Вероника мелан рыжая клякса


  • 80
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5

Вероника Мелан - Рыжая клякса (СИ) краткое содержание

Марта Карлайл готова на все, лишь бы добиться расположения коллеги по работе Дилана Браннигана: следовать за ним из отдела в отдел, терпеть грубость и сарказм, закрывать глаза на эгоизм и продолжать мечтать по ночам, любуясь купленными для двоих кольцами, которые она никогда не решится подарить. Ведь это любовь? А за любовь нужно бороться? Но что случится, если однажды она все же сделает подарок, но не ему, а себе? Сбросит шоры, освободит сердце и позволит взгляду устремиться вдаль — туда, где на горизонте ее уже поджидает совершенно новое, другое, наполненное замечтальными событиями будущее? Все просто — случится чудо.

Рыжая клякса (СИ) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

— Ты повезешь меня домой!

— Возьмешь трамвай, не развалишься. Только до офиса.

Марта одновременно сжала кулаки и зубы — иногда ей хотелось вцепиться этому упрямому идиоту в волосы. Но вместо оскала она выдала ему медовую, полную скрытого злорадства, улыбку.

— Может, ты забыл, что прописано в договоре? После каждого проекта ты отвозишь меня туда, куда я говорю. А я говорю домой!

Желваки на напрягшейся челюсти Дилана побелели. Он по-драконьи раздул ноздри и сжал губы в полоску.

— Мне от офиса не по пути…

— Хочешь, чтобы я написала жалобу?

Сучка. Она знала, что он хотел сказать именно это — сучка ты, Марта! Давно бы уже купила машину и перестала выносить мне мозги. Противная эгоистичная дура. Как что, сразу ссылаешься на договор…

Не тратя времени дальнейшую перепалку, Бранниган развернул машину; взвизгнули шины, сзади послышался возмущенный сигнал клаксона, ударившего по тормозам водителя. Седан ускорился.

Тишина в салоне продлилась недолго. Мужские пальцы лежали на руле спокойно — не колотили по нему подушечками, не терли черную выделанную кожу, не елозили вверх-вниз, но Марта знала — Дилан в бешенстве. Он пребывал в нем всякий раз, когда она начинала на чем-либо настаивать или предлагать идеи. Или вообще находилась рядом.

Ночные улицы, полупустые кафе, запертые на замок двери бутиков, немые витрины со слепыми манекенами.

Почему они не могли просто ехать? Или просто говорить? Как нормальные люди, а не как два ощетинившихся, готовых сцепиться ежа.

— Знаешь, Клякса… — начал говорить водитель с возникшей, словно по волшебству любезной улыбкой на лице.

— …скоро я вообще не буду тебя возить. Скоро рядом со мной будет сидеть милая прекрасная напарница — сговорчивая, квалифицированная и приятная в общении, а тебя будет возить Донован или Джонсон.

Марта сама не поняла, почему вдруг заиндевела изнутри.

— Потому что я перехожу в Четвертый отдел.

— Да, уже подал документы и принят на рассмотрение.

Он шутил. Он точно шутил, не иначе. Не может такого быть, чтобы, не проработав в Третьем и года, переводились в Четвертый. Там ведь такие высокие требования, там сложность совсем другая, там…

— Мне нужно в офис! — Выкрикнула она не своим голосом. — Я кое-что забыла из бумаг.

На этот раз он произнес это вслух — не побоялся. Седан, повинуясь желанию водителя, зло и резко развернулся на сто восемьдесят градусов и покатился в обратном направлении.

— Еще раз, — медленно и совсем недобро произнес Дилан, — заставишь меня изменить направление, и я сверну тебе шею.

Она кинула на него короткий, удивленный взгляд и прикусила язык.

Бранниган, похоже, не шутил.

Стеклянная дверь-вертушка, напоминавшая карусель, где забыли расставить игрушки, медленно вращалась вокруг своей оси — Марта едва не навалилась на нее, чтобы ускорить ход, чем обязательно бы заклинила механизм. Такое уже случалось в прошлом, и Арчи — охранник — каждый раз ворчал на нее за нетерпеливость.

Гулко отразился от мраморных стен стук высоких шпилек, сидящий за столом пустого фойе Гарольд, оторвал взгляд от спрятанного под стойкой монитора. Отодвинул в сторону недопитый чай и удивленно воззрился на подлетевшую взмыленную, и появившуюся в неурочный час, сотрудницу.

— Привет. Как дела?

Ответить он не успел, дама шумно выдохнула, положила руки на стойку — раздался шорох бордового плаща — и попросила, почти потребовала:

— Выдай мне бланк заявления.

Гарольд ждал, глядя на рождающиеся из-под шарикового наконечника наклоненные вправо строчки — читать в перевернутом виде не мог, да и не пытался. А вот когда она протянула ему подписанный лист, просмотрел текст и присвистнул:

— Заявление на перевод в Четвертый? Ты… ты ведь несерьезно?

— А что, думаешь, не готова?

— Да я не поэтому… Но ведь ты в третий перешла полгода назад, едва оклемалась. А это опять тесты, инъекции, химия, проверки. В четвертом очень жесткий экзамен.

— Девочка моя… — он всегда относился к ней тепло, с участием, старался уберечь от ошибок, если не делами, то хотя бы советами, но в этот раз, глядя в блестящие глаза и упрямо сжатые в линию губы, понимал — не поможет. Ничто не остановит Марту, если та решила двигаться вперед. Упрямый маленький непробиваемый бульдозер — порой крайне вредный по характеру бульдозер.

— Это из-за него, да? Из-за Дилана?

Она всегда щетинилась, когда кто-то вслух поднимал эту тему. Знали все, но говорить не решались — Марта шипела, как сбрызнутая водой кошка.

— Из-за него. — Гарольд качнул головой и вздохнул. — Ох, намучаешься же ты…

— Передай утром директору, ладно?

(Bic Runga — Captured)

Она расслаблялась только дома. Здесь никто не кусался, не бил в спину, не сочувствовал, не учил и не вздыхал. И здесь она могла быть собой.

Могла тоже не кусаться.

Марта скинула у порога высокие сапоги, стянула плащ и шарф, повесила их на вешалку, положила сумку на трюмо. А пройдя в небольшую, отделанную в розовато-коричневых тонах, гостиную, какое-то время стояла, отходя от напряжения. Снимала защитные пласты брони, скидывала невидимые наплечники, мысленно расстегивала шлем, растворяла металлические перчатки, расслаблялась.

Маленькая, тихая, тонкая. И совсем не бойкая. Но им не увидеть.

Через минуту тряхнула рыжими кудрями, расстегнула пуговицы на горловине кофты и прошла в спальню переодеваться.

Из цикла рассказов серии "Город"

Email : ladymelan @ gmail . com

Аннотация: Марта Карлайл готова на все, лишь бы добиться расположения коллеги по работе Дилана Браннигана: следовать за ним из отдела в отдел, терпеть грубость и сарказм, закрывать глаза на эгоистичное поведение и продолжать мечтать по ночам, любуясь купленными для двоих кольцами, которые она никогда не решится подарить. Ведь это любовь? А за любовь нужно бороться? Но что случится, если однажды она все же сделает подарок, но не ему, а себе? Сбросит шоры, освободит сердце и позволит взгляду устремиться вдаль - туда, где на горизонте уже поджидает совершенно новое, другое, наполненное замечательными событиями будущее? Все просто - случится чудо.

( Steven Sharp Nelson – Carol of the Bells ( for 12 cellos ))

- Ты повезешь меня домой!

- Возьмешь трамвай, не развалишься. Только до офиса.

Марта одновременно сжала кулаки и зубы – иногда ей хотелось вцепиться этому упрямому идиоту в волосы. Но вместо оскала она выдала ему медовую, полную скрытого злорадства, улыбку.

- Может, ты забыл, что прописано в договоре? После каждого проекта ты отвозишь меня туда, куда я говорю. А я говорю домой!

Желваки на напрягшейся челюсти Дилана побелели. Он по-драконьи раздул ноздри и сжал губы в полоску.

- Мне от офиса не по пути.

- Хочешь, чтобы я написала жалобу?

Сучка. Она знала, что он хотел сказать именно это – сучка ты, Марта! Давно бы уже купила машину и перестала выносить мне мозги. Противная, эгоистичная дура. Как что, сразу ссылаешься на договор…

Не тратя времени на дальнейшую перепалку, Бранниган развернул машину; взвизгнули шины, сзади послышался возмущенный сигнал клаксона, ударившего по тормозам водителя. Седан ускорился.

Тишина в салоне продлилась недолго. Мужские пальцы лежали на руле спокойно – не колотили по нему подушечками, не терли черную выделанную кожу, не елозили вверх-вниз, но Марта знала – Дилан в бешенстве. Он пребывал в нем всякий раз, когда она начинала на чем-либо настаивать или предлагать идеи. Или вообще находилась рядом.

Ночные улицы, полупустые кафе, запертые на замок двери бутиков; немые витрины со слепыми манекенами.

Почему они не могли просто ехать? Или просто говорить? Как нормальные люди, а не как два ощетинившихся, готовых сцепиться, ежа.

- Знаешь, Клякса… - начал говорить водитель с возникшей, словно по волшебству, любезной улыбкой на лице.

- …скоро я вообще не буду тебя возить. Скоро рядом со мной будет сидеть милая, прекрасная напарница – сговорчивая, квалифицированная и приятная в общении, а тебя будет возить Донован или Джонсон.

Марта и сама не поняла, почему вдруг так заиндевела изнутри.

- Потому что я перехожу в Четвертый отдел.

- Да, уже подал документы и принят на рассмотрение.

Он шутил. Он точно шутил,- не иначе. Не может такого быть, чтобы, не проработав в Третьем и года, переводились в Четвертый. Там ведь такие высокие требования, там сложность совсем другая, там…

- Мне нужно в офис! – Выкрикнула она не своим голосом. – Я кое-что забыла из бумаг.

На этот раз он произнес это вслух – не побоялся. Седан, повинуясь желанию водителя, зло и резко развернулся на сто восемьдесят градусов и покатился в обратном направлении.

- Еще раз, - медленно и совсем недобро произнес Дилан, - заставишь меня изменить направление, и я сверну тебе шею.

Она кинула на него короткий удивленный взгляд и прикусила язык.

Бранниган, похоже, не шутил.

Стеклянная дверь-вертушка, напоминавшая карусель, где забыли расставить игрушки, медленно вращалась вокруг своей оси – Марта едва не навалилась на нее, чтобы ускорить ход, чем обязательно бы заклинила механизм. Такое уже случалось в прошлом, и Арчи – охранник – каждый раз ворчал на нее за нетерпеливость.

Гулко отразился от мраморных стен стук высоких шпилек; сидящий за столом пустого фойе Гарольд оторвал взгляд от спрятанного под стойкой монитора. Отодвинул в сторону недопитый чай и удивленно воззрился на подлетевшую, взмыленную и появившуюся в неурочный час, сотрудницу.

- Привет. Как дела?

Ответить он не успел, дама шумно выдохнула, положила руки на стойку – раздался шорох бордового плаща – и попросила, почти потребовала:

- Выдай мне бланк заявления.

Гарольд ждал, глядя на рождающиеся из-под шарикового наконечника наклоненные вправо строчки – читать в перевернутом виде он не мог, да и не пытался. А вот когда она протянула ему подписанный лист, просмотрел текст и присвистнул:

- Заявление на перевод в Четвертый? Ты… ты ведь несерьезно?

- А что, думаешь, не готова?

- Да я не поэтому… Но ведь ты в третий перешла полгода назад, едва оклемалась. А это опять тесты, инъекции, химия, проверки. В четвертом очень жесткий экзамен.

- Девочка моя,… - он всегда относился к ней тепло, с участием, старался уберечь от ошибок если не делами, то хотя бы советами, но в этот раз, глядя в блестящие глаза и упрямо сжатые в линию губы, понимал – не поможет. Ничто не остановит Марту, если та решила двигаться вперед. Упрямый, маленький, непробиваемый бульдозер - порой крайне вредный по характеру бульдозер.

- Это из-за него, да? Из-за Дилана?

Она всегда щетинилась, когда кто-то вслух поднимал эту тему. Знали все, но говорить не решались – Марта шипела, как сбрызнутая водой кошка.

- Из-за него. – Гарольд качнул головой и вздохнул. – Ох, намучаешься же ты…

- Передай утром директору, ладно?

(Bic Runga – Captured)

Она расслаблялась только дома. Здесь никто не кусался, не бил в спину, не сочувствовал, не учил и не вздыхал. И здесь она могла быть собой.

Могла тоже не кусаться.

Марта скинула у порога высокие сапоги, стянула плащ и шарф, повесила их на вешалку, положила сумку на трюмо. А пройдя в небольшую, отделанную в розовато-коричневых тонах, гостиную, какое-то время стояла, отходя от напряжения. Снимала защитные пласты брони, скидывала невидимые наплечники, мысленно расстегивала шлем, растворяла металлические перчатки, расслаблялась.

Маленькая, тихая, тонкая. И совсем не бойкая. Но им не увидеть.

Через минуту тряхнула рыжими кудрями, расстегнула пуговицы на горловине кофты и прошла в спальню переодеваться.

Она смотрела на него каждый вечер.

Потому что она никогда не отдаст.

Не решится опозориться – как можно? Невидаль! Полная чушь… Чтобы женщина покупала мужчине кольцо? Не то что засмеют, сожрут с дерьмом. Ведь это прерогатива мужчины, ведь это у них парные наборы, это они решают кому и когда…

А она пошла и купила. Два. Одно пошире, с крохотным бриллиантом посередине и второе – поуже, уже без камня. Без букв, без надписей – просто два кольца.

Знала - размеры подойдут.

Марта протянула руку к коробочке и погладила золотой ободок – если бы на нем были буквы, они бы давно стерлись от ее прикосновений.

Вздохнула. Не стала позволять слезам проливаться – ни к чему, хоть и жгут веки – силы нужны на другое. Будет новый день, будет видно. Говорят, если чего-то очень хотеть…

Поднялась, закрыла коробочку, положила на полку в шкаф, чтобы завтра снова достать и отправилась умываться.

Завтра великий день – завтра директор подпишет ее заявление. Не сможет не подписать – Марта Карлайл – лучший специалист по определению правды – женщина-детектор – и она перейдет на работу в Четвертый отдел.

Чтобы снова дать бой.

Чтобы снова получить шанс.

Второй, четвертый, шестнадцатый? И такой же бесполезный, как предыдущие.

Он звал ее Рыжей Кляксой.

Рыжей, потому что она действительно была рыжей – самой что ни на есть натуральной Медяшкой – с вьющимися, каштаново-красными волосами, карими глазами и бледной веснушчатой кожей, а Кляксой…

Кляксой он называл ее потому, что считал Марту жвачкой на своих штанах, пятном на полотне жизни и кляксой на чистой странице книги Судьбы. Эдакой прилипалой, которая вечно путается под ногами, куда бы он ни пошел и что бы ни начал делать. Тенью, двойником, рыбой-спутником, что, наверное, отчасти (а то и не отчасти) являлось правдой, потому что вот уже три года она следовала за ним из отдела в отдел – проявляла неслыханное упорство и била рекорды: сдавала тесты досрочно, зубрила неподъемный объем информации к означенному сроку, быстрее других восстанавливалась после инъекций. Конечно, делала вид, что все для себя, все ради работы, но Бранниган знал.

И Марта знала тоже.

Она стала лучшей женщиной-детектором – женщиной, способной отличать правду ото лжи на уровне интуиции – вовсе не для того, чтобы носить домой зарплату в мешках, а для того, чтобы аккомпанировать на встречах лучшему в отделе дипломату-переговорщику.

И многие заказывали. Желали знать наперед, опасались рисковать понапрасну, хотели быть уверенными в том, что даже неудачные карты могут сложиться при верно проведенных переговорах в выигрышную комбинацию.

А посему ни Марта, ни Дилан, никогда не оставались без работы.

Он не может от нее уйти – ускользнуть, как пушистое облако сквозь решетку камеры, - не может, не должен. Если Дилан перейдет в Четвертый отдел, ему дадут другого напарника, а Марта останется здесь…

Будет иногда встречать его в коридорах, видеть слепой, стоит его голове обернуться в ее сторону, взгляд, слышать не предназначенный ее ушам смех.

Почему? Почему одним дается просто, а другим никогда? За девчонками бегают мужчины – она сама видела – бегают, добиваются их, страдают, если не выходит. Мучаются выбором подарков, ловят каждый взгляд, маются, болеют сердцем. Почему не Дилан?

Потому что она, Марта, - некрасивая? Рыжая, бледная, нескладная, кареглазая, со слишком тощим лицом? Что не так? Что?

Кольцо в коробочке блестело под светом лампы – тонкий ободок, крохотный камешек, белый шелк внутренней отделки, темно-синий бархат снаружи – он никогда его не увидит.

Потому что она никогда не покажет.

Засыпая, Марта старалась не думать о том, что случится, если ее прошение о переводе на Четвертый подпишут. Белые лампы лаборатории, инъекции, шнуры, присоски, экран с вопросами, тесты, капельницы с химическими составами. А потом будет болеть все тело – долго болеть. А после… Если результаты окажутся хорошими…

Если результаты окажутся хорошими, она получит шанс еще несколько раз увидеть направленный на себя презрительный взгляд человека, который ее никогда не полюбит.

Но ведь всякое может быть?

Даже соскальзывая в сон, она крепко держалась невидимой рукой за горло хрипящей, и пытающейся вырваться на свободу, надежды.

Прошение подписали спустя три дня.

А еще спустя три недели Марта получила на руки документ, удостоверяющий в том, что теперь она специалист – женщина-детектор – высшей категории, допущенный работать в Четвертом отделе.

Стоя в коридоре перед дверью без номера и таблички, откуда она только что вышла, Марта смотрела на зажатую в руке бумагу с голографической печатью, логотипом компании Капитоль-Икс и новую карточку-идентификатор личности, и все никак не могла понять - когда начинать радоваться.

И чему радоваться?

Тому, что выдержала новую порцию изнуряющих вливаний, череду бессонных ночей, лежа под капельницей? Высоким результатам? Исколотым венам? Тому, что по телу уже почти не бродили фантомные боли, которые еще неделю назад заставляли ее хрипеть и выгибаться на казенной кровати, застеленной, отбеленными сотню раз, простынями? Тому, что вернется домой специалистом с высокой – чего уж врать – баснословно высокой зарплатой? Тому, что может расколоть любого с первой секунды – честен или обманывает?

Да она могла все это и раньше. Всегда хватало лишь доли секунды, чтобы определить человеческую искренность и тесты для этого были не нужны. Она могла, как собака, почувствовать запах лжи, от которой ее кривило и мутило, могла моментально уловить нотки сомнения в голосе, была способна почувствовать учащающийся пульс и выступающую на коже испарину.

Да, она могла почувствовать любого. Всех и каждого, за исключением одного человека на всем уровне – Дилана. Почему единственный мужчина, с непробиваемой для нее защитой, оказался именно он?

Помогут ли новые вливания приобрести эту способность теперь? Узнает ли она хоть раз, о чем он думает, что чувствует, на что надеется?

Хотя… какая разница.

В лаборатории ей обожгли руку – пролили на кожу химический раствор – случайность, оплошность врачей, досадный инцидент, который они после пытались исправить, но так и не исправили – ожог на плече и нежной коже правой груди так и не затянулся.

- Он, возможно, затянется, вы не переживайте… Возможно, следа не останется. - Пытался оправдаться, разводя руками, врач.

Останется – она знала.

И если Дилан не любил ее раньше, то теперь – изуродованную - не полюбит уже никогда.

Такова жизнь. Надо принять. Точка.

Полную версию рассказа можно приобрести на главной странице сайта.




Проверить аттестат

Автор Вероника Мелан

— Ты повезешь меня домой!

— Возьмешь трамвай, не развалишься. Только до офиса.

Марта одновременно сжала кулаки и зубы — иногда ей хотелось вцепиться этому упрямому идиоту в волосы. Но вместо оскала она выдала ему медовую, полную скрытого злорадства, улыбку.

— Может, ты забыл, что прописано в договоре? После каждого проекта ты отвозишь меня туда, куда я говорю. А я говорю домой!

Желваки на напрягшейся челюсти Дилана побелели. Он по-драконьи раздул ноздри и сжал губы в полоску.

— Мне от офиса не по пути…

— Хочешь, чтобы я написала жалобу?

Сучка. Она знала, что он хотел сказать именно это — сучка ты, Марта! Давно бы уже купила машину и перестала выносить мне мозги. Противная эгоистичная дура. Как что, сразу ссылаешься на договор…

Не тратя времени дальнейшую перепалку, Бранниган развернул машину; взвизгнули шины, сзади послышался возмущенный сигнал клаксона, ударившего по тормозам водителя. Седан ускорился.

Тишина в салоне продлилась недолго. Мужские пальцы лежали на руле спокойно — не колотили по нему подушечками, не терли черную выделанную кожу, не елозили вверх-вниз, но Марта знала — Дилан в бешенстве. Он пребывал в нем всякий раз, когда она начинала на чем-либо настаивать или предлагать идеи. Или вообще находилась рядом.

Ночные улицы, полупустые кафе, запертые на замок двери бутиков, немые витрины со слепыми манекенами.

Почему они не могли просто ехать? Или просто говорить? Как нормальные люди, а не как два ощетинившихся, готовых сцепиться ежа.

— Знаешь, Клякса… — начал говорить водитель с возникшей, словно по волшебству любезной улыбкой на лице.

— …скоро я вообще не буду тебя возить. Скоро рядом со мной будет сидеть милая прекрасная напарница — сговорчивая, квалифицированная и приятная в общении, а тебя будет возить Донован или Джонсон.

Марта сама не поняла, почему вдруг заиндевела изнутри.

— Потому что я перехожу в Четвертый отдел.

— Да, уже подал документы и принят на рассмотрение.

— Мне нужно в офис! — Выкрикнула она не своим голосом. — Я кое-что забыла из бумаг.

На этот раз он произнес это вслух — не побоялся. Седан, повинуясь желанию водителя, зло и резко развернулся на сто восемьдесят градусов и покатился в обратном направлении.

— Еще раз, — медленно и совсем недобро произнес Дилан, — заставишь меня изменить направление, и я сверну тебе шею.

Она кинула на него короткий, удивленный взгляд и прикусила язык.

Бранниган, похоже, не шутил.

Стеклянная дверь-вертушка, напоминавшая карусель, где забыли расставить игрушки, медленно вращалась вокруг своей оси — Марта едва не навалилась на нее, чтобы ускорить ход, чем обязательно бы заклинила механизм. Такое уже случалось в прошлом, и Арчи — охранник — каждый раз ворчал на нее за нетерпеливость.

Гулко отразился от мраморных стен стук высоких шпилек, сидящий за столом пустого фойе Гарольд, оторвал взгляд от спрятанного под стойкой монитора. Отодвинул в сторону недопитый чай и удивленно воззрился на подлетевшую взмыленную, и появившуюся в неурочный час, сотрудницу.

— Привет. Как дела?

Ответить он не успел, дама шумно выдохнула, положила руки на стойку — раздался шорох бордового плаща — и попросила, почти потребовала:

— Выдай мне бланк заявления.

Гарольд ждал, глядя на рождающиеся из-под шарикового наконечника наклоненные вправо строчки — читать в перевернутом виде не мог, да и не пытался. А вот когда она протянула ему подписанный лист, просмотрел текст и присвистнул:

— Заявление на перевод в Четвертый? Ты… ты ведь несерьезно?

— А что, думаешь, не готова?

— Да я не поэтому… Но ведь ты в третий перешла полгода назад, едва оклемалась. А это опять тесты, инъекции, химия, проверки. В четвертом очень жесткий экзамен .

Вероника Мелан - Рыжая клякса (СИ) краткое содержание

Похожие книги на Вероника Мелан - Рыжая клякса (СИ)




Говорят, если не можешь выбрать между двумя мужчинами, надо искать третьего. Но что делать, если этого третьего и человеком-то назвать можно с трудом? Нет, когда Кристиан Триал не злится, он весьма приятный мужчина. А вот в гневе превращается в настоящего демона! И потом, разве могут демоны испытывать к кому-либо добрые чувства? Беата сильно подозревала, что Кристиан просто хочет вовлечь ее в какую-то свою игру, где победитель получит корону и престол, а проигравший — погибнет. Но ей так хотелось верить в чудо…


Кстати, а вы в курсе, зачем сказочному злодею паспорт любимой девушки?


Жанры Джен, Повседневность, POV, AU, Учебные заведения

Размер Макси, 123 страницы

Кол-во частей 15

Дамблдор спланировал как все будет… А потом, все пойдет наперекосяк. Гермиона окажется совсем не маглорожденной, к тому же, в ее тело попадет, достаточно серьезно настроенная, переселенка, и вмешается в историю. Можно ли наладить другую жизнь, помня то, что может произойти в книгах, не выдать себя и разрушить планы старого манипулятора. Мне кажется можно.




Избежать этой участи!

Эту истину я поняла, когда неожиданно оказалась среди избранных богиней претенденток. В одно мгновение мой древний род, где особый магический дар передавался только по женской линии, оказался на грани исчезновения, ибо по воле богини у императриц рождались лишь мальчики.

Но это еще не все! Могущественный враг в стремлении захватить наш мир и уничтожить императорскую семью открыл на избранниц богини охоту. И едва начались первые испытания, претендентки стали погибать.

Отбор невест превратился в игру со смертью. Теперь, чтобы сохранить свою жизнь, я должна пройти эту игру до конца.

"Рыжая клякса (СИ)" отзывы

Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор Topreading.ru.

Отзывы читателей о книге Рыжая клякса (СИ), автор: Вероника Мелан. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.

Вероника Мелан Рыжая Клякса

Глава 1

— Ты повезешь меня домой!

— Возьмешь трамвай, не развалишься. Только до офиса.

Марта одновременно сжала кулаки и зубы — иногда ей хотелось вцепиться этому упрямому идиоту в волосы. Но вместо оскала она выдала ему медовую, полную скрытого злорадства, улыбку.

— Может, ты забыл, что прописано в договоре? После каждого проекта ты отвозишь меня туда, куда я говорю. А я говорю домой!

Желваки на напрягшейся челюсти Дилана побелели. Он по-драконьи раздул ноздри и сжал губы в полоску.

— Мне от офиса не по пути…

— Хочешь, чтобы я написала жалобу?

Сучка. Она знала, что он хотел сказать именно это — сучка ты, Марта! Давно бы уже купила машину и перестала выносить мне мозги. Противная эгоистичная дура. Как что, сразу ссылаешься на договор…

Не тратя времени дальнейшую перепалку, Бранниган развернул машину; взвизгнули шины, сзади послышался возмущенный сигнал клаксона, ударившего по тормозам водителя. Седан ускорился.

Тишина в салоне продлилась недолго. Мужские пальцы лежали на руле спокойно — не колотили по нему подушечками, не терли черную выделанную кожу, не елозили вверх-вниз, но Марта знала — Дилан в бешенстве. Он пребывал в нем всякий раз, когда она начинала на чем-либо настаивать или предлагать идеи. Или вообще находилась рядом.

Ночные улицы, полупустые кафе, запертые на замок двери бутиков, немые витрины со слепыми манекенами.

Почему они не могли просто ехать? Или просто говорить? Как нормальные люди, а не как два ощетинившихся, готовых сцепиться ежа.

— Знаешь, Клякса… — начал говорить водитель с возникшей, словно по волшебству любезной улыбкой на лице.

— …скоро я вообще не буду тебя возить. Скоро рядом со мной будет сидеть милая прекрасная напарница — сговорчивая, квалифицированная и приятная в общении, а тебя будет возить Донован или Джонсон.

Марта сама не поняла, почему вдруг заиндевела изнутри.

— Потому что я перехожу в Четвертый отдел.

— Да, уже подал документы и принят на рассмотрение.

Он шутил. Он точно шутил, не иначе. Не может такого быть, чтобы, не проработав в Третьем и года, переводились в Четвертый. Там ведь такие высокие требования, там сложность совсем другая, там…

— Мне нужно в офис! — Выкрикнула она не своим голосом. — Я кое-что забыла из бумаг.

На этот раз он произнес это вслух — не побоялся. Седан, повинуясь желанию водителя, зло и резко развернулся на сто восемьдесят градусов и покатился в обратном направлении.

— Еще раз, — медленно и совсем недобро произнес Дилан, — заставишь меня изменить направление, и я сверну тебе шею.

Она кинула на него короткий, удивленный взгляд и прикусила язык.

Бранниган, похоже, не шутил.

Стеклянная дверь-вертушка, напоминавшая карусель, где забыли расставить игрушки, медленно вращалась вокруг своей оси — Марта едва не навалилась на нее, чтобы ускорить ход, чем обязательно бы заклинила механизм. Такое уже случалось в прошлом, и Арчи — охранник — каждый раз ворчал на нее за нетерпеливость.

Гулко отразился от мраморных стен стук высоких шпилек, сидящий за столом пустого фойе Гарольд, оторвал взгляд от спрятанного под стойкой монитора. Отодвинул в сторону недопитый чай и удивленно воззрился на подлетевшую взмыленную, и появившуюся в неурочный час, сотрудницу.

— Привет. Как дела?

Ответить он не успел, дама шумно выдохнула, положила руки на стойку — раздался шорох бордового плаща — и попросила, почти потребовала:

— Выдай мне бланк заявления.

Гарольд ждал, глядя на рождающиеся из-под шарикового наконечника наклоненные вправо строчки — читать в перевернутом виде не мог, да и не пытался. А вот когда она протянула ему подписанный лист, просмотрел текст и присвистнул:

— Заявление на перевод в Четвертый? Ты… ты ведь несерьезно?

— А что, думаешь, не готова?

— Да я не поэтому… Но ведь ты в третий перешла полгода назад, едва оклемалась. А это опять тесты, инъекции, химия, проверки. В четвертом очень жесткий экзамен.

— Девочка моя… — он всегда относился к ней тепло, с участием, старался уберечь от ошибок, если не делами, то хотя бы советами, но в этот раз, глядя в блестящие глаза и упрямо сжатые в линию губы, понимал — не поможет. Ничто не остановит Марту, если та решила двигаться вперед. Упрямый маленький непробиваемый бульдозер — порой крайне вредный по характеру бульдозер.

— Это из-за него, да? Из-за Дилана?

Она всегда щетинилась, когда кто-то вслух поднимал эту тему. Знали все, но говорить не решались — Марта шипела, как сбрызнутая водой кошка.

— Из-за него. — Гарольд качнул головой и вздохнул. — Ох, намучаешься же ты…

— Передай утром директору, ладно?

(Bic Runga — Captured)

Она расслаблялась только дома. Здесь никто не кусался, не бил в спину, не сочувствовал, не учил и не вздыхал. И здесь она могла быть собой.

Могла тоже не кусаться.

Марта скинула у порога высокие сапоги, стянула плащ и шарф, повесила их на вешалку, положила сумку на трюмо. А пройдя в небольшую, отделанную в розовато-коричневых тонах, гостиную, какое-то время стояла, отходя от напряжения. Снимала защитные пласты брони, скидывала невидимые наплечники, мысленно расстегивала шлем, растворяла металлические перчатки, расслаблялась.

Маленькая, тихая, тонкая. И совсем не бойкая. Но им не увидеть.

Через минуту тряхнула рыжими кудрями, расстегнула пуговицы на горловине кофты и прошла в спальню переодеваться.

Она смотрела на него каждый вечер.

Потому что она никогда не отдаст.

Не решится опозориться — как можно? Невидаль! Полная чушь… Чтобы женщина покупала мужчине кольцо? Не то, что засмеют, сожрут с дерьмом. Ведь это прерогатива мужчины, ведь это у них парные наборы, это они решают кому и когда…

А она пошла и купила. Два. Одно пошире, с крохотным бриллиантом посередине и второе — поуже, уже без камня. Без букв, без надписей — просто два кольца.

Знала — размеры подойдут.

Марта протянула руку к коробочке и погладила золотой ободок — если бы на нем были буквы, они бы давно стерлись от ее прикосновений.

Вздохнула. Не стала позволять слезам проливаться — ни к чему, хоть и жгут веки — силы нужны на другое. Будет новый день, будет видно. Говорят, если чего-то очень хотеть…

Поднялась, закрыла коробочку, положила на полку в шкаф, чтобы завтра снова достать и отправилась умываться.

Завтра великий день — завтра директор подпишет ее заявление. Не сможет не подписать — Марта Карлайл — лучший специалист по определению правды — женщина-детектор — и она перейдет на работу в Четвертый отдел.

Чтобы снова дать бой.

Чтобы снова получить шанс.

Второй, четвертый, шестнадцатый? И такой же бесполезный, как предыдущие.

Он звал ее Рыжей Кляксой.

Рыжей, потому что она действительно была рыжей — самой что ни на есть натуральной Медяшкой — с вьющимися каштаново-красными волосами, карими глазами и бледной веснушчатой кожей, а Кляксой…

Кляксой он называл ее потому, что считал Марту жвачкой на своих штанах, пятном на полотне жизни и кляксой на чистой странице книги Судьбы. Эдакой прилипалой, которая вечно путается под ногами, куда бы он ни пошел и что бы ни начал делать. Тенью, двойником, рыбой-спутником, что, наверное, отчасти (а то и не отчасти) являлось правдой, потому что вот уже три года она следовала за ним из отдела в отдел — проявляла неслыханное упорство и била рекорды: сдавала тесты досрочно, зубрила неподъемный объем информации к назначенному сроку, быстрее других восстанавливалась после инъекций. Конечно, делала вид, что все для себя, все ради работы, но Бранниган знал.

Читайте также: