Рак груди через 10 лет

У 40-летней Лиз О’Риордан, врача онкопластической хирургии в Суффолке, Великобритания, обнаружили рак груди третьей степени в 2013 году. После химиотерапии, последующей за ней ампутации молочной железы и лучевой терапии Лиз смогла даже вернуться к работе, пока у нее снова не обнаружили рак на том же месте. И снова после лечения она вернулась к жизни и написала в соавторстве с другой женщиной, пережившей рак, книгу, которая должна помочь другим людям в этой же ситуации.

— Dr Miss Dr Mrs Liz O'Riordan (@Liz_ORiordan) 8 сентября 2018 г.

У меня и раньше бывали кисты в груди, так что, когда я заметила новую, то не особо волновалась. Да и проверять ее пошла только по настоянию мамы, которая работала медсестрой. Результаты маммограммы были нормальными, а вот рентген — нет. Мы с рентгенологом сидели и смотрели на экран вместе, когда увидели большую и черную массу: рак. Последующая биопсия показала, что это смешанный протоковый и лобулярный рак, сильно разросшийся и агрессивный.

В одну секунду у меня перед глазами пролетело то, что меня ожидает: мастэктомия, химиотерапия, опустошение и разрушение, которое ляжет на мою семью, брак, тело и карьеру. Наконец я узнала, что значит иметь рак, а не просто быть экспертом по этой болезни.

Цель нашей книги — рассказать женщинам все то, что мы бы хотели знать с самого начала. Все эти вещи я теперь рассказываю своим пациентам, потому что знаю, каково это — оказаться по ту сторону стола. В мае во время стандартного осмотра у меня снова нашли рак. Я, конечно, в шоке и напугана, но все равно это можно вылечить. По крайней мере в этот раз я знаю гораздо больше, чем в первый.

Итак, вот 11 вещей, которые должна знать каждая женщина.

Не храбритесь

Мы с мужем все еще думали над вопросом, заводить ли детей, когда мне поставили диагноз. У молодых женщин химиотерапия вызывает раннюю менопаузу, а с ней и бесплодие. Когда до меня это дошло, я сломалась, горюя о ребенке, которого у нас никогда не будет. В другой раз я была так расстроена, выезжая из клиники, где работала консультантом-хирургом, пытаясь попасть на прием по поводу собственного лечения, что меня чуть не вырвало в машине.

Вам не нужно храбриться и делать вид, что все в порядке, лучше справляться с негативными эмоциями в открытую. Чувствовать себя опустошенным, злым, испуганным или просто жалеть себя вовсе не означает, что это как-то повлияет на ваше выздоровление. Однако если эти чувства полностью поглощают вас, то лучше обратиться за помощью к врачу. То же касается физической боли — просите все необходимое, чтобы уменьшить ее.

Вы можете сохранить фигуру

В наши дни большинству женщин с раком груди не удаляют полностью грудь. Вместо этого хирурги могут сделать лампэктомию, удаляя лишь одну пятую груди и потом убирая последствия с помощью косметической хирургии. Очень большой размер груди, кстати, тоже могут уменьшить. У женщин есть выбор. Вы будете снова хорошо выглядеть обнаженной или в нижнем белье.

Если же вам нужна мастэктомия, как и мне, то вам полностью удалят грудь, а затем проведут реконструкцию, используя имплант и вашу собственную кожу. Я решила, что мне нужна реконструкция. Я не хотела менять то, как я одевалась. А поскольку я худая и у меня не могли взять кожу и жир с другой части тела, то я выбрала имплант.

Эти операции я делала сама регулярно, и, восхищаясь аккуратной работой, которую я проделывала, я говорила пациенткам, как хорошо все заживает. Однако сейчас я знаю об этом гораздо больше. Кожа на груди немеет, а вставленный имплант холодный. Большинство женщин это устраивает, но если вас — нет, то стоит рассказать об этом врачу.

Мне пришлось удалить имплант, когда рак вернулся. Сейчас у меня вместо одной груди плоская поверхность. И ничто не подготовит вас к тому, как вы будете выглядеть без одной груди. Я все еще привыкаю.

Вам может и не понадобиться химиотерапия

Лишь трети людей с раком груди нужна химиотерапия. Ее делают, если вы молоды или рак так разросся, что достиг лимфатических узлов. Многим женщинам делают только операцию по удалению опухоли и, возможно, лучевую терапию. Если же рак чувствителен к эстрогену, то им будут давать антиэстрогенные препараты. Мы знаем, что химиотерапия никак не повлияет на шансы выздоровления и возможный рецидив, так что какой смысл ее проводить.

Но вы все равно справитесь, даже если назначат химиотерапию

Химиотерапию проводят курсами от одной до трех недель, в целом это занимает пять месяцев. В больнице вы проводите всего несколько часов.

Мне делали химиотерапию из-за моего возраста и размера рака. Если вы лишитесь волос, то побалуйте себя и сходите в турецкий барбер-шоп или посмотрите на YouTube крутые способы, как носить головной платок. Поначалу я ненавидела ходить лысой и не хотела носить парики. Тогда я купила необычные очки в надежде, что люди будут смотреть на них.

Вам нужно пить много воды. Она будет ужасна на вкус, так что пейте лучше сквош (напиток из цитрусовых соков и газированной воды). Мажьте вазелином внутри носа, потому что слизистая там высохнет.

Если вас будет мучить бессонница — побочный эффект от стероидных препаратов, присоединяйтесь к онлайн-форумам, там всегда будет с кем поговорить в три часа ночи.

То, что вам не скажет ни один врач: лобковые волосы выпадут в первую очередь, так что вот вам и бесплатная бразильская эпиляция.

Доктор Гугл может быть полезным

Не отказывайтесь от интимной жизни

Многие женщины реагируют на диагноз, думая, что мужья разведутся с ними, чтобы найти кого-нибудь здорового. Я так думала. Это чувство вины, которое вы испытываете за то, что мужьям приходится все это проходить с вами.

Вам и так придется справляться с изменениями в теле и менопаузой, не позволяйте раку разрушить вашу физическую связь. Лечение приведет к понижению уровня эстрогена, который является природной смазкой, без него все пересыхает. На этот случай существует множество продуктов, как, например, лубриканты. Вашему партнеру тоже может понадобиться помощь, поговорите с ним об этом.

Не будьте как одна моя знакомая, которая спрашивала, можно ли ей заниматься сексом с мужем во время курса химиотерапии, потому что она боялась отравить его.

Игнорируйте шарлатанские снадобья

Будучи врачом, я и не подозревала, насколько огромна индустрия, которая кормится за счет страхов и уязвимости раковых больных. А в качестве пациента узрела. Подумайте сами: если бы куркума и щелочные диеты действительно помогали выздороветь, то вам бы их назначал врач. Бесплатно.

А вот доказательства того, что физические упражнения помогают при усталости и снижают побочные эффекты химиотерапии, существуют. Так что старайтесь каждый день ходить или заниматься немного йогой. Это даст вам силы вновь поверить в свое тело. Я вернулась к тренировкам по триатлону сразу же как смогла.

Рак может вернуться

Многие люди не осознают, что рак может вернуться даже 20 лет спустя. И вот когда он возвращается, он, скорее всего, неизлечим. Я этого избежала — у меня локальный рецидив моего первого рака, он не распространился дальше. Никто не знает, каковы будут симптомы вторичного рака, когда он вернется в ваш мозг, легкие или печень.

Так что, если у вас появился новый симптом — например, кашель, ломота в костях, головная боль или рвота, — и это длится больше месяца, обращайтесь к врачу.

Надейтесь на лучшее…

Одна из самых сложных вещей, которые мне доводилось делать, — это писать завещание и обсуждать свои похороны с мужем. Рецидив заставил нас столкнуться с этим. Но как только вы это сделаете, вам сразу станет легче и спокойнее.

Вы не просто цифра

Шансы на то, что я буду жива через десять лет, — 60 процентов. Я могу быть среди шести человек из десяти, которые выживут, а могу и попасть в четверку из десяти, кто умрет. Но эти цифры сформированы на исследованиях, которым уже по меньшей мере 10 лет. Все время разрабатываются новые методы лечения. Вы не можете проживать каждый день так, как будто он последний.

Эта идея принадлежит доктору Кейт Грейнджер, которая умерла от рака в 2016 году. Каждый раз, когда с вами происходит что-то хорошее, запишите это на карточке и положите в банку. Если у вас плохой день, достаньте из банки радости пару карточек и прочитайте их. Это сработает, обещаю.

Как выявить рак молочной железы на ранней стадии и подобрать эффективное лечение

Ирина Суховей редактор сайта 7ya.ru

Почти каждая третья женщина носит в груди зачатки рака, но у большинства они никогда не разовьются в болезнь благодаря работе иммунной системы. Это показало исследование женщин, погибших от других, не онкологических причин, в основном в автокатастрофах. На этой стадии еще неинформативны обследования, и анализы на онкомаркеры тоже ничего не покажут. Как же не упустить момент, когда злокачественное новообразование уже можно обнаружить и победить?

В России в 80% случаях рак молочной железы (РМЖ) выявляется больной самостоятельно, в 10% — при врачебном осмотре, и только в 10% — при маммографии. Хотя в современной ситуации, когда обследования молочной железы — УЗИ и маммография — доступны по ОМС, должно быть наоборот. Однако лишь 20% женщин проходят маммографию по графику. Остальные или не задумываются о своем здоровье, или боятся, что у них что-то найдут.

Если удастся заменить этот иррациональный страх конструктивным поведением, сразу изменится и статистика смертности от рака груди, которая пока в России неутешительная, говорит Татьяна Владимировна Чичканова, врач-маммолог, онколог, рентгенолог клиники К+31:

— Опухоли, обнаруженные на 1-й стадии, успешно лечатся в нашей стране в 98% случаев — так же, как и в США. Но у них на 1-2-й стадии выявляется более 90% РМЖ, а у нас — лишь 68%. Вывод: не страшно услышать диагноз, страшно не узнать о нем вовремя.

Зачем нужна ранняя диагностика

Рак молочной железы развивается медленно. От возникновения мутации, которая вызывает неконтролируемое деление клеток, до того момента, как опухоль достигнет размера 5-10 мм и ее можно будет обнаружить при УЗИ или маммографии, обычно проходит 5-10 лет. Если ежегодно делать исследование, в идеале — у одного и того же врача, чтобы он мог заметить разницу между прошлой маммограммой и нынешней, нет риска, что у вас выявят рак груди на 3-4-й стадии.

Как развивается опухоль

В 90% случаев обнаруженная при маммографии опухоль будет доброкачественной — на рак приходится только 10%. Проблема в том, что раковые клетки способны прорастать в окружающие ткани и метастазировать — попадать с током крови или лимфы в другие органы.

Увы, повлиять на заболеваемость раком груди современная медицина не может. Но может выявить его как можно раньше и удлинить так называемый клинический этап. Что это значит?

— Доклинический этап болезни — это когда пациента ничего не беспокоит, и он никуда не обращается, — объясняет Сергей Юрьевич Абашин, профессор, врач-онколог, ведущий эксперт центра ядерной медицины "ПЭТ-Технолоджи". — Клинический этап — тот, когда можно выявить заболевание и начать лечение. Скажем, при сахарном диабете доклинический этап короткий, а клинический — довольно длинный. От возникновения жалоб и проблем со здоровьем до возможного фатального финала проходит много времени.

У онкологических заболеваний все наоборот: очень длинный доклинический этап, когда пациент ничего не чувствует, а клинический — очень короткий. И идея ранней диагностики заключается в том, чтобы увеличить клинический этап. Чем раньше выявлено онкологическое заболевание, тем больше времени для его лечения и тем выше вероятность успеха.

Когда делать УЗИ и маммографию

Первое, с чего стоит начать женщине любого возраста, — самообследование молочных желез. Его рекомендуют делать ежемесячно, начиная с 20 лет, на 5-12-й день месячного цикла, когда ткани груди мягкие и нет предменструального нагрубания груди. Научить делать самообследование груди может врач гинеколог или маммолог, можно воспользоваться многочисленными памятками.

Чек-лист для самообследования молочных желез

Клиническое обследование молочных желез для женщин, не входящих в группу риска, заложено в программу ОМС начиная с 25 лет. Раз в год до 40 лет делается УЗИ молочных желез, раз в два года после 39 лет — рентгеновская маммография. После 50 лет она делается раз в год. Эти сроки основываются на данных о заболеваемости раком груди, которая повышается с возрастом, но не учитывают индивидуальных особенностей организма женщины. В чем они могут заключаться?

— В идеале метод диагностики надо выбирать в зависимости от структуры молочной железы, — считает Татьяна Чичканова. — Самый удобный вариант и для врача, и для пациента — когда УЗИ-аппарат и маммограф стоят в одном кабинете, и такое случается все чаще. Сначала женщине любого возраста делают УЗИ молочных желез и регионарных лимфатических узлов (подмышечных, надключичных, подключичных). А затем врач решает, надо ли делать маммографию.

Дело в том, что структура молочных желез у женщин часто зависит не только от возраста. Три основных вида ткани — жировая, железистая и соединительно-опорная — могут находиться примерно в равной пропорции. Но может преобладать железистая ткань — например, у худеньких молодых женщин и во время лактации, или жировая — например, у женщин с пышными формами. В одних случаях информативнее УЗИ, в других — маммография.

Самые распространенные опасения по поводу маммографии касаются вреда рентгеновского излучения и сдавливания молочной железы, которое неизбежно происходит при исследовании.

— Давление на грудь гарантированно не вызывает травматизации тканей, — успокаивает доктор Чичканова. — Кстати, с грудными имплантами маммографию делать можно — надо только найти врача, который имеет такой опыт. Что касается рентгеновских лучей, то при маммографии используются более низкие дозы, чем, например, в стоматологии.

Рентгеновская маммография

Для женщин, чьи матери страдали раком молочной железы, у врачей-онкологов такая рекомендация: начинать регулярно наблюдаться у маммолога за 10 лет до того возраста, когда рак груди был обнаружен у матери, — или еще раньше. Остальным женщинам из группы риска график наблюдений стоит согласовать с врачом-маммологом.

Как происходит лечение рака молочной железы

Если в молочной железе обнаружено новообразование, пациентку направят на дообследование. Оно включает трепан-биопсию опухоли — с помощью иглы берется столбик ткани толщиной 2-3 мм и высотой до 10 мм, он называется биоптат. Его клеточный состав уточняется с помощью гистологического исследования. Если в биоптате обнаруживаются злокачественные клетки, проводится еще одно исследование — иммуногистохимическое (ИГХ). Оно позволяет определить молекулярно-биологический подтип опухоли, а от него, в свою очередь, будет зависеть программа лечения.

Важно понимать, что все эти исследования занимают время, и сразу после постановки диагноза начать лечение не получится — и не из-за чьей-то нерасторопности или злого умысла. Несколько недель уходит на гистологическое исследование. Далеко не всегда сразу ясна клеточная структура опухоли. Иммуногистохимия будет готова тоже не на следующий день. Это еще одна причина, почему врачи предпочитают выявлять онкологические заболевания на ранней стадии: чтобы оставалось как можно больше времени на лечение.

— Биологические особенности развития рака молочной железы таковы, что большая часть пациенток начнет своё лечение с хирургического этапа, — рассказывает профессор Сергей Абашин. — Остальным будет назначена химиотерапия, гормональная или лучевая терапия. Чтобы оценить ее эффективность, до начала лечения и после него проводится позитронно-эмиссионная томография в сочетании с компьютерной томографией (ПЭТ-КТ).

В отличие от других методов визуальной диагностики (УЗИ, рентген, КТ, МРТ), которые позволяют видеть только анатомические структуры, с помощью ПЭТ можно отслеживать, как меняется метаболизм образований — например, злокачественных опухолей.

Для этого за 30-40 минут до исследования пациенту вводится радиофармпрепарат, который изготавливается индивидуально, исходя из его роста и веса, и имеет ограниченный срок годности, так как в его основе — аналог глюкозы, который метят радиоактивным веществом. Так, ПЭТ-КТ с 18-ФДГ означает, что радиофармпрепарат изготовлен из фтордезоксиглюкозы и помечен фтором 18, продолжительность жизни которого составляет 14 часов.

— В организме меченую глюкозу начинают активно поглощать злокачественные клетки, — поясняет Сергей Абашин. — Те образования, которые накопили больше радиофармпрепарата, имеют более высокий метаболизм и ярче светятся на изображении. Если по окончании курса лечения метаболизм опухоли меняется, она стала потреблять меньше радиофармпрепарата, значит, лечение подобрано верно. Это касается в том числе и лечения метастатического рака.

Для чего ПЭТ комбинируется с КТ — компьютерной томографией? Последняя выполняет роль навигатора, т.к. хорошо видит расположение новообразования в организме и приостанавливает кольцо сканера, чтобы оценить уровень метаболизма в конкретной точке.

Здесь важно отметить, что количество лекарственных препаратов, дающих положительный эффект, при лечении рака груди гораздо выше, чем при любой другой злокачественной опухоли. Современные таргетные препараты позволяют лечить те формы рака, которые раньше считались неизлечимыми.

Онкологические заболевания по степени угрозы для жизни сегодня не очень сильно отличаются от других хронических болезней, убеждены специалисты. Однако диагноз, который раньше старались вообще не сообщать больному, по-прежнему вызывает страх — хотя давно перестал равняться смертному приговору. Как только пациент перестает бояться и начинает понимать, что с ним происходит, он видит, что для лечения рака есть все возможности, и начинает действовать.

Рис. 1. a — опухолевые клетки удерживаются в неактивном состоянии многими факторами: отсутствие сети кровеносных сосудов приводит к дефициту питательных веществ и кислорода, иммунные клетки убивают часть раковых клеток, сигналы от этих клеток и их микроокружения подавляют пролиферацию. b — баланс между пролиферацией и тормозящими факторами может нарушиться. Прорастание кровеносных сосудов улучшает снабжение питательными веществами и кислородом, а снижение активности иммунных клеток и ослабление подавляющих пролиферацию сигналов инициируют рост опухоли. Рисунок из популярного синопсиса к обсуждаемой статье

Одна из серьезных проблем при лечении рака молочной железы заключается в том, что он склонен к образованию метастазов: клетки первичной опухоли распространяются по организму и формируют вторичные опухоли в разных органах и тканях (чаще всего в костях, а также в легких, в мозге и печени). Если диагноз поставлен слишком поздно, то метастазы скорее всего уже сформировались и тогда клинический прогноз будет печальным. Но иногда даже при своевременном и, казалось бы, успешном лечении после удаления опухоли и профилактики противораковыми лекарствами через много лет возникают метастазы.

К сожалению, абсолютно эффективных способов лечения метастазов нет. Чтобы замедлить рост опухолей, применяют химиотерапевтические противораковые средства, радиотерапию и их комбинацию. Для облегчения страданий от боли метастазы на костях можно удалить хирургически. Но в общем эти приемы лишь продляют жизнь пациенток на какое-то время, но не излечивают их.

Анализ показал, что терапия тамоксифеном дает хорошие результаты. Она обычно длится 5 лет и за этот срок число рецидивов ER-позитивного рака снижается на 50%, а на временных промежутках в 5 и 10 лет после окончания терапии — на 30% по сравнению с пациентами, которые не принимали тамоксифен. Для женщин в менопаузе применение ингибитора ароматазы (фермента, превращающего андрогены в эстрогены) дает еще лучшие результаты, чем тамоксифен.

Статус пациенток после удаления раковой опухоли оценивали по стандартной системе TNM (T — размеры опухоли, N — количество соседних с опухолью лимфатических узлов, в которых обнаруживались раковые клетки, M — наличие или отсутствие отдаленных метастазов). Риски рецидивов, образования отдаленных метастазов и смерти от рака молочной железы по пятилетним периодам оказались четко связаны со статусом лимфатических узлов. Среди больных, у которых на момент операции не обнаруживалось узлов с раковыми клетками (статус N0), отдаленные метастазы в течение 20 лет после операции возникли в 22% случаев (рис. 2). Если таких узлов было от одного до трех (статусы N1–3), то метастазы возникали в 31% случаев, а если узлов было от четырех до девяти (статусы N4–9), то — в 52% случаев. Аналогичная зависимость наблюдалась и для смертности.

Рис. 2. Связь между статусом лимфатических узлов и риском возникновения отдаленных метастазов (А) или смерти (В) от рака молочной железы на протяжении 20 лет. Приведены данные для 74 194 пациенток с ER-положительным раком после эндокринной терапии на протяжении 5 лет после операции. Рисунок из обсуждаемой статьи

Далее были оценены риски образования отдаленных метастазов рака молочной железы в зависимости от размеров первичной опухоли у пациенток, у которых не было рецидивов в течение пяти лет лечения тамоксифеном. Результаты представлены отдельно для опухолей стадии Т1 (диаметром до 2 см) и для опухолей стадии Т2 (диаметром от 2 до 5 см) с учетом статуса близлежащих лимфоузлов: риск развития отдаленных метастазов в течение 20 лет для опухолей Т1 составлял от 13 до 34%, а для Т2 — от 19 до 41% (рис. 3).

Рис. 3. Связь между статусом лимфатических узлов и риском возникновения отдаленных метастазов в период от 5 до 20 лет в зависимости от размера опухоли. Приведены данные для 62 923 пациенток с ER-положительным раком, у которых после 5 лет эндокринной терапии не было метастазов. А —опухоли стадии Т1 (диаметром до 2 см), В — опухоли стадии Т2 (диаметром от 2 до 5 см). Рисунок из обсуждаемой статьи

Другие факторы (такие как определяемая по гистологической картине степень злокачественности опухоли (рис. 4), уровень антител против связанного с пролиферацией клеток антигена Ki-67, статус рецептора прогестерона) также коррелировали с проанализированными параметрами, но в меньшей степени чем статус TM.

Рис. 4. Связь между степенью злокачественности опухоли и риском рецидива опухоли молочной железы на протяжении от 5 до 20 лет. Приведены данные по 19 402 пациенткам с опухолями T1N0. Рисунок из обсуждаемой статьи

Разумеется, и раньше было понятно, чем больше и агрессивнее опухоль, чем больше раковых клеток обнаруживается в близлежащих и отдаленных лимфатических узлах, тем выше будет вероятность рецидива. Но в обсуждаемой работе на большой выборке данных удалось получить четкие количественные оценки этой вероятности с распределением по длительному периоду времени.

Эти результаты могут оказать существенное влияние на долговременную стратегию наблюдения и предотвращения рецидивов рака молочной железы. Одно из возможных очевидных направлений уже испытано: пролонгация терапии тамоксифеном с пяти до десяти лет существенное снизила риски рецидивов на протяжении последующих пяти лет и вероятность возникновения рака во второй молочной железе. Однако, предполагая более длительную (а возможно — и пожизненную) терапию следует учитывать побочные эффекты применения этого и других противораковых препаратов (отложение жира в печени, повышение риска тромбоэмболии, риск возникновения рака эндометрия).

Источники:
1) H. Pan et al. 20-Year Risks of Breast-Cancer Recurrence after Stopping Endocrine Therapy at 5 Years // The New England Journal of Medicine. 2017. V. 377. P. 1836–1846. DOI: 10.1056/NEJMoa1701830.
2) F. Cardoso, G. Curigliano. A rude awakening from tumour cells // Nature. 2018. V. 554. P. 35–36. DOI: 10.1038/d41586-018-01140-z. Популярный синопсис к обсуждаемой статье.

Вы можете авторизоваться на нашем сайте через свой аккаунт в социальных сетях:

Жизнь города

Вы здесь:
1. Газета
2. Новости
3. Жизнь города
4. Заслуженный врач РФ: с раком груди столкнётся в течение жизни каждая десятая женщина

Наша встреча с Сергеем Демидовым, профессором, доктором медицинских наук, проходит в его кабинете, в отделении онкомаммологии городской клинической больницы № 40.

В ожидании перед интервью, пока профессор принимает в поликлинике, его спрашивают не менее двух десятков раз: и медицинский персонал, и пациенты. Человек с именем, безусловно. А значит, его словам и рекомендациям для здоровых женщин можно довериться.

– Сергей Михайлович, во время мобильного обследования в День предпринимателя в Берёзовском пяти женщинам из 53 было рекомендовано пройти дообследование…

– Да, тема очень актуальна. Стоит начать со статистики: цифры дают понимание того, что происходит. К большому сожалению, сегодня каждая десятая женщина в течение жизни узнает об этом диагнозе. Прирост – около 2,5% в год. Ежегодно в Свердловской области выявляется 1800 случаев рака груди. Пока мы с вами разговариваем, каждые восемь минут одна женщина узнает об этом диагнозе и каждые 23 минуты – погибает. В мире ежегодно фиксируется 1,5 миллиона случаев.

У женщин сегодня это болезнь № 1. Поэтому все исследования, которые проходят, все новые противоопухолевые молекулы испытываются на раке молочной железы.

– Почему болеют всё чаще? С чем связан такой прирост?

– Жизнь современной женщины всё больше уходит от естественного пути. Как в природе? Особь женского пола должна либо быть беременной, либо кормить грудью. Каждый нереализованный менструальный цикл (то есть нереализованная беременность), каждая менструация увеличивает риск рака молочной железы. Женщина безболезненно может переживать от 80 до 100 овуляций за жизнь, современная переживает минимум 400.

– Кто входит в группу риска? Кому стоит беспокоиться в первую очередь?

– В первую очередь рискуют те, у кого наследственность по прямой женской линии: мать, бабушка, тетя, родная сестра. Далее риск вызывают гормональные нарушения, связанные с гинекологической функцией. Это нарушения цикла, фибромиома матки и так далее. Немало шансов услышать диагноз имеют женщины с ожирением и сахарным диабетом. Вы посмотрите, сколько сегодня женщин имеет лишний вес.

В группу риска входят те, кто подвергался частому обследованию грудной клетки при бронхо-легочных заболеваниях и туберкулезе – рентгенографии или компьютерной томографии. Следующий фактор – травматизация. Современная женщина может травмировать грудь где угодно: на занятиях экстремальными видами спорта, при вождении автомобиля, на горных лыжах. Даже в бальных танцах можно на локоть налететь. Любая пластическая операция на молочной железе – тоже травма.

Сергей Демидов – заведующий отделением онкомаммологии в городской клинической больнице № 40 Екатеринбурга, заведующий кафедрой онкологии и медицинской радиологии. В 1997 году организовал на базе ГКБ городской маммологический центр. Практикующий хирург. Опыт работы – 36 лет. Заслуженный врач РФ

Отмечу и последние факторы, которые мы стали отмечать не так давно. Во-первых, это заместительная гормональная терапия. Женщина хочет выйти из менопаузы с меньшими потерями, хочет дольше быть в форме и начинает принимать гормональные препараты. Во-вторых, ЭКО. Это сильнейшая гормональная стимуляция, как последствие – грудь увеличивается в размере. Такие пациентки постоянно находятся у нас в отделении. И в-третьих, самое последнее, – рискуют женщины, которые работают в ночную смену. У них нарушается синтез меланина, прекращается его выработка. Этот гормон очень влияет на иммунитет. Кого это касается? Бортпроводников, работников полиции, диспетчеров, акушеров и других медиков.

Если сочетается несколько факторов, риск увеличивается.

– Вы сказали о гормональной терапии. А как обстоят дела с гормональными контрацептивами?

– Сегодня научно доказано, что гормональные противозачаточные средства снижают риск мастопатии и рака молочной железы.

– Многие женщины любят загорать. Бывают на солнце, в солярии. Это опасно для груди?

– Солярий и загар больше влияют на рак кожи. И он тоже распространен: меланома сегодня обогнала гинекологические опухоли. Но это тема другого разговора.

– Какие еще болезни могут провоцировать рак груди?

– Гепатопатия, заболевания печени. Когда женские гормоны – эстрогены – не утилизируются печенью, они начинают стимулировать эндометрий, то есть внутреннюю слизистую оболочку тела матки, и ткань молочной железы. Советы здесь простые: не злоупотреблять алкоголем, рационально питаться, следить за состоянием печени и вовремя ее лечить.

– Сергей Михайлович, мы можем назвать средний возраст пациенток онкологического отделения?

– В последнее время рак очень помолодел. Он диагностируется в 22, в 23 года. Очень опасно и неблагоприятно сочетание рака и беременности. Мы постоянно встречаемся с ситуациями, когда на фоне беременности или лактации возникает злокачественная опухоль. Прогноз здесь неблагоприятный.

Наибольшая заболеваемость наблюдается после 50 лет. Поэтому всем, кто перешагнул этот рубеж, необходимо раз в год посещать маммолога и раз в два года проходить маммографию. Подчеркиваю: не УЗИ, а маммографию, потому что именно она нацелена на выявление злокачественной опухоли. УЗИ же выявляет доброкачественные предопухолевые заболевания. Маммографическое обследование рекомендуется проходить женщинам, начиная с 40 лет.

– Про маммографию понятно. Могут ли другие обследования косвенно указать на онкологию, например, при профосмотрах?

– Только маммография. И квалифицированный осмотр. Даже при маммографии бывают случаи, когда опухоль не выявляется: ее эффективность около 95%. Живого врача-специалиста с натренированными руками никто не отменял, такова сфера деятельности медицины.

– В нашей берёзовской городской больнице нет маммолога…

– Но есть онколог. Я заведую кафедрой в медицинском университете многие годы, и у нас все онкологи проходят цикл лекций по онкомаммологии, практику. Онколог либо разберется сам, либо даст направление на уточняющее обследование.

– Вы ежемесячно принимаете в Берёзовском. Есть ли отличия в цифрах, статистике? Березовчанки болеют реже?

– Никакого различия нет. Рак – болезнь цивилизации, а березовчанки – женщины цивилизованного города. Процент заболевших примерно такой же.

– Как не пропустить рак? Можно ли выявить онкологию груди самостоятельно?

– Каждая девушка, вступившая в репродуктивный возраст, проще говоря, у кого наступила гормональная активность и началась менструация, должна научиться проходить самообследование. Раз в месяц, в середине цикла. Приемы эти несложные. Ей нужно научиться понимать, есть ли у нее плотность в молочной железе негомогенной, то есть неоднородной, структуры. Если ответ положительный, это повод сразу пойти к врачу-специалисту, онкологу или онкомаммологу. Это очень важный момент.

– Стресс, нервные потрясения во всех болезнях имеют значение и могут косвенно влиять на функцию эндокринной системы, но сами по себе вызвать рак не могут. Конечно, психический покой всегда положителен.

– Как вы сказали, рак молочной железы касается каждой десятой женщины. А сколько человек выздоравливает?

– Прогноз, конечно, ухудшается, но и здесь возможности большие. Мы назначаем лекарственное лечение, уменьшаем размер опухоли, готовим пациентку к органосохраняющей операции, если это возможно. Щадящее лечение позволяют проводить возможности препаратов последнего поколения, которые есть в нашем распоряжении. Разработки идут, каждый год выходят новые игроки. Одно из значительных направлений медикаментозного лечения рака – таргетная, или направленная, терапия. Она действует на определенную мишень в опухолевой цепочке. Это лечение и эффективно, и проходит с меньшей токсичностью.

– Вылечиться от рака дорого?

– Лечение для пациентов бесплатное, по федеральной целевой программе.

– Бытует мнение: чтобы рак гарантированно не вернулся, после удаления груди лучше удалить остальные женские органы. Это так?

– Сегодня это не так. Опухоль груди – гормонозависимая болезнь. Есть препараты, которые блокируют гормональную зависимость на уровне гипофиза, где вырабатываются тропные гормоны. Один укол в месяц – и удаления органов не требуется. Более того, все больше пациенток после излечения становятся мамами, это уже не запрет. Через пять лет можно забеременеть и родить, прогноз от этого не ухудшается.

– Вы говорите: один укол в месяц. А как он переносится? Женщина выпадает из обычной жизни?

– Вполне всё переносимо. К тому же помимо основного лечения мы назначаем терапию сопровождения. Она снижает токсическое воздействие, ликвидирует тошноту, рвоту, улучшает показатели крови, и женщина чувствует себя нормально. Отказов от лечения мы практически не фиксируем.

– Иногда рак возвращается… Сколько рецидивов фиксируют врачи?

– Это зависит от стадии, на которой был поставлен диагноз, она влияет на процент рецидивов. Мы этот процент понимаем, он составляет примерно от 10 до 12 процентов.

– Пациентки, которые узнают о диагнозе, часто нуждаются в психологической помощи?

– В этом и состоит искусство врача на первом этапе – чтобы умело и профессионально сообщить плохую новость. Если пациенту после беседы с врачом не стало легче, значит, это плохой врач. Мы понимаем, что слово лечит, и это очень важно.

– Пластика груди и рак груди связаны?

– Как таковая пластика груди не увеличивает риск рака, если женщина не отягощена наследственностью. Любой женщине перед операцией необходимо пройти обследование и уже тогда ложиться под нож. Я не против пластики, но надо обезопасить себя. Я сам хирург-онкомаммолог и пластические операции не делаю.

– Анжелина Джоли, опасаясь диагноза, удалила молочные железы и яичники. У нас такие профилактические операции не делаются?

– Феномен Анжелины Джоли обсуждается уже несколько лет. В принципе она правильно сделала: ее мать болела и не смогла победить болезнь. Актриса обнаружила у себя мутацию генов, которые отвечают за возникновение рака груди, поэтому сделала подкожное удаление и вставила импланты. По сути убила трех зайцев: обезопасила себя от рака, улучшила внешний вид груди после трех родов и пропиарилась на весь мир. Поступила мудро и выгодно для себя.

В России в онкологическом центе Блохина в Москве делают такие операции, у нас в Екатеринбурге на них лицензии нет.

– Сергей Михайлович, сколько пациенток вы принимаете каждый день?

– Я консультируют от 50 до 100 пациенток. Как практикующий хирург часто делаю операции, наиболее сложные и интересные.

– Давайте подытожим. Я здоровая женщина, и я не хочу заболеть. Что мне нужно делать?

– Не всё зависит только от вас: генетический фактор отменять нельзя. В остальном я уже сказал: следует максимально исключить факторы риска из своей жизни.