Рак это болезнь совести

На лекции, посвященной Всемирному дню борьбы против рака в Сыктывкаре, особое внимание уделили мужской части населения, которая предпочитает не ходить в больницу в принципе.

Напомним, 4 февраля в городской поликлинике №3 прошла встреча с врачом-онкологом Ольгой Максимовой. Эксперт рассказала, почему нужно мазаться солнцезащитным кремом круглый год и посоветовала не тратить деньги на анализ на онкомаркеры.

Отдельно О.Максимова рассказала про мужчин, которые принципиально не ходят по врачам. Отчасти они стесняются, что осматривать их будет женщина.

"Обращайте внимание на своего мужа. Если он стал серый, ничего не ест или отказывается от любимых блюд, чередуется жидкий и твердый стул, это повод для беспокойства. Бегом к врачу, если изменился цвет мочи, а муж стал часто ходить в туалет по ночам, - посоветовала онколог. - Поговорите, войдите в доверие, обманным путем приведите его в больницу. Можно договориться на осмотр у врача-мужчины".

Как отметила О.Максимова, у очень многих мужчин выявляют запущенный рак прямой кишки.

"Если мужчины не показываются врачу, - это на вашей совести" - обратилась к женщинам О.Максимова.

В практике врача есть молодой человек 27 лет, который резко начал терять в весе, у него пропал аппетит, но его ничего не беспокоило. На ФГДС у него нашли рак желудка.

"Самое страшное, что рак желудка протекает бессимптомно, - напомнила О.Максимова. - Сегодня в общей статистике заболеваемость раком желудка снизилась, потому что прошла волна ФГДС, когда у людей выявляли и лечили хеликобактер".

Как выяснилось, о себе забывают и женщины после 50-ти , которые уходят в заботу о внуках, хотя как раз в это время просыпается рак.

Рак молочной железы стал настоящим бичом современности, на эту тему проводится масса исследований, но спасение от него так и не нашли. Именно поэтому О.Максимова напомнила, что первичная профилактика на рак молочной железы не действует. Этот вид онкологии не зависит от курения, экологии и питания. Но передается по наследству.

О.Максимова не советует делать самостоятельные осмотры дома, кто-то ничего сам не найдет, а кто-то будет находить у себя рак каждую неделю. Нужно, чтобы женщину осмотрел специалист.

Интересно, что эксперт обратила внимание на травмы груди, которые, как оказалось, могут провоцировать рак. Нельзя оставлять без внимания гематомы груди, не нужно бояться пользоваться противовоспалительными мазями.

Молодым будет полезно УЗИ, а женщинам после 39 необходимо делать маммографию раз в два года. А те пациентки, которые имеют родственниц с раком груди, должны начинать вторичную профилактику с 25 лет.

Самая молодая пациентка в практике О.Максимовой - женщина 27 лет, которая регулярно ходила на обследования и сегодня готовится к удалению второй груди.

Как напомнила онколог, рак яичников тоже передается по наследству, поэтому чем раньше женщина начнет беспокоиться и посещать гинеколога, тем лучше.

В завершении беседы онколог отметила, что врачам очень обидно, когда с запущенным раком приходят именно жители города, столицы, где есть все возможности, чтобы выявить недуг на самых ранних стадиях.

Врач посоветовала сыктывкарцам не выпадать из социума, не уходить в проблемы и не забывать о своем здоровье.

Если вы заметили ошибку в этом тексте, просто выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter.

Выделенный текст будет автоматически отправлен редактору

Заммэра по социальной политике Леонид Печатников заявил, что больным раком лучше бы лечиться за свой счёт, чем тратить бюджетные средства. Потом, когда заявление растиражировали, мэрия столицы оперативно надавила на СМИ и заставила их исправить цитату Печатникова на менее крамольную.

Итак, прямая речь Леонида Печатникова выглядела дословно так: "Вот в Корее, если человек не прошёл диспансеризацию, ему для этого присылают повестку, как в военкомат. И он должен пройти, в зависимости от возраста, от профессии, должен пройти чек-ап. Если он его не прошёл и у него выявляется запущенный рак, то платить за его лечение ему придётся самому. Мне кажется, путь, который избрали азиатские страны, включая Японию и Корею, — он разумный".

Многие газеты и агентства привели именно эту цитату Печатникова, подразумевая именно то, что он и сказал: "Если вы не прошли диспансеризацию — вы будете лечить свой рак за свой счёт".

Однако в московской мэрии, испугавшись откровенности своего служащего, посчитали необходимым немного скорректировать слова Печатникова, и в итоге он теперь со страниц многих изданий говорит так: "Нам необходимо стимулировать выявление онкологических заболеваний на ранней стадии, в том числе материально. Но это моё личное мнение". А потом ещё добавляет, что лечатся в Корее и Японии не за свой счёт, им просто пересматривают финансовые условия страхования.

Во-первых, сравнивать нужно сравнимое. Господин Печатников, видимо, настолько уверен в качестве нашей медицины, что считает необходимым ввести практики самых технологически развитых стран у нас. Видимо, в Корее и Японии, в их столичных клиниках у больных раком вымогают деньги так же, как в Москве? То есть приходит человек с вовремя диагностированным раком на бесплатное лечение, а ему говорят, что квот нет, но есть выбор: умираете или платите деньги. Правда, в той истории врачи московского института взяли деньги, но пациента не лечили, и он всё равно умер. Возможно, эта история была просто экспериментом по введению новейших практик для тех, кто не слишком часто проходил диспансеризацию?

Или у нас уже всё хорошо с лекарствами и можно спокойно их получить, не бесплатно, как чиновникам федерального уровня и топовым чиновникам регионального уровня? Тоже нет, потому что выбивать необходимые для выживания лекарства приходится с помощью прокуратуры или множественных публикаций в СМИ, и тогда у вас появится шанс выжить.

Но нельзя сказать, что всё совсем плохо. Есть кое-что, что онкобольные получают без задержек. Оперативнее всего дело обстоит с выдачей отказов в получении обезболивающих. Тысячи людей, страдающих раком, просят продать им обезболивающие, и врачи по мере сил и возможностей выписывают отказы в выдаче этих жизненно необходимых лекарств. Причём по числу отказов лидирует как раз Москва, где трудится господин Печатников.

Возможно, могу допустить, что Леонид Печатников и вообще вся мэрия Москвы, все её чиновники, уже лечатся на уровне, аналогичном уровню Японии и Южной Кореи. В таком случае и с таким уровнем качества диагностики возмущение господина Печатникова нерадивыми согражданами, конечно, понятно. Но, мне кажется, для чистоты эксперимента было бы здорово, если бы Леонид Печатников проходил диспансеризацию (которую он называет модным словом "чек-ап") в районной поликлинике в Капотне, а выбранный случайным образом житель Капотни того же возраста проходил эту диспансеризацию в ведомственной клинике при мэрии Москвы.

И через 10 лет можно было бы сравнить состояние здоровья господина Печатникова и воображаемого жителя Капотни. Боюсь, несмотря на то что Леонид Печатников долго содержал себя в порядке за бюджетный счёт, следующие 10 лет могли бы оказаться в этом случае тяжёлыми и даже разрушительными для организма.

И речь ведь идёт о Москве, в которой, будем откровенны, качество медицины заметно выше, чем в среднем по России. А у нас же теперь принято региональные инициативы имплантировать (выражаясь медицинским языком) на федеральный уровень.

Возьмём, к примеру, жителя Камчатки или Красноярского края, причём не Красноярска, а какой-нибудь далёкой деревни. Не выявил у него фельдшер рак, думал, это у Васи тяжесть в желудке от холодца. А потом, спустя 10 лет, Вася переехал куда-то, где рак выявили, — лечись за свой счёт, Вася, господин Печатников смотрит на тебя осуждающе, что ж ты за здоровьем не следил. Теперь из-за твоей невнимательности ещё и бюджет пострадает.

Вообще, почему речь только о раке? Давайте жёстче: не надел шапку — грипп за свой счёт лечи. Вышел в лес без костюма химзащиты — лечение от энцефалита оплачиваешь сам. Ребёнка больного родили? Сами и лечите, могли бы аборт сделать, вообще-то! Собаки, наконец, покусали? А почему медленно от них убегал, сам от бешенства лечись, бегал бы по утрам, глядишь, не было бы проблем у медицинских чиновников.

Идея господина Печатникова, строго говоря, не нова. Аналогичным образом уже рассуждала госпожа Голодец, занимающая должность зампреда Правительства РФ. Она тоже не за то, чтоб уровень медицины повышался, как и качество диагностирования, а за то, чтоб слишком больные люди оплачивали лечение самостоятельно.

Когда евгеника находится в фильме "300" про каких-то мифических спартанцев, на неё смотреть можно, и даже думаешь, вот, мол, какие древнегреческие герои. А когда адептом евгеники становится чиновник, в принципе призванный повысить уровень выживаемости среди граждан, становится несколько не по себе.

. Есть такая болезнь, которую мы, подальше от греха, стараемся лишний раз не вспоминать, но с которой большинству из нас хоть раз в жизни приходилось сталкиваться. Может, и не каждую семью, но каждый человеческий род эта участь не минует точно: сначала заглядывать с надеждой в лица врачей и сестричек в онкологическом диспансере, а потом прятать глаза от своих близких, для которых этот диагноз стал приговором, и безбожно врать, врать, врать.

История, которая привела меня в Иваново , именно в онкологическом диспансере и случилась: медсестра реанимационного отделения Ирина Наумова воровала у больных наркотики. Как человека, у которого от рака умер отец, меня это, конечно, шокировало. Как журналиста, знающего истинные масштабы наркооборота в стране, рассмешило: что такое для настоящих наркодельцов пятимиллиметровый шприц с бупраналом? (Опиоидный анальгетик, применяется как средство обезболивания. - Авт.) Но по меркам Управления Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков это считается крупной партией. По человеческим же меркам - страшной подлостью, потому что нет на свете ничего более мерзкого, чем воровать самое нужное у самых слабых.

Игра на чужом поле

- Покажите-ка, что у вас в сумочке? - остановили медсестру Ирину Наумову на выходе из онкодиспансера двое в штатском. Отпираться было бессмысленно: шприц с прозрачным жидким веществом открыто лежал в кармашке.

И шприц, который она выносила из палаты в кармане халата, врачи замечали неоднократно, и подлавливали ее на разных мелочах - а что им было делать? Хватать за руку медсестру высшей категории с 12-летним стажем безупречной работы было бы странно. А права обыскивать одежду и рыться в сумке врачам никто не давал. С Управлением Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков связывалось руководство диспансера. Все реанимационное отделение, затаившись, стало ждать развязки.

Последнюю в те сутки каплю наркотика добыть было сложнее - в палате Наумовой обезболивать больше никого не требовалось, а в соседней дежурила своя медсестра. Вообще-то в медицинском мире работать на чужом поле считается некорректным, но в реанимационном отделении онкологического диспансера это стало правилом: Ирина Наумова отправляла девчонок пообедать, попить чайку или покурить, а когда они возвращались, все наркотические инъекции чудесным образом оказывались сделаными. С другой стороны, Наумова была медсестрой действительно опытной и умелой и не стеснялась это демонстрировать - так что ее вмешательство в процесс казалось естественным.

Сделала - и пятимиллиметровый шприц, перекочевавший позже в ее сумку, был заполнен под завязку.

Наркотики из больниц утекают испокон веков, но все молчат

- Что же вы в милицию сообщили, - упрекнула она девчонок-медсестер, когда пришла писать заявление об уходе, - сказали бы мне, что все знаете, я бы сама уволилась.

Нисколько ей не было стыдно. Да и за что? Ущерба-то она никому не нанесла.

Дедушка Караушин, которого она лишила 4 инъекций бупранала, из диспансера давным-давно выписался. Он не в претензии. Во-первых, он ничего не помнит, а во-вторых, ни в каких адовых муках - как об этом написали в ивановских газетах - он не корчился. В реанимации это невозможно в принципе: если больному плохо, включается куча дублирующих механизмов, один препарат срочно заменяется другим, второй - следующим, но болевой синдром будет снят в любом случае.

Скандал с хищением наркотических препаратов онкологическому диспансеру проще было бы, конечно, замять: врачи намекают, что наркотики из больниц утекали и продолжают утекать испокон веков, просто все про это молчат. В крайнем случае ставят воришку перед фактом, и тот спокойно переходит в соседнюю клинику. Но коллектив реанимационного отделения Ивановского онкодиспансера решил проявить неслыханную по нашим временам принципиальность, за что и поплатился: попутно с уголовным делом медсестры прокуратура завела еще два - на дежурных врачей, которые, по логике блюстителей права, вместо того чтобы следить за больными, должны были контролировать младший медперсонал и отслеживать каждое их телодвижение.

Полную ампулу наркотического препарата из сейфа украсть невозможно - система контроля над наркотиками в подобных заведениях отлажена идеально: от ежеутренней сдачи пустых пузырьков главному врачу до обязательных решеток на окнах 9-го (!) этажа, где находится реанимационное отделение. Да и зачем эту ампулу красть, скажите на милость? Кайфа от современных медицинских наркотиков не получишь - ученые их специально и синтезировали именно для того, чтобы вывести препарат без побочных эффектов. Ни эйфории, ни галлюцинаций, ни забвения они все равно не несут.

Скорбное бесчувствие

. Сапер уходит на опасную службу, зная, что сегодня может встретиться со смертью. Но может ведь и не встретиться! Милиционер засовывает в карман пистолет, осознавая, что он каждый день рискует. Но у него есть шанс, что это ОН победит преступников, а не они его! Журналист, уставший от командировок, собирает сумку, чтобы снова куда -то лететь. Но в этой дальней командировке могут ведь быть и светлые стороны: потрясающая история, интересные люди, осенний лес. У медсестры реанимационного отделения онкологического диспансера такого выбора нет: она точно знает, что ничего хорошего в ее дежурство не произойдет и что ее больные не поправятся. Не расскажут ничего интересного, не подарят цветов, фруктов и конфет и не передадут благодарность от родственников, потому как родственников в реанимацию не пускают. Не зря: неподготовленному человеку лучше не видеть землистые лица раковых больных, не слышать их хрипов, когда они приходят в себя после наркоза, и не думать, сколько и кому из них отмерено жить. Смерть в реанимации онкологического диспансера не ждет своей очереди и не стоит за дверью с косой: она здесь живет.

- Ставка медсестры - 1220 рублей, - напоминает заведующий отделением доктор Урусов. - Для того чтобы заработать 3 тысячи, ей нужно взять еще ставку или полторы, это примерно 10 ночных дежурств в месяц. Плюс 15 процентов за санитаркин труд. Если больной чистый, то перестилать белье следует трижды в сутки. А если у него жидкий стул? А если рвота? А если кровотечение желудочное? Вставать ему нельзя - девочки подставляют судно, делают клизму, а потом несут его мыть. Мочу выливают - у нас же все с катетерами лежат - да еще записывают, сколько именно вылили, чтобы не пропустить почечную недостаточность. И это все время. Изо дня в день.

Ни зарплаты. Ни почестей. Ни праздников. Ни нормальных ночей. Да, впрочем, к чему они, эти ночи, ведь искать свою любовь в реанимации все равно бессмысленно!

Мы требуем от медицинских работников высоких моральных качеств и каждодневного подвига - а что даем взамен? В чем пафос истории - в том, что сильная медсестра ворует лекарства у слабого ракового больного, или в том, что сильное государство обкрадывает слабую медсестру? Кто тут преступник, кто жертва?

. Снимаю шляпу перед теми, в ком этот потенциал еще есть, - перед медсестрами Галей, Леной , Ритой, Тоней, с которыми я встретилась в реанимации Ивановского онкологического диспансера. Перед заведующим отделением Дмитрием Урусовым. Перед хирургами, которые, закончив тяжелейшую операцию, остаются дежурить в палате интенсивной терапии, чтобы подработать. Перед всеми вами, проголосовавшими за честность и изгнавшими нечистую на руку медсестру из своих рядов.

Вот только я думаю, что исключение из правил - не она, а вы.

Неизлечимое наказание за проступки

Так или иначе, по данным проведенного исследования, страх перед раком наблюдается у 6 из 10 россиян, при этом убежденность в том, что россияне не знают о проблемах онкологических заболеваний и причинах их возникновения, социологи назвали преувеличением.

Однако, отмечают исследователи, прослеживается корреляция между боязнью рака и убежденностью в том, что его невозможно излечить в российских реалиях. Еще одним фактором, вызывающим страх, исследователи назвали непредсказуемость возникновения заболевания.

При этом чаще всего о тревожных состояниях, связанных с заболеваниями, как следует из выводов исследователей, говорили пожилые женщины. Всего 63% опрошенных согласились с утверждением о том, что мысли о раке вызывают у них страх: большинство ответивших таким образом были женщинами (71% против 54% у мужчин) и люди пожилого возраста (70% против 59% среди молодежи).

В том, что раком может заболеть любой, также выразили уверенность 63% опрошенных, 16% предположили, что это связано с генетической предрасположенностью, 12% — что в группе риска в первую очередь оказываются пожилые. Среди факторов, с которыми может быть связано возникновение онкологического заболевания, опрошенные чаще всего называли плохую экологию, наследственность, повышенный уровень радиации и стресс (57%, 49%, 46% и 42%) соответственно. Около трети респондентов также отметили продукты, содержащие ГМО, и генетические мутации. Курение в этом списке оказалось на последнем месте (29%). Отвечая на другой вопрос исследователей, 15% участников опроса назвали рак наказанием за грехи или неправильные поступки.

При этом 23% предположили, что при контакте с человеком с онкологическим заболеванием, может существовать вероятность заражения — низкая, средняя или высокая, — что не соответствует действительности. 67% ответили, что рак не заразен. Еще 11% ответить на вопрос о степени заразности заболевания затруднились. За то, чтобы избегать контактов с онкобольными высказались 17% опрошенных, еще 73% сообщили, что не согласны с этим утверждением.

Тем не менее, абсолютное большинство — 79% опрошенных, — сказали, что уверены в том, что лечить заболевание нужно с помощью сильнодействующей терапии. В то, что вылечиться можно только за границей, верят около трети (29%) респондентов, 61% были не согласны с этим утверждением. Около половины — 48% — заявили, что в России, по их мнению, могут хорошо лечить определенные виды онкологических заболеваний.

Истории из жизни

Именно на борьбу с мифами, окружающими рак, и, в том числе, с мифами, связанными с его неизлечимостью, направлен новый проект Фонда Хабенского, который в благотворительной организации представили в среду, 20 ноября. Одна из главных задач проекта #Этонелечится — показать, что онкологическое заболевание — еще не приговор, подчеркивают в фонде, и изменить отношение к теме рака.

Читайте также: