Врачи сказали модели что у нее рак

Врачи сказали модели, что ей необходимо сделать аборт, так как 95% ее челюсти поражены раком. И вот, что она сделала.

Беременность – это часто трудный процесс, но беременность в сочетании с диагнозом рака является просто разрушительной. Канадская модель, уроженка Латвии 24-летняя Елизавета Булохова (Elizaveta Bulokhova) столкнулся с этой ситуацией в 2014 году.

Находясь в отпуске в Амстердаме вместе с мужем Романом Трубецким (Roman Troubetskoi), Елизавету стала мучить зубная боль. Она обратилась к врачу и то, что она считала зубной болью оказалось редкой формой остеосаркомы — костного рака. Врачи сказали ей, что после операции для прохождения химиотерапии, ей необходимо сделать аборт.

Из-за операции возникли осложнения и химиотерапия откладывалась. Именно тогда, за два дня до запланированного аборта, пара консультировалась с врачами по поводу преждевременных родов с помощью кесарева сечения.

После консультаций с врачами, операция была проведена, ребенок, которого назвали Валентин был благополучно рожден на 10 недель раньше, положенного срока. Малыш провел 51 день в инкубаторе получая интенсивную терапию.

Для реконструкции понадобились малоберцовая кость, нервы, вены и кожные трансплантаты из её правой ноги, а также трансплантаты из правого плеча.

После операции, Роман закрыл зеркало в ванной комнате, потому что Елизавета пока не была готова увидеть себя, но иногда замечал как она несмело поглядывала на свое отражение в окне спальни. Прошел месяц, прежде чем она нашла в себе мужество взглянуть в зеркало снова.

Волосы Елизаветы начали понемногу отрастать, ее верхние зубы как и прежде безупречны, но порой, для того, чтобы что-то сказать, ей приходится приложить массу усилий, так как от нижнего ряда осталось только четыре зуба. Через пару лет, она планирует повторно сделать пластическую операцию.

Все это время рядом с Елизаветой находился любимый человек - Роман Трубецкой, он провел неисчислимое количество часов днем и ночью помогая ей и поддерживая.

Будущее модельной карьеры, в лучшем случае, выглядит туманно, но Елизавета обрела мир и счастье со своей семьей.

Понравилось? Поделись с друзьями!

День борьбы с раком груди отмечается 15 октября. В Алтайском крае почти 10 500 женщин с этим диагнозом. В 2017-ом году страшные слова "У вас онкология" услышали 1133 жительницы региона.

О том, что помогает в борьбе с раком груди не меньше лечения и как меняется жизнь тех, кому поставили этот диагноз, в материале Amic.ru.

Оксане Русановой 42 года. По профессии она рентген лаборант, десять лет проработала на мамографических исследованиях. Много видела пациенток, которым ставили диагноз рак груди. Но не думала, что сама окажется в рядах онкологических больных.

Рак Оксана обнаружила сама около года назад. Обнаружила в душе во время пальпации. Верить в то, что это злокачественная опухоль, не хотелось. "Потом кожа стала как лимонная корочка. Но я тянула и не шла к врачу. Тянула, потому что много чего навалилось разом. Взяла кредит, отдала дочку замуж, потом родился очаровательный внук. На себя времени не хватало. Я очень долго себя жалела, плакала, не хотела в это верить, хотя была уверена на 100% в диагнозе", — рассказывает женщина.

С того самого момента, когда женщина обнаружила опухоль, до похода к врачу, прошло восемь месяцев. В один момент Оксана сказала себе: "Все, хватит. Надо что-то делать. Я хочу видеть, как растет мой внук". Сама себе сделала мамографию, увидела свои снимки и убедилась, что да — рак. Вторая начальная стадия с поражением одного лимфоузла. Единственное, что оставалось сделать — подтвердить диагноз у врача. Результаты биопсии, естественно, показали онкологию.

"Изначально мне сказали, что будет полное удаление молочной железы. В итоги сделали резекцию, мамопластику и грудь сохранили. Если бы я заставила себя посетить врача раньше, раньше начать лечение, то, возможно, удалось бы избежать химиотерапии, лучевой терапии", — говорит женщина.

Никому из родных Оксана не говорила о своих подозрениях. Берегла дочь, не хотела ее пугать. Но когда диагноз подтвердился, рассказала родным, что у нее онкология. Маме, сестре, мужу, детям, коллегам.

"Не хотелось видеть в их глазах сочувствии. Такие эмоции мне не нужны. Но все, видя мой настрой, меня не жалели, а поддерживали. Их слова только усилили мое желание победить эту болезнь, вернуться к семье, внуку, на работу. Меня правда тяжело сломать. Я всю жизнь бегом, всю жизнь в работе. Меня сложно испугать", — говорит пациентка с раком груди.

Врачи говорят, что онкология — это, в том числе, и болезнь головы. Бывает, что пациент услышит, что у него рак и сразу начинает ждать смерти. Человек сдается без борьбы. А другие наоборот. Они ставят цель победить рак. Они обещают себе, что справятся с любыми сложностями и будут жить. И у таких людей шансы на полную ремиссию значительно повышаются.

Оксана как раз из тех, кто не опустил руки. "У меня и сейчас нет страха. Я готова ко всему, чтобы увидеть, как растет мой внук, как растут мои племянники. Я хочу на море. Я хочу сходить за грибами. Я болею не болея. Мне сделали операцию. Сейчас еще ждут неприятные процедуры. Но ничего", — рассказывает Оксана.

Родные не показывали, что безумно переживают, говорит женщина. Даже мама, которая очень впечатлительный и эмоциональный человек, держалась и не демонстрировала дочери волнение. Пример родным подавала сама Оксана, которая ни на секунду не сомневалась, что все будет хорошо. "Я не давала негатив. Я сразу обрываю разговоры о плохом", — подчеркивает Оксана.

Сейчас завершился только первый этап лечения — сделали операцию. 15 октября состоится врачебный консилиум, где определят дальнейшее лечение. Скорее всего это будут четыре курса химиотерапии и радиолучи. Это долго. Но зато впереди целая жизнь.

"Сейчас будет химиотерапия, чтобы "убить" все, что осталось. Чтобы не было рецидива. Может и тяжело будет, но я с этим справлюсь. Я смогу побороть болезнь. Раз начала, то назад дороги нет", — говорит пациентка.

Оксана ни разу не задавала себе вопрос "А почему я? Почему именно со мной это произошло?". Ответ, кажется, она и так знает.

"Когда у меня умирал папа, умирал тяжело, от рака, я задавала себе вопрос: "Почему не я?". У меня нет прямой наследственности, это мой отчим. Но он меня с детства воспитывал. И сейчас я не задаю себе этот вопрос, потому что получается, что наши мысли материальны. И если со мной это произошло, значит так надо. Значит мне суждено было пройти этот путь".

Жизнь и болезнь заставили женщину серьезнее относится к своему здоровью. Говорит, что к врачам не обращалась, медосмотр и тот проходила на бегу всегда. Больничные не брала, болела на ногах. Вредные привычки тоже были.

Тем, кто услышал в свой адрес диагноз рак груди, Оксана говорит: "Нельзя жалеть себя, нельзя опускать руки. Болезнь победить можно. Онкология молочной железы — единственная, которую мы можем диагностировать сами. При малейшем волнении, сразу идите к врачу. Не тяните. Переборите страх".

Сейчас Оксане предстоит несколько курсов химиотерапии. Говорит, что страха нет. Единственное, она не представляет себя лысой. Но это ведь временно.

"Мой диагноз? У меня – интрамедуллярная астроцитома спинного мозга, симптомы которой проявляются примерно раз в пять лет и возможно потребуются следующие операции, которые понесут серьезные последствия – человек просто может в дальнейшем не встать, так как с возрастом организм перестает быстро восстанавливаться. В 18 лет я достаточно легко отделалась – какие-то три месяца училась ходить, а это считается коротким периодом для восстановления. Например, со мной в Instagram связывалась девушка – у ее мужа такая же болезнь, но он все еще не ходит, хотя прошло уже полтора года после операции", – поделилась блогер Ylifit с корреспондентом "Дни.ру".

ПО ТЕМЕ

"Рак кожи?": народ в ужасе от страшных гематом в интимной зоне у известной певицы

"Не поддается никакой терапии": рак Заворотнюк сравнили с онкологией Фриске

О болезни Юлия узнала в 18 лет. У нее были проблемы со спиной – сколиоз 3-4 степени. Козлова ходила на лечебную физкультуру, массажи, гидро-ванны, вытяжку позвоночника. Проводились процедуры, которые запрещены при онкологии.

"С 7 по 11 класс лечила спину, но, как потом выяснилось, не от того. В 11 классе даже сказала маме, что не вижу никаких улучшений, и мне надоело лечиться. В итоге после поступления в московский ВУЗ и переезда в столицу мама настояла на том, что мне стоит пройти обследование в Москве. Первый же врач сказал, что нужно сделать МРТ. Тогда я впервые слышала данное слово, и смоленские врачи видимо тоже. На МРТ сделали контраст, чтобы опухоль окрасилась, и ее на снимке было лучше видно. После расшифровки был озвучен диагноз, а также пожелание: оперироваться как можно скорее. В случае промедления – инвалидная коляска до конца жизни. В итоге нам удалось найти врачей в Бурденко, которые выполнили данную операцию и сохранили способность ходить", – сказала Козлова.

Сейчас размер ее опухоли зависит от настроения – если она нервничает, то образование увеличивается, и у нее начинаются адские боли в спине. "Мало того, что правая нога потеряла чувствительность, так еще и нельзя нервничать. Потеря чувствительности в дальнейшем может распространиться на все ее тело – именно такие последствия могут быть после второй операции", – сетует девушка.

"Еще одна проблема, по словам Козловой, – это хейтеры, которые частенько спрашивают: "А когда ты сдохнешь?". Блогер считает, что некоторые люди получают удовольствие от попытки сделать кому-то больно.

"Им просто непривычно видеть больного человека, который работает и радуется жизни. У всех представление о больных онкологией примерно такое: человек лежит на кровати, побритый налысо, и проходит процедуру химиотерапии. Он не говорит, не ест и даже не встает – просто пребывает в ожидании своей смерти. В моем случае это не так: мне сделали операцию, но часть опухоли осталась, поэтому постоянно приходится ходить и проверяться", – рассудила Юлия.

Ylifit начала вести блог, когда училась в 11 классе. Юлия публиковала снимки природы и животных. "Тогда официальный аккаунт Instagram дал мне позицию в топ рекомендуемых блогеров и прислал какой-то подарок из Штатов. В общем, блогу Ylifit уже пять лет", – отмечает Козлова.

О болезни Юлия решила рассказать подписчикам, когда уже встала на ноги. Девушка пошла в зал, набралась опыта и переделала свою страницу в спортивный блог. Именно тогда она стала вкладывать деньги в рекламу, которые получала за работу администратором.

"Можно ли мне заниматься фитнесом? Можно! Но вообще врачи сказали, что я обречена на два килограмма максимум – это два пакета молока", - добавила Ylifit.

Юля не очень обрадовалась данной новости – да, первое время девушке даже пакет молока было тяжело донести, но ей хотелось это изменить. У Козловой были проблемы с координацией, поэтому она отправилась в зал. Она хотела ходить, как нормальный человек – по прямой, а не петлять, как алкоголик. Юля сказала врачу, что занимается с весами, доктор стал наблюдать за образованием – пока никаких существенных изменений в отношении опухоли и позвоночника нет.

45-летнюю женщину медики целый год лечили не от той формы онкологического заболевания. Об этом рассказывает издание Ufa1. Год назад Людмиле Мартыновой поставили страшный диагноз. Женщине назначили лечение, но ничего не помогало, ей становилось только хуже. Когда женщина обратилась к израильским врачам, те заявили, что драгоценное время упущено — целый год Людмила лечилась неправильно.

Весной прошлого года у женщины диагностировали рак молочной железы. Ей провели операцию. После нее Людмила сдала анализы на гистологию. По результатам медики заключили: у Люды — гормононезависимая опухоль, то есть клетки мутируют под действием негормональных причин, и можно обойтись без гормонотерапии. Через некоторое время после очередных анализов медики диагноз изменили.

— Как получила очередные результаты анализов, отправила их в Казань. На этот раз врачи диагностировали у меня гормонозависимую. Я прошла лучевую терапию, проколола гормоны. Описать все последствия после этого лечения просто невозможно. У меня наступил химический климакс, и это в 45 лет! От гормональной ломки очень страдает организм. На оперированной стороне до сих пор толком не работает рука. Лопатку разрабатывала со слезами, — рассказала Людмила.

Во время лечения Людмилу уволили с работы — сотрудник, без конца сидящий на больничном, никому не нужен. Люда и ее 16-летняя дочь остались без средств к существованию. Уфимка надеялась, что ей хотя бы дадут инвалидность, но ей отказали: диагноз, поставленный уфимскими врачами, не давал ей права на выплаты.

Тем не менее с помощью родственников и друзей женщине удалось собрать средства для консультации и курса терапии в Израиле. Именно там она узнала, что все последние месяцы ее лечили не от того вида рака.

— Сейчас лечусь дома. Это запрещено, это страшно, вредно и опасно. Но частных клиник у нас нет. Онкодиспансер — своего рода монополист. После этого мучительного года я больше не могу доверять медикам, хотя сама из семьи врачей, — рассказала изданию женщина.

В Республиканском онкодиспансере комментировать эту ситуацию отказались, так как официального обращения по этому поводу от Мартыновой не поступало, а правоохранительные органы никакой экспертизы ее лечения не проводили.

Между тем в республиканском Минздраве отметили, что недовольная пациентка могла обратиться с просьбой направить ее на лечение по квоте в другой регион. Правда, для этого требуется заключение местных врачей. Кроме того, как отметили чиновники, пациент в ряде случаев может также получить направление на лечение за границей, если есть соответствующие показания.

— Пока я не хочу туда идти. Когда я буду готова, я официально найму адвоката и начну ходить по всем этим инстанциям. Чтобы был толк для меня. Когда закончу лечение, я смогу понять, хватит ли мне зарплаты, чтобы действовать дальше. Мне уже говорили, сколько придется потратить на тяжбы — даже на начальных этапах уйдет вся моя зарплата, и пока я не готова столько отдавать юристам. Пока все свои деньги я намерена направить на лечение, — заявила уфимка.

Анастасии 28 лет. Год назад она закончила лечение от рака груди и согласилась рассказать Onliner свою историю, чтобы показать: жизнь после рака существует. Более того — счастливая жизнь.

— До 27 лет я, конечно, знала, что онкология существует. Но искренне думала, что меня это никогда не коснется.

Когда в поликлинике мне делали биопсию (берут большой шприц, вставляют иголку — и прямо в грудь, без анестезии), я потеряла сознание. Пришлось онкологу нашатырь мне нести. А потом сказали ждать 10 дней — и будет готов результат.

Онколог сказал, что мне придется удалять грудь полностью. Тяжело было это принять. Я каждый день плакала. Долго думала, советовалась с мамой, с женихом, но в итоге согласилась. Меня оперировал Ростислав Киселев — спасибо ему большое, он человечный доктор. Успокаивал меня, объяснял нюансы. В итоге мне вырезали не только грудь, но и лимфоузлы. Операция прошла хорошо.

На химию я ездила на метро, боялась садиться за руль из-за слабости. Представьте: лето, я сижу в парике, мне жарко, ресниц уже нет, на руках синяки от капельниц… И мне кажется, что все, абсолютно все в вагоне смотрят на меня и понимают, что я онкобольная. Такое неприятное чувство.

Честно, я не ожидала такого поступка от мужа. Я ведь специально рассказала ему все в максимально страшных подробностях. А он все равно от меня не отказался.

Пока что я стесняюсь своего тела — такого, каким оно стало после операции. Пробовала ходить в бассейн, но там раздевалки общие. Я прямо в шкафчик этот залажу, только бы никто не увидел меня без купальника. На очередном осмотре онколог посоветовал удалить и вторую, здоровую грудь, чтобы обезопасить себя. А потом сделать операцию по восстановлению груди, вставить импланты. Сама операция бесплатная, но один имплант в среднем стоит около $1500 по курсу. То есть нужно $3000. Это очень большие деньги для нашей семьи. Как собрать такую сумму.

Мне хотелось бы сказать всем женщинам: пожалуйста, не забывайте, не откладывайте, регулярно делайте УЗИ и маммографию! При малейших подозрениях сразу же идите к врачу. Об этом нужно говорить в СМИ постоянно.

— Маммография — наследница рентгена?

— Это самый первый метод лучевой диагностики, который подарил нам Вильгельм Рентген, когда в 1895 году открыл икс-лучи. Изначально о маммографах речь не шла, возможность рентгеновской визуализации молочной железы появилась после изучения удаленного постоперационного материала на обычном рентген-аппарате. Технический прогресс с 1900 года и до наших дней занимался тем, чтобы улучшить качество изображения, а еще — снизить лучевую нагрузку, ведь ткань молочной железы очень чувствительна к излучению. Сначала появились аналоговые маммографы, а начиная с 2000-х годов — цифровые. Сегодня и в Центральной Европе, и в Минске практически все исследования молочной железы проводятся с помощью цифровой аппаратуры.

— Что изменила цифровая эпоха?

Но, несмотря на высокое качество оборудования, опыт и квалификация врача имеют решающее значение. Важно иметь возможность эту квалификацию поддерживать на высоком уровне. Например, в Великобритании, в Лондоне, где я была на стажировке, есть программа по обучению и аттестации врачей-рентгенологов. Есть пакет изображений, врач должен их оценить, а система начислит определенное количество баллов за правильно поставленный диагноз. И доктор тут же увидит, какое место он занимает среди коллег своего района, области, Лондона, всей Великобритании. Это не карательная мера. Смысл в том, чтобы врачи более тщательно подходили к обучению и стандартам. Важный момент — эта программа с помощью видеозаписи может фиксировать, как именно доктор читает снимки: на всех ли изображениях он начинает с соска и ареолы, потом идет по часовой стрелке, рассматривая всю молочную железу, и заканчивает аксиллярным отростком? Если у доктора есть стандарт чтения снимка, вряд ли он что-либо пропустит.

— Многие женщины опасаются, что маммография вредна. Почему-то этот миф очень устойчив. А что на самом деле?

— Это миф, конечно. Любое направление на лучевое исследование (и маммографию в том числе) обосновывается врачом. Цифровые маммографы последнего поколения обладают малой лучевой нагрузкой, которая сопоставима с рентген-исследованием органов грудной клетки.

Наблюдать за состоянием молочных желез нужно начинать с 20 лет. В первую очередь, необходимо раз в год проводить УЗИ молочных желез, а также раз в год посещать маммолога. Это касается тех женщин, которых ничего не беспокоит. Если же что-то беспокоит, то начать нужно с посещения врача-маммолога, который, учитывая возраст пациентки, направит изначально либо на УЗИ, либо на маммографию.

Начиная с 45—50 лет женщина в первую очередь выполняет маммографию с последующей консультацией маммолога, который при необходимости может добавить УЗИ молочной железы. Такая комбинация методов в разном возрастном периоде у женщин обусловлена разным структурным состоянием молочных желез.

— МРТ молочных желез подходит молодым женщинам?

— МРТ — это не метод массового обследования. МРТ молочных желез применяется в трудных диагностических случаях, когда результаты УЗИ и маммографии не совпадают; когда у женщины известен генетический статус: она является носителем BRCA1 и BRCA2; когда в семье было заболевание молочной железы у близких родственников: мамы, родной сестры, тети и так далее.

Осень 2015-го. Язва

До 2015 года моя жизнь шла, как у всех — дом/работа, дом/работа. Я — ведущий специалист по работе с клиентами в туристической компании. Первая небольшая остановка в этой привычной круговерти случилась летом 2015-го: заболел желудок. Почти сразу пошла к врачу: в моей ситуации, когда положиться можно только на саму себя, с такими делами затягивать нельзя. Пошла по рекомендации: проверенная клиника, врач — кандидат медицинских наук. Сдала все назначенные анализы, прошла ФГС. Определили язву. Врач выписал лечение: пропить таблетки. Я честно все пропила, но через две недели после окончания курса мне стало так же плохо, как было, будто и не лечила ничего.

Снова таблетки, и как прежде — безрезультатно. Конечно, если не считать результатом ухудшившееся состояние. Я становилась все слабее, начала худеть. Вначале не сильно, просто вещи стали чуть свободнее, а потом за два месяца ушло сразу 20 кг.

Коллеги, которые сперва восхищались тем, как я похудела, начали задавать вопросы и предостерегать: ты уже прекрасно выглядишь, остановись, хватит худеть! Но сама я остановить процесс не могла. Бросилась по врачам: ходила и в платные медцентры, и в районную поликлинику. В общей сложности побывала у 10 докторов! И все, как один, лечили меня от язвы. Диагноз, который однажды поставил эндоскопист, — онкологию под вопросом — они не видели в упор.

Еще один вывод сделала на будущее: если ставят серьезный диагноз (а язва — это тоже серьезный диагноз), желательно завести дневник — в любом удобном формате. Записывать туда вопросы, которые возникают до начала и в ходе лечения, вносить информацию о своем физическом состоянии, свои мысли, полезные контакты, дополнительные заметки. Все это может пригодиться потом — не только врачу, но и тебе самому. По крайней мере, можно понять, когда становилось лучше, когда хуже и что на это влияло.

Лето 2016-го. Операция

Сейчас-то я понимаю, что вела себя неправильно. Надо было настойчивей обращать внимание докторов на то, что лечение никак мне не помогает, что становится только хуже. Настоять на том, чтобы провели более тщательное обследование, назначили другое лечение. Но. я верила врачам. Во-первых, потому что они — врачи. Они столько лет учились, у них опыт, практика. Во-вторых — я даже мысли не допускала, что у меня рак.

Как раз в то время на работе начался сложный период, мы подключали новую систему. Чтобы разобраться с ней и все наладить, уходили остатки сил. Дочка-подросток тоже в то время дала прикурить. Ей шел 16-й год, а в это время дети мало обращают внимания на проблемы взрослых, у них они свои, гораздо более важные.

Когда я уже начала терять сознание от слабости, мне провели очередное ФГС. На этот раз специалист взял биопсию более грамотно — так обнаружили клетки новообразования. В августе 2016-го, через 10 месяцев с начала лечения, меня отправили на операцию. Хирурги удалили часть желудка. Ткани, как полагается, отправили на гистологию. Результаты подтвердили онкологию.

Когда врач сказал, что у меня рак, ощущение было — будто я распалась на молекулы. Тело есть, а меня нет. Абсолютная потеря всего, всех жизненных ценностей.

Ноябрь 2017-го. Метастазы

Тогда, после первой операции, я совершила еще одну ошибку. Знаете, сейчас я как никогда понимаю фразу о том, что в жизни у каждого должен быть свой врач. У меня такого не было. Когда меня выписывали из хирургии, в рекомендациях написали, что в течение месяца необходимо пройти химию.

Я, повторюсь, послушный пациент, поэтому пошла в онкодиспансер со всеми бумагами. Их посмотрели и сказали, что химия мне не показана. И снова я поверила врачам — раз говорят не надо, значит, так и есть.

Год жила, привыкая к новому режиму питания, — любимую колбасу сменила на каши и протертые кабачки. Да и вообще погрузилась в вопрос правильной еды. Узнала, что есть продукты, которые профилактируют рак: зеленый чай, брокколи, лук и чеснок. А колбаса и шашлык, наоборот, могут способствовать его возникновению — из-за веществ, которые добавляют во все колбасные изделия, из-за соединений, возникающих при жарке.

2018-2019. Химиотерапия и новая жизнь

Это было очень тяжело. Полгода длилась химиотерапия, и на эти полгода я абсолютно выпала из жизни. Не могла ничего — только лежать. В эти дни я поняла, как важна больным поддержка.

Для дружбы, для окружения такие диагнозы — как лакмусовая бумажка. В моих отношениях с друзьями произошла серьезная перестройка: те, с кем общалась давно, вдруг отстранились, а те, с кем были практически потеряны связи, оказались рядом: чем помочь?

Так происходит по разным причинам. В том числе от растерянности, от того, что у нас нет культуры общения с онкопациентами.

Эти императивы вызывают только раздражение: я не хочу держаться, не хочу крепиться. Почему вы меня заставляете это делать? Я хочу ПРОСТО ЖИТЬ. Если вы желаете мне жизни, просто будьте рядом. Это не значит, что меня надо постоянно держать за руку. Я прекрасно понимаю, что у каждого своя жизнь. Но если я буду знать, что в случае чего вы будете рядом – это мне поможет.

Через полгода, когда кончился первый блок химиотерапии, я вернулась к работе. А еще стала ходить на курсы экскурсоводов. Это была моя давняя мечта — проводить экскурсии, рассказывать о Екатеринбурге. За повседневными заботами на мечту не было времени. Онкодиагноз все изменил.

Такие простые вещи, но чтобы понять их, понадобилось пережить две операции и двадцать химий. Да, после первого блока был еще один: закончила его несколько месяцев назад. Эта схема оказалась более легкой, я даже не брала больничный — продолжала работать. В августе прошла контрольное ПЭТ-КТ. Все чисто. Надеюсь, так и останется.

Читайте также: