Опыты на мышах рак

Ученые Хельсинкского университета пришли к выводу, что обычная вакцинация в детстве повышает эффективность антираковой терапии в зрелом возрасте.

Они провели ряд исследований на лабораторных мышах. В одной группе животным сделали прививки от столбняка, а мыши в другой группе оставались непривитыми. При развитии у подопытных злокачественной опухоли им стали проводить антираковую терапию. У мышей первой группы эффективность лечения была заметно выше, чем у той, которая осталась без первоначальных прививок. Результаты этих опытов опубликованы в журнале Cancer Research.

Эффект достигался за счет усиления иммунного ответа организма, считают ученые. Любые вакцины, введенные в организм, активируют защитные клетки, и в целом иммунитет в этом случае выше.

"Это открытие может оказать серьезное влияние на существующие протоколы иммунотерапии", сообщается в пресс-релизе университета.

Следующим шагом стало создание нового противоопухолевого средства на основе полученных знаний. По словам руководителя исследования профессора Винченцо Черулло, национальные программы вакцинации существуют во многих странах, таким образом большая часть населения привито против общих патогенов. Это способствует возникновению патоген-специфической иммунной памяти. При повторном обнаружении патогенов организм реагирует сильнее и быстрее - ученые называют это вторичным ответом.

В то же время существующие на сегодняшний день вакцины против рака обладают скорее первичным, а не вторичным иммунным ответом. И исследователи задались вопросом, как превратить противоопухолевый ответ в эффективный вторичный.

Они решили объединить уже имеющуюся антивирусную вакцину с противоопухолевой. И разработали гибридную противораковую вакцину - PeptiCRAd.

По сути дела, это вирус, к поверхности которого прикреплены небольшие кусочки опухоли. Главное условие, чтобы пациент в детстве был привит от этого вируса (например, от оспы или дифтерии). Таким образом, используются преимущества уже существующей патоген-специфической иммунологической памяти, присутствующей у вакцинированных людей. Уже существующие в организме привитого человека иммунные Т-клетки направляются к вирусу и одновременно к опухоли, преобразуя слабый первичный противоопухолевый иммунный ответ в более сильный вторичный.

Исследование, проведённое под эгидой государственной токсикологической программы (NTP) США, показало, что под воздействием радиоизлучения на частотах, используемых в мобильной связи, у мышей возможно развитие рака мозга и сердца. Пока опубликованы не все результаты исследования, к тому же, оно ещё не было подтверждено обзорами независимых экспертов.

Комментирующие исследование специалисты, не принимавшие участия в работе, критикуют поспешность обнародования неполных данных и призывают не устраивать панику из-за неподтверждённой связи между мобильными телефонами и раковыми опухолями.

Результаты текущего исследования пока не опубликованы полностью, и другие специалисты ещё не оценивали их достоверность. В NTP объяснили желание опубликовать сырые данные тем, что даже небольшое увеличение вероятности возникновения опухолей окажет огромное влияние на здоровье нации в связи с распространённостью мобильных телефонов.

Мышей подвергали воздействию радиоволн в специальных подземных лабораториях. Волны частотой 900 МГц модулировались по схемам CDMA и GSM. Мышей подвергали воздействию волн ещё до рождения и в течение их двухлетней жизни в разных дозах – от нулевой для контрольной группы, до 6 Вт на килограмм массы. В течение 18 часов каждый день излучение включали и выключали с периодами в 10 минут. Всего в экспериментах участвовало семь тестовых групп по 90 мышей в каждой.

Глиомы возникли у 2-3% популяции, невриномы – у 1-6%, причём последние возникали сильно чаще при повышении мощности излучения. В работе отмечено два непонятных факта: эти опухоли возникали исключительно у самцов мышей, при этом мыши, жившие без воздействия радиации, умирали в среднем раньше тех, кто получал дозы радиоизлучения.

Что же означают эти результаты? На самом деле, пока неясно. Как поясняет не связанный с исследованием биостатистик Дэвид Роке [David Rocke], в первую очередь нужно учесть, что мыши – это не люди. Конечно, они являются самыми популярными существами для исследований, но только потому, что исследования нельзя проводить на людях. В результате, например, лекарство от одного из видов рака, которое тестировали на мышах, не помогло 96% людей при клинических испытаниях.

А пока данные исследования, причём полные, а не выборочные, нужно посмотреть другим, независимым экспертам. Были ли эксперименты проведены с соблюдением научного подхода, не было ли у мышей предрасположенности к опухолям, было ли опухолей больше, чем можно ожидать в нормальной ситуации, были ли правильно подсчитаны эти случаи и правильно ли интерпретируются результаты подсчётов.

Даже если на все эти вопросы будут даны хорошие ответы, это ещё не будет причиной для запрета мобильных телефонов. По словам Роке, дальше нужно будет выяснить, действительно ли опухоли явились следствием воздействия радиоволн, есть ли у опухолей нужные признаки этого. Дальше можно проанализировать геном и другие параметры мышей и попытаться прикинуть, вызовут ли те же самые условия опухоли у людей.

Также необходимо проверить, не были ли дозы излучения слишком большими для мышей. Как говорит Роке, человека может убить что угодно, если взять слишком большую дозу этого. А мыши подвергались излучению, которое превосходит то, что испытывают типичные пользователи телефонов, в 5-7 раз.

В общем, пока не стоит выкидывать свой телефон. К тому же, ещё более обширное исследование, проведённое в Австралии за период в 29 лет, показало, что параллельно с резким ростом количества мобильных телефонов и времени их использования, количество случаев возникновения опухолей у людей практически не менялось.

ЗАЩИТА ОТ РАКА ЛЕГКОГО, ПЕЧЕНИ И ПИЩЕВОДА

В 2016 году в журнале Американской медицинской ассоциации было опубликовано крупное международное исследование. Ученые проанализировали образ жизни более чем 1 млн 400 тысяч мужчин и женщин из США и Европы . Учитывали возраст, пол, индекс массы тела, курение, физическую активность и - онкологические заболевания. Выяснилось: даже независимо от курения (!) заболеваемость разными видами рака оказывается ощутимо ниже среди тех, кто регулярно занимается физическими упражнениями. В частности, исследование показало, что благодаря физнагрузкам снижается риск заболеть:

- аденокарциномой пищевода (распространенная разновидность рака пищевода) - на 42%. То есть, условно, если из 100 человек, ведущих сидячий образ жизни, такая опухоль разовьется у 10-ти, то среди физически активных людей заболеют максимум 5 - 6;

- раком печени - на 27%,

- раком легкого (стоит на первом месте среди причин смертности у мужчин в России и многих странах мира) - на 26%,

- раком почки - на 23%.

ОПУХОЛЬ УМЕНЬШАЕТСЯ ВДВОЕ

В центре лечения рака, которым руководит доктор Ньютон, заметили, что физические занятия позволяют пациентам:

- укреплять кости (они сильно страдают, в частности, при гормональном лечении рака простаты и других онкозаболеваний);

- сохранять и даже наращивать мышечную массу, которая так же падает при лечении многих видов рака;

- поддерживать здоровье сердечно-сосудистой системы;

- улучшать сон, аппетит, снижать тревожность и уменьшать проявления депрессии.

Физнагрузки работают как лекарство против рака Фото: Алексей БУЛАТОВ

В ЧЕМ СЕКРЕТ?

- Научные исследования показали, что во время физнагрузок у нас в организме происходят буквально фантастические изменения в работе иммунной системы, - говорит профессор Ньютон. - У тех же мышей в опухолях после физических упражнений резко повышалась концентрация иммунных клеток-киллеров, уничтожающих раковые клетки. То есть, фактически получается, что благодаря физнагрузкам тело животного или человека создает собственное лекарство, убивающее рак!

Кроме того, физнагрузки в целом улучшают приток крови с иммунными клетками ко всем органам. А когда больной проходит курсы химио или лучевой терапии, то благодаря усилению кровотока улучшается доступ препаратов к опухолям и повышается эффективность лечения. Поэтому в австралийском центре лечения рака специально разработанные физические упражнения, как правило, назначаются пациентам непосредственно перед или сразу после сеанса химиотерапии либо облучения.

ВОПРОС-РЕБРОМ

Сколько и чем нужно заниматься?

Австралийские врачи, которые впервые ввели физнагрузки в состав методики лечения рака, подчеркивают: с больными должен работать врач-физиолог (в России аналогичные функции исполняет врач лечебной физкультуры). Специалист учитывает состояние суставов, мышц, сердечно-сосудистой системы, плотность костей и т. д. И обязательно - особенности действия препаратов. Например, химиотерапия нередко становится серьезной нагрузкой на сердце, поэтому дополнительные физнагрузки должны быть очень щадящими.

Что касается людей, не имеющих онкологического диагноза, то для профилактики рака нужны разумные физнагрузки, которые подбираются в зависимости от возраста человека, рассказал недавно заместитель министра здравоохранения России, кандидат медицинских наук, эксперт Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) Олег Салагай.

- Людям от 18 до 64 лет рекомендуется не менее 150 минут умеренных физнагрузок в неделю, или по 30 минут 5 дней в неделю. Либо - не менее 75 минут высокоинтенсивных физнагрузок, то есть по 15 минут в день 5 дней в неделю.

Чтобы определить интенсивность физнагрузок, используйте формулу расчета оптимального пульса: 220 минус ваш возраст. Полученную цифру умножаем на 0,65 - это пульс при умеренной нагрузке; умножаем на 0,8 - пульс при интенсивной физнагрузке. Если выше — уже чрезмерная нагрузка, неблагоприятная для сосудов и сердца.

! Напомним: к аэробным физнагрузкам относятся, например, ходьба быстрым шагом, скандинавская ходьба, бег, плавание, езда на велосипеде, катание на лыжах, коньках, игра в бадминтон, баскетбол, теннис и т. п.

Также нужны силовые упражнения для укрепления мышц. Это могут быть занятия на специальных тренажерах в спортзале либо силовые упражнения с собственным весом: отжимания, приседания, подтягивания.

- Для людей старше 65 лет физическая нагрузка должны быть более умеренной. И желательно, чтобы она сочеталась с каким-то приятным времяпрепровождением, - советует Олег Салагай. - Например, это может быть прогулка пешком или на велосипеде, работа по дому, запланированные упражнения в составе ежедневных тренировок. Рекомендуются те же 150 минут аэробной умеренной физической активности в неделю или, как минимум, 75 минут интенсивной физической активности в неделю. При этом обязательно нужно учитывать имеющиеся хронические заболевания, состояние сердечно-сосудистой системы и суставов. В идеале - подобрать упражнения с врачом лечебной физкультуры.

Людям старшего возраста, у которых есть проблемы с подвижностью, нужно стараться не менее 3 дней в неделю уделять внимание физическим упражнениям для улучшения равновесия и профилактики падений - это самые частые проблемы в пожилом возрасте, напоминает Салагай. Также не менее двух дней в неделю рекомендуются занятия, направленные на укрепление мышц (мышечная масса падает с возрастом).

В ТЕМУ

Сидячий образ жизни врачи считают одной из главных угроз для здоровья человечества сегодня. По научным данным до 25% рака груди и кишечника, 27% диабета и примерно 30% случаев ишемической болезни сердца связано с нехваткой физической активности, подчеркивает замминистра здравоохранения Олег Салагай.

И как ставят эксперименты на лысых мышах Фредди (в честь Меркьюри), чтобы спасти человечество

" title="В отличие от диких мышей лабораторные поколениями приучены к тому, чтобы их можно было спокойно брать за хвост. Но если проявишь неосторожность, они всё равно цапнут
" itemprop="contentUrl">

В отличие от диких мышей лабораторные поколениями приучены к тому, чтобы их можно было спокойно брать за хвост. Но если проявишь неосторожность, они всё равно цапнут

Фото: Ольга Бурлакова

В новосибирском Академгородке установлен памятник лабораторной мыши, которая вяжет нить ДНК. Это сделали в знак благодарности животным, которые помогают учёным изобретать лекарства от разных болезней. В честь наступающего года Крысы по китайскому календарю мы отправились в Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, где работают над лекарством от рака.

В институте нас встречает научный сотрудник Даниил Гладких. В лаборатории он устраивается на столе, где иногда спит, если эксперимент на мышах затягивается, и начинает кратко рассказывать о себе: закончил факультет биологии АГУ, а затем в аспирантуре Института цитологии и генетики изучал нейрогеномику поведения — то, какие гены ответственны за наше психическое поведение. На эксперименты для кандидатской диссертации у него ушло 300 крыс.

— С мышами легче и быстрее работать, но не так интересно. Крысы гораздо сложнее, у каждой есть свой темперамент, психика гораздо ближе к человеческой, а мыши — это просто кусок генотипа, они до секундочки одинаковые.

В лаборатории биохимии нуклеиновых кислот группа ученых создаёт доставщик лекарства от рака на основе малых интерферирующих РНК

Фото: Ольга Бурлакова

— Здесь, в лаборатории биохимии нуклеиновых кислот, группа ученых занимается тем, что пытается придумать лекарство от рака, — продолжает Даниил. — Мы пытаемся создать доставщик лекарства от рака на основе малых интерферирующих РНК. Это такие маленькие последовательности РНК, которые, попадая в организм человека, выключают у него на время определенные гены. Чтобы клетка не выводила раковую химиотерапию, мы выключаем у неё ген множественной лекарственной устойчивости, и это помогает лечить.

Как проходят эксперименты

— Потому что я его чиню постоянно. С ним каждый раз происходит какой-то секс. Этот чешский прибор помогает нам изучать животных. Мы их усыпляем, перекладываем в такой простенький переходник из линейки и скотча, и смотрим, как в живой мыши наше лекарство пошло в те или иные внутренние органы — всё это светится.

Этот прибор позволяет изучать распределение лекарства в органах мышей

Фото: Ольга Бурлакова

Вкалывают препарат в мышь внутривенно — в самую большую хвостовую вену. А вот усыпляют газом. Чтобы усыпить этих двух мышей, ушло около 30 секунд. Просыпались они тоже на наших глазах — буквально через две минуты их снова посадили в клетки поесть.

Эти две мыши помогают изобрести лекарство от хронической обструктивной болезни легких (ХОБЛ). Они уснули и проснулись на наших глазах

Фото: Ольга Бурлакова

Для исследований мышей временно усыпляют газом за 30 секунд

Фото: Ольга Бурлакова

Даниил Гладких проверяет, крепко ли уснули мыши

Фото: Ольга Бурлакова

После того как мыши уснули, их перекладывают в прибор для изучения животных. Распределение лекарства во внутренних органах показывается светом

Фото: Ольга Бурлакова

Фабрика мышей

В виварии Института химической биологии и фундаментальной медицины на данный момент размножают пять линий мышей (а вообще их 12) и делают это под конкретные запросы учёных. В год на эксперименты уходит в среднем около 1000 мышей только из этого вивария (их в Академгородке несколько).

Здесь занимаются разведением здоровых мышей. Ученые заказывают определенное количество к определенному времени

Фото: Ольга Бурлакова

— Здесь пять линий мышей. У меня специальные заявки от ученых, и я уже соизмеряю, сколько нужно посадить самок, самцов, и размножаю. Чаще всего используются блэки. Сейчас в экспериментах будут балбы. Они идут и на токсичность, и на перитонит. Это очень хорошая модель для изучения онкологии — их специально выводили для этой работы, — рассказывает заведующая виварием Александра Григорьевна.

Когда учёные ставят опыты на мышах, они делают модель какого-нибудь заболевания. Это не то же самое воспаление или туберкулез, как у человека, а упрощенная модель — она соответствует человеческому по определенным параметрам

Фото: Ольга Бурлакова

У мышей, как и у техники, свои модели — этих чёрных мышей C57BL/6 в обиходе учёные называют блэками. У них красивые округлые уши, как у Микки Мауса. Но, по словам Даниила Гладких, это одни из самых агрессивных мышей:

— Меня раза три цапнули за всю жизнь, и это всегда были блэки. Но по сравнению с линией особо агрессивных крыс в Институте цитологии и генетики они просто милашки. Там как только заходишь — мыши сразу кидаются на клетку. У них стоит такая большая железная бочка. Если крыса упадет на пол (а они достаточно хорошо прыгают, и зубы там сантиметра по два), ты запрыгиваешь в бочку и палочкой нажимаешь кнопку, чтобы пришел охранник. И работа там идет только в специальных перчатках, которые не прокусываются.

На чёрных мышах, как правило, изучают онкологические болезни. У этих блэков красивые округлые уши, как у Микки Мауса

Фото: Ольга Бурлакова

Лабораторные мыши стоят от 200 до 6000 рублей. Самые дорогие — это очень редкие мыши с какими-нибудь патологиями и заболеваниями. Их покупают в SPF-виварии, который расположен рядом.

У безыммунных мышей отдельный кабинет со специальными боксами — чтобы беречь от инфекций даже те несколько часов терминального эксперимента, что они проживут вне условий SPF-вивария. Даниил Гладких больше работает с иммунодефицитными мышами, потому что у них приживаются человеческие опухоли — иммунитет их не подавляет. Одна такая мышь стоит около 4000 рублей.

Мы увидели иммунодефицитных лысых мышей в процессе эксперимента — у части из них уже выросли хорошо заметные опухоли

Фото: Ольга Бурлакова

— Иммунодефицитных лысых мышей мы называем Фредди в честь Меркьюри. Они очень миленькие, мягонькие и даже когтями тебя поцарапать не могут. Они глуховаты немного, плохо видят, очень добродушные. С ними одно удовольствие работать, — говорит учёный. — После эксперимента мышка забивается смещением позвонков — мы разъединяем позвоночник, и она моментально умирает. Ей не больно, она ничего не понимает. Это самая быстрая, простая и безболезненная процедура.

Даниил Гладких больше работает с иммунодефицитными мышами, потому что у них приживаются человеческие опухоли — иммунитет их не подавляет

Фото: Ольга Бурлакова

Учёные называют таких лысых иммунодефицитных мышей Фредди — в честь автора песен и вокалиста рок-группы Queen, умершего от СПИДа

Фото: Ольга Бурлакова

В таких шкафах живут иммунодефицитные мыши — здесь поддерживается нужная температура, да и сама обстановка уберегает их от инфекций

Фото: Ольга Бурлакова

Когда изобретут лекарство от рака и как наши мыши помогут?

Даниил Гладких объясняет, что лекарство от рака очень тяжело изобрести, потому что это не одно конкретное заболевание, которое вспыхивает в разных органах, тканях, системах органов.

— Это более 300 неожиданных изменений в клетках, в результате чего она становится раковой. У разных типов раков разная природа и лечить их можно совершенно по-разному. Мы сейчас пытаемся работать больше с лимфомами.

Очень сильные подвижки произошли во всех раковых заболеваниях, которые связаны с почками и печенью, — по той простой причине, что всё, что ты вводишь в организм, выводится из него через почки и печень. Всё накапливается там. А чтобы препарат дошел до опухоли в другом месте, нужно очень постараться и присоединять другие соединения.

Так хранятся в жидком азоте культуры опухолевых клеток. Это пробирки с замороженной взвесью. Клетки размораживают и высаживают на плашки в питательную среду. И через неделю на них уже можно проводить эксперименты. Ученые берут их из мирового банка, который содержит унифицированные клетки, — это помогает в случае необходимости повторить эксперимент коллег

Фото: Ольга Бурлакова

Каждая группа ученых рано или поздно доковыряет свой конкретный тип рака. Впервые после 2013 года ожидается очень большой прорыв препаратов уже второго генеза на основе терапевтических олигонуклеотидов (фрагментов нуклеиновых кислот ДНК и РНК, мишенями для которых являются генотип инфекционных агентов или клеточные генетические программы опухолей). И как только это случится, подключатся большие фармацевтические компании, потому что появился рынок, появились деньги, разработки пойдут быстрее.

Работы по созданию терапевтических олигонуклеотидов могут успешно развиваться в России. Российские ученые лидировали в развитии этого направления в 80-е годы, и в стране сохранились сильные школы и специалисты, которые сейчас успешно работают в этой области. В России имеются и оригинальные технологии и приборы, необходимые для развития этого направления. Некоторые фирмы Новосибирска производят робототехнику для манипуляций с нуклеиновыми кислотами и оригинальные эффективные синтезаторы олигонуклеотидов, которые экспортируются в развитые страны, в том числе в США.

По обзорам в течение ближайших 20–30 лет будут побеждены практически все основные типы раков. С содроганием ждем, что появится потом. Потому что как только мы победили оспу — у нас появился СПИД, как только мы победили СПИД — у нас появился рак.

У учёных хранится архив за последние лет десять. Это внутренние органы животных и опухоли, залитые формалином, — на случай, если понадобится что-нибудь нарезать и опять посмотреть под микроскопом

Фото: Ольга Бурлакова

В Институте химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН стараются создать универсальный доставщик выключалки гена множественной лекарственной устойчивости. И тогда вместо трех курсов химиотерапии человеку нужен будет один и не такой интенсивный, чтобы выживаемость была на хорошем уровне.

— Химиотерапия — это хорошо, но убивает и здоровые клетки, а в раковых работает ген множественной лекарственной устойчивости, потому раковая клетка моментально выкачивает из себя всё лекарство. И поэтому нужны конские дозы химиотерапии, — говорит Даниил Гладких. — Она остается топорным и грубым методом, но достаточно действенным для большинства людей, поэтому учёные всё ещё разрабатывают новые химпрепараты. Можно, конечно, ждать прорыва на нашем фронте, но это примерно 10 лет, а 10 лет людей нужно чем-то лечить.

Схема, которую разрабатывают ученые, уже работает на мышках

Фото: Ольга Бурлакова

— Фактически это уже работает на мышах. Наша выключалка гена множественной лекарственной устойчивости заставляет его замолчать на время с 80-процентной эффективностью. В раковую клетку попадает порядка 14% от препарата — это очень большая процентовка. Есть еще возможности для улучшения, но это уже готово к испытаниям на людях.

Изобрели способ точно подобрать химиотерапию

В лаборатории биохимии нуклеиновых кислот разработали тест, который позволяет точно сказать, какая именно химиотерапия подходит больному. Как объяснили учёные, это позволит спасти очень многих людей — сейчас им назначают химиотерапию по протоколу на основании диагноза, поэтому часто приходится просто перебирать разновидности химии и искать максимально эффективное лекарство.

В этой работе не участвовали мыши, анализировались опухолевые клетки людей. Как рассказала научный сотрудник лаборатории, кандидат медицинских наук и врач-патоморфолог Александра Сенькова, это была совместная разработка с Новосибирским государственным медицинским университетом и Новосибирским гематологическим центром.

Александра Сенькова, кандидат медицинских наук

Фото: Ольга Бурлакова

— Наш метод позволяет оценить чувствительность каждого конкретного пациента к ряду цитостатиков, к химиотерапии. Мы получили патент на изобретение — да, этот способ прогнозирования ответа пациента на химиотерапию может быть использован в клинической практике. Сейчас патент получен для пациентов с острыми миелобластными лейкозами. Дальше будем получать патент для пациентов с хроническими лимфолейкозами. О том, когда наработка будет использоваться в больницах, я сказать не могу. Это должно решаться на административном уровне, — говорит Александра Сенькова.

К новосибирским мышам приезжают из Манчестера и Осаки

По словам Даниила Гладких, учёные разных городов и стран часто работают в коллаборации друг с другом. Сейчас для экспериментов на наших мышах в Академгородок приезжают из Манчестера, Осаки и Москвы:

— У них очень долго проходят эксперименты на животных, поэтому им проще заключить с нами коллаборацию, сварить препарат и приехать сюда. Мы тоже к ним приезжаем и на месте проводим эксперименты. Здесь у нас животные в шаговой доступности — в SPF-виварии можно заказать и поработать с иммунодефицитными мышами, которые красивенькие, лысенькие и мягонькие, чтобы привить им человеческую опухоль и быстренько вылечить. В идеале прогнать эксперимент можно за 2–3 недели, SPF-виварий содержит все необходимое оборудование вплоть до томографа. У них же один эксперимент проводится полгода, потому что с разрешениями гораздо сложнее.

В бумажном бюрократическом плане мы работаем быстрее, но нас очень сильно тормозит отсутствие материалов, препаратов, различной химии, расходных материалов, потому что всё это иностранного производства — то, что там могут получить за два дня, нам приходится ждать 90–150 дней.

В Академгородок приезжают ученые не только из других городов, но и стран

Фото: Ольга Бурлакова

Иногда нам просто не говорят, что за соединение тестируют на наших мышах зарубежные коллеги. Часть закрыты проектами, часть идет под патенты, поэтому нас просто просят проверить биологическую токсичность — умрут мыши или нет, измерить определенные параметры. Это нормальная практика, потому что с нами связываются люди, которые работают примерно над одной и той же тематикой. Это всегда конкуренция за то, чтобы научная статья вышла раньше. Мы тестируем много противораковых лекарств, основанных на генной инженерии.

С какими ещё животными работают в Академгородке

Новосибирск — мировой центр разведения домашних лисиц. Они стали побочным результатом научного труда, который доказывал, что волк превратился в собаку благодаря отбору по поведению. Мы съездили на ферму домашних лисиц Института цитологии и генетики СО РАН, сняли на видео их поведение и поговорили с учёными об особенностях жизни с ручными лисами.

Вирусное ли заболевание рак?

Чтобы ответить на этот вопрос, польский врач Клара Фонти, практиковавшая в Италии и предполагавшая, что рак вызывается вирусом, предприняла опыт на себе, не давший, однако, результата.

Этот вопрос, имеющий, бесспорно, огромное значение, уже издавна занимает врачей. Многие исследователи отвергают вирусную теорию и признают лишь канцерогенные факторы, другие, напротив, верят в вирус рака и в качестве доказательства ссылаются на опыты с животными. При этом им отлично известно, что не каждый опыт с животными может быть перенесен на человека. Мыши, например, легко заболевают раком молочной железы. С помощью близкородственного разведения можно вывести чистые линии этих животных, наследственные признаки которых совершенно одинаковы и у которых часто появляется рак молочной железы. Создается впечатление, что у мышей рак переносится вместе с молоком. На протяжении многих поколений "молочный фактор" переходит, очевидно, от матерей к дочерям, усиливаясь в своем действии, иначе невозможно было бы объяснить этот факт. Из молока можно приготовить экстракт, свободный от клеток, однако с непременным содержанием в нем этого фактора. Отсюда заключают, что в данном случае речь идет о вирусе, который пока не научились видеть и поэтому не могут обнаружить.

Поставили следующий опыт. Если рак или предрасположение к нему передается с молоком, то почему бы не попробовать кормления новорожденных мышей другими мышами-самками из линий, не зараженных раком. Тем самым отпало бы действие молочного фактора. И действительно, взращенные таким образом мыши гораздо реже заболевают раком, чем их сестры, вскормленные не "мамками", а собственными матерями.

Все это очень интересные и ценные опыты, однако выводы из них нельзя без оговорок распространять на человека, ибо жизнь самки-мыши определяется, конечно, своими собственными биологическими законами, не похожими на человеческие. Поэтому не прекращаются попытки выяснить столь важный вопрос иным способом. Среди прочих ученых вирусную теорию разделяет и Клара Фонти, предпринявшая героический опыт на себе.

После смерти своего мужа, умершего от рака, эта женщина решила посвятить всю свою энергию, здоровье и состояние изучению проблем рака. Она исходила из предположения, что злокачественные опухоли вызываются вирусами. На основании своих исследований она разработала метод раннего диагносцирования рака. Совершенно очевидно, что ее метод имел бы огромное значение, будь он надежным. Метод, разработанный Кларой Фонти, не смог завоевать признания и был заменен другими, более надежными.

В 1950 году Клара Фонти решила произвести опыт, чтобы доказать правильность вирусной теории. Когда она приступала к осуществлению своего намерения, это была крепкая, вполне здоровая женщина, известная в университетских клиниках не только Италии, но и других стран, в том числе и Австрии, где она знакомила со своим методом диагностики рака. Всю страсть своей души она вложила в этот эксперимент, который должен был доказать верность ее тезиса.

Опыт на себе она проделала следующим образом. Среди ее пациенток была женщина, супруга миланского адвоката, заболевшая раком молочной железы. Это был безнадежный случай, опухоль прорвалась наружу, и большая язва покрывала больную сторону. Свое намерение Фонти осуществила незадолго до смерти больной, не поставив предварительно никого в известность. Она расстегнула кофточку, энергично потерла своей грудью о раковую рану пациентки. Это было 26 июля 1950 года.

Спустя 10 дней место, потертое о раковую опухоль, приобрело ужасный вид. Началось воспаление, которое вначале дало повод Фонти, а затем и другим врачам считать, что передача заболевания удалась и у нее развивается рак. Однако, как вскоре выяснилось, это был вовсе не пересаженный рак, а гнойное воспаление, вызванное какими-то кокками, которые Фонти внесла себе в грудь при тесном соприкосновении с раковой опухолью больной женщины.

В результате этой случайности воспаление груди приняло тяжелый характер, появились признаки заражения крови, охватившего весь организм. С лимфой и кровью гнойные кокки были разнесены в различные части тела. В течение недель удерживалась высокая температура, болезнь захватила и суставы. Все говорили, что Клара Фонти при смерти, что она жертва науки, больна неизлечимым раком, которым сама себя заразила. Однако эти газетные сообщения не соответствовали действительности. Очевиден был лишь факт тяжелого заболевания, но не раком, а заражением крови со всеми серьезными последствиями.

Постепенно Клара Фонти оправилась от своего эксперимента, хотя, может быть, ей придется всю жизнь страдать от последствий этого заболевания. Сам по себе опыт был безрезультатен, бесцелен, ибо не приблизил нас к решению вопроса, ради которого был поставлен. Мы по-прежнему не знаем, является ли рак вирусным заболеванием, или только упомянутые канцерогенные вещества в организме, предрасположенном к раковому заболеванию, вызывают эту жестокую болезнь. Опыт Клары Фонти не доказывает ни первого, ни второго, но это не умаляет его значения как подвига в истории медицины.

Медицине известны имена и других врачей, пытавшихся на себе выяснить вопрос о заразительности рака. Тюбингенский профессор Рейнгольд Кёлер написал в 1853 году книгу о раке, в которой упоминает двух известных парижских дерматологов - Жана Альберта и Лорана Бьетта, внесших себе в кожные ранки выделения раковых опухолей. Оба остались здоровы и полагали, что им удалось доказать незаразность рака.