Долгушин б и онкология

Первичный рак печени занимает шестое место в мире в структуре онкологических заболеваний, из всех злокачественных опухолей печени 90% составляет гепатоцеллюлярный рак (ГЦР). К основным факторам риска развития ГЦР относят вирусный гепатит В и С (с исходом в цирроз), алкогольный и первичный билиарный цирроз. Ежегодно в мире регистрируется 620 тыс. первичных больных с ГЦР, умирает почти 600 тыс., т.е. болезнь и диагноз практически смертельны, и радикальному лечению подлежат не более 10% больных. Россия по распространенности заболевания среди стран мира относится к средней категории, по регионам нашей страны тоже имеются различия.

Хирургическое лечение остается сегодня приоритетным методом лечения ГЦР, однако, увы, подавляющее большинство пациентов на момент выявления злокачественного поражения печени признаются уже неоперабельными. Неудовлетворительная функция печени, объем опухолевого поражения, наличие внепеченочных проявлений и сопутствующие заболевания лишь менее чем в трети случаев позволяют выполнить радикальное лечение. И более чем у половины прооперированных больных в ближайшие пять лет выявляется рецидив заболевания.

И, тем не менее, есть ли предпосылки для улучшения эффективности лечения гепатоцеллюлярного рака? На сегодняшний день — да, в первую очередь благодаря ранней диагностике, поскольку чем меньше опухоль, тем больше вариантов лечения мы можем предложить пациенту и тем лучше прогноз. Также продолжают совершенствоваться и хирургические технологии, технологии трансплантации печени. Наконец, развиваются и совершенствуются интервенционные радиологические технологии, о которых мы сегодня говорим. Что это такое? В русскоязычном варианте — это рентгенохирургия. Т.е. метод, который включает в себя хирургические малоинвазивные технологии, и выполняются они под одним из методов интроскопии внутри организма человека. В качестве методов визуализации используются рентгеноскопия, ультразвук, рентгеновская компьютерная томография и магнитный резонанс. Малоинвазивные вмешательства делятся на две категории: пункционную, когда подводится либо игла, либо электрод; и внутрисосудистую (трансартериальную) — химиоэмболизация и радиоэмболизация.

Кстати, на последнем европейском конгрессе интервенционных радиологов в 2014 году 83 доклада (более четверти сообщений) были посвящены онкологии, и более чем в половине из них были представлены результаты эмболизации при различных заболеваниях печени. Это говорит о том, что данная проблема актуальна, и в современную классификацию (на которую опираются все гепатологи в Европе) интервенционные радиологические технологии уже вписаны как стандарт.

Надо сказать про обоснованность и предпосылки трансартериальной химиоэмболизации при раке печени. Это уникальное кровоснабжение печени, где имеются два кровяных притока — артериальный и портальный. Более 90% опухолей печени снабжается кровью из артериального бассейна, что создает техническую возможность для воздействия на опухоль через ее артериальную систему. И это позволяет также реализовать щадящее отношение к непораженным участкам печени. Суперселективная возможность эффективного воздействия основана на следующем — можно по артериям целенаправленно дойти до сосуда, который питает опухоль, и ввести в него очень высокие дозы лекарства. При таком способе введения цитостатиков значительно снижается системное токсическое воздействие на весь организм.

Показания к проведению трансартериальной химиоэмболизации — это, в первую очередь, неоперабельный гепатоцеллюлярный рак при отсутствии внепеченочного проявления заболевания. Среди противопоказаний следует указать тяжелое состояние больного и различные виды сопутствующих заболеваний, которые технически не позволяют выполнить эту процедуру.

Так появляется возможность целенаправленно доставлять в опухоль цитостатик в лечебных дозах. Вот яркий пример эмболизации. Массивная опухоль в правой доле печени имеет идеальный вариант кровоснабжения — один сосуд. На контрольных компьютерных томограммах, выполненных через месяц после эмболизации, мы видим, что опухоль некротизирована, — т.е. ткани умирают, — а это, в свою очередь, означает, что опухоль полностью ишемизирована (т.е. лишена питающего кровоснабжения). А через год мы видим рубцовые изменения на месте опухоли, пункция которых не дала опухолевого морфологического материала. Пациент в течение трех лет жив и находится под наблюдением.

Алгоритм лечения неоперабельных больных ГЦР в Онкологическом научном центре таков. Если у пациента опухоль меньше 3 см и количество опухолевых узлов меньше трех — применяются пункционные технологии. Это радио-термоаблация, микроволновая аблация или инъекции этанола. Если же эти показатели превышены, то используются те технологии, о которых мы сейчас говорим.

Об особенностях проведения трансартериальной химиоэмболизации. Это — паллиативное вмешательство и оно позволяет поэтапно выполнять процедуру, при этом, соблюдая максимальную селективность, не нагружать не поврежденную ткань печени излишним токсическим воздействием. Следует избегать эмболизации артерий, которые питают нормальную печень и учитывать анатомические особенности кровоснабжения. А также следует учитывать паразитарное кровоснабжение, поскольку по мере своего роста опухоль привлекает для своего питания сосуды из других тканей, органов и структур. В норме кровоснабжение печени осуществляется из системы чревного ствола. На ангиограммах мы это четко видим: часть опухоли питается из печеночных артерий, а часть опухоли питается из диафрагмальной артерии. Поэтому введение лекарства осуществляется как в печеночные, так и в диафрагмальные артерии.

Как и все хирургические технологии, представленная также имеет свои осложнения. Это, в первую очередь — постэмболизационный синдром, который встречается практически у всех больных (болевые ощущения, тошнота, рвота, подъем температуры). К счастью, тяжелые осложнения, вроде абцессирования печени и острой печеночной недостаточности, встречаются лишь в небольшом проценте случаев — 2-3%. Есть и еще одно потенциальное осложнение: после многих сеансов химиоэмболизации (в данном случае после седьмого раза) интима сосуда, питающего опухоль, не выдерживает такого длительного раздражающего воздействия цитостатика и разрушается — наступает стойкая стриктура сосуда, которая не позволяет в дальнейшем провести в него микрокатетер для выполнения очередных сеансов лечения.

Итак, интервенционные радиологические технологии сегодня позволяют эффективно осуществлять локальный контроль опухоли и увеличить выживаемость неоперабельных больных гепатоцеллюлярным раком — в ряде случаев до значений, сопоставимых с результатами хирургического лечения. Европейцы рассчитывают, что в 2020 г. радикальное лечение будет получать половина больных. Но следует отметить, что основной прирост этой группы будет не за счет хирургических технологий, а за счет ранней диагностики. То есть, в этом залог успеха: ранние небольшие опухоли позволяют применить весь спектр противоопухолевого лечения, включая и тот о котором мы сегодня говорим.

размера и уходит в апоптоз, причем это происходит медленно и без нарушения окружающих тканей и анатомических структур.

3D-навигация в реальном масштабе времени позволяет позиционировать рабочую часть инструмента внутри организма в любой точке. Сочетанное применение пункционных и внутрисосудистых вмешательств резко повышает эффективность этих технологий. Важны и ингибиторы ангиогенеза — в сочетании с малоинвазивными технологиями они позволяют контролировать новообразование не только в печени, но опухолевый процесс и во всем организме. Мы надеемся, что разработка отечественных инструментов для рентгенохирургии и микросфер для таргетной доставки лекарства все-таки будет доведена до конца.

Чтобы было понятно, какое внимание в мире уделяется этому направлению (рентгенохирургическим методам воздействия на опухоль), мы сравнили данные по различным странам, где используется эти технологии и где имеется коечный фонд исключительно для применения интервенционных технологий. В Китае — более 60% больниц, в Японии — более 50%, в европейских странах — 17%, в Канаде — 11%. А в нашей стране? Мы можем на пальцах одной руки пересчитать эти центры.

Сейчас в Российском онкологическом научном центре им Н.Н. Блохина совместно работает большая группа специалистов, в которую входят хирурги, занимающиеся лечением рака печени, химиотерапевты, лучевые диагносты, интервенционные радиологи, морфологи, поликлинические врачи. То есть — это та схема, которая сейчас уже отработана, и мы готовы ее предлагать другим клиникам. За последние 15 лет такой подход позволил увеличить востребованность этой технологии в пять раз. Имея такую возможность, как увеличение жизни в три раза у этой неоперабельной группы больных, мы считаем возможным и необходимым, учитывая авторитет Академии наук, получить поддержку, для продвижения в этом направлении: создать реестр пациентов гепатоцеллюлярным раком, разрабатывать лечебно-диагностические алгоритмы, издать методические рекомендации.

Необходимо всесторонне взаимодействовать с врачами других специальностей, в частности — гепатологами и трансплантологами — задачи которых напрямую могут зависеть от представленной нами сегодня технологии, а также иметь кооперацию с европейскими центрами. Необходимо также осуществить создание национальной кооперативной программы по диагностике и лечению гепатоцеллюлярного рака и создать учебно-методический центр — центр компетенции по радиологии в онкологии.

С оригиналом статьи можно ознакомиться по ссылке.

Борис Иванович Долгушин, д. м. н. профессор, член-корреспондент РАМН, руководитель отдела лучевой диагностики НИИ КО РОНЦ им. Н.Н. Блохина почти сорок лет своей жизни посвятил борьбе с онкологическими заболеваниями. Мы встретились накануне его 60-летия. Разговор — о новых методах выявления и лечения злокачественных образований.

— Можно ли обнаружить и диагностировать у себя опухоль? Насколько это просто?

— Это очень непросто. В каждом конкретном случае существует определенный диагностический набор методик, или диагностический алгоритм. И даже если человек ни на что не жалуется, то и в этой ситуации есть тесты (биохимические и лучевые исследования, скрининговые программы, профилактические осмотры и многое другое). Но в любом случае необходимо в первую очередь обратится к врачу.

— Какие вы могли бы дать общие рекомендации для людей, которые заботятся о своем здоровье?

— Регулярно обращаться к врачу, проходить профилактические осмотры. Мужчинам после 50 лет, целесообразно посмотреть предстательную железу, выполнить анализы крови, сделать тест на скрытую кровь в кале и моче, курильщикам — проверить легкие. Женщинам — провести обследование молочных желез, регулярно посещать гинеколога.

— Для этого нужно прийти к вам?

— Если у человека есть какие-то подозрения, то в первую очередь нужно придти к онкологу и заявить, что меня что-то беспокоит, и он назначит необходимые исследования. Но в цивилизованных рамках спокойного разговора, без паники и истерики.

— Что это значит?

— …Нередко, насмотревшись научно популярных фильмов или пообщавшись с онкологическими больными, к нам приходят люди, зацикленные на поиске у себя злокачественного новообразования. С такими псевдо — онкологическими больными бывает очень трудно работать, иногда даже приходится направлять к психиатру. Хотя …понятно стремление человека заботиться и беспокоиться о своем здоровье и мы, в любом случае. всем пациентам оказываем необходимую помощь.

— Может создаться впечатление, что успехи химиотерапии (в частности, создание так называемых таргетных ЛС) опережают успехи в лучевой терапии. Есть ли перспектива у лучевой терапии?

— Если смотреть в суть вопроса, то химиотерапия — это лекарственное лечение через сосудистое русло, и мы рассчитываем, что лекарство достигает каждой опухолевой клетки. Она целесообразна при опухолях, чувствительных к химиотерапии, и лекарство, введенное в кровяное русло воздействует на опухоль, где бы она не располагалась. Лучевая терапия, основанная на разрушающем эффекте высоких энергий, воздействует на конкретную, хорошо известно где располагающуюся опухоль. Применяется в тех случаях, когда понятны параметры опухоли: ее размеры, форма и гистологическая структура, и ясно, с чем она соприкасается. Для этого она и разработана. Обычно выбирается метод или сочетание методов, которые "работают" против определенной болезни, выбирается наиболее эффективный и менее вредный для здоровых тканей метод лечения.

— Есть ли виды опухолей, которые плохо поддаются и лучевой терапии, и химиотерапии?

— Да есть. Например, некоторые опухоли поджелудочной железы, почки, желудка, кишечника.

— Генетическая и молекулярная диагностика. Создание маркеров на все виды рака — это мечта?

— Это уже не мечта, созданы пакеты биохимических тестов (маркеров), которые используются при диагностике конкретного онкологического заболевания. Они не дают 100%-й ответ, но, если используются в сочетании с другими диагностическими технологиями (а именно так они и используются), то их эффективность велика. Они важны на этапах и диагностики и лечения,. Опухолевая ткань вырабатывает определенные вещества, которые и являются специфичными для маркеров. Если опухоль выделяет специфические вещества до лечения, и они уменьшаются в процессе лечения, то терапия эффективна, и наоборот.

— Что может в таком случае предложить инструментальная диагностика?

— К инструментальной диагностике относятся методы эндоскопии, лучевой диагностики, морфологическая диагностика. Все они используются в комплексе, который наиболее эффективен в каждом конкретном случае. При обследовании молочной железы необходимы маммография, ультразвук, изучение опухолевой ткани и многое другое. Все это назначают и выполняют специалисты с большим стажем работы настоящие профессионалы.

— Большой скрининг возможен?

— Скрининг может быть только большим с охватом 80% населения, маленький не эффективен. На что направлен скрининг? В конечном итоге — на то, чтобы понизить смертность от конкретного заболевания, используя меньшие финансовые, кадровые и инструментальные затраты. Важно отметить, что организовать это очень сложно. Здесь должны быть задействованы все необходимые структуры. Все для того, чтобы выявить заболевание, о котором человек еще не знает и, в последующем, вылечить его. Как правило, заболевания, выявляемые во время скрининга, находятся на ранних стадиях развития, и их лечение относительно дешево и эффективно. Те затраты, которые уходят на скрининг, компенсируются небольшими затратами на лечение.

— Что должно быть нового внесено в скрининг рака молочной железы?

— Ничего нового: только качественная маммография. Это исследование делит всех обследованных женщин на две группы: на тех, у которых нет подозрительных на злокачественную опухоль изменений, и на тех, у которых этого нельзя исключить. И вот вторая группа должна быть обследована более основательно для исключения или для подтверждение онкологической болезни. Основываясь на мировом опыте, у 97%, обследованных женщин нет опухоли, а у 1-3% выявляются злокачественные опухоли. Это и есть эффективный скрининг.

— Что потом?

— Потом профессиональное лечение только в специализированном онкологическом учреждении.

— Как к вам попадают пациенты?

— Очень просто — приходят в поликлинику и начинают процесс обследования. Основной поток поступает по направлениям от онкологов.

— Можно ли вылечить запущенный рак молочной железы?

— (Б.И. показывает фотографию запущенного рака молочной железы.) При запущенном раке молочной железы стандартные методы лечения не подходят. Используются другие технологии.

— Какие?

— Применяется комплексное лечение, индивидуальное в каждом конкретном случае, направленное на уменьшение опухоли. Затем операция и вновь лекарственное и лучевое лечение. Повторяю, что лечение исключительно индивидуально.

— То есть здесь не действуют обычные стандарты?

— Стандарты остаются, но для каждого конкретного человека они всегда индивидуальны.

— Под раком имеются в виду перерождение какой ткани — соединительной или эпителиальной?

— Под понятием "рак" подразумевается больше сотни различных нозологических форм болезни в разных органах, тканях и системах организма. Но на бытовом уровне и в прессе фигурирует термин "рак", правильнее говорить — злокачественная опухоль. Причины возникновения злокачественной опухоли, вероятно, различны, о некоторых мы по-большому счету мало знаем. Но все больше появляется работ, указывающих на генетическую природу этого заболевания. Конечно, внешние причины, внешние факторы играют роль, но "прорыв" происходит в слабом месте — то есть на генном уровне. Сегодня мы все больше используем и генетические методы для выявления предрасположенности к злокачественным образованиям. Медицина сейчас даже предлагает упреждающие операции, например, мастэктомию.

— А если людям сделают операцию, удалят молочную железу, а они не заболеют?

— Операция произойдет, если риск заболевания установлен на 100%.

— Расскажите о новых методах лучевой диагностики.

— Новые методы диагностики — ПЭТ (позитронно-эмиссионная томография) в сочетании с КТ (компьютерная томография) или МРТ. Раньше ПЭТ диагностика существовала самостоятельно, теперь эти технологии объединены. ПЭТ-КТ — или ПЭТ — МРТ.

— Почему их соединили?

— КТ является анатомическим методом, позволяет выявить расположение, размеры, форму подозрительного образования, его структуру, но, не всегда позволяет судить о его природе — злокачественное оно или нет. Чтобы это точно выяснить, нужно изучить саму ткань опухоли: выполнить пункционную биопсию или взять кусочек опухоли во время операции. Операция и пункция не всегда возможны. Метод ПЭТ, в отличие от КТ, является функциональным, и по накоплению радиофармпрепарата дает возможность отличить злокачественную опухоль. Идеальное сочетание анатомического КТ и функционального ПЭТ дает ответ на оба вопроса: где? И что? Другими словами, выявляется место расположения опухоли, ее распространенность по всему организму и степень ее злокачественности.

— На чем основан принцип ПЭТ?

— На избирательном накоплении радиофармпрепарата в клетках злокачественной опухоли, которые потребляют большее, в отличие от нормальной ткани, количество глюкозы, и она в большом количестве скапливается в них. Если к молекуле глюкозы "прикрепить" радиоактивный изотоп, то его излучение можно зафиксировать. На этом и основан метод ПЭТ.

— А при чем здесь позитроны-то?

— Радиоактивный препарат, распадаясь, излучает позитроны, последние, сталкиваясь с электронами, аннигилируют, выделяется энергия двух фотонов, которые и фиксируется специальными взаимно перпендикулярными кристаллами, расположенными вокруг тела пациента. В кристаллах энергия фотонов переводится в электрическую и передается в аналитический компьютер.

— Кому не стоит идти на ПЭТ?

— Больным сахарным диабетом: потребление и содержание глюкозы у них отличается от нормы.

— Есть ли опухоли не чувствительные к ПЭТ?

— Согласно рекомендациям ассоциации специалистов ПЭТ-диагностики, диапазон диагностических возможностей ПЭТ увеличивается (ранее было рекомендовано использовать ПЭТ при пяти-шести заболеваниях, сейчас список расширен до 12-13).

— Какие опухоли самые распространенные?

— У женщин — рак молочной железы, у мужчин — рак легкого, рак толстой кишки, а рак желудка уменьшается. Не уменьшается только количество заболевших…

— Растет их количество или это диагностика улучшается?

— Видимо, и то, и другое. Интенсивность жизни, вредное воздействие окружающей среды, стрессы. Все это, конечно, плохо воздействует на иммунную систему человека, а она во многом ответственна за поиск и уничтожение возникающих в организме опухолевых клеток.

— Улучшаются ли результаты лечения онкологических больных?

— Сейчас методы лечения онкологических больных совсем другие, более эффективные, чем 20 лет назад, в результате — больше половины пациентов выздоравливают. Как раз сегодня, пока мы с вами беседуем, наш директор академик РАН и РАМН Михаил Иванович Давыдов оперирует молодую пациентку — ей 40 лет. Но у нее уже третья опухоль и третья операция. Все три опухоли разные, это не рецидив первой болезни. 30 лет назад у нее был излечен лимфогранулематоз, 20 лет назад — рак желудка и вот сегодня — саркома. Благодаря эффективному лечению, как это ни странно звучит, человек стал доживать до второй и до третьей злокачественной опухоли. И мы можем говорить, что "рак" сегодня это уже не фатальное заболевание. Хочу сказать, что нужно взвешенно и позитивно подходить к проблеме. У нас в РОНЦ на учете состоит 250 тысяч лечащихся и излеченных больных — это с момента организации Российского научного онкологического центра — с 1975 года. Считаю, что с больным нужно говорить в открытую о его заболевании. После небольшого стресса человек, как правило, сживается с проблемой. Он понимает ответственность, которая на него ложится, и начинает помогать врачу, а это крайне важно при существующих весьма агрессивных методах лечения. А если он не знает диагноза, не оценивает всей сложности положения, то не будет воспринимать важность лечения.

Несколько слов о моей специальности, которой я занимаюсь 37 лет- это лучевая диагностика и интервенционная радиология- это все методы лучевой диагностики пациентов: и рентгенодиагностика и КТ, и ультразвук, и МРТ и ПЭТ, и изотопное исследование. У нас все эти технологии есть и все дополняют друг друга. Пациентам показан тот или иной алгоритм обследования. Интервенционная радиология или рентгенохирургия основана на лучевой навигации и лучевом контроле за выполнением хирургических операций. Например, разрушение опухоли химическими агентами, критическими температурами, токами высокой частоты, избирательное введение химиопрепаратов в сосуды, кровоснабжающие опухоль, дренирование абсцессов, восстановление оттока желчи или мочи из перекрытых протоков и мочеточников. И многое-многое другое. Все эти вмешательства малоинвазивны, выполняются, как правило, без наркоза и без разреза.

— Это не больно?

— Терпимо. Это не обычная операция, она не требует общего обезболивания (наркоза). А результат можно достигнуть такой же, как и при традиционных вмешательствах. Больной во время интервенционной процедуры контактирует с врачом. И, главное, эти технологии легко повторяемы. В результате — в несколько раз снижается смертность. Интервенционная радиология сейчас широко применяется в онкологии.

— А что со щитовидной железой?

— Анатомически она лежит на поверхности под кожей и жировой клетчаткой. И доступна для ультразвукового исследования и тонкоигольной биопсии. И благодаря этому, с помощью ультразвукового исследования наши специалисты выявляют опухоли, миллиметровой величины, под контролем того же ультразвука производится пункционная биопсия с последующим исследование клеток под микроскопом.

— А как же лечение радиоактивным йодом?

— Мы сейчас приступаем к строительству такой клиники на 16 коек. Многим больным с определенной злокачественной опухолью щитовидной железы после хирургического удаления опухоли целесообразно воздействовать на ее метастазы в других органах и тканях. Это таргетная или прицельная терапия, основана на избирательном скоплении изотопов радиоактивного йода в опухолевой ткани с последующим ее разрушением.

— Что значит строим отделение?

— Для такого лечения не подходят обычные палаты. После введения изотопа необходима изоляция пациента на несколько дней. Да, это хлопотно, но по другому нельзя, т. к. в период лечения сами пациенты излучают энергию и опасны для окружающих. Должна быть специальная канализация. Все, с чем контактируют пациенты и что выделяют, должно выдерживаться с учетом времени распада изотопов.

— Можно ли говорить о какой-то профилактике злокачественных образований?

— Да, например курение. Вероятность заболеть раком легкого у курильщика в 20 раз больше, чем у некурящего. Поэтому Российский онкологический научный центр им, Н.Н. Блохина РАМН и все онкологи активно участвует в пропаганде здорового образа жизни и отказа от курения.

— Сколько стоит диагностика и лечение в онкологии?

— Очень дорого, но для россиянина у нас в РОНЦ бесплатно. Конечно, есть проблемы со своевременным финансированием, как во всех госучреждениях. Больному ведь трудно объяснить, что финансирование фракционное, каждый год надо объявлять тендер, потом месяц ждать, потом закупка, потом поставка, ну, в общем, морока. А пациенту нужен сегодня работающий аппарат, контрастное вещество, развернутая операционная и современные лекарства. И только благодаря ресурсам крупных учреждений, таких как РОНЦ, можно концентрировать усилия на выбранном направлении и выполнять необходимые диагностические и лечебные мероприятия для наших пациентов. Конечно, хотелось бы во время лечения пациента думать о том, как это лучше сделать, а не о том хватит ли денег для проведения лечения. Больному ведь не скажешь, что для современного лечения у государства не хватает возможностей (на лечение онкологического больного выделяется 109 тысяч рублей). Кстати говоря, это проблема не только России: ни одно государство в мире не в состоянии полностью финансировать лечение онкологического больного, и это общая проблема.

Будьте здоровы! А если заболели — идите к профессионалам. И помните — злокачественная опухоль — сегодня это не приговор.

Редакция, в свою очередь, поздравляет Бориса Ивановича Долгушина с юбилеем.

Желаем крепкого здоровья, плодотворной работы и многая лета!

Интервью к публикации подготовила

Образование

​2-й Московский ордена Ленина государственный медицинский институт имени Н.И. Пирогова.

Обучался в аспирантуре Онкологического научного центра Академии медицинских наук СССР

В 1980 году защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата медицинских наук по

Основные достижения

За эту работу он получил в 1992 году авторское свидетельство как на свое первое изобретение.

Становится инициатором создания нового отдела лучевой диагностики, объединившего в себе рентгенодиагностическое отделение, отделения ультразвуковой диагностики и ядерной медицины.

​Впервые в стране внедрил идеологически новую для России беспленочную радиологическую систему PACS для получения, обработки и хранения диагностических изображений с использованием программно-аппаратных комплексов с цифровыми технологиями.

Он разработал и внедрил в практику отечественной онкологии приоритетные воспроизводимые методики комбинированного и комплексного лечения рака проксимальных желчных протоков с использованием интервенционных технологий, приводящих к восстановлению проходимости билиарного дерева после хирургического и лучевого лечения и практически полной реабилитации онкологических больных. Это вывело возглавляемый им отдел на одно из лидирующих мест в Европе по диагностическим и лечебным возможностям.

С 1996 года при непосредственном участии Б.И. Долгушина в РОНЦ внедрены следующие малоинвазивные (интервенционные радиологические) технологии под лучевым наведением и контролем:

- декомпрессионные операции на желчных и мочевых трактах, перикарде;

- дренирование внутриорганных и брюшных послеоперационных абсцессов;

- вертебропластика (восстановление функции пораженных опухолью позвонков);

- прицельное разрушение неоперабельных опухолей печени, почек и легких с помощью термического эффекта радиочастотных волн (радиотермоаблация);

- баллонное расширение и протезирование опухолевых или рубцовых сужений трубчатых органов металлическими и пластиковыми стентами (баллонопластика и стентирование);

- создание сообщений между различными трубчатыми органами (желчные протоки, тонкая кишка, желудок и т.д.) пункционным и магнитным методами (пункционные и магнитные компрессионные анастомозы);

- прицельное введение противоопухолевых препаратов через артерию, непосредственно питающую опухоль (регионарная химиотерапия и химиоэмболизация);

- установка и последующее удаление специальных устройств (кавафильтров) в нижнюю полую вену для улавливания оторвавшихся тромбов;

- остановка кровотечения из распадающейся опухоли путем введения искусственных эмболов в кровоточащий сосуд;

- закрытие патологических соустий, возникших в результате развития или лечения опухолевого процесса;

- снятие болевого синдрома, путем прицельного введения специальных препаратов в нервные узлы (нейролизис);

- внутрисосудистое и внутрибилиарное ультразвуковые исследования опухоли;

- облучение опухолей желчных протоков и мочеточников непосредственно путем введения источников ионизирующего излучения в просвет указанных органов (брахитерапия).

Под руководством профессора было защищено 18 кандидатских, 3 докторских диссертаций.

​Автор более 200 научных работ.

Участие в общественных организациях и проектах

Член-корреспондент Российской академии медицинских наук

Член Московского, Российского, Европейского и Североамериканского обществ рентгенологов

Награды

Лауреат премии Правительства РФ

​Премия Правительства РФ в области науки и техники за 2001 год

Регистратура: +7 (499) 324-0878
+7 (499) 324-0998

• Главная -
• Специалистам -
• Литература

Учебная и методическая литература

Стоимость: 3500 рублей

В книге подробно освещены вопросы классификации, диагностики, лечения и профилактики осложнений билиарных интервенционных радиологических вмешательств у онкологических больных. В основу монографии положен опыт применения чрескожных чреспеченочных вмешательств у 500 больных с механической желтухой. Всем больным выполнены желчеотводящие вмешательства и комплекс различных диагностических и лечебных интервенционных радиологических процедур. Для онкологов, хирургов, рентгенологов и специалистов в области рентгенохирургии и ультразвуковой диагностики.

Стоимость: 590 рублей

В медицинской технологии приводятся используемые авторами способы предупреждения развития осложнений дренирующих вмешательств и эффективного лечения в случаях их развития при применении малоинва-зивных интервенционно-радиологических методик антеградного дрениро-вания желчных протоков при механической желтухе. Данная технология основана на результатах многолетней работы коллектива специалистов ГУ Российского онкологического научного центра им. Н.Н.Блохина РАМН, владеющего наибольшим в стране опытом в области применения интервенционных технологий при механической желтухе опухолевого генеза, профилактики и лечения осложнений интервенционно-радиологических дренирующих эндобилиарных вмешательств у онкологических больных. Предназначено для врачей-онкологов, хирургов, рентгенологов.

Стоимость: 390 рублей

Книга посвящена диагностике опухолевых поражений основания черепа. Представлено более 450 клинических наблюдений, некоторые из которых входят в число нескольких десятков наблюдений, зарегистрированных в мире. Также представлен уникальный клинический опыт, накопленный за последние 30 лет в Российском онкологическом научном центре им. H.H.Блохина РАМН. Обсуждаются особенности, преимущества и недостатки ведущих методов лучевой диагностики (КТ и МРТ), описаны основные диагностические критерии на примере различных клинических ситуаций. Дана характеристика поражения основания черепа в зависимости от морфологической принадлежности опухоли. Представлены данные о статистическом распределении и частоте поражения основания черепа различными видами опухолей, а также оригинальные аналитические выкладки.

Стоимость: 290 рублей

Авторы максимально подробно и полно осветили вопросы применения диагностики и лечебных инвазивных вмешательств под лучевым контролем у больных с механической желтухой опухолевой этиологии. В основу монографии положен опыт применения чрескожных чреспеченочных вмешательств более чем у 500 больных с механической желтухой. Всем больным выполнены желчеотводящие вмешательства и комплекс различных диагностических и лечебных интервенционных радиологических процедур. Книга предназначена для широкого круга научных сотрудников и практикующих врачей: онкологов, хирургов, рентгенологов и специалистов в области рентгенохирургии, а также специалистов в области ультразвуковой диагностики и эндоскопии.

Стоимость: 750 рублей

В книге изложены биофизические основы радиочастотной термоаблации тканей, дано подробное описание оборудования применяемого для РЧТА, сформулированы показания и противопоказания. Проанализированы все возможные осложнения и пути их профилактики. Практические рекомендации представлены в виде руководства по проведению аблации и содержат описание самой технологии, а также ряд методологических особенностей выполнения. В заключении приведен анализ непосредственных и отдаленных результатов лечения и определена роль РЧТА в плане комбинированного и комплексного лечения онкологических больных. Для онкологов, интервенционных радиологов, лучевых диагностов, хирургов, молодых практикующих врачей и научных работников, студентов медицинских институтов.

Стоимость: 330 рублей

Отдельные главы книги посвящены описанию совершенно новых для нашей страны направлений стентирования: брахиоцефальных сосудов, артериовенозных соустий, аневризм аорты, эндоваскулярному портосистемному шунтированию, стентированию трахеи, пищевода, кишечника, верхних и нижних мочевыводящих путей. Знакомясь с ними, читатель сможет получить представление о новых концепциях развития щадящих вмешательств в сосудистой хирургии, онкологии и урологии.

Стоимость: 3500 рублей

В книге изложены биофизические основы радиочастотной термоаблации тканей, дано подробное описание необходимого оборудования, сформулированы показания и противопоказания к этому виду специального противоопухолевого лечения. Проанализированы и представлены все осложнения и пути их профилактики.

Практические рекомендации представлены в виде руководства по проведению аблации и содержат как описание самой технологии, так и ряд методологических особенностей прецизионного выполнения процедуры. Проведен анализ непосредственных и отдаленных результатов лечения и определена роль радиочастотной аблации в плане комбинированного и комплексного лечения онкологических больных.

Стоимость: 600 рублей

В книге описаны современные стандарты УЗТ, РКТ, МРТ и ПЭТ/КТ-исследований, применяемые в онкологической практике. Изложены технологии получения изображений различных модальностей при обследовании онкологических больных с заболеваниями в области головы, шеи, грудной клетки, области живота, таза, костно-мышечной системы и молочной железы. Показаны методики визуализации, в том числе с использованием контрастных средств при ультразвуковой, компьютерной и магнитно-резонансной томографии и радиофармпрепаратов при позитронной эмиссионной томографии. Пятое издание, дополненное.