Онкологический центр на каширке лимфома

• Отдел гематологии и трансплантации костного мозга

Неходжкинские лимфомы (НХЛ) представляют собой чрезвычайно гетерогенную группу злокачественных заболеваний лимфоидной ткани. Около 85-90% НХЛ имеют В-клеточное происхождение. По характеру течения, степени злокачественности и темпам прогрессирования опухоли, а также в зависимости от ответа на стандартное лечение НХЛ можно условно разделить на индолентные (вялотекущие) и агрессивные. К индолентным В-клеточным лимфомам относятся: лимфомы из клеток маргинальной зоны, фолликулярная, лимфоплазмацитарная и лимфоцитарная лимфомы. Наиболее распространенными вариантами агрессивных лимфом являются диффузная В-крупноклеточная, мантийноклеточная, первичная медиастинальная, лимфома Беркитта.

Т-клеточные лимфомы встречаются редко, характеризуются большим клиническим разнообразием и имеют в большинстве случаев агрессивное течение.

Клиническая картина зависит от первичной локализации НХЛ и степени ее распространения. Первичный очаг опухолевого роста чаще всего локализуется в периферических (в 40% случаев), медиастинальных и/или забрюшинных лимфатических узлах. При наличии опухоли в средостении в ряде случаев могут появиться симптомы компрессии верхних дыхательных путей и/или верхней полой вены с развитием одышки, плеврита и\или перикардита. По мере распространения опухоли в патологический процесс вовлекаются различные органы и ткани, что определяет разнообразие и специфику клинических проявлений. Около 25% случаев НХЛ первично развиваются вне лимфатических узлов (селезенки) и тогда они классифицируются как первичные экстранодальные лимфомы. Первоисточник опухолевого роста может локализоваться в любых органах и тканях. Однако чаще наблюдается первичное поражение желудочно-кишечного тракта, кольца Вальдейера, кости, кожи, мягких тканей, орбиты и придаточного аппарата глаза, центральной нервной системы. Наиболее частой зоной вовлечения при НХЛ является костный мозг. Симптомы интоксикации (лихорадка выше 38°, проливные ночные поты, потеря веса более, чем на 10% за последние 6 месяцев) отмечаются примерно у половины больных. Основными факторами, влияющими на выбор тактики лечения, являются морфоиммунологический вариант лимфомы, определяющий степень ее злокачественности, стадия распространения (ранние или генерализованные), первичная или преимущественная локализация болезни. Некоторые индолентные (вялотекущие) лимфомы могут не нуждаться в лечении, вместо этого требуют динамического контроля. Этот подход называется активным наблюдением . Для других лимфом доступны очень эффективные методы лечения, включающих химиотерапию, локальную лучевую терапию, трансплантацию стволовых клеток, иммунотерапию и другие виды терапии.

Лимфома Ходжкина (ЛХ) – это злокачественная опухоль лимфоидной ткани, которая встречается преимущественно у лиц молодого возраста. Состояние больных ЛХ длительное время может оставаться удовлетворительным. По мере прогрессирования заболевания с вовлечением новых групп лимфатических узлов или при местном распространении опухоли в пределах средостения могут появиться симптомы компрессии органов и структур. Кроме того, возможно увеличение селезенки, появление симптомов интоксикации (лихорадка выше 38°, проливные ночные поты, потеря веса более чем на 10% от исходного за 6 месяцев). При ЛХ процесс обычно начинается выше диафрагмы. Экстранодальные поражения чаще наблюдаются в легких, плевре, костях, реже печени и костном мозге.

После полного обследования, включающего КТ органов грудной клетки и брюшной полости, позитронно-эмиссионную томографию (выполнение ПЭТ желательно), определяется стадия и прогноз заболевания. Обычно рассматриваются 3 прогностические группы: ранние стадии с благоприятным прогнозом (I-II стадии без факторов риска); ранние стадии с неблагоприятным прогнозом (I-II стадии с факторами риска); распространенные стадии.

Вся эта информация определяет выбор адекватной программы противоопухолевой терапии и ее объем. При ранних стадиях заболевания проводится комбинированное лечение: 2-4 курса АБВД с последующей локальной лучевой терапией на зоны исходного поражения в суммарной очаговой дозе 30-36Гр. При распространенных стадиях чаще используются интенсифицированные программы химиотерапии (ВЕАСОРР-14, ВЕАСОРР-эскалированный) с облучением только зон исходного массивного поражения.

При лимфоме Ходжкина возможно излечение стандартными методами терапии около 80% больных. Учитывая молодой возраст, высокий шанс на долгосрочную выживаемость, основной акцент в лечении делается на уменьшение токсичности и поздних осложнений противоопухолевой терапии, ухудшающих качество жизни больных. Основные проблемы связаны с развитием вторых опухолей, кардио-васкулярных и пульмональных повреждений, бесплодия. Пути снижения токсичности предполагают использование результатов ПЭТ для определения показаний к лучевой терапии, снижение лучевой нагрузки до 30Гр, комформное облучение, гормональную защиту яичников и криоконсервацию спермы.

При ранних рецидивах или резистентном течении ЛХ обсуждается высокодозная химиотерапия с последующей трансплантацией аутологичных гемопоэтических стволовых клеток. Для этой категории больных рассматривается возможность выполнения аллогенной трансплантации с использованием менее токсичных немиелоаблативных режимов кондиционирования. В последние годы в арсенале лечебных средств при рецидиве ЛХ появились новые эффективные препараты: брентуксимаб ведотин (конъюгат анти-CD30 моноклонального антитела и цитостатического агента, прицельно направленного на клетки лимфомы Ходжкина), ниволумаб (ингибитор иммунных контрольных точек).

Центр возглавляет главный внештатный специалист-онколог Минздрава России, д.м.н., профессор, академик РАН Иван Сократович Стилиди.

Горячая линия Онкоцентра в последние дни перегружена. Поэтому предлагаем вам обращаться в том числе и непросредственно в отделения НИИ клинической онкологии.

+7 (965) 415 47 67
+7 (903) 678 80 88

+7 (499) 324 19 20
+7 (499) 324 19 40

+7 (977) 903 03 10

+7 (903) 297 53 31
+7 (926) 182 04 59
+7 (925) 005 00 37

+7 (499) 324 90 00

+7 (495) 324 90 94

+7 (969) 037 77 68

• Записи сообщества
• Поиск

Лучшие онкологи и кардиохирурги Москвы объединились, чтобы спасти жизнь 48-летней пациентки. Команду НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина возглавил Иван Стилиди, академик РАН, профессор, а врачей Российского научного центра хирургии имени академика Б.В. Петровского - Эдуард Чарчян, член-корреспондент РАН, доктор медицинских наук.

Такая операция считается одной из самых сложных и рискованных и без хирургического вмешательства женщина не прожила бы и полугода. После операции пациентка быстро восстановилась и уже скоро сможет вернуться к обычной жизни.

Бригады хирургов НМИЦ сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева и НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина прооперировали пациента с инфарктом миокарда и опухолью желудка.

30 марта липчанин Александр Ишков почувствовал боль в груди. На следующий день в сосудистом центре Липецка ему диагностировали инфаркт и приступили к лечению. А еще спустя 10 дней у Александра Сергеевича заболел желудок. Гастроскопия показала опухоль.
Показать полностью…

С таким диагнозом показана операция. Но из-за перенесенного инфаркта удалять опухоль местные онкологи отказались – слишком высокий риск.

Помочь Александру Сергеевичу согласились в Онкоцентре имени Блохина. Абдоминальные хирурги приняли нестандартное решение – оперировать сердце и желудок одновременно. Для шестидесятичетырехлетнего Александра Сергеевича Ишкова это был единственный шанс избежать фатальных осложнений.
"Сложный пациент с сопутствующей патологией. На фоне ишемической болезни сердца развился инфаркт миокарда, – объяснил журналистам академик Иван Стилиди, возглавивший бригаду хирургов-онкологов. – При обследовании кроме поражений сосудов сердца у мужчины выявили, злокачественную опухоль желудка с признаками желудочного кровотечения. Попытка стентирования по месту жительства не удалась, и пациент был направлен к нам. Наше обследование показало местнораспространенный рак желудка при сопутствующей сердечной патологии. На консилиуме принято решение выполнить симультанную (одномоментную) операцию на сердце и желудке".

Если бы мы оперировали только сердце – возникла бы угроза кровотечения в желудке с критическими последствиями для пациента, если бы начали оперировать только желудок, то травма, интенсивная терапия могла бы также привести к тому, что скомпрометированные сосуды сердечной мышцы не обеспечили бы его нужным количеством кислорода и произошел бы повторный рецидив инфаркта миокарда. Поэтому была выбрана тактика совместной операции.

Бригаду кардиохирургов, выполнивших аорто-коронарное шунтирование на работающем сердце, возглавил сердечно-сосудистый хирург, заведующий отделением хирургического лечения ишемической болезни сердца НМИЦ ССХ им. А.Н. Бакулева Вадим Мерзляков.

ДЕТСКАЯ СРЕДА возобновляет цикл прямых трансляций завтра 8 июля в 13:00.

Эксперт расскажет о важности создания современной полноценной образовательной среды в условиях медицинского детского стационара. А также о том, как обучение в больнице может поддержать эмоциональный и социальный статус ребенка и его семьи.

Информация будет полезна как родителям, так и специалистам.

Задавайте вопросы в комментариях и непосредственно во время эфира!

#детскаясредаБлохина проходит при поддержке Национального общества детских гематологов и онкологов (НОДГО).

Ведущий прямого эфира - заместитель директора НИИ ДОГ по науке и образованию, ответственный секретарь НОДГО Кирилл Киргизов.

Ждем вас на официальных страницах НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина в Facebook, Instagram и Youtube 8 июля в 13.00:

Все точки над i помогла расставить Марианна Геннадьевна Якубовская - заведующая отделом химического канцерогенеза НИИ канцерогенеза НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина.

Тяжелое течение коронавирусной инфекции помогло вовремя выявить более опасное заболевание у одиннадцатилетней жительницы Екатеринбурга – лейкоз. Теперь она пациентка НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина.
Показать полностью…

Упорство врачей НМИЦ здоровья детей в поисках верного ответа привело их к коллегам из НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. Ведь это была не единственная профильная клиника, в которую обратились специалисты.

Детские онкологи НИИ ДОГ первыми подтвердили опасения коллег. Аделле поставили диагноз – острый миелоидный лейкоз – опасное злокачественное заболевание крови. Сразу после курса противовирусного лечения и необходимых карантинных мер, Аделлу госпитализировали в НИИ ДОГ НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина.

В настоящий момент она проходит противоопухолевое лечение и, по словам Натальи Батмановой – лечащего врача Аделлы, – девочка хорошо отреагировала на терапию. Мама Аделлы Бактыгуль Жунусова не отходит от дочки ни на минуту – на фото они в палате Онкоцентра. Благодаря вовремя выявленному заболеванию у девочки есть все шансы на выздоровление.

На избирательном участке №3731 в Онкоцентре – последний день всероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации

В голосовании приняли участие порядка 50 пациентов, находящихся в данный момент в стационарных отделениях НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. К маломобильным гражданам сотрудники комиссии приходят с бюллетенями и переносной избирательной урной прямо в палаты.

Напомним, досрочное голосование по вопросу одобрения изменений в Конституцию России проходило ежедневно с 25 по 30 июня в холле Онкоцентра на 3 этаже с 8 утра до 8 вечера. Сегодня 1 июля – всероссийский день голосования и последний день работы участка.

Избирательная комиссия 3731 участка состояла из сотрудников Онкоцентра. Подготовка к выборам заняла у них 3 недели. Выборы проходят в полном соответствии с избирательным законодательством. На этот раз к обычным требованиям добавились эпидемиологические: на участке нанесена специальная разметка, позволяющая держать социальную дистанцию, голосующим предлагались индивидуальные средства защиты – маски и перчатки.

НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина получил новое высокотехнологичное оборудование. Теперь хирургия области основания черепа будет более точной и безопасной.

Система предназначена для хирургии области головы и шеи – современной малотравматичной методики, в том числе эндоскопической, позволяющей пациентам быстрее восстанавливаться после операции и приступать к следующему этапу лечения.

Навигационная система помогает на всех этапах операционного вмешательства – определяет точное местонахождение опухоли, границы резекции, контролирует радикальное удаление опухоли. Она также используется при диагностике: когда нужно прицельно подойти к опухоли и взять биопсию именно из того места, которое даст информативный гистологический ответ.

Кроме того, оборудование обладает превосходной системой визуализации, что удобно и для ассистентов, и в качестве наглядного обучающего пособия для ординаторов.

Все началось с того, что в офисе в Даевом переулке, где менеджером по туризму работала Светлана Дроздова, завелись тараканы. Старый дом в центре Москвы – бывает и такое. Дезинфекцию решили провести в пятницу, чтобы в понедельник уже можно было спокойно работать.
Показать полностью…

Что же все-таки заставило ее это сделать?

Кроме шуток, благодаря тому, что абдоминальные хирурги Онкоцентра сделали пластику желудка, Светлане удалось избежать так называемого демпинг-синдрома, возникающего, когда организм с трудом адаптируется к тому, что пищевой комок из пищевода сразу попадает в кишечник. Привычная схема, в которой участвует желудок, разрушена, и организму поначалу трудно успевать извлекать все необходимые питательные вещества из пищи. Демпиг-синдром обычно сопровождается тошнотой, резкой потерей веса, скачками давления, слабостью…

Внимательное отношение к своему здоровью и спасло Светлане жизнь. И профессиональная, мультидисциплинарная команда специалистов Онкоцентра.

Если вы хотите получить консультацию специалистов абдоминального отделения Онкоцентра, звоните по телефону +7 969 03 777 68

Доброго врмени суток!

Есть большая проблема, близкий родственник был направлен в этот онкоцентр, где 18 февраля после обследования его отпустили домой, с формулировкой ждите после 8 марта звонка с вызовом на операцию.

Прошел уже месяц, но звонка так и не было, возможности узнать когда хотя бы примерно ждать вызова непонятно, на горячей линии отвечают - ждите, никакой информации хотя бы о том сколько человек в очереди на операцию и работают ли они вообще из-за карантина.

Я знаю, что пикабу большой и тут очень много разных людей поэтому надеюсь, что найдется кто-нибудь, владеющий информацией.

@moderator, удалите адрес электронной почты, пожалуйста

автор уже связался.

Большое спасибо за помощь! Утром в понедельник человек уже записан к врачу, скорее всего он оставил неверный номер.

Ищите лечащего врача и узнавайте.

Отцу в Блохина операцию делали именно лечащий врач (хирург) и назначал дату.

А что в страховой говорят?

Онкобольные в исключении, не всякий рак может подождать. Другой вопрос, что если корона обнаружится в больнице, она запечатается на 2 недели

странный бизнес - отказаться от безнадежного вместо максимальной раскрутки.

так зачем оперировать безнадёжного? Чтобы добить и не мучался?

А квота - это деньги. Не сделаешь операцию - не оплатят квоту.

У нас наоборот врачи ищут пациентов на квоту,все же умные ну как вы,орут,что все за деньги. Я привела знакомую за руку, она больше всех горло драла,что все платно. Врач как увидела ее запущенный случай чуть не расплакалась от счастья, оказывается, никто не верит в бесплатные квоты и их уменьшают ежегодно,если люди не выбирают.

Простите, но если онкологический пациент скончался через неделю после перевода в другую больницу, то ни операция, ни лечение в РОНЦ не помогло бы ему вообще н.и.ч.е.м, или умер бы прямо на операции.

При этом врачи РОНЦ, отослав пациента, лишились каких-то денег по квоте.

Без документов и прочих объективных данных судить о ситуации произошедшей 3 года назад очень сложно.

1. Онкоцентр никого не выдергивает, а работает с теми, кого направили по 057/у-04, либо с теми кто обратился сам без направления, но в этом случае начало общения всегда только по платным услугам, так как Центр не имеет права работать по омс с пациентами без подтвержденного диагноза злокачественного новообразования.

2. Онкоцентр не проводит заочных консультаций. Есть телемедицина, но это общение врач-врач, а не врач-пациент.

3. Онкоцентр не специализируется на паллиативной помощи пациентам - почти все койки рассчитаны на тех, кого можно спасти или как минимум продлить жизнь.

4. Если по вашим словам операцию назначили, а потом отменили - есть вероятность, что пересмотр анализов и исследований в момент подготовки к операции привел к признанию операции неэффективной.

К сожалению, помочь можно не всем.

Очень часто отправляют уже на 3-4 стадии, да еще после неправильного лечения на местах.

В таких случаях назначают обезболивающее и направляют обратно по месту жительства, где по идее должны направить в учреждения оказывающие паллиативную помощь.

Потому что для оказания паллиативной помощи нужна совместная работа психологов и родственников, а не онкологов.

Или вы предпочитаете, чтобы пациент умер на операционном столе даже без возможности попрощаться с родными?

Истинное состояние пациента, к сожалению, ни одним прибором не разглядишь, когда он за сотни-тысячи километров. Все вопросы к состоянию региональной медицины и диагностики.

Смотри, сделали МРТ - опухоль есть. Взяли анализы - пролактин шкалит.

Местный нейрохирург пишет что показания к операции есть, из-за особенностей опухоли.

Доки приходят в ниинх, да что-то на МРТ есть. Смотрят анализы - пролактинома, почему оперировать надо - края неровные, описание опухоли не похоже на доброкачественную. Окей. Приезжайте прооперируем.

Приехали, смотрят свежее МРТ - чёт хуйня, переделать. Переделывают, пациентка уже госпитализирована - полная хуйня, опухоли нет.

Была проблема со связью, человек получил направление от местных онкологов, меньше чем за месяц оказался в Блохина не заплатив не копейки.

Вам назначили врача? ФИО знаете? Езжайте к нему и узнавайте на месте, если не удастся найти его телефон.

Не думаю, что там можно просто так "прорваться" в хирургию, найти и взять врача за грудки, хотелось начать с более цивилизованого способа. Хотя бы узнать, сколько в среднем ждут люди, может родственник зря переживает, что еще не позвонили.

Блохина закрыли по положительному тесту на КВ частично, пациентов переводили вроде бы в др. больницы. Едьте и узнавайте лично.

Можно попросить его позвать.

Его понять можно. Тихо сидеть ждать тоже неправильно.

Про работу на МРТ

Я работаю в областной больнице лаборантом МРТ. За смену бывает порядка сорока людей. Большинство - грыжи в спине и ДЭПы в головах. Рутина, в общем. Но бывает, что подготавливаешь пациента к исследованию, говоришь с ним, укладываешь, он тебе на вопросы отвечает, клиники никакой не даёт, кроме затруднения мочеиспускания. И вот ты закладываешь его на малый таз в подозрении на простатит, написаный в направлении от уролога, катаешь, а там рак мочевого по задней стенке с инвазией в прямую кишку и параректальную клетчатку, здоровенный конгломерат лимфоузлов справа, поражение паховых лимфоузлов с двух сторон. И всё это настолько ОГРОМНОЕ, что шансов уже не то, что мало, их просто нет. А мужику 42, семья, дети. Он планы мне сейчас говорил, что быстренько после меня к урологу сбегает, таблетки пропьёт, да баньку достроит. Что доча школу в этом году закончила, надо бы с институтом помочь. Что у него столько планов, щас только простатит подлечу.
И вот аппарат замолчал, тебе идти человека снимать. А ты просто лаборант, ты диагноз не ставишь, тебе просто его снять с аппарата надо и в коридор проводить. Но ты ЗНАЕШЬ. И как сейчас с ним говорить, как ему в глаза смотреть, ты не представляешь. Он же всё-равно спросит, что у него там. И с улыбкой, мол, ну что, неделю или две лечиться надо? А ты знаешь, что ему полгода мучиться по химиям и облучениям. И толку не будет. И что баньку он не достроит. И дочке не поможет. И с этими мыслями ты идёшь его из апарата доставать. И говоришь, что я лаборант, я не понимаю. Щас врач всё опишет, и всё будет норм.
И больше вы никогда не увидитесь.

Рак. Как это было, как нашел и как лечился (часть 3)

Завершаю писать, лениво, но раз начал - надо завершить.

Итак. 15 апреля 2020, выписан из больницы. Приехал домой. Тощий, бледный, облеплен пластырями. Вес 70 кг. За 2 месяца потеря веса 20 кг. Все штаны падают не расстегиваясь с меня, купил подтяжки. Швы болят, но терпимо. Ношу корсет, который держит живот, чтобы швы не расползлись. Гемоглобин опять упал до 70. По рекомендации пью препараты железа. Сразу скажу, все таблеточные варианты отмел, пробовал разные, проблемы с ЖКТ моментально. Перешел на жидкий препарат в бутылочках с непонятным названием (Ферлатум Фол). Хитрая система, сорвать колпачок, нажать кнопку на пробке, в жидкость что-то высыпается, взболтать, вскрыть и выпить. Этот препарат единственный нормально усваивался без проблем с ЖКТ. Дополнительно поливитамины. Постоянно хочется есть. Нет, ЖРАТЬ. Ем понемногу, мелкими порциями, но часто. Даже ночью просыпался часа в 3 и шел перекусить на кухню. :) Через 5 дней поехал в медцентр, сняли скобы со швов. Записался на консультацию в медцентр, чтобы понять, что дальше. Для начала к хирургу, чтобы сориентировал куда и как. Пришла гистология, мне ее переслали на мыло, которое оставил в медцентре. Очень много слов, которые я не понимаю, напечатано. Еще больше написано от руки нечитаемым почерком врача. Общий смысл - края разрезов чистые, прорастаний нет, лимфоузлы чистые, все предоставленные на исследование образцы - без метастатического поражения, окончательный полный диагноз - рак восходящего отдела толстой кишки cT4NxM0 II ст. Надо двигаться дальше, и вот тут началось.

В день, когда я должен был ехать на консультацию, позвонили из медцентра и сообщили, что в связи с ковидом, они закрылись и все консультации отменены. В выписке было написано, что я выписан под амбулаторное наблюдение онколога по месту жительства. Там уже должны были определить. что делать дальше, химия нужна или нет и так далее. Попытался записаться в краевой онкодиспансер на прием к наркологу. Тут выяснилось. что в онкодиспансере кто-то поймал ковид, заразил врачей и на Приморский край осталось 3 онколога. Записаться к ним самостоятельно нельзя. Пошел в поликлинику к терапевту, она долго копалась в компьютере, искала время и врача, в итоге смогли меня записать на прием через месяц, на конец мая. Предварительно отправил информацию нескольким знакомым, у кого есть знакомые онкологи, те неофициально посмотрели, общий вердикт - операция прошла нормально, прогноз хороший, но химию на всякий случай надо бы сделать. Жду прием у онколога, пока пью железо, отъедаюсь, лечу шрамы. 3 из 4-х быстро закрылись. А вот центральный длинный от пупка вверх на участке 1,5-2 см категорически отказывается заживать. Чем только не обрабатывал, один черт нагноение, воспаление. В итоге помог порошок банеоцина. Отдельное спасибо тем, кто придумал специальные пластыри с подушками и серебром для ран. Офигенная штука, с ужасом вспоминаю марлевые повязки в госпитале и в больницах раньше, которые клеили каким-то клеем и потом отмачивали и отрывали.

Конец мая. Пришло время идти к онкологу. Отожрал обратно уже около 14 кг, аппетит хороший, ЖКТ работает идеально, боли в спине прошли. Собрал все документы в кучу и поехал в онкодиспансер. Допуск как на склад биологического оружия. Маски, антисептики, анкетирование. Врач - молодой парень, посмотрел на меня, долго читал все, что я ему принес, задавал кучу вопросов. В общем ощущение, что не формально отнесся, а реально пытался разобраться в ситуации. Результат - иди живи, периодически сдавать анализы крови на маркер РЭА, делать КТ грудной и брюшной полости, колоноскопию. Химия не назначалась. Я спросил, а почему другие онкологи говорили, что химия нужна для профилактики? Ответ был такой. Если бы мне (врачу) просто показали результаты анализов, КТ и гистологии отдельных участков, я бы сам назначил химию на всякий случай. Но тут я вижу тебя, твое состояние, гистологию ВСЕГО образования, которое удалено и лимфоузлов, информацию от хирурга в выписке, который был внутри тебя и все там видел. На основании этого врач заключил, что от химии в моем случае вреда может быть больше, чем пользы.

Небольшое отступление. У моего друга в Москве несколько лет назад была примерно такая же фигня, только еще хуже, прямая кишка, колостома на 3 месяца, повторная операция, несколько месяцев с мочевым катетером. Когда все закончилось, ему также не рекомендовали химию, только контроль маркеров и обследование. Прошло уже года 4, полет нормальный.

Сейчас прошло 3 месяца после операции. На прошлой неделе сдал анализы. Гемоглобин 147. Маркер РЭА в референтных пределах. Сделал КТ грудной и брюшной полости с контрастом, анастомоз в порядке, проходим, никаких образований и уплотнений нет, внутренние органы в норме, лимфоузлы (те, что остались) без изменений. Короче говоря, все в порядке, значимых изменений нет. Еще через 3 месяца пойду на колоноскопию. Плохо то, что отожрался опять до 92 кг. Начал борьбу с лишним весом. Обзавелся складной беговой дорожкой, теперь каждый вечер под сериалы 5-8 км быстрым шагом, бегать не люблю, а вот ходить - самое то. ЖКТ работает нормально, каких-то проблем из-за отсутствия части кишки не ощущаю. Надеюсь, что проскочил по краю и дальше будет нормально. Но контроль и анализы - наше все, буду следить.

Вот как-то так все получилось. Ну и о том, как вообще. Главное - не загонять себя в панику. Честно говоря, я пофигист и это, наверное, мне помогло. Опухоль - да, хреново, но операции делают? Да, делают, значит надо лечить. Подтвердился рак? Хреново. Но ведь его можно лечить? Можно. Тогда нефиг паниковать, сначала операцию сделаю, а там будет видно. Про диагноз рассказывал не всем подряд, но близкие знали (кроме матери, ей про онкологию сказал уже после операции, до этого говорил что просто образование, чтобы не паниковала, у нее и так проблем со здоровьем гора). Что порадовало и помогало в процессе - со всех сторон пытались помочь. Сращивали консультации врачей, помогали решать текущие вопросы. Приходилось останавливать однокашника из ТОВВМУ, который готов был кинуть клич среди однокурсников, тормозить попытки друзей из Москвы с часового форума, которые готовы были в любой момент помочь деньгами. Не всех успел остановить, нормальная сумма прилетела на карту ночью, утром увидел. Ребята из часового чата молча собрали и прислали, мол пригодится. Знакомые постоянно задавали вопрос, что надо, чем помочь, решим вопросы, только скажи что. При этом со многими не то чтобы сильно дружу или часто вижусь, но тем не менее. Очень благодарен всем, кто поддерживал и продолжает поддерживать меня. Когда встал вопрос по операции и было непонятно, будет квота или нет, партнеры по работе готовы были оплатить операцию из средств компании (там сумма могла быть и в полмиллиона). Так что не имей сто рублей, а имей сто друзей.

Сейчас я веду обычный образ жизни, работаю, занимаюсь своими хобби. Только не курю, почти не пью, контролирую (насколько это удается) питание. Надо еще спортом поплотнее заняться.

Спасибо всем, кто прочитал. Думаю, что итог моей эпопеи позитивный, но не хочу загадывать. пусть время пройдет, оно и покажет.

По отзывам пациентов, проходивших обследование или лечение в Центре им. Блохина, платить там приходится буквально за все

Оказывается, пациентов из Москвы можно увидеть и в других онкологических больницах Петербурга и области: рак в столице считается самым страшным диагнозом и в представлении москвичей эта болезнь связана фантастическими денежными тратами, ведущими к разорению. Причем даже и в тех случаях, когда тебя лечат по полису ОМС. В оплату лечения уходят как в трубу – квартиры, машины, дачи.

Именно поэтому, по мнению Мироновой, Центр Блохина стал символом самой беспощадной коррупции - на умирающих. В центр кроме москвичей едут больные из регионов страны, где нет никаких условий для лечения рака. И тут-то они начинают платить – буквально за все: за койку в палате, а не в коридоре, за постель, буквально за любой чих Закон о страховой медицине гласит, что при подозрении на опухоль, пациенту обязаны в течение двух недель провести исследование МРТ и сделать биопсию, но в провинции приходится ждать этого месяцами. Когда же прошедший эти исследования человек приезжает с результатами на Каширку, его вынуждают делать их снова, но уже за деньги, причем очень немалые. А если бесплатно – то снова несколько месяцев очереди. Таким образом начинается процесс разорения, пишет Миронова, даже для пациентов, которые приезжают на Каширку по полису ОМС. В итоге они уезжают оттуда либо разоренными, либо (если им нечем платить) возвращаются домой умирать.

Миронова призывает врачей Онкоцентра: «А покажите честно фотографии интерьера своих квартир, свои машины, дачи. Может быть, мы тогда поймем, почему многие москвичи едут лечиться за границу или в Петербург. Открою секрет: нет, не потому, что там лучше медицина: какие-то типичные случаи онкологии и в России лечат, протокол лечения при многих диагнозах у нас тот же, что и в развитых странах. Но у нас к протоколу прилагается вымогательство.

Именно поэтому, уверена она, о вымогательстве на Каширке уже знает вся страна, поскольку туда едут лечиться со всей России. А ведь в нашей стране вовремя диагностированный рак можно вылечить так же хорошо как в Европе. Но европейцы рака не боятся, а россияне – еще как! Разгадка проста: онкология в России - это самая коррумпированная сфера медицины.

Вот как прокомментировал этот пост Мироновой популярный блогер, социальный психолог Алексей Рощин: «На самом деле - очень неприятно это всё. Фактически это удар по одному из последних наших оснований для гордости перед Америкой - "у вас платная медицина людей разоряет и по миру пускает, а у нас - ПОЛИС!! Все бесплатно!" А у нас - врачебная мафия, одна из самых мощных и сплоченных.

Про Онкоцентр в последнее время заговорили в связи со скандалом - неким "бунтом врачей" в отделении детской онкологии (то есть самом страшном во всем этом весьма зловещем месте). Врачи грозили то ли забастовкой, то ли массовым увольнением, и обвиняли новое руководство отделения в том, что оно стало срезать им расценки и вообще эксплуатировать. В скандал в связи с "письмами врачей" вмешался даже знаменитый доктор Рошаль - я слышал по радио, как он пытался пристыдить врачей и задавал резонный вопрос - "а кто детей лечить будет?" Одновременно было несколько публикаций о том, какие жуткие то ли казарменные, то ли вовсе концлагерные порядки в этом отделении.

Миронова просто, по сути, собрала и вывалила зараз многочисленные слухи, которые годами клубятся вокруг Онкоцентра - и, собранные вместе, они, конечно, производят впечатление почти инфернальное. Хотя, справедливости ради, я должен сказать, что мой личный опыт по лечению отца самые страшные слухи не подтверждает: отцу поставили 4-ю стадию, лежал он в отличной двухместной палате с телевизором (причем там вроде бы просто все такие палаты), операцию делали 6 часов подряд - и он после нее прожил еще 3 года, что, как я понимаю, хорошо. Причем денег никаких вообще не брали - это надо отдельно подчеркнуть. С другой стороны, тогдашний ректор МИФИ был одногруппником моего отца, у МИФИ с Блохинвальдом давние совместные проекты по лучевой терапии, ректор лично за него хлопотал - так что, видимо, тут случай нетипичный.