У саши опухоль мозга

На протонную терапию не хватает 200 тысяч рублей

Добавить в закладки

Удалить из закладок

Войдите, чтобы добавить в закладки

Читать все комментарии

С пятилетним Сашей Черечукиным из Воронежа год назад случилась беда. Мама мальчика, Алёна Черечукина, рассказала, что сын был для них с мужем первым долгожданным ребёнком. Мальчик хорошо развивался, но в четыре года у него резко ухудшилось здоровье.

— Началось всё с признаков, которым сложно было придать значение, — рассказывает Алёна. – Всегда спокойный Саша вдруг стал гиепрактивным. В садике воспитатели начали жаловаться, что он плохо себя ведёт. Ещё он стал много есть. Если раньше с трудом я могла заставить его проглотить две ложки супа, то теперь он съедал целую тарелку. А ещё начал очень много пить. Сначала мы списывали всё это на жару, лето 2018 года действительно было жарким. Но потом Саше резко стало хуже. Сначала его после еды вырвало, он жаловался на боли в животе и голове. Мы сдали анализы, состояние сына улучшилось, но ненадолго. По плану у нас было ещё УЗИ, но сделать мы его не успели. Прямо в садике у Саши случился приступ эпилепсии, и его увезли по скорой в больницу. На МРТ у него выявили образование в головном мозге, но каков характер этого образования, сразу не смогли определить. После выписки из больницы у Саши начались странные приступы – он как будто замирал, у него синели губы, дрожали руки. Также у него поднималась температура до 39 градусов. Конечно, мы сразу же вызвали скорую, нас перенаправили в неврологическое отделение областной детской больницы. И только тогда Саше поставили точный диагноз – опухоль доходила до 6 сантиметров.

Краниофарингиома – доброкачественная врождённая опухоль головного мозга. Это довольно редкая болезнь, ежегодно на один миллион человек выявляется до двух случаев заболевания. Краниофарингиома приводит к гормональным нарушениям организма, к ухудшению зрения и другим заболеваниям. В большинстве случаев лечение возможно только операбельным путём, то есть удалением опухоли.

Первую операцию Саше сделали в августе 2018 года в Центре нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко в Москве. После операции у мальчика выявили несахарный диабет, который характеризуется повышенной жаждой и выделением жидкости из организма. Теперь Саше нужно постоянно принимать лекарства, чтобы компенсировать выработку антидиуретического гормона.

— Первая операция длилась более шести часов, она была очень сложной. Врачам удалось удалить опухоль полностью, — рассказывает Алёна. – Через два месяца на МРТ не было обнаружено каких-то изменений. Но тут Саша снова начал грызть ногти. Дело в том, что до первой операции из-за заболевания у него был такой сильный невроз, что он до крови сгрызал ногти, что бы мы ни делали – мазали зелёнкой, заклеивали лейкопластырем. И я снова запереживала. Повторное МРТ нужно было делать только через шесть месяцев, мы сделали через четыре. Обнаружилось четыре новых образования. Сначала нам рекомендовали наблюдать за характером опухоли, но динамика роста оказалась очень агрессивной. Саше понадобилась вторая операция.

Вторую операцию Саше в том же Центре в Москве сделали совсем недавно – 16 июля этого года. Это сейчас Алёна всё описывает спокойно, но она говорит, что даже не может описать словами свои переживания за ребёнка.

После операции Саша прошёл два курса массажа, рука и нога стали лучше работать, но двигательные функции восстановились не до конца. Например, когда он берёт левой рукой какой-то предмет, ему потом сложно разжать пальцы и он помогает себе правой. Ребёнку необходимо продолжать реабилитацию, но из процедур можно делать только массаж и ЛФК. Кроме того, опухоль головного мозга повлияла на зрение. У Саши диагностировали атрофию зрительного нерва. И если один глаз у мальчика пока видит хорошо, то вторым глазом Саша может различать только крупные предметы.

— Сейчас Саша чувствует себя лучше, он любит и бегать, и играть с младшими братьями. Он у нас таким почемучкой растёт, интересуется всем вокруг, — говорит Алёна. – Но он очень быстро устаёт. Чуть пробежится, два раза с горки скатится и говорит, что устал. Порой через силу приходится заставлять его гулять или кататься на велосипеде, чтобы он разрабатывал ногу и не набирал вес.

Во время второй операции врачам не удалось полностью удалить всю опухоль. Были участки головного мозга, где удаление опухоли могло повлиять на жизненно важные центры. Чтобы краниофарингиома не прогрессировала дальше, Саше назначили лечение протонной терапией в Центре протонной терапии Медицинского института имени Сергея Березина в Санкт-Петербурге. Этот метод наиболее точно и щадяще для остальных органов воздействует на очаги опухоли.

— У Саши большая опухоль головного мозга – краниофарингиома. После двух операций риск нового рецидива весьма высок, — говорит заведующий отделением радиационной терапии Центра протонной терапии Медицинского института имени Сергея Березина в Санкт-Петербурге Николай Воробьёв. – Дальнейшее хирургическое удаление опухолевых клеток в данном случае невозможно из-за их расположения. Мальчику необходимо протонное облучение. Главное преимущество этого вида лечения – возможность подавать максимальные дозы радиации в центр опухоли, одновременно снизив интенсивность излучения на её границе. Это минимизирует воздействие на здоровые клетки головного мозга. Этот метод облучения – наиболее эффективный и щадящий для ребёнка.

Чем быстрее начнётся лечение, которое займёт около двух месяцев, тем лучше. Только стоит протонная терапия 2 065 960 рублей. Эта сумма для семьи Черечукиных, которая воспитывает троих детей, неподъёмна. Алёна обратилась за помощью в Русфонд. Собрана уже практически вся сумма. На данный момент не хватает 201 573 рублей. Помочь Саше и сделать любое пожертвование можно на воронежской странице Русфонда.

С пятилетним Сашей Черечукиным из Воронежа год назад случилась беда. Мама мальчика, Алёна Черечукина , рассказала, что сын был для них с мужем первым долгожданным ребёнком. Мальчик хорошо развивался, но в четыре года у него резко ухудшилось здоровье.

— Началось всё с признаков, которым сложно было придать значение, — рассказывает Алёна . – Всегда спокойный Саша вдруг стал гиепрактивным. В садике воспитатели начали жаловаться, что он плохо себя ведёт. Ещё он стал много есть. Если раньше с трудом я могла заставить его проглотить две ложки супа, то теперь он съедал целую тарелку. А ещё начал очень много пить. Сначала мы списывали всё это на жару, лето 2018 года действительно было жарким. Но потом Саше резко стало хуже. Сначала его после еды вырвало, он жаловался на боли в животе и голове. Мы сдали анализы, состояние сына улучшилось, но ненадолго. По плану у нас было ещё УЗИ, но сделать мы его не успели. Прямо в садике у Саши случился приступ эпилепсии, и его увезли по скорой в больницу. На МРТ у него выявили образование в головном мозге, но каков характер этого образования, сразу не смогли определить. После выписки из больницы у Саши начались странные приступы – он как будто замирал, у него синели губы, дрожали руки. Также у него поднималась температура до 39 градусов. Конечно, мы сразу же вызвали скорую, нас перенаправили в неврологическое отделение областной детской больницы. И только тогда Саше поставили точный диагноз – опухоль доходила до 6 сантиметров.

Первую операцию Саше сделали в августе 2018 года в Центре нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко в Москве . После операции у мальчика выявили несахарный диабет, который характеризуется повышенной жаждой и выделением жидкости из организма. Теперь Саше нужно постоянно принимать лекарства, чтобы компенсировать выработку антидиуретического гормона.

— Первая операция длилась более шести часов, она была очень сложной. Врачам удалось удалить опухоль полностью, — рассказывает Алёна . – Через два месяца на МРТ не было обнаружено каких-то изменений. Но тут Саша снова начал грызть ногти. Дело в том, что до первой операции из-за заболевания у него был такой сильный невроз, что он до крови сгрызал ногти, что бы мы ни делали – мазали зелёнкой, заклеивали лейкопластырем. И я снова запереживала. Повторное МРТ нужно было делать только через шесть месяцев, мы сделали через четыре. Обнаружилось четыре новых образования. Сначала нам рекомендовали наблюдать за характером опухоли, но динамика роста оказалась очень агрессивной. Саше понадобилась вторая операция.

— Сейчас Саша чувствует себя лучше, он любит и бегать, и играть с младшими братьями. Он у нас таким почемучкой растёт, интересуется всем вокруг, — говорит Алёна . – Но он очень быстро устаёт. Чуть пробежится, два раза с горки скатится и говорит, что устал. Порой через силу приходится заставлять его гулять или кататься на велосипеде, чтобы он разрабатывал ногу и не набирал вес.

Во время второй операции врачам не удалось полностью удалить всю опухоль. Были участки головного мозга, где удаление опухоли могло повлиять на жизненно важные центры. Чтобы краниофарингиома не прогрессировала дальше, Саше назначили лечение протонной терапией в Центре протонной терапии Медицинского института имени Сергея Березина в Санкт-Петербурге . Этот метод наиболее точно и щадяще для остальных органов воздействует на очаги опухоли.

— У Саши большая опухоль головного мозга – краниофарингиома. После двух операций риск нового рецидива весьма высок, — говорит заведующий отделением радиационной терапии Центра протонной терапии Медицинского института имени Сергея Березина в Санкт-Петербурге Николай Воробьёв . – Дальнейшее хирургическое удаление опухолевых клеток в данном случае невозможно из-за их расположения. Мальчику необходимо протонное облучение. Главное преимущество этого вида лечения – возможность подавать максимальные дозы радиации в центр опухоли, одновременно снизив интенсивность излучения на её границе. Это минимизирует воздействие на здоровые клетки головного мозга. Этот метод облучения – наиболее эффективный и щадящий для ребёнка.

Почти год мальчик борется за жизнь

Телеканал "ТВ Центр" и Благотворительный Фонд Помощи Детям WorldVita начинают сбор средств на лечение Александра Шемякина. Мальчик родился совершенно здоровым, в три года пошёл в садик, и вдруг стал жаловаться на боли в животе. Врачи обнаружили у него огромную опухоль. Диагноз страшный: нейробластома четвёртой степени. Уже почти год Саша продолжает бороться за жизнь: он перенёс семь курсов химиотерапии, операцию, лучевую терапию и пересадку костного мозга.

- А я даже сейчас могу собрать все квадраты и построить огромный дом!

- А зачем огромный дом?

- Чтобы в нем жить!

Сегодня у Саши настоящий праздник - он приехал в гости к троюродным братьям. Обычно ему приходится целый день играть одному из-за слабого иммунитета. Но в день рождения можно даже осуществить мечту – построить ракету и полететь в космос. Саша уверен: для этого достаточно лишь досчитать до пяти!

Но чтобы полететь в космос, и даже просто жить, Саше не хватает главного. Хотя родился он совершенно здоровым, прошлым летом уже пошёл в детский сад, как вдруг стал резко худеть и жаловаться на боли в животе. Врачи поставили страшный диагноз: нейробластома четвёртой степени. Из родного Липецка мальчика срочно отправили в Москву, в центр Димы Рогачёва. Меньше, чем за год - семь курсов химиотерапии, операция, лучевая терапия и пересадка костного мозга.

"Наверно, этого не передашь, особенно когда ребенок лежит, кричит: "Мама, мне больно, помоги!" А ты смотришь на него, и не можешь помочь ничем", - говорит мама Саши Елена Шемякина.

Лечение позволило заблокировать развитие опухоли, но окончательно уничтожить ее не удалось. Саше приходится пить много горьких таблеток, носить катетер и постоянно лежать в больницах. Ему нельзя бывать на солнце, из-за лекарств совсем нет аппетита и очень болят ноги – иногда больно даже ступить. И вот на его рисунке дерево внезапно охватывает пожар, а в песнях – даже без слов – совсем не детская печаль.

Саша очень быстро устаёт – все силы забирает болезнь. Однако победить ее можно, если провести иммунотерапию препаратом "Динутуксимаб", который убивает раковые клетки. Он производится за границей и не зарегистрирован в России, поэтому родители должны оплатить его полную стоимость. Для них сумма не просто неподъемная – космическая! Елене пришлось оставить работу, Александр - механик в службе такси.

Всего необходимо пять курсов лечения, сейчас нужно оплатить хотя бы первые два – 9 миллионов 776 тысяч рублей. Шансы на выздоровление очень высоки, главное, не упустить время.

Реквизиты для перевода:

Получатель: Благотворительный Фонд Помощи Детям
ИНН: 7819030709
КПП: 784101001
Р/счет: 40703810655240000096
Банк: Северо-Западный банк ПАО Сбербанк г. Санкт-Петербург
БИК: 044030653
К/счет: 30101810500000000653
Назначение платежа: помощь на лечение Александра Шемякина, программа 1011

"Мы постоянно пытаемся его поддерживать, там, где надо поругать ребенка, мы его лишний раз, наверно, не ругаем, потому что не знаем, сколько Саша может прожить с этим диагнозом. Хотелось бы, чтобы он жил долго", - говорит папа Саши Александр Шемякин.

И он тоже очень хочет жить, радуется каждому дню и даже на фотографиях из больничной палаты улыбается. Больше, чем игрушки, любит настоящие инструменты – планирует построить с папой огромный дом, а рядом – карусель для всех соседей. А больше всего мечтает, наконец, избавиться от катетера, оставить дома все таблетки и поехать на море. Пока Саша видел его только на картинках.

Полина Кастрицкая, Владимир Черных, Андрей Алексеев, "ТВ Центр".

Рак мозга – заболевание, которое вызывает в обществе много вопросов и обсуждений. Этот недуг не смогли побороть Дмитрий Хворостовский, Жанна Фриске, Валерий Золотухин и др. А теперь вся страна следит за новостями о состоянии здоровья Анастасии Заворотнюк. Если даже многие знаменитости, у которых много ресурсов, не всегда могут справиться с этой болезнью, то как быть всем остальным?

Особенный рак

– Дмитрий Андреевич, давайте начнем с самого простого. Рак мозга – что это вообще за болезнь?

– Я бы сказал, что рак мозга – это, по сути, неправильный термин, он не обозначает какую-то конкретную опухоль. Нейроонкологических заболеваний много, и все они по-разному называются.

Раковая опухоль поражает любой орган человеческого тела: желудок, легкие, печень и т.д. Да, нейроонкология – это часть общей онкологии. Но головной мозг очень специфичен. Он состоит из нейронов – особых клеток, которые соединяются между собой миллиардами связей. Поэтому можно сказать, что нервная система – это даже не компьютер по уровню сложности. Я бы сказал, что она сложнее, чем сама галактика.

Поэтому нейроонкологические заболевания – отдельная специфика. Вот смотрите: если опухоль растет из печени – это рак печени, если из легких – это рак легких и так далее. В этих случаях болезнь развивается по стадиям: первая стадия, вторая стадия, на третьей клетки метастазируют, а на четвертой уже разносятся по всему организму. А вот в головном мозге опухоль практически не метастазирует. Обычно она растет компактно, одним очагом. Есть всего лишь два-три вида опухоли, которые могут разноситься по организму, и встречаются они редко. Например, медуллобластома.

У нас по степеням делится только гистология. Если первая степень – это доброкачественная опухоль, то четвертая степень – самая злокачественная.

– Поэтому рак мозга и считается особенным онкологическим заболеванием?

– Отчасти поэтому. Но главное коварство опухолей мозга заключается в другом. Специфика такова, что опухоль может быть злокачественной и довольно большой, но она находится в доступной для хирурга зоне, в так называемой "немой зоне", в той области, которая мало отвечает за какие-то функции: за движение, речь, память и т.д. Около 50% всего вещества мозга – это немые зоны. Тогда эту злокачественную опухоль можно без проблем убрать в пределах здоровых тканей.

А бывает доброкачественная опухоль, но она расположена в тех структурах, которые для хирурга практически недоступны. Допустим, клетки, отвечающие за работу сердца, за артериальное давление находятся в стволе мозга. И вот представьте, что там находится доброкачественная опухоль. Близок локоток – да не укусишь. С практической точки зрения ее бывает очень трудно убрать, или она вообще неоперабельная. Поэтому у нас понятие злокачественности и доброкачественности, операбельности и неоперабельности опухоли несколько относительное.

– Значит, злокачественные и доброкачественные опухоли могут быть одинаково опасны для человека?

– Так тоже нельзя сказать. Доброкачественную опухоль гораздо проще вылечить. Мы удаляем ее практически в любой локализации, и у человека наступает выздоровление. Правда, если опухоль росла из тех зон головного мозга, которые ответственны за какие-либо функции, они могут пострадать. В этом случае у пациента может в дальнейшем наблюдаться какой-либо определенный неврологический дефицит. Допустим, слабость в руке, онемение в ноге или еще что-то в этом роде.

А вот если клетки злокачественные, то здесь мы работаем совместно с онкологами. Такие пациенты подлежат комбинированному лечению. Нейрохирург делает свою работу: оперирует больного, удаляя опухоль в пределах здоровых тканей. Затем, в зависимости от гистологии, принимается решение о проведении химической или лучевой терапии. После этого люди у нас наблюдаются. Через определенное время, когда мы убедились, что продолженного роста нет, мы снимаем их с учета.

– В прессе часто звучит название "глиобластома". Действительно ли это самый агрессивный вид раковой опухоли мозга?

– На самом деле я бы так не сказал. Да, она весьма агрессивна, но есть и более агрессивные опухоли. Например, саркома. Всего существует около 30 различных наименований злокачественных опухолей. В диагнозе мы, как правило, пишем "объемное образование головного мозга". А затем уже идет расшифровка: что за опухоль, какой степени злокачественности.

Как лечат опухоли мозга?

– Всегда ли больным необходима операция? Или же в некоторых случаях можно обойтись лучевой и химиотерапией?

- Нет, хирургически удалять опухоль приходится не всегда. Технический прогресс стремительно развивается. Мне есть, что вспомнить, ведь я уже 43 года в нейрохирургии. Еще в недалеком прошлом был только хирургический метод лечения. Но сейчас есть методы стереотаксической лучевой терапии, такие, как гамма-нож и кибернож. Они позволяют сделать операцию, не проводя трепанацию черепа. Но такие методы подходят только для опухолей небольших размеров. Гамма-нож справляется с опухолью до 2,5-3 сантиметров в диаметре. Кибернож – до 5-6 сантиметров. Поэтому сегодня не всегда приходится прибегать к хирургическому методу лечения.

– А у нас в крае тоже используют гамма-нож и кибернож?

– К сожалению, в Алтайском крае ни гамма-ножа, ни киберножа пока нет. Для Алтайского края такое оборудование – большая роскошь. Оно очень дорогостоящее, поэтому должно в достаточной степени эксплуатироваться. В Алтайском крае попросту не наберется столько пациентов, чтобы организовать поток. Но планы по приобретению стереотаксического оборудования есть. Тогда, конечно, мы будем принимать больных и из других регионов. Сейчас пациентов, которым необходимо лечение гамма-ножом и киберножом, мы в основном отправляем в Новосибирскую область.

– Насколько распространены онкологические заболевания мозга?

– На это можно смотреть по-разному. Конечно, это всего полтора процента от числа всех онкологических заболеваний. Это очень мало. Но на это можно взглянуть и с другой стороны. Население Алтайского края – 2 300 000 человек. Каждый в год мы проводим около 300 операций по удалению опухолей мозга. И еще около 100 человек отправляем на лечение в другие регионы. С этой точки зрения, я бы сказал, больных довольно много. В основном поражается, к сожалению, самая работоспособная часть населения. Но оперируем мы всех. Вспоминаю свою молодость, когда на 65-летнего человека смотрели и думали: "а зачем ему вообще операция?". Сейчас ограничений нет. Понятие "старческий возраст" ушло из обихода. Оперируем и в 70, и даже в 80 лет.

– А что приводит к смерти человека?

– К смерти приводит продолженный рост. Когда лишняя ткань все прибывает, мозг значительно увеличивается в размерах и в полости черепа создается высокое давление, и от этого человек погибает. Удалить уже практически невозможно. Вернее, удалить можно, но при этом удалятся важные зоны мозга, и человек просто перестанет быть человеком. Перейдет в вегетативное состояние. Или второй вариант: опухоль прорастает в жизненно важный центр. Отказывают нужные для организма функции, и человек погибает.

– И какие прогнозы для больных раком мозга? В СМИ часто пишут конкретные сроки, сколько человек может прожить с опухолью мозга.

– Нехороший вопрос. Хотя я понимаю, что он очень важный. Нужно понимать, что в случае с мозгом все сугубо индивидуально. Многое зависит от гистологии. Мы можем сделать все возможное, что в наших силах. На самом высоком уровне провести оперативное вмешательство, лучевую и химиотерапию. Но если клетки опухоли сверхзлокачественные, то мы можем только продлить человеку жизнь. К сожалению, мы еще не достигли такого уровня, чтобы гарантировать человеку полное выздоровление.

Сроки реабилитации тоже индивидуальные. Все зависит от того, в каком возрасте пациент, где была расположена опухоль, понадобилась ли ему лучевая или химиотерапия после операции. Я бы не сказал, что есть какая-то общая картина для больных со злокачественной опухолью мозга.

Стоит ли паниковать?

– Есть ли какие-то симптомы, по которым можно распознать рак мозга вовремя?

– Клиника здесь двоякая. Она делится на общемозговые симптомы и локально-очаговые симптомы. Вот представим себе: если у человека опухоль растет в малом тазу или в брюшной полости. Это обширные пространства, растяжимые мягкие ткани. Опухоль может свободно расти, ничего не сдавливая, и достигать больших размеров. А теперь представим замкнутую полость черепа. Это закрытое шарообразное пространство. И внутри – полтора килограмма вещества мозга. И если опухоль начинает расти, внутри черепной коробки становится тесно. А раз тесно, то первое, чем начинает проявляться болезнь, – головные боли, преимущественно в утренние часы. Затем это может сопровождаться тошнотой, рвотой.

И второе – это очаговая симптоматика. В зависимости от того, в какой зоне мозга растет опухоль, клиника будет меняться. Допустим, опухоль растет в лобной доле, справа. В этом случае человек потихоньку станет замечать, что его левая рука потихоньку слабеет, неточно выполняет движения. Значит, поражена двигательная зона. Если опухоль растет в теменной зоне, которая отвечает за чувствительность, у человека на левой руке могут начать неметь пальцы. Если опухоль локализуется слева в височной доле, где находится речевой центр, человек станет замечать, что ему стало труднее подбирать слова, говорить.

В этом случае нужно обратиться к неврологу и пройти обследование.

– А есть ли наследственная предрасположенность к раку мозга?

– То, что существуют наследственные факторы при онкозаболеваниях, давно доказано. Я помню одну семью, это было в начале моей карьеры. Я оперирую отца. Удаляю у него опухоль. Проходит лет 10-15, он привозит своего ребенка. У него та же локализация и та же гистология. Он спросил меня, передается ли это по наследству. Сказал, что у него есть еще один сын. Я ему предлагаю: "Лучше привезите, мы его обследуем". Обследовали: тоже опухоль. Удалили, пока еще не было никаких клинических симптомов.

Такие случаи давно описаны в литературе. Действительно, наследственная предрасположенность есть.

– А какие существуют факторы риска? В СМИ сейчас пишут о том, что процедура ЭКО может спровоцировать развитие опухоли.

– Факторы риска те же, что и в общей онкологии. Вообще, когда я начинал свою деятельность, онкологических заболеваний было намного меньше. Если посмотреть на экологическую обстановку в мире, то причины становятся понятны. Любой прогресс несет в себе как положительное, так и отрицательное.

А вот на вопрос про ЭКО я не отвечу. Я не изучал никогда эту тематику. Чтобы что-то утверждать, нужна статистика и серьезные исследования. Берутся группы людей, которые получали такую услугу и которые не получали. И наблюдение за ними ведется годами. Поэтому невозможно ответить точно, влияет это как-то на развитие опухоли или нет.

– Что вы можете посоветовать людям, которые после новостей в СМИ начинают переживать за себя и искать у себя признаки болезни?

– Если обо всем постоянно переживать, можно просто свихнуться. Все-таки если обратиться к статистике, нейроонкология – это очень маленький процент от всех других заболеваний. Настолько маленький, что паниковать уж точно не стоит.

Есть вполне четкие клинические симптомы, о которых я уже сказал. Появляется клиника – обращайтесь сразу к неврологу, и он проведет обследование.

Читайте также: