Что делать если рак и отправили домой

Итак, опухоль выявлена. Вдохнули-выдохнули, попросили о поддержке близких. И действуем по следующему алгоритму.

Почему и зачем?

Во-первых, это необходимо для статистического учета, из которого планируется финансирование каждого региона по количеству наблюдаемых и вновь выявленных онкологических больных.

Во-вторых, для личной уверенности в том, что вы бесплатно будете обеспечены дорогими исследованиями, лечением и динамическим наблюдением в последующие годы. А при необходимости – и крайне недешевыми таргетными препаратами или недоступными без онколога специальными обезболивающими средствами.

Безотлагательно – это не прямо завтра, но и не откладывая на пару месяцев.

Почему и зачем?

Важно!Стартовое обследование в обязательном порядке должно включать в себя:

КТ (компьютерную томографию); комплексное УЗИ (щитовидной и молочных желез с регионарными лимфатическими узлами, органов брюшной полости и забрюшинного пространства с парааортальными лимфатическими узлами, органов малого таза с тазовыми, подвздошными и паховыми лимфатическими узлами); радиоизотопное исследование костей скелета (сцинтиграфию скелета); МРТ головного мозга.

По возможности также необходимо сделать МСКТ (мультиспиральную компьютерную томографию) всего тела с контрастированием и ПЭТ КТ (позитронно-эмиссионную томографию).

А именно – укреплять свой иммунитет для борьбы с раком.

Почему и зачем?

Во-первых, для того, чтобы опухолевые клетки медленнее размножались. Чем выше у здоровых клеток способность вырабатывать собственный интерферон, тем лучше организм противостоит разрастанию опухоли и появлению метастазов. Если эта возможность снижена, необходимо поддерживать организм готовыми интерфероновыми препаратами. В своей клинической практике я часто использую, например, виферон в виде свечей как дополнительное лечебное средство. Оно обеспечивает противоопухолевую активность, противовоспалительное и детоксикационное действие, лучшую переносимость агрессивных лекарственных средств и снижение лучевых реакций у пациентов, перенесших или получающих лучевую терапию. Свечи с интерфероном особенно показаны при раке шейки матки и яичников, раке почки и предстательной железы, раке толстой кишки, печени и поджелудочной железы, молочной и щитовидной желез, лимфоме. В некоторых СМИ сегодня есть информация о том, что интерфероны вызывают рак. Но это в корне неверно: интерфероны, наоборот, используются во всем мире для лечения онкологических заболеваний.

Почему и зачем?

Во-первых, для того чтобы использовать для лечения самые современные и эффективные препараты. Скажем, в последние годы активно развивается иммунотерапия злокачественных опухолей моноклональными антителами. Это дорогостоящие препараты, имеющие очень четкие показания к применению. Кстати, для того чтобы получать не только нужную информацию, но и сами подобные лекарства, и необходимо встать на учет к районному онкологу.

Почему и зачем?

Больные с онкологией в 4 стадии — это отдельная группа раковых больных, которым требуется индивидуальное лечение, дорогие лекарственные препараты и еженедельный контроль состояния при помощи различных диагностических методик.

Это самая сложная категория больных, работать с которыми могут далеко не все онкологи и в силу своих профессиональных навыков, и в силу психологических возможностей.Однако, зачастую, такие больные не получают не только индивидуального лечения и эффективных препаратов, но клиники вообще отказываются их принимать и оставляют их со своей проблемой один на один.4 стадия рака – наша общая проблема

Больной с 4 стадией рака – это проблема. Причем проблемой он становится и для себя, так как такие больные зачастую не могут себя самостоятельно обслужить. И для родственников, которые не знают, чем помочь, как прекратить сильные боли, как вообще все это выдержать. И для больниц, клиники не госпитализируют

больных с 4 стадией рака, так как ничем им помочь больше не могут.Эта проблема характерна не только для нашей страны. Такое наблюдается на всем постсоветском пространстве и в странах , которые иногда называют странами третьего мира.Вообще говоря, отношение к тяжелым, обреченным больным есть очень сильный индикатор состояния медицины в частности и общества в целом. В Европе все происходит совсем по-другому, но об этом чуть позже.

Если мы посмотрим продолжительность жизни больных 4 стадии рака, то мы увидим, что с момента выявления отдаленных метастазов до момента смерти проходит, как правило, 7-8 месяцев. Большая часть пациентов с отдаленными метастазами (60-70%) умирают в этот период.

Нельзя сказать, что всем пациентам с 4 стадией рака у нас отказывают в госпитализации, в крупных городах в ряде случаев могут и госпитализировать и немного пролечить. Но Россия — это страна не только крупных городов.

нужно. Зачем его хоронить раньше времени, если в Европе такие состояния лечатся и дают человеку еще год, два жизни. Сегодняшнее отношение нашего общества к людям с 4 стадией рака – это наша общая проблема, ведь никто не застрахован от того, что эта беда случится и в его семье.

Сейчас, к сожалению, эту проблему каждому приходится решать самостоятельно и за свой счет, если все-таки хотят ее решать.Поэтому у родственников часто встает вопрос — следует ли что-то предпринимать или не имеет смысла.Если отказали в госпитализации — это еще не конец!Если государственная клиника отказала вам в госпитализации – это еще не значит, что никак нельзя продлить или улучшить качество жизни больного, снять боли, раковую интоксикацию и т.п.Если это относительно незапущенная 4 стадия и есть свободные деньги,

Накладывается огромное количество факторов, начиная с общего уровня подготовки врачей, перегруженности клиник (в последнее время наблюдается вал онкозаболеваний), и, заканчивая, негласным принципом – госпитализировать в первую очередь больных с 1, 2, 3 стадией рака, т.е. тех, кому можно помочь выжить, а не дожить.

Также имеет место недофинансирование больниц и много

других факторов, которые приводят к тому,что больные на 4 стадии рака лишаются полноценного бесплатного лечения.

С точки зрения статистики и системы здравоохранение – такой подход правильный, но с точки зрения трагедии конкретного человека – это негуманно. Общество должно заботиться обо всех своих членах и по максимуму помогать тем, кто попал в беду, а не отворачиваться от них.

Сейчас ситуация такова, что очень часто забота о больном на 4 стадии рака лежит на его семье. Но семья не знает всей ситуации, раньше времени прекращает лечение, родственники просто устают, и больной умирает в муках за несколько месяцев.

Куда отправляют онкобольных с 4 стадией

Но надо понимать, что хосписы – это не то место, где лечат. Это место, где умирают. Если пациента отказались стабилизировать в клинике, то в хосписе этим заниматься точно никто не будет.

Терапия, проводимая в хосписах исключительно симптоматическая. В первую очередь – это обезболивание, общий уход и вспомогательные процедуры на минимальном уровне. В хосписах людей не лечат, там только дают возможность умереть без болей.

Поэтому решайте сами – стоит сдавать больного в хоспис или все-таки ухаживать за ним самостоятельно, с помощью приходящей мед. сестры, с регулярными консультациями у опытного онколога.Я сейчас нисколько не хочу обидеть коллег-врачей, за то, что они рекомендуют хосписы.Врач оценивает, что в клинике больному уже не помогут, перед ним стоит измученный родственник, которого хоть самого в больницу клади, настолько он угнетен болезнью своего родственника. Врач прекрасно знает, насколько тяжело ухаживать за безнадежно больными, поэтому советует Вам хоспис. Выбор за вами.

Что делать, если не берут в клинику

Официальные причины, почему государственные клиники отказывают пациентам с 4 стадией рака в дальнейшем лечении (в проведении химиотерапии или паллиативной лучевой терапии), могут быть разные. Они могут сослаться на низкий гемоглобин в анализах или на повышенный билирубин и т.п.

В ряде случаев действительно дальнейшее лечение нецелесообразно, а иногда – это всего лишь повод для отказа, либо в связи с отсутствием мест, либо по нежеланию возиться с больным. Для больницы 4 стадия рака — это тоже проблема. Что же делать, если не берут в больницу с 4 стадией рака?

Однако, как бы то ни было, нужно бороться за продолжение лечения. Раз клиники не берутся готовить пациента к дальнейшему лечению, отказывают по той или иной причине и отправляют домой, значит это ложится на ваши плечи.

И сдаваться ни в коем случае нельзя! Если исправить эту причину – повысить гемоглобин или понизить билирубин, то больного могут принять на дальнейшее лечение, и его жизнь будет продлена.

Чтобы улучшить анализы, понадобится опытный врач, который бы вел пациента и добился бы улучшения нужных показателей, без помощи опытного онколога, самостоятельно или только с помощью мед. сестры, вы это не сможете сделать.

Если, после того, как вы добились нужных показателей, вам продолжают отказывать в госпитализации, попросите врача, который помогал вам подготовить больного к госпитализации в другой клинике, связаться с вашей клиникой и пообщаться на тему госпитализации.

Врачу будет проще пообщаться со своими коллегами, привести свои аргументы в пользу госпитализации, он ведь не просто так вас направил госпитализироваться, значит, с его профессиональной точки зрения состояние пациента позволяет проводить дальнейшее лечение.К какому-то компромиссу они в итоге должны прийти.

Лечится ли рак 4 стадии

Здесь, конечно, встает вопрос, стоит ли тратить много денег – ведь больной все равно умрет.Не будет ли продление жизни больного продлением его мучений и т.д. Стоит ли бороться, если в лечении отказали 4 стадия рака все таки?

На этот вопрос любому врачу ответить очень сложно. Но когда мой близкий человек оказался в подобной ситуации, правда с другим, но тоже очень тяжелым заболеванием, я очень хотел, что бы он прожил лишний месяц, и он тоже этого хотел, я это знаю.

И многие родственники пациентов, также ищут любую возможность продлить жизнь, и самое страшное для них не трудности ухода за тяжелобольным, а чувство того, что они не все сделали, что могли для своего близкого человека.

Ухаживать за больным в 4 стадии очень тяжело и физически, и морально, и материально, но если вы можете – не оставляйте своих родных без помощи. Вы будете помнить об этом всю жизнь.Сколько можно прожить с раком 4 стадии,если не опустить руки

Сейчас постоянно выпускаются новые препараты для химиотерапии, разрабатываются новые схемы лечения на основе этих препаратов, улучшаются возможности лучевой терапии.
Продлить жизнь, снять сильные боли – это вполне реально для современной химио- и лучевой терапии. А значит, за это стоит бороться!

Эти новые методы активно применяются в Европе и некоторых крупных российских городах. Это дает больным на четвертой стадии рака шанс прожить существенно больше, чем среднестатистические 7-8 месяцев, с момента появления отдаленных метастазов. И, что не менее важно, прожить это дополнительное время без сильных болей, в активном состоянии.

Именно поэтому я всегда говорил и продолжаю говорить больным в терминальной (4) стадии рака и их родственникам — сходите на консультацию еще к одному двум, или даже к трем хорошим врачам.

Покажите свои анализы, расскажите, почему вам отказывают в дальнейшем лечении. Спросите, возможно ли улучшить эти показатели, чтобы продолжить лечение. Услышьте их непредвзятое мнение, вы же к ним в клинику не проситесь, а только консультируетесь по поводу того, как улучшить конкретные показатели крови и т.д.Если у вас есть возможность, не опускайте руки, старайтесь получить второе и даже третье.мнение о возможности терапии больного на 4 стадии рака.Если вам отказали в одном месте, то совсем не обязательно, что вам откажет другой или третий врач.В ряде случаев, подчеркиваю, не во всех, с 4 стадией рака можно прожить дольше и качественнее (сохраняя активность), чем сейчас проживает среднестатистический больной.

Насколько можно продлить жизнь — примеры из практики

Рак 4 стадии не излечим. Не верьте тем, кто говорит, что можно вылечить рак на 4 стадии. Это, действительно, приговор. Но во многих случаях, его исполнение можно оттянуть на достаточно долгое время. Причем это время пациент может прожить весьма комфортно, самостоятельно себя обслуживая, гуляя по паркам.Насколько можно продлить жизнь? Ответ на этот вопрос – очень индивидуален. Зависит и от опыта врача и от ответа пациента на проводимую терапию и от сопутствующих заболеваний.

Приведу несколько примеров из практики.

В случае с множественными метастазами в печени использование современных схем химиотерапии с включением в них таких препаратов как Авастин, Эрбитукс и ряда других позволяет больному прожить 14-16 и даже более месяцев.Понятно, что в большинстве случаев покупка этих препаратов, а Авастин на момент написания статьи стоит порядка 80 000 рублей за 400 мг ложится на плечи родственников.

На четвертой стадии рака нужны нестандартные схемы лечения. Все случаи сугубо индивидуальны. Пациент или родственник, который за ним ухаживает, должны постоянно быть на связи с врачом. Иногда придется созваниваться по нескольку раз в день, чтобы отследить реакции на те или иные препараты и, при необходимости, скорректировать дозировку или снять нежелательные побочные эффекты.

Пациенты в такой стадии рака очень часто требуют не шаблонного, а индивидуального подхода. Именно поэтому терапия таких больных очень плохо совмещается с массовой общей системой здравоохранения. Здесь приходится лечить не просто заболевание, а человека в целом, так как на этой стадии у больного многие системы организма ослаблены.

Чтобы вам не говорили, получите второе или третье мнение — сходите на бесплатные или платные консультации в другие клиники. Зачастую вы сможет увидеть, что ситуация не настолько безнадежна. Такое бывает и бывает нередко

Что такое рак

Рак — это когда в организме человека одна из клеток взбунтовалась и завербовала другие клетки. Так появляется и увеличивается опухоль. Почему эта клетка взбунтовалась? Этот вопрос до сих пор является предметом исследования ученых.

Есть масса факторов, влияющих на возникновение болезни, но важно понять: линейных связей между тем, что у нас на слуху (плохая экология, расплата за грехи, сквернословие, психосоматика, стрессы, курение, порча) и возникновением злокачественного новообразования нет.

Рак — это болезнь, а болезнь нужно лечить. Существуют несколько способов лечения рака, основные из которых — хирургическое вмешательство, химиотерапия и лучевая терапия. У врачей существует четкий протокол, какой вид терапии нужен при конкретном заболевании. В отличие от простуды (и то, не всегда), вылечиться от рака своими силами нельзя, в том числе, с помощью альтернативных методов (силой мысли, настойкой из крысиных хвостов на коньяке и т.д.).

Взбунтовавшиеся клетки никак не перепрыгнут из организма одного человека в организм другого. Рак не передается через чашку, полотенце и подушку.

Заразиться раком невозможно.

Когда мне было 9 лет, у меня обнаружили нелимфобластный лейкоз (злокачественное заболевание кровеносной системы). Началось все с обычной простуды. Мы вызвали терапевта на дом, он осмотрел меня и прописал антибиотики. Прошло 2 недели, а мое состояние не улучшалось. Меня госпитализировали. По результатам анализов врачи определили, что у меня в крови завышены лейкоциты в тысячу раз. Стало понятно, что речь уже идет не о банальной простуде, а об онкологическом диагнозе. Меня перенаправили лечиться в профильную больницу.

До болезни я была обычным ребенком, училась в школе, у меня были друзья. Когда меня госпитализировали, я буквально поселилась в больнице.

Мои друзья переживали за меня, звонили мне, навещали. Мама была со мной в больнице круглосуточно. Даже когда не было дополнительной койки, она сдвигала стулья и спала на них. Мама не отходила от меня ни на шаг. Страшно представить, что она переживала в тот период. Я видела, как она страдает, и чувствовала себя виноватой. Моей маленькой сестре тогда был годик, а мама проводила все время со мной вместо того, чтобы быть с ней. Уже тогда, в 9 лет, я осознавала, что это нечестно по отношению к сестре. Я вообще многое осознавала раньше, чем другие дети. Болезнь заставила меня повзрослеть раньше времени.

Лечение длилось год. За это время я прошла 4 курса химиотерапии. Химиотерапия — болезненная процедура. Это боль по всему телу, не столько от самой химиотерапии, а от побочных эффектов. Боль, слабость, рвота. Я принимала лекарства, нейтрализующие побочные эффекты, но они не всегда помогали.

Несмотря на то количество поддержки, которое я получала, меня не покидало чувство одиночества, оторванности от мира, я была одна, на больничной койке.

Я лежала в палате с другими детьми с похожими диагнозами. Время от времени кто-то из детей пропадал из палаты. Нам никто не объяснял причин. Спустя время я поняла, что они умирали.

Страх

Вам страшно, и это нормально. Потому что рак — это страшно. Это заболевание вызывает чувство неопределенности, а неопределенность пугает. Неизвестно, как и на что (в том числе, на лечение) отреагирует организм. В нашей культуре так сложилось, что нужно быть смелым, а бояться — стыдно. Нельзя быть слабым, нужно быть сильным. Люди часто остаются наедине со своими страхами. Страх есть и у пациента, и у его родных. И это не стыдно, это нормально. На удержание при себе страха (как и других сильных чувств) человек тратит много ресурсов, которыми можно распорядиться иначе.

Очень не хватало информации. Ребенок толком не понимает, что с ним происходит. Ребенку объясняют все максимально обтекаемо, без конкретики. Лично мне этого было мало. Мне хотелось, чтобы со мной говорили, как со взрослым человеком. Хотелось ответов, но вместо них было много недосказанности.

С момента моего выздоровления уже прошло много времени. Я поступила на психфак. Меня интересовала онкопсихология. Я написала две большие работы на тему особенностей оказания психологической помощи людям, столкнувшимся с онкологией.

Моя магистерская диссертация посвящена особенностям оказания психологической помощи в отделении детской онкологии. По результатам проведенных мной исследований я выяснила, что такие дети гораздо раньше задумываются о смерти (обычно дети задумываются о смерти лет в 13-14). Дети также говорили о желании покончить с собой, чем тяжелее состояние, тем острее было желание, чтобы все это прекратилось.

Информирование

В ситуации с онкологическим диагнозом, проинформирован — значит, вооружен.

Трудно удержаться от того, чтобы не начать искать информацию о проблеме в интернете. Трудно относиться критически к информации в тот момент, когда вы сильно обеспокоены и ищете что-то вовне, на что можно опереться. По интернету гуляет много неутешительной информации про онкологию: про летальный исход, про равнодушие и бездействие врачей и т.д.

Откуда брать информацию? В первую очередь, от лечащего врача. Задавать вопросы.

Мы не всегда способны воспринимать информацию, когда внутри нас такое творится. Важно держать в уме, что сам по себе разговор с врачом — это тоже волнительно, поэтому есть смысл подготовиться к нему, например, записать в блокноте вопросы, которые важно задать. Держать в уме, что в состоянии волнения можно задать вопрос, растеряться, и уже дома обнаружить, что вопрос остался открытым (тут еще чувство стыда и вины может подключиться). Важно прояснять то, что непонятно: я понял всё, а вот это понял не до конца, объясните, пожалуйста. Набраться смелости и спросить. Это сэкономит кучу нервов и ресурсов. Врачи, как правило, за конструктивный диалог.

На линии я работаю уже 2,5 года. Я отдежурила свыше 3 тысяч часов. Это стало возможным благодаря тому, что за моими плечами большой опыт проработки своих трудностей в личной терапии в качестве клиента. Мне повезло: несмотря на все тяготы переживания болезни, у меня было очень много поддержки со стороны близких. Это помогло избежать некоторых психологических травм, с которыми обычно сталкиваются онкопациенты.

Когда я пришла работать на горячую линию, у меня не было страха. Благодаря моему внутреннему опыту и психологической проработке, я была уверена, что у меня все получится. И получилось! Это не что-то, что я узнала из книжек, а что я прожила и прочувствовала. Я прекрасно понимаю, что мой опыт отличается от опыта других людей, но также есть и что-то, в чем мы похожи. Опыт психотерапии и большое желание помогать делают меня готовой помочь абонентам, в какой бы ситуации они ни находились.

Поспать, поиграть, если состояние позволяет и хочется пойти погулять — гуляйте. Онкология — непредсказуемое заболевание, никто не знает, успеет ли этот человек насладиться жизнью.

Соматопсихика

Соматопсихика — это когда соматическое состояние пациента влияет на его психологическое самочувствие. Если человеку больно физически, это совершенно точно отразится на его психике. Поведение и настроение онкологического пациента может меняться по несколько раз на дню. У пациента могут быть внезапные приступы агрессии, слезы, приливы энергии и слабость. Родственникам важно помнить, что дело не в них — это нормальное поведение, когда человек болеет. Просто держать в уме то, что так бывает, и это нормально.

Родителям я посоветую не забывать про себя. Дети часто становятся центром нашей жизни. Когда ребенок болеет, вся жизнь взрослого выстраивается вокруг болезни. Важно не забывать делать то, что нужно вам. Элементарно не забывать о своих витальных потребностях — о еде и сне (а в подобной ситуации очень просто про это забыть). Обращаться за помощью в бытовых вопросах — попросить сходить в магазин, побыть с ребенком хоть несколько часов.

Одна из самых распространенных ошибок родственников взрослых онкопациентов — гиперопека. Родственники часто принимают решения за самого пациента. Хотят его вылечить своими силами, невзирая на официальную медицину, часто прибегают к альтернативным методам лечения, таскают пациента по врачам, по бабкам-знахаркам, по заграницам. Их тоже можно понять — это попытка зацепиться за каждый шанс. Человек не принимает сложившуюся ситуацию, для него главное — бороться, неважно, как. Порой родственники это делают не столько для пациента, а для себя. За этим деланием они упускают самое важное — возможность просто побыть с близким. Необходимо сверяться с самим пациентом, не просто слушать, а слышать его.

Контроль

Наличие достоверной информации о ходе и характере заболевания позволяет хоть что-то контролировать. В ситуации, когда в жизнь человека так или иначе врывается онкологический диагноз, многое выходит из-под контроля, будущее становится неопределенным и пугающим.

Однако контроль бывает разным. Многие родственники онкологических пациентов начинают относиться к ним как к немощным, беспомощным, больным, несмотря на то, что человек может многое делать самостоятельно.Такое отношение пагубно сказывается как на пациенте, так и на его близких. Пациенту важно хоть что-то в своей жизни держать под контролем: иметь свои желания и воплощать их, участвовать в жизни семьи, самостоятельно принимать решения. Когда к пациенту начинают относиться как к немощному, у него может возникнуть чувство вины и стыда. Чувствовать себя обузой неприятно. Да и самим родственникам гиперопека ничего хорошего не даст. Энергия, которую можно было бы потратить на что-то другое, вбухивается в то, что только разрушает отношения. Да и эмоциональное выгорание никто не отменял.

Если родственник умирает, очень важно разговаривать. Говорить все, что хочется сказать. Ценить каждую минуту, проведенную с ним. Говорить от чистого сердца. Плакать, если плачется. Делиться с человеком своей любовью и теплом. Это самое важное, что вы можете дать ему.

Моя мама умерла от лейкемии, когда мне был 21 год.

Всё началось с того, что у мамы внезапно изменилось поведение. Она стала вести себя агрессивно. Что-то происходило, но я не понимал, что.

Мама лечилась около 2,5 лет. Последние 3 месяца она постоянно была в больнице. Больница находилась на приличном расстоянии от дома. Я каждый день навещал ее, привозил ей суп. В больнице, конечно, кормили, но я всё равно возил маме суп. Врезался в память момент, когда я ехал в институт сдавать экзамен и чувствовал, как у меня в сумке в посудине плескался этот суп…

Моя помощь также заключалась в том, что я выносил судно, ходил в аптеку, ходил за памперсами, присматривал за мамой.

За 2 недели до маминой смерти стало понятно, что болезнь неизлечима. Ее состояние становилось все хуже и хуже.

До последнего момента нам казалось, что ей станет лучше.

Помощь в быту

Я часто слышу от близких онкологических пациентов о том, как тяжело, когда такое количество бытовых вопросов ложатся на их плечи.

Помощь в бытовых вопросах (кстати, наряду с информированием) — это то, в чем нуждаются родственники пациентов в первую очередь.

Вечером, накануне, медсестра предложила мне лечь с мамой в одной палате, в ней даже была свободная койка. Медсестра дала мне понять, что этой ночью все может закончиться. Но я был ужасно уставшим и очень хотел домой, в свою кровать. Помню, что той ночью был сильный ливень. В 5 утра мне позвонили из больницы и сказали, что мама умерла.

Позже я прочитал, что с людьми в коматозном и полукоматозном состоянии можно общаться. Если бы я знал это тогда, мы могли бы пообщаться. Мама могла бы сказать что-то важное. Мне было очень, очень обидно. Я сильно винил себя. Я много плакал, когда думал об этом.

Чувство вины

Феномен чувства вины заключается в том, что оно вылезает везде, где только можно. В ситуации, когда кто-то из близких заболел раком, чувство вины обязательно бороздой пройдется по каждому члену семьи.

По пациенту — за то, что стал обузой для близких (даже если это не так), что заставляет своих родственников переживать (кстати, это одна из самых громких причин, по которой пациенты не хотят сообщать свой диагноз членам семьи).

По родственникам — за то, что допустили, что близкий заболел (хотя, как мы помним, нет линейных связей между этими вещами), даже за то, что они здоровы, а близкий нет.

Если близкий умирает, чувство вины в разы обостряется:

• Я недостаточно сделал для того, чтобы он поправился.
• Я была плохой матерью.
• Как я смею продолжать жить, когда он умер?
• Его смерть — наказание за мои грехи.

Порой, когда близкий человек находится на терминальной стадии заболевания, родственники начинают усиленно таскать его по врачам, водить к народным целителям, подвергают человека болезненным и бесполезным процедурам именно, чтобы не чувствовать вину.

Что делать с чувством вины? Помнить, что оно иррационально. Сколько бы вы ни делали, всегда будет казаться, что этого недостаточно. Если вы отловили его в себе, не отмахивайтесь. Просто признайте, что оно есть, и помните, что оно иррационально.

Я долго горевал, кажется, полтора или два года. Сразу после смерти матери я переживал отрицание и шок. Трудно было до конца осознать, что ее не стало. Было очень тяжело. Я много плакал по ночам. Меня мучило чувство вины.

Я злился на маму.

После ее смерти я обнаружил на ее банковском счету большую сумму денег. При этом мама стирала руками, хотя она могла себе позволить купить стиральную машину.

Мама очень хотела побывать в Париже. Хотела поехать, но не поехала. Хотя финансово она могла себе это позволить. Помню, я как-то смотрел один французский фильм. Дома почему-то были круассаны. Мама любила и круассаны, и французские фильмы. Я задумался, смотрела ли мама этот фильм. А потом осознал, что он вышел уже после ее смерти. Это случилось несколько лет спустя. Я запомнил этот момент, так как тогда я плакал последний раз, вспоминая о маме.

Осознавал ли я тогда эти потребности, не будучи психологом? Нет, не было даже мыслей об этом. Про стадии горевания я тоже узнал намного позже. Может быть, эти знания помогли бы мне пережить ее смерть. О самоподдержке и заботе о себе я даже не задумывался.

Порой я закрывался. Многие психологи по праву считают студенческий возраст подростковым. Эмоции, максимализм, защитные реакции. Открыто говорить про чувства я не был способен, хотя, возможно, это бы мне помогло.

Я хочу дать совет тем, чей близкий неизлечимо болен. Я в какой-то момент осознал, что вместе с человеком уходят его воспоминания. Например, ты в детстве делал то-то и то-то, вел себя так-то и так-то. Таких сообщений в живом общении очень много. Ты узнаешь себя из этого. Когда мама умерла, я понял, что мне не у кого спрашивать про эти вещи.

Вместе с ней ушел ее взгляд, ее воспоминания, не только обо мне, но и о ней, о маленьких ценных деталях ее жизни, о которых некому больше рассказать. Ушла часть моей жизни, часть меня.

Мой совет заключается в следующем: побольше общаться с родственником, который умирает, задавать ему вопросы. Это важнее любого наследства, это то наследство, которое является частью вас, вашей жизни, вашей семьи.

Искренность

Искренность — это вообще удивительная штука. Человеческая психика так устроена, что каким-то невероятным образом улавливает фальшь. Особенно в этом преуспели дети и люди, которые болеют.

Говорить нужно искренне.

Хочется поддержать, но не знаете, как? Так и скажите: я хочу поддержать тебя, что-то сделать для тебя, но я в растерянности, и не знаю, в чем ты сейчас нуждаешься.

Задавать прямые вопросы: что я могу для тебя сделать? Что тебе сейчас хочется?

Подчеркиваю: если это действительно важно вам в данный момент.

Не нужно говорить только лишь бы сказать. Это все прекрасно считывается. Не всегда есть желание говорить по душам, поддерживать, быть опорой, и это тоже нормально. Порой и близкому нужна опора и поддержка. В эти моменты вы не перестаете любить того, кто болеет. Важно держать это в уме. Любая недосказанность и фальшь отражаются на психологическом климате в семье. Как это происходит? Лично у меня нет ответа. Есть такое свойство у человеческой психики. Этого достаточно.

Нужно обращаться за психологической помощью, чтобы этот период своей жизни прожить более осознанно. Это не кошмарный сон, это часть реальности. Если родственник проходит лечение, и есть вероятность выздоровления, нужно все равно себя психологически поддерживать. В подобной ситуации сложно поддержать себя самостоятельно. Поскольку ты целиком и полностью находишься в сложившейся ситуации, это практически невозможно.

Сейчас я работаю психологом. С учетом моего непростого опыта, это стало возможным благодаря тому, что на протяжении 7 лет (почти всю свою сознательную жизнь) я прорабатывал все свои трудности на личной психотерапии. Это помогло мне пережить и осознать свой опыт и состояться, как специалисту. Говоря о психотерапии, я точно знаю, о чем говорю.