Читеры умрите от рака

Я уже знаю что сдохну, нет я не смирился с этим, но в голову лезут уже мысли о суициде.

Мне 22 года и 8 дней как я узнал что у меня рак желудка, а это бич у нас на Кавказе (онкология по желудку/пищеводу), жирная еда.

Врач конечно говорит шансы есть, посоветовал пойти к такому то онкологу в Москву, но я нишеброд, я уже знаю что мертвец, не хочу чтоб родители лезли из-за меня в долги.

Меня другое волнует, пока вроде я хожу, правда лимфы опухли и температура временами скачет, в животе я терпимые боли чувствую.

Чем дальше насколько сильно будут боли и мучения? На самом деле под конец раковые больные худеют, становятся как мумии, срут под себя и спят от силы по 20-30 минут в сутки?

Я хочу покончить собой, не знаю перерезать вены, пойти купить наркотики и передоз устроить или броситься с крыши, но везде останавливает что вдруг не повезет.

Насколько вообще это мучительно умирать от рака?

Я хочу узнать, может кто сталкивался с близкими и видели, чтоб у меня был повод набраться мужества и покончить собой.

Поищи тут на Пикабу пост, чувак заливал. Что делать после того как узнал диагноз. Там прям по порядку все шаги. Вытащат тебя, не ссы. Молодой ещё подыхать, организм справится. Ну а если сопли пускать пузырями, тогда да, накрываться белой простыню и ползти по пути на кладбище

Родителей жаль? Чтобы в долги не полезли? А хоронить сына, вам родителей не жаль?

Если мне когда-нибудь выпадет такая доля, то после всех попыток выбраться я предпочту передоз, благо героин достать несложно. Хоть попробую в первый и последний раз. Вам советую не опускать руки до последнего, от облучения и химии бывает и вылезают, правильный настрой опять же - нужна злость на эту опухоль-суку.

Уколы. смерть. уколы. смерть. Сложный выбор.

Уколов бояться пуще смерти это нелепо.

Вот умереть Вы успеете всегда. Надо бороться. ВСЕГДА надо бороться!

Лечись уже, блин.

Люди и без желудка живут. Почему же не удаляют его? Какая степень?

Найди себя на картинке. А потом подумай второй раз.

Многие продукты растительного происхождения тоже могут весьма тяжело перевариваться

Такая скрытая реклама вегетарианства?

Стыдно не стыдно, а написать изначально можно было просто ". ремиссия, потом перейдешь на диету и проживешь еще долго". Но почему то всплыло именно вегетарианство. Поэтому и возникла мысль, что топят здесь за веганство

Веганство и вегетарианство разные вещи, во вторых красное мясо, к тому же жареное как обычно на Кавказе, известный канцероген.

Вот интересная ситуация. С одной стороны - жить дальше, пытаться выкарабкаться (выздороветь), теша себя надеждой на лучшее. Из плюсов - шанс (именно шанс) на выздоровление, существование (опять же именно существование а не жизнь). Минусы - адские боли, причинение боли и неудобств (вернее проблем) окружающим, есть вероятность что все старания будут напрасны, материальная составляющая (лечение и прочее).

С другой - прекращение мучений, которые многовероятно будут. Из плюсов - а как бы плюсов наверное и нет. Чуть дешевле в итоге получится, ну и отменяет эти самые мучения от боли. Из минусов - материальная составляющая (выражусь жестко, но экономичнее оплатить похороны, чем дорогостоящее лечение и многовероятно похороны), иная, но все равно боль в глазах близких и окружения.

И вот встает вопрос: А куда свернуть? Да, довольно много людей будет пытаться убедить "жить дальше, бороться". Это естественно. Кто то из добрых побуждений, кто то за "плюсик в карму". Вероятно все же будет пара комментов в поддержку решения автора поста (потому что если судить хладнокровно, то решение скорее правильное чем нет). Но здесь оговорка. Если автор сам говорит что имеет нехватку денег, а поэтому и не хочет втягивать родителей в долги (которые будут при лечении), то почему он хочет просто самовыпилиться. Хочешь оставить после себя пустоту - прыгай с крыши и делов. Но будет в принципе адекватнее за то время, пока ты живешь, заработать денег, чтобы хватило по крайней мере на твои похороны. А лучше, если будет больше, тогда ты еще поможешь своим родителям.

Как бы если знать, что ты уже не жилец, то и нет смысла делать что-либо для себя, но еще есть родные, ради которых можно напрячь остатки сил и сделать что-то хорошее. Оставить после себя не остатки тела в гробу и кредит взятый закапывание этого самого гроба, а что то такое, за что тебя будут вспоминать и помнить. Не хочешь бороться за свою жизнь - отдай ее остатки на благо близких (не других незнакомых людей а именно близких, поторым без тебя потом будет трудно жить).

Что,прям на Кауказе всё так плохо с медициной?
Да туда денег вливают больше,чем в Подмосковье, у вас там из золота больницы должны стоять и лечить на молекулярном уровне

Эвтаназия или мучения? История одной женщины

Я видела как мой муж умирает от рака. Он лежал во всемирно известном центре лечения рака, с одной из лучших программ хосписной и паллиативной помощи. Но с момента, как врачи сказали, что ему осталось совсем немного, прошло ещё пять ужасных и невыносимых дней.

Любой, кто выступает против эвтаназии, прежде всего должны наконец понять, как тот человек, которого они любят увядает на глазах и умирает в мучениях. Потому что они даже не представляют какого это слышать последний хрип и вздох любимого человека. В реальности, вам будет до ужаса больно видеть, сколько страданий испытывает умирающий человек.

Вы не просто ложитесь и умираете, ваши органы медленно разрушаются изнутри. Ваш организм перестаёт выводить жидкость, вы отекаете, происходит накопление токсичных веществ, вы теряете способность глотать и мучаетесь от жажды. В связи с отсутствием глотательного рефлекса, вы можете задохнуться, поэтому вам перестают давать воду и препараты, употребляемые орально. Может быть, в первое время, вы сможете сосать смоченную тряпку, но это вряд ли принесёт облегчение и вскоре вы всё равно потеряете возможность делать и это. Да, вам будут колоть всё внутривенно, чтобы поддерживать жизнь, но ваш рот пересохнет, а губы растрескаются по углам и начнут кровоточить. Ваше горло также пересохнет и вам будет казаться, что у вас там наждачная бумага. Из-за этого организм будет задерживать жидкость, поэтому все ваши конечности отекут и вздуются, принося нестерпимую боль, а растянутая кожа может даже порваться в местах наибольшего скопления жидкости, чаще всего на ногах в области икр.

Вы будете страдать от инфекции распространившейся по всему вашему телу, от кожи до легких, поскольку иммунная система, после курса химиотерапии, полностью разрушится. Вы больше не сможете контролировать свой мочевой пузырь и кишечник. Потом отказывает печень и вы начинаете бредить. Затем пропадает возможность общаться, даже в те короткие периоды, когда вы не под наркозом и находитесь в сознании. Путаются слова, вас охватывает то злоба, то разочарование, от того что вы не можете сказать свои последние, очень важные мысли. Потом начинаются приступы помешательства, вы начинаете срывать провода и системы жизнеобеспечения: катетер, капельницу или трубку для кормления. Чтобы вы не травмировали себя, вас будут пытаться успокоить, но вы не будете понимать, что медицинский персонал и семья просто пытаются вам помочь. Вы будете молить их, чтобы они перестали мучить вас и причинять боль, а потом как испуганный ребёнок спросите, что же вы сделали не так и почему они над вами издеваются. Это разобьёт их сердца, и они будут пытаться вам объяснить, что любят вас и никогда, никогда, никогда не причинят вам зла намеренно.

В течение последних нескольких часов жизни, вы в основном будете находиться под действием сильных обезболивающих препаратов в полусознательном состоянии, но, когда сознание будет возвращаться, вы будете пытаться вскочить с постели и смотря на своих близких взглядом полного ужаса, разрывать их душу на части.

В конце концов, ваши близкие захотят вашей смерти, потому что они знают, что вы испытываете только постоянную боль, и это слишком тяжело для всех. Осознавая это, они будут чувствовать вину и это будет мучать их ещё больше. Они будут постоянно думать, правильно ли было продлевать ваши страдания и умерли ли вы, ненавидя их за то, что они позволили вам мучиться столько дней?

Это жестоко, безобразно и ужасно. Нет хорошего способа умереть от рака. Это пытка до самого конца.

На этом форуме уже не первый год поднимается тема читерства в доте, многие относятся к этой проблеме весьма скептически, мол, я играю на своих 5к ммр и читеров не видел. Однако, читеры есть и их действительно много.

С недавних пор я начал чекать всяких подозрительных игроков в своих играх, и обнаружил что в 80% случаев, игрок использует какой-то софт, и это явно видно. Была вообще невероятная ситуация: я попал в игру, где четыре мои тиммейта в войс чат обсуждали, кто и какие читы использует, где они их берут и какие они преимущества дают. Это нонсенс! Так открыто использовать софт, и даже не стеснятся обсуждать его в войс чате ДОТЫ. Вот, например, что один из них говорил о читах на Инвокера: "Ну это, какбе, не читы, а скрипты, за них гне банят", "И как они работают?", "У меня просто вместо комбинаций сфер все скиллы забинжены на цифры, ну и есть стандартные прокасты, типа ветра+емп+метеор+бласт, либо через еул, которые". Я до того момента, в какой-то мере, уважал хороших Инвокеров, я видел в них реально жестких челиков которые умеют хорошо концентрироваться на игре и пр. Но после того как они сказали что ВСЕ их знакомые юзают читы на Вокера, я стал относится к ним с подозрением. Стал чекать их игры от их лица, и что я увидел! В большинстве игр, где Вокер показывает великолепную игру, у таких людей камера уведенна куда-то в сторону, но они продолжают нормально контролить героя, давать скиллы, при этом не видя даже самого героя (подозреваю, что это из за отдаления камеры)! Увидел как Скаймаги дают сайленс в момент каста способностей врага, даже не наводя мышкой на него! Или вот этот матч где тимбер 2 раза ворует аегис с блинка, при том что заход на рошана был 100% не палевный (проверял запись, есстесно), да и вообще если смотреть игру от его лица, то можно увидеть оочень странное поведение камеры, особенно в замесах в конце игры. Для тех кто захочет проверить, тайминги обоих ворованых аегисов: 1. 20:06 2. 53:10.

И сколько ещё не палятся?! Просто представьте, что вы уже год если не больше играете с читерами, чуть ли не в каждой игре, и просто этого не замечаете, оправдывая их действия скиллом или везением.

Из всего выше сказанного, я сделал вывод, что читеры уже давно становятся серьёзной проблемой в игре, и отрицать это просто глупо. Кто-то скажет, мол, "если челик плохо и грает то ему никакие читы не помогут". Глупости, если человек играет на 2000 ммр без читов - то он рак, да, но с ему будет играть с читами, то ему будет, куда проще поднять 4к ММР, однако он же не будет иметь скилл 4к ММР человека, нет, но он будет играть с ними на одном уровне. Это разве справедливо по отношению к истинному 4к ММР игроку? Другие могут сказать: "поднимать тему читерства нельзя, ты лишь популизируешь их таким образом". Что тут можно сказать, это извращённая логика, ещё ни одна проблема не была решена простым её заминанием. Проведём аналогию с РЛ. Представьте что появилась в мире некая радикальная террористическая организация, которая творит зло и тихонько вербует людей, но, вместо того чтоб их остановить, правительство и сми просто молчат, ведь если начать это обсуждать, больше людей об этом узнают, начнут бояться выходить на улицу, возможно сами примкнут к ним. Глупо да? Но вы именно это и говорите.

Сейчас сразу появятся 5к+ челики, которые, начнут срать в духе: "все кто ниже 5к не люди, а на 5к читеров нет." Чтож, это диагноз, потому-что: во первых, читеры есть и на 5к+; во вторых, если на 5к- будут много читеров то люди просто перестанут в ДОТУ играть, а это 90% игроков, они уйдут, и дота умрет окончательно.

С читами надо бороться, все кто считает иначе, либо тролли, либо недальновидные дураки. Но как? Габену на доту насрать, это факт. Что тогда нам делать чтоб не умерла наша любимая игра?

Я уже месяц размышляю над этим вопросом, и понял я одно, сидеть сложа руки, точно не вариант, как и писать в ТП стима. Но у меня появились свои варианты решения этой проблемы:

Можно просто начать войну с Вольво, спамить на реддите, темками о читерах, писать массово в ТП, создавать бесконечное количество петиций, как это было в случае, с КСго, или комментами на ютубе. Если, держаться достаточно долго, то Вольво обратит на это внимание.

Подрывать читами, киберспортивную ДОТУ. Вот на что точно Вальвам не насрать, так это на киберспорт, и если начать создавать команды которые играют с читами, создавать огромное количество аккаунтов, чтоб на них апать хай ммр читами, не скрывая этого (должно привлечь внимание всяких киберспортсменнов). То Вольво быстро пригорят, и займутся этим вопросом.

Своими силами бороться с читерами. Например: создать пользовательский сервис, на котором можно будет публиковать подозрительных игроков. Их могут, проверять другие пользователи (как патруль в КСго). В результате, создастся некая база надёжных и ненадёжных игроков, которую можно будет использовать для быстрой их проверки, с помощью спец софта. Как себе представил это я: Берёшь качаешь пргу ставишь на комп, и, во время игры, она сама проверяет через эту базу, кто читер, кто не читер, кто просто подозрителен. И ты уже можешь, например, задоджить такую игру, или зарепортить урода, всей командой.

Вот такие у меня мысли по этому поводу. Хотелось бы увидеть ваши замечания и ваши мысли по этой проблеме.

Не уверен что тема подходит для этого раздела (Нытье), но не смог определиться, куда именно её заливать, так что простите.

Для больных раком COVID-19 опаснее, чем для условно здоровых пациентов, отмечает онколог Владимир Моисеенко.

Петербургские онкоцентры в последнее время все чаще попадают в заголовки новостей, и инфоповоды обычно неприятные. Так, НМИЦ им. Петрова угодил в перечень учреждений, которые перепрофилируют под COVID-19. К счастью, в итоге российское правительство не включило медучреждение в этот список. А Петербургскому городскому онкоцентру пришлось по очереди закрыть на карантин два отделения.

— Владимир Михайлович, совсем недавно все волновались, что федеральный онкоцентр им. Петрова отдадут под COVID-19. А вашему медучреждению не грозит перепрофилирование?

— Нет, судя по распоряжениям правительства, наш центр пока не входит в перечень этих учреждений. Но все зависит от эпидемиологической ситуации. Коронавирус не так страшен, как чума или оспа, и пока мы наблюдаем 2-3-уровень уровень опасности. То есть инфекция достаточно контагиозна, но при контакте с зараженным заболевает один человек из 20 — то есть 5%. А при кори, например, идет 100%-ное заражение.

А вообще адаптация учреждений общего профиля под COVID-19 — это ломка системы. Персонал, как правило, недостаточно квалифицирован для того, чтобы иметь дело с инфекцией, а сами стационары не приспособлены под прием таких пациентов. Переоборудование же требует огромных трудозатрат и денежных вложений.

— Расскажите, как пандемия изменила ваши подходы к лечению пациентов?

— Мы действуем в соответствии с рекомендациями российских, европейских и северо-американских ученых. Часть операций переносим на 1,5-2 месяца — в основном, это доброкачественные образования и предопухолевые процессы. Ограничиваем и некоторые оперативные вмешательства, например, искусственную вентиляцию легких. Она всегда повреждает легочную ткань, что делает ее уязвимой перед инфекцией.

Также мы стали меньше использовать агрессивные методы — сочетание лучевой и химиотерапии, которое сопровождается глубокой иммунодепрессией. Но иногда лечим, как раньше — ведь детские опухоли излечимы, если действовать по плану и быстро. Лимфомы и герминогенные опухоли у взрослых тоже лечим, как обычно, ведь здесь важна интенсивность терапии. Но вообще риск для онкобольных умереть от вирусной инфекции намного выше, чем от рака, поэтому мы, по возможности, откладываем операцию до получения негативных тестов.

— Насколько коронавирус опасен для онкобольных?

- Итальянские врачи сообщают, что 20% всех умерших — это пациенты с онкологией. В китайском Ухане медики говорят о том, что смертность от коронавирусной инфекции у больных раком в пять раз выше, чем у условно здоровых пациентов.

Опаснее всего коронавирус для людей с раком легкого или с дессеминированным процессом с метастазами. Их иммунная система страдает очень сильно, они больше подвержены заражению, и COVID-19 протекает тяжело. То же касается и пациентов, которым проводят хирургическое лечение, предполагающее искусственную вентиляцию легких.

— Мишенью вируса в последнее время все чаще становятся медики…

— Да, заражение медперсонала — главная проблема, с которой сталкиваются онкоцентры по всему миру. Мы недавно общались с итальянскими и швейцарскими коллегами, все они говорят, что работать некому. Треть заболевает, треть уходит на карантин, остальные тянут всю нагрузку.

Некоторые наши сотрудники находятся в зонах особого риска — те, кто работает с амбулаторными пациентами, специалисты нашей вирусологической лаборатории, где проверяют тесты на COVID-19, анестезиологи и реаниматологи, которые выхаживают больных с пневмониями. Высокие риски заразиться у эндоскопистов, которые обследуют желудок или легкие пациента в то время, как он буквально дышит врачу в лицо. Нелегко и паталогоанатомам.

Среди сотрудников у нас уже четыре случая заражения, хотя для коллектива из 1500 человек это немного. Трое носителей, и только у одного инфекция протекает как тяжелое ОРВИ.

— Какие меры принимает центр, чтобы защитить сотрудников?

— Мы начали готовиться к новым условиям работы полтора месяца назад, разработали целый комплекс мероприятий. Медработники ежедневно проходят температурный контроль при входе и еженедельно сдают анализы на коронавирус. Отрабатываем сценарии различных внештатных ситуаций. Стараемся минимизировать личные контакты, даже ежедневные конференции у нас проходят в Zoom.

Колоссальные усилия прилагаются для того, чтобы обеспечить всех медиков средствами индивидуальной защиты. Иногда СИЗ просто нигде не купить, либо цены завышены в 7-10 раз. Раньше по 2,5 рубля маску покупали, сейчас — по 35. В основном, запасы удается пополнять лишь благодаря личным договоренностям и помощи спонсоров. Пока все есть: респираторы второго-третьего уровней, очки, колпаки, перчатки, дезинфицирующие растворы. Хватит где-то на месяц.

— Количество визитов пациентов в центр не уменьшилось?

— Мы пытаемся минимизировать риск заражения, в том числе уменьшив число визитов в центр. И современные технологии здесь оказались кстати. Расширен функционал колл-центра, мы запустили проект Личного кабинета пациента на официальном сайте Петербургского онкоцентра.

— А как проверяете пациентов на входе?

— Это один самых болезненных вопросов. Поскольку опыта нет ни у кого, мы пробуем разные схемы. Пытаемся совместить строгое соблюдение норм эпидемиологического контроля с комфортом для пациентов. Не всегда это получается, но мы быстро исправляем свои ошибки.

Ежедневно центр посещают от 600 до 800 человек, которые приезжают на амбулаторный прием и порядка 200 пациентов в отделения дневного стационара. Прибавьте к этому 60-80 госпитализирующихся пациентов и сопровождающих их лиц. Все должны пройти экспресс-тестирование на входе. Всем, кто ложится к нам на госпитализацию, мы делаем компьютерную томографию, ежедневно у 3-4 человек выявляем поражения тканей легких.

Каждые два часа проводится полная дезинфекция. Все эти мероприятия сказываются на пропускной способности, поэтому чтобы не создавать очереди, мы пересмотрели систему распределения номерков, переделали расписание приема специалистов амбулаторно-поликлинического отделения, в том числе продлив их работу.

Конечно, нагрузка на специалистов и оборудование огромная. Недавно центру подарили тепловизор, это нас спасает.

— Тестов хватает?

— Их Роспотребнадзор нам поставляет бесплатно, но нам нужно делать больше 200 тестов в день, а фактически не получается больше 180: тест-систем не хватает. А покупать самим — удовольствие не из дешевых, тесты, которые предлагают московские фирмы, стоят по 550 рублей.

Каждый день у нас 1-2 положительных теста. Мы отправляем их в центральную референсную лабораторию на проверку, а пациентов посылаем домой и сообщаем о них Роспотребнадзору.

— У вас уже несколько раз вводился карантин. Он стал тяжелым испытанием для медиков и пациентов?

— Да, у нас были 3 случая заражения коронавирусом. 3 апреля на карантин пришлось закрыть урологию: госпитализированный пациент скрыл от врачей, что контактировал с COVID-позитивной женой. После этого мы стали у всех пациентов брать документы с подписью о том, что они предоставляют нам достоверную информацию о своем здоровье и отсутствии контактов с коронавирусными больными. Чтобы они понимали, что им может грозить уголовная и административная ответственность.

13 апреля на карантин закрылось детское отделение — заболели ребенок и мама. Они сдавали тест по месту жительства, но к моменту госпитализации результата не было. Уже потом стало известно, что тесты положительные.

Карантин — это очень неприятно с организационной, медицинской и материальной точки зрения. К примеру, мы не имеем право кормить по ОМС медсотрудников — то есть должны искать внебюджетные средства либо спонсоров. Многие петербуржцы выразили желание помочь. Закупали воду, одноразовую посуду, на Пасху привезли подарки. ОНФ принимал участие в организации питания сотрудников. Мы всем очень благодарны.

— На ваш взгляд, стоит ли ожидать всплеска раковых заболеваний в городе через несколько месяцев, когда петербуржцы снова смогут проходить плановые осмотры и диспансеризацию? Ведь сейчас у них нет такой возможности.

— Нет, всплеска не будет, рак развивается не так быстро, и спустя пару месяцев сильного ухудшения ситуации не будет. Опухоль растет годами — рак толстой кишки или молочной железы в среднем лет восемь. Даже агрессивная опухоль развивается в течение года. Так что все не так уж страшно.

Раком по сердцу: инфаркты губят онкобольных

Каждый десятый пациент с раком умирает не от него, а от сердечно-сосудистых заболеваний, установили американские ученые. Риск сохраняется даже после победы над онкологией. И чем дольше длилось лечение, тем он выше.

Каждый десятый пациент с онкозаболеванием умирает не от рака, а от проблем с сердцем и сосудами, выяснили ученые из Пенсильванского университета. Исследование было опубликовано в журнале European Heart Journal.

Исследователи проанализировали данные более чем о трех миллионах пациентов в США за последние 40 лет, страдавших от 28 видов рака. 38% из них в итоге скончались от рака. 11% же умерли от сердечно-сосудистых заболеваний, 3/4 из них составили болезни сердца.

Даже те пациенты, которые победили болезнь, были более подвержены риску смерти от сердечно-сосудистых заболеваний.

Среди них наиболее высокая смертность была у тех, кто лечился от рака мочевого пузыря (19%), гортани (17%), простаты (17%), матки (16%), кишечника (14%) и молочной железы (12%).

В первый год после постановки диагноза риск смерти от сердечных заболеваний и инсульта был в четыре раза выше, чем в среднем среди населения. Это можно было объяснить воздействием на организм химиотерапии или лучевой терапии, также риск возрастал по мере продолжения лечения. Однако даже после выздоровления он все равно сохранялся.

Чем моложе был человек на момент постановки диагноза, тем выше был его риск пострадать от сердечно-сосудистых заболеваний.

Среди людей, у которых онкологическое заболевание развилось в возрасте до 55 лет, риск смерти от инфарктов и инсультов был повышен более чем в десять раз.

Чаще от рака, чем от сердечно-сосудистых заболеваний, умирали пациенты с агрессивными формами рака — рака легких, печени, желудка, желчного пузыря, поджелудочной железы, пищевода, яичников.

Важно информировать пациентов о таких рисках, уверен автор исследования онколог Николас Заорски.

Это знание позволит им жить более здоровой жизнью в долгосрочной перспективе.

Врачи должны быть в курсе этих данных, так как они предполагают необходимость более тщательного наблюдения за онкологическими больными после лечения, — добавляет его коллега Мартин Ледвик. — Мы не можем точно сказать, почему некоторые онкобольные могут быть подвержены более высокому риску смерти от сердечно-сосудистых заболеваний. Для некоторых это может быть связано с лечением — лучевая терапия грудной клетки и некоторые химиотерапевтические препараты могут привести к повышенному риску развития сердечных заболеваний.

Также некоторые виды рака, включенные в исследование, имеют общие факторы риска с сердечно-сосудистыми заболеваниями — например, ожирение и курение, что также может объяснить повышенный риск.

Исследование предоставило дополнительные доказательства того, что онкобольные чаще страдают болезнями сердца, отмечает младший медицинский директор Британского фонда по борьбе с сердечными заболеваниями Метин Авкиран.

Исследователи поясняют, что нынешний подход в наблюдении за излечившимися от рака пациентами в свете новых данных не актуален — он подразумевает, что на пациента обращают внимание только в случае рецидива или осложнений. Необходимо пересмотреть методы работы с такими пациентами, отмечают ученые. Контроль за состоянием их сердечно-сосудистой системы и лечение возможных ее заболеваний должно начинаться еще до противораковой терапии и продолжаться в течение всей жизни после нее.

Американское общество по борьбе с раком признало, что рак часто проходит сам по себе, без лечения

Автор - Sarah C.Corriher

Во время исследований альтернативных видов лечения, которые применялись Сюзанной Сомерс, мы наткнулись на некоторых докторов и СМИ, отчаянно пытавшихся очернить её репутацию. Их реакция оказалось настолько поспешной, что они случайно раскрыли статистику, которой обычно не делятся с широкой общественностью.

Возможно, некоторые люди могут счесть 25-30% относительно низким показателем, но на самом деле это гораздо выше, чем процент выздоровления после химиотерапии. Для традиционных способов лечения процент истинно излечившихся колеблется от 2 до 4%. В сравнении с этим 30% кажутся неожиданно впечатляющей цифрой. Выигрыш составляет порядка 10 раз. Конечно, речь идёт о тех, кто совсем никак не лечился. Применяя альтернативные способы лечения процент истинно излечившихся выше 30%, но эти результаты не обсуждаются публично в официальных медицинских кругах, и очень редко в частном порядке. Но почему же эти цифры не озвучивают пациентам, у которых диагностирован рак? Почему вместо этого им внушают ложь о том, что они умрут, если откажутся от химиотерапии и облучения, в то время, как правдой является совершенно противоположное?

Несколько лет мы неустанно искали статистику выздоровевших – тех, кто решился уйти от всякого лечения, но нашли только тогда, когда Американское общество по борьбе с раком совершило ошибку в своих попытках защитить свою подорванную репутацию от робкой Сюзанны Сомерс. Почему же они не опубликовали эти цифры раньше? Выздоровление Сюзанны Сомерс сильно смутило их, потому что она одна их тех, кто не только совершенно оправился от рака (а не просто прожил ещё 5 лет), но и решилась открыто рассказать о своём опыте альтернативного лечения. Решись она на традиционные методы лечения, с вероятностью в 96% её бы уже не было с нами, и её отсроченная смерть была бы ужасна.

Цитата, приведённая выше, имеет ещё один интересный аспект. У докторов на самом деле нет ни малейшего представления о том, какие виды рака будут прогрессировать, и какие нет. Поэтому мы имеем полное право спросить, действительно ли так уж хороша и необходима ранняя диагностика? Ведь не только само её прохождение стимулирует рак посредством облучения, разрезание и интоксикацию, но также зачастую доктора обнаруживают аномалии, которые исчезли бы сами по себе, если их не трогать. Они всегда лечат эти аномалии, и пациенты почти всегда умирают от этого лечения. Люди сейчас умирают от лечения, а не от рака, и это показывает собственная статистика истеблишмента. Как только человек подвергается химиотерапии, рано или поздно наступает рак в независимости от того, был ли он изначально или нет. Все химиотерапевтические лекарства канцерогенны, и все они ослабляют здоровые клетки. Это признано во всей литературе, касающейся побочных негативных эффектов для всех так называемых противораковых лекарств, и массовое разрушение клеток – это официальная часть стандартного лечения по самому своему замыслу. Утверждается, что их лекарства атакуют только ослабленные раковые клетки, в то время как на самом деле они атакуют все клетки, и таким образом всю иммунную систему, что является критичным для выздоровления.

Если бы индустрию, выпускающую лекарства против рака, действительно волновал научный прогресс, они бы не скрывали свою собственную статистику. Правда не боится расследований. Вместо этого цифры с завидным постоянством скрываются, и научное сообщество убирает из своих рядов всех, кто отказывается принимать ревностную догму истеблишмента. Это не наука. Это политика в своём самом смертоносном проявлении.

Многие онкобольные умирают от последствий химиотерапии, а не от рака – результаты нового исследования

Автор - Аланна Кетлер

До недавнего времени в традиционной медицине единственными двумя одобренными методами лечения рака были химиотерапия и радиотерапия, но по мере того, как проводится всё больше исследований, выявляется насколько разрушительными могут быть данные методы лечения, и как часто именно они являются причиной смерти, а не сам рак. После данного открытия многие врачи начинают видеть, что химиотерапия не всегда является наилучшим методом лечения.

Исследователи британской государственной службы Общественное здравоохранение Англии (Public Health England) и британского онкологического исследовательского центра Cancer Research UK недавно провели новаторское исследование, в котором исследовали определенное количество онкольных, которые умерли в течение 30 дней с момента начала химиотерапии. Исследователи выявили, что причиной смерти стало лечение, а не сам рак.

В результате анализа уровня смертности в больницах по всей Великобритании исследователи обнаружили тревожную смертность, которая напрямую связана с химиотерапевтическим лечением.

Результаты исследования показали смертность в течение одного месяца в больницах Lancashire Teaching Hospitals для онкольных, получавших паллиативную химиотерапию, в то время, как уровень смертности пациентов, получавших лечебную химиотерапию составил 28%. Один из пяти пациентов (т.е. 20%) с раком молочной железы, получавших паллиативную химиотерапию в больницах Кембриджского университета, умер от лечения.

В других районах, в том числе в Блэкпуле, Ковентри, Дерби, Саут-Тайнсайде, Суррее и Сассексе, было обнаружено, что смертность пациентов с раком легких, получающих химиотерапию, была намного выше, чем в среднем по стране.

Согласно изданию Telegraph, ведущий врач британской государственной службы Общественное здравоохранение Англии, д-р. Джем Рашбасс попросил провести исследование и сообщил:

Может ли это свидетельствовать о конце для химиотерапии?

В связи с такими значимыми открытиями исследователи стали советовать врачам проявлять бо́льшую осторожность в процессе принятия решения, какие пациенты должны на самом деле получать химиотерапию, а какие в идеале не должны. Старые, немощные пациенты потенциально могут жить лучше без получения паллиативной помощи.

отметил профессор Дэвид Додвелл из Института онкологии в больнице Сент-Джеймс в Лидсе.

Важно понимать, что врачи не намерены наносить вред своим пациентам, назначая этот метод лечения. Это то, чему их учили в течение многих лет в университетах, это является частью учебной программы, поэтому и является общепринятым методом лечения рака, несмотря на то, что он часто не помогает вообще, но и может ухудшить ситуацию, как упоминалось выше.

Профессор Дэвид Кэмерон из Эдинбургского онкологического центра в больнице West General Hospital в Эдинбурге, Шотландия, отметил:

Кроме того, если мы дадим меньшие дозы химиотерапии, тогда некоторые пациенты умрут от недостаточной дозы химиотерапии. При назначении химиотерапии должен быть баланс, и чем больше данных у нас есть, тем лучше мы можем убедиться, что мы на правильном пути.

Докторам США на заметку

К сожалению, в Соединенных Штатах многие пациенты вынуждены проходить курс химиотерапии, несмотря на то, какой метод они выбирают для себя. Это произошло со многими детьми, родители которых были в поиске альтернативных методов лечения рака.

Одним из примеров является 17-летняя Кассандра C., у которой диагностировали лимфому Ходжкина, и лишили ее права применять альтернативные методы лечения, при назначении метода лечения для нее. Верховный суд штата Коннектикут постановил 8 января, что Кассандра (которая отказалась от химиотерапии) будет вынуждена пройти курс химиотерапии в любом случае (т.е. принудительно). Основной причиной Кассандры для отказа от химиотерапии были отрицательные последствия от химиотерапии для ее здоровья. Кассандра заявила, что принуждение к операции и химиотерапия травмировали ее, и что это должно быть правом каждого человека – решать то, что вы хотите или не хотите для своего собственного организма.

Альтернативы?

Самая неприятная часть заключается в том, что на самом деле существует множество альтернативных методов лечения рака, которые не признаются, не принимаются или не финансируются на достаточном уровне для проведения тщательных исследований, для того чтобы люди их рассматривали в первую очередь как один из вариантов.

Успешные альтернативные методы, которые использовались для лечения рака, представляют собой совершенно отдельную тему, которая включает в себя множество исследований, но об успехе сообщалось при использовании веганских методов, методов голодания и т. д. Клинические испытания были проведены в этих областях, но мы и них не слышим. Наука о том, что происходит, увлекательна, и мы призываем всех, кто заинтересован, изучить ее немного глубже, если это будет интересно.

ПРАВДА О РАКЕ. Глобальный поиск методов лечения. Серия 6 (Новый сезон)

Химиотерапия вызывает метастазирование и усиление рака! Результаты нового исследования

ЛЮДИ УМИРАЮТ ОТ ХИМИОТЕРАПИИ, А НЕ ОТ РАКА!

Н. Левашов. Причины возникновения рака