Онкология профессор виктор константинович

Известный омский врач, профессор, академик АМТН РФ называет основную причину развития рака и предлагает сделать диспансеризацию тотальной.

Насколько реально решение столь амбициозных задач? Можно ли сократить смертность от злокачественных новообразований, более того, поднять на новый уровень качество жизни пациентов, перенесших онкозаболевание? Обо всем этом мы беседуем с заведующим кафедрой онкологии и лучевой терапии Омского государственного медицинского университета, доктором медицинских наук, профессором, академиком АМТН РФ Виктором Косенком.

– Действительно в бюджете на здравоохранение на 2019–2024 годы самая значительная часть средств – 63 %, а это 965 миллиардов рублей, заложена на онкологию. Цель этого проекта определена как выполнение комплексных мер, направленных на снижение общей смертности от онкологии, включая людей трудоспособного возраста, повышения доступности и качества медицинской помощи, а также на профилактику злокачественных новообразований (ЗНО) и снижение уровня инвалидизации. По статистике сегодня в каждой пятой российской семье есть онкобольной. У каждого человека имеются протоонкогены, которые находятся в спокойном состоянии и не вызывают мутацию нормальных генов. Иммунная система постоянно контролирует это состояние равновесия и препятствует множественным мутациям генов, а их достаточно всего 4–5, чтобы запустить необратимый онкологический процесс. Возникает вопрос, что первично в механизме канцерогенеза, мутация генов или сбой работы иммунной системы. Ученые Франции и Великобритании, проведя скрупулезный анализ более 2 млн случаев рака, доказали, что главной пусковой причиной возникновения злокачественных новообразований является не мутация генов, как предполагалось раньше, а ослабление иммунных сил организма.

Современная жизнь неспокойная, на человека обрушивается масса как психологических, так и физических стрессов, воздействуют многочисленные вредные факторы внешней среды. С годами организм человека стареет, появляются хронические заболевания, это все вместе приводит к тяжелой депрессии, возникает сбой эффективной работы иммунной системы, запускается пусковой момент рака. Таким образом, старение защитной и контролирующей функции иммунной системы играет главенствующую роль в развитии онкопроцессов. Кроме того, по данным ВОЗ, ежегодно в мире наблюдается рост числа потенциально предотвратимых случаев злокачественных новообразований, связанных с неправильным питанием, табакокурением, инфекцией, снижением физической активности, ожирением и чрезмерным ультрафиолетовым излучением.

Сегодня говорить о снижении случаев онкозаболеваемости некорректно. Практически во всех странах – развитых и не очень – количество заболевших злокачественными новообразованиями увеличивается. Если в 2010 году онкобольных в мире было около 14 миллионов человек, то к 2020 году число заболевших приблизится к 20 миллионам, из них больше половины погибнет. Это настоящая катастрофа для человечества. Выход видится в разработке высокоэффективных скрининговых программ, позволяющих выявлять рак на доклинических стадиях развития, а также в формировании групп риска по раку, повсеместном использовании всего спектра методик ранней диагностики рака и своевременного столь же эффективного лечения, позволяющего человеку жить полноценно.

– Какие методики нацелены на раннее выявление новообразований, и нужно ли внедрять их в программу диспансеризации?

– Что-то уже делается в этом направлении?

– В рамках национального проекта создаются центры амбулаторной онкологической помощи (ЦАОП). В нашем регионе их будет четыре: 3 в Омске и 1 в Таре. В центрах будет оказываться консультативная, диагностическая и лечебная помощь, включающая различные виды противоопухолевой лекарственной терапии и восстановительного лечения. Работа предстоит сложная, но, думаю, общими усилиями мы ее осилим. Оптимизм внушает и тот факт, что министр здравоохранения региона – онколог, хорошо знающий все тонкости эффективного планирования стратегии развития данного направления.

– Какова ситуация с онкозаболеваемостью в Омском регионе? Есть ли особенности?

– Сегодня остро стоит вопрос о дефиците кадров в здравоохранении. В онкологии есть такая проблема?

В России сложилась практика, когда диагностикой онкозаболеваний занимается первичное звено. Поэтому важна системная подготовка врачей всех специальностей: терапевтов, хирургов, педиатров, дерматологов, стоматологов и др. специалистов. Медики, в том числе и фельдшерская служба, должны владеть знаниями о группах онкологического риска, об онконастороженности, уметь выявлять предраковые состояния и своевременно их лечить. Задача медицинского вуза – предоставить такие знания студентам, научить их клинически мыслить.

– Это разные понятия. Медицинский стандарт – утвержденная Минздравом совокупность мероприятий, обязательных для исполнения учреждением здравоохранения, работающим по программе реализации госгарантий. Клиническое мышление – способность собирать информацию о больном, анализировать ее, проводить медицинскую диагностику, планировать лечебно-профилактические мероприятия, подчас нестандартные. Мы учим студентов тщательно собирать анамнез, проводить осмотр. Рутинные методы диагностики: пальпация, перкуссия, аускультация позволяют врачу увидеть то, что не покажут дополнительные исследования: УЗИ, томография и т. д. Ультрасовременные исследования не выявят повышенного потоотделения, бледности или покраснения кожных покровов, повышенной утомляемости и т. д. А эти признаки весьма информативны при постановке диагноза. Идеальный врач должен совмещать в себе способность клинически мыслить и правильно использовать технические возможности.

– Вы – выходец новаторской хирургической школы профессора А. Н. Кабанова. Он всегда стремился к поиску новых хирургических методик. Продолжается ли эта традиция сегодня?

– Вы являетесь одним из инициаторов создания русско-французского инновационного онкологического центра. Его работа будет продолжена в рамках нацпроекта?

– Обязательно. Рак – проблема глобальная, которую нужно решать медицинскому сообществу всего мира. Обмениваться опытом, делиться знаниями, вместе обсуждать результаты. На сегодняшний день более 50 врачей омского онкодиспансера прошли стажировку во Франции, в Страсбурге. Они первые в регионе освоили новые методики (цементопластика, радиочастотная термоабляция) и внедрили их в нашей клинике. Студенты из стран Европы, Азии, Латинской Америки проходят стажировку на базе Омского онкологического диспансера. Мы проводим ежегодные конференции, где обмениваемся опытом, обсуждаем новые возможности эффективного лечения. Думаю, такое сотрудничество очень ценно для всех участвующих сторон и открывает новые возможности.

– Удачи, и пусть все получится!

Косенок Виктор Константинович – онколог

Косенок Виктор Константинович является Заслуженным врачом Российской Федерации. Доктором медицинских наук. Академиком Академии медицинских и технических наук. Профессором. Отличником здравоохранения Омской области. Главным онкологом Омска. Председателем Общества врачей онкологов Омской области. Членом Российской Ассоциации по борьбе с раком. Членом международного сообщества врачей гинекологов – онкологов. Куратором кандидатов на ученую степень. Состоит в ученом совете медицинского университета. Возглавляет кафедру онкологии и лучевой терапии в Омском медицинском университете. Одним из основателей лучшей научной онкологической школы в Сибири. Автором одного изобретения, шести рационализаторских предложений, одной монографии, ста восьмидесяти научных и образовательных трудов, пятидесяти печатных публикаций. Врачебную деятельность ведет в Омском Областном клиническом научно – исследовательском онкологическом диспансере. Специализируется на выявлении и лечение онкологических заболеваний грудной клетки. Является ведущим высококвалифицированным торакальным хирургом. Проводит сложнейшие операции по удалению новообразований в области грудной клетке.

Научная работа доктора.

Косенок Виктор Константинович – онколог

Виктор Константинович является новатором по внедрению уникальных высокотехнологичных методов хирургии, в том числе применяемой в области онкологии. Основанная им научная онкологическая школа, способствовала успешному развитию онкологической службы в Омской области. В настоящее время, Омская Областная Онкологическая служба, занимает ведущие позиции в стране, по оказанию онкологической помощи населению, ее качеству и проводимой научно – исследовательской работе. На базе онкологического диспансера проводятся практические занятия студентов Омского медицинского университета. Которые бессменно ведет профессор Косенок. Так же обучаются клинической ординатуре и интернатуре ординаторы и интерны. Виктор Константинович много времени отдает общественной работе. Возглавляет областные сообщества и экспертные комиссии. Состоит в членстве международных и Российских профессиональных Ассоциаций и обществ. Прилагает много усилий для развития современной высокотехнологичной онкологической службы в Сибирском регионе. Косенок Виктор Константинович окончил с отличием Омский медицинский университет с лечебным факультетом. Клиническую ординатуру курсом торакальных хирургов. Прошел специализацию по онкологии. Окончил заочно аспирантуру. Подготовил и аттестовал кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию. Проходил не однократную стажировку в ведущих клиниках мира. Участвовал в международных конгрессах и съездах хирургов – онкологов. Провел десятки успешных исследований, опубликованных во всем мире. В наше время Виктор Константинович является, доктором наук. Профессором. Заслуженным врачом России. Академиком. Научным и общественным деятелем. Педагогом. Высокопрофессиональным торакальным хирургом.

Турбеева Елизавета Андреевна – редактор страницы

Кешелава Виктор Владимирович, врач-онколог, профессор, доктор медицинских наук, Клинико-диагностический центр МЕДСИ на Белорусской:

От рака погибают 17 % людей, остальные 83 % оказываются защищенными от раковых заболеваний. Медицина сегодня не знает, какого рода защита от рака действует в организме человека и считает, что это заслуга иммунной системы. Верит и не верит в обещания иммунологов добиться новых успехов в этом направлении.

Доказано существование около 200 наследственных форм злокачественных заболеваний. Известно более 800 химических соединений с канцерогенным эффектом. Опасными для человека Международным агентством по изучению рака (МАИР) признано 50 химических соединений. Признаны, как физические канцерогены, все виды ионизирующего излучения (рентгеновские лучи, гамма лучи, др.), ультрафиолетовое излучение, электромагнитные поля, постоянное механическое травмирование тканей человека, воздействие высоких температур. Выявлены эндогенные канцерогены, образующиеся в организме из его нормальных компонентов при нарушении обмена веществ, и в частности гормонального баланса организма (холестерин, желчные кислоты, некоторые аминокислоты (тирозин, триптофан), стероидные гормоны (эстрогены). Выделены группы биологических канцерогенов из семейств вирусов. Это ДНК-вирусы: некоторые аденовирусы и герпесвирусы (вирус папилломы человека, вирус Эпштейна-Барр и вирусы гепатита В, С). РНК-содержащие ретровирусы.

Рак существовал, существует и будет существовать всегда! В организме человека всегда одновременно перерождаются миллионы здоровых клеток и возникают сотни тысяч мутантных клеток. Никогда не насту­пит такое время, когда деление миллиардов живых клеток в организме человека, связанное с копированием в каждой делящейся клетке (в ее ядре) трех миллиардов элементов ген­ного аппарата клетки, будет происходить абсолютно безо­шибочно, бездефектно. А это значит, что всегда будет сохраняться воз­можность развития у человека раковой опухоли. Период жизни, в течение которых вы живете до постановки диагноза рака, составляет период времени, в течение которого организм способен успешно избавиться от этих раковых клеток. Есть много причин, по которым это может произойти.

Признано несколько типов накопления токсичных веществ в организме, с которыми необходимо бороться при рассмотрении связи химических веществ и борьбы с раком. Существует клеточная токсичность, вызванная шунтированием токсинов в клетки из-за избыточной кислотности в крови и невозможности высвобождения токсинов в клетках, а также токсичность в результате многолетнего воздействия высокотоксичных тяжелых металлов и химических веществ. Повышенные уровни тяжелых металлов разрушают иммунную систему и это должно учитываться в борьбе с раком.

Можно не заниматься подсчетами числа макрофагов, различных типов лим­фоцитов и антител, чтобы доказать неспособность иммун­ной системы защитить организм человека от рака. Недостаточные количества макрофагов, различных типов лим­фоцитов и антител не имеют полноценного контакта с миллионами опухолевых клеток и делают иммун­ную систему неспособной защитить организм человека от рака. Опухолевые клетки длительное время (годы!) развиваются в изоляции от кровеносной системы. Следова­тельно, защитные элементы иммунной системы длительное время вообще не имеют доступа к опухолевым клеткам.

Существующие методы лечения рака далеки от идеала. Часто лечение сводится не к исцелению, а лишь к сдерживанию, замедлению течения болезни. Сложность терапии онкобольных в том, что организм и его иммунная система не распознает раковые клетки, как опасные, принимает их как здоровые. Для достижения хоть какого-то положительного эффекта при лечении рака онкологи, подавляя иммунитет, пытаются бороться с раком исключительно медикаментозно. Такой подход вреден для человека, ведь иммунитет есть наш щит от огромного числа других заболеваний.

Разработан комплекс лечебных и профилактических методик в онкологии. Методы основаны на анализе лабораторных данных и подборе лекарственных препаратов, которые запускают процесс саморазрушения раковой клетки и делают его максимально эффективным. Схемы проведения профилактических и лечебных методы проводятся как обычно в домашних условиях. Отличаются высокой эффективностью, доступностью применяемых препаратов и отсутствием каких-либо побочных эффектов. Генетическая или иная предрасположенность к онкологии формируется еще у эмбриона в момент усиленного деления клеток. Нарушения в герминальных клетках способствуют развитию повышенной чувствительности к канцерогенам и негативным внешним факторам, способным вызвать злокачественный процесс. В группу риска входят люди, в чьих семьях присутствует хотя бы один предрасполагающий фактор:

- у членов семьи уже диагностировался рак в возрасте до 50 лет;

- локализация опухолей совпадает у разных членов семьи;

- у одного из представителей рода был выявлен рецидивирующий злокачественный процесс.

Если человек попадает в группу риска, это является побуждающим фактором к профилактике раковых заболеваний. Лица, находящиеся в группе риска, должны ответственно подходить к профилактическим мерам. Постоянный контроль своего здоровья позволяет выявлять онкологический процесс на ранней стадии, а лечебно-профилактические методы способны свести к минимуму вероятность развития рака. Предлагаемый комплекс лечебно-профилактических мер в онкологии нами применяется с 2015 года.

Краткий обзор тем, которые будут подняты докладчиками во время выступлений, подготовила Анна Борисовна Данилова, старший научный сотрудник научного отдела онкоиммунологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова, к.б.н.

Сессия посвящена наиболее актуальным и интересным направлениям развития фундаментальной иммунологии, иммунологии опухолевого роста и тех прикладных исследований, которые позволяют развивать перспективную методологию иммунотерапии злокачественных новообразований.

Профессор Каринэ Саргисян, ведущий специалист мирового уровня по биобанкированию из Medical University of Graz – Biobank, Австрия, расскажет о перспективных направлениях научных исследований, связанных с интенсивным развитием биотехнологий, в ближайшие 10 лет. Оно обусловлено не только успехами биохимии и молекулярной биологии, но и кризисом традиционных технологий, необходимостью увеличения продолжительности жизни населения, поддержания здорового генофонда нации.

Сессия о прикладных исследованиях и разработках, которые проводят ведущие медицинские исследовательские центры и институты нашей страны.

Сессия посвящена рассмотрению новых направлений, которые находятся в стадии разработки и представляют потенциальный интерес для развития будущих технологий лечения злокачественных новообразований и предотвращения возможных осложнений заболевания.

Какие СМИ могут попасть на форум?

Мы рады любым средствам массовой информации, которые профессионально пишут о медицине.

Представители специализированных медицинских медиа смогут получить информацию из первых рук об организации здравоохранения в России и мире, о ближайших изменениях в подходах к диагностике и лечению рака в России, пообщаться с представителями медицинского бизнеса и руководителями ведущих медицинских центров страны.

Журналистам из общественно-политических медиа форум даст возможность пообщаться с медицинским менеджментом, представителями пациентских организаций, онкологами из России и мира, достоверно осветить вопросы развития онкологической службы России и проблемы, которые ей предстоит решить.

Москва. 15 июля. INTERFAX.RU - Сенатор от Хабаровского края Елена Грешнякова заявила, что с февраля не может получить информацию о состоянии здоровья арестованного Николая Мистрюкова, который дал показания на губернатора Сергея Фургала по делу о заказных убийствах. Она сказала это, когда в Совете Федерации выступала омбудсмен Татьяна Москалькова.

"Есть данные, что Мистрюков в СИЗО заболел раком и ослеп. Связь с ним на сегодняшний день потеряна", - сказала она.

Сенатор 3 февраля 2020 года направляла Москальковой запрос по жалобе жены Николая Мистрюкова, который содержится в СИЗО "Лефортово", и просила помочь организовать независимое медицинско-психологическое обследование арестованного. 27 мая Грешнякова получила ответ, что ее заявление направлено первому замдиректора ФСИН Анатолию Рудому.

Сенатор добавила, что по данным представителей ОНК, посетивших Фургала в СИЗО, "у него начались проблемы со здоровьем, которые могут представлять опасность его жизни".

Грешнякова также попросила Москалькову "подключиться для контроля за соблюдением прав человека в ВКУ СИЗО №2 ФСИН России в отношении Фургала Сергея Ивановича, который там сейчас содержится".

Губернатора Фургала задержали 9 июля и арестовали по обвинению в организации заказных убийств бизнесменов в 2004-2005 годах. Сообщалось, что обвинение в его адрес построено на показаниях бизнесмена Мистрюкова, который был арестован в ноябре 2019 года по обвинению в причастности к этим убийствам.

14 июля с Мистрюковым сумели пообщаться члены ОНК Москвы. Ева Меркачева затем написала в "МК", что он ослеп на один глаз из-за отслоения сетчатки и что у него диагностировали рак органов малого таза. Он не жалуется на обращение в СИЗО, но переживает, что его не обследуют и не лечат, в том числе не дают обезболивающее. В больнице, куда его вывозили три недели назад, манипуляции с ним проводили без обезболивания. До сих пор он отказывался показываться правозащитникам и к ним выходить, потому что ему не объясняли, кто хочет его видеть.

Между тем 10 июля информированный источник сообщил "Интерфаксу", что Мистрюков взят под госзащиту и обеспечен личной охраной. По его словам, предприниматель заключил со следствием досудебное соглашение о сотрудничестве, в рамках которого дал показания, изобличающие Фургала в организации убийств.

По данным аналитической системы "СПАРК-Интерфакс", ООО "Торэкс-Хабаровск" на 50% принадлежит Ивану Манохину, оставшиеся доли (по 25%) - гендиректору "Дальпромснаба" (Хабаровский край) Мистрюкову и Ларисе Стародубовой, которая, по данным СМИ, - жена Фургала (ее доля в управлении у ООО "СКРАП ФАР ИСТ").

Группа "Торэкс" специализируется на обработке отходов и лома черных металлов, выручка от продажи за 2019 год составила почти 22 млрд рублей, а чистая прибыль - 459,5 млн рублей. "Амурсталь" - единственный на Дальнем Востоке металлургический завод, производящий сталь с использованием электросталеплавильной технологии с дальнейшим переделом в сортовой и листовой прокат.

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.