Может ли рождение ребенка спровоцировать рак

Медики из Амурской государственной медицинской академии в своей недавней научной работе описали такой клинический случай. 25-летнюю пациентку привезли в роддом на восьмом месяце беременности в очень плохом состоянии. У неё были "жалобы на рвоту, слабость, головную боль в затылочной области, головокружение, изжогу". Также у девушки было сильно повышено артериальное давление и выглядела она сильно заторможенной.

Будущая мама начала плохо себя чувствовать на шестом месяце. Болел живот, появились отёки, и вес она набирала слишком быстро. В целом всё это можно было списать на токсикоз, что, видимо, девушка и делала, пока не стало совсем невыносимо.

В роддоме ей сделали кесарево сечение. Но жалобы у пациентки остались и после того, как ребёнок появился на свет. "Заторможена, речь замедленная, артикуляция нарушена, взгляд не фиксировала", — так описывали её состояние медики.

Врачи сделали пациентке МРТ головного мозга и нашли опухоль мозжечка — в диаметре она составляла 4 см. Через несколько дней девушке провели трепанацию черепа и удалили опухоль. Через три недели молодую маму выписали и перевели под наблюдение онкологов в диспансере.

"В 75% случаев опухоль головного мозга у женщин … впервые проявляется с наступлением беременности, что связано с гормональными изменениями, — говорится в научной работе. — . Основным стимулятором роста опухоли является плацента, как высоко активный гормональный орган".

Как рассказал главный врач Европейской клиники хирургии и онкологии Андрей Пылев, не только опухоли головного мозга, но и многие другие часто выявляются именно во время беременности.

— Статистически не подтверждено, что беременность провоцирует появление новых опухолей, — сказал он. — Но часто, если у женщины есть маленькая опухоль, которая себя ещё не проявила, то беременность провоцирует её бурный рост. Беременность — это сумасшедший гормональный взрыв для организма. На этом фоне новообразования получают возможность для быстрого роста. У каждого врача есть примеры, когда у пациентки была обнаружена опухоль во время беременности. Из известных ситуаций — болезнь Жанны Фриске, заболевание которой стало проявлять себя во время беременности, но появилось, естественно, ещё до этого.

Если недавно женщина перенесла рак и вылечилась, во время беременности он может вернуться.

— Своим молодым онкологическим пациенткам, которые прошли лечение и сейчас в состоянии ремиссии (ослабление или исчезновение симптомов болезни. — Прим. Лайфа), мы не рекомендуем беременеть в течение 3–5 лет после окончания лечения, чтобы быть окончательно уверенными, что болезнь отступила и беременность не спровоцирует заболевание, — сказал Андрей Пылев.

Если опухоль злокачественная, врачи обычно рекомендуют пациентке прервать беременность.

— В моей практике были девочки, которые, узнав о своём заболевании, не соглашались прерывать беременность и рожали. К сожалению, очень быстро болезнь прогрессировала и девочки погибали. К нам приезжала пациентка с раком толстой кишки — фактически уже за паллиативной помощью. Мы убирали жидкость из плевральной (лёгких. — Прим. Лайфа) и брюшной полостей, то есть проводили симптоматическую терапию, чтобы максимально продлить жизнь девушки. Диагноз был поставлен, когда она была беременна на ранних стадиях. Она решила рожать. Родила здорового ребёнка, но сама умерла.

Свыше 16 000 000 чел.стоят на учёте онкологических клиник. Около 300 000 чел, ежегодно покидают этот мир, в результате преждевременных смертей. Раку предшествуют психологические проблемы (депрессия, безнадёжность, не прощённая обида). Какая взаимосвязь между поздней беременностью и раком мозга?

Достижение получено 03.11.2018

1. Что с сыном Екатерины Мезеновой?
2. Легко ли быть олигархом?
3. Можно ли прожить на 1000 рублей месяц.
4. Чем больна Ангела Меркель?

Поздняя беременность и рак мозга не имеют прямой связи, по крайней мере медицинского подтверждения этому феномену нет. Но чем старше становится человек тем большее число дефектов на клеточном уровне появляется в его организме и теоретически больше риск заболеть онкологией. Поздняя беременность по определению не является массовым явлением, женщины решаются на нее взвесив все за и против, понимая, что подвергаются большему риску, чем 18-летние будущие мамы. Гормональная перестройка, стрессовая ситуация, необходимость тратить массу внутренних ресурсов для малыша, а после рождения – бессонные ночи, тревоги и волнения за ребенка. Иногда здоровье дает сбой. Врачи единодушны в одном, если рак был изначально, то беременность убыстряет развитие болезни, так как идет не только всплеск гормонов, но и интенсивное деление клеток. Обычно, если болезнь обнаружена на ранней стадии беременности, советуют прервать ее, чтобы тут же начать терапию.
Что касается ситуации с Заворотнюк, которая находится в реанимации на ИВЛ (родила ребенка в 47 лет в октябре 2018 года), то беременность во многом спровоцировала развитие рака. О диагнозе актриса узнала уже после рождении дочки, но через полгода – такой результат. Похожая ситуация была с Жанной Фриске, которая выбрала сына в борьбе с онкологией, не решилась прервать беременность (38 лет) долгожданным первенцем. Третий случай – Анастасия Смирнова (33 года), жена Константина Хабенского, у которой диагноз был поставлен сразу после родов, из-за недуга она едва доносила беременность. Но в случае с публичными персонами многие говорят, что онкозаболевания могут быть спровоцированы ЭКО или стволовыми клетками, которые используют для сохранения красоты и молодости.

Рака мозга? Почему именно мозга? Причиной рака может стать не сама беременность, а стресс, который организм терпит из-за нее. Известно, что беременность ослабляет организм. Беременной женщине требуется большое количество полезных веществ, а роды и послеродовой период вообще способен отнять все силы и ослабить иммунную систему. Стоит добавить усталость, стрессы, гормональные изменения. Все это фон для развития рака, а почему именно при поздней беременности? А потому, что с годами женщине все сложнее справляться с деторождением и организм более уязвим. Но почему именно мозга, ведь онкология может развиться в любом органе и все вышеперечисленные мной факторы дают почву для онкологии в любом месте.

Это не поздняя беременность провоцирует рак мозга. Это вмешательство в организм провоцирует необратимые последствия. Ведь если женщина в позднем возрасте не может забеременеть, то не стоит вмешиваться в природу. Значит не спроста организм отвергает такое, игнорирует наступление беременности. Особенно если женщина до этого рожавшая и она точно знает что не бесплодна. Зачем пытаться прыгнуть выше головы. То что дано природой, до какого возраста женщина является детородной этого не изменить. При наступлении беременности, это всегда нагрузка на организм, скорее всего врачи начнут назначать медикаменты которые не всегда лучшим образом сказывается на нем, возможно это гормональные препараты. Особенно последствия ЭКО. Конечно если его делать в 20 лет и в более позднем возрасте то разница для организма ощутима.

Насколько мне известно, официальных подтверждений о наличии прямой взаимосвязи между раком головного мозга и беременностью во взрослом возрасте нет. (Да и поздняя беременность – это во сколько? После 30? 35? 40? Первая беременность или повторная? Зачатие естественное или с помощью медицинских манипуляций?)
Другое дело, что ЭКО (а точнее подготовка к нему, гормоны, стимуляция) действительно сильно влияют на организм женщины, и это влияние еще не полностью изучено. А к ЭКО женщины, как правило, обращаются уже тогда, когда их биологические часы дотикивают свое и иных возможностей завести ребенка не остается. И организм действительно может дать сбой, но только где и как он проявится – вопрос даже для медиков, иначе уже применялись бы профилактические меры и женщину всячески старались бы обезопасить.

Даже не буду читать данные комментарии, а выражу свое собственное мнение по этому вопросу. Причем тут вообще рак мозга и сама по себе беременность, если на одну сто тысяч женщин умерло всего два-три человека, да и те которые нам известны заболели именно раком мозга. Все они кстати омолаживали свои организмы по еще неизученной до конца системе с применением стволовых клеток и плюс разгульная молодость и юность, наложили свой отпечаток. Так что их беременность тут совсем и не при чем. Просто так сошлись звезды. Тот-же Хворостовский, он как раз умер от рака мозга и не беременел по определению, но зато тоже омолаживал свой организм стволовыми клетками. Так что лично я не вижу ни какой связи, конкретно между раком мозга и беременностью

Если рассматривать именно рак и позднюю беременность, то связи между двумя этими факторами нет. Если рассматривать любую беременность, то есть минимальная вероятность, что на фоне гормонального всплеска организма, которые происходит при каждой беременности, может пойти рост раковых клеток. Но и то при условии, что эти раковые клетки есть в организме.
Достоверные причины онкологии до сих пор не выявлены. В этом году нобелевскую премию по медицине дали ученому, который пришел к выводу, что онкология возникает вследствие того, что в нашем организме происходит сбой на уровне днк и возникают раковые клетки. В итоге ученый пришел к выводу, что победить онкологию человечество не сможет, потому что такие клеточные процессы отследить невозможно. Но это всего лишь еще одна теория возникновения страшного заболевания.
Поздняя беременность никак не влияет на развитие раковых опухолей, если только изначально этих опухолей в организме не было. К тому же невозможно утверждать, что беременность может стать причиной исключительно опухолей мозга.

На данный вопрос все-же должны отвечать разные ученые и доктора наук, которые реально разбираются в этом вопросе. Нужно прислушиваться и к врачам онкологам. Ведь уже давно доказано, что раковые клетки есть практически у всех людей на планете, просто у некоторых они вечно спят и не делятся, а у иных людей рак начинает стремительно развиваться и в конце концов убивает своего носителя, то-есть человека.

В связи с этим можно предположить, что стресс во время беременности и родов может спровоцировать развитие этой болезни. Но может и не спровоцировать. Ведь ту-же Фриске, врач онколог предупреждал, что возникновение у нее рака имеет место быть но 50 на 50. Так что тут уж можно говорить об обычном невезении. По другим случаям, у меня нет информации.

Скорее всего, что сама поздняя беременность это все-же не причина возникновения рака, а ее катализатор. Проще говоря рак уже есть у женщины, но его развитие самой болезни при поздней беременности протекает на много быстрее. Если бы скажем беременности не было, то рак то бы все-равно ни куда не ушел, он развился бы гораздо позднее и не факт, что женщина бы не умерла от этого.

Сам процент конечно высок, но и у Жанны Фриске например, был диагностирован раковая опухоль которую при желании могли удалить в самом начале заболевания, но она отказалась, чтобы ребенок родился здоровым, а тем не менее время было упущено и ее спасти не удалось.

[Ch.]: Давайте начнем с хорошего: сколько лет вашему самому взрослому маленькому пациенту?

[РШ]: Если точнее, самым взрослым, поскольку это двойняшки, которые родились у мамы с лимфомой Ходжкина, и им сегодня по 24 года. Спортсмены, ходят на байдарках, даже призовые места занимали. Конечно, родители очень серьезно вкладывались в их развитие и воспитание. Это была очень сложная беременность и в психологическом плане тоже.

[Ch.]: Насколько часто встречаются такие случаи, как онкологические заболевания при беременности?

[РШ]: В целом в популяции рак во время беременности встречается, к счастью, не так часто. На частоту онкозаболеваний у беременных влияют две тенденции: увеличение возраста рожающих (современная женщина сейчас откладывает рождение первого ребенка на более поздний срок: роды в 40-45 лет уже обычная ситуация), растет заболеваемость среди молодых женщин. Возраст — основной фактор риска. Я занимаюсь этой проблемой уже почти 20 лет, и в моей врачебной практике не было ни одной пациентки, которая прервала бы беременность по своему желанию после диагностирования онкологии. Только двоим женщинам с крайне тяжелыми заболеваниями по абсолютным медицинским показаниям на ранних сроках прерывали беременность. У этих женщин уже были старшие дети, а рак выявляли в первом триместре.

[Ch.]: Я правильно понимаю, что само по себе наличие онкологического заболевания, выявленного в период беременности, не является препятствием для рождения здорового ребенка?

[РШ]: Все индивидуально. В подавляющем большинстве случаев мы действительно сохраняем беременность. Есть крайне агрессивные заболевания, например меланома, особенно, если это рецидив, тогда вероятность неблагоприятного исхода для матери очень высока. У нас, к сожалению, был один такой случай. На тридцатой неделе пациентку родоразрешили. Ребенка удалось выходить. Мама умерла на 28-е сутки после родов, папа сейчас воспитывает ребенка. Но это, к счастью, один такой случай. В основном нам удавалось сохранять жизни и мамы, и малыша.

[Ch.]: Какие онкозаболевания встречаются чаще?

[РШ]: На первом месте — рак шейки матки, на втором — рак молочной железы и на третьем — онкогематологические заболевания, лимфомы и лейкозы.

[Ch.]: То есть это заболевания, которые возникают именно в период беременности, или это заболевания, которые уже были у женщины, но выявили их во время беременности?

[РШ]: По-разному бывает. Если речь идет о раке молочной железы, то очаг мог возникнуть и за пять лет до клинических проявлений, а диагностировали — во время беременности. С раком шейки матки такая же ситуация.

[Ch.]: Хочется понять, насколько беременность как состояние организма может спровоцировать заболевание.

[РШ]: Не может. Это либо совпадение, либо женщина заболела до наступления беременности, а во время ее течения заболевание диагностировали, но сама беременность не провоцирует развитие онкологического заболевания, ни в коем случае.

[Ch.]: А на прогноз лечения как влияет беременность?

[РШ]: Сама беременность не влияет. Значение имеет только своевременная диагностика и правильное лечение. Даже прерывание беременности не влияет на прогноз лечения. Конечно, ситуации бывают разные. Мы всегда стараемся сохранить и ребенка, и маму.

[РШ]: Еще один важный момент. Например, диагностировали онко-заболевание до наступления беременности. До сих пор лечение рака в подавляющем большинстве случаев лишало женщин, да и мужчин тоже, физиологической возможности в будущем иметь детей. Сейчас перед началом химиотерапии или лучевой терапии (в ряде случаев даже до наступления репродуктивного возраста) можно сохранить половые клетки (сперматозоиды, яйцеклетки или даже эмбрион) при помощи криоконсервации. Другой вопрос, что врачи не всегда готовы к этой ситуации. Пациенты должны знать о такой возможности. Приходит пациентка, у нее был рак молочной железы, два года ремиссии. Можно ли беременеть? На самом деле, можно и даже нужно, если нет никаких признаков заболевания.

[Ch.]: Какие методы диагностики во время беременности являются безопасными?

[РШ]: Прежде всего — ультразвук (УЗИ). Если требуется, можно сделать МРТ (магнитно-резонансная терапия), это тоже безопасно во время беременности. Компьютерную томографию (КТ) можно делать выше диафрагмы — головной мозг, легкие. Во время беременности мы не можем проводить позитронно-эмиссионную томографию (ПЭТ КТ): слишком мало исследовано влияние этих методов диагностики — лишь несколько случаев в научных работах описаны (всего около 10 случаев). Поэтому ПЭТ КТ в наших рекомендациях не разрешен во время беременности. Рентген — можно, но опять же только выше диафрагмы и с использованием свинцового фартука.

[Ch.]: Недавно читала исследование о том, что некоторые виды рака все-таки могут метастазировать в плаценту и плод. Речь шла о меланоме и лейкозе. Хотя процент случаев там небольшой.

[РШ]: Всего описано 100 случаев метастазирования, в основном это меланома, на втором месте — лейкоз. Больше практически ничего не метастазирует. Если у ребенка есть специфические мутации в генах, тогда велика вероятность онкозаболевания в будущем. Естественно, если родители перенесли онкологическое заболевание до беременности или во время, дети должны быть на строгом учете у педиатра.

[Ch.]: То есть, если я правильно поняла, тактика ведения беременности зависит еще и от того, в каком триместре выявили рак. Если речь о первом триместре, а лечение нужно начать немедленно, то, как правило, это критично для плода, верно?

[РШ]: Напрямую онкозаболевание в принципе никак не влияет на беременность, но лечение, которое мы проводим в это время, может повлиять. Если химиотерапия, например, начинается в первом триместре, то очень высока вероятность развития пороков развития плода. Существуют схемы, которые мы можем использовать и в первом триместре, но их немного, например при лимфоме Ходжкина — можно. Если мы проводим химиотерапию во втором и третьем триместрах, то основное осложнение, возникающее в такой ситуации, — это задержка роста плода. В нашей практике частота внутриутробной гибели плода невелика, но в литературе описаны такие случаи. Наш центр принял участие в большом международном исследовании, результаты которого было опубликованы в одном из самых серьезных медицинских журналов — Lancet 2018 Vol 19, Issue 1. В статье приведены данные о 1150 пациентках, получавших химиотерапию во время беременности при различных заболеваниях. Данные исследования показали, что перинатальные потери при лечении рака во время беременности, конечно, выше по сравнению с потерями при других заболеваниях

[Ch.]: А сколько в среднем продолжается беременность на фоне лечения рака?

[РШ]: Изначально врачи пролонгировали беременность до 34 недель. В настоящее время тактику пересмотрели. Опыт показывает, что лучше в 34 недели провести дополнительный курс химиотерапии, если это нужно, и довести беременность до 37-38 недель, чем родоразрешить преждевременно. Ведь все основные проблемы у детей в этом случае связаны с недоношенностью, а не с влиянием препаратов. Сейчас скорректированы все протоколы и алгоритмы ведения. Врачи стремятся к тому, чтобы родоразрешать беременность как можно ближе к доношенному сроку. Однако возникают ситуации, когда в интересах матери необходимо более раннее родоразрешение, но реальные шансы на выживание при наличии хорошей реанимации появляются только начиная с 24-26 недель, хотя согласно протоколу реанимационные мероприятия в РФ проводятся с 22 недель беременности.

[Ch.]: Как можно в этом случае стандартизировать лечение рака?

[РШ]: Схемы разработаны для каждого заболевания, для каждой стадии, для каждой локализации, но все всегда решается индивидуально. Универсальных схем не может быть. При лечении онкологии во время беременности предпочтение отдается более безопасным препаратам. Пока все еще мало накоплено данных с хорошей доказательностью о влиянии тех или иных препаратов. Не будем забывать и об этических моментах. Двадцать лет назад в случае обнаружения рака немедленно прерывали беременность или досрочно родоразрешали. Сейчас благодаря новым, современным методам и схемам лечения исходы заболевания при беременности стали лучше: матери живут дольше, у доношенных детей меньше нарушений развития.

[Ch.]: Все ли методы консервативного лечения рака могут применяться при лечении во время беременности?

[РШ]: Существуют три основных метода лечения онкологических заболеваний — хирургия, лучевая и химиотерапия. В последние годы все чаще вне беременности используется и четвертый вид — таргетная терапия. При хронических лейкозах есть таргетные препараты, но пока накоплено мало данных об их безопасности для плода. Лучевая терапия может применяться с первого триместра, химиотерапия безопасна со второго. Хирургическое лечение зависит от локализации. Так, при раке шейки матки во время беременности хирургическое лечение выполняется в единичных случаях, а вот, например, при раке молочной железы — очень часто.

[Ch.]: Насколько грудное вскармливание возможно при таких диагнозах?

[РШ]: Грудное вскармливание возможно при многих заболеваниях, даже при раке молочной железы: говорят, что можно другой грудью кормить. Только на фоне химиотерапии не рекомендуется, а по окончании курса — пожалуйста.

[Ch.]: А как быть с психологической поддержкой беременной женщины в такой ситуации?

[РШ]: Обычно на беременную женщину в это время оказывается колоссальный прессинг: акушеры-гинекологи боятся вести беременность у женщины со злокачественным заболеванием, а большинство онкологов за нее не берутся потому, что видят в беременности осложнение для лечения. К нам приходят десятки женщин, напуганные и в связи с диагностированным заболеванием, и в связи с невозможностью найти специалистов, которые взялись бы за ведение беременности и лечение заболевания. Понимаете, ведь не любой специалист может вести такую беременность. Такую маму нужно вести и четко знать, что делаешь. Это сложные пациентки еще и в психологическом плане, потому что в начале лечения, когда беременная женщина узнает о диагнозе, обычно она сдержанная, собранная: нужно все правильно сделать, выполнить предписания и рекомендации врача, через все пройти… А когда беременность заканчивается, вместе с ней, бывает, заканчивается и эмоциональный ресурс. Очень важно в этот период оказывать маме всю психологическую поддержку. Это не менее значимо, чем любая другая клиническая работа врача.

[Ch.]: Где в России есть специалисты, которые помогут в этом случае?

[РШ]: Наш центр, Национальный медицинский исследовательский центр АГиП им. В.И. Кулакова, тесно взаимодействует с Национальным медицинским исследовательским центром онкологии им. Н.Н. Блохина, с Московским научно-исследовательским онкологическим институтом им. П.А. Герцена и с Гематологическим центром Минздрава России. К нам приезжают пациенты со всей России и зарубежья. Все знают, что мы оказываем помощь таким женщинам.

— Первая пациентка приехала из города на Волге, где был очень сильный онкологический диспансер, — рассказывает Анастасия Пароконная, старший научный сотрудник, хирург-маммолог НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина. — Она 10 лет не могла забеременеть. Наконец, ей это удалось. И на сроке в 32 недели у нее диагностировали рак молочной железы, II стадия. Доктор ее отправил на экстренное раннее родоразрешение. Ребенок погиб: при родах на 33-й неделе плод нужно интенсивно реанимировать. Она ко мне приехала на лечение и рассказала эту историю. Сейчас при такой стадии и желании иметь ребенка к ней отнеслись бы иначе и помогли бы, можно было бы довести ее до нормальных сроков родов, и она, и ребенок были бы живы. Вернее, она и сейчас жива, уже больше 11 лет без признаков возврата болезни.

Муж Эльвиры узнал, что в центре Блохина есть врач, которая ведет беременных с онкологией — и семья отправилась в Москву, оставив на бабушку старшего сына, которому на тот момент не исполнилось и трех лет.

— Когда я увидела Анастасию Анатольевну, у меня будто свет в конце тоннеля появился, — рассказывает Эльвира. — Это было абсолютное доверие.

Учитывая поломку гена BRCA 1, женщине предлагают превентивную мастэктомию второй груди, а после сорока лет и овариоэктомию.

Если она в ближайшее время не решится на двустороннюю мастэктомию, нужно будет регулярно делать МРТ груди. Но такого аппарата МРТ, какой нужен Эльвире, в Дагестане нет, и ей приходится регулярно приезжать в Москву.

Эльвира во время лечения

— Я вспоминаю время лечения и понимаю, как тяжело было, — говорит она. — Только родился малыш, хотелось быть с ним, а я не могла. Мне пришлось привезти Умара в Дербент, отдать моей маме, а самой возвращаться. Первые месяцы его жизни прошли без меня. Если бы не муж, который меня очень поддерживал, не дети, я опустила бы руки.

Врач в маммологическом центре на Таганке, которую Чупанова замучила своими вопросами, можно ли ей беременеть, однажды сказала, что встретила на профессиональном форуме доктора, написавшую диссертацию на эту тему.

Пока Наталья наблюдалась в женской консультации, она была уникальной будущей мамой — врачи раньше не сталкивались с такими случаями.

Несколько раз ей пришлось привозить разрешения на пролонгирование беременности, подписанные онкологом и генетиком из центра им. Блохина. В консультации снимали с себя всю ответственность.

Первый скрининг-тест на хромосомные нарушения пришел с указанием о большом риске появления ребенка с синдромом Дауна.

Наталья Чупанова с сыном Мишей

Мишка родился чуть раньше, 10 ноября.

Беременность Лена вела в двух частных клиниках. И в одной, и во второй онкологи-маммологи поначалу говорили: ничего страшного, фиброаденома, родите и полечите. А Анастасия Пароконная посмотрела УЗИ, которое делали за год до происходившего, и сказала, что, скорей всего, опухоль была уже тогда — на снимке она маленькая, но краешки видны.

В тот же вечер, когда ей поставили диагноз, девушка нашла телефон Анастасии Анатольевны и на следующий день в 8 утра была у нее. Через неделю Лена получила первую химиотерапию доксорубицином, всего же до родов провели пять курсов. Перед и после каждого вливания делали УЗИ плода, смотрели кровоток ребенка.

— Если б не диагноз, можно сказать, что беременность у меня была идеальная, — говорит Елена. — Это удивительно, но беременные переносят химиотерапию легко. Врачи не знают, с чем это связано. Предполагают, с тем, что мозг заботит главная функция — сохранить и выносить.

После родов она прошла еще через 4 курса тяжелой химиотерапии. Все побочные эффекты, которые были возможны, возникли одновременно: стоматиты, воспаленные пальцы, температура и другие. Выходить из дома было страшно, лейкоциты с нейтрофилами падали до нуля. Лене помогала мама. Но в остальном девушка справлялась сама.

— Я помню только два дня, когда было совсем тяжко, плохо и рядом никого не было, — говорит она.

— Рядом с диваном с одной стороны стоял шезлонг для Сони, люлька — с другой. И два дня мы перемещались между этими тремя точками.

Кроме мамы и мужа, Елене очень помогла сестра. Она проверяла все этапы лечения, сравнивала их с международными протоколами, было важно убедиться, что Лена получает качественные препараты. Большой частью поддержки стала и профессия, и коллеги Воронцовой.

— Это то, что не дало мне впасть в уныние, провести вторую половину беременности в жутком состоянии. Я работала не останавливаясь. Вела группы поддержки до 34-й недели, уже с огромным животом, когда мне сложно было даже сидеть.

За три недели до родов у Елены также случилась предзащита диссертации в МГУ, — это еще один проект, который не дал расклеиться.

После появления дочери была большая операция.

— Внешне я выгляжу лучше, чем была, — смеется 36-летняя Лена. Два месяца после этого ей нельзя было брать Софию на руки, но она выдержала недели три, несмотря на запреты хирурга.

До февраля-марта 2021 года Лене предстоит проходить и иммунотерапию.

Как в России лечат беременных пациенток с онкологией

В каждой стране есть свой центр, работающий по этой программе. В России им стал онкоцентр Блохина, потом подключился институт акушерства и гинекологии Кулакова. Первой родившей пациенткой Анастасии Пароконной была женщина, которой во время беременности провели и химиотерапию, и операцию: оперировали таких пациенток и раньше, а вот капать начали только с 2008 года. Кстати, сегодня эта женщина, спустя 10 лет после лечения рака, вновь стала мамой.

Капают все препараты, необходимые при конкретной патологии. Некоторые виды лекарств не проходят через плодную оболочку, некоторые — преодолевают барьер в зависимости от концентрации. В основном все же не проникают, это было доказано исследованиями на животных, проведенными в Бельгии и Нидерландах.

— Токсичность препаратов для плода со второго триместра довольно низкая, — рассказывает Анастасия Пароконная. — Есть мнение, что может быть немного снижена доза, поступающая во время химиотерапии, потому что гемодинамика у беременных несколько иная, и препараты иначе разводятся плазмой, чем у других больных. Наши европейские коллеги предположили (пока только теоретически), что имеет смысл усиливать дозировку. Но пока этого делать никто не собирается. Потому что эффект от лечения стандартными дозами препаратов очень хороший.

— Однако, — говорит врач, — сегодня много и пациенток с меланомой на фоне беременности, и лечить их сложно, потому что при меланоме препараты, к сожалению, в большинстве случаев высокотоксичны для плода. И приходят такие женщины, как правило, не с первой стадией, а с метастазами во внутренних органах. Это пока проблемная группа пациенток. А рак молочной железы, рак шейки матки, лимфома, лейкозы теперь лечатся на фоне беременности без ее прерывания, если стадия болезни позволяет.

— Верно ли, что развитие опухоли у беременных пациенток идет быстрее?

— По-разному бывает. У некоторых наоборот, беременность не дает опухоли распространяться далеко. Первичная опухоль достигает очень больших размеров, при этом нет отдаленных метастазов, все локализовано в органе. А бывает наоборот, процесс начинает развиваться бурно и безостановочно, и когда преодолен защитный барьер лимфатических узлов, прогноз болезни ухудшается.

— Все ли беременности на фоне химиотерапии заканчиваются родами? На каком сроке обычно рождаются дети?

— У всех, кого мы вели с химиотерапией, дети родились здоровыми, мальформаций — грубых патологий плода — не было ни в одном случае. Рожают пациентки в разные сроки, это мы решаем совместно с акушерами с учетом особенности болезни и необходимости перехода на следующий этап лечения.

В среднем, это 36–37-я неделя, сегодня этот срок достаточен для того, чтобы родить здорового ребенка, и он очень быстро после рождения подрастает к нормальным весу и росту. Ранний срок родоразрешения приводит к проблемам для детей. И они страдают не от пережитого в утробе лечения, а от недоношенности.

— Все ли ваши пациентки до сих пор живы?

— К сожалению, не все… Иногда обращаются с четвертой стадией болезни, уже после родов, те, кто не дошел до врача при первых признаках болезни еще в начале беременности.

— Если срок беременности большой и есть опухоль, что вы предпринимаете?

— Если женщина хочет сохранить беременность и приходит на сроке в 32 недели, нельзя уничтожать уже сформированного ребенка, даже если болезнь распространенная. В этом случае — раннее родоразрешение со срока 34–35 недель и немедленное лечение. Все эти вещи мы обсуждаем не только с женщиной, приходит ее семья. Как правило, это долгожданный ребенок, часто первый, и члены семьи готовы потом растить его.

— Первый в позднем возрасте?

— Средний возраст заболевших — 34-35 лет.

— Много ли случаев запущенной болезни у беременных?

— В последние годы не так много, но встречаются, особенно в регионах. Чем дальше пациентка живет от Москвы, тем больше случаев наблюдения рака во время беременности без лечения.

Сейчас в нашем онкоцентре Блохина лечится женщина с опухолью в области шеи. Опухоль развивалась на фоне беременности. Решение лечиться сама пациентка приняла не сразу. Чтобы спасти ее от мучительной смерти — человек не может есть, пить, дышать — нашими онкологами совместно с коллегами-акушерами из Института акушерства и гинекологии было принято решение о выполнении экстренного кесарева сечения на сроке 28 недель. Ребенок недоношен. Но постепенно восстанавливается. Пациентке немедленно начата химиотерапия. Если бы она при появлении первых симптомов болезни обратилась к нам в центр, возможно лечение проводилось бы не в столь экстремальных условиях.

— А с трижды негативным раком у вас много пациенток?

— Практически все. Этот фенотип как раз характерен для женщин в возрасте до 35 лет.

После появления на свет малыша девушка приступила к лечению, но было поздно, через три или четыре месяца ее не стало.

— Научились ли вы абстрагироваться от смертей, не погружаться в ситуации целиком? Иначе ведь можно и с ума сойти.

— С ума сойти можно, думаю, от других причин, в меньшей степени — от профессии…

Однако бывает психологически очень трудно, так как ответственность двойная: пациентка и ее будущий ребенок. Просто сейчас ситуация лучше. Опыта больше. Понимания коллег — больше. На местах, в регионах к женщинам относятся более гуманно, я бы сказала. Если сами не справляются, присылают к нам.

А раньше было сложнее. Когда доктора не понимают проблему, не знают, что с ней делать, им проще заставить больную подписать бумагу о немедленном аборте. Был случай, когда женщину не выпускали из кабинета главврача, пока она эту бумажку не подпишет. Стадия болезни была, как мы говорим, начальная, опухоль локальная, метастазов нет. Она подписала, сделала аборт, потом приехала и рассказала эту историю. У нее получилось еще раз забеременеть, уже после рака. Разумеется, я ее обследовала и мы приняли совместное решение о такой возможности.

У нас таких женщин сейчас очень много. Мы также занимаемся проблемой, когда можно обсуждать беременность после лечения, в определенные сроки и с определенной стадией.

— Насколько я знаю, спустя два года после лечения.

— При начальных стадиях — после двух. Если III стадия, надо подождать лет пять. В мире сейчас зафиксировано около 2 тысяч случаев беременности после рака молочной железы, это только те пациентки, что вошли, как говорится, в статистику. Я лично знаю судьбу примерно 150 пациенток.

— Какова их география? Вся страна, соседние страны?

— Из соседних стран сейчас трудно приехать, наша онкологическая помощь для приезжающих из других стран платная. С докторами из Армении, Украины, Беларуси мы переписываемся, они следуют рекомендациям. По России это практически все регионы. Раньше ехали в Москву, сейчас связываются с нами по телемедицине, мы это обсуждаем.

— А пациенткам самим трудно с вами связаться?

— Недавно на вебинаре вы обсуждали тему: беременность и ковид…

— В принципе, беременные переносят инфекцию точно так же, как не беременные. Есть данные о том, что дети в определенном проценте случаев рождаются уже носителями вируса, но на каком этапе ребенок заболевает — внутриутробно, или в процессе прохождения через родовые пути, или в первые минуты, когда персонал и мама с ним общаются, — пока не установили. Ребенка у зараженной мамы забирают сразу же, перемещают в карантин на две недели.

— Таких случаев сейчас много?

— Я непосредственно с акушерами не связывалась, но китайцы сообщали о примерно сотне случаев, у американцев больше сотни, у нас, к счастью, меньше.