моего отношения к раку оказался важнее и значимее, чем смерть от этой болезни многих моих родных.
Да, мы, к сожалению, знаем больше случаев смерти от рака, чем побед над ним. Потому что излечившиеся часто не хотят вспоминать о болезни и не афишируют это. А жаль. Но если вы дадите себе труд, то найдете такие примеры и в своем окружении.
Подруга моих родителей боролась с меланомой больше десяти лет. Узнав диагноз, она сказала себе, что не может умереть, пока не вырастит сына, которого воспитывала одна. Она – известный в своем городе человек – все эти годы работала, занималась общественной деятельностью, помогала множеству людей, которые ее искренне любили, она наблюдала, как растет ее сын, давала ему все, что может дать любящая мать. Да, все это между операциями, химиями, облучениями. Но кто скажет, что это была не жизнь, тот будет в корне не прав. Она умерла, когда ее сын уже был студентом, а не младшеклассником, как в тот день, когда его мама узнала свой диагноз.
У меня есть друзья и коллеги, которые победили рак. И которым, я уверена, есть что сказать всем нам, пусть они и не врачи-онкологи, как доктор Павленко. И нам, правда, очень нужны их истории. Только они знают, что этот диагноз не приговор, что долгий и тяжелый путь в борьбе с этим врагом – это все-таки путь жизни, и что победа возможна, что бы ни ждало нас в конце этого пути.
Онкобольной выбросился из окна после 7 лет болезни: экологи утверждают, что заболеть раком можно, надышавшись пыли с омских ТЭЦ
Погибший житель Омска был болен раком головного мозга. За день до происшествия, по словам соседей по палате, он просил навещавшего его брата забрать его с собой домой и говорил о самоубийстве. Следующим вечером, около 21:30, омич забрался на подоконник и выбросился из окна. Один из пациентов пытался отговорить от суицида своего соседа по палате, рассказала НГС.НОВОСТИ старший помощник руководителя СУ СКР по региону Лариса Болдинова.
Корреспонденту НГС.НОВОСТИ следователи наотрез отказались говорить о других подробностях инцидента, ссылаясь на врачебную тайну. О причинах случившегося можно гадать: возможно, больной решил уйти из жизни, устав бороться с болезнью, также это могло произойти от недостатка обезболивающих. К слову, для лечения онкобольных существуют стандарты, утвержденные Минздравом РФ. Соблюдались ли эти нормы при лечении омича, проверит специальная комиссия.
Как пояснили в региональном минздраве, специалисты вместе со следственным комитетом расследуют причины суицида мужчины. Похожий случай самоубийства произошел в Москве, когда в марте этого года контр-адмирал ВМФ РФ в отставке Вячеслав Апанасенко, болевший раком, застрелился, так как не смог вовремя получить обезболивающее. После этого в Минздраве задумались о снятии ограничений при выдаче онкобольным наркосодержащих обезболивающих. В Омске на эту тему медики говорят с осторожностью и строить версии причин суицида в нашем городе опасаются. Известно только, что погибший давно боролся с раком.
Пациент Омской областной клинической больницы (ОКБ) лечился в учреждении около 7 лет и даже перенес несколько операций, а до своей смерти он находился на лечении в больнице примерно неделю,
Медики не отрицают, что тяжелое заболевание, поразившее мозг пациента, могло повлиять на его поведение.
предполагает заместитель главного врача по организационно-методической работе областного онкодиспансера Ольга Прудникова.
Прудникова и ее коллеги в один голос говорят о росте числа онкобольных в мировом маштабе, и наш регион в этой ситуации — в печальном общемировом тренде.
считает Анатолий Соловьев, ученый, член комиссии по вопросам экологии, окружающей среды и безопасности жизнедеятельности Общественной палаты Омской области.
Причин роста числа онкобольных несколько: это и генетически заложенные заболевания (наследственность), общее старение населения и экологическая ситуация на всем земном шаре и в Омске в частности. Среди омичей особенно распространен рак легких. Спровоцировать это страшное заболевание может пыль с золоотвалов ТЭЦ, которые на сегодняшний день очень опасны, заявляет Анатолий Соловьев.
В минздраве начали служебную проверку. На месте работают следователи
ПОПУЛЯРНЫЕ КОММЕНТАРИИ
ВСЕ КОММЕНТАРИИ (191)
Понятно как лечат что из окон выпрыгивают!
Не выдержал. Раньше окна у них не открывались. Наглухо были закрыты.
Да разогнать весь центр.Один фиг там всем пофиг, сидят с безразличным и пустым взглядом, полное бессердечие и никакого участия в судьбах людей. А потом здесь, на Е1 в интервью байки поют, что это у них такая защитная реакция. ПОФИГ ВСЕМ ТАМ НА ЛЮДЕЙ.
Болезнь ужасная и по разному у всех проходит. Соболезнование.
Больница значит не выполнила задачу - лечить.
Помогли по любому 😈😂
Там действительно обитель смерти и смертной тоски. Персонал относится к больным как к скоту. Сочувствие - не, не слышали.
Выпал. 😳 После химии могут быть кошмарные последствия, персонал 100 % недоглядел, окна должны были быть наглухо закрыты
Тоже слышал, что отношение там, как к скоту. Хотелось бы конечно верить, что это не правда.
то из 40-й выходят женщины, то из онкоцентра.
Вы сами там лежали. Или работали.
Чтоб так весь медперсонал оскорблять? Не дай бог никому там лежать, и работать там тоже не сахар.
До смены руководства и опытного медперсонала, было гораздо лучше. Лечили. Сейчас- просто ужас! Не приведи Господь попасть вам туда.
Все кто не в курсе и не в теме врачей, рты по закрывайте!
У меня дочь поступила с раком крови в 4 месяца. Уже находится пол года. Я очень благодарен врача, что спасли моего ребёнка от смерти и взялись лечить.
Посмотрел бы, не дай бог, когда с Вашими близкими или родственниками случись такое и как бы Вы говорили..
Такие болезни не лечатся. Соболезную.
Не выпал из окна, а выбросился. Выпасть можно, если неосторожно мыть окно.
Ему всего 35 лет
Соглашусь с большинством комментаторов. У моей мамы ушедшей от этой болезни когда диагностировали рак - мы ездили в этот онкоцентр. Когда она была на приеме - я ее ждал в коридоре. Вдруг слышу она меня зовет - открываю дверь и вижу картину: стоит мама на полу на коленях около кушетки и не может подняться с пола, так как страшные боли. И сидит эта скотина за столом что-то там пишет и даже голову в ее сторону не пововорачивает. Типа пришел тут смертник сам свое тело и забирай, а я формуляры заполнять должен мне некогда.
На 9 этаже там смотреть за всеми надо. Где то не обратил внимание на кого то - либо в окно, либо в петлю. Отношение мед персонала там нормальное. Был там один раз. Запомнил пугающую тишину, на всю жизнь.
Никто из больных и не ждёт гимнов и поцелуев. Человек, попавший туда находится в глубочайшем стрессе, прекрасно всё понимая. Там обычной вежливости не хватает. А про то, что у врачей "такая работа" понятно.
что бы вы не говорили, но я сторонник платной медицины!
пока у нас не будет конкуренции среди больниц за пациентов сервис и качество лечения не измениться.
не выдержал цен.. Поэтому не курите,не ешьте копченое и колбасы,занимайтесь спортом и не бухайте
За-то у олигархов дома за лярды.
Если бы я болела раком без надежд на выздоровление, то тоже наверное прыгнула бы, если б мужества хватило. Чтоб не мучиться, и родных не мучить. Соболезнования родным и близким.
такая болезнь ломает людей, выдерживают не все
гуманность эвтаназии РФ😶
Этот центр спасает жизни людей. Он спас моего мужа. Низкий им поклон.
Рак-страшный приговор для многих, больным нужна помощь психологов, чтобы не было суицидников
Думаю причина сего инцидента в болях у пациента, вызванных болезнью. бюрократические ограничения на обезболивающие нередко доводят до самоуб. онкобольных
Уверен, что несчастный не курил и не бухал, от этого рак и получил.
Охранники в концлагерях тоже делали "работу".
Какая страна такая и мораль хоть в больнице, хоть на дорогах, хоть где. Оборонка и налоги дороже жизни гражданина увы.
я в 2005 лежал, при мне тоже падали
Очень возмущают "новые" журналюги с терминами: "Выпал" вместо "Выбросился", "Хлопок" вместо "Взрыв" газа! Это команда с самого верха всё "полировать" и не называть вещи своими именами в нынешней Россее. 😠
Рак хорош тем, что можно привести все свои дела в порядок, написать завещание, молиться, купить понравившийся гроб, аксессуары, навестить всех родственников, купить место на кладбище, эскиз и эпитафию памятника согласовать, некролог, и т.д.
Еж и тебе подобные писаки. Вы там сами были? Пишите шляпу герцога Бургунского! Терапию выдают в течение 2 часов с учетом очериди заболевших. И онкологи там самые крутые и в 404 кабинете Наталья и Галина Анатольевна, они вообще задерживаются и выдают таблетки, что бы ты не остался без терапии. И вообще! Провокаторы вы ублюдошные.
Не нужно лгать. Жена две недели как оттуда. Всё достойно. И питание, и вежливость, и лечение. Не платно, ОМС. Не нужно лгать, товарищи говномёты.
в 2012 году попала в этот онко-центр с подозрением на опухоль- отношение хамское. простояла в очериди весь день- хоть и платно по направлению- ответ был- убирайся- нет у тебя ничего- приходи через два года. Обратилась в другой центр- платно и с другим оборудованием- опухоль подтвердили- рак 2 стадии- сделали все что нужно- жива , наблюдаюсь у них каждый год. Жизнь спасли- спасибо врачам.
Разогнать то можно, только врачей там не хватает, вот и сидят с пустыми глазами работают в две смены
Была пациенткой этого онкоцентра. Врач-химиотерапевт называл нас-пациентов дохликами.
Давно пора ввести эвтаназию. Каждый человек имеет право уйти из жизни достойно, а не корчиться от болей. Собак и кошек и тех усыпляют, чем люди то хуже?
Мы не знаем всех подробностей. Кто не онкологический больной, не проходил облучение и химию, не оперировался, тому трудно это понять. А если человек не старый, то с этим еще надо жить. Не всякий выдержит. Что касается врачей, то им не все равно. Но это их работа. Никто не в состоянии жалеть всех и постоянно, не хватит сил. Врач должен быть компетентным, ответственным за что. что он делает с пациентом. Другое дело - слабо поставлены вопросы информирования пациентов. Вот появилась организация "Вместе ради жизни", в которой можно получить ответы на свои вопросы по онкологии и на другие, например, об инвалидности.
Читайте также: