Рак 4 стадия в беларуси

В прошлом году около 17 тысяч человек в Беларуси умерли от рака, при этом медики выявили около 52 тысяч новых случаев злокачественных опухолей.

Фото: Reuters

Рак в Беларуси — не самая распространенная причина смерти. Гораздо чаще у нас умирают от сердечно-сосудистых заболеваний. Однако онкологические болезни лидируют по причине смерти во многих высокоразвитых странах мира. Количество случаев рака растет везде и будет расти и у нас. Как правило, это болезнь пожилого возраста, а продолжительность жизни увеличивается.

О самом главном по теме рака рассказали заместитель директора по научной работе РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова, доктор медицинских наук, профессор Сергей Красный и заведующий кафедрой онкологии БелМАПО, кандидат медицинских наук, доцент Александр Жуковец.

Сколько белорусов болеют раком?

По словам Сергея Красного, пока окончательных статистических данных за 2018 год нет. Однако уже сейчас можно прогнозировать, что в прошлом году медики выявили около 52 тысяч новых случаев рака. Число новых случаев ежегодно в Беларуси растет примерно на одну тысячу. При этом в прошлом году выявили около 250 новых случаев рака у детей. Умерли от этой болезни в прошлом году примерно 17 тысяч белорусов.

Заместитель директора по научной работе РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова, доктор медицинских наук, профессор Сергей Красный. Фото: Дмитрий Брушко, TUT.BY

Всего на учете у онкологов состоят более 300 тысяч пациентов, которые лечились от рака. Из них почти 60% под наблюдением врачей уже более пяти лет.

Александр Жуковец отмечает, что в 2018 году в мире было около 18 млн новых случаев злокачественных новообразований. На первом месте в мире по заболеваемости среди раков — рак легкого, затем идет рак молочной железы. По смертности: у мужчин рак легкого, рак предстательной железы и печени, у женщин — рак молочной железы, шейки матки и легкого.

Заведующий кафедрой онкологии БелМАПО, кандидат медицинских наук, доцент Александр Жуковец. Фото: Ольга Шукайло, TUT.BY

Какой рак чаще всего находят у белорусов?

У мужчин чаще всего в Беларуси выявляют рак предстательной железы, затем рак легкого, а потом колоректальный рак или рак толстой кишки. У женщин — рак молочной железы, колоректальный рак и злокачественные опухоли гинекологической системы.

Если не учитывать пол, то на первом месте в Беларуси среди раков — опухоли толстой кишки.

— Здесь мы уникальны по сравнению с соседними странами. И это не очень хорошо, — объясняет Сергей Красный. — Потому что значительную часть опухолей толстой кишки можно предотвратить с помощью профилактической колоноскопии. Если мы будем раз в десять лет, начиная с 50-летнего возраста, выполнять колоноскопию с удалением полипов, то предотвратим около 80% случаев злокачественных опухолей.

По словам эксперта, в 2018 году в Беларуси закончился проект по скринингу колоректального рака. Скрининг — обследование людей, которые считают себя здоровыми. В этом проекте участникам было от 45 до 70 лет и у 55% из них нашли и удалили во время колоноскопии полипы. У 9% эти полипы были аденоматозные, а это значит с высокой степенью развития в дальнейшем рака.

— Из таких полипов практически в 100% случаев через 10−15 лет появляется рак, — комментирует Сергей Красный.

У около 50% пациентов с колоректальным раком болезнь находят на III-IV стадиях. В этих случаях уже нужна серьезная операция, часто с удалением жизненно важных органов, проведением химиотерапии.

Как часто рак в Беларуси выявляют на начальных стадиях?

Начальными стадиями считается I и II. В прошлом году на такой стадии было ориентировочно 67% всех вновь выявленных случаев.

— Это очень неплохая цифра, сравнимая с данными европейских коллег. В 2017 году эта цифра составляла где-то 61%, — говорит Сергей Красный. — Диагностировать рак на начальных стадиях крайне важно, потому что результаты лечения на порядок выше по сравнению с запущенными III и IV стадиями. По многим локализациям при I стадии пятилетняя выживаемость приближается к 100%, при II стадии — это где-то 70−80%, при III стадии — уже 50%, при IV стадии пятилетняя выживаемость всего на уровне 5%.

Что такое скрининг?

Скрининг — это выявление злокачественной опухоли у пациентов без симптомов заболевания. Во время такой программы медики берут группу здоровых людей и обследуют на наличие заболевания. В Беларуси скрининг проводят для выявления рака нескольких локализаций: шейки матки, молочной железы, колоректального рака и предстательной железы.

Фото: Reuters

По словам Сергея Красного, сейчас идет разработка двух программ скрининга: рака легкого и желудка.

Скрининг рака шейки матки, молочной железы, колоректального рака и предстательной железы оказался в нашей стране достаточно эффективным.

Например, программу скрининга рака предстательной железы начали еще в 2011 году с пилотного проекта и уже сегодня ею охватили около 40% мужчин в возрасте от 50 до 65 лет. Скрининг в данном случае заключается в сдаче крови на ПСА. Если он повышен, то делают биопсию. Такой анализ проводят раз в два года. В прошлом году его прошли около 140 тысяч мужчин.

Как пройти обследование на самые распространенные виды рака?

В Беларуси чаще всего у мужчин выявляют рак предстательной железы, а у женщин — молочной железы. По словам Сергея Красного, эти виды рака лучше всего лечатся.

Чтобы выявить рак предстательной железы, нужно сдать анализ крови на ПСА. Если он будет повышен, проведут биопсию. Там, где идет программа скрининга, с этим проблем нет. Но даже если такой программы в вашем регионе нет, такое исследование все равно можно сделать. Оно доступно и бесплатно, и платно. На платной основе обойдется в переводе в 1−15 долларов в зависимости от стоимости реактивов.

В скрининге рака молочной железы участвуют женщины в возрасте 50−70 лет. Им раз в два года делают маммографию. В более раннем возрасте такой метод диагностики малоэффективен из-за плотности ткани молочной железы. Чтобы пройти маммографию, нужно прийти в районную поликлинику или больницу и узнать, где ближайшее место, где это можно сделать. Сегодня не везде по стране есть маммографы, но этот вопрос решается.

В более молодом возрасте девушкам рекомендуется проходить УЗИ молочных желез.

Нужно ли сдавать анализ на онкомаркеры?

Сейчас более 200 онкомаркеров. Они помогают онкологам поставить диагноз и определить прогноз заболевания. Однако здоровым людям идти и сдавать такой анализ в коммерческие центры, по мнению Сергея Красного, не стоит. Потому что в плане скрининга себя хорошо зарекомендовал только один маркер — на ПСА. Остальные оказались неэффективны.

— Когда люди делают в коммерческом центре все возможные маркеры, например, 150, из них три окажутся немножко выше нормы — тогда возникает проблема. Эти маркеры в большинстве своем специфичные и могут повышаться при большом разнообразии заболеваний, не связанных с опухолями. Например, есть альфа-фетопротеин. Он успешно используется при раке яичка у мужчины, но он может повышаться при заболеваниях печени, не связанных с опухолью, или при опухоли печени. Получается, что сделал себе маркер, он чуть повышенный, и человек получает психологическую травму. Затем он полностью обследуется, ничего не находит, а осадочек остается. Он с этой мыслью ходит. Поэтому не рекомендуется использовать маркеры при диагностике здоровым людям просто так.

Фото с сайта onco.me

С другой стороны, именно в работе врачей маркеры помогают.

— По уровню маркера можно предположить, насколько у человека запущенная и агрессивная опухоль. Также мы используем маркеры, чтобы оценить эффективность лечения. По ним же видим, есть ли рецидив заболевания после проведенного лечения, — говорит Сергей Красный.

Специалист отмечает, что сейчас в серьезных изданиях появились публикации по поводу жидкостной биопсии. По сути это анализ крови на очень специфичные маркеры. С жидкостной биопсией онкологи связываются большие надежды, так как они эффективны при выявлении рака легкого, пищевода и поджелудочной железы, когда очень сложно поставить диагноз на начальной стадии.

— Лет через пять-семь, а может, и раньше мы начнем делать такую диагностику на самые агрессивные опухоли.

Используют ли в Беларуси для лечения рака таргетные препараты?

Да, на 25% увеличилось количество таргетных препаратов, включенных в алгоритмы диагностики и лечения злокачественных опухолей. На них из республиканского бюджета на 2019 год выделили около 50 млн долларов, также деньги выделяют из местных бюджетов. Таргетные лекарства используют при многих видах рака, в первую очередь при раке молочной железы.

— Сейчас в мире таргетных препаратов около 600. Одни широко применяют, другие находятся на различных этапах клинических испытаний и в ближайшее время их начнут принимать. При включении в наши алгоритмы учитывался факт соотношения цены и эффективности. Некоторые таргетные препараты характеризуются высочайшей стоимостью. Курс лечения может достигать в месяц 10−15 тысяч долларов, а по некоторым лекарствам — 150−200 тысяч, а иногда до 500 тысяч долларов. Такие космические суммы были бы интересны, если бы это лечение приводило к излечению. Но на самом деле эффективность большинства таргетных препаратов в среднем измеряется в увеличении продолжительности жизни на четыре месяца — один год, реже на два года. Но для некоторых пациентов они оказываются весьма эффективными. При такой стоимости ни одна страна мира не может проводить лечение всем пациентам таргетными препаратами. В наши стандарты включены таргетные препараты, которые показали наибольшую эффективность. За основу брали увеличение продолжительности жизни на полгода или какой-то другой показатель важный в конкретной ситуации, — объясняет Сергей Красный.

Можно ли предотвратить рак?

По словам Сергея Красного, около 30% случаев рака можно предотвратить, если изменить свой образ жизни и в первую очередь не курить или бросить.

— Курение касается не только самих курильщиков, но и тех, кто находится с ними рядом. Пассивное курение также опасно. Младенцу достаточно, чтобы мама после курения его подержала на руках, он подышит пропахшей сигаретами одеждой, и для такого ребенка этого будет достаточно, чтобы получить свою дозу, — говорит эксперт.

Фото: Reuters

В плане профилактики колоректального рака, которым часто болеют в Беларуси, важно есть больше овощей и фруктов, меньше мяса, особенно жареного и копченого, исключить фастфуд, вести подвижный образ жизни и заниматься физкультурой. Но именно для этого рака важен и наследственный фактор.

Как организована онкологическая служба в стране?

В Беларуси 14 онкологических учреждения. Из них два — республиканских. Это РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова для взрослых и РНПЦ детской онкологии, гематологии и иммунологии.

— По приказу министра здравоохранения вся плановая онкологическая помощь оказывается только в специализированных центрах, и это дает сразу же огромное преимущество. Почему? Потому что в этих центрах сконцентрированы все возможные методы лечения: хирургия, лучевая терапия, химиотерпия и все вспомогательные. Для каждого пациента в мультидисциплинарной бригаде может быть выбран эффективный метод лечения. При небольших по сравнению с ведущими европейскими странами затратах результаты лечения у нас примерно такие же. Практически не отличаются, — говорит Сергей Красный.

Откуда к нам приезжают иностранцы лечиться от рака?

В прошлом году в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова обратилось почти 2,5 тысячи иностранцев, на экспорте услуг центр заработал почти 3,5 млн долларов. В основном приезжают из России, Украины, Казахстана и других стран СНГ. Из дальнего зарубежья часто едут сюда лечиться родственники белорусов.

— Определенную часть экспорта нам приносят клинические испытания лекарств. Мы участвуем в третьей фазе клинических испытаний. Это уже завершающая фаза для лекарств, которые показали свою эффективность и безопасность. Это возможность заработать валюту для страны, а с другой стороны, возможность нашим пациентам получить высокоэффективные препараты, которые еще не появились в продаже. Когда они появятся, то их стоимость будет запредельная. Речь идет о нескольких миллионах долларов, — говорит Сергей Красный.

Татьяна Пазгерт 3 года боролась с раком четвертой стадии и победила. За три года химиотерапии она прошла через многое: потеря голоса, паралич ног, клиническая смерть, развод с мужем…

Эта сильная и жизнелюбивая женщина рассказала, что ей помогло выздороветь и почему никогда не нужно сдаваться.

Даже мыслей не было, что это может со мной произойти.

- Сама я росла в многодетной семье, в деревне. Имея хороший иммунитет, практически никогда не болела. До онкологии у меня был муж, двое детей, работа медсестры в операционной, достижение поставленных целей, одним словом, все было прекрасно! У меня даже мыслей не было, что это может со мной произойти.

- Все началось резко и внезапно. В 2012 году я очень сильно простудилась. Температура 40 градусов держалась неделю. После этого слабость меня не покидала, но я объясняла себе, что это постепенно пройдет и продолжала вести обычный интенсивный образ жизни.

И вдруг резко, за неделю, я стала чувствовать, что силы уходят, мне становится хуже, на теле появлялись синяки, открылось носовое кровотечение. Это послужило сигналом для срочного обследования. Сдавая анализы, я мгновенно застыла, увидев, что кровь моя бледно-розового цвета.

Лечение было тяжелым

- Лечение было тяжелым: 3 года химиотерапии (отдых между курсами всего 10 дней), 76 переливаний крови, гормоны, строгая диета и полная изоляция от мира, и ты наблюдаешь, как жизнь течет мимо тебя.

В борьбе со страхом тяжелых побочных симптомов мне помог огромный опыт работы в медицине, ведь я видела много положительных результатов даже в самых сложных случаях. Морально была готова, когда начали выпадать волосы. Были и тяжелые моменты: отнимались ноги, пропадала речь, слух, пережила почти клиническую смерть.

Под моим контролем было все лечение: в блокноте фиксировала каждую химию, наблюдения о реакции моего тела, побочных эффектах и способах их устранения. Это помогло принять себя и дало стимул двигаться дальше со спокойствием и уверенностью.

- Не зря говорят, что в таких сложных жизненных моментах проверяются люди. У меня до этого, казалось, было так много подруг, но куда они все пропали – непонятно.

Муж также испугался моей болезни, поэтому мы развелись. Но те, кто действительно хотел помочь, делали все возможное: сдавали кровь, покупали лекарства, поддерживали и просто были рядом.

Я очень благодарна моим родным и близким, бывшим коллегам за взаимопонимание и поддержку!

- Во время лечения я вспоминала множество жизненных моментов, когда с легкостью преодолевала трудности. И понимала, что сейчас тоже все смогу! В больнице часто вспоминала бабушку, которая, потеряв зрение в 70 лет, не сдалась и справлялась со многими делами, несмотря на свою незрячесть.

Этот пример как феномен для меня. Убеждала себя, что тоже сильная и что у каждого внутри есть какая-то скрытая сила, стоит только поверить в себя. Эти выводы тоже послужили огромным толчком для дальнейшего движения без страха.

Реабилитация

- Процесс реабилитации был непростым, организм полностью восстановился только спустя год после химиотерапий. И здесь пришлось несладко, так как после отмены всех лекарств была разбалансировка организма: не хотелось есть, были проблемы со сном.

Тогда я выстроила для себя новый подход и в общем режиме, и в режиме питания, постепенно и равномерно давала себе нагрузки даже в домашних делах. И всегда радовалась, как ребенок, после выполнения любой работы.

Люди часто спрашивали, а что же можно употреблять в пищу после болезни, когда уже нет жестких ограничений? Все, конечно, индивидуально. Лично я приучала себя ко всему постепенно. Здесь важно чувствовать свой организм и не нужно забывать придерживаться здорового питания.

Страх повторного рецидива

- Сейчас я уверена, что за длительный период химиотерапии, отталкиваясь от положительного результата, у меня выработался иммунитет против онкологии, и даже полностью произошло обновление всех клеток.

- Проанализировав всю свою жизнь до онкологии, я пришла к выводу, что одна из причин болезни – переживания, а именно то, как мы реагируем и ведем себя в любой ситуации, не говоря о стрессовых. Я была очень ранима, нервничала по мелочам.

Начала углубляться в эту тему: изучала психологию, находила доказательства и с научной стороны, дающие подтверждение моим доводам о причине болезни. И постепенно я изменила себя. Конечно, некоторые ключевые моменты пришлось убрать с помощью специалиста.

Вспоминаю случай, как в феврале того самого 2012 года у меня потерялась дочь возле лесного массива, возвращавшаяся из школы в 28-градусный мороз. Тогда на протяжении 4 часов были задействованы все поисковые службы. Я помню, какой стресс тогда испытала.

Поняла, что очень важно контролировать свои эмоции. И во время лечения я смогла перестроиться.

О помощи онкобольным людям

- Находясь еще в больнице, однажды я позвонила в службу доверия и столкнулась с непониманием. Меня как будто не слышали.

Так и был создан волонтерский проект психологической помощи онкобольным людям и их родственникам. Постепенно нашлись заинтересованные в этом направлении, и все заработало.

К глубокому сожалению, на данный момент по сложившимся непредвиденным ситуациям проект временно заморожен, но я верю, что снова найдутся единомышленники, и мы с новыми силами возобновим продуктивную работу.

Я по-прежнему отвечаю на сообщения людей, нуждающихся в поддержке. В социальной сети мне часто пишут не только заболевшие, но и их родственники, которые ищут правильный подход к человеку. Я провожу мотивационные беседы, помогаю людям, делюсь с ними своим опытом, и мне от этого хорошо.

Простое человеческое общение играет большую роль, даже маленькая подсказка может послужить толчком в принятии правильного решения.

Хочется сказать, что рак – не приговор. Уверена, накопившиеся знания за период моего лечения и длительной реабилитации многим даст уверенность и надежду на выздоровление.

Фото: личный архив героини и Pixabay

БЛОГ НЕ БЛОГЕРА

Когда человек сталкивается с таким страшным заболеванием как РАК, его охватывает паника, отчаяние и страх. Но когда такая беда стучится в ваши двери, жизненно необходимо собрать всю волю в кулак и как можно быстрее начать лечение. Вот тут чаще всего и наступает самый сложный выбор. Выбор, где пройти обследование и получить качественную медицинскую помощь.

Первое что нужно усвоить, что РАК это не приговор.

За последние десятилетия медицина произвела настоящий прорыв в области изучения онкологических заболеваний. Разработаны десятки новейших методов лечения благодаря которым в очень и очень многих случаях удается победить страшную и коварную болезнь.

Я пишу эти строки, так как нашей семье пришлось пройти через все ужасы, связанные с онкологическим диагнозом. Год назад, когда ничего не предвещало беды, у моей супруги обнаружили лимфому. Это онкологическое заболевание кроветворной системы, отличающееся от других видов РАКа особо быстрым течением в результате чего, всего за месяц от появления первых симптомов болезнь перешла в 4 стадию.

То, что нам пришлось пережить, рассказать просто невозможно. Было и отчаяние, и истерики, и слезы. У нас было все, кроме времени, и решение принимать пришлось очень быстро. Как вы прекрасно понимаете, медлить в такой ситуации просто нельзя, а совершить ошибку категорически недопустимо

Отчасти, нам повезло. Еще до получения результатов биопсии и постановки окончательного диагноза было ясно, что это рак. Мы, как и многие кто сталкивается с данной болезнью, принялись изучать варианты лечения, а так же страны в котором его можно провести с максимальным эффектом. Мы прошли через все. Обзванивали клиники Израиля, США, Германии, отправляли им все документы, консультировались с ведущими специалистами западных стран, но в результате приняли решение проходить лечение в Беларуси

Многие незаслуженно считают, что медицина в Беларуси значительно уступает западным аналогам в тех же штатах или Израиле. Главное что я могу с уверенностью сказать, что это совершенно не так. Как бы удивительно это не звучало, но за год безвылазного пребывания в больнице вместе с женой, я увидел десятки, и даже сотни пациентов из самых разных стран мира.

В память очень запал один случай. Когда мы только проходили обследования, мы познакомились с одной парой из Израиля. Они привезли на лечение своего брата. Брат страдал четвертой стадией рака, передвигался на кресле каталке и вид у него был практически обреченным. Оказалось, что его лечили в лучших клиниках Израиля, и спустя год безрезультатных манипуляций просто отказались от пациента в силу того что уже ничего не могли сделать.

Какого же было наше удивление, когда 4 месяца спустя мы встретили этого пациента. Удивительно, но он вполне нормально передвигался на своих двоих и выглядел несоизмеримо лучше, чем в день нашего знакомства. Поздоровались, разговорились. Оказывается, ему успели сделать 4 операции, три курса химиотерапии и он пошел на поправку.

Все дело в том, что в Беларуси применен очень интересный подход. Тут созданы Республиканские центры по разным видам заболеваний, в которых удалось собрать лучших медиков со всей Беларуси, установить новейшее, самое современное оборудование и создать, таким образом, все условия для успешного лечения практически любых заболеваний.

Мы проходили лечение в РНПЦ Онкологии и Радиологии им Александрова. Центр этот создавался с той целью, что бы граждане республики могли получить качественное лечение онкологических заболеваний на высочайшем мировом уровне, не прибегая при этом необходимостью выезжать для этого за рубеж. И властям Беларуси это с успехом удалось.

Взять, например такой интересный факт. На международном форуме онкологов, Беларусь заняла 2-е место в МИРЕ ! по результатам лечения онкологических больных с различными видами рака головного мозга, уступив при этом только Швейцарии.

При столь высоком уровне медицинских услуг, лечение в РНПЦ им Александрова вполне бюджетное. Приведу пример

Лечение по нашему протоколу с учетом всех лекарств и других сопутствующих расходов,

в клинике США стоило бы от 640 000$, в Израиле от 450 000$ а в Беларуси всего 80 000$

Как видите, разница в ценах колоссальна. И это при том, что лечение во всех трех странах совершенно идентичное, одними и теми же лекарствами и препаратами. В этом мы убедились, отправив запрос на лечение и получив подробный ответ из обеих стран с полным перечнем всех препаратов и процедур.

К счастью, нам повезло и супругу лечили практически бесплатно. Во первых, имея ВНЖ она приравнена в правах с гражданами Беларуси, а для них лечение бесплатное. Во вторых, нас включили в научную программу по изучению редких видов лимфом, благодаря чему удалось сэкономить еще немного.

Но как бы то ни было, расходы, конечно же, все равно были, и остаются по сей день. Об этом я уже много раз писал и рассказывал. Что бы ни повторяться, скажу, что за все время лечения у нас ушло около 30 000$. Сюда входит все, начиная от вынужденной аренды квартиры рядом с больницей, заканчивая приобретение специальной еды для онкологических больных, в те моменты, когда в ходе лечения Юля просто не могла питаться обычными продуктами.

В общем, думаю пора заканчивать. В завершении хочу сказать следующее.

Если вдруг в вашей жизни приключилась такая беда как онкологическое заболевание, при рассмотрении вариантов и места лечения, помимо Израиля и США, посмотрите вариант лечения в Беларуси. Мы на собственном опыте убедились, что тут есть действительно все условия для качественного лечения, есть великолепные врачи и все необходимое оборудование самого высочайшего уровня.

Возможно, кому то из вас будет полезна информация, что я рассказал. Если останутся, какие либо вопросы, не стесняйтесь задавать их в комментариях или в личку. Я с удовольствием постараюсь ответить всем.

Для желающих поддержать нас материально, реквизиты:

Яндекс деньги
41001430699439

Веб Мани
Z249839660974
R132143355915

Пусть рак попятится

Корни уходят в древность

Подобный метод упоминался еще в индийских трактатах X — VIII веков до н.э. — опухоли брюшной полости тогда лечили прикладыванием нагретого камня. Практиковали такое и древние греки. Однако серьезные исследования в этом направлении стали проводить только во второй половине прошлого столетия. В Беларуси разработки в области гипертермии начались в 1960‑х годах под руководством члена‑корреспондента АМН СССР профессора Николая Александрова и профессора Семена Фрадкина.

Сейчас, когда счет пролеченных с помощью гипертермии пациентов идет на тысячи, можно с уверенностью утверждать: это работает, ведь эффективность лечения рака III — IV стадий возросла в 1,5 — 2 раза. Кстати, за разработку и внедрение методов лечения злокачественных опухолей с использованием гипертермии и искусственной гипергликемии в 1988 году коллектив сотрудников НИИ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н.Александрова получил Государственную премию БССР.

Общая и локальная

— Установка позволяет нагревать тело до 41 — 42,5 градуса и поддерживает нужную температуру во время всего сеанса, — отмечает заведующий лабораторией фотодинамической терапии и гипертермии с группой химиотерапии Дмитрий Церковский. — В среднем сеанс длится 4 — 5 часов. Глубина проникновения тепла достаточно большая — несколько десятков сантиметров, что позволяет повлиять на патологические процессы в организме.

При этом с пациентом все время находится целая команда врачей, которые наблюдают за его состоянием: онколог, анестезиолог, анестезистка и медсестра плюс инженер, ответственный за работу установки. После завершения сеанса общей гипертермии еще сутки человек наблюдается в специальной процедурной палате. Все‑таки нагрев происходит под общим наркозом, нужно проследить, чтобы не возникло осложнений. Хотя они иногда и возникают (к примеру, незначительные повреждения кожи и подкожной жировой клетчатки, тошнота, рвота, обострение хронических инфекций), в основном лечение переносится хорошо, метод безопасен.

Наши врачи накопили немалый опыт эффективного применения общей гипертермии в лечении сарком мягких тканей, меланомы кожи, почечно‑клеточного рака, неорганных опухолей забрюшинного пространства, нерезектабельного рака шейки матки, а также устойчивых к химиотерапии опухолей яичников.

А вот при проведении сеанса локальной гипертермии нагревается не все тело, а лишь та часть, где находится опухоль. Причем пациент все время находится в сознании. В этом случае используется немецкая гипертермическая установка Celsius TCS. Такой подход повышает эффективность химио­терапии и лучевой терапии и помогает перевести неоперабельные опухоли в операбельное состояние, чтобы уменьшить объем операции.

Как при общей, так и при локальной гипертермии одним сеансом не обойтись. В среднем это 4 — 6 процедур в зависимости от вида рака и его стадии, с интервалами в 3 — 4 недели.

— Максимальное количество сеансов, которые мы проводили для одной пациентки, — 12, — рассказывает онколог первой квалификационной категории Александр Мазуренко. — Это был очень сложный случай меланомы кожи с метастазами во все органы и ткани. Лечение с применением общей гипертермии проводилось с интервалами в 1,5 месяца. Таким образом мы продлили пациентке жизнь более чем на год. К сожалению, пока не существует никаких маркеров, чтобы с уверенностью сказать, будет ли эффективна гипертермия в отношении каждого конкретного случая. Каждый организм отвечает на терапию индивидуально.

Только комплексом

♦ Далеко зашедшие и распространенные формы злокачественных новообразований, когда традиционные методы лечения малоэффективны.

♦ Неоперабельные формы опухолей.

♦ Злокачественные опухоли, устойчивые к химио‑ и лучевой терапии.

♦ повысить противоопухолевую эффективность химиотерапии и лучевой терапии;

♦ перевести неоперабельные опухоли в операбельное состояние и уменьшить объем операции;

♦ увеличить продолжительность жизни пациентов и повысить ее качество;

♦ снизить частоту местных рецидивов и риск появления отдаленных метастазов;

♦ достигнуть клинической ремиссии на поздних стадиях заболевания.