Детский сад за онкологией


Об этом корреспондент NN.RU побеседовал с доктором медицинских наук, профессором, заместителем директора Института онкологии, радиологии и ядерной медицины (Москва), исполнительным директором Национального общества детских гематологов и онкологов Светланой Рафаэлевной Варфоломеевой. Работая в научно-практическом центре детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, она понимает проблему и профессионально, и по-человечески.

Миф первый: рак заразен

То, что онкологические заболевания заразны – одна из тех историй, о который любят судачить на улицах люди, которые к этой проблеме не имеют никакого отношения, но хотят показаться знатоками.

— Я слышала огромное количество теорий возникновения рака – вирусных, бактериальных, любых других. И все они абсолютно несостоятельны в силу своей недоказанности.

Второе, что очень важно понимать: пребывание в стационаре онкологического отделения или присутствие на рабочем месте в отделении дневного стационара не несет угрозы здоровья врачу и медицинскому персоналу. Но главное — не угрожает здоровью их детей.

То же самое надо понимать в отношении детей, излеченных от новообразований. Они возвращаются в школы, детские сады и у них происходит этап социализации. Эти дети безопасны для окружающих.

То, что они ходят в масках — знак не того, что они опасны. Это знак того, что мы с вами, здоровые люди, опасны для детей, у которых нарушен иммунитет за счет того, что их лечили высокотоксичными препарата из-за самого тяжелого злокачественного образования.

Сегодня онкологи научились спасать от рака даже новорожденных малышей

Миф второй. Рак неизлечим

Бывает, что, услышав страшный диагноз, люди опускают руки, считая, что это смертный приговор. В случаях с детской онкологией иногда родители пускаются во все тяжкие, думая, что врачи их ребенка лечат не так.

— Это миф, который на самом деле очень дорого обходится многим пациентам, потому что родители, понимая, что рак ребенка однозначно убьет, стараются искать другие методы и способы лечения, нетрадиционные. Они всеми силами стараются отгородить от себя понимание, что ребенок может умереть в результате злокачественного процесса.

Нужно отметить, что сегодня ситуация радикально поменялась. Уже более 70 процентов пациентов детского возраста со злокачественными образованиями выздоравливают. Это значит — выздоравливают совсем! Они не просто идут в школы и детские сады. Они проживают полноценную жизнь, которая была отведена им природой, Богом. Наши пациенты выходят замуж и женятся, рожают детей, оканчивают институты, работают. Они полностью реализуют весь свой потенциал.

Говорить, что все дети умирают, что лечение токсично и надо придумать что-то другое — неправомерно.

Часто такое средневековое мировоззрение родителей мешает своевременно начать правильное лечение. В России к таким родителям относятся очень гуманно, гораздо гуманнее, чем на Западе. Потому, что любая интенсивная технология требует больших усилий со стороны семьи.

В этой области один врач не может справиться с болезнью. Только в тандеме с родителями возможна победа над раком

Миф третий. Лечить должны врачи, а родители — только ждать и надеяться

— Нельзя провести высокодозную терапию, чтобы мама не ухаживала за ребенком. Мама находится в стационаре по уходу за ребенком. Не для того, чтобы курить на улице, не для того, чтобы бесконечно созваниваться со знакомыми и родными или бесконечно сидеть в своих девайсах.

Это очень серьезная проблема. Это то, что требует от женщины фантастического напряжения и огромных усилий. Часто, когда вместо радостного детства ребенка ты видишь его страдания, хочется все это прекратить и не хочется жить каждый день этой жизнью.

Детская онкология — это очень сложное для понимания состояние. И с мамами, конечно должен работать психолог с момента начала лечения до выписки ребенка из стационара. Выбор перед родителями самый драматичный, который только можно придумать — между тем, что они отдают ребенка в руки врачей для тяжелейшего лечения, с выпадением волос, рвотой, слабостью и тем, что он может умереть.

Представить, какой уровень стресса переживают родители, нельзя со стороны. Поэтому многим нужны психологи, иногда необходимы семейные психологические консультации. Это огромное напряжение в родительской паре, когда мама надолго уходит в больницу, а папа остается один или с другими детьми.

Современные препараты для химиотерапии обладают высокой степенью очистки

Химиотерапия — это лечение какого-либо злокачественного заболевания с помощью ядов и токсинов, губительно воздействующих на клетки злокачественных опухолей при сравнительно меньшем отрицательном воздействии на организм хозяина.

Самое простое, что может сделать каждый для детей с онкологией — сдать кровь

Особое мнение детского онколога

— Я хочу, чтобы наш разговор был важен с точки зрения того, что мы называем гражданским знанием. Ведь гражданская позиция не только в том, чтобы ходить на демонстрации и призывать к смене власти, — считает профессор Варфоломеева. — Нужно сделать свою жизнь полезной обществу. А если это так, то наша жизнь должна быть полезна тем детям, которые болеют.

Они сегодня нуждаются в нашей помощи. Каждый день, когда вы просыпаетесь — подумайте пять минут о тех детях, которые находятся в онкологических стационарах. Они лежат там очень долго. И большинству из них нужны компоненты крови.

Это просто — прийти и сдать кровь. В моей практике было несколько случаев, когда именно вовремя полученная кровь и ее препараты спасали жизни детей, которые были в конкретный момент обречены практически на смерть.

Как говорит профессор Варфоломеева, кровь чаще всего сдают люди, у которых болеют родные, медики и журналисты, вовлеченные в эту тему. Она рассказала, что напротив Центра Рогачева висел огромный баннер с призывом о сдаче донорской крови. Там был номер телефона, по которому можно было узнать, куда обратиться. Прямо около этого баннера она лично спрашивала случайных прохожих, сдавали ли они когда-нибудь кровь. Один их десятков отвечал утвердительно, а многие отговаривались тем, что не знают, как это сделать.

— Очень важное понимание состоит в том, что все свои добрые мысли, порывы, эмоции надо обращать в дела. Дело — это помочь больному ребенку: прийти волонтером в больницу, сдать кровь. Это и есть разумный эгоизм, когда отдавая, ты получаешь в сотни раз больше.

В Нижнем Новгороде детей лечат от онкологии в Областной детской больнице

Ранее NN.RU сообщал, что генеральный директор Центра Рогачева профессор Александр Румянцев считает необходимым строительство специального детского онкоцентра в Нижнем Новгороде.

Текст: Татьяна Кузнецова
Фото: Татьяна Кузнецова, Наталья Бурухина

Елена Рысак - мама троих детей, двое из них - воспитанники этого детского сада.

- 9 июня, после того, как мы забрали детей, через мессенджер нас оповестили, что детский сад временно приостанавливает работу, - рассказывает Елена.



Как оказалось, прокуратура Феодосии обратилась с иском и обязала администрацию города устранить нарушения противопожарной безопасности в двух корпусах здания. Детский сад "Алые паруса" включен в федеральную целевую программу и подлежит реконструкции. В настоящее время проектно-сметная документация проходит экспертизу. О сроках завершения строительства пока неизвестно.

Представители администрации пообещали перевести детей в другие сады Феодосии. Однако не у всех родителей есть возможность возить их за девять километров в город.

Предложили и другой вариант - временно разместить детей в школе поселка. Но, по словам родителей, учебное учреждение также нуждается в ремонте и там нет оборудованных площадок для малышей. Администрация Феодосии собирается вынести на рассмотрение горсовета проект решения о выделении 1,7 миллиона рублей на ремонт помещений школы, предназначенных для временного размещения детсадовцев. Им обещают выделить целое крыло, они не будут пересекаться со школьниками. Также планируют перенос игровых площадок и оборудование новых в школьном дворе. Но на это тоже нужны дополнительные средства и время.

Жители поселка считают, что разместить малышей можно было бы в детском лагере "Морячок", который работает только летом. Там когда-то был детский сад. Но это здание муниципалитет сдал в аренду до 2028 года и не хочет расторгать договор с арендатором.



Одним из путей решения проблемы могло бы стать создание в Орджоникидзе детского сада семейного типа. Тогда родителям не пришлось бы вставать в 5 утра, а вечером отпрашиваться с работы, чтобы отвезти ребенка в город, а затем забрать. Но, опять же, нужно свободное, подходящее для этих целей помещение.

В администрации Феодосии "РГ" сообщили, что родители 30 воспитанников из 46 написали заявления об их переводе в другие детские сады Феодосии. Заведующим детских садов, указанных в заявлениях, выданы временные направления (в количестве 30 штук) для детей, посещавших "Алые паруса", на летний оздоровительный период с 6 июля по 31 августа 2020 года.

А где ребята будут находиться с 1 сентября, пока неясно.

Кстати

В Крыму в 2020 году завершат строительство десяти детских садов. В Симферополе планируют сдать в эксплуатацию шесть. Это четыре модульных дошкольных учреждения и два детских сада на 260 мест каждый, которые возводят в рамках федеральной целевой программы. В крымской столице будет около тысячи мест.

К 2022 году в разных регионах РК обещают построить еще 20 детских садов.


В большинстве случаев детского рака везти ребенка на лечение в зарубежную клинику не обязательно. Об этом в интервью Федеральному агентству новостей заявила Светлана Варфоломеева, директор НИИ детской онкологии и гематологии в Национальном медицинском исследовательского центре онкологии им. Н.Н. Блохина.

Детский онколог рассказала о том, почему дети болеют раком, какое количество из них возможно вылечить и почему родителям не стоит жить в постоянном страхе из-за риска услышать страшный диагноз.


— Светлана Рафаэлевна, если позволите, сразу вопрос, который кажется самым очевидным в разговоре по такой непростой теме, как детская онкология. Сейчас каждый из нас едва ли не несколько раз за день сталкивается с информацией о сборе денег на лечение детей от рака за рубежом: в Интернете, в уличных объявлениях, в электричках, на концертах — везде. Создается гнетущее впечатление, что, во-первых, дети так часто и тяжело болеют, во-вторых, что им никто не может помочь, по крайней мере в России. Насколько это соответствует действительности?

— Это не проблема медицины в нашей стране. Это проблема информирования и доверия в обществе. Нам часто кажется, что за рубежом лучше, чем дома, — не только в отношении медицины, а в отношении огромного количества вещей и событий. Люди часто хотят уехать из того региона, где они проживают, просто потому что им кажется, что в Москве лучше. Нам все время кажется, что где-то там лучше.

— Сегодня мы все работаем в рамках единых платформ: у нас мультицентровые исследования, мы сотрудничаем с европейскими странами, с США. У нас нет других подходов, нет такого, что мы не делаем что-то, потому что это дорого или потому что не умеем. Это касается трансплантационных технологий, возможностей интенсивного лечения, операций… В целом у нас уровень развития технологий ровно такой же, как на Западе.

— Значит никому из тех детей, которым собирают деньги на зарубежные операции, уезжать на лечение вообще не обязательно?

— Я не вижу проблемы с тем, чтобы уехать лечиться за рубеж, если это нужно, если есть врачебное сообщество, которое подтвердило, что ребенку обязательно нужно ехать за рубеж. Крайне редко, но такие ситуации бывают. Но 99% — это ситуации, когда ребенку можно помочь и в России. К сожалению, родители иногда искусственно, а часто по своему незнанию отдаляют время начала лечения, потому что они либо собирают деньги, либо ищут возможности отъезда.


— Тогда, может быть, проблема в доступности высокотехнологичного и своевременного лечения в России? Насколько федеральные центры в Москве, и НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина в частности, доступны жителям регионов?

— Правила направления в Центр имени Н.Н. Блохина, в детский институт максимально просты. Лично для меня это всегда было основой принципиального врачебного подхода к судьбам детей. То есть любого ребенка — даже если он не записан, если он пришел с улицы — примут в любой день, когда он придет. Чтобы его приняли бесплатно, ему нужно иметь самую простую форму 057у, которую дает участковый врач, и больше ничего. Вы можете приехать и быть уверенными, что каждый день в нашем Центре работает научно-консультативное отделение (поликлиника) и никакой предварительной записи, чтобы попасть туда, не требуется.

— То есть родители, которым кажется, что ребенку недостаточно помогают в регионе, могут самостоятельно принять решение и приехать к вам на консультацию с ребенком?

— Ну, для начала они могут написать. Написать можно не только к нам, но и в другие федеральные центры. На интернет-сайтах абсолютно всех центров есть разделы для пациентов, и там размещена информация о том, как можно обратиться. Правила могут меняться, но это абсолютно открытая информация. Все могут написать, чтобы получить консультацию и, при необходимости, приглашение. Нам пишут каждый день. Родители спрашивают, какие исследования нужны, куда обратиться с тем или иным вопросом. Это нормальный диалог. Все в нем участвуют — никаких проблем не существует.

— А если родители просто не знают, что могут получить помощь в федеральном центре? Или думают, что это невозможно — попасть в крупную клинику?

— Но они же придут к врачу…

— Да, и как раз здесь может быть проблема в том, что врачи на местах не особо заинтересованы рассказывать о плюсах других медучреждений?

— Каждый субъект РФ имеет внутреннюю маршрутизацию, и в каждом регионе есть детское отделение онкологии и гематологии. И поскольку я знаю всех детских онкологов и гематологов Российской Федерации, то могу сказать, что нет ни одного региона, где бы врачи не болели за дело, не были заинтересованы в выздоровлении ребенка. Наша профессия предполагает ежедневное тяжелое напряжение и бесконечную работу. В детскую онкологию идут подвижники. И когда ребенок попадает к детскому онкологу и гематологу по месту жительства или в стационар, если это необходимо, мы все обсуждаем его случай — у нас абсолютно коллегиальные решения. Никто не берет на себя единоличную ответственность. Даже если кажется, что кто-то что-то сделал не так, на поверку оказывается, что всех обсуждали, всех консультировали. Здесь, как я уже говорила, основную роль играют вопросы доверия и нормального диалога между врачами и пациентами.


Об академике Полякове и завполиклиникой Михайловой

— Вы упомянули, насколько это тяжелый труд — быть детским онкологом. Но и вознаграждается он, как мне кажется, сполна — спасенными жизнями детей. Ведь детей от рака вылечить легче, чем взрослых?

— Да, детская онкология — это область, в которой пациенты выздоравливают в гораздо большем числе случаев. Наши дети излечиваются и проживают долгую жизнь, но расплатой за это выздоровление является очень интенсивная, сложная мультимодальная терапия, когда мы изо всех сил стараемся спасти ребенка. Наше лечение гораздо более агрессивное, чем у взрослых, и мы делаем гораздо более сложные, распространенные операции. Одно дело, когда вы удаляете 300-граммовую опухоль у человека, который весит 60 килограмм, и совсем другое — когда вы удаляете такую же опухоль у человека, который весит всего 3 килограмма. И, естественно, мужество — я не побоюсь этого слова — мужество и профессионализм детских онкологов. они ни с чем не сравнимы. Я все время хочу, чтобы мы рассказывали не только о каких-то негативных моментах, но и о героизме наших врачей-онкологов.

— Почему бы не рассказать. Давайте назовем хотя бы нескольких героев…

— Что чувствует детский онколог, когда понимает, что его героические усилия оказались затрачены не зря, что ему удалось спасти жизнь маленького пациента?

— Я всегда говорю студентам: вы — не хирурги! Вы не будете получать удовольствие от законченной операции, вам предстоит еще пять лет ждать рецидива у каждого пациента, прежде чем вы сможете вздохнуть спокойно. Тревога — естественная составляющая часть жизни детского онколога. Если вы проведете много времени с нашими врачами, то увидите, что большинство из них очень хорошо знают семьи своих пациентов. Для нас каждый ребенок становится близким! И каждый раз, видя этого ребенка, мы понимаем какой у него риск, и все время с этим пониманием живем. Я думаю, что когда-то будет сделано специальное исследование в отношении этих врачей, потому что они действительно отдают себя без остатка, чтобы все дети выздоровели. Для нас это самая большая награда. Вы не представляете, какое наслаждение я периодически испытываю, когда ко мне приходят мои пациенты, которых я лечила, когда им было 3—4 года, а сейчас это уже студенты вузов, уже папы, мамы. Это невероятное чувство. Но есть и драматичные истории, когда к вам приходят не пациенты, когда к вам приходит мама, которая много лет назад потеряла своего ребенка, и ты прекрасно понимаешь, что она никогда не восстановится от этой потери.

— Как врач справляется с этим? Наверняка для этого тоже требуется немало мужества, в том числе чтобы продолжать работать.


— Я думаю, что все, о чем вы говорите, в меньшей степени связано с развитием злокачественных новообразований и в большей степени — с развитием других заболеваний. Довольно трудно предположить, что большая часть случаев как-то связана с социальной жизнью. Важно помнить то, что мы все рабы своего генетического кода. Мы можем поменять внешность, сделать операцию, похудеть или поправиться, сделать другую прическу, но генетический код менять еще не научились. Мы зависимы от своего генетического кода, и он определяет в нас очень многое. В частности, существуют определенные изменения, мутации или расположение белков таким образом, что они повышают риск развития опухоли. Эти опухоли связаны с пороками развития. Вы же не задаете вопрос, почему у нас рождаются дети с пороками развития…

— Потому что известно, что эти пороки обусловлены генетически.

— То же самое и здесь абсолютно. Например, дети с синдромом Дауна в несколько раз чаще заболевают опухолями, потому что у них есть генетические изменения. Я прежде всего связываю это с генетикой, и сейчас мы знаем, что примерно 10% рака имеют те или иные генетические события в своем дебюте.

— Но если на образ жизни, питание себя и ребенка как-то можно влиять, то управлять своим генетическим наследием вряд ли возможно. Вообще сложно представить, что абсолютное большинство что-либо знают о своих опасных генетических особенностях. Получается, что любой фактически может услышать страшный диагноз в отношении своего ребенка?

— Родителям не нужно так этого бояться: у нас частота случаев детской онкозаболеваемости — 15 диагнозов на 100 000 человек. Вероятность заболеть и иметь тяжелые осложнения от других заболеваний выше, чем от опухолевых. Да и сам рак и у нас, и во всем мире перестает быть дамокловым мечом: мы уже умеем рано ставить диагноз, умеем эффективно лечить, а у нас все время говорится об этом как о чем-то страшном и неизбежном. Сейчас с учетом современных технологий у нас в НИИ показатель выживаемости детей с определенными видами рака составляет более 90%. Конечно, понимание того, что это тяжелое заболевание, требующее интенсивной терапии, меняющее образ жизни семьи, должно быть. Но это не должно восприниматься как нечто однозначно обрекающее. Сейчас мы можем сделать все необходимые обследования в наших региональных федеральных центрах, нет никаких препятствий для того, чтобы получить лучшую медицинскую помощь. Это действительно так. И то, что мы проводим большую работу по привлечению пациентов, — это тоже правда. Но мы это делаем не потому, что у нас много свободного времени. У меня задача одна — чтобы любой человек, независимо от того, в какой части страны он живет, мог быть уверен: если ему нужно получить дополнительную консультацию или изменить тип лечения, он может это сделать. Не должно быть никаких ограничений. Если мы говорим о крайне тяжелом заболевании, то наш подход должен быть свободным и открытым. И мы все — врачи, медицинское сообщество, родители — должны действовать сообща. В конце концов, у нас у всех одна цель — спасти жизнь ребенку. И эта задача вполне выполнимая.

— Спасибо вам большое!


Светлана Рафаэлевна Варфоломеева возглавляет НИИ детской онкологии и гематологии в НМИЦ онкологии имени Блохина с июня 2019 года. До этого она много лет работала заместителем генерального директора Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева.

Благодаря Варфоломеевой в Московской области был внедрен специальный протокол по лечению острого лимфобластного лейкоза, а также внедрена в практику единственная в стране модель детского популяционного канцер-регистра — он положил начало формированию научной школы по изучению медико-частотных характеристик и мониторингу состояния больных раком детей в регионах России.

Согласно данным министерства здравоохранения РФ, по состоянию на 2018 год в России насчитывалось более 3,76 млн человек с онкологическими заболеваниями, из них 0,7%, или около 26 тысяч человек, — это несовершеннолетние пациенты.

Рассылка Пикабу: отправляем лучшие посты за неделю 🔥

Спасибо!
Осталось подтвердить Email - пожалуйста, проверьте почту 😊













Жила была онкология, продолжение

Прошли проверку, с МРТ и КТ (смотрели разные органы, и лёгкие, и брюшную полость) - у дочки все нормально, тьфу-тьфу-тьфу.

Продолжаем изолироваться, соблюдаем все правила, купили хлебопечку, как и планировали в прошлом посте. Дочка прилично набрала веса, на верхней границе нормы, но я думаю, это компенсация после больничной худобы (но с педиатром обсужу).

Следующая проверка в сентябре. Надеюсь, раньше никаких новостей у нас не будет :)

Всем большое спасибо за поддержку и добрые слова и здоровья!

Луч надежды или За здоровье Сына #3

И снова здравствуй Pikabu! Вот и лето наступило. Заранее хочу принести извинения моим друзьям-товарищам, которые подписались на меня и ждут информации о том, как проходит лечение моего Сына.
С момента операции прошло почти два месяца. Пройден первый блок химиотерапии.
В перерывах между процедурами даже удалось выбраться на природу!





Вчера Сына с женой отвез в Москву, в Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева. Направили нас на лечение от фонда Добросвет.
На данный момент Сын чувствует себя нормально, правда после химии начал лысеть, и чтобы он не расстраивался, мы с ним сделали себе летние прически:


Я обрил его, а он обрил меня %). На следующей неделе у Сына начинается курс лучевой терапии, который будет длится около двух месяцев.


Хочу еще раз сказать всем спасибо за поддержку и участие. Берегите себя и своих близких!


Как заразиться короновирусом в онкологическом отделении. Инструкция к применению

И снова здравствуйте. 16 дней назад, 6.04.2020 я разместил здесь пост "За здоровье сына", который посмоторели более 9 тысяч человек. На следующий день его прооперировали. Операция прошла успешно, опухоль была удалена. 17.04.2020 нас перевели из Областной Детской Клинической Больницы № 2, отделения нейрохирургии в Областную детскую клиническую больницу №1 (ОДКБ 1), онкогематологическое отделение. При поступленит у супруги поинтересовались относительно сроков прохождения последней флюрографии, долго возмущалтсь по поводу отсутствия снимка. В конечном итоге я свозил жену в клинику и мы сделали ей флюрографию. Вначале нас поместили в палату, где уже лежала девочка, проходящая лечение со своей мамой, но затем перевели в другую палату, мотивируя пеоевод тем, что разнополые дети в одной палате содержаться не могут.
20.04.2020 получил сьекла с образцами тканей удаленной опухоли и получив наставление от дечащего врача и зав.отделения в 00:15 21.04.2020 выехал в Москву, предварительно оформив цифровой пропуск в Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева. Прибыв на место и побеседовав с охранником два часа просидел в машине ожидая начала рабочего дня. За 5 минут написал заявление и отдав образцы на исследование выкхал в сторону дома. По прибытии домой созвонился с женой. Она очень переживала за то, чтобы я нискем не контактировал и не пртвез им эту короновирусную инфекцию. Сегодня ребенку делали повторную МРТ под наркозом. По возвращению в палату жена обнаружила, что у нас появились соседи. Женщина с дочкой (помним, что разнополых детей в одной палате содержать нельзя). У дочери насморк и кашель. Жена этому не придала большого значения. Женщина развивала активную деятельность, общалачь с медперсооналос и другими пациентами. Ближе к обеду, я собирался отвезтт передачу в больницу, но жена солбщила, что их закрыли в палате, предупредив о том, что в больницу прибыла проверка. Решаю отложитб поездку (все равно ведь не пустят) продолжаю работать, попросив жену позвонить, как все успокоится и можнт будет приехать.
В половине четвертого звонит в слезах жена и говорит, что им сказали собирать вещи и готовится к переводу в инфекционное отделение. Срываюсь с работы, лечу к жене и сыну. Бросаю машину на стоянке. Натягиваю перчатки и маску. Бегу к корпусу. У подъезда скорая и парнишка в костюме химзащты с противогазом грузит в нее наши вещи.
Из подъезда выходит тетка с дочерью и садится в машину. Следом выходят мои жена с сыном, нетвердо стоящем на ногах, но тем не менее в маске. Парень говорит тм садится в машину и на замечание жены о том, что она нехочет ехать в одной машине с больными короновирусной инфекцией, утверждает, что таков протокол, на своей машине ехать нельзя и отдельную скорую за ними не пришлют. Я наблюдаю все это срасстояния в несколько шагов. Выясняю куда их сейчас повезут. Пытаюсь успокоить жену и убедить парня в химзащите если и не вызвать для моих другую машину, так хотябы дать возможностб длехать на своей или посадить их на пеоежнее сидение, на что также получаю отказ. Еду за скорой, которая неторопясь, через пол города везет моих жену и сына в больницу (сам уже помню эти маршруты наизусть и не понтмаю, зачем везти их кружным, длинным путем). Приезжаем в Областную Детскую Клиническую Больницу № 2, только теперь в инфекционное отделение. Машину бросаю на стоянке, натягиваю перчатки и задыхаясь в маске бегу за скорой. Догоняю у оперативного поста. Слышу диалог о том, что анализ у наших недолгих соседей положительный, и что жену и сына помещают в карантин (а ему еще швы после удаления дренажа не сняли и послеоперационный шов сказали наблюдать, поскольку кровит периодически).


После того, как моих поместили в бокс поехал в магазин и домой за продуктами, поскольку к холодильнику жену в онкоцентре за продкутами не пустили. Закупаюсь и лечу опять в болбницу, по дороге сообщая ребятам с работы о пртчинах своего исчезновения. Через некоторое воемя мне звонит руководитель и сообщает о том, что меня пеоеводят на дтстанционку. Отдаю передачу жене через мед сестру.
Кто в больнице знает все и обл всех? Конечно медсестры. В разговоре узнаю о том, что нас НЕ ХОТЕЛИ ПРИНИМАТЬ в отделение, поскольку мы контактные. И в отделении только о нас и разговоры. Все в шоке от того, как человека с ДИАГНОСТИРОВАННЫМ короновирусом поместили в отделение гематологит и онкологии, где лежат дети с ослабленным иммунитетом.
Позвонил на номер горячей линии по короновирусу, поговорил с врачем. Узнал о сроках и режиме карантина. Также узнал, что в карете скорой помощи могут перевозить ТОЛЬКО пациента и его родственнтка или поеренного.
Теперь моя жена с сыном на карантине на 14 дней. За это время должны прийти анализы гистологии из Москвы.

Зачем написал все это все. Интересно, прилетит ли кому за такое, извините за выражение, распиздяйство?
Если эти строки кого-то оградят от непртятностей, значит писал не зря. Здоровья Вам. Не болейте.


Жительница Челябинска испекла полсотни куличей для онкобольных ребятишек

Рецепт она подобрала специальный, чтобы не нарушать рекомендованную диету


Маленькие пациенты онкоотделения Челябинской детской областной больницы будут праздновать Пасху в палате. И отведать домашних куличей не смогут. Медики отпускают ребятишек на выходные, но только тех, у кого позволяют анализы и состояние. В больнице на праздничные выходные остались 50 детей.

Для детей это был большой сюрприз.

— Вы не представляете, какую радость доставили ребенку, — написала одна из мам волонтерам. — Сынок сидит прямо сейчас и довольный грызет глазурь!


За здоровье Сына #2

Спасибо Вам большое, мои друзья за поддержку! Спасибо Глаголеву Николаю Владимировичу за его волшебные руки и всему медицинскому персооналу Воронежской Детской Областной Клинической Больницы #2. Операция прошла успешно! Спасибо Пикабу за его Волшебную силу! Вместе мы преодолеем любые невзгоды.



За здрорвье сына

Операция прошла успешно. Сейчас в реанимации. Спасибо Вам всем, друзья мои за поддержку и теплые слова! Счастья и здоровья Вам и Вашим близким.

Завтра утром моему четырехлетнему сыну будут делать операцию по удалению опухоли мозга, которую обнаружили в субботу. Мне не нужна поддержка, просто прошу Вас пожелать ему здоровья. Верю в силу Пикабу. Спасибо.






Срочная помощь в перевозке лекарства!

Добрый день, уважаемые друзья и товарищи. Очень нужна помощь Пикабу.

Моя младшая сестрёнка проходит химиотерапию, российское лекарство не помогает, поэтому перешли на немецкое.
В прошлые курсы находились люди, готовые отправлять лекарство до Екатеринбурга, сейчас появилась проблема.

Может кто летит из Москвы в Екатеринбург, захватите лекарство, подробности можем обсудить лично.

Если не сложно, продвиньте в рейтинге.
Всем благодарна!

Жила-была онкология. Новая глава.

Я наконец собралась с духом, чтобы написать снова. Несколько раз садилась писать - но слова не шли. Я всё мечтаю такой пост, чтобы "happy end" - но это не про нас.

Тем, у кого онкология, дают инвалидность, и теперь я знаю, почему. Такие серьезные воздействия, сам рак, да и его лечение, обширное оперативное вмешательство - все это влечет за собой негативные последствия.

У дочки проблемы с пищеварением, ЖКТ, поджелудочной. У дочки слабый (сейчас, первое время после химии - ооочень слабый) иммунитет. Регулярно у нас так себе анализы (эритроциты в моче. Пока непонятно, почему, хотя мы успели даже полежать в урологии по данному поводу). У нее, в конце концов, огромный шрам и заметная по поведению травма. Мы живём с этим и справляемся, как можем.

Нооо (капелька иронии), недавно я поняла, что в общем-то жизнь налаживалась - когда всё лопнуло как мыльный пузырь из-за коронавируса.

Дочка, слабая здоровьем, попадает в группу риска. И мы приняли решение о самоизоляции. Старшая только недавно начала ходить в садик - пришлось забрать домой, муж дооворился о работе удаленно (спасибо его начальству за понимание). Пытаемся минимизировать контакты. На приём к педиатру, у которой я практически жила накануне распространения вируса, ходить перестали - общаемся с ней по телефону и интернету, анализы сдаём, но как можно реже. И бегом.

Все равно, к сожалению, часто приходится идти в магазины за продуктами (хлеб кончается с бешеной скоростью. ), сейчас пытаемся решить и этот вопрос.

Очень страшно. И так-то было страшно: за дочку, что онкология вернётся, за мужа, себя и вторую дочку - что обнаружится, а теперь ещё страшнее.

Не можем решить, стоит ли гулять. Рядом с домом есть лесопарковая зона, где особо не встречаются дети (на детской площадке всё равно получаются контакты), но ведь для прогулки мы проходим подъезд, едем в лифте - а у нас дом-высотка, куча квартир в одном подъезде. Но дома девочки просто дуреют. Видно, что им хочется побегать, попрыгать, да и какой у нас воздух, в нашей-то коробке? Развлекаю их, как могу, но малышка все равно рвется одеть шапку и ботинки и требует выпустить ее на волю.

Книжки с наклейками уже кончаются, раскраски - тоже, сухарики поедаются с невероятной скоростью (подозреваем, что у обеих по весне начался период роста), а уж как мечтаем о встречи с бабушками и дедушками - словами не передать.

От всей души желаю всем крепкого здоровья. Берегите себя и своих близких. Если будут значимые новости, буду писать ещё. Спасибо.

Особенно большое спасибо - за вашу поддержку.

Вечная Весна

Всю ссылку, все три месяца, я был Айболитом, старым добрым доктором, пытающимся дать надежду. Последнюю. Надеюсь, давал.

В Гамбурге сошёл на берег, кончилась ссылка, суда не было, унялся пациент, не хочет больше судиться. Вернулся в свой кардиоцентр.


Пикабу, как последняя надежда.

Здравствуйте, уважаемые пикабутяне!

Это мой первый пост. Очень прошу не топить! В сложившейся ситуации Пикабу для меня -

В нашей семье случилось несчастье. Моему маленькому племяннику поставили страшный

диагноз: Альвеолярная рабдомиосаркома

Его зовут Миша. Ему всего 5 лет. Он очень жизнерадостный, добрый и сильный духом парень. И

изо всех сил борется за себя. А мы за него.

Врачи рекомендуют всё новые и труднодоступные

Мы ни в коем случае не просим о материальной поддержке! Наш малыш обеспечен всем

необходимым. Но, нам очень нужна помощь в поиске лекарств! И, конечно же, добрые советы от

тех людей, которые так, или иначе сталкивались с подобной ситуацией!

На данный момент мы ищем лекарство, фото которого приложу ниже. Аналоги не подходят.

Некоторые из назначенных лекарств мы находили и покупали в Украине, Турции. Если кто-то знает,

где можно приобрести данный препарат, пожалуйста, напишите!

Мы благодарны всем, кто не прошёл мимо этого поста! И очень надеемся на вашу помощь!

Читайте также: