Генетическая вакцина от рака

Заведующая лабораторией структурной биоинформатики и молекулярного моделирования Новосибирского государственного университета, к.б.н. Анастасия Бакулина рассказала о том, как создать вакцину, не зная ничего про вирус; почему российские ученые работают над вакциной против вируса Эбола, если она в России никому не нужна; и как в будущем будут лечить рак

Моделирование процессов, приводящих к развитию болезни Альцгеймера; разработка вакцин против рака, лихорадки Эбола и других опасных инфекций – эти глобальные задачи, стоящие перед мировой наукой, являются предметом исследования лаборатории структурной биоинформатики и молекулярного моделирования НГУ

Вакцина от вируса без вируса

Вероятность эпидемии, от которой погибнет все человечество, очень мала. Она сравнима с вероятностью уничтожения Земли метеоритом, – говорит Анастасия Бакулина, – но, тем не менее, создание противометеоритной системы планеты сегодня считается серьезным вызовом. Разработка платформ для оперативного получения вакцин против любых вирусов – не менее актуальная задача, стоящая перед человечеством. Например, российские ученые работают над созданием вакцины против лихорадки Эбола несмотря на отсутствие прямой угрозы эпидемии этого заболевания в нашей стране.

В России зарегистрированы и представлены Всемирной организации здравоохранения две вакцины от лихорадки Эбола ("Гам-Эвак" и "Гам-Эвак Комби"). Но вирусы эволюционируют, и неизвестно, какая из вакцин будет более эффективна при появлении измененного вируса. Например, вирус лихорадки Эбола, вызвавший эпидемию 2014 г., отличается от обнаруженного в Африке в 1976 г. Будет ли современная вакцина работать для будущих эпидемий? Биоинформатика помогает анализировать эволюцию вируса и с учетом этого модифицировать старую вакцину.

Необязательно знать врага в лицо

Создавать вакцины нового поколения невозможно без биоинформатики, и, хотя существует множество бесплатных компьютерных программ, которыми уже пользуются ученые, для получения прорывных результатов необходимы новые методы и программы. Одна из проблем создания вакцин – что произвольно выбранный фрагмент белка патогена, взятый за основу для вакцины, в растворе может принимать другую форму, а это означает, что вакцина работать не будет. В разработке научного руководителя нашей лаборатории Андрея Вилховича Каявы реализована идея преодоления этой проблемы с помощью методов биоинформатики на примере возбудителя малярии (простейшие рода Plasmodium – в данном случае P. vivax и P. falciparum).

Метод позволяет выбрать такой фрагмент белка, который в растворе будет иметь ту же форму, что и в целом белке – при этом ничего не зная о функциях того или иного участка генома, о том, какую роль играют различные белки в жизни данного патогена и в развитии болезни. Несколько таких фрагментов Каява выбрал из генома малярийного плазмодия, и, действительно, оказалось, что у переболевших малярией людей на выбранные фрагменты вырабатываются антитела. После этого из фрагментов были выбраны самые перспективные, на основе которых в настоящее время идут работы над созданием вакцины.

То есть, даже если мы не знаем, что за вирус перед нами, каковы симптомы заболевания, которое он вызывает, с высокой вероятностью можно определить, куда будет направлен иммунный ответ.

В фантастических фильмах ученые часто создают вакцину от новой неизвестной болезни за считанные дни, и пока для специалистов это выглядит смешно. Но, имея такую технологию, мы можем сделать это реальностью.

Персонализированные вакцины против рака

Если совместными усилиями мы создадим систему, которая на основе структурной биоинформатики сможет быстро выбирать фрагменты белков и подбирать платформы для создания универсальных вакцин, то ее можно использовать не только для борьбы с инфекционными болезнями, но и против рака – активируя гуморальный иммунный ответ, B-лимфоциты, вырабатывающие антитела. Для рака также очень важен T-клеточный ответ, для вызова которого используются маленькие фрагменты белков, и такие фрагменты современная биоинформатика уже умеет эффективно предсказывать.

Используя те же алгоритмы, как с инфекционными агентами, мы можем выбрать антигены из клеток опухоли больного человека и создать на их основе терапевтическую вакцину. Из многочисленных исследований уже известно, какие антигены, характерные для раковых клеток, наиболее вероятны при разных видах рака. Если секвенировать совокупность РНК клеток опухоли, можно определить, какие в клетке есть белки. Если обнаружатся белки, которых там быть не должно, они, вероятно, и будут раковыми антигенами для опухоли конкретного человека.

Недавно американские ученые (из онкологического научного центра Фреда Хатчинсона в Сиэтле, США) смогли с помощью иммунотерапии вывести в ремиссию безнадежных онкобольных. Это демонстрация результатов развития этого же направления, они работают над активацией Т-клеточного противоопухолевого иммунитета. В данном случае в геном Т-лимфоцитов внесли модификацию – химерную, искусственную конструкцию, состоящую из кусочков существующих в природе молекул, кодирующую фрагменты клеточных рецепторов, помогающих Т-лимфоциту распознавать раковые молекулы и активно атаковать их.

Общая схема такой иммунотерапии давно известна, но новизна разработки в том, что создана конкретная химерная молекула удачной конструкции. Однако молекул, которые регулируют иммунитет, очень много, и, если найдена удачная комбинация, это не значит, что нельзя найти еще более удачную. Думаю, в этом направлении будет много работ, хотя здесь есть две проблемы.

Тем не менее, каждый результат – это еще один шаг в борьбе против рака – когда есть высокие шансы вылечить рак, использование иммунотерапии делает эти шансы еще выше. И в случае широкого внедрения многие люди с онкозаболеваниями смогут жить гораздо дольше. Но нужно понимать, что это – пока не прорыв и не панацея.

Мне думается, что в будущем лечение рака будет полностью автоматизированным процессом: из крови онкобольного аппарат забирает клетки иммунной системы и клетки опухоли, – которые там есть, если уже началось метастазирование. Через достаточно короткое время человеку вводят его же клетки иммунной системы, но уже обученные распознавать и атаковать его опухоль. Возможно, эту процедуру необходимо будет повторять несколько месяцев, а, может, всю жизнь, но она увеличит продолжительность и качество этой жизни. Сложно сказать, когда это будущее наступит, но если сравнивать, скажем, с полетом человека на Марс, то оно более реально. Технологии, которые для этого нужны, развиваются уже сейчас.

Подготовили Татьяна Морозова, Мария Перепечаева

Зачем вакцинам клетки погибших эмбрионов

Для ряда возбудителей — особенно тех, что человек недавно получил от других видов — проблемы нет. На тканях курицы и ее яиц можно выращивать большие объемы вируса гриппа (а для массового изготовления вакцин нужны именно большие объемы), кори и много чего еще.

Казалось бы, что проще, чем взять клетку кожи обычного здорового человека из лаборантов и размножать вирусы на ней. Увы, это утопия. В наши обычные, здоровые клетки встроен механизм самоликвидации: через определенное количество делений они стареют и гибнут. А это нежелательно: по мере деления и гибели старых клеток генетический состав клеточной линии меняется.

Если мы хотим, чтобы параметры вакцины были стабильными — а любое отклонение от них может дать вакцине больше активности возбудителя, что опасно для вакцинируемого, — мы должны выращивать возбудителя в стабильных, неизменных и контролируемых условиях. То есть в таких, которые обычные, здоровые клетки человека из-за встроенного в них механизма самоликвидации просто не могут обеспечить.

Источников и тех, и других хоть отбавляй, случаев рака и абортов десятки миллионов ежегодно. Но нам нужны клетки с максимально стабильными параметрами, поэтому лучше взять клетки эмбрионов однажды и использовать их долго.

В чем итальянские исследователи обвиняют вакцину Priorix Tetra

Звучит страшновато — особенно если не знать тему. Хочется разобраться: правда это или нет? Если мы хотим понять серьезность претензий ученого, надо узнать, кто он, какова его научная репутация, можно ли ему доверять. Как он проводил свое исследование, какая у него методика. Что за ученые работают на Corvelva и как они пришли к своим выводам?

Да-да. Анонимы из Corvelva не указали в работе название лаборатории, лишь отметив, что отправили образец на анализ в одну из лабораторий в США. Заметим: они итальянцы. То есть люди делают выводы по генетическому анализу, который делали не они сами. Не очень похоже на нормальную для научного исследования последовательность действий.

Хорошо, а теперь забудем все это. Допустим, такие претензии исходили бы не от анонимов из интернета (исследователей Corvelva трудно назвать иначе: имена-то свои они назвать стыдятся), а от серьезных ученых. Методика была бы указана, название лаборатории было бы ясным — и это была бы лаборатория с хорошей репутацией. Допустим — без особых оснований, но допустим, — что все данные по анализу вакцины в работе верные.

Что тогда? Верен ли в этом случае вывод, что вакцины, чьи вирусы выращены на MRC-5, могут вести к возникновению рака у человека, привитого такой вакциной?

Если у клеточной линии есть вероятность рака, она способна проявиться на генах этой клеточной линии: какие-то из них станут раковыми. Но такие проблемы не могут проявиться у того, кто эту клеточную линию получит с инъекцией.

Что будет, если мы возьмем обычные клетки одного человека и перенесем их в ткани другого каким угодно образом? Могут ли они начать размножаться внутри него? Нет.

Напомним: в ходе половых актов люди оставляют на партнерах огромное количество клеток эпителия, в том числе на слизистых. Но никто не видел, чтобы эти клетки приживались на половом партнере. Напротив, они там гибнут. Даже если вы просто пересадите ткань (или орган) одного человека другому, иммунная реакция эту ткань убьет. Чтобы этого не происходило, стараются выращивать утраченную ткань из клеток самого пациента.

Генетический материал из клетки MRC-5 тоже не может попасть в клеточное ядро человека, получающего инъекцию вакцины. Причины аналогичные: клеточное ядро человека крепко защищено, и туда просто так не попасть. Если было бы иначе, мы бы постоянно получали генетические модификации от множества клеток микробов, живущих в симбиозе с человеком.

Зачем коту Базилио темные очки

Но разве это первый раз? Разве перед нами уже не проходили толпы мошенников всех мастей, предлагающих, допустим, пить мочу для излечения от всех болезней и снятия венца безбрачия? Или быстрейшую диктатуру пролетариата (вариант — приватизацию) как ключ к быстрому экономическому росту?

Безусловно, их обещания никогда не сбываются. Никто из людей не стал здоровее от того, что пил мочу, нигде диктатура пролетариата не ускорила экономический рост, нигде приватизация не привела к росту конкурентоспособности и рыночной доли приватизированных отраслей. Точно так же нигде отказ от вакцинации не приведет к сокращению смертности от рака: эти вещи просто никак не связаны между собой.

Сенсация! В вакцине обнаружены модифицированные раковые гены человека

Генетическое секвенирование обычной вакцины обнаружило полный человеческий геном от абортированного ребенка с аномальными генами, 560 из которых связаны с раком

Не является тайной тот факт, что вакцины обычно разрабатываются с использованием клеток абортированных человеческих эмбрионов, известными как MRC-5 и WI-38. Центры по контролю и профилактике заболеваний (CDC) открыто перечисляют некоторые из вакцин, которые используют эти “человеческие диплоидные” клетки, включая Twinrix (вакцина против Гепатита A / Гепатита B), ProQuad (против кори, эпидемического паротита, краснухи и вируса ветряной оспы) и Varivax (против ветряной оспы). Опубликованные Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) листы-вкладыши к вакцинам, такие как этот вкладыш для вакцины Varivax, также открыто признают использование прерванных линий клеток зародыша человека, таких как MRC-5:

Продукт также содержит остаточные компоненты клеток MRC-5, включая ДНК и белок, а также следы неомицина и бычьей телячьей сыворотки из питательных сред MRC-5.

Вкладыш к еще одной вакцине Priorix-Tetra (MMRV) от компании GlaxoSmithKline также открыто перечисляет использование клеток абортированных человеческих эмбрионов в своей вакцине:

Каждый штамм вируса отдельно продуцируется либо в клетках куриного эмбриона (паротит и корь), либо в диплоидных клетках MRC-5 человека (краснуха и ветряная оспа).

Документы

Недавно итальянская лаборатория Corvelva провела полное секвенирование генома этой клеточной линии MRC-5, которая была намеренно внедрена в несколько вакцин. То, что они нашли, более чем возмутительно. Как пояснили в организации Сhildrens Health Defense (“Защита детского здоровья”):

Команда Corvelva резюмировала результаты своих исследований следующим образом:

1) Было установлено, что клеточные линии эмбриона принадлежат плоду мужского пола.

2) Клеточная линия проявляет себя таким образом, что она, вероятно, должна быть очень старой, судя по всему, она соответствует признанной линии 1960-х годов.

3) Эмбриональная ДНК человека, представленная в этой вакцине, являет собой полный индивидуальный геном, то есть, в вакцине присутствует геномная ДНК всех хромосом индивидуума.

4) Геномная ДНК человека, содержащаяся в этой вакцине, очевидно и несомненно является ненормальной, и имеет важные несоответствия по сравнению с типичным геномом человека, т. е. геномом здорового человека.

5) Было протестировано 560 генов, которые были связаны с формами рака, и все они подверглись серьезным модификациям.

6) Существуют отклонения, последствия которых даже не известны, и они ещё не появлялись в литературе, но которые всё же влияют на гены, участвующие в возникновении рака у человека.

7) Что ещё явно ненормально – это избыток в геноме, показывающий изменения в количестве копий и структурной вариации.

560 раковых генов, аномальная ДНК, генетическая “модификация” потенциально опасных генов, – и всё это обязательно для введения каждому ребенку

Из этого генетического секвенирования становится ясно, что вакцинная промышленность прививает детей спроектированным раком. Как объясняет Сhildrens Health Defense, вакцины намеренно разработаны с включением вызывающих рак генов, которые были специально модифицированы для распространения раковых опухолей:

Внутри вакцин, которые вводились в течение десятилетий, было разрешено присутствие всё более генетически модифицированной ДНК в неконтролируемых количествах…

… ДНК, содержащаяся в этих вакцинах, является потенциально ОПУХОЛЕОБРАЗУЮЩЕЙ и что методические рекомендации, к которым апеллируют надзорные органы, не являются АДЕКВАТНЫМИ. Более того, мы публично осуждаем СЕРЬЁЗНОЕ УПУЩЕНИЕ в принятии тех мер ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ, которые, с другой стороны, настоятельно требуются для антацидных препаратов.

Мало того, что этот пораженный раком генетический код включён во все вакцины, даваемые детям, так ещё и доза заражённой раком ДНК опасно высока. Как далее объясняет Сhildrens Health Defense:

…Содержание заражённой ДНК плода, присутствующей во всех проанализированных образцах в разных количествах (а значит, неконтролируемое), до 300 раз выше, чем допустимый предел установленный ЕМА (Европейское агентство лекарственных средств) для канцерогенных ДНК (10 нг на дозу, соответствующая ДНК, содержащейся примерно в 1000 опухолевых клеток, полученная из статистических расчетов, в то время как допустимый предел составляет 10 пг на дозу), эти же ограничения также должны быть применены к ДНК плода MRC-5, которая неизбежно загрязняет вакцину Priorix-Tetra.

“Модификации” генов, ассоциированных с раковыми опухолями

Секвенирование генома также показало, что сотни генов, связанных с раковыми опухолями, были преобразованы. Как пояснили авторы исследования:

Были выявлены важные модификации генов, которые, как известно, связаны с различными формами опухоли, для всех 560 верифицированных генов; кроме того, существуют такие вариации, последствия которых неизвестны, но которые, однако, влияют на гены, вызывающие рак человека.

Сказанное указывает на то, что абортированные эмбриональные клетки человека MRC-5, по-видимому, были преднамеренно модифицированы, чтобы сделать их более опухолеобразующими, т. е. с наибольшей вероятностью вызывающими раковые новообразования у людей, получивших инъекцию вакцины.

Это, несомненно, обеспечит долгосрочные доходы от лекарств от рака, которые производятся и продаются теми же фармацевтическими гигантами, которые производят и продают вакцины. Повторный бизнес, в конце концов, является очень прибыльной бизнес-моделью. И если вы способны связать вакцины с генетическим программированием долгосрочного рака, вы можете быть уверены, что у очень высокого процента сегодняшних детей в конечном итоге диагностируется рак, после чего они становятся прибыльными потребителями лекарств от рака от Большой Фармы.

Секвенирование генома MRC-5 “человеческих диплоидных” клеток, используемых в вакцинах, даже описывается исследователями как “аномальное” по сравнению со здоровым человеком. Из исследовательского заключения:

Геномная ДНК человека, содержащаяся в лоте вакцины Priorix n. A71CB256A, очевидно является аномальной, представляя собой значительное несоответствие по сравнению с типичным геномом человека, т. е. геномом здорового человека. Существует несколько неизвестных вариаций (не отмеченных в общедоступных базах данных), и некоторые из них расположены в генах, отвечающих за возникновение рака. Что ещё очевидно аномально, так это избыток генома, который показывает изменения в количестве копий (вариаций числа копий генов) и структурных вариаций (СВ), такие как транслокации, внедрения, делеции, дупликации и инверсии, многие из которых затрагивают гены.

Это заключение, судя по всему, подтверждает то, что клеточные линии MRC-5, используемые в вакцинах, были генетически модифицированы с целью повысить вероятность возникновения рака у получателей вакцины. Соответственно, обязательная вакцинация фактически принуждает детей вводить раковые гены, чтобы они стали будущими покупателями приносящих прибыль “решений” для лечения рака от Большой Фармы, которые невероятно вредны для человеческого здоровья.

Другими словами, человеческим детям вводят генетически модифицированную ДНК другого абортированного человеческого ребенка, чтобы вызвать рак в общенациональном масштабе, и всё это для того, чтобы принести пользу фармацевтической промышленности, которая настаивает на тотальной цензуре любой критики вакцин или вакцинных ингредиентов.

Как следствие, эта вакцина должна быть признана дефектной и потенциально опасной для здоровья человека, в частности для детского населения, которое гораздо более подвержено генетическим и аутоиммунным повреждениям.

Смотрите краткое изложение этих выводов в небольшом видео, которые будут расширены на следующей неделе в полноформатной видеолекции.

МЕДИЦИНСКИЙ КАННИБАЛИЗМ: новое исследование обнаружило полный генетический код человека в вакцинах

Также смотрите новое видео Майка Адамса “Вакцинный холокост: раковые гены встроены в вакцины КПК” (на англ.)

Сотни раковых геномов намеренно встроены в вакцину.Вакцинный холокост!Итальянская организация Корвэ́лва (Corvelva) завершила геномное секвени́рование некоторых белков, обнаруженных в обычных вакцинах.И угадайте, что они обнаружили?Полный генетический код человеческого существа мужского пола!Только представьте: целая последовательность генов человеческого существа найдена в клетках, которые входят в состав вакцин! Другими словами, вам вкалывают последовательность ДНК другого человеческого существа, подвергшегося умерщвлению! Причём анализ этих генов показал невероятно высокое количество патологий в генетическом коде, в том числе 560 генов, связанных с раком.

СЕНСАЦИЯ! В ВАКЦИНЕ ОБНАРУЖЕНЫ МОДИФИЦИРОВАННЫЕ РАКОВЫЕ ГЕНЫ ЧЕЛОВЕКА.Генетическое секвенирование обычной вакцины обнаружило полный человеческий геном от абортированного ребенка с аномальными генами, 560 из которых связаны с раком.Не является тайной тот факт, что вакцины обычно разрабатываются с использованием клеток абортированных человеческих эмбрионов, известными как MRC-5 и WI-38. Центры по контролю и профилактике заболеваний (CDC) открыто перечисляют некоторые из вакцин, которые используют эти “человеческие диплоидные” клетки, включая Twinrix (вакцина против Гепатита A / Гепатита B), ProQuad (против кори, эпидемического паротита, краснухи и вируса ветряной оспы) и Varivax (против ветряной оспы). Опубликованные Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) листы-вкладыши к вакцинам, такие как этот вкладыш для вакцины Varivax, также открыто признают использование прерванных линий клеток зародыша человека, таких как MRC-5:

Команда Corvelva резюмировала результаты своих исследований следующим образом:

1) Было установлено, что клеточные линии эмбриона принадлежат плоду мужского пола.

6) Существуют отклонения, последствия которых даже не известны и они ещё не появлялись в литературе, но которые всё же влияют на гены, участвующие в возникновении рака у человека.

“Модификации” генов, ассоциированных с раковыми опухолями

— Пётр Михайлович, не могли бы вы рассказать, в чём заключается суть вашего метода?

— Есть вирусы, которые могут подавлять рак. Они обладают онколитическими свойствами. И они безвредны для здоровья человека. Этот способ лечения практически не даёт побочных эффектов. Возможно только кратковременное повышение температуры, что является положительным признаком, говорящим о том, что вирус в организме прижился и оказывает реакцию. Это легко снимается обычными жаропонижающими средствами.

— Когда метод станет широко применяться в практической медицине?

— Сейчас основная наша задача — сертифицировать те препараты, которые у нас есть. Эта работа поддерживается Минздравом и Минобрнауки. У нас есть несколько грантов, по которым мы испытываем эти препараты. Мы делаем новые варианты онколитических вирусов с усиленными свойствами. Скоро должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Мы уже передали туда препараты. Врачи говорят, что на испытания уйдёт месяцев пять-шесть. Учитывая ситуацию с коронавирусом, я думаю, что в начале 2021 года испытания могут быть закончены и тогда мы уже сможем договариваться с клиниками о проведении клинических испытаний.

— Что собой представляет препарат, который должен пройти испытания?

— Препарат — это живой вирус, который выращивается на культурах клеток. Это лекарство нового типа, которого не нужно много. Важно, чтобы он попал в организме в те клетки, которые чувствительны к нему. А дальше он сам размножается. То есть лекарство само себя воспроизводит уже в том месте, где оно нужно. Это раствор, 100 млн вирусных частиц в 1 мл. Но самая большая проблема в этом лечении — это способ доставки вируса в опухоль, в случае с глиобластомой — в мозг, в ту область, где находится опухоль.

Если препарат ввести просто внутривенно, то очень небольшая часть вируса может попасть в опухоль. В кровотоке есть неспецифические факторы, которые этот вирус быстро инактивируют. Кроме того, в мозгу есть гематоэнцефалический барьер, который препятствует попаданию туда всяких нежелательных агентов, в том числе и вирусов. Поэтому вирусу очень трудно добраться до опухоли.

— Как вы смогли решить эту проблему?

Эти клетки, как торпеды, идут в очаги воспалений, где находится опухоль. Там вирус выходит из них и начинает убивать опухолевые клетки. Этот метод мы уже отработали на нескольких пациентах. Есть хорошие примеры, когда на МРТ или КТ видно, как опухоль уменьшается и исчезает. Но это происходит не у всех.

— Почему же одни и те же вирусы не справляются с одними и теми же видами опухолей?

— Дело в том, что каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15—20% пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента. Но для этого нужно иметь живые клетки пациента.

Сейчас мы разрабатываем такие тесты, которые могут по обычной биопсии быстро показать, к какому вирусу опухоль будет чувствительна. Это очень сложная работа. Возможно, в будущем специальные клинические лаборатории будут получать от пациентов все необходимые материалы и в режиме конвейера проводить тестирование, подбирать препараты и далее — лечение.

Но сейчас к нам обращаются те, кому уже никто не может помочь. Некоторые из них лечатся у нас по полгода и более. Если идёт стабилизация и видно, что опухоль не растёт, мы делаем перерыв до тех пор, пока рост не возобновится. Но есть случаи, когда рост не возобновляется. У нас есть пациент, который живёт уже четыре года, притом что шансов у него не было. Глиобластома — это смертельное заболевание, средняя продолжительность жизни с ним — 12—15 месяцев с момента постановки диагноза.

— Прежде всего должен сказать, что пока это экспериментальное лечение. Когда Макаров доложил об этом методе на совещании у президента, мне кажется, он не рассчитывал на то, что это вызовет такой резонанс. Сейчас меня буквально атакуют письмами десятки больных с просьбой помочь.

Мне кажется, что не стоило рассказывать про Заворотнюк. Я знаю, что родные Анастасии долгое время вообще не комментировали её состояние и не хотели, чтобы в прессе поднимали этот вопрос. Сам я Анастасию ни разу не видел. Ко мне обращались её близкие с просьбой о помощи. Я сказал, что мы могли бы на первом этапе протестировать её клетки.

Дело в том, что во время операции были забраны живые клетки опухоли и переданы в один из институтов, где их удалось вывести в культуру клеток, чтобы они делились в пробирке. Мы взяли их и протестировали на чувствительность к нашим онколитическим вирусам, которые мы рассматриваем как средство лечения глиобластомы. Обнаружилось, что из 30 вирусов 7—8 вполне подходящие. И на этом этапе мы остановились, потому что муж Анастасии Пётр Чернышов сказал, что сейчас ситуация более-менее спокойная, если будет крайняя необходимость, они к нам обратятся. Это всё, что касается Заворотнюк.

Но всё это мы делали и делаем в очень ограниченном масштабе. Сейчас, когда всё выплеснулось в СМИ, мы просто не справимся с таким валом пациентов.

— Можете ли вы прокомментировать связь между ЭКО и появлением глиобластомы? Есть такие исследования?

— Как я понимаю, этот вопрос опять поднят историей Заворотнюк. В данном случае у неё было ЭКО. Но это никак не говорит о том, что есть какая-то связь. Во-первых, ЭКО не так много делают и глиобластомы — это 1% всех опухолей. Глиобластома встречается не только у женщин. Я думаю, что никакой связи нет. Ведь как может воздействовать ЭКО? Повышается уровень половых гормонов. Но тех гормонов, которые достаточно физиологичные, и так всегда есть в организме. Они просто появляются в другое время и в другой дозе. И вряд ли могут оказать влияние именно на глиальные клетки, с тем чтобы они переродились.

— В мире ведутся подобные исследования по лечению глиобластомы? Что вам известно об этом?

— Мы не первые, кто проверяет вирусы на глиобластоме. Сейчас это очень горячая тема во всём мире. И разные вирусы тестируют для лечения разной онкологии во многих странах. Я знаю один случай, который начали лечить в 1996 году вирусом болезни Ньюкасла, это птичий вирус. И больной до сих пор живёт с глиобластомой. Это опубликованные данные. И есть ещё несколько случаев лечения с помощью рекомбинантных вирусов герпеса.

В прошлом году вышла нашумевшая работа о том, что 20% больных глиобластомой могут быть вылечены вакциной рекомбинантного вируса полиомиелита.

Но нейрохирурги — люди консервативные. Они ни за что не согласятся даже в порядке эксперимента проводить такие опыты на людях. Потому что они очень сильно рискуют, если будет осложнение. Поэтому мы должны дождаться доклинических испытаний, с тем чтобы потом убедить их опробовать схему с прямым введением вируса прямо в опухоль.

— А кто и когда впервые заметил действие вируса на раковые клетки?

— Ещё в начале ХХ века учёные заметили, что опухолевые клетки особенно хорошо размножают вирусы. После инфекционных вирусных заболеваний у некоторых больных при разных видах рака наблюдались ремиссии. И уже тогда возникла мысль о том, что в будущем можно будет лечить онкобольных с помощью вирусов.

В 1950-е годы в Америке проводились эксперименты по лечению рака безнадёжных больных с помощью патогенных вирусов. Считалось, что это меньшее зло по сравнению с самим раком. И тогда были получены положительные результаты. Но поскольку многие больные умирали от инфекционных заболеваний, возник очень большой резонанс. Врачи, которые начали это делать, дискредитировали всю эту область на долгие годы. Были введены дополнительные этические правила. Само упоминание о том, что вирусом можно лечить рак, стало табу.

В 1990-е годы уже стало понятно, как устроены вирусы, структура их генома. Учёные научились вносить изменения в геном вирусов, чтобы сделать их безвредными. И тогда во всём мире начался бум разработки препаратов на основе вирусов для лечения рака. Но тут новая беда. Этому стали сопротивляться фармацевтические компании. Потому что это совершенно другой способ лечения, который подрывает базу их благосостояния.

В начале 10-х годов нашего века многие небольшие компании разрабатывали препараты, которые потом проходили какие-то клинические испытания, были показаны какие-то многообещающие свойства. Но фармацевтические компании скупали эти разработки и практически прекращали деятельность этих небольших стартапов.

— Удалось ли кому-нибудь преодолеть фармацевтическое лобби и зарегистрировать препарат?

— Сейчас в мире зарегистрировано три препарата онколитических вирусов. Один препарат разрешён к использованию в США для лечения злокачественных меланом. Ещё один рекомбинантный аденовирус — в Китае, и один энтеровирус — в Латвии. Но, в общем-то, каждый из этих препаратов находит пока очень ограниченное применение, из-за того что все они действуют только на часть пациентов.

— Пётр Михайлович, а как давно вы ведёте свои исследования?

— Всю жизнь, ещё с 1970-х годов. Мне выпало такое время, когда мы вначале практически ничего не знали о вирусах. И по мере того, как мы что-то узнавали, мы вносили какой-то вклад в эту науку и сами учились. И я начинал как раз с вирусов. Потом переключился на проблему рака — фундаментальные механизмы деления клеток: как нормальная клетка превращается в рак. А потом снова вернулся в вирусологию.

Должен сказать, что и мои родители были вирусологами, они занимались противополиомиелитной кампанией. Моя мать в 1970-е годы изучала, как у детей образуются антитела к полиомиелитной вакцине, и она обнаружила, что у многих детей не образуются антитела. Оказалось, что в кишечнике у детей в это время шла бессимптомная инфекция другого безвредного энтеровируса. И он вызывал неспецифическую защиту от вируса полиомиелита. Поэтому вакцинный полиовирус не мог индуцировать антитела у этих детей. Эти безвредные вирусы были выделены из кишечника здоровых детей. И на их основе были созданы живые энтеровирусные вакцины, которые испытывались для того, чтобы предотвращать какие-то ещё неизвестные инфекции.

И вот мы решили возобновить тот подход, который был предложен моей мамой, когда используется панель энтеровирусов. Оказалось, что те больные, которые нечувствительны к одному вирусу, могут быть чувствительны к другому. Возникла идея подбора вируса под пациента. Мы разработали целую панель собственных вирусов, которые могут также обладать усиленными свойствами. Мы продолжаем эту разработку.

— Ваши вирусы могут побеждать рак. А есть вирусы, которые вызывают развитие опухоли?

— Да. Например, рак шейки матки в 95% случаев вызывается вирусом папилломы. Сейчас уже есть даже вакцины против онкогенных папилломовирусов 16—18-го серотипа, которые применяются для девочек, чтобы не заболевали раком шейки матки. Но это самый большой пример. У большинства видов рака сейчас можно полностью исключить вирусную природу.

— Вы используете естественные вирусы или конструируете их?

— У нас разные есть вирусы. Как я говорил, первая панель была выделена из кишечника здоровых детей. Это природные непатогенные вирусы, которые, кстати говоря, хорошо защищают детей от многих вирусных инфекций. Кроме того, мы делаем синтетические и рекомбинантные вирусы, когда мы вводим определённые изменения в их состав, которые усиливают их онколитические свойства.

— На планете есть ещё места, где может быть очень много вирусов, о которых мы ещё и понятия не имеем. Например, те, что живут в океанских глубинах. Как вы считаете, если вдруг кто-то возьмётся за изучение океана именно с точки зрения вирусов, там могут найтись полезные для вас?

— Да, и сейчас это тоже очень горячая тема. Когда разработали метод секвенирования геномов, ДНК, РНК, то возник соблазн: профильтровать сточные воды, океанические воды, из прудов, морей. Уже пробурили скважину в Антарктиде к древнему озеру, чтобы посмотреть, что там, выделить оттуда биологические компоненты и секвенировать их. И оказывается, что нас окружает огромное количество вирусов, которые абсолютно безвредны. И такое впечатление, что наше исходное представление о вирусах как о чём-то вредном и вызывающем только болезни неверно. Болезнетворный вирус — скорее исключение, чем правило.

Читайте также: