Гематология и онкология россии

Какая связь между гематологией и онкологией?

Связь между гематологией и онкологией заключается в том, что обе отрасли медицины перекрываются из-за наличия рака крови. Гематология - это исследование крови и ее заболеваний, а онкология - изучение рака. Три рака влияют на кровь: лейкоз, лимфома и миелома. Врачи, специализирующиеся на онкологии, обычно проходят подготовку по гематологии; Обратное тоже верно.

Гематология - это специализированное направление медицины, которое занимается изучением крови и заболеваний крови. Гематологи проводят исследования, чтобы лучше понять кровь в организме человека, их новые открытия проливают свет на функции крови и ее нарушения. Их работа необходима для поиска методов лечения заболеваний крови, таких как серповидноклеточная анемия и гемофилия. По ссылке Hematology experts лечение гематологичесеских болезней в Турции.

Онкология занимается исследованием многих видов рака; врачи, которые специализируются на этом, называются онкологами. Несмотря на столетия медицинских достижений, диагностика рака по-прежнему в основном опирается на физическое обследование и на то, чтобы пациент обсуждал свои симптомы. Как и в случае с гематологами, онколог может сосредоточиться на лечении пациентов или работе в лаборатории, исследующей новые методы лечения. Известно, что некоторые онкологи начинают свою карьеру в одной области, прежде чем перейти в другую.

Там, где гематология и онкология частично совпадают, это рак, влияющий на кровь. Кровь, ткань, уязвима для трех форм рака: лейкемии, лимфомы и миеломы. Эти три гематологических рака, как и все виды рака, обусловлены быстрой пролиферацией мутированных клеток. У каждого есть определенная патология и рекомендуемый курс лечения.

Лейкемия - это рак костного мозга и лейкоцитов. Костный мозг производит большое количество мутировавших белых кровяных клеток. Эти клетки крови вытесняют нормальные белые клетки крови, и организм становится неспособным бороться с инфекцией. Таким образом, один из основных симптомов страдает от воздействия многих оппортунистических инфекций. Комбинация химиотерапии, облучения и / или трансплантации костного мозга может сделать один рак без рака.

Гематология и онкология также вступают в игру с лимфомой, раком лимфатических узлов организма. Нормальный лимфатический узел помогает бороться с инфекцией, концентрируя большое количество лейкоцитов. Лимфома - это опухоль, которая развивается из лимфатического узла. Лимфома Ходжкина распространяется от одной группы лимфатических узлов к другой, в то время как неходжкинская лимфома распространяется случайным образом по всему организму. В зависимости от стадии рака комбинация лучевой и химиотерапии может либо вылечить рак, либо настолько замедлить его прогрессирование, что у пациента все еще может быть нормальная продолжительность жизни.

Последний рак, где гематология и онкология частично совпадают, - это миелома. Миелома - это рак плазматических клеток, лейкоцитов, которые вырабатывают антитела. Боль в костях и почечная недостаточность являются двумя наиболее распространенными симптомами. В зависимости от возраста пациента и других медицинских проблем, комбинированное лечение химиотерапией и терапией стволовыми клетками может обеспечить лечение. Как и в случае с лимфомой, выживаемость во многом зависит от стадии рака при постановке диагноза.

Чтобы лучше понять эти виды рака, врачи, работающие в любой области, проходят подготовку в области гематологии и онкологии. По обеим специальностям необходимы технические знания для правильного изучения лейкемии, лимфомы и миеломы. Наличие общих знаний также поощряет сотрудничество между врачами в области гематологии и онкологии, что приводит к большему количеству методов лечения этих заболеваний.

Александр Румянцев рассказал о перспективах лечения рака, ежегодной онкопроверке россиян и создании регистра пациентов

Москва. 2 декабря. INTERFAX.RU - Главный внештатный детский специалист-онколог/гематолог Минздрава России, президент Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии Александр Румянцев рассказал корреспонденту "Интерфакса" Анне Синевой о перспективах лечения рака, предложениях о ежегодной онкопроверке россиян, онкомаркерах и создании регистра пациентов.

- Александр Григорьевич, существует ли принципиальная разница в лечении детей и взрослых от онкологических заболеваний? Какими видами рака чаще болеют дети, какими - взрослые?

- У взрослых наиболее распространены опухоли легких (12% от всех онкологических заболеваний). На втором месте - опухоли кожи, включая меланому. Дальше локализация опухолей дифференцируется по распространению у мужчин и женщин. У мужчин далее идут раки желудка, толстого кишечника, простаты, опухоли кроветворной и иммунной системы. У женщин - опухоли молочной железы и репродуктивной системы.

50% онкологических заболеваний у детей - это опухоли кроветворной и иммунной системы. Еще 25% - это опухоли центральной нервной системы. У оставшихся 25% детей выявляют опухоли различных органов и систем, формирующиеся, как правило, внутриутробно, или возникающие вследствие генетических причин, например первичного иммунодефицита.

- Насколько сейчас продвинулось лечение рака, возможно, есть успехи по определенным направлениям?

- Продвинулось серьезно. Если в 1991 году в России выживало примерно 7%-10% детей с острым лимфобластным лейкозом, то сейчас - 90%, при опухолях головного мозга погибали все больные, сегодня при самых различных эмбриональных опухолях головного мозга при использовании комбинированного лечения выздоравливает более 70% детей.

- Благодаря чему это стало возможно?

- Во-первых, сейчас все дети обеспечены бесплатным лечением в полном объеме. Во-вторых, с начала 90-х годов мы проводим трансплантации гемопоэтических стволовых клеток. Всего сейчас в России ежегодно делается более 500 трансплантаций, но планируется увеличить их количество до 1000. В третьих, проводится большая исследовательская работа по оптимизации лечения детей больных раком, в которую включено 59 регионов России, по итогам их работы разрабатываются протоколы лечения для разных видов рака, что помогает врачам четко расписывать и проводить больного по всем этапам лечения.

Также нельзя не рассказать об импортозамещении лекарств. Сейчас российские производители контактируют с ведущими зарубежными компаниями, чтобы локализовать производство здесь.

Это тоже сделает лечение доступнее.

- Кто чаще болеет раком? Дети или взрослые?

- Примерно 4,5 тысячи детей в России заболевает онкологическими заболеваниями каждый год. А взрослых - в прошлом году зарегистрировали 620 тысяч первично заболевших. Разница существенная.

Надо отметить, что сегодня в детской практике ошибки диагностики достигают почти 30%. Поэтому мы вместе с Минздравом организовали в нашем центре морфологический референс-центр, обязательно перепроверяем диагноз. Оплачивает это Фонд медицинского страхования. Это дает возможность устранить ошибки диагностики, сделать лечение оптимальным и достичь результата. Во взрослой сети этот вопрос пока в стадии решения.

- Как сейчас происходит лечение онкобольных?

- При лечении детей, в основном, используют лекарства, если нужно, делают операции, проводят лучевую терапию. Тем пациентам, у которых удается добиться ремиссии - это примерно 90% детей - проводится исследование на остаточную опухоль. Если ее нет - ребенок уходит домой и получает лечение на дому, химиопрепараты, и наблюдается в течение пяти лет. Те дети, у которых не удалось добиться ремиссии, или те, у кого случился рецидив, переходят на вторую фазу лечения. Существуют противорецидивные протоколы, они на порядок более жесткие, чем протоколы первой линии, возникают побочные эффекты, которые требуют дополнительного лечения. Ребенок должен получать сопроводительную терапию - от противорвотной терапии, антибиотиков, ростовых факторов до очень высоких доз иммуноглобулинов. Обычно после противорецидивного лечения вылечиваются от 30 до 50% пациентов из числа резистентных (которые не ответили на первую стадию лечения) больных. Следующий этап - это трансплантация гемопоэтических стволовых клеток. Она очень эффективна для пациентов с опухолями кроветворной и иммунной системы. Четвертый этап - это экспериментальная терапия. Это применение антител опухолевых клеток, "CAR"-технология, иммунотоксины, таргетные препараты, основанные на коррекции молекулярных нарушений генома. 30 лет назад мы обсуждали с зарубежными коллегами, что делать с 30% детей, у которых нет успеха в лечении. В настоящее время этот процент значительно уменьшился.

Сейчас большинство раков перестали быть смертельно опасным заболеваниями, стали превращаться в хронические, прогредиентные заболевания, в ряде случаев требующие пожизненного медицинского контроля.

- Что сейчас в области лечения онкологии нуждается в реформировании?

- Нам нужен детский популяционный регистр, в котором были бы указаны не только ФИО и возраст, а информация обо всей жизни и лечении пациента. Даже если ребенка везут лечиться за рубеж, то он потом возвращается домой, и врач должен понимать, какое лечение уже было проведено.

На уровне самодеятельности такие регистры уже существуют в некоторых регионах, а хотелось бы, чтобы это было сделано на профессиональном уровне. Тогда появится шанс на устранение дефектов медицинского контроля, обеспеченности пациентов лекарствами, выполнение полного цикла клинических рекомендаций, отсутствие "отсебятины" в лечении.

Конечно, такой регистр при этом должен быть абсолютно защищенным, чтобы информация о больном не попала в чужие руки.

- Что для этого нужно, когда возможно создание такого регистра?

- Для этого нужно решение и поручение Минздрава, так как национальные регистры являются компетенцией правительства России. Мы постараемся реализовать это в ближайшие 10 лет. Всегда трудно давать прогнозы, но мы дали соответствующие предложения в программу лечения онкологических заболеваний, которую инициировал президент страны Владимир Путин. Я был его доверенным лицом, поэтому вопросы, связанные с онкологией проговаривал с ним - так же, как с вами разговариваю, абсолютно откровенно, потому что для решения этих проблем должна быть проделана большая работа не только врачей, но и всего общества, народа, мотивированного к контролю своего здоровья. И мы к ней готовы.

- Согласны ли вы со статистикой, что онкология находится на втором месте среди причин смертности после сердечно-сосудистых заболеваний?

- Формально причину смерти очень часто определяют как следствие сердечно-сосудистой недостаточности. А второй диагноз основного заболевания, может, хронического, перемещается на второй план. Если бы мы вскрывали каждого умершего и устанавливали бы истинную причину смерти, думаю, на первое место вышла бы онкология. А у нас сейчас вскрывают 3-5% умерших старше 60 лет. Конечно, если обнаруживают рак, это не значит, что человек умер именно от него, есть много видов рака, с которым человек "сожительствует", и ему никогда не диагностируют болезнь. Есть такая нехорошая поговорка у медиков: каждый доживает до своего рака. Это особенно актуально в связи с увеличивающейся продолжительностью жизни во всех странах.

- Как будут лечить рак в будущем? Возможно ли появление "таблетки" от рака?

- Что вообще такое рак? Это ошибка, остановка в дифференцировке, из-за которой клетка не может дожить до своей старости и умереть естественным путем.

Все раки персонифицированы. Человек - это очень сложная мозаика, в которой по многим причинам в любой клетке может появиться опухоль. Причины могут быть абсолютно разными - морфологическими, гистогенетическими, молекулярно-биологическими. Если мы не устанавливаем причину, в результате которой здоровая ранее клетка изменяется, обязательно появляется в этом пуле клеток второй клон, потом появляются метастазы. Если же мы выявим и расположим эти причины в определенной последовательности, с учетом лечения, реакции на него для каждого вида рака на компьютере, то можно разработать персонифицированное лечение для каждого пациента. Это биоинформатика. Будущее за этим.

Важен общебиологический подход. Нож не помогает в очень многих видах рака, например, при лейкозе. Да и любая, даже самая маленькая, опухоль, способна циркулировать по организму. Как лечить? Многие виды рака лечатся с помощью пересадок костного мозга, который является убежищем всех стволовых клеток, и, например, используя кровеносную систему, попадает в нужное больное место и восстанавливает клеточную саморегуляцию.

Все онкологические больные имеют специфическую генетику. Есть генетические совпадения, но есть вещи абсолютно оригинальные. Сейчас онкология из науки о популяции онкологических больных превращается в науку о персонифицированной диагностике и лечении, диагностике пациентов.

Пример. Есть такое заболевание - хронический миелолейкоз. Раньше от него все больные погибали, несмотря на то, что клетки удалялись, подвергались химиотерапии, пересаживался костный мозг. Но когда появилась возможность молекулярной диагностики, оказалось, что болезнь развивается из-за хромосомной аномалии, теперь пациенты просто пьют таблетки, которые ингибируют тирозинкиназу (фермент), и это останавливает болезнь, не дает двум хромосомам соединиться и начать раковый процесс. Для этого заболевания произошла революция. Пациенты лечатся амбулаторно, продолжая работать и жить полной жизнью. А это модель того, что может быть сделано в онкологии.

При определенных генных расстройствах можно повлиять на причину. Для каждого причинного фактора могут быть предложены препараты. Когда человек заболевает, ему устанавливают генотип, и если это генное расстройство, его фиксируют, и на любом этапе жизни человек приходит, сдает кровь, у него определяют циркуляцию этого антигена и лечат.

Каждый год регистрируется от 12 до 15 новых онкологических препаратов. Ни один врач сейчас не может работать без справочника, без документов. Объем информации в области онкологии полностью меняется раз в 2,5 года. Как только прекращаешь личную подготовку и деятельность, безнадежно отстаешь.

- Какие еще новые технологии могут помочь в борьбе с онкологией? Недавно ученые получили Нобелевскую премию по медицине за разработку лекарств, помогающих иммунной системе вычислять раковые клетки и убивать их. Как вы относитесь к таким перспективам лечения?

- Пока неизвестно, к чему это приведет, как будут реагировать разные люди на лекарства, но само открытие - это, безусловно, прорыв. Появилась возможность избирательно убивать опухолевые клетки, разработав антитела к их рецепторам, которые через кровеносную систему поступят к опухоли. Но антитела нужно вводить постоянно. Еще одна из последних разработок - "CAR-технология", когда у пациента берут Т-лимфоциты, генно-инженерным способом их "исправляют", изменяют их рецепторы, делая их направленными на борьбу с конкретной опухолью, наращивают количество этих клеток и вводят пациентам. Поскольку это его родная клетка, отторжения не возникает, она живет в организме до трех лет и убивает любую новую опухолевую клетку, которая может появиться за этот срок. В конце прошлого года эту технологию разрешили применять для лечения за рубежом. Стоимость такого лечения у одного больного составляет 400 тыс. долл. США. Мы тоже год назад сделали эту программу, профинансирована она нашим бизнесом, стоила 260 миллионов рублей и рассчитана на три года. Мы разработали эту технологию независимо от западной и пролечили этой технологией уже 14 пациентов.

Это не только международный прорыв, но и демонстрация того, что Россия - страна возможностей. Путь к реализации программы в России - это партнерство науки и бизнеса.

- Несколько лет обсуждается целесообразность анализа на онкомаркеры. А вы как считаете?

- Когда к нам попадает пациент, мы устанавливаем генетический код, понимаем, связана ли болезнь с генетикой, можно ли ее контролировать. Сегодня онкомаркеры - это работающая процедура, с помощью онкогенов, различных онкогенных белков можно следить за пациентом. И благодаря этому можно предупредить большинство рецидивов.

- Как вы считаете, можно ли мотивировать людей проходить ежегодную проверку на раковые заболевания?

- Человек должен сам понимать, что это необходимо, и с определенного возраста проходить чек-ап. Сейчас в Москве думают о цифровизации чек-апа. Чтобы человек пришел в некое единое окно, а ему аппарат выдал - какие исследования надо пройти в его возрасте. Если по результатам первого исследования есть настораживающие результаты, он может снова прийти к терминалу, который выдаст ему информацию о том, куда обращаться за вторым этапом обследования. А если это будет сделано в Москве, можно потом распространить и на всю страну.

- Не секрет, что большинство заболевших россиян стремятся уехать лечиться за рубеж. Собираются огромные деньги на лечение детей и взрослых. Как вы думаете, удастся ли переломить эту тенденцию? И почему люди вынуждены собирать деньги, если лечение финансируется государством?

- Лечение только за счет государства невозможно нигде в мире. В каждой стране существует институт благотворительности. У нас в целом - государственное обеспечение лекарствами. Для детей этот вопрос решен. Для взрослых с 2019 года также будут выделяться очень серьезные деньги, чтобы намного большее количество людей чем сейчас после стационара в амбулаторных условиях получали лекарства.

Любое общество, даже самое богатое, не может обеспечить здравоохранение на должном уровне и сделать его доступным для всех. Затраты на здравоохранение в Америке превышают валовый национальный доход России. При этом еще благотворительные фонды перечисляют 15-25% от общих расходов на здравоохранение. Близкий нам по работе госпиталь святого Иуды в Америке, существующий только на благотворительные средства, собирает и тратит миллиард долларов в год.

Если говорить о финансировании нашего центра, то это 5 млрд рублей из государственного бюджета и еще 1,5 млрд мы получаем от благотворителей - "Подари жизнь", фонда Константина Хабенского, "Народного Единства", Фонда помощи тяжелобольным детям, фонда "Врачи, инновации, наука - детям", других. Бизнес помогает разрабатывать и внедрять научные идеи.

Средств не хватает никогда и никому - вне зависимости от того в какой стране ты родился и живешь. Наша система здравоохранения в течение века развивалась как доступная, массовая, бесплатная, но продолжительность жизни выросла в два раза и за каждый год дополнительной жизни нужно платить и развивать другую систему медицинского контроля.

- Чем занимается ваш Центр, помимо непосредственно лечебной работы?

- Через наш Центр детской гематологии, онкологии и иммунологии каждый год проходит примерно 10 тысяч пациентов. Благодаря благотворителям мы можем подбирать доноров для трансплантации за рубежом, если в России их не находят. Финансирование подбора донора, перевозки пациента, трансплантация стоит примерно 20 тысяч евро.

За городом уже четыре года работает реабилитационный центр для детей, перенесших раковые заболевания, ежегодно 3000 пациентов вместе с родителями проходят реабилитацию.

В нашем Центре, есть гостиница для детей с семьями на 150 коек. Семья платит только за коммунальные услуги, это около 3000 рублей.

Четыре года назад здесь открыта общеобразовательная школа для больных детей. Дети учатся с 1 по 11 класс, сдают ЕГЭ. Ведут детей преподаватели из школы выдающегося педагога Е.А. Ямбурга - и индивидуально, и классами по 5-7 человек. Это цифровое образование, каждый ходит с планшетом, получает индивидуальные рекомендации. Бывало такое, что в регионе, куда ребенок возвращался после лечения, ему отказывали в обучении в школе, говорили учиться дома. Ребенок нам сообщал - и продолжал учиться дистанционно в нашей школе. Пока дети учатся в школе - мамы могут получить подготовку на курсах тьюторов, помощников учителей с дипломами государственного образца. Есть у нас и музей, в котором мы развешиваем репродукции известных картин, детям рассказывают про них, выставки регулярно меняются.

Еще одно направление - донорство, мы получаем примерно 9 и более тонн крови в год, люди бесплатно ее сдают в нашем центре.

Также планируем сделать вместе с московским правительством медико-социальную программу, чтобы ребенок здесь мог оформить документы как инвалид детства и потом, приезжая домой, получал дополнительные деньги. Сейчас пока ребенок со всеми документами после лечения едет домой и там все оформляет.

- До 2021 года при Центре будет построен новый ядерный корпус. Что это даст?

- Для точной диагностики нужно соответствующее оборудование, например, позитронно-эмиссионный томограф, которому требуются радионуклиды. Сейчас мы их покупаем. В ядерном корпусе будет исследовательский циклотрон, в котором производятся радионуклиды, а также радиолаборатории для жидких и твердых радионуклидов для более тонкой диагностики разных видов опухолей. Этим радионуклидами мы будем обеспечивать потребности не только наш Центр, но и окружающие университеты и медцентры, часть городских больниц. Лабораторное, исследовательское отделение в корпусе мы подготовим в 2022 году. Также мы планируем открыть там отделение на 20 коек для больных опухолями головного мозга. Там будут научно-производственная лаборатория клеточных продуктов, гибридная операционная, в которой манипуляции будут проводить под микроскопом.

- То, что вы были доверенным лицом президента России, помогало вам когда-нибудь?

- Нет – это мой долг и убеждение в поддержке развития России. Я никогда не пользовался этим и не собираюсь. Другое дело, что я более 50 лет занимаюсь любимым делом, работаю, меня все знают, у меня много общественных обязанностей. Все они направлены на то, чтобы каждый ребенок в стране был здоров, и если заболел, то получил все доступные в мире возможности для выздоровления. Мне этого достаточно было. Всегда есть трудности, но надо их преодолевать. И я люблю это делать.

- Как ранее практиковавший врач, что вы говорили смертельно больным пациентам, если они спрашивали, что будет после?

- Я никогда не задумывался над этим, но могу рассказать такую былину. Был такой советский генетик с мировым именем, Тимофеев-Ресовский, работавший с 1925 года в Германии и попавший в ситуацию "искусственных" невозвращенцев, но этапированный после войны в СССР. Его ученики рассказывали, что одними из его последних слов были: "Я все время думаю, где может быть душа. Мне кажется, что душа находится в правом предсердии, там есть небольшое количество воздуха, и как раз с помощью этого воздуха кровь подсасывается. Но когда человек умирает, то этого воздуха там нет. Я думаю, это и есть душа".

Но я верю все-таки в истинное знание. А душа - философское понятие.

• Онкогематологические заболевания
• Причины возникновения онкогематологических заболеваний
• Симптомы
• Способы диагностики
• Лечение онкогематологических заболеваний
• Прогноз при онкогематологических заболеваниях

Онкогематологические заболевания

Все онкогематологические заболевания происходят из разных клеток крови и костного мозга, по-разному протекают и лечатся. Большое число разнородных болезней объединяет злокачественная природа и четкая клональность — поражение только определенной популяции клеток.

Лимфомы или лимфосаркомы представлены множеством видов новообразований лимфоидной ткани и начинают свой рост в лимфоузлах, постепенно захватывая новые зоны и соседние ткани, циркулируя в кровеносном и лимфатическом русле. Лимфома Ходжкина наиболее благоприятна по течению и может излечиваться, неходжкинские лимфомы многообразны проявлениями и степенью агрессивности.

Миелома по биологической сути — хронический лейкоз, возникший из синтезирующих специфический белок плазматических клеток костного мозга. Она имеет типичные проявления с преимущественной локализацией опухолевых узлов в костях скелета.

Причины возникновения онкогематологических заболеваний

Предрасполагают к мутациям: облучение и использование цитостатиков, длительный профессиональный контакт с химическими реагентами, в частности, с бензолом, а каждый пятый случай острого миелолейкоза связывают с курением.

Симптомы

Злокачественная трансформация проявляется:

• замещением лимфатических узлов опухолью и неконтролируемым их ростом с внедрением в окружающие ткани;
• инфильтрацией лимфатических сосудов в коже и органах лейкозными клетками;
• образованием опухолевых клеточных конгломераций в костном мозге, что вызывает боли и деформацию костей с переломами;
• пропитыванием злокачественными клетками тканей головного мозга — нейролейкемией.

Замещение нормальных клеток крови и костного мозга злокачественными проявляется иммунодефицитом и ассоциированными с ним симптомами цитопении:

• склонностью к местным и генерализованным инфекциям с постоянной лихорадкой;
• слабостью и утомляемостью вследствие анемии, а также недостаточностью функциональных возможностей органов из-за кислородного голодания;
• повышенной кровоточивостью при снижении численности тромбоцитов.

При каждом заболевании отмечается свой набор симптомов, прогрессирующих без активного лечения и в конечном итоге приводящих к смерти.

Способы диагностики

Кроме большого числа анализов крови при трепанобиопсии для исследования берется костный мозг, причём изучение состояния костномозгового кроветворения проводится при первичной диагностике, в процессе лечения и после завершения терапии. Проводится иммунологическое типирование и генетическое тестирование клеток мозга. Из костномозговых клеток выделяют генетический материал в виде ДНК и РНК и сохраняют его для последующих молекулярных исследований.

Для будущей трансплантации стволовых клеток после высокодозной химиотерапии проводят HLA-типирование больного и его ближайших родственников на возможное донорство костного мозга.

Для выявления злокачественного поражения центральной нервной системы проводится люмбальная пункция и исследуется состав спинномозговой жидкости.

Инструментальная диагностика включает рентгеновское, КТ и МРТ обследование, определение функциональных возможностей органов перед проведением агрессивной химиотерапии.

Лечение онкогематологических заболеваний

Химиотерапия проходит по стандарту: индукция (подготовка) ремиссии несколькими курсами, консолидация — закрепление эффекта и многолетняя поддерживающая монотерапия. При вероятности поражения головного мозга проводится профилактика нейролейкемии — введение цитостатика в спинномозговую жидкость.

Проводимая после индукции высокодозная химиотерапия в несколько раз повышает эффективность лечения. Завершается лечение пересадкой стволовых клеток, которые набираются у пациента до начала ХТ или предоставляются донором.

При лимфомах и миеломе по опухолевым зонам проводится лучевая терапия. Хирургическое лечение не актуально при большинстве процессов.

Прогноз при онкогематологических заболеваниях

Перспектива на жизнь определяется заболеванием, его чувствительностью к лекарствам и адекватностью терапии. Сегодня многие заболевания, если не окончательно вылечиваются, то переходят в хроническую форму, позволяя пациенту активно жить и работать.

Химиотерапия онкогематологического заболевания намного агрессивнее, чем обычно используется в онкологии, часто проходит за гранью возможностей человеческого организма, а реабилитация после пересадки требует исключительного профессионализма врачей.

Эффективное лечение и реабилитация возможны только в специализированной клинике. В Европейской клинике для этого есть всё необходимое, мы применяем наиболее современные препараты и технологии и знаем, как помочь.

Уже ни для кого не секрет, что онкология лечится. Хотя и с разным успехом. И разные болезни по-разному. Как и с чего начались успехи в этом направлении? Какие методы и лекарства применяются? Пересадка костного мозга и стволовых клеток — это вредный миф или эффективное лечение? Или просто один из способов для определенных болезней?

Обо всем этом и многом другом главному редактору "Правды.Ру" Инне Новиковой рассказал главный гематолог Юго-западного округа Москвы, заведующий отделением онкологии поликлиники № 11 Олег Захаров.

— Олег Дмитриевич, вы говорили, что теперь стало возможным достаточно эффективно лечить и вылечивать онкологические болезни, а начались успехи именно с гематологии. Почему именно с нее? И что это вообще такое? Понятно, что кровь, но она же по всему организму курсирует. Наверное, наоборот, сложнее поймать болезнь?

— Я занимаюсь гематологией и, в частности, онкогематологией, то есть лечением злокачественных новообразований в системе кроветворения, уже почти 15 лет. И даже за этот небольшой с точки зрения медицины промежуток уже произошли столь разительные перемены в лечении заболеваний, которыми мы занимаемся, в лечении онкогематологических патологий, что мы говорим даже уже о разных эпохах.

Например, эпоха до препарата и эпоха после препарата. Потому как судьба больных кардинальным образом изменилась. И мы даже уже стесняемся говорить этим людям "больные". Мы говорим "пациенты", это наши друзья, которые связали с нами свою жизнь и которые благодаря нашему лечению, благодаря развитию науки гематологии, онкогематологии, хорошо живут и будут жить дальше.

Так произошло, наверное, потому, что, да, гематология — это кровь, это весь организм. Но исходно, исторически онкогематология развивалась так, что эта область подвергалась наиболее пристальному исследованию, потому как ее в каком-то смысле более просто исследовать. Есть определенные мишени, к которым можно подобрать ключи для лечения заболевания. И действительно судьба пациентов кардинальным образом изменилась.

— А что в гематологии легче? Разве именно кровь легче лечить?

— Нет, конечно. Ее не легче лечить. Но так исторически получилось, что это были первые заболевания в области общей онкологии, которые врачи научились лечить. Первым заболеванием, при котором успешно была применена химиотерапия, была лимфома, то есть злокачественное заболевание системы крови. Это лимфома Ходжкина, или — старое названиелимфогранулематоз.

И в этой же области появились первые препараты, которые стали использоваться для химиотерапии. Это цитостатики, которые использовались для лечения этого заболевания. И мы научились вылечивать при помощи химиопрепаратов именно это заболевание. Благодаря всему этому появились и первые пациенты, которые были излечены.

— Было много разговоров в научной и околонаучной среде про стволовые клетки, пересадку костного мозга… Одни говорят, что это очень эффективно, а другие — что это как раз может являться и причиной развития онкологии, что это опасно.

— К данному моменту лечения, в настоящее время, такое отношение уже не настолько восторженное, а более трезвое. И в любом случае мы не говорим, что это единственный способ, который может спасти пациента. Да еще лет пятнадцать-двадцать назад у больных с некоторыми заболеваниями (например, с хроническим лейкозом) не было других шансов вылечиться, кроме как провести трансплантацию костного мозга.

Это достаточно тяжелая процедура. Она эффективная, но крайне тяжелая. Но на данный момент этим больным это уже совершенно не нужно, потому что появились препараты, которые позволяют контролировать заболевание без проведения данной процедуры. Стволовые клетки — это немножко неправильно.

— Это из другой оперы?

— Нет, это из этой же оперы, но совсем не лучшая партия. Мы опять же сейчас не говорим о пересадке костного мозга. Мы говорим о пересадке донорских стволовых клеток, пересадке стволовых клеток пациенту от самого себя, это так называемая аутотрансплантация. Но все это достаточно сложный узко медицинский вопрос.

Данный метод лечения остается у нас в арсенале, но при одних показаниях, каких-то отдельных заболеваниях, он более широко применяется, при других, наоборот, он уже утратил свое значение, благодаря тому что появились другие методы лечения, более простые, эффективные и надежные.

— Менее травматичные?

— Менее травматичные для пациента, менее затратные для здравоохранения, в каких-то еще отношениях лучше… Ну и самое главное — они более эффективны.

— Наверное, всегда развитие медицины идет как раз в сторону упрощения, минимизации травматизма и удешевления процесса, так?

— Поэтому естественно, что если появились какие-то медикаментозные методы, то нет смысла делать сложные рискованные операции.

— К сожалению, пока не все заболевания мы можем вылечить медикаментозно. Есть, например, виды лейкозов, при которых мы можем с помощью медикаментозного лечения только добиться ремиссии.

Ремиссия — это состояние, при котором мы не можем определить, что у человека есть заболевание. То есть формально он здоров. Но тем не менее при этом высок риск рецидива. И чтобы перевести ремиссию в выздоровление, в большей степени при острых лейкозах, тогда уже требуется пересадка костного мозга или стволовых клеток. Поэтому такой метод пока еще тоже остается востребованным.

Беседовала Инна Новикова

К публикации подготовил Юрий Кондратьев

Смотрите видео интервью полностью: Гематология: прорыв в будущее онкологии

Встройте "Правду.Ру" в свой информационный поток, если хотите получать оперативные комментарии и новости:

Подпишитесь на наш канал в Яндекс.Дзен или в Яндекс.Чат

Добавьте "Правду.Ру" в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google

Также будем рады вам в наших сообществах во ВКонтакте, Фейсбуке, Твиттере, Одноклассниках.