Один день из жизни больного лейкозом

Смерть – такое же естественное явление, как и рождение, только более значительное.
Стивен Кинг (с)

Легче умереть, не думая о смерти, чем думать о ней, даже когда она не грозит.
Блез Паскаль (с)

______________________________________
Мне не страшно.

Никогда не вела дневников. Наверное, потому, что считала всё это глупостью. Сейчас понимаю – это единственный способ поделиться своими мыслями и просто выговориться, не заваливая при этом своими проблемами других.
Пускай я и не пишу красиво, как это делают многие авторы, но из глубины моей души вырывается слишком много слов. У меня всего неделя. 168 часов чтобы хоть что-то изменить в своей жизни, сказать самые важные слова самым дорогим людям.

Устала просыпаться с надеждой, что всё это кошмарный сон. Вместо своей уютной комнаты, который день вижу белые стены и холодный кафельный пол. Мама снова осталась на ночь у меня в палате и уснула, наверное, как всегда к рассвету.
Я чувствую всю её боль, но не в силах ничего изменить. И, как бы то странно не звучало, больше всего мне жаль не себя, а родителей. Они хотели счастливую семью, а что получили? Их 17-летняя дочь медленно, но верно, умирает от лейкемии. Замечательно.

Соседке по палате принесли большого серого медведя. Ребёнок мечтал о нём так долго. Её улыбка подарила хорошее настроение на весь день, только жаль, что я не смогу исполнить всё то, о чём так мечтала. Знаю, что это плохо, но когда смотрю в окно, то меня переполняет чувство зависти к тем, кто может делать элементарные вещи, которые отобрала чёртова болезнь у меня.

Не ем нормально уже месяц.
Не хочу умирать в этих стенах. Нужно попросить маму отвезти меня домой, хотя бы на один день. Это ведь такая мелочь?

Каждую ночь стала обдумывать моменты своей короткой жизни: самые радостные и неприятные воспоминания, и планы.. Планы, которые разрушились год назад.

Сегодня утром вспомнила о том как поставили диагноз: моё каменное лицо, истерика и слёзы мамы, долгое молчание отца и перепуганное лицо Машки от всего этого кошмара. Моя маленькая девочка даже не представляет, что её старшей сестры скоро не станет. Попрошу отца сказать, что я уехала в другую страну учиться. Да, однозначно, так и сделаю! Это ведь ложь во благо, да? Не хочу оставлять её с психологической травмой.

Домой нельзя. Чёрт! Ну почему?
Жутко разрывается голова. Хочу спать. Бессонница мучает уже второй день. Кажется, моё тело в той стадии из которой уже нет выхода. По-моему, пора задать себе вопрос, а жива ли я?

Медсёстры колят уколы, которые не помогают, а наоборот, ухудшают моё состояние. Пичкают дрянными на вкус препаратами от которых хочется блевать.

Всё-таки уснула на пару часов. Открыв глаза, увидела перед собой людей ради которых стараюсь жить, не показывая всей той боли, что убивает меня изнутри.
Родители, сестра, бабушка и дедушка. Они навещают меня каждый день. На моих губах улыбка. Я счастлива.

Снова тошнота. Снова головокружение. Мамочка мечется по комнате словно загнанный зверь, пытаясь хоть как-то помочь. Не могу дышать. В глазах темнеет. Всё плывёт. Последнее что помню – рыдания мамы.

Несмотря на то, что я не чувствую руку (капельницы сделали своё дело. Мои руки хуже, чем у наркомана) – это самое лучшее утро! Я наконец-то выспалась! Хотя ночь была самая дерьмовая. В полусознании слышала крики мамы и невнятные разговоры врачей.
Чувствовала, как куда-то везли.
Ах да, ещё я видела сон! Такой яркий и живой! Я вернулась на три года назад. В то время, когда все мы были счастливы. Семейный ужин. Мамин тортик и ароматный чай. Прибравшись, мы все смотрели фильм. Моя жизнь больше никогда не будет такой. Даже после такого не позволяю слезам вырваться наружу.. Я сильная..

Хочу есть, но никого нет рядом. Куда ушла мама? Где врачи? Медсёстры? Решила сама встать. Зря я это сделала. Еле как уселась на край кровати. Попытка встать на ноги оказалась болезненной. Очень. Упала прямо на холодный кафель, не почувствовав при этом никакой боли. С каждым днём всё хуже и хуже. Тело умирает. Только сердце не хочет с этим смириться.

С улицы тянет морозной прохладой. Слышны счастливые вопли детей за
окном. Больше не сплю. Мой организм отторгает любую еду/лекарства. Тошнота не
покидает меня больше ни на минуту. Да и уже как-то привыкла. Зашла на все странички в социальных сетях. Многие пишут так много добрых слов в мой адрес. Теперь я знаю, что и у меня есть настоящие друзья. В последний раз отвечаю им.

Пришёл папа. Я так рада его приходу! Уже давно не встаю с кровати, отказываюсь от пищи. Врачи продолжают выписывать лекарства и колоть уколы. Ничего не чувствую. Ничего не могу. Говорить нет сил. Папа чувствует это. Я знаю. Сегодня он сидит весь день у моей кровати, держит за руку и смотрит в глаза. Они полны боли. Он не скрывает слёз. Сложно смотреть на человека, который в один миг сломался. Ещё сложнее осознавать то, что этот человек был самым сильным в эмоциональном плане в моей жизни. Мне нельзя волноваться, но я не могу. Не хочу оставлять его, маму, сестру, родных и друзей, которым запрещено навещать меня. Только родственники..Больше не могу сдерживать
слёз! Больше не могу быть сильной! Он обнимает меня, успокаивает. Нахожу в себе силы сказать:
— Я тебя люблю. Ещё ничего не закончилось..
Своей смертью я не принесу им умиротворения.

Завтра первый день весны и моё день рождения. Мой 18-й день рождения. Делаю ставку на то, что я не доживу до него. Я не чувствую ничего, как в физическом плане, так и в эмоциональном. 6-летняя девочка, которой недавно приносили медведя, кажется, идёт на поправку. Я безумна рада тому, что у неё появился шанс на жизнь! На жизнь без таблеток, капельниц, больниц и этой ужасной отравы, которую дают на завтрак, обед и ужин. Вместо письма решила
подарить этот дневник Маше, но не сейчас. Отдам папе, думаю, он поймёт, когда настанет время ей всё узнать. Сейчас она слишком мала. Я верю только в хорошее её будущее. У неё будет то, что отобрали у меня. Жизнь. Больше нет сил писать. Скоро меня ждёт покой. Скоро будет облегчение. Я люблю жизнь, не смотря на то, что у меня её толком и не было.

Ирина — мама двоих детей и врач-пульмонолог из маленького городка Белокуриха в Алтайском крае. Когда младшему сыну было всего два года, врачи поставили ей диагноз — миелодиспластический синдром, который без пересадки костного мозга переходит в неизлечимый острый лейкоз.

Осенью 2016 года я приехала в Москву на трансплантацию костного мозга, до этого летом готовилась: провела время с детьми, временно ушла с работы, спокойно со всеми попрощалась и пообещала вернуться домой весной, примерно к 8 Марта.

Когда мое состояние немного стабилизировалось, я стала заниматься тем, что мне действительно нравилось: читала Достоевского, смотрела фильмы Звягинцева, много рисовала. Но главное — размышляла о жизни, о себе и Боге. Произошла переоценка ценностей. Я осознала, как много лишнего делала в жизни: суета, погоня за карьерой, развлечениями, материальными благами.

До болезни Вадим работал управляющим отеля в Анапе. Первые признаки заболевания списывал на хроническую усталость, а когда решил проверить здоровье, оказалось, что это острый миеломонобластный лейкоз.

Перед трансплантацией костного мозга меня положили в бокс для прохождения химиотерапии — там я провел сто дней в одиночестве. На удивление, подготовка к трансплантации прошла гладко — чувствовал себя не сильно плохо, хотя тоннами пил таблетки и в меня вливали токсичную химию. Каждый день мой доктор проходил мимо бокса, даже не заходя внутрь, спрашивал, как мои дела, я кричал в ответ, что все отлично, и лечение продолжалось.

В целом изоляция меня не пугала. В боксе было все, чтобы не скучать, например, телевизор и отличный интернет: я разговаривал с родными и смотрел фильмы. Конечно, живого общения не хватало, поэтому когда ко мне заходила прибраться санитарка, я болтал с ней без умолку. Думаю, что раньше без интернета людям было труднее, а сейчас есть возможность чувствовать себя нормально.

Хорошо, что квалифицированные врачи лечили любое осложнение и делали все, чтобы мне было не слишком больно и плохо. Реакция была мгновенной — как только начинались ухудшения, я тут же обрастал капельницами как новогодняя елочка.

Когда показатели немного выровнялись, я начал смотреть фильмы один за другим, чтобы не зацикливаться на своем самочувствии. Главное в изоляции — не думать о болезни, не читать статьи про диагноз и не сравнивать себя с другими пациентами . Да, диагноз может быть одинаковым, но болезнь протекает у всех по-разному. Я несколько раз наблюдал, как пациенты нарушали предписания врачей, когда им становилось лучше. Ни к чему хорошему это, естественно, не приводило. Так что нужно слушать специалистов, думать о хорошем и не зацикливаться на болезни. А изоляция — это совсем не страшно.

После смерти отца у Натальи из Брянска обнаружили острый монобластный лейкоз — 80% клеток в крови бластные Незрелые. В норме в крови не обнаруживается значительное количество бластных клеток, потому что из костного мозга они должны попадать в кровоток уже зрелыми. . Она считает, что заболела из‑за переживаний, связанных с утратой. Спасти женщину могла только трансплантация костного мозга, поэтому она продала квартиру и обратилась в Фонд борьбы с лейкемией.

Когда меня забрали на трансплантацию [костного мозга], я оказалась одна в боксе. Через несколько дней [после трансплантации] показатели крови упали до минимальных значений и появилась головная боль — было тяжело открывать глаза и смотреть на свет, а антибиотики и обезболивающие не помогали. Врачи говорили, что надо потерпеть недели две. Я понимала, что мое состояние временное, от этого становилось легче.

Спустя время показатели действительно улучшились. А в боксе я провела около месяца, пока приживался донорский костный мозг. Я заставляла себя не терять веру в счастливый исход, в то, что я поправлюсь. Лейкоз — это все равно что русская рулетка : ты ставишь на кон все, и от тебя уже ничего не зависит. А значит, главное — настрой и вера. Важно отключить эмоции, перебороть страх и не сдаваться, не останавливаться на полпути, ползти дальше, стиснув зубы. Я считаю, что все люди, победившие рак, очень сильные.

Весь месяц я старалась беречь силы, побольше спать — держала организм в состоянии покоя. Читать или сидеть в соцсетях не было сил из‑за слабости и головной боли. От лекарств у меня была постоянная рвота, я очень сильно похудела и не могла ничего есть.

После выписки я провела дома в изоляции еще год (на первый год после трансплантации приходятся все осложнения, поэтому на этот период рекомендуется сократить контакты. — Прим. ред.), выезжая только в Москву сдавать анализы. Сегодня, оглянувшись назад, я могу сказать, что к изоляции и к новой жизни быстро приспосабливаешься. Понимаешь, что есть другая сторона жизни, где все материальные блага совершенно не важны, главное — вернуть здоровье. Так что берегите его, а все остальное приложится.

Герои этого текста выздоровели, потому что им провели трансплантацию костного мозга. Сейчас из‑за закрытия границ пересадки от зарубежных доноров приостановлены. Пересадки от родственников — родителей, детей, братьев, сестер — единственный шанс для тех, кто лечится от рака крови сейчас. Однако, если донор совпадает не полностью, его клетки нужно подготавливать — для этого нужны специальные системы. Помочь их купить для подопечных фонда можно тут.

Далее предлагаем вам ознакомиться с тем, как проходит обычный день пациента, больного лейкемией. Со своим распорядком дня поделился один из больных, который ведет свой блог, рассказывая об успехах в борьбе с этим страшным недугом.

Далее слова автора:

Здравствуйте, меня зовут Белов Алексей, мне 42 года. В августе 2015 года мне поставили страшный диагноз - лейкемия. Точнее не так, полное название моего диагноза "Острый миелобластный лейкоз без признаков созревания по типу М1". И я был поставлен перед выбором умереть или сражаться. Начиная с 27 августа 2015 года я проходил лечение в гематологическом отделении ЧОКБ. Лечение очень сложное и очень тяжелое, с очень высокой летальностью. Всего в общей сложности я прошел четыре курса химиотерапии по схеме 7+3. Было очень тяжело и иногда опускались руки и хотелось, чтобы меня просто оставили в покое. Когда проводится лечение, больные очень уязвимы к внешним бактериям и вирусам. И поэтому каждого больного изолируют от внешнего мира в специальном стерильном блоке. И я провел в таком асептическом блоке, который я назвал Аквариум, с краткими перерывами, весь свой курс лечения. Всего от начала и до окончания - 144 дня. Сегодняшний день 18 января 2016 года для меня особенный, сегодня закончилось мое лечение и я выхожу из больницы на свободу, к обычным людям, к обычной жизни. Все тягости лечения теперь для меня позади. Прошу просто пожелать мне удачи.

Будит меня как обычно, дежурная сестра. Сегодня подъем позднее несколько чем обычно, но как обычно он начинается с забора крови, никуда ходить не надо, его делают прямо лежа в кровати. Сегодня мой день особенный, поэтому будут большие отступления от графика обычного дня в больнице.

Результат забора крови, для меня он очень важен, именно на основании его врачи и будут принимать решение о моей выписке.

За окном еще темно, поэтому после пробуждения валяюсь в постели еще минут двадцать. Спешить мне не куда, результаты анализов крови будут готовы только ближе к обеду.

Больничный завтрак, его приносят прямо в мою палату - Аквариум. Завтракаю и вообще всю пищу я, а также каждый больной, принимаю в Аквариуме в одиночку. Считается, что у больных лейкемией специальное, усиленное, высокобелковое питание. В принципе его есть можно, но приходится постоянно дополнять своими продуктами (ещё сыр, яйцо, иногда вареная колбаса, шоколад и т.д.) За исключением свежих овощей и свежих фруктов, все можно употреблять только термообработанное.

Утренний туалет, у меня раковина для умывания установлена прямо в Аквариуме, поэтому ходить никуда не нужно. Обязательное селфи в туалете. Кстати на этом фото у меня установлен ЦВК (центральный венозный катетер) через него заливали химию, потом заливали лекарства, подливали компоненты крови, и снова лекарства и снова химию и т.д. Когда поступит команда от врачей мне его удалят, на шее только останутся шрамы как от зубов вампира))

Утренняя гимнастика. Гантельки младшего сына, больший вес мне пока не под силу.

Мой стадион, коридор куда выходят двери десяти стерильных боксов и пост сестры. Вообще-то из боксов выходить нельзя, но ради зарядки делают снисхождение. 35 шагов туда, 35 обратно, 10-15 минут, 3 раза в день, за исключением только тех дней, когда реально даже не было сил слезть с кровати.

Теперь начинается томительное ожидание вердикта врачей. Для чтения книг выделил себе специальное время, и сегодня не исключение. В последнее время вдумчиво перечитываю Чехова. Сильно раздражает какая-то бездеятельность и праздность всех его персонажей, но видимо время было тогда такое.

В убийстве времени все средства хороши, главное только не увлекаться и внимательно следить за стеком.

В районе 12, к сожалению разволновавшись не зафиксировал время, пришла мой лечащий врач и сообщила, что у меня даже очень хорошие анализы крови и меня сегодня выписывают. Ура, наконец-то. Вызываю из дома машину и начинаю собирать вещи, спешить особо не куда, время подлета машины около двух часов.
Бросаю прощальный взгляд в окно, на ставший привычным за это время пейзаж и кусочек реальной жизни, который я с тоской наблюдал ежедневно.

Окидываю прощальным взглядом свой Аквариум в котором я в муках и в праздности провел 143 дня и начинаю собирать вещи.

Неожиданно наступает время обеда, от больничной еды отказываюсь, есть большой кусок домашней буженины, очень вкусный и очень высокобелковый.

Результат моих сборов. Весь мой нехитрый скарб, который окружал меня все это время. Честно говоря, не думал, что вещей в упакованном виде будет так мало.

Прошаюсь с сёстрами, получаю выписку у своего лечащего врача, прохожу краткий инструктаж по поводу моей дальнейшей жизни у заведующего отделением. И вот спускаюсь с третьего на первый этаж, прохожу через приемный покой, и за неприметной дверью с простой табличкой "выход" совсем другая, обычная жизнь.

Воздух свободы, совсем не пьянит, но он какой-то очень холодный, я от него просто отвык. Гружусь в машину и выдвигаюсь в сторону дома. Меня еще ждет 130 км. по трассе М5 "Урал" из Челябинска на запад в сторону дома.

По дороге, нужно заехать перекусить. Заезжаем в одно из многочисленных мест на трассе для дальнобойщиков.

Полдник. Но на самом деле заезжали не ради кофе и твороженной запеканки. Водитель (за кадром) торопился за мной и не успел пообедать. Кстати ждал его я всего полтора часа, он приехал за мной очень быстро.

Дорога постепенно пошла в гору, значит уже скоро дом. Дальнобойщики тянут в подъем в правом ряду, кто побыстрее в левом, спуск на встречу только один ряд, иначе неизбежные пробки. Зимой разметки не видно, но порядок движения это не меняет.

Поворот с трассы и мы уже почти дома. Здравствуй родной город.

Сперва заезжаю на работу. Не то что есть очень важные и неотложные дела, скорее домочадцы дома еще не все в сборе. Коллеги тоже очень меня заждались и искренне рады моему появлению. Мой рабочий кабинет, ждёт меня и готов к работе.

Первые записи в новом ежедневнике, первые планы на завтра, первые бумаги. Обрастаю работой со страшной скоростью.

Ну вот я и дома. Home Sweet Home. Конечно моя семья вся в сборе встречала меня на пороге, были поцелуи, крепкие объятия, слезы, просто это все не вошло в кадр.

Переодеваюсь в домашнее, в том числе переодеваю и часы. И начинаю наслаждаться домом.

Торжественный ужин, по случаю моего возвращения. Алкоголь мне пока нельзя, различные деликатесы тоже, поэтому заказал фарфалле с гуляшом. И самое главное, наконец-то свежие овощи.

После ужина, едем в наш строящийся дом. Я здесь знакомлюсь с тем, что произошло без меня. Все это с августа по январь я видел только на фото в Вайбере и трансляциях в Скайпе, и урывками во время побывок. Всем приходилось рулить дистанционно и всё делать чужими руками. Результатом доволен, скоро уже переезжаем. Кстати ремонтировать дом таким способом очень необычно, раз и все готово))

Мой подарок на новый год старшему сыну, монополия, но не простая, а современная с пластиковыми картами. Играем втроем: я, Глеб и Лука, почему-то, несмотря на, весь мой опыт управления финансами я проигрываю детям. (потом еще играли всю неделю каждый день подряд, так ни разу у них и не выиграл. У них своеобразная тактика: застолбить и развивать одну самую дорогую точку на карте и ждать когда ты в нее попадешь и разоришься.

Перед сном немного телевизора.

Обязательное селфи из вечернего туалета. ЦВК уже нет, пока на его месте заплатка. Крест на шее, когда-то давно куплен в Иерусалиме и освящен на гробе господнем. Ношу его, уже сам не помню, сколько лет.

Всем привет!Меня кличут Женя, мне 15 лет. Вообще-то я из Курска, однако вот уже несколько месяцев я лечусь от лейкоза в Москве в ФНКЦ им. Рогачева. Когда длительно валяешься в больнице, будто, что все дни одинакие. Выдается всего картинка за окном и состояние здоровья. Однако я вовсе не собираюсь тут ныть, а навыворот алкаю поделиться своим важнецким днем. Итак, глядите мой девай.

В моей палате дудки часов. Беспорочно болтая, тут они не очень-то нужны. Подъем в 9 утра – времена обхода с заведующими отделениями и врачующим доктором. Они внимательно взирают и повествуют план лечения на девай. За кадром их внимательно внимает мой папа, он будет со мной в больнице, однако наотрез отнекивается сниматься. Другие фотографии тоже ладил папа.

До процедур успеваю умыться и посмотреть в окно. Болтают, на улице мерзло. Мне вообще-то все равновелико, потому что на улице я не был уже вяще трех месяцев. Зато солнечно, ясно. Это важнецки!Залпом приподнятое надвигаться!

10:30. Вместо завтрака у меня ныне переливание крови и тромбоцитов. Это часа на три. Переливания у нас всем ладят после химиотерапии, когда своих лейкоцитов и тромбоцитов в организме дудки. А без них невозможно излечить сложные немочи, в том числе мою. Я больно признателен людам, чья кровь ныне течет в моем организме. Они ведь наверняка могли бы найти более занимательное взять, чем ехать в больницу и сдавать кровь. Лекари болтают, что в новогодние дни донорской крови может не достать. Собственно из-за этого я и постановил рассказать о своем дне в этом сообществе. Если хоть один-одинехонек человек после этого поста отдаст кровь, я буду безоблачен. Выведать, будто отдать кровь можно тут .

14.05. Принесли обед. Какой-то особенной диеты у меня дудки, однако важнее все-таки не злоупотреблять вредоносным. Вообще я бы с блаженством заменил поднос с гречкой и курицей на мамину пиццу. Лакомее маминой пиццы ничего быть не может. Однако мама вдалеке и, скорее итого, сейчас на работе. Мы с ней водимся по телефону. В основном, безусловно, болтает папа.

14.30. Возникли дела в школе. К нам в больницу приходят учителя и всякий девай беспременно коротают несколько уроков по школьной программе. Занимаемся, безусловно, не за партами, однако норовим не отставать. На фото – задание по химии. По секрету, не самый боготворимый дисциплина. В 9 классе я занимаюсь один-одинехонек из отделения. У парня возле – своя программа. Настолько что не постановить задачу или не сделать домашнее задание в моем случае невозможно.

15.15. В перемену выступаю в палату, переодеваю шорты(в них покойнее становить трубку). Мне устанавливают капельницу с физраствором. Она на колесах, настолько что можно безвозбранно перемещаться по отделению.

15.25 Возвращаюсь на уроки. По пути снимаюсь у таблички в отделении.

После уроков подхожу выведать, какие еще ныне меня дожидаются процедуры. Болтают, ничего сверхъестественного – всего смена катетера.

17.30. Возвращаюсь в палату. Вожусь с одноклассниками сквозь соцсети. Они знают, что со мной и больно поддерживают. Безусловно, я нужусь по ним. Завершающий один мы виделись в сентябре, мне тогда лекари разрешили сходить в школу на пару часов. Однако жрать интернет – настолько что я в курсе основных событий.

18.20. Наши учителя постановили сделать сюрприз: переоделись в Деда Мороза и Снегурочку и пробежали с гостинцами по палатам. Залпом опамятовалось ощущение зимы и Новоиспеченного Года. Мне подарили школьные принадлежности. Мило!

Забавно безусловно, что в школе я заключался в отряде волонтеров и мы ходили с гостинцами в младенческие дома. Ныне вот ко мне приходят.

И еще одна карточка наших учителей.

Один уж я вышел в коридор, то пообщаюсь с дружками. Это у нас пункт встреч. Тут висит плазма и всегдашне мы взираем комедии. Или волонтеры что-то придумывают. Однако ныне попросту болтаем о всяких пустячках, подшучиваем дружок над дружком и выведаем все новости.

Опамятовались наши девочки. С ними тоже надобно беспременно поболтать, они развеселые. Фоткаться не алкают, настолько что папа ладит снимок будто бы невзначай.

19.35. Выступаю менять катетер. На ныне это заключительная процедура. По пути ладим постановочное фото. Под личиной не видать, однако я оскаляюсь.

Вот будто это все выглядит в процедурной. Сестры знают нас по именам и век норовят сделать поопрятнее. Если надвигаться важнецкое, то мы перебрасываемся шутками. Если аховое, то они подбадривают.

20.15. Мой ужин давненько охладился, его принесли еще в 19. Однако я проголодался. И вообще будто ни диковинно, я боготворю сосиски!После ужина сил сниматься уже дудки, орудуют лекарства и клонит в видение. Настолько миновал еще один-одинехонек мой девай в больнице.

В интервью UFA1.RU Нэлли Янтурина объяснила, как выявить болезнь, и что мешает успешному лечению

Нэлли Янтурина посвятила себя лечению болезней крови

Фото: Тимур Шарипкулов

Каждые 20 минут один житель России узнает, что у него рак крови. В структуре общей смертности населения республики Башкортостан, как и по Российской Федерации, злокачественные новообразования лимфатической и кроветворной ткани занимают 8-е место среди всех онкологических заболеваний.

— Существуют ли онко-маркеры, которые позволяют распознать болезнь на ранних стадиях?

— Лейкоз мы называем обезьяной всех болезней — он может проявляться разнообразными симптомами. При острой форме одни пациенты жалуются, что стали часто простывать, или вдруг возникли инфекционные осложнения либо синяки на теле. Других беспокоит резкая потеря веса, появление шишек на теле или увеличение лимфоузлов. При хронической форме лейкозный клон током крови разносится по всей кроветворной ткани — органами-мишенями, где откладываются метастазы, являются почки и кости. Оседая в костной ткани, эти клетки, по-другому они называются миеломные, нарушают ее структуру. Это может проявляться частыми переломами, болью в позвоночнике, ребрах.

С такими жалобами больные, как правило, обращаются к терапевту, неврологу, травматологу. Если заболевание затягивается, протекает атипично, или появляются новые нехарактерные симптомы, это должно насторожить клинициста и настроить его на дополнительные лабораторные исследования.

Недостаток элементов крови у пациента восполняют переливанием плазмы, эритроцитов и тромбоцитов

— Чем страшны болезни крови?

— При лейкозе (еще это заболевание называют лейкемия) субстратом опухоли является костный мозг, который находится во всех трубчатых и плоских костях. Здесь же развиваются предшественники крови: эритроциты, лейкоциты и тромбоциты, на каждую клетку есть свое пространство. Когда в ткани начинают развиваться опухолевые клетки, места для нормальных здоровых клеток крови просто не остается. И если в случае с раком желудка пораженный участок можно удалить, вовремя провести химиотерапию и можно добиться длительной ремиссии, то при раке крови такая тактика не приемлема.

— Раз болезнь маскируется, наверное, и диагноз поставить трудно?

Бывает, что диагноз ставится случайно при профосмотре или заполнении санаторно-курортной карты: при исследовании периферической крови обнаруживаются миелоциты.

Перед переливанием крови обязательно проводят пробу на совместимость

Не шутите с анемией

— На что нужно обратить внимание, заволноваться и пойти к гематологу на осмотр?

— Стресс и гормональные перестройки могут запустить дремлющий где-то внутри процесс и запустить развитие рака крови. Начало заболевания нередко протекает без выраженных симптомов. Больные отмечают общую слабость, утомляемость, неопределенную боль в костях, непостоянную температуру по вечерам в пределах 37,1–38 градусов. Но уже в этот период у некоторых больных можно обнаружить небольшое увеличение лимфатических узлов, селезенки. В анализе крови тоже будут изменения — повышение или снижение количества лейкоцитов, анемия. Все эти проявления — сигнал к проведению тщательного гематологического обследования.

Симптомы острого респираторного заболевания, ангины, стоматита или кровоточивость десен укажут на стадию уже развернутой клинической картины заболевания.

— Кто может заболеть?

— Есть формы острого лейкоза, которые могут развиваться с первых дней жизни человека, хроническим подвержены люди старшего возраста. Чем моложе возраст, тем агрессивнее протекает болезнь. Но при современных методиках лечения больной может жить до 5–7 лет. На течение хронического миелолейкоза, и это научно доказано, большое влияние оказывает состояние нервной системы больного — если есть стрессы, депрессии, люди сгорают буквально на глазах.

В ламинарной палате пациенты живут по несколько месяцев

— В одном курсе лечения мы стараемся применять несколько противоопухолевых препаратов. В современной гематологии их сейчас очень много, они внесены в списки жизненно-важных и необходимых лекарств России и Башкирии, и это позволяет обеспечивать пациентов по федеральной льготе абсолютно бесплатно.

Благодаря этим препаратам мы можем сдержать процесс хронического лейкоза и не давать ему развиваться. Кроме того, мы отправляем пациентов по квоте в гематологические центры Москвы и Санкт-Петербурга, решаем совместно тактику лечения — это позволяет людям находиться в кругу семьи, рожать детей и жить полноценной жизнью. А вот острые лейкозы текут агрессивно, но если пациент молодого возраста, можно провести пересадку костного мозга и добиться ремиссии.

— Что мешает лечению?

Сепаратор (аппарат слева) предназначен для очищения крови, процедура занимает не более 40 минут

— С горожанами все понятно, время на визит к гематологу найти не так сложно. Как быть тем, кто живет в сельской местности? Им куда обращаться?

— Насколько сложнее лечить острый лейкоз?

— Может спасти пациента пересадка костного мозга?

— Пересадку можно делать, если пациента ввели в ремиссию. Она бывает двух видов: аутотрансплантация, когда пересаживается костный мозг самого больного, и аллотрансплантация, в этом случае ткани забирают у донора. В первом случае у пациента из вены берется периферическая кровь, из нее при помощи сепаратора извлекают стволовые клетки, консервируют и передают на хранение в банк. Затем пациенту проводят сильнейшую химиотерапию, а следом проводят пересадку — так же, через вену, вводят стволовые клетки, и они начинают творить новое потомство. Технически это выглядит как переливание крови. Можно сделать пересадку и при хроническом лейкозе. Аллотрансплантация дает хорошие результаты, если доноры — родные сестра или брат, у них самый близкий фенотип. Пересадка даже от двоюродных родственников не всегда бывает столь успешна, но все равно это шанс на то, что человек будет жить.

Пациентов в отделении лечат бесплатно по программе госгарантий

Читайте также: