Вероника тушнова рак чего

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Загадка года рождения

В 2011 году во многих городах России прошли юбилейные литературные мероприятия, посвящённые 100-летию Вероники Тушновой[3]

Каждая из читательниц могла почувствовать в строчках Тушновой свою "вьюгу", свои счастливые и горькие минуты и только своё, но такое общее, понятное для всех тревожное ощущение неумолимого бега времени и с упрямой немного странной, обманчивой и наивной верой в счастье: Помните это, знаменитое:

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.

А ты придёшь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,

когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.

И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,

что переждать не сможешь ты
трёх человек у автомата.

И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.

И вьюга заметёт пути
на дальних подступах к воротам.

А в доме будет грусть и тишь,
хрип счётчика и шорох книжки,

когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.

За это можно всё отдать,
и до того я в это верю,

что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.

После этих строк, выученных и переписанных сотнями читательниц в тетради к Веронике Михайловне пришла известность. Её поэтический голос набрал силу и высоту.

Биография и обзор творчества

Родилась в семье учёного, профессора медицины Казанского университета Михаила Павловича Тушнова (ум. в 1935). Мать — Александра Георгиевна Постникова, выпускница Высших женских Бестужевских курсов в Москве. В Казани семья жила в доме на Большой Казанской улице (ныне — Большая Красная), затем на улице Миславского. Летом — на Волге, в Шеланге. Память о родных волжских просторах всю жизнь питала творчество Вероники. Увлечения её детства и юности — животные и цветы.

В 1928 году окончила в Казани одну из лучших школ города — № 14 им. А. Н. Радищева с углублённым изучением иностранных языков, хорошо говорила по-английски и по-французски. Первым заметил литературную одарённость Тушновой её школьный учитель литературы Борис Николаевич Скворцов, нередко читавший её сочинения вслух как образцовые. После школы, по настоянию отца, видевшего в ней будущего врача, поступила на медицинский факультет Казанского университета. Биографы особо отмечают властный и деспотичный характер отца Вероники, в семье всё подчинялось его желаниям и воле, вплоть до распорядка дня, подачи на стол обеда или ужина[10].

В 1931 году в связи с переводом отца во Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ) семья переехала из Казани в Ленинград, где Тушнова продолжила учиться в мединституте. Вскоре семья переезжает в Москву, где отец, как известный учёный, получает квартиру на Новинском бульваре. Поступила в аспирантуру при кафедре гистологии ВИЭМ. В столице занялась живописью, тогда же началось серьёзное увлечение поэзией. В 1938 вышла замуж за врача-психиатра Юрия Розинского. В этом же году были опубликованы первые стихи.

В 1941 году, по совету читавшей её стихи Веры Инбер, поступает в Литературный институт им. А. М. Горького. Но учиться там не довелось: с началом Великой Отечественной войны вместе с матерью и маленькой дочкой Наташей эвакуировалась в Казань, где работала палатным врачом нейрохирургического госпиталя для раненных бойцов Красной Армии. Через два года, в феврале 1943 года, возвращается в Москву, работает врачом-ординатором в госпитале. Первый брак распадается.

В 1947 участвовала в первом Всесоюзном совещании молодых писателей.

Весной 1965 года Вероника тяжёло заболела и оказалась в больнице. Скончалась в Москве 7 июля 1965 года от рака.

Тушнова в реальной жизни умела ценить каждое мгновение, умела быть счастливой. Это нашло отражение в ее стихах.

Песни на стихи Вероники Тушновой

Задача данной статьи - выяснить, как заложен уход от тяжёлой болезни замечательной поэтессы ВЕРОНИКИ ТУШНОВОЙ в её код ПОЛНОГО ИМЕНИ.

Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв, приведите в соответствие масштаб изображения\.

19 39 64 78 93 96 97 100 106 123 138 152 162 173 174 187 197 219 220 230 242 257 260 274 275
Т У Ш Н О В А В Е Р О Н И К А М И Х А Й Л О В Н А
275 256 236 211 197 182 179 178 175 169 152 137 123 113 102 101 88 78 56 55 45 33 18 15 1

3 9 26 41 55 65 76 77 90 100 122 123 133 145 160 163 177 178 197 217 242 256 271 274 275
В Е Р О Н И К А М И Х А Й Л О В Н А Т У Ш Н О В А
275 272 266 249 234 220 210 199 198 185 175 153 152 142 130 115 112 98 97 78 58 33 19 4 1

ТУШНОВА ВЕРОНИКА МИХАЙЛОВНА = 275 = ОНКОЛОГИЧЕСКАЯ БОЛЕЗНЬ = 162-МЕТАСТАЗИРОВАНИЕ + 113-КЛЕТКАМИ РАКА.

Читатель, "осиливший" статьи с онкологией, в которых встречались цифры 29 = РАК и 30 = РАКА, \ в частности статья "Печальный уход уникальной певицы Анны Герман" \, сразу задаётся вопросом, а почему этих цифр нет в данной статье?

Однако же, главная цифра 29 всё же скрытно существует. Она находится между цифрами 19 и 39, достаточно код буквы "У", равный 20, разделить на 2. 20 : 2 = 10. 19 + 10 = 29 = РАК. Вторую десятку прибавляем к к цифре 236 = ГУБИТЕЛЬНАЯ БОЛЕЗНЬ.
236 + 10 = 246 = ГУБЯЩАЯ ОПУХОЛЬ.

275 = 29-РАК + 246-ГУБЯЩАЯ ОПУХОЛЬ.

Мы видим и идущие навстречу друг другу строки в верхней таблице:

275 = 138-ЖИЗНЬ ПРЕКРА\ щена \ + 137-ЖИЗНЬ ПРЕКР\ ащена \.

275 = 147-РАКОВОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ + 128-ОНКОБОЛЬНА\ я \.

275 = 160-ОНКОБОЛЬНАЯ + 115-ГИБЕЛЬ ОТ РА\ ка \.

275 = 212-РАК ЧЕТВЁРТОЙ СТАДИИ + 63-ГИБЕЛЬ.

275 = 64-ОТ РАКА + 211-ГИБЕЛЬ ОРГАНИЗМА ОТ РАКА.

275 = 93-ОБРАЗОВАНИЕ + 182-РАКОВОЙ ОПУХОЛИ.

182 - 93 = 89 = КОНЧИНА.

275 = 162-МЕТАСТАЗИРОВАНИЕ + 113-МЕТАСТАЗИР\ ование \.

275 = 123-КОНЧИНА ОТ. + 152-КОНЧИНА ОТ РАК\ а \.

275 = 123-ПОЭТЕССА + 152-КОНЧИНА ОТ РАК\ а \.

275 = 90-ПОГУБЛЕНА + 185-ПРЕКРАЩЕНА ЖИЗНЬ.

185 - 90 = 95 = РАКОВОЕ ЗАБО\ левание \ = УШЛА ИЗ ЖИ\ зни \.

275 = 147-РАКОВОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ + 128-УШЛА ИЗ ЖИЗНИ.

147 - 128 = 19 = МЕ\ тастазирование \.

275 = 162-МЕТАСТАЗИРОВАНИЕ + 113-\ 84-ОРГАНИЗМА + 29-РАК \.

275 = 29-РАК + 246-МЕТАСТАЗИРОВАНИЕ ОРГАНИЗМА.

246 - 29 = 217 = ОНКОЛОГИЧЕСКАЯ БОЛ\ езнь \.

275 = ОНКОЛОГИЧЕСКАЯ БОЛЕЗНЬ.

275 = 155-ЖИЗНЬ КОНЧЕНА + 120-УГАСЛА ОТ РАКА.

275 = 211-\ 155-ЖИЗНЬ КОНЧЕНА + 56-УГАСЛА \ + 64-ОТ РАКА.

211 - 64 = 147 = РАКОВОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ.

275 = 175-\ 105-РАЗВИТИЕ РАКА + 70-ЖИЗНЬ. \ + 100-ОКОНЧЕНА.

275 = 137-НЕИЗЛЕЧИМАЯ + 138-РАКОВАЯ БОЛЕЗН\ ь \.

275 = 217-НЕИЗЛЕЧИМАЯ РАКОВАЯ + 58-БОЛЕЗН\ ь \.

275 = 187-ОТРАВЛЕНИЕ ОРГАНИЗМА + 88-ТОКСИНА\ ми \, КОНЧИН\ а \.

275 = ОТРАВЛЕННАЯ ТОКСИНАМИ РАКА.

Наиболее точная дешифровка:

275 = 137-(о)Т РАКА КОНЧИН(а) + 138-(о)Т РАКА КОНЧИНА.

Проверим это утверждение таблицей:

19** 36 37 48 49 60 75 89 113*123**137**
(о) Т Р А К А К О Н Ч И Н (а) +
275** 256*239 238 227 226 215 200 186 162**152**

156 173*174**185* 186 197*212 226 250 260*274**275**
(о) Т Р А К А К О Н Ч И Н А
138* 119 102**101* 90* 89 78* 63 49 25 15** 1**

Таблицы содержат 3 цепочки из 3-х идущих последовательно друг за другом цифр: 138-152-162 260-274-275 113-123-137

а также 6 совпадающих столбцов: 19**\\275** 152**\\137** 162**\\123** 174**\\102** 274**\\15** 275**\\1**

Проведём дешифровку отдельных столбцов:

197 = ОБРАЗОВАНИЕ МЕТАСТАЗОВ = УГАСАЮЩАЯ ОТ РАК \ а \
---------------------------------------------------
88 = КОНЧИН \ а \

Код ДАТЫ СМЕРТИ: 7.07.1965. Это = 7 + 07 + 19 + 65 = 98 = 29-РАК + 69-УМЕРЛА.

275 = 98 + 177-УМЕРШАЯ ОТ РАК \ а \.

Код ДНЯ СМЕРТИ = 92-СЕДЬМОЕ + 85-ИЮЛЯ = 177 = УМЕРШАЯ ОТ РАК \ а \.

Код полной ДАТЫ СМЕРТИ = 177-СЕДЬМОЕ ИЮЛЯ + 84-\ 19 + 65 \-\ код ГОДА СМЕРТИ \ = 261 = 89-КОНЧИНА + 172-СМЕРТЬ ОРГАНИЗ\ ма \.

275 = 89-КОНЧИНА + 186-СМЕРТЬ ОРГАНИЗМА.

Код числа полных ЛЕТ ЖИЗНИ = 176-ПЯТЬДЕСЯТ + 100-ЧЕТЫРЕ = 276 = 187-ОТРАВЛЕНИЕ ОРГАНИЗМА + 89-КОНЧИНА.

Сто часов счастья.
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блестке,
создавала его из тумана и дыма,
принимала в подарок
от каждой звезды и березки.
Сколько дней проводила
за счастьем в погоне
на продрогшем перроне,
в гремящем вагоне,
в час отлета его настигала
на аэродроме,
обнимала его, согревала
в нетопленном доме.
Ворожила над ним, колдовала.
Случалось, бывало,
что из горького горя
я счастье свое добывала.
Это зря говорится,
что надо счастливой родиться.
Нужно только, чтоб сердце
не стыдилось над счастьем трудиться,
чтобы не было сердце
лениво, спесиво,
чтоб за малую малость
оно говорило "спасибо".
Сто часов счастья,
чистейшего, без обмана.
Сто часов счастья!
Разве этого мало?

Биография Вероники Тушновой

Семья Веры до революции жила достаточно благополучно, а затем все рухнуло. В воспоминаниях Веры мама прячется с ней от обстрела по подвалам, вокруг все горит и грохочет. Тиф, голод, гражданская война, смерть и разруха, приход Советской власти и скромная жизнь на папину зарплату. С малых лет Вероника Тушнова, биография которой всю жизнь была связана с поэзией, увлекалась поэзией и живописью, сочинять стихи начала рано. Девочка любила бегать по траве босиком, лежать на усыпанном ромашками косогоре, ловить лучики солнца в ладони и наблюдать за окружающим миром с его чирикающими, поющими, ползающими обитателями. Все самое интересное, что наиболее впечатляло детское воображение, Вероника фиксировала в рисунках или поэтических строках, которые приходилось прятать от отца, видящего будущее дочери только в медицинской отрасли.

Литературное начало Школа № 14 имени А. Н. Радищева с усиленным изучением иностранных языков, в которой училась Вера, считалась одним из лучших заведений города Казани, поэтому неудивительно, что столь прилежная ученица хорошо владела английским и французским. Также ученице хорошо давалась литература; ее одаренность в этой сфере заметил школьный преподаватель Скворцов Борис Николаевич, часто зачитывавший вслух сочинения Тушновой в качестве образцовых. Далее, по настоянию отца, характеризовавшегося властным, можно даже сказать, деспотичным характером, Вера в 1928 году стала студенткой медицинского факультета института. В 1931 году, в связи с назначением родителя на новое место работы, семья перебралась в столицу, в квартиру на Новинском бульваре, полученную за заслуги на медицинском поприще, а в 1936 году, после смерти Михаила Павловича, – в Ленинград, где Вера продолжила обучение и получила диплом врача. Четырех лет учебы для молодой девушки оказалось достаточно, чтобы понять ошибочность выбора жизненного пути. Ей больше по нраву были занятия живописью и поэтические пробы пера. В 1938 году Вера вышла замуж за известного психиатра Юрия Розинского, от которого родила дочь Наталью в 1939 году. Однако первый брак оказался скоротечным и быстро распался. Что стало этому причиной – никому не известно: информации относительно дел сердечных, к сожалению, не сохранилось; возможно, многое просто умалчивается членами семьи Веры.

Творчество Вероники Тушновой

Не отрекаются, любя…

Личная жизнь Вероники Тушновой – ее счастье и ее трагедия.

С поэтом Александром Яшиным – человеком с ярким русским характером, широким сердцем, пытающимся вместить в себя боли и беды как одного человека, так и Отчизны в целом, - судьба ее свела после (или во время?) второго неудачного замужества с физиком Юрием Тимофеевым. Биография Вероники Тушновой не сохранила подробностей двух неудачных замужеств; в браке со вторым мужем она прожила 10 лет, но ни одному из мужей она не посвящала таких страстных строк, как Яшину – единственному мужчине, которого любила по-настоящему.

Весной 1965 года поэтесса очень сильно заболела и оказалась в больнице. В последние дни перед уходом она запретила пускать Яшина к себе в палату: желала ему запомниться веселой, красивой и живой. Скончалась Тушнова Вероника Михайловна 7 июля 1965 года от рака и от нестерпимой тоски по любви всей ее жизни - человеку, который, мучительно колеблясь, все же решился выпустить счастье из рук. Похоронена вместе с родителями на Ваганьковском кладбище.

Потеря любимой изменила Александра, он будто раскрепостился, перестал скрывать свои чувства и бояться их, стал открыто посвящать Веронике стихи, не догадываясь, что самому осталось недолго жить. Александр Яшин ушел из жизни три года спустя, также от рака. Биография Вероники Тушновой выражена полностью в ее стихах, ставших в музыкальном оформлении известными и любимыми песнями.

А знаешь, всё ещё будет!

А знаешь, всё ещё будет!
Южный ветер еще подует,
и весну еще наколдует,
и память перелистает,
и встретиться нас заставит,
и еще меня на рассвете
губы твои разбудят.
Понимаешь, все еще будет!
В сто концов убегают рельсы,
самолеты уходят в рейсы,
корабли снимаются с якоря…
Если б помнили это люди,
чаще думали бы о чуде,
реже бы люди плакали.
Счастье — что онo? Та же птица:
упустишь — и не поймаешь.
А в клетке ему томиться
тоже ведь не годиться,
трудно с ним, понимаешь?
Я его не запру безжалостно,
крыльев не искалечу.
Улетаешь?
Лети, пожалуйста…
Знаешь, как отпразднуем
Встречу!

Не отрекаются любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам…
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.

Вам надо писать

По настоянию своего отца, профессора медицины, Вероника Тушнова тоже получила медицинское образование. Замуж вышла тоже за врача, психиатра Юрия Розинского. У них родилась дочь Наташа. Все было хорошо, но Веронику не оставляло ощущение, что она живет не свою жизнь. С мужем они расстались. Потом был другой, но и с ним ничего не вышло. Веронике казалось, что она плутает, плутает в трех соснах и не может выбраться.

Живая вода

С Александром Яшиным Вероника познакомилась в 1958 году. Тушновой очень нравились его стихи, и сам Яшин понравился тоже. Захотелось подойти к нему, обнять, и просто стоять так, и все равно, что будет дальше. Яшин испытывал что-то похожее, да что там, он просто остолбенел!

— Кто эта красавица?
— Вероника Тушнова, поэтесса…

Они не могли ничего сделать с этой силой, которая притягивала их друг к другу. Эти двое как будто нашли друг в друге то, что, сами не зная, искали всю жизнь. Об этом Яшин написал:

Как солнечный свет, как живая вода,
Твоя любовь для меня…

Жена моя!

И при этом Яшин очень любил свою жену. Вот так бывает: и жену любил, и Веронику. Жену, Злату, он уважительно называл по имени-отчеству: Злата Константиновна. Они познакомились еще в Литинституте, Злата считалась очень одаренной, но своим талантом она пожертвовала ради семьи. У них с Яшиным было четверо детей (у него было еще двое, от первого брака). Жене он посвящал не менее проникновенные строки, чем Веронике:

Жена моя! Все с тобою —
Работа, семья, досуг…
Всю жизнь меня с поля боя
Тебе выносить, мой друг.

Яшина считали влюбчивым, но жена всегда была его тылом, его смыслом, его жизнью. Если он застревал в какой-то творческой командировке, то телеграфировал:

Понятное дело — Злата тот час выезжала. Любовь к мужу была главным содержанием ее жизни, остальное было вторично…

Оба мы в кризисе

И не смотря на сильную любовь к жене, оставить Веронику Тушнову и завершить этот бесконечный осенний марафон Яшин тоже не мог. Тушнова была очень хорошим человеком: от таких не отказываются. Добрая, преданная, искренняя, немного взбалмошная, находившая неподдельную радость в служении другим… По выходным они вдвоем уезжали за город и гуляли по лесу или полевым дорогам, потом она всегда на станцию раньше выходила из электрички и ждала следующую… Иногда успевала увидеть любимого окна: он сидел, утнувшись в книжку, уже не ее, не с ней. Сердце болело от счастья и невозможности быть вместе. Она начинала считать дни до следующей встречи, ждать, когда снова увидит его, обнимет, рассмеется, поцелует в нос и забудет обо всем на свете…

Разве этого мало?

Дольше так продолжаться не могло. Яшина шатало то к одной женщине, то к другой, но он собрался с силами и сказал Веронике, что им нужно расстаться. Следом — еще один удар судьбы. Вероника узнала о своем онкологическом заболевании. Яшин пришел к ней в больницу, сел на краешек кровати. Она смотрела на него: серьезная, похудевшая, одни глаза на усталом лице. Веронике было так больно, что она изо всех сил старалась не закричать. Только смотрела, смотрела в любимые глаза и прощалась — навсегда.

Сто часов счастья…
Разве этого мало?
Я его, как песок золотой,
намывала,
собирала любовно, неутомимо,
по крупице, по капле,
по искре, по блестке

Злата ответила на это стихотворение своим. У нее была своя правда:

Сто часов счастья —
Ни много, ни мало,
Сто часов только — взяла да украла,

Вор оказался настырный, умелый:
Сто часов только от глыбы от целой…
Словно задел самолет за вершину
Или вода размыла плотину —
И раскололось, разбилось на части,
Рухнуло оземь глупое счастье.

Как ты меня подвела!

Когда Вероники не стало, Яшин едва не сошел с ума от горя. Он читал и перечитывал ее стихи, плакал, не мог есть. Сразу же сильно постарел, стал маленьким, растерянным стариком. Ему-то думалась, она будет с ним вечно. Ему-то казалось, их любовь будет всегда. Думалось да казалось, бормотал он. Думалось да казалось…

Думалось, все навечно,
Как воздух, вода, свет:
Веры ее беспечной,
Силы ее сердечной
Хватит на сотню лет.
Вот прикажу — И явится,
Ночь или день — не в счет,
Из-под земли явится,
С горем любым справится,
Море переплывет.

Думалось да казалось…
Как ты меня подвела!
Вдруг навсегда ушла —
С властью не посчиталась,
Что мне сама дала.
С горем не в силах справиться,
В голос реву, Зову.
Нет, ничего не поправится:
Из-под земли не явится,
Разве что не наяву.
Так и живу. Живу?

Александр Яшин пережил Веронику на три года. Он умирал от рака, а Злата до последнего мига держала его за руку. Потому что — тут ее соперница была права — не отрекаются, любя.

Читайте также:

Сборники её стихов не стояли на библиотечных полках и на прилавках книжных магазинов. Дело в том, что щемящая откровенность и исповедальность её поэзии были несозвучны времени коллективного энтузиазма.

И даже после перестройки стихи Тушновой не очень жаловали российские издательства. Зато ими пестрели девчоночьи дневники. Эти стихи переписывали, запоминали, они западали в душу, чтобы остаться там навсегда.

Родилась Вероника в семье учёного, профессора медицины Казанского университета Михаила Павловича Тушнова (ум. в 1935). Мать — Александра Георгиевна Постникова, выпускница Высших женских Бестужевских курсов в Москве.
В Казани семья жила в доме на Большой Казанской улице (ныне — Большая Красная), затем на улице Миславского. Летом — на Волге, в Шеланге. Память о родных волжских просторах всю жизнь питала творчество Вероники. Увлечения её детства и юности — животные и цветы.


В 1928 году окончила в Казани одну из лучших школ города — № 14 им. А. Н. Радищева с углублённым изучением иностранных языков, хорошо говорила по-английски и по-французски.
Первым заметил литературную одарённость Тушновой её школьный учитель литературы Борис Николаевич Скворцов, нередко читавший её сочинения вслух как образцовые. После школы, по настоянию отца, видевшего в ней будущего врача, поступила на медицинский факультет Казанского университета. Биографы особо отмечают властный и деспотичный характер отца Вероники, в семье всё подчинялось его желаниям и воле, вплоть до распорядка дня, подачи на стол обеда или ужина.

В 1931 году в связи с переводом отца во Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ) семья переехала из Казани в Ленинград, где Тушнова продолжила учиться в мединституте. Вскоре семья переезжает в Москву, где отец, как известный учёный, получает квартиру на Новинском бульваре.
Поступила в аспирантуру при кафедре гистологии ВИЭМ. В столице занялась живописью, тогда же началось серьёзное увлечение поэзией. В 1938 вышла замуж за врача-психиатра Юрия Розинского. В этом же году были опубликованы первые стихи.

В 1947 году поэтесса стала участницей I Совещания молодых писателей и вернулась в Литинститут, правда, уже не студенткой, а руководителем творческого семинара.

По окончании войны Вероника второй раз вышла замуж. Второй муж Тушновой — физик Юрий Тимофеев. Подробности семейной жизни Вероники Тушновой неизвестны — многое не сохранилось, потерялось, родственники тоже хранят молчание.

Расставание с первым мужем Тушнова переживала очень тяжело, и именно в те дни у неё и родились проникновенные строки, на которые в последствии написал музыку популярный композитор-песенник Марк Минков.

Не отрекаются, любя,

Ведь жизнь кончается не завтра,

Я перестану ждать тебя,

А ты придёшь совсем внезапно,

Не отрекаются, любя.

А ты придёшь когда темно,

Когда в окно ударит вьюга,

Когда припомнишь, как давно

Не согревали мы друг друга,

Да, ты придёшь когда темно.

И так захочешь теплоты

Не полюбившейся когда-то,

Что переждать не сможешь ты

Трёх человек у автомата,

Вот как захочешь теплоты.

За это можно всё отдать,

И до того я в это верю,

Что трудно мне тебя не ждать

Весь день, не отходя от двери,

За это можно всё отдать.

Не отрекаются, любя,

Ведь жизнь кончается не завтра,

Я перестану ждать тебя,

А ты придёшь совсем внезапно,

Не отрекаются, любя.

Чувства, озарившего своим Светом последние ее годы на Земле и давшего мощный поток энергии ее Творчеству: Любовь эта была разделенной, но тайной, потому что, как писала сама Тушнова: "Стоит между нами Не море большое - Горькое горе, Сердце чужое." Александр Яшин не мог оставить семью, да и кто знает, смогла бы Вероника Михайловна, человек все понимающий, и воспринимающий обостренно и тонко, - ведь у поэтов от Бога "нервы на кончиках пальцев", - решиться на столь резкий поворот Судеб, больше трагический, чем счастливый? Наверное, нет. ⁣Они родились в один день — 27 марта, встречались тайно, в других городах, в гостиницах, ездили в лес, бродили целыми днями, ночевали в охотничьих домиках. А когда возвращались на электричке в Москву, Яшин просил Веронику выходить за две-три остановки, чтобы их не видели вместе. Сохранить отношения в тайне не получилось. Друзья осуждают его, в семье настоящая трагедия. Разрыв с Вероникой Тушновой был предопределен и неизбежен. ⁣
Александр Яковлевич Яшин (настоящая фамилия — Попов) (1913–1968), поэт, прозаик. Родился 27 марта в деревне Блудново Вологодской области в крестьянской семье. В годы Отечественной войны ушёл добровольцем на фронт и в качестве военного корреспондента и политработника участвовал в обороне Ленинграда и Сталинграда, в освобождении Крыма. Он был красивым и сильным человеком. Среди тех, кто его ценил и любил, очень разные люди.

Хмурую землю стужа сковала,

небо по солнцу затосковало.

Утром темно, и в полдень темно,

а мне всё равно, мне всё равно!

А у меня есть любимый, любимый,

с повадкой орлиной, с душой голубиной,

с усмешкою дерзкой, с улыбкою детской,

на всём белом свете один-единый.

Он мне и воздух, он мне и небо,

всё без него бездыханно и немо…

А он ничего про это не знает,

своими делами и мыслями занят,

пройдёт и не взглянет, и не оглянется,

и мне улыбнуться не догадается.

Лежат между нами на веки вечные

не дальние дали — года быстротечные,

стоит между нами не море большое

— горькое горе, сердце чужое.

Вовеки нам встретиться не суждено…

А мне всё равно, мне всё равно,

а у меня есть любимый, любимый!

⁣Казалось бы, всё было у Яшина до встречи с Тушновой, но чего-то не хватало:

Работать с охотой.

Днём не сидится,

Ночью не спится.

С кем-то поссориться?

С чем-то расстаться?

На год на полюсе

О, если б влюбиться!

Что-то должно же

В жизни случиться.

Если б влюбиться,

Как в школе когда-то,

На морозе часами,

В самые лучшие Стихотворения.

Только бы любить,

Только б не бесследно

По земле ходить.

Трав густым настоем

Дышать в шалаше,

Только бы простоев

Небом или сушей

За любимой вслед

— То же, что в грядущее

Скрытно жить, в немилости.

Из-под ног вырасти

Для меня не горе

Пахло б морем — море,

И землей — земля.

Буду жить, как птица,

Только б не лишиться

Как-нибудь и с этою

Ни на что не сетую,

Только бы любить.

— Так тому и быть.

Впрочем, что ж охотно

На костер лезть?

Мы еще посмотрим,

Любовь была тайной. Любовь была грешной. Вероника, видимо, не позволила себе разрушить его семью, потому что, как мудрая женщина, понимала: на чужом несчастье счастья не построишь.
Вероника Михайловна даже и не помышляла о том, чтобы увести любимого из семьи. Она бы никогда не смогла быть счастлива, сделав несчастными других:

⁣Небо желтой зарей окрашено,

недалеко до темноты.

Как тревожно, милый, как страшно,

как боюсь твоей немоты.

Ты ведь где-то живешь и дышишь,

улыбаешься, ешь и пьешь.

Неужели совсем не слышишь?

Не окликнешь? Не позовешь?

Я покорной и верной буду,

не заплачу, не укорю.

И за праздники, и за будни,

и за все я благодарю.

А всего-то и есть: крылечко,

да сквозной дымок над трубой,

да серебряное колечко,

Да на дне коробка картонного

два засохших с весны стебля,

да еще вот — сердце,

которое мертвым было бы без тебя.

⁣Я одна тебя любить умею,

да на это права не имею,

будто на любовь бывает право,

будто может правдой стать неправда.

Не горит очаг твой, а дымится,

не цветёт душа твоя - пылится.

Задыхаясь, по грозе томится,

ливня молит, дождика боится.

Всё ты знаешь, всё ты понимаешь,

что подаришь - тут же отнимаешь.

Всё я знаю, всё я понимаю,

боль твою качаю, унимаю.

Над тобой не одна осинка

Колдовством твоим, Вертушинка,

Вся душа до краев полна.

Закружила меня чуть свет.

Что ж ты делаешь, вражья сила?-

И зимой избавленья нет.

С увлеченьем, с ожесточеньем,

Изворачиваясь и дразня,

Обнажаешь мои коренья,

Словно хочешь свалить меня.

Не весеннее наше дело:

Сколь ни тешься, ни молодись -

Я не тот, и ты обмелела,

Так застынь же, угомонись!

⁣Вероника ему ответила не менее талантливо, хлёстко и нежно:

Хороша, говоришь, красива?

Что ж клянешь ты ее с тоской?

Не кори, а скажи спасибо

быстрине ее колдовской.

И в погоду, и в непогоду

над речонкою склонена,

пьет осинка живую воду,

через то и жива она.

Вертушинке ли не струиться?

Нет иных у нее примет…

Если речка угомонится,

значит, речки на свете нет.

То мелеет, то прибывает, —

Реки старыми не бывают,

им не надобно молодеть.

Не страшись ее круговерти,

не беги от воды хмельной,

успокоится после смерти,

Нету вечных рек под луной.

⁣Вдвоём им приходилось бывать не часто. Яшин тщательно скрывал возлюбленную от друзей и знакомых. Встречи были редкими. И вся жизнь влюблённой женщины превратилась в мучительное ожидание этих горько-счастливых встреч. Он был порядочным человеком, Александр Яковлевич Яшин. И чувство долга возобладало. Но сердцу-то невозможно приказать. И разрывалось сердце между долгом и любовью.
А возлюбленная то покорно ждала, то ревниво терзалась, то упрекала, но чаще смиренно принимала выпавшую ей судьбу:

Ты всё еще тревожишься — что будет?

А ничего. Все будет так, как есть.

Поговорят, осудят, позабудут,—

у каждого свои заботы есть.

Не будет ничего. А что нам нужно?

Уж нам ли не отпущено богатств:

то мрак, то свет, то зелено, то вьюжно,

вот в лес весной отправимся, бог даст.

Нет, не уляжется, не перебродит!

Не то, что лечат с помощью разлук,

не та болезнь, которая проходит,

не в наши годы. Так-то, милый друг!

И только ночью боль порой разбудит,

как в сердце — нож.

Подушку закушу и плачу, плачу, ничего не будет!

А я живу, хожу, смеюсь, дышу.

Читаешь её стихи и понимаешь: чувство было настоящим, мучительным, страстным. Не легкая интрижка, а любовь, которая становится смыслом жизни, самой жизнью. Любовь, о которой втайне мечтает каждый из нас. Правда, и платить за такое горение чувств приходится дорого. Порой, жизнью.
Вероника растворилась в своей любви и сгорела на ее костре. Но остались стихи, искренние и взволнованные.

⁣Гонит ветер туч лохматых клочья,

снова наступили холода.

И опять мы расстаёмся молча,

так, как расстаются навсегда.

Ты стоишь и не глядишь вдогонку.

Я перехожу через мосток.

Ты жесток жестокостью ребёнка —

от непонимания жесток.

Может, на день, может, на год целый

эта боль мне жизнь укоротит.

Если б знал ты подлинную цену

всех твоих молчаний и обид!

Ты бы позабыл про всё другое,

ты схватил бы на руки меня,

поднял бы и вынес бы из горя,

как людей выносят из огня.

Марк Соболь, долгие годы друживший с Тушновой, стал невольным свидетелем одного из таких посещений.

Я обернулся — и обомлел. Перед нами стояла — красавица! Не побоюсь этого слова, ибо сказано точно. Улыбающаяся, с пылающими щеками, никаких хворей вовеки не знавшая молодая красавица.

В последние дни перед смертью Вероника Михайловна запретила пускать к себе в палату Александра Яковлевича. Она хотела, чтобы любимый запомнил ее красивой и веселой. А на прощанье написала: ⁣

Я стою у открытой двери,

я прощаюсь, я ухожу.

Ни во что уже не поверю, –

все равно напиши, прошу!

Чтоб не мучиться поздней жалостью,

от которой спасенья нет,

напиши мне письмо, пожалуйста,

вперед на тысячу лет.

Не на будущее, так за прошлое,

напиши обо мне хорошее.

Я уже умерла. Напиши!

Умирала знаменитая поэтесса в тяжелых мучениях. Не только от страшной болезни, но и от тоски по любимому человеку На 51-м году жизни – 7 июля 1965 года – Вероники Михайловны Тушновой не стало. После нее остались рукописи в столе: недописанные листки поэмы и нового цикла
Яшин понял, что любовь никуда не делась, не сбежала из сердца по приказу. Любовь только затаилась, а после смерти Вероники вспыхнула с новой силой, но уже в ином качестве. Обернулась тоской, мучительной, горькой, неистребимой. Не стало родной души, по-настоящему родной, преданной… Вспоминаются пророческие строки Тушновой:

Только жизнь у меня короткая,

только твердо и горько верю:

не любил ты свою находку –

Рыжей глиной засыплешь,

за упокой выпьешь.

Домой воротишься – пусто,

из дому выйдешь – пусто,

в сердце заглянешь – пусто,

на веки веков – пусто!

Наверное, в эти дни он до конца, с пугающей ясностью понял горестный смысл вековой народной мудрости: что имеем, то не ценим, потерявши – горько плачем. Всё, что почувствовал Яшин после ухода Вероники, он вместил в стихотворение.