Боюсь заболеть раком желудка

Вокруг онкологических заболеваний существует множество мифов и ложных представлений. А еще они внушают людям страх. Иногда непреодолимый. Об онкофобии и о том, возможно ли не бояться рака, в колонке Анны Кудрявской-Паниной.

История доктора Павленко пронзительна и одновременно духоподъемна. Один из ведущих российских хирургов-онкологов Андрей Павленко чуть больше месяца назад узнал, что у него рак желудка. В той стадии, выживаемость при которой равняется в лучшем случае пяти процентам. С недавнего времени на одном из интернет-ресурсов доктор Павленко ведет проект, который невероятно важен и полезен каждому из нас в отдельности и всему обществу в целом. День за днем, столько времени, сколько сможет, Андрей Павленко будет рассказывать нам о своей борьбе с раком, о том, что происходит в российской онкологии, развенчивать мифы, давать советы и снабжать бесценной информацией, чтобы мы, если, не дай Бог, это понадобится, воспользовались его уникальным знанием.

Это прекрасная задумка сильного духом человека, который заранее в подробностях знает, что именно и на каком этапе его ждет и который готов и сейчас отдавать другим больше, чем брать. Его проект не о смерти, он о жизни и для жизни.

Страх заболеть раком, пожалуй, одна из самых распространенных околомедицинских фобий. Когда-то давно, еще в юные годы, я думала, что это такой чисто гипотетический страх, который можно приравнять к банальному нежеланию столкнуться с чем-то в своей жизни. Я боюсь рака равно, я не хотел бы заболеть раком. Ну да, а кто хочет? Заболевание сложное, иногда трудно и поздно диагностируемое, часто смертельное. А потом я узнала, как много людей по-настоящему страдают канцерофобией. Да что там говорить, я с удивлением открыла, как много их среди моих близких друзей, родственников и знакомых.

Откуда же столько онкофобов, почему ни одна другая болезнь не вызывает такого ужаса, такой паники, такого желания подстелить толстый-толстый слой соломы, чтоб никогда и ни за что?

И ведь все прекрасно понимают, что "никогда и ни за что" недостижимы. Можно вести абсолютно здоровый образ жизни, посвятить многие годы постоянной диагностике, можно в случае подтвержденных наследственных рисков удалить матку, яичники и молочные железы, как Анджелина Джоли, можно делать все что угодно, но это не гарантирует и не застрахует вас от того, что рак однажды не станет уже не просто ночным кошмаром.

Что же заставляет огромное количество людей, независимо от уровня образования, доходов, цвета кожи и возраста, покрываться липким потом и холодеть от ужаса при мысли об этом диагнозе? Во времена моего детства, чтобы продемонстрировать наглядно сухие цифры количества жертв Великой Отечественной, было принять проводить такую аналогию: в каждой семье есть кто-то оставшийся на той войне. И действительно, когда ты осознавал, что каждая семья кого-то лишилась, а часто и не одного человека, то понимал ужасающие масштабы трагедии. Если сейчас я скажу, что у каждого из нас есть не один родственник, друг, знакомый, коллега, умерший от рака, думаю, это будет правдой. Рак – везде, он может зацепить любого. Вот один из корней страха. Если рак был у кого-то очень близкого по крови, страх становится еще сильнее.

Три кита, на которых прочно держится онкофобия, – непонимание, непредсказуемость и страх мучительной смерти.

Мы каждый день видим, что рак забирает в том числе и самых богатых и успешных, а значит, никакие деньги и связи не способны защитить нас от него. Рак забирает младенцев, детей и молодых людей, активных, некурящих, питающихся правильно, а значит, мы не можем спрятаться от него за возрастом и образом жизни. И это еще усиливает страх.

А еще в нашей стране смерть от рака – это почти в ста процентах случаев долгие и невыносимые мучения. Когда не выдерживают даже самые сильные, когда бывшие офицеры стреляются или выбрасываются из окна, не в силах терпеть страдания. Достойная паллиативная помощь доступна единицам. И это тоже питает страх.
Мифы о раке – тоже отличная питательная среда для канцерофобии. Например, миф, что рак – это непременно смертный приговор. Это неправда. И рак даже не стоит на первом месте среди причин смертности. Но кто об этом вспомнит, когда так страшно. Смерть от рака привлекает гораздо больше внимания, чем от других болезней или чем благополучный исход лечения, негативная информация распространяется быстрее и охотнее, влияет на нас сильнее психологически и запоминается на более долгий срок.

Страх перед раком парализует разум. Канцерофобия не уберегает от рака, она снижает качество жизни здорового человека, который, возможно, никогда не столкнется с онкологическим заболеванием. Когда у человека, не страдающего онкофобией, начинает что-то болеть, он думает "надо сходить к врачу", когда это случается с онкофобом, он думает "это рак". При этом к врачу он не спешит, потому что страшно, и так круг замыкается. Именно поэтому канцерофобия становится причиной самых разных запущенных патологий, вовсе необязательно онкологических.

Но есть и другой тип поведения (чаще он свойственен более образованным людям), когда человек добывает информацию про все самые современные методы диагностики рака и подвергает себя им. Это не профилактика, это невроз: человек чувствует навязчивую потребность искать у себя рак и не прислушивается ни к специалистам, ни к голосу разума.

Так можно ли не бояться рака? И да, и нет. Я знаю тех, кто смог обуздать свою онкофобию и свести гипердиагностику к уровню разумной профилактики, но это совсем не просто, особенно без поддержки общества. Именно поэтому проект Андрея Павленко для нас по-настоящему бесценен. Потому что справиться с массовой онкофобией способно только массовое и правильное информирование. Мы должны знать врага в лицо, чтобы при необходимости встретить его во всеоружии, мы должны знать правду о раке и о борьбе с ним. Рак не перестанет быть страшным диагнозом. Мы не сможем изменить это. Но мы сможем изменить свое отношение к нему.

А еще нам очень нужны истории и примеры людей, его победивших. Сурвайверов.

Никто из моей семьи не погиб на Великой Отечественной, а от рака умерли многие: прабабушка, бабушка, ее сестра, перечислять можно и еще. Но есть и родные, которые победили рак, и среди них моя мама. Ей было всего 42 года, когда она узнала свой диагноз. Мама врач и прекрасно осознавала, что это значит. А 36 лет назад, когда это случилось, выбор методов лечения и возможностей был значительно уже, чем сейчас. Мама выжила, она не пала духом, она победила болезнь. И ее пример для формирования моего отношения к раку оказался важнее и значимее, чем смерть от этой болезни многих моих родных.

Да, мы, к сожалению, знаем больше случаев смерти от рака, чем побед над ним. Потому что излечившиеся часто не хотят вспоминать о болезни и не афишируют это. А жаль. Но если вы дадите себе труд, то найдете такие примеры и в своем окружении.

Подруга моих родителей боролась с меланомой больше десяти лет. Узнав диагноз, она сказала себе, что не может умереть, пока не вырастит сына, которого воспитывала одна. Она – известный в своем городе человек – все эти годы работала, занималась общественной деятельностью, помогала множеству людей, которые ее искренне любили, она наблюдала, как растет ее сын, давала ему все, что может дать любящая мать. Да, все это между операциями, химиями, облучениями. Но кто скажет, что это была не жизнь, тот будет в корне не прав. Она умерла, когда ее сын уже был студентом, а не младшеклассником, как в тот день, когда его мама узнала свой диагноз.

У меня есть друзья и коллеги, которые победили рак. И которым, я уверена, есть что сказать всем нам, пусть они и не врачи-онкологи, как доктор Павленко. И нам, правда, очень нужны их истории. Только они знают, что этот диагноз не приговор, что долгий и тяжелый путь в борьбе с этим врагом – это все-таки путь жизни, и что победа возможна, что бы ни ждало нас в конце этого пути.

Страх рака непосредственно связан со страхом смерти, поэтому он способен серьезно влиять на наше психологическое состояние и поведение. В крайних случаях это приводит к неврозу, депрессии, постоянным походам в поликлинику или отказу вовремя идти к врачу.

Причина 1. Болезнь близкого человека

Часто страх вызывает смерть близкого человека от рака, особенно если пришлось ухаживать за ним во время болезни и наблюдать страдания и постепенное угасание. Психотерапевты считают, что в таком случае страх — завуалированная форма скорби. Если не дать себе времени полноценно отгоревать, блокировать эмоции и воспоминания, то не получится окончательно отпустить ушедшего. Сознание будет цепляться за часть образа — онкологический диагноз — и вызывать постоянную тревогу о здоровье, даже если с ним нет проблем. Поэтому важно полноценно пережить утрату, разрешить себе испытывать все связанные с ней эмоции. Если самостоятельно справиться не получается, стоит обратиться за помощью к психотерапевту, который специализируется на случаях потери близкого человека.

В то же время, когда рак возникает у ближайшего кровного родственника — родителя, брата или сестры — это может говорить о том, что риск заболевания повышен из-за наследственных факторов. В таком случае нужно внимательнее относиться к профилактике и проходить регулярную диагностику.

Причина 2. Предрасположенность к онкологии

Другая категория людей с сильной тревожностью — те, у кого диагностированы заболевания, создающие предрасположенность к онкологии. К таким болезням, относятся, например, синдром поликистозных яичников, ассоциированный с раком матки. Как и в случае с наследственностью, наличие предрасположенности — вовсе не гарантия развития онкологии, а лишь повышенная вероятность. Поэтому с возникающим чувством обреченности нужно бороться. Для профилактики рака достаточно проходить регулярную диагностику по графику, предписанному людям в группе риска, и соблюдать рекомендации врача, которые касаются текущих заболеваний. Чтобы помочь себе психологически, полезно научиться успокаиваться с помощью дыхательных техник, медитировать и блокировать негативные мысли. Если это не снимает тревожности, то стоит позаниматься психотерапией.

Причина 3. Иррациональные страхи

Не всегда у боязни заболеть есть рациональные причины или явное событие-триггер. Иногда иррациональный страх возникает сам по себе. Речь идет об ипохондрии — невротическом расстройстве, при котором человек чрезмерно обеспокоен общим состоянием здоровья или зацикливается на функционировании определенного органа. Ипохондрия — серьезное состояние, которое сопровождается паническими атаками или депрессией и заставляет пациента проходить через ненужные и даже опасные медицинские вмешательства. Для диагностики и лечения такого расстройства придется обратиться к психотерапевту или психиатру.

Что делать?

Страх онкологии часто приводит к плачевным последствиям. Например, к отказу от медицинского осмотра, хотя человек чувствует реальные симптомы и осознает, что со здоровьем не все в порядке. Боязнь услышать страшный диагноз побеждает желание показаться врачу, и в результате опухоль выявляется уже на поздней стадии.

Другая крайность — прохождение медицинских процедур в условиях, когда потенциальный вред от них больше, чем польза. Неправильно подобранная или вовсе не нужная диагностическая процедура способна дать ложноположительный или ложноотрицательный результат. В первом случае пациенту могут, например, назначить химиотерапию, которая не нужна. При ложно отрицательном результате рак будет продолжать развиваться, пока человек ошибочно считает себя здоровым. Поэтому лучше соблюдать диагностические рекомендации, которые выпускает Всемирная организация здравоохранения и Российское общество клинической онкологии.

Профилактика рака у женщин

Для профилактики онкологических заболеваний женщинам показан регулярный скрининг на рак шейки матки и молочной железы. Скрининг — медицинское тестирование, направленное на выявление предраковых изменений, которые при отсутствии лечения могут приводить к развитию рака. Простой визуальный осмотр врачом тестирования не заменяет.

Для диагностики рака шейки матки проводят цитологическое исследование, известное как Пап-тест. Женщинам после достижения 21-летнего возраста рекомендуется проходить его раз в три года. Такой частоты тестирования достаточно: рак шейки матки развивается медленно, поэтому при соблюдении рекомендации его можно вовремя обнаружить и остановить. При частых исследованиях повышается риск того, что врач диагностирует, например, дисплазию, и пропишет лечение с побочными эффектами, хотя дисплазия часто проходит сама.

Иногда гинекологи рекомендуют дополнить цитологию тестом на наличие вируса папилломы человека (ВПЧ), однако к этому предложению лучше относиться осторожно. Тест на онкогенные типы ВПЧ не рекомендован женщинам моложе 30 лет, да и после он показан только раз в 5 лет и по желанию. И цитологию, и тест на ВПЧ перестают делать в 65 лет, если результаты предыдущих 2−3 скринингов были отрицательными.

Для скрининга на рак груди предписывается маммография, которая имеет ограничения. Этот вид диагностики показан дамам 50−75 лет, когда молочная железа становится менее плотной, и процедура дает более точный результат. Рекомендованная частота тестирования — раз в год. Женщинам до 40 лет маммография не нужна, а с 40 до 50 лет — только по рекомендации врача и по желанию, так как высок риск ложноположительного результата. Для женщин младше 50 маммографию заменяют на другие виды диагностики, например, МРТ. К еще одному исследованию груди — УЗИ — врачи настроены скептически, так как этот метод низкочувствителен к раку молочной железы и бесполезен при диагностике онкологии на ранней стадии.

Профилактика рака легких

Если вы — курильщица со стажем, или бросили курить менее 15 лет назад, то после достижения 55-летнего возраста к ежегодным обследованиям стоит добавить низкодозовую компьютерную томографию (КТ). Это наиболее эффективный метод скрининга рака лёгких на первой стадии. Его не способны заменить флюорография и рентген, поэтому на эти виды диагностики можно не тратить время.

Для некоторых видов рака эффективных методов скрининга пока не существует. Например, для рака яичников, поджелудочной железы, мочевого пузыря или почки.

Какие тесты существуют?

Анализ крови на онкомаркеры ранее рекламировался как универсальный тест на онкологические заболевания, однако его эффективность опровергнута учеными. Уровень белков-онкомаркеров в организме человека повышается по ряду причин — как из-за развития рака, так и при воспалениях и травмах. Поэтому скрининг с использованием онкомаркеров часто дает ложные результаты.

Генетические тесты, например, на наличие мутаций в генах BRCA 1 и BRCA 2, предписываются только в отдельных случаях, в зависимости от наследственности пациента. Без рекомендации врача их делать не стоит.

Разобравшись со страхами и рекомендациями по профилактике, для окончательного успокоения можно приобрести специальную страховку.

Живу и мучаюсь уже полтора года, ничего не могу с собой поделать.

Я боюсь рака. Болезни, имею ввиду. Это страшно!

Все началось с того, что полтора года назад у меня умерла мама. Ей было всего 42 года. Диагноз — рак желудка, аденокарценома — химии не поддается, редкая форма. Узнали мы этот диагноз за 3 суток до смерти!

За 2 месяца до смерти у нее начала болеть спина. Она думала, что это обычный остеохандроз — она оперирующий врач акушер-гинеколог, по 5 часов на ногах ежедневно операции сложные делала. Все вроде как логично! Стало болеть сильнее — сделали рентген — сказали, что скопление солей в дисках, остеохандроз, массаж и отдых. Не проходит.

За месяц до смерти у нее начался кашель. У меня как раз отец переболел бронхитом, и сразу она заболела — думали от него заразилась — тоже все логично! Начала лечиться, но легче вообще не становилось.

Недели за 2 до смерти она начала дико от всего уставать. А 5 января утром проснулась, вроде как выспавшаяся, но от изнеможения не могла встать с кровати — не знали, что такое! Папа отвез ее в больницу!

В больнице у нее начался понос переваренной кровью. Взяли кровь из пальца — потом она не останавливалась. ЕЕ надо было перевезти в другую больницу в хирургию. Мы ее сами одевали и на каталке отвезли до скорой. И больше я ее не видела живой… Только на похоронах. Она улыбалась…

Перед операцией ей сделали фгдс — сказали, что похоже, что язва кровоточит. Начали делать операцию по прижиганию язвы — как только разрезали, увидели, что там огромная уже разволившаяся опухоль. Начали брать анализы и прочее — оказалась аденокарценома, тип рака, который не поддается химии… Она пролежала в реанимации 3 суток, практически не приходя в сознание. Спина болела, и был кашель от метостаз уже — весь организ от метостаз заживо гнил. Но она не мучилась, как большенство раковых больных — у нее в один миг отказали все органы.

После 40 дней с момента похорон у моего отца в онкологии вырезали опухоль из щитовидки, размером со страусиное яйцо. У него осталось 40% щитовидки. И вот спустя полтора года после операции на этих 40% растет новая опухоль.

После этого всего я начала по нескольку раз за ночь просыпаться, смотреть дышит ли муж, кот, потом начала все время слушать детей, дышат ли они…

Начала перебирать все истории родных, друзей, знакомых о раковых больных — стала еще больше бояться. Если где-то что-то заболело, кольнуло — я тут же думаю, что у меня рак, метостазы и прочее… Ведь других же болезней не бывает..

Так интересно, когда в мед институтах проводят лекции о видах рака, о симпотомах, то студенты находят у себя все виды! Да и симптомы у рака самые обыкновенные. И это пугает… Онколог мне сказал — рак не болит! Это первое правило! Но всеравно меня постоянно преследуют мысли о раке!!

Я так больше не могу, мне очень тяжело так жить! Я проходила все обследования, у меня все нормально — но мне постоянно кажется, что всеравно рак… Я устала уже от этого. Я знаю, что мысли могут материализоваться, и от этого начинаю еще больше бояться. Это просто кошмар!!

Я не могу понаслаждаться жизнью, своими детьми, потому что эти мысли выедают меня изнутри, я в напряжении постоянном!!

Врач меня выслушала и прописала таблетки успокоительные — больше она выхода не видела. Да, напряжение спало, а мысли остались.

Недавно была у главного онколога области (наш знакомый), поговорили с ним — мне стало так легко на душе, я успокоилась. Мне очень понравилось так жить, без страха. Но потом началось все заново…

Я уже морально истощена, я так больше не могу.

Если кто-то сталкивался с чем-то похожим

Я уже морально истощена, я так больше не могу.

Если кто-то сталкивался с чем-то похожим, помогите советом! Я уже и не знаю, что мне делать, куда идти… Мужу уже надоела моя паранойя, и я его прекрасно понимаю — мне она надоела еще больше.

Я сама искренне хочу от этого избавится, уговариваю себя, что все хорошо, настариваюсь всегда только на хорошее, пытаюсь себя чем-то знаять, но всеравно как второй голос в моей голове твердит про рак — и все тут((

Если я устала, то я стразу вспоминаю маму, как она встать не могла — и сразу мысли про рак… Засекаю время — сколько у меня кровь в ранке останавливается. Если чуть дольше, то я сразу боюсь, что со свертываемостью что-то не так, и у меня рак.

Состояние, при котором внимание к своему здоровью становится чрезмерным, называется ипохондрией. При этом присутствует постоянная озабоченность поиском тяжелого недуга, который, однако, не подтверждается даже самыми тщательными медицинскими исследованиями; но у пациента все равно появляется убежденность в несуществующем заболевании. Непрекращающиеся наблюдения за собой приводят к тому, что совершенно незначительные симптомы раздуваются до угрожающих жизни недугов. Ипохондрики часто посещают врачей, настаивают на проведении сложной, часто ненужной диагностики. Для них характерна не снижающаяся тревога даже после заключения врачей, что у них все в норме. При ипохондрическом расстройстве присутствует в том числе и срах заболеть раком - этот страх называется канцерофобией.

Ипохондрию можно рассматривать как сложный язык тела, трудный в расшифровке для самого пациента и для специалистов.

При ипохондрическом расстройстве пациентам показана психотерапия. Ипохондрические проявления, как правило, служат сокрытию глубоких личностных конфликтов. Ипохондрик в отчаянье использует свое тело в качестве защитного механизма, чтобы не признаваться в нарушенных отношениях с собой и окружением.

Но очень часто я как психотерапевт сталкиваюсь тем, что пациент, одержимый поиском болезни и врача - который поможет ее выявить, глух к попыткам помочь ему посмотреть на ситуацию с психологической точки зрения. Часто такие попытки психотерапевта рассматриваются пациентами как непонимание их. Такие пациенты все свои страдания относят к физиологическим недугам и всеми силами стараются подтвердить свои подозрения.

Хорошо, если пациент заинтересовался своим внутренним миром и готов начать индивидуальную психотерапию. Но, начав этот путь, очень важно разъяснить пациенту границы возможностей психотерапии. В такой работе пациент, делясь со специалистом своими переживаниями, сможет осознать, как телесные болезни маскируют патологию его характера и жизненные трудности, сможет ослабить тревожность по поводу своего здоровья. Но не стоит ожидать, что тем самым тут же удастся устранить все физические недомогания.

Ипохондрические идеи о том, что со здоровьем что-то не в порядке могут быть условно разделены на три разные формы: 1) навязчивые идеи - присущие тревожным невротикам, 2) сверхценные идеи - часто присущие для паранойяльного расстройства личности и 3) бредовые идеи - встречающиеся у психотиков, часто при шизофрении. Давайте разберемся подробнее в этих трех формах.

· Самая легкая форма - навязчивые идеи выражаются в мнительности, прислушиванию к тому, как работает организм, в тревоге за свое здоровье. Эти переживания могут быть спровоцированы информацией из газет или ТВ, рассказами знакомых о каких-то недугах.

· При сверхценных идеях пациенты расценивают незначительные симптомы как тяжелые. Так, пациент, проходивший индивидуальную психотерапию, жаловался на изматывающую тревогу по поводу своего здоровья и разрастающиеся страхи - если вдруг что-то заболело. Если у него заболевало горло, он первым делом подозревал рак горла, если возникали незначительные боли в желудке – то рак желудка, если ему казалось, что у него ухудшается память и интеллектуальная работоспособность, он думал, что это рак мозга. Нетрудно представить, какими мучительными могут быть эти переживания. В данном случае речь идет об одной из форм ипохондрии – канцерофобии (боязни онкологических заболеваний). При второй форме ипохондрии забота о здоровье становится неадекватно преувеличенной. Так, например, другая пациентка, переболевшая ОРВИ средней степени тяжести, в последующие две недели воздерживалась от того, чтобы разговаривать с кем-либо на улице (в период еще нехолодной осени), чтобы не застудить горло. Другой пациент рассказывал про то, что он по нескольку раз в год делает анализы на ВИЧ, гепатиты В и С (не имея половых контактов, хирургических вмешательств и т.д.), регулярно сдавал кровь на онкомаркеры, без соответствующих показания к этому.

Психологических причин ипохондрического расстройства может быть множество, т.к. пациент при помощи симптома предъявляет психологические проблемы и показывает психотерапевту, что с ним что-то не так; но что – ни понять, ни объяснить он не может.

· Еще одним из факторов, провоцирующим ипохондрию, является, говоря психоаналитическим языком, страх кастрации. Это понятие относится к числу бессознательных феноменов, и может быть не очень понятным на рациональном уровне, поэтому остановимся на этом кратко. Изначально этот страх относится к повреждению или утрате пениса (как ценного, значимого, важного органа), а потом может смещаться на страх повреждения любой части тела (органа). Так пациент, подвергавшийся в детстве и юности психологической кастрации - когда отец высмеивал, принижал его (т.е., проводя аналогию с лишением пениса - лишал ощущения своей психической ценности, психической потентности), во взрослом возрасте сместил это, как на страх физиологической кастрации, так и остался страх психической кастрации. В данном случае он выражался в страхе заболеть раком и утратить ценную (важную, незаменимую) часть себя - внутренний орган; или утратить психическую функцию - заболеть шизофренией и стать психически неполноценным.

· Можно добавить, что ощущение себя больным может быть выгодным. В большинстве культур считается желательным проявлять сочувствие к больному, если его состояние обусловлено органическими причинами, и нетактично поворачиваться спиной к жертве органического заболевания.

В завершение стоит заметить, что разделение болезней на действительные и мнимые – не очень удачно. Мы не вправе отметать жалобы человека как плод его воображения, даже если нам не хватает понимания и знания, чтобы постичь истинную природу этих симптомов. Если даже жалоба пациента не имеет органической природы, то для человека его симптомы все равно реальны – это основано на его личном восприятии и опыте; даже если имеющиеся методы не позволяют эти симптомы диагностировать или излечить. Бывают и случаи врачебных ошибок, в результате которых человек, считавшийся ипохондриком, умирал от той болезни, которую он чувствовал в себе.

Вообще считается, что канцерофобия сама по себе крайне редко перерастает в онкологическое заболевание. Но есть и такое мнение, что фобия вызывает нервное расстройство, которое может спровоцировать развитие психосоматических заболеваний, которые при определенных стечениях обстоятельств могут перерасти в злокачественные.

Как я уже упоминала, для лечения ипохондрических расстройств (легкой и средней степени тяжести) показана психотерапевтическая работа (при бредовых идеях – при участии психиатра). Хотя, конечно, не все пациенты мотивированы на изменения, не все могут по-другому организовать свою жизнь; ведь в некоторых случаях в перестройке нуждается вся личность. Если пациент не готов к такой работе, возможно, ему поможет медикаментозное лечение у психиатра. Хотя оно, конечно, не устранит психические конфликты, отношение к себе, миру и людям. Есть и другое мнение, что медикаментозное лечение нежелательно, потому что оно только подтверждает для пациента то, что все его проблемы физиологически обусловлены.

2017 год в Красноярском крае объявлен годом борьбы против рака желудка

Фото: предоставлено пресс-службой Красноярского краевого онкологического диспансера

В пятом интервью нашей серии мы пообщались с заведующим отделением, которое специализируется на лечении органов брюшной полости, Красноярского краевого онкодиспансера Денисом Медведевым.

Он рассказал нам о том, как диагностировать рак на первой стадии и кому больше остальных нужно бояться этого диагноза и регулярно проверяться у гастроэнтеролога.

— Мне как обывателю всегда казалось, что рак желудка обычно обнаруживают уже на последней стадии, когда пациент безнадежен. Это правда?

— Нет, это неправда, всё зависит от того, насколько быстро после появления симптомов заболевания пациент обратился за медицинской помощью, как оперативно пациент был обследован и направлен в онкологический диспансер.

В нашем отделении с раком желудка в 2016 году было прооперировано 290 пациентов. С первой стадией — 67 пациентов, или 23%, со второй стадией — 63 человека (22%), с третьей стадией — 97 человек (33%), с четвёртой стадией — 63 человека (22%).

Доктор Денис Медведев

Фото: Александра Симутина

— А как тогда понять, что у человека рак на ранней стадии? Какие симптомы?

— Это общие симптомы интоксикации, общая слабость, повышенная утомляемость, отсутствие аппетита, боли в верхних отделах живота, рвота, желудочно-кишечное кровотечение при рвоте и чёрный стул.

— Но ведь это могут быть симптомы и гастрита, и язвы. Как отличить рак от других болезней желудка?

Другие заболевания — гастрит, болезнь Менетрие, болезнь оперированного желудка — онкологи относят к факультативным предракам, то есть таким, которые в меньшей степени склонны к преобразованию в злокачественную опухоль. Несмотря на это, пациенты, страдающие этими патологиями, должны постоянно наблюдаться у участкового терапевта и делать ФГС не менее чем раз в год.

— Как не допустить развития язвы или гастрита в рак?

— Страдающие язвой пациенты должны не менее двух раз в год проходить ФГС, наблюдаться у специалистов, соблюдать диету, вести здоровый образ жизни.

— А как курение влияет на развитие рака? И что вреднее, алкоголь или сигарета?

— Курящие люди удваивают риск развития рака желудка. Человек вдыхает дым, никотиновые смолы, то есть канцерогены. К тому же постоянное термическое воздействие на слизистую пищевода и желудка негативно на них влияет.

Что вреднее, алкоголь или сигареты, сказать сложно, но злоупотребление крепкими напитками увеличивает вероятность развития не только рака желудка, но и печени, и поджелудочной железы.

— Алкоголь вообще пить нельзя?

— Если это качественный алкоголь и в небольших дозах, то можно.

— Кто в группе риска по раку желудка?

— Ранее ответил, что это пациенты, имеющие язву, гастрит, полипоз или болезнь оперированного желудка. Всех всегда интересует наследственность, но, по статистике, только 10% пациентов имеют семейную историю, и если регулярно проверяться, то ничего не случится.

Интересно, что раком желудка чаще всего болеют мужчины со второй группой крови. Сложно объяснить, почему — это данные статистики.

— А есть какой-то возраст, после которого нужно начинать беспокоиться?

— Статистически раком чаще всего страдают люди старше 55 лет, хотя встречаются пациенты более молодого возраста, от 25 лет. У нас была пациентка 16 лет с сильно распространённым раком желудка, к сожалению, она скончалась — изначально был плохой прогноз.

— Как долго живут пациенты после рака желудка?

— При первой стадии пятилетняя выживаемость составляет 60–80%, при второй-третьей стадии — от 15 до 45%, при четвёртой — 5–10%.

— Как вы лечите рак желудка?

— Пациентам с первой, второй и третьей стадией в нашем отделении делают операции по удалению либо всего желудка, либо его части и комбинированные операции. Пациентам с четвёртой стадией делаются паллиативные вмешательства, направленные на улучшение качества жизни человека.

— Как есть, чтобы не заболеть раком желудка?

— В целом нужно придерживаться принципов правильного питания, оно должно быть регулярным и разнообразным. В рационе должно быть достаточно овощей, фруктов, молочных продуктов.

Потребление жирной, копчёной, маринованной пищи и специй стоит ограничить, а красители и усилители вкуса стараться не употреблять вообще.

Читайте также: